Глава 16. Сгущающиеся тучи.

Асиу-Исиндаль-Кутух-Ми продолжал страдать от бессилия что-либо сделать. Секунды последней минуты медленно растекались, превращаясь в вечность, а вечность — в проклятие неугомонной боли.

Бог испытывал невероятную пытку, охватившую все его естество. Разум, дух, сознание, — все было охвачено невидимым огнем, пожирающим изнутри потенциально будущего Творца.

Потом гора внезапно усилила свой неустрашимый натиск и разум перворожденного не выдержал и раскололся на маленькие составляющие частицы.

В принципе, Асиу можно было считать уже спекшимся. Но. Невзирая на разломленное сознание, и чудовищное психологическое давление, оказываемое беспощадной горой, бессмертный пытался выжить. Выжить, не смотря ни на что.

Нет. Самое главное, он не сдался. Если бы он признал свое поражение «Оков Страха» над собой, то уже навсегда потерял бы шанс. Вместо этого, избранный всем своим раздробленным существом обратился к своей Великой Матери, Абсолютной Силе, Яту-Эль.

((-(( … Тебе, Сотворившая, я вручаю себя. Через Тебя, Необъятная, жизнь сквозь меня струится. Соткан из Любви Твоей я. И коль слаб я, и не угоден Воле Твоей, да будет разрушен дух и плоть моя, но истинно Тебя, Кровь от Крови моей, люблю я … ))-)).

Асиу сейчас пребывал в неосознанном состоянии. Его дух сражался так же, как и его разум. Бог боролся, чтобы выжить, сохранив при этом, свое собственное «я».

От части избранный ничего не понимал. Даже того, что и как он молил свою Великую Мать. Он на половину осознавал свои мыслеформы, а на половину нет. Такова реальность сложившейся ситуации.

Давление горы продолжало нарастать, потому что скоро ее власть вот-вот закончится и выжившие в этой «психушке» божества, наконец-то обретут свободу от испепеляющих их «Оков Страха».

Когда это произошло, покалеченный Асиу, и все остальные — оказались выброшенными из длинного витееватого, ужасного туннеля, прямиком в магматическое подгорное озеро, расположенное уже внутри другой горы. А если рассуждать правильно, то вулкана.

Сама гора являлась частью великого вулкана «Внушающего Ужас». Множество туннелей и всяких проходов было проделанно лавой во внутренностях горы, соединенной с гигантским вулканом.

К счастью, раскаленное озеро, где плавали в бессознательном состоянии юные боги, являлось щадящим. Жар магмы не мог причинить вред перворожденным до тех пор, пока они не вступят на последнюю тропу, непосредственно на заключительную зону предварительных испытаний девятиуровневого полигона.

Здесь впервые Старший Совет пошел на уступки, позволив убрать временной отрезок в лавовом озере. Раньше такого снисхождения не было. Если избранный не смог вовремя очухаться и вылезти из «огненной лужици» на самую поверхность вулкана, то испытание автоматически считалось проигранным, а жизни истинных богов погашенными, словно свеча на ветру.

Такая сложность предварительных испытаний у многих Старших богов, перворожденных, вызывала сомнения. И лишь недавно, ввиду гибели большого количества «студентов», Хранители немного смягчили условия девятиуровневого полигона. Они согласились на это в последнюю минуту, мотивируя это тем, что не могут себе позволить потерять новых безрассудных, но храбрых юнцов.

Сейчас избранные отдыхали, безмятежно покоясь в глубинах лавовых потоков, поддерживающих стабильность самого озера.

С виду, боги казались мертвыми и безжизненными, словно оглушенная рыба, застывшая в воде. Но внутри каждого клокотала безудержная мощь, которая «неистово вопила», обижаясь на то, что не смогла уберечь своего носителя от случившихся потрясений.

Так время и шло, давая возможность избранным полностью восстановить баланс потраченых сил. А когда энергия перворожденных достигла необходимого уровня, первым из бессмертных очнулся, конечно же, Ктулху.

— Ого… что-то жарко здесь…

— Да…ну-у… а мне…холодно. — еле выговорила проснувшаяся после него Татэмат.

Асиу очухался третьим по счету. За ним открыла глаза Алим, а потом и другие, как по команде встрепенулись, не в силах поверить в тот факт, что не смотря на недавний «коллапс», — остались живыми и невредимыми.

— Эй… а где… Метаур? — сонно проговорил Родас.

— И где Нераду? — добавил Феал-Атера, по тихоньку приходя в себя.

— Рихацитель!!? — вдруг как резаный ни с того ни с сего заорал Асиу, вертя головой во все стороны.

— Я здесь, любимый!!! — радостно, почти счастливо окликнулась богиня, моментально обнимая тревожно озирающегося по сторонам Асиу.

— Похоже, плохо кончили только двое. — небрежно сказал Ктулху, огорчаясь, что погибли не все. Он мечтал остаться здесь наедине с Алим, чтоб никого, ни души больше. Не повезло.

— Ктулху, тебе противопоказано быть Хранителем. Ты же отрицательный тип. — нахмурилась Алим, кружась в приятно греющих потоках магмы, чей аромат наполнял бессмертную итак огромной силой.

— Ты тоже, далеко не сахар, — кивнул ей ее «обожатель».

— Нас осталось всего восемь. — печально вздохнула Рихацитель.

— Да. А было пятнадцать. Ничего себе, испытания. — не верил своим глазам Родас.

— У нас впереди еще Зона Ильшет, — поправил его Асиу.

— Тогда чего же мы тормозим!? — выругалась Рихацитель. — Давайте покончим с этими дурацкими испытаниями, раз и навсегда!

— Сестра права, — улыбнулся ей Хадэрь. — Пора показать Хранителям, на что мы действительно способны.

— Ты способен лишь болтать языком, — обвинил его Ктулху.

— Остынь собрат, не заводись. — положила руку на его плечо Татэмат.

— Ладно. Мне уже все откровенно надоело.

— Последний рывок, — невозмутимо сжал кулак Родас.

— Последний, но не единственный. — скептически высказался Асиу, первым начав долгий подъем на самый верх, боясь больше всех.

Там избранных ждала последняя зона предварительных испытаний, которая поставит жирную точку над всеми оставшимися в живых бессмертными, раз и навсегда.

***

Угето-Онор одиноко наблюдал, как безжалостно и хладнокровно истребляют великих драконов света. Волшебные ящеры сражались со всей отвагой и удвоенной яростью, но не смотря на это, они все равно проигрывали. Их было катастрофически мало.

Протодемоны расправлялись с драконами весьма эффективным способом, наваливаясь на одного всей сворой, а потом принимались за другого. При такой тактике, у сынов Иллиума не было ни одного шанса.

— Вы все ничтожества по сравнению со мной. Ваши кости со временем украсят мой трон. Я буду пировать на ваших останках, слышите меня, твари!!? — взревел с полной ненавистью Гадаганус, осторожно вытаскивая из огромных изумрудных ножен ридимероновый меч.

От этого клинка исходила ужасная негативная энергия такой мощи, что не только драконы света инстинктивно дернулись всторону, но и сам перворожденный чуть не поперхнулся, когда увидел это поистине страшное оружие.

Как такое могло произойти!? Это меч самого падшего ангела. Такое реликтовое оружие не могло попасть в лапы Гадагануса. Его охранял сам Игаймедон. Более того. Этот меч подчинялся только своему господину. Неужели Асмодестеус-Архидемаликус-Сификтиус вырвался из Ада!?...

В это время, один из великих драконов вскипел от гнева, услышав в свой адрес столь бранную речь. Темнан со всей прытью и скоростью атаковал предводителя демонического племени из «Кеатанского Легиона», надеясь быстро прикончить повелителя протодемонов. Но Гадаганус был ему не по зубам.

Архидемон улыбнулся и выставил на встречу летящему дракону черную руку, на ладони которой была вырезана ужасная печать, связывающая Гадагануса с его хозяином.

В тот же миг, Темнан вздрогнул. Из огромной зеленоватой пасти, усыпанной клыками, обильно потекла густая кровь.

— Будь…ты…проклят!!! — со злостью прохаркал великий дракон, расставаясь со своей жизнью. Кровь внутри ящера моментально испарилась и обескровленный магический зверь камнем полетел вниз, примкнув к своим павшим собратьям.

— Я уже давно проклят, убогий червь. А что касается тебя, мой друг, то вскоре сам Иллиум будет дохлой собакой у моих ног!!

Внезапно небо перед глазами демонов и великих драконов вспыхнуло ярким свечением, и все сражающиеся существа на время остановились…

Не может быть!? — обрадовался Хранитель. Значит ты все таки выжил в схватке с темными богами Игаймедона. Но тогда, почему я тебя не почувствовал? — не мог врубиться перворожденный, с хрупкой надеждой смотря на удивительного бога великих драконов света.

В отличии от других зеленошкурых ящуров, Иллиум имел светло-желтый цвет чешуи. А по размерам, аж в четыре раза превосходил своих сынов. К тому же, Владыка Драконов носил необычный мифриловый нагрудник и вычурный шлем, созданный по законам древней магии.

Сейчас, Иллиум, одинадцатый бессмертный сын Игаймедона, предстал перед легионерами во всей своей красе и силе. Даже многие протодемоны опасливо поджав хвосты, отпрянули от излучающего небывалую силу, бога Драконов.

— Ну что, Гадаганус. Что ты там пищал. Что я буду у твоих собачьих лап? Ну так давай, рогатая дрянь, давай. Я здесь! Ну!?

— Я не так глуп, Иллиум. — скрипя зубами выдохнул повелитель демонов. И в ту же секунду, истошно заорал:

— Разорвать его!!!!

В тот же момент, словно сорвавшись с цепи, практически все девятьсот шестдесят два оставшихся в живых демона, двинулись на выделявшегося в немногочисленной стае драконов, славного Иллиума. Бог даже не сглотнул. Повелитель Драконов всего лишь усмехнулся, цокнув когтями по мифриловой броне.

— Ладно, Гадаганус. Будь по твоему, — оскалил морду бессмертный, произнося одно, весьма изощренное заклинание, которое открыл ему когда-то, сам Игаймедон.

От удивления, Угето-Онор чуть не потерялся, когда понял, что это за заклинание.

Неужто Иллиум так преуспел в Высшей Магии, что сумел освоить атафекты пространства. Губа не дура…

Атафективная энергия первозданной чистоты ударной, всесокрушающей волной прокатилась по демоническим тварям, обращая сынов падшего ангела в полное ничто. Это был бесславный и мгновенный конец для отвратительных воинов «Кеатанского Легиона», в живых из которых остался только один Гадаганус.

Ридимероновый меч спас протодемона, поглотив атафективную энергию Иллиума. Когда Гадаганус это осознал, то жутко расхохотался:

— Сейчас я выпотрошу тебе кишки, надоедливая ящерица!!

— Да ты просто герой, Гадаганус. — зарычал Владыка Драконов, с противоестественной скоростью атакуя зависшую в воздухе тварь.

Зная, что Иллиум не сможет противостоять энергии, обитающей в мече падшего ангела, Угето-Онор согласно Равновесию, накрыл бога Драконов своей незримой аурой. Это дало Иллиуму защиту от ридимеронового меча Асмодестеуса. После чего схватка была очень короткой.

— За моих детей… — взревел Иллиум, мгновенно разрывая Гадагануса на части своими огромными острыми когтями, способными разрезать даже алмаз. Конечно, протодемон и близко не стоял, чтобы тягаться с силой бога. Он надеялся на меч падшего ангела. Но Хранитель не дал ему воспользоваться им, чтобы убить Иллиума. Повелитель Драконов должен был выжить.

Учитывая тот факт, что воинство демонического легиона окутывала невидимая защита Падшего Творца, о которой не догадывались даже протодемоны, — Иллиуму никогда бы не удалось победить рабов падшего ангела без помощи Угето-Онора, нейтрализовавшего могучую защиту неведомого бессмертного.

И дело тут не в том, что сил у бога Драконов было маловато, а в том, что адским отродьям помогали чары другого перворожденного. А с такой защитой, протодемоны могли потягаться и с младшими богами.

Этот мир пока в безопасности, пора вернуться на Азранию. Смертные еще держаться, но и это не на долго. Азранию ты проиграть никак не должен. Вот тогда, Падший, я тебя и накрою. — сверкнул глазами Угето-Онор, перенося основное свое сознание от этого мира, к планете Азрания, чей планетарный дух уже трещал по швам от несканчаемого кровопролития.

***

Зона Ильшет. Когда Асиу первым взглянул на это чудо девятиуровневого полигона, то никакого впечатления не испытал. Зато бессмертный остро чувствовал необъяснимую тревогу, словно предчувствовал некую беду. И это ему совсем не нравилось.

Неровная плоскость верхушки вулканической горы, куда и вскарапкались избранные, внушала дикое беспокойство и спонтанность восприятия окружающего мира. Сильный ветер и грозные облака пролетали мимо бессмертных, а свет искусственного солнца освещал одинокую верхушку, соскальзывая вниз, к далекой земле. По законам планетарной физики на уровне тридцати четырех километров от поверхности планеты должен простираться вакуум холодного космоса. Но Таль-Мегель был разработан так, чтобы все параметры, как атмосферы, так и природных данных, оказались выше допустимого значения.

Сейчас перворожденные со страхом оглядывались по сторонам, ища замаскированную Зону Ильшет среди густых облаков, чьи аморфные тела как будто смеялись над наивными и юными богами.

Чему быть, тому не миновать. Мысленно проговорил Асиу, настраивая себя на неизбежное противостояние.

— Убогое местечко, правда? — надулась Рихацитель, обхватывая Асиу за талию сзади.

— Ты боишься?

— Да.

— Но тогда зачем ты здесь?

— Я… просто хотела… стать другой.

— Но зачем?

— Не знаю, просто что-то тянуло меня сюда.

— Ты просто не знаешь себя. Для перворожденной это необычно. — удивился Асиу.

— Кончай базар, — прикрикнул на них Ктулху. — А то я сам лично сброшу вас обоих в самое пекло.

— Ты прав собрат, — махнул рукой Асиу. — Мы преодолеем это, милая, еще один этап.

— Я знаю… — печально сказала Рихацитель, приготовившись к ожидающей всех финальной «резне».

— Куда теперь? — не понял Родас. — Я не вижу земли в воздухе, или что-то в этом роде.

— Она есть, просто земля скрыта от нас. — Поправила его Алим, внимательно осматривая невидимый путь, который и назывался в целом, Зоной Ильшет.

— Она права. — подтвердил Хадэрь. — Участок, подвешенный в воздушном пространстве начинается на расстоянии в десяти метров над уровнем «Внушающего Ужас».

— И не забывайте, — серьезно добавил Феал-Атера. — Земля будет не стабильной в рамках трех, двух секунд.

— Что-то еще? — проговорила злая Татэмат, нервно сжимая и разжимая пальцы.

— Как всегда, — ухмыльнулся ей Хадэрь.

— У тебя рожа кирпича просит, знаешь это? — скривилась Татэмат.

— Пусть просит, не дождется.

— Все с тобой понятно.

— Нам надо двигаться. Иначе Зона Ильшет автоматически повысит свой уровень сложности. — сказал Феал-Атера, первым делая шаг к обрыву, от которого начиналась невидимая и не ощущаемая для всех зона.

— Чтоб ты разбился. — кивнул ему Ктулху, приготовившись прыгнуть в след за ним.

— Тебе того же, собрат, — отблагодарил его Феал-Атера, после чего оттолкнувшись от земли, со всей силы рванул вверх.

Ктулху прыгнул следующим. Алим, смотря ему в спину, так и хотела дать избранному обалденного пендаля, но собрав волю в железный кулак, все-таки сдержалась.

— Вперед! — подбадрила себя Алим, совершив небывалое сальто, моментально сгруппировавшись в воздухе для минимального сопротивления сильному ветру.

Ее мимикрирующая волшебная ковточка мгновенно стала цвета серо-голубых облаков, мимолетно отразив надвигающиеся грозные тучи, идущие с севера.

Ее друзья, набравшись храбрости, последовали в след за ней. Последним прыгнул, собрав все свои силы, Асиу-Исиндаль-Кутух-Ми.

Бог никак не мог отделаться от странной тревожности, заставив себя отпихнуть ее куда подальше на время последнего препятствия. Хотя это все равно не помогло, и необъяснимая тревога осталась в подсознании перворожденного.

А когда Асиу со страхом в сердце приземлился, казалось бы в пустоту, то душа у него тут же захотела сбежать куда угодно, лишь бы покинуть это опасное место.

Земля под ногами избранного задрожала, начав распадаться на мелкие кусочки. Зона Ильшет стала теперь видна, но от этого ее сложность ни сколько не изменилась.

— Нет!!! — во все горло заорал Асиу, со всей мощью кинувшись бежать по довольно узкому пути, догоняя остальных бессмертных.

Воздушная дорога позади него трескалась и исчезала, крошась, словно сухари. Бежал он правда не долго. Почва буквально вырвалась у него из под ног. Посиневший от усталости Асиу еле успел броситься влево. Туда, где каменная насыпь еще устойчиво держалась в воздухе на высоте тридцати четырех километров.

— Великая Мать!!! Это немыслимо!? — выругался Исиндаль, делая резкий кувырок вперед. Перворожденному повезло, и земля начала исчезать всего за секунду до приземления. Этого времени богу с трудом хватило, чтобы быстро ретироваться на следующий участок поверхности.

Зоне Ильшет такой номер совсем не понравился и она изменила свои правила, разделившись на маленькие подвижные островки, создав дорогу для избранных на много опаснее и сложнее.

— Да черт побери! — одурела Татэмат. — Это в последний раз в моей жизни, я ввязываюсь в это…

Не успела богиня как следует выговориться, как вдруг ее спину задело что-то ужасно острое. Боль и шок сменились недоумением, а камень, на который ступила Татэмат стал таять на глазах.

— Вы все ублюдки!!! — гневно взревела раненая перворожденная, прыгая на стабильный островок, где на нее тут же откуда-то снизу набросился неустрашимый зверь.

Только сила, прибавленная страхом и яростью спасла Татэмат от смертельно опасных когтей летающего зодарим. Хищник хотел догнать свою жертву, но Родас не дал ему этого шанса, настигнув чудовище в полете и сломав животному шею.

— За мной должок…

— Не отвлекайся…все потом! — быстро сказал Родас, уклоняясь от молниеносных галумов, чьи лезвия уже досыта напились крови других избранных, один из которых не смог выстоять и погиб. Этот бог потеряв бдительность, проворонил стаю маленьких сфер, на полной скорости врезавшихся в бессмертного. Это произошло на глазах у Алим. Она даже не смогла ничего сделать, чтобы спасти собрата, отчаянно борясь за собственную жизнь.

Галумы изрешетили Феал-Атеру так, что избранного было не узнать. Весь в крови, порванный и разорванный, умирающий бог сумел что-то невнятно промямлить, после чего земля ушла у него из под ног и бессмертный упал прямо в кипящий вулканический хаос.

— Нет!!!? — наливаясь слезами, проклинал судьбу Хадэрь, от бессилия чуть было не прекратив сражаться за свое будущее.

Он не мог поверить, чтобы ветеран предварительных испытаний, никто иной, как Феал-Атера мог так ужасно умереть. Но испытания не прощают ошибок никому. Горькая правда, которую нужно просто принять.

Даже Хранители погибали при повторном прохождении Зоны Ильшет. Чего уж говорить о нас, недотепах… — мысленно утешил себя Хадэрь, перебегая с одного быстро разрушающегося островка на другой.

Такая игра со смертью подорвала веру в свои собственные силы у многих перворожденных. Те считали себя в основном практически неуязвимыми и всесильными. Здесь же, — все было наоборот. Боги предстали перед собой жалкими и слабыми. Но что еще хуже, трусливыми. Это ощущение особенно не нравилось избранным, а смириться с этим оказалось не так просто. Истерика. Наверное, самое безобидное проявление недовольства, делающая перворожденных капризными созданиями.

Так было задумано. Испытания должны были вывернуть наизнанку все недостатки перворожденных. Чтобы показать им самим, кто они на самом деле. Внести коррективы. Это было важно. Ибо чтобы стать Хранителем, одного только могущества не достаточно. Надо еще уметь осознавать свои отрицательные качества, свою слабость. Чтобы потом используя ее, как элемент личностного роста — стать более гармоничным.

Наиболее близки к такому самоосознанию были Алим, Родас и Асиу. Именно они старались контролировать свой страх таким образом, чтобы использовать его силу в своих целях. Конечно это им не всегда удавалось, ведь они столкнулись с этим впервые. Но, сквозь пробы и ошибки, эти боги пытались не просто выжить, но и не потерять свою внутреннюю свободу.

Остальные бессмертные так же старались не ударить в грязь лицом. Но они еще не доконца понимали как самих себя, так и глубинный смысл смертельных для них испытаний.

***

Прибыв на искалеченную, но все еще живую Азранию, Угето-Онор облегченно перевел дух. Оборонительные сооружения четвертой линии продолжали здерживать натиск врага, поддерживая ее огнем обоих боевых роботов, ведущих непрестанный огонь по живой силе противника.

«Святоборец» величественно растаптывал хартеамадалисьев, не сумевших вовремя отпрыгнуть в сторону, а «Тимур» бешено палил из сдвоенных лазерных установок, сжигая близко подходящие иривитанские танки.

Тяжелая пехота малайгеков не отставала от графика, ведя беспрерывный обстрел вражеских укреплений, и не подпуская жутких монстров к стальному гиганту на близкое расстояние. Но правда была в том, что это им не удалось. Хартеамадалисьи оказались на удивление проворными и довольно быстрыми сукиными сынами. Некоторые из рептилойдов все-таки сумели зделать невозможное.

Хранитель с тревогой обнаружил на сверхпрочной броне машины глубокие разрезы, из которых были видны пневмокабели высокого напряжения. А во многих местах даже критические повреждения.

Эти верзилы умудрились достать «Святоборца» магическим лезвием. Надеюсь «Тимур» уравновесит шансы в этой борьбе…черт побери…

Прервав свои размышления, Угето ощутил только что вынырнувший из призрачного пространства флагманский корабль технотов, готовящийся нанести удар из космоса.

Этих мне еще не хватало… — выругался бессмертный, подняв свой взор в облака, сквозь которые вот-вот должна обрушиться всесжигающая небесная кара. Долго ждать не пришлось. Небо над головой робота озарилось кратким сиянием и ослепительный фиолетовый луч пронзил грудь «Тимура», накрыв образовавшейся вспышкой все вокруг…

Нет!?.. — Огорченно помрачнел Угето-Онор, когда увидел как гигантский робот падает на землю, сотрясая все окрестности оглушительным звоном и какофонией взметнувшейся во все стороны земли.

— Ах ты сукина мать!!! — вышла из себя младший командир Комарова, сильно ударяясь всем телом о пульт управления боевой машины. Даже специальные системы безопасности не смогли помочь женщине и человек получил легкие сотрясения и ушибы при падении «старого» боевого робота.

— Оля, ты цела!? — раздался из рубки тревожный охрипший голос Елены.

— Серьезно не пострадала, лейтенант. Но что это было!?

— Орбитальный удар. Это плохо. Неужели мы проиграли войну в космосе?

— Мы потеряли связь с нашим флотом неделю назад. Что там творится, одному Богу известно.

— Держись, вижу прыгающих ублюдков. Я иду к тебе!

Не успеет. Плачевно «сжал кулак» Угето-Онор, наблюдая, как штук тридцать хартеамадалисьев одновременно взбираются на упавшего стального великана, перебираясь по нему, словно насекомые по телу человека. «Святоборец» спешил к обездвиженному, павшему «Тимуру», но не решался открывать огонь по хартеамадалисьям, боясь задеть своего товарища.

Тот в свою очередь, пытался барахтаться и дергать конечностями, но выходило у него плохо. Поврежденная силовая установка и титановые сочленения, не давали возможности «Тимуру» подняться. Но самое хреновое во всем было то, что система вооружения этого робота дала сбой и Ольга Комарова осталась безоружной. Даже крупнокалиберные пулеметы отказывались подчиняться ее командам.

Стационарные оборонительные комплексы тоже не могли ничем помочь, потому что «Тимур» был вне зоны досягаемости вибрационных снарядов. А это было наруку обоим роботам. Иначе случайная промашка, и снаряд угодил бы в корпус «Тимура», а броня у него была не такая крепкая, как у новейшего «Святоборца».

— Держись!!! — отчаянно закричала управитель Елена, практически уже подобравшись в плотную к «Тимуру».

Оказавшись около древнего поверженного робота, «Святоборец» выставил вперед огромную алматитановую руку, чтобы отсоединить кабину упавшего великана.

В этот момент два рептилойда со всей силой обрушили магическое оружие, метя в центральную часть кабины «Тимура». Алмазное стекло разлетелось во все стороны, подобно обычному стеклу, по которому ударили большим молотком. Этого оказалось достаточно, чтобы проделать в кабине огромную брешь.

— Не-е-е-е-е-е-е-е-е-т-т-т!!?.. — не веря своим глазам заплакала Елена, когда монитор в ее кабине показал, что управитель Ольга мертва.

Она погибла почти мгновенно. Упавший алмазный осколок от стекла ее кабины вонзился ей прямо в левый глаз, поразив мозг.

Беги назад. Назад! Молился за нее Хранитель, но Елена в приступе ярости орудовала «Святоборцем», как заправской мельницей, под ударами которой хартеамадалисьи не то что летели за тридевять земель. Они вообще превращались в ничто, когда мегалетические конечности грозной боевой машины, набрав обороты, разрывали инопланетных головорезов с особой жестокостью.

… Говорит Гарцев. Елена, уходи оттуда. Это приказ! ...

— Они все умрут! Все!!!

… Черт тебя дери, дура нечестивая! Ты же здохнешь! Этих тварей осталось еще слишком много. У них непонятное оружие, беги к четвертой линии обороны. Иначе они тебя облепят, как курицу! Ты слышишь!!? ...

Но Елена Зыкина ничего не хотела слушать. Сейчас лейтенант элитного полка «Артуса» пребывала в сильном аффекте. Вся на эмоциях, азранка продолжала сеять смерть, мстя за убитую Ольгу Комарову.

… Сука! Я тебя под требунал отдам! Дура! Дура!!! Тупая дура!!! …

— Они все умрут…все…все…все-е-е!!!

Что-то здесь не так. Нахмурился Угето. Ее эмоции. Они. Слишком сильны. И невероятно раскручены. Но не ей самой. Но тогда… о Великая Мать! Тольк не это!? Нет. Нет!? Нет…

И тут, словно в подтверждении опасных мыслей перворожденного, все оставшиеся в живых хартеамадалисьи со всех ног стали хаотично бежать с поля боя, позабыв про бесноватого «Святоборца» и казалось бы забыв даже свое собственное имя. Они бежали? Нет. Это не было отступлением. Это был животный страх. Пришельцы отчаянно драпали назад, к своим аванпостам, лишь бы убраться по скорее с этой несчастной планеты. Они не понимали, что с ними происходит. Они просто уносили ноги.

— Вы просто так не уйдете! — расхохоталась управитель, направив в сторону бегущей армии рептилойдов микроволновые излучатели, установленные на руках «Святоборца».

Раздался еле слышимый гудящий звук. Широкого диапазона микроволны накрыли убегающие силы противника, поразив всех без исключения.

Чешуя, панцирь, доспехи, жесткая плоть. Все сгорело, став пеплом, всего за несколько секунд.

Таким образом, с хартеамадалисьями было окончательно покончено. А из всех сувениров остались нетронутыми только «странные мечи», чья сталь не поддавалась сокрушительному оружию «Святоборца».

— Ха-ха-ха-ха-ха-а-а… я вас сделала, свиньи!!

… Елена…возвращайся…прика…теря…свя…что-то… глу…ит ...

— Да мне плевать! Я любую мразь сотру с лица земли! Мне нет равных!!!

Сконцентрировавшись, Угето-Онор приказал своей силе показать того, кто воздействовал на нервную систему смертных существ, будь то азранцы, малайгеки, или те же хартеамадалисьи, коих уже нет в живых.

И то, что он увидел, его совсем не обрадовало. А то, что произошло буквально через минуту, вообще повергло перворожденного в шок…

Пространство и время, будучи до этого спокойными, вдруг разом всколыхнулись впуская в этот мир страшную древнюю силу, чья энергия рябью прошла по всему полю битвы, ввергнув слабые умы смертных в угнетающее и подавленное состояние…

Великая Мать!? Как Ты могла!? Это не правильно!!! — Выругался перворожденный, все еще не веря своим зорким глазам.

Не верила в это и Елена Зыкина, когда мониторы на ее пульте управления приблизили и показали ей того. Кто только что появился в ее поле зрения.

Этот кто-то не спеша приближался к застывшему от удивления «Святоборцу», медленно шагая в сторону основного штаба азранцев, прямо к четвертой линии обороны.

Это было не похожее ни на что виденное до селе, странное существо. Великан достигал в высоту около семи метров. Похож он был на человека большого размера. Но лишь Хранитель знал. Что в этом создании не было ничего человеческого.

Кожа приближающегося коллоса имела цвет темно-серой бронзы. Глаза излучали пустоту и живую, но злую силу. Пепельного цвета густые волосы трепались на ветру, раскачиваясь туда-сюда. А его бледный рот походил на хищный оскал зверя, готового перегрысть горло даже другу.

Из одежды, этот гигант носил на себе черный меховой костюм такого же большого размера, как и он сам. Штаны оказались кожанными, а огромные сапоги были сделаны из камней странной породы.

В руках великан сжимал внушительных размеров молот, желающий только одного. Обрушиться на чью нибудь голову, от которой после удара, наврядли что-то останется.

Глазея на приближающегося гиганта, Угето-Онор до сих пор не мог поверить в то, что видел собственными глазами. Он находился в странном оцепенении. Потому что случилось то, чего Хранитель опасался больше всего. Нарушения Великого Закона Абсолютной Силы, Яту-Эль.