Глава 1. Пробуждение.

Безмолвие. Безграничная тьма космоса великим саваном тайной ночи окутала бесконечность в своем величии. А тишина грозила свести с ума эту, казалось призрачную пустоту. Пространство действительно было голым и безрадостным во всем своем естестве. Столь пугающая и необыкновенно интригующая сам факт своего существования.

Так продолжалось целую вечность. Но даже у вечности существует свой неповторимый лимит, который переведет ее на новый этап своего развития.

Когда это произошло, незримые силы пришли в движение, словно просыпаясь от долгой и нудной спячки. Так появились две одинокие силы, две частицы, настолько малые в своем размере, что даже нано-микроны показались бы сверхгигантами наравне с этими причудливыми и чуждыми сферами.

Альфа и Омега. Больше в великой пустоте не было ничего. Словно две капли черного на белой бумаге, эти сверхмалые тела блуждали в относительной дальности друг от друга, не нарушая границы между собой. Эта фаза стазиса была долгой и еще более заурядной. Обе первые частицы спали вечным сном, пока внутри их шарообразных тел не начался процесс созревания еще более мелких объектов. Их природа уже была другой. Словно в чреве матери, эти капризные проточастицы забеспокоились. И было от чего. Их полярность изменилась, подобно интимной ориентации, если такое и можно было приписать двум одиноким маленьким существам.

И произошло то, что и должно было произойти. Они столкнулись. В этот великий момент. Когда между ними, подобно искре, пробежала страсть, — античастицы взорвались. Сказать, что это был за взрыв, — значит, не сказать ничего. Его нельзя было описать, нельзя было классифицировать. Он был единственным в своем роде. Неповторимый и завораживающий, сверхмощный и таинственно пугающий.

Большой Взрыв, если конечно его можно было так назвать, распространялся с ужасающей скоростью во всех немыслимых направлениях, высвобождая из себя безграничную колоссальную силу, способную свести с ума.

Эта обескураживающая Мощь несла жизнь черной пугающей темноте невежественного вакуума. Той пустоте, где в одночасье не существовало ничего. Подобно оргазму, стимулирующим живое существо, эта стихия постепенно изменяла свои фоновые сверх колебания, образовывая первородные структуры бытия, подобно фундаменту.

Так зародилась наша с вами Вселенная. Хотя вопрос наша ли? Вряд ли. Нас с вами тогда еще не было. Не было ни одной разумной жизни. Но она вне сомнения, должна была появиться. И она появилась.

В царившем Первобытном Хаосе, когда Вселенная содрогалась в своем первом вздохе, миллиарды разных сверх малых частиц, образовавшихся в момент Взрыва, — заварили настоящую кашу.

Их энергия стала причиной для беспокойства. Безымянные частицы всего сущего начали астраформинг. Сталкиваясь между собой, они порождали невиданные доселе первородные структуры. Количество необузданной энергии, высвобождавшейся при этом акте творения, было чуждым всему, что когда-либо существовало вообще. Так появились первые наброски астральных сфер только что появившейся на свет молодой Вселенной. Она была прекрасна, словно ребенок, кричащий о своем рождении безликой матери и отцу. Альфе и Омеге. Но их уже не было, как таковых. Их жизнь была отдана Вселенной.

Когда внутренний порядок Вселенной более-менее закрепился. Вокруг этого первого основания возникли необыкновенно таинственные структуры. Они не были похожи ни на что виданное до селе.

В одной такой структуре, словно в первобытном энергетическом коконе что-то зашевелилось. Нечто пришло в движение. Кое-что дернулось, «пискнуло», проснулось. Это нечто пробудилось раньше остальных таких же коконов, которые по форме своей были шарообразны, а по размерам оказались еще меньше чем те же Альфа и Омега.

Внутри одного такого непонятного противоестественного объекта послышались еле заметные колебания внутренних сфер. Пульсация жизни, не похожей ни на что другое. Странной и отталкивающей. Страшной и манящей.

Сверх малый кокон изменился. Его ровное сияние стало ярче, что означало только одно. Частица потребляла сейчас куда больше необходимой энергии, чем обычно. Она росла, а в месте с ней росла и необъяснимая форма жизни. Которой только предстояло предстать перед своей матерью, великой Вселенной, что сама-то была недавно сотворена. Не думайте, что это малый отрезок времени, на самом деле прошли бесконечные века времени, прежде чем подобные структуры стали реальными. Само время задыхалось от своего собственного осознания бытия, нежели сам факт простого существования, отличавшегося от всего остального.

И вот время пришло. Незримые усики первородных потоков бытия замкнули тонкую оболочку кокона. И существо полностью сформировалось на первом этапе своего существования.

***

Смотря с Вершины Судеб на «безголовых» избранных, Таши-Олл не раз сомневался в них. Они были настолько наивны в своих попытках обуздать свои собственные силы, что совсем позабыли об главном. Уже который раз избранные огорчали его.

Они совсем не улавливают смысл состязания, — подумал Верховный Хранитель, наблюдая за перворожденными с высока птичьего полета.

Вот один из них, Сирабелак из Вселенной Тирагона. Совсем запыхался, уклоняясь от смертоносных лезвий галума, — маленького шарика, чья поверхность была усыпана автоматизированными лезвиями, содержащими высокотоксичный яд.

Целая свора этих неугомонных сверхбыстрых болидов уже насквозь продырявила молодого бога, оставив за собой окровавленные разрывные раны. Ему надо было собраться и включить волевые импульсы, чтобы уравновесить и восстановить травмирующие конечности, а вместо этого на уме у Сирабелака была лишь Агния, перворожденная из Вселенной Унимерек.

Хотя девушка проходила состязание довольно успешно, Верховный Хранитель отметил, что богиня вот-вот сломается. Ее ярость, с которой она крушила галумов завораживала. Но Агния в пылу своей злости и ненависти, совсем забыла о том, где именно она находится. Таши-Олл ухмыльнулся, скривив уголки рта, когда на нее неожиданно напали сразу четыре зодарим.

Это были кровожадные чудовища, величиной в три метра, обладающие такой несравненной силищей, что выстоять перед ними мог только хорошо подготовленный боец.

Агния спасовала, поздно заподозрив молниеносных зверей Таль-Мегеля. Один из них впился зубами в ее ногу, другой прыгнул сзади, намереваясь оторвать избранной пол туловища. И если бы не ее влюбленный по уши Сирабелак, Агния была бы мертва.

Само «состязание» состояло из девяти препятствий, которые нужно было преодолеть за короткий промежуток времени. И на каждом отрезке девятиуровневого полигона предварительных испытаний были свои сложности и преграды. Их нужно было одолеть, уложившись в срок.

Наблюдая за перворожденными, Таши-Олл слегка порадовался избранным, добившихся больших успехов в этом деле. Рид, Аксидос, Атера, Хадэрь и Кали полуживыми добрались до последнего испытания, одолев восьмую полосу препятствий. Называемую Оковы Страха. Их раны кровоточили, а дух оставался в дисгармонии.

Прислушавшись, Верховный Хранитель услышал их всхлипы, стоны и прочее нытье. А еще мысли одного бога, который хотел навсегда покинуть этот сумасшедший дом, под названием Таль-Мегель.

Удачи тебе Циутронн, — подумал Таши-Олл. Эта планета не любит слабых, здесь выживают сильнейшие…

— Учитель?

— Ты всегда удивляешь меня Угето, так подкрасться ко мне незамеченным можешь только ты, — сказал Таши-Олл, скрестив руки на груди и искоса смотря на своего лучшего ученика, прошедшего первый этап Таль-Мегеля и получив статус Хранителя Первой Степени.

— Вы можете себе это позволить, — уклончиво ответил Угето-Онор, всматриваясь в непроглядную даль, стоя чуть ли не на краю обрыва великой горы. Чья строгая чистая гео-энергия, словно ароматные духи, пронизывала молодого бога насквозь.

— Вы всерьез думаете, что из этих юнцов что-то выйдет? — недовольно буркнул Угето.

— Обязательно. Правда из всех этих неоперившихся птенцов останется лишь горстка. Большинство уйдет, когда начнутся настоящие испытания. — Вздохнул учитель, вспоминая суровые будни своих собственных тренировок.

— Анимей успешно справился со своим первым заданием, — добавил Угето. — Проблема во Вселенной Лакрус полностью разрешена. От тотального уничтожения спасена целая галактика. И миллионы живых существ ее населяющих получили право на жизнь.

— Это всего лишь срок. Галактика Перацилацус нестабильна. Заражена конвульсивными перепадами. Ее ожидает поглощение.

— В этом нет ничего плохого.

— А войны, что грядут там. Разве в этом есть что-то хорошее? — Улыбнулся Таши-Олл.

— Войны дело рук слепцов и глупцов, нам нет до них дела. Они сами выбирают свою судьбу.

— Судьба есть следствие дел живущих. Она многогранна и сложна. Ты можешь не заметить, как она возьмет тебя за шиворот.

— Не смешите меня. Это касается всех кроме нас. Мы элита Великой Матери.

— Вот поэтому судьба так и безжалостна к нам. Мы сами куем непосильные истины, и часто не справляемся с последствиями.

— Вы как всегда в своем репертуаре. Будьте проще.

Посмотрев в белые глаза своего ученика, Таши-Олл вспомнил, что когда-то и он был таким вот всезнаем, которого Великая Мать часто била за нарушения эдикта миров.

Улыбнувшись, Верховный Хранитель повернулся в надвигающуюся бурю, окруженную диким ореолом власти и могущества.

— Иногда, чтобы выжить в безрассудстве и вольности, необходимо самоограничение высшей сложности. Я давно бы расстался с жизнью, следуя твоим советам, мой друг.

— А я так бы и не стал настоящим Хранителем, — рассмеялся Угето-Онор, прыгая в пропасть и мгновенно исчезая из виду.

Все-таки не хватает тебе самоосознания, друг мой. Первая Степень, всего лишь формальность. Настоящим Хранителем ты станешь тогда, когда сможешь пожертвовать своей жизнью ради того, что тебе абсолютно безразлично. — мысленно вторил ему в след Таши-Олл, не переставая любоваться грозой.

В ней было что-то не так. Молнии, что ударяли о поверхность скал, шли под смещенным углом, а заряд частиц формирующих их, был слегка слабоватым.

Закрыв глаза, Таши-Олл отчетливо увидел в этом зашифрованное послание. Таль-Мегель говорил ему, что у него появится новый ученик. Чья грань между силой и слабостью не будет иметь конца.

Скептически хмыкнув, Таши-Олл всмотрелся своим всевидящим оком, применив технику «Гэра-Таим». Она давала непревзойденный результат ясновиденья высокого уровня. Он видел все. Множества галактик и миров невообразимой красоты, чьи творения захватывали дух. Бесконечное число цивилизаций, сгинувших в котле бездушных войн и те из них, которым еще только предстояло появиться на свет.

Копнув глубже, Верховный Хранитель почувствовал зарождающиеся жизни перворожденных. Эта была совсем молодая Вселенная, где царил Хаос и Порядок Фундаментальных Сил, бурлящих в своей непревзойденной ипостаси.

Сам контраст этой юной Вселенной настораживал. Старший бог ощутил странную печаль только что родившегося Мироздания. Ее дети были…очень слабы, а коконы нестабильны. И что самое худшее, они начали разрушаться.

Таши-Олл мог спасти только одного из них. Так как сил на то, чтобы спасти всех перворожденных, у него не было. Ведь в акте творения бессмертных, была Печать Абсолютной Силы, которую истинные боги именовали Великой Матерью, давшей Всему Начало и определившей Конец Всему.

Чтобы повлиять на эти процессы, требовался океан неимоверных затрат. Тем более что вмешательство в акт чужой воли строго карался Великими Законами. И понимая это, Таши-Олл сделал свой ход.

Он выбрал самого слабого из бессмертных. Его кокон практически погас, и жизнь медленно покидала перворожденного бога.

Причина этого была обще известна. Диапазон волн Большого Взрыва оказался слишком маломощным, чтобы питать коконы перворожденных. Но, не смотря на это, Естественный Отбор давал правильные выводы. Те боги, которые не родятся сейчас, будут воплощены в других Вселенных спустя определенное количество временных циклов.

Сконцентрировавшись, перворожденный мысленно наделил угасающий кокон своей собственной энергией. Он ярко вспыхнул, его сфера замерцала, а существо внутри, — крошечный шарик первозданной энергии перешел во второй этап своего существования.

***

Пробуждение было скованным, словно кто-то специально приоткрыл глаза, силой заставляя смотреть на этот свет. Первым ощущением, которое уловил только что родившийся бог, оказалась грусть, идущая от Великой Матери. Она была опечалена, что из-за сбоя в молодой Вселенной очнулось всего лишь одно из Ее детей. Остальные медленно угасали прямо у Нее на глазах.

Единственный сын, маленький шар первозданной чистоты не ярко светился бело-голубым сиянием внутри мерцающей сферы. Кокон переливался от чужеродной энергии, питая свое дитя. Это говорило о том, что второй этап существования почти завершен.

Осознание своего собственного бытия и родной Великой Матери, а так же Вселенной, что произвела его на свет, обернулось для «младенца» чуть ли не шоком. Между ним и Матерью только что укрепилась эон-нить, способствующая их общению. Как только это произошло, перворожденный закричал своим мысленным ревом, возвещая всему, а в основном Великой Матери о своем рождении и неописуемой радости Сотворения Жизни.

Импульсы, что посылал маленький шарообразный бог через эон-нить, пестрели блаженством и тревогой. Этакой эйфорией чувств, способной свести с ума все, что только возможно. Это была взаимная любовь Матери и Ее дитя. Которое, осознавая акт своего творения, пребывало в гармонии с окружающими его силами.

Если попытаться расшифровать эту божественную речь и обличить ее в слова, то это будет уже совсем не то. Но так как мы не боги, придется сделать исключение для еще пока не появившегося нашего человеческого рода. Для того, чтобы понять, как ведут себя на самом деле капризные и непознаваемые божества…

Яту-Аль-Хассинн-Сэдартарр-Имельхетемм-Эониодолла-Лургсхасс-Эль!

Мой малыш, Асиу-Исиндаль-Кутух-Ми.

Ликую я, что был рожден Тобою, Яту-Эль!!! Ибо Ты, это я, а я, — это Ты!!!

Мой малыш. Сердце мое сжимает радость от музыки твоей любви. Жаль, что остальных пока что не дождусь я в этот миг.

Согрею я Тебя, своим пламенным сердцем, утешу Твою печаль.

Ах, мой милый Свет. Всех детей своих люблю я, и каждый дорог мне. Прими же дар мой Лучик Первозданный. Познай же ты, как дорог мне.

О-о-о…Яту-Эль! Моя возлюбленная Мать!!

Истина моя снизайдет на тебя, мой Асиу-Исиндаль-Кутух-Ми-Ашеану-Адонай. Безгранично имя твое, мое дитя. Множество имен даруют тебе. Лишь я и ты, мой яркий Свет, знать будем, истинно присущее тебе и мне.

Да возрадуются миры сотворенные Тобой. Ибо я приумножу их для Тебя!

Да возрадуется сердце мое, ибо я люблю тебя…

Таким вот образом только что родившееся божество разговаривало со своей загадочной Великой Матерью. Они еще долгое время делились своими мыслями, когда пришел момент на время закрыть эон-нить, чтобы почувствовать адаптацию бога к окружающей его действительности.

Это не означало, что связь с Ней прервана. Нет. Эта связь нерушима даже тогда, когда боги отрекаются от своей Великой Матери. Которая смотрит на это с пониманием и любовью, молча ожидая, когда же Ее «глупое» дитя вернется к ней.

Так закончился третий этап созревания божественного «младенца» в сияющем коконе. После чего оболочка исчезла совсем, предоставляя перворожденному всю свободу реальной действительности, в которой он находился.

Переливаясь всеми цветами радуги, Асиу был преисполнен удивительным спокойствием, на время, застыв от предвкушения познания Истинной Вселенной.

Как бог, он уже знал многое. Но если сравнивать его и Великую Мать, это означало лишь безграничную бездонную пропасть, которую ему придется заполнить, чтобы вновь встретиться с Яту-Эль, уже в другом измерении.