Эпилог

Эпилог

Эпилог

Третья Вселенная. Мир тьмы. Зал Прощаний Минас-Аретир.

Сикигами, ставший драконом и получивший разум, я всегда считал свое рождение исполненной волей Эльребы и Имира… и не усматривал в этом ничего плохого. Меня нарекли Волшебником Измерения, и я стал жить рядом с той, которая была Повелителем Вселенной. Став им, вопреки всему, и заплатив за это всем. Я шел к дверям Зала Прощания, вспоминая, как до начала битвы в Нифльхельме мы условились, что я приду только в том случае если не найду выход. Она попросила меня найти ошибку в ее реальности и позволить ей не уничтожать Вселенную. Я знал, что мое существование не подчинялось ни чьей воле, я просто исполнял ее желания, я хотел исполнять их. Но это желание я исполнять не собирался. Потому, что на самом деле, мне было все равно, что она сделает со Вселенной. Хотя мне и удалось понять почему она так стремилась к разрушению, а также найти ошибку, допущенную ею и если бы я не пришел… а начал действовать, исходя из своих выводов, возможно все было бы иначе. Но я пришел, открыв двери Зала Прощаний — места, где мы неизменно расставались навечно. Я пришел потому, что таким было мое желание. Я пришел сюда потому, что хотел исполнить свое собственное желание, данное мне еще при рождении.

Я помнил, как умирал Имир и в своем сознании еще тряпичной куклы сикигами прекрасно помнил его голос, сказавший мне тогда:

— «Рожденный во тьме, ты должен будешь стать для нее светом. Я хочу, чтобы ты исполнил желание, твое собственное желание, которое когда-то было моим… ты… кем бы ты ни стал, и кем бы ты ни был… должен спасти ее… спаси Эльребу… я обрек ее на участь Повелителя, тем самым обрекая ее на вечные страдания и падение во мрак… спаси ее…»

Весь мой разум и все мое тело жило и существовало только ради этих слов и ради отчаянного желания. Я знал, что будет не легко и знал, что нужно будет дойти до самого края, по-другому с ней было невозможно. Она ведь Повелитель Драконов.

Она лежала, свернувшись клубочком под ножками черного пианино у окон, выходивших на озеро пустоты. Сейчас беспомощная и опустошенная, ощутившая боль от потери близкого друга. Я был на верном пути, сделав Салидина жертвой, а Эвергрина исполнителем… я добился того, что у нее проснулись чувства, то чего нельзя было даже представить себе со времен первой Вселенной. Она любила и ненавидела их обоих, хотела, чтобы они ее поняли, стремилась сохранить им жизнь… и ощутив боль от потери, впервые так сильно, сейчас была прекрасна. Я видел все ее страдания, она жертвовала своими детьми — некромантами Бездны, чтобы сделать их сильнее, она расставалась со мной каждый раз, чтобы прожить вечность в одиночестве, но всегда выдерживала боль. Перешагивала через нее и шла дальше и дальше во мрак и отчаянье, расширяя границы Бездны и питая Город Шепота.

«Спаси ее» — я кивнул, конечно же… я спасу ее. Любой ценой.

— Элли… иди ко мне… — вытянув руки, я позвал ее. Я видел ее одновременно в двух реальностях. Закованной в доспехи из жидкого металла и безликой, и в тоже время… я видел ее на сознательном уровне, одетой в белой платье со шлейфом, с длинными золотистыми волосами, и прекрасной улыбкой. Она была для меня и Повелителем и девушкой, которую я любил и желал защитить.

— Ты пришел… — она вскочила и подбежав ко мне, кинулась в мои объятия, я ощутил, как ее тело сотрясается от слез. — Только не ты, Харэ… зачем ты пришел? Зачем? Я не смогла спасти Салидина… я не могу потерять и тебя сейчас.

— Ты ведь не передумаешь, чтобы я не предпринял или чтобы ни сделал, ты поступишь так как задумала? Ты собралась в Белый Город, чтобы уничтожить Оскураса, и взять на себя всю его боль и печаль, а затем уничтожить Вселенную… и исчезнуть вместе с ней…

— А затем я исчезну, высвободив Абсолют, меня поглотит Бездна, а ее… я избавлю всю Вселенную от кошмаров, а ты займешь мое место Повелителя. Я знаю, что так будет правильно, если я считаюсь разрушителем Хаоса я останусь им до самого конца, и исполню предназначение Повелителя.

Я обнял ее сильнее. Ее решение, которое я должен был уважать, и тем не менее, я не собирался сидеть в Минас-Аретире и дожидаться ее добровольной жертвы ради Вселенной. Я был рожден спасти ее и намеревался исполнить желание любой ценой, но все же ей не нужно было знать об этом сейчас… после потери Салидина, она должна потерять веру и в меня, чтобы достигнуть вершины отчаянья, в одиночестве преисполненной сожалений, без какой-либо надежды, только так… все получится.

— Мы же видимся в последний раз… потанцуешь со мной? — спросил я неуверенно. Она подняла на меня свои прекрасные глаза, полные слез, я поймал себя на мысли, что даже такая она прекрасна… беззащитна, а от того прекрасна.

Крышка пианино откинулась, и магия заставила его играть… самую трагичную и самую прекрасную мелодию прощания, ее написал когда-то Лиан, сыграв на скрипке, а теперь пианино воспроизводило его музыку. Танцуя в последний раз, я положил руку на ее талию и притянул к себе сильнее, и сделал первый шаг.

— Ты научил меня танцевать… — мы вальсировали вместе, глядя друг другу в глаза, между нами никогда не существовало какого-либо недопонимания, мы всегда были полны чувствами друг к другу и это делало нас наиболее уязвимыми… сколько же времени… сколько же, я всегда любил ее?

— Элли, я люблю тебя… я больше чем люблю тебя, я всегда живу только тобой… — я остановился, мелодия стала громче, из ее глаз снова потекли слезы, пламя, горевшее внутри нас, и было этими чувствами…

Она потянулась ко мне, и я ощутил горячий поцелуй со вкусом слез и боли расставания. Любовь, что не могла существовать, все же была… будто бы мы всегда…

— Были одним целым, — произнесли мы одновременно.

Мы сделали по залу еще несколько кругов пока пианино не перестало играть. Я остановился, но продолжал сжимать ее хрупкое тело. Несмотря на то, что я планировал сделать против ее воли все же… нам придется расстаться… и я не знал, навечно или просто на очень долгое время.

— Харэ, я отправляюсь в Нифльхельм и дальше в Белый Город… а ты останешься здесь… я люблю тебя… прощай, Харэ… мой дракон вечности…

— Прощай, Элли… — она отступила от меня на шаг, я знал, что как только она отпустит мою руку, то снова станет Повелителем, а ее лицо превратится в безликую зеркальную маску, поэтому я как мог оттягивал этот момент и не отпускал ее вытянутые пальцы.

— Элли, перед тем, как ты исчезнешь, навечно или нет… я не знаю… я должен сказать тебе… что люблю тебя сильнее, чем кто-либо и когда бы любил… и еще кое-что… — она вдруг изменилась в лице… ведь когда мы расставались, каждый раз слова прощания были последними.

— Ничего не говори мне… — взмолилась она.

Так нужно. Так нужно сделать ради того, чтобы ее спасти. Ты должен, Харэ. Остановиться сейчас, значит потерять надежду — повторил я себе мысленно в обход ее сознания…

— Я должен сказать тебе. Я помог Эвергрину выбраться из Бездны тогда. И создал проводящие пути для него и Иенн тоже я… я помог ему стать Королем Нифльхельма и это я рассказал Салидину, что он должен вмешаться в вашу последнюю битву. Я тот предатель, которого ты всегда искала. Элли, это я убил Салидина, я предал тебя…