Глава 5. Тот, кто не говорит всей правды, тоже лжец

Вероятно, в молодости Мастер Гастес был красивым мужчиной. Сейчас сложно судить об этом, как и о том, сколько ему на самом деле лет. Однако даже в свои преклонные годы главный магистр Академии мог показаться привлекательным: его спина была пряма, прямее даже, чем у некоторых молодых, корпевших над старинными мануалами, а худое лицо, пусть и морщинистое со старчески заостренными чертами, восхищало своим благородством и мудростью глубоких голубых глаз. Трудно было думать о нем, как о старике. Мастер Гастес не брюзжал, не поучал, никогда не жаловался на усталость или болезнь, интересовался всем на свете и был одинаково вежлив как с ровесниками, так и с молодежью. Как можно было удержаться и не влюбиться в этого мужчину?

Отгородившись от всего мира закрытыми веками, Эксури нежно погладила бархатистую кожу своей шеи, медленно опускаясь вниз. Как и когда-то в своей спальне в Академии, ей представлялось, что это руки Мастера Гастеса своими длинными тонкими пальцами сжимают сейчас ее аккуратные упругие груди, теребя набухшие соски. Возбуждение, зародившееся где-то внизу живота, в один момент разлилось по всему телу жаркой пьянящей волной. В фантазиях он говорил с ней тем спокойным низким голосом, от которого она сходила с ума, всего лишь набор дежурных фраз вводил девушку в исступление. С губ сорвался глухой стон.

А руки опускались все ниже. Они терпеливо поглаживали бедра, давая сладостную отсрочку, но, не удержавшись, наконец, скользнули промеж раздвинутых ног. Изящные пальцы умело нащупали заветную точку, и Эксури вновь застонала.

— Я смотрю, ты здесь неплохо развлекаешься…

Осознав, что Мастер Гастес едва ли мог сказать что-то подобное, даже в ее фантазиях, девушка разочарованно вернулась в реальность, дарующую ей отвратительный запах сырой рыбы, исходящий от влажных следов поцелуев на ее шее и груди. Трудно было отойти от воспоминаний о своей уютной и безопасной спальни к холодной и жесткой траве, покалывающей нежную кожу обнаженной спины, да и не хотелось. Но тонкая ткань фантазий порвалась, и теперь, даже с закрытыми глазами, Эксури больше не могла представить лицо своего возлюбленного, вместо него на нее таращился черными дырами пустых глазниц обугленный череп. И как бы она ни старалась, это видение не пропадало, оставалось лишь признать, что облик ее реального любовника был в разы приятнее.

— Может, мне принести огурцов? — насмешливо произнес Реннигауз, на мгновение прекратив покрывать грязными поцелуями ее грудь. — Или обойдемся подручными средствами? Мной, например.

Нависнув над Эксури, демон потянулся было, чтобы поцеловать ее в губы, но девушка отвернулась, не в силах противиться отвращению. Ему ничего не оставалось, как припасть жадным ртом к ее открывшейся шее.

— Используй меня… Без стеснения, — глухо произнес он, зарывшись лицом в копну серебристых растрепанных волос. Реннигауз замер, словно выжидая чего-то, и Эксури стоило труда догадаться, чего именно. Собрав остатки воли в кулак, она нерешительно протянула руку, дотронувшись до его члена, набухшего от возбуждения и нетерпеливо упирающегося ей в пах. Осторожно охватив пальцами, девушка почувствовала его жар и уверенную твердость. Это был первый раз, когда она держала в руках нечто подобное, зная о свойствах мужского естества лишь из книг и рассказов более опытных сокурсниц. Эксури с любопытством ощупывала его, слегка сжимала в руке, поглаживала. Демон не возражал. Он совсем затих, казалось, даже затаил дыхание. Впрочем, его молчание было почти приятным.

Наигравшись, Эксури, наконец, немного потянула его к себе, увлекая проникнуть между изрядно увлажнившихся складок. И Реннигауз послушно вошел в нее, медленно и осторожно, совсем не так, как в первый раз, глубоко, заполняя ее всю. Его плавные движения, хоть и не дарили нежности, но успокаивали, отчего девушка позволила себе расслабиться. Слишком явно, по-видимому.

— Эй, не покидай меня! — рассмеялся демон. — У тебя же все так хорошо получалось, не становись… собой прежней.

— Я не понимаю, что тебе еще от меня нужно?!

— Просто продолжай в том же духе.

Реннигауз повелительно вернул ее руку туда, где та еще несколько мгновений назад искала наслаждений. Пальцы девушки легли на маленький пульсирующий бугорок среди аккуратно остриженных волос внизу ее живота. Он налился кровью и отдавал волнами возбуждения после каждого прикосновения, но вскоре, словно капризный ребенок, привык к ее осторожным массирующим ласкам в такт глубоким толчкам демона и перестал отвечать на них.

Долгая безрезультатная возня Эксури не осталась без внимания замечающего все на свете Реннигауза. Он разочарованно фыркнул, резко вынимая из нее свой член:

— Какая же ты все-таки… ничего не умеющая!

Горячая сперма обожгла ее живот и начала медленно растекаться по нему, скапливаясь в ложбинках. Но не успела магесса обрадоваться тому, что все уже позади, как демон крепко схватил ее упругие ягодицы и высоко приподнял бедра. Жаркими губами он впился в ее клитор, страстно посасывая, нагло и бесцеремонно исследовал ее плоть уверенными игривыми движениями языка, не дав девушке времени для искреннего недоумения. Наслаждение нечаянной волной искристых звезд обрушилась на Эксури, от чего в горле перехватило дыхание. Она с хриплым стоном хватала воздух, словно рыба, выкинутая на берег, но в следующий момент, когда ловкий язык Реннигауза описывал легкие круги на самом кончике ее саднящего естества, окончательно задохнулась. Тело, будто против воли, выгнулось дугой, с жадностью вбирая в себя как можно больше этого почти болезненно острого, но безумно сладкого экстаза, и, поглотив все без остатка, обмякло, словно умерев.

Тело Эксури больше никто не согревал, и она сиротливо поежилась от холода, с неохотой открыв глаза.

Над головой магессы возвышался низкий каменный потолок, едва освещаемый одиноким факелом. Странные блики дрожали на нем, составляя какую-то причудливую световую сеть.

Эксури в недоумении оглянулась вокруг. Она сидела на полу в центре маленькой комнаты, заваленной по всем углам горами из монет. Настоящих золотых монет! Они сияли и переливались в неярком свете факела, придавая комнате сказочное мерцание.

— Где я? — удивленно прошептала Эксури.

— В Башне. В сокровищнице твоего возлюбленного Гастеса, — ответил ей знакомый насмешливый голос.

Магесса еще раз осмотрелась. Ей никогда не приходило в голову, что Мастер Гастес может быть так богат. При том, что он содержал Академию на пожертвования и взносы родителей юных магов, которых едва хватало на символические гонорары преподавателей. Слишком уж много тайн скрывалось за его спокойным лицом. Казалось, еще один порочащий факт из его биографии, и душа Эксури не выдержит, выльется через край ненавистью и отвращением.

Но это потом. А сейчас ей следует закончить то, зачем она пришла.

— Библиотека. Мне нужно в библиотеку, — шептала она себе под нос, пытаясь разглядеть в полутени какой-нибудь выход из сокровищницы. Обнаружив, наконец, проем с лестницей, ведущей наверх, магесса спешно взобралась по ступенькам и с нетерпением распахнула узкие створки двери.

Ее обнаженное тело тут же обдало ночной прохладой, отчего оно покрылось мурашками. Над головой привычно зашумели кроны высоких сосен.

Ничего не понимая, Эксури ступила босыми ногами на холодную от росы траву, оглядывая опостылевший лес и по-прежнему неприступную Башню.

Возможно, это была какая-то головоломка, где нужно было выходить из Башни, потом снова заходить, находить новые двери, выбирать между ними верную, оказываясь все в том же месте, или… Или демон снова ее обманул.

— Реннигауз!!!

— Ай, не кричи так громко…

— Ты должен был перенести меня в Башню!

— Ну, так я и перенес…

— В подвал!

— Да тебе не угодишь!

Эксури повернулась к демону, в гневе ударив его в грудь своим маленьким кулачком.

— Ты, жалкая мразь! Ты меня обманул! Подлец!

— Что ж ты такое несешь? — возмутился Реннигауз, скручивая ей руки за спину. — Я тебя ни слова неправды не сказал! А если не оправдал ожидания — моя ли в том вина?

— Даже дураку ясно, что я хотела попасть в библиотеку! — не унималась магесса, бессильно дергаясь в его крепких объятиях.

— Ну, а я не могу переместиться в место, в котором никогда не бывал. А в подвале я был, Гастес держал меня в нем, когда поймал. И… ты же видела, как много там золота? Кривая печать твоего Мастера не запрещает мне распоряжаться его сокровищами, потому я разрешу тебе взять столько, сколько ты сможешь унести. Ты же хочешь, я знаю… «Исполняющий желания», так? Кто бы мог подумать, что у всех девушек, приходящих ко мне, желание было одно — обогатиться. И они были счастливы даже паре золотых. Разве ты чем-то отличаешься от них? Хм, не думаю. Разве что масштабами. Но мне не жалко.

— Не нужно мне твое золото!

— Вот как? А чего ты тогда хочешь?

— Я хочу… — девушка на мгновение замолчала. Вопрос показался непривычно серьезным, и в глазах предательски помутнело от слез, — …любви.

Демон лишь усмехнулся:

— Неправильный выбор.

Эти слова лишь вновь разозлили Эксури. Как он может так просто рассуждать об этом? Возомнил себя вершителем человеческих судеб? Отвратительное существо, заслуживающее смерти!

— Отпусти меня! Немедленно! — закричала она. — Не желаю ни минуты лишней быть рядом с тобой, проклятая тварь!

— Да, пожалуйста! Ты мне тоже уже порядком надоела.

С этими словами Реннигауз привычным жестом накрыл ее глаза своими ладонями, погружая девушку в непроглядную тьму. Но через мгновение свет уже коснулся ее век. Это были лучи восходящего солнца, озаряющего пролесок, на котором девушка себя обнаружила. Вставшие спозаранку местные дровосеки, побросав свои дела, удивленно взирали на обнаженную синекожую магессу.