Глава 9. Облегчи душу и на дне ее найдешь сожаления

Реннигауз дернулся, очнувшись от забытья, и цепи, сковываемые его, приветственно загремели. Он был почти распят на стене, широко расставленные руки едва двигались в петлях, вмонтированных прямо в каменные блоки, ноги держали тяжелые кандалы. Но на вид демон не выглядел напуганным или удивленным, такое положение явно было для него знакомо и привычно. Найдя взглядом Эксури, которая с усталым лицом рассматривала его, он вопросительно поднял бровь.

— Удивляешься, наверно, почему все еще жив? — спросила магесса. — Просто я передумала, нашла тебе, так сказать, более подходящее применение.

— И чем могу служить тебе, госпожа? — с усмешкой произнес Реннигауз, разглядывая ее потрепанный вид.

— Я хочу заглянуть в твои воспоминания и увидеть в них все, что связано с Гастесом.

— Не смею вам отказать.

Демон смиренно склонил голову, подставляя ее для магических манипуляций.

Немного оторопев от внезапной покорности, Эксури быстро успокоила себя тем, что это могло быть вызвано остаточным действием персикового кинжала, хоть тот уже давно был вынут из тела Реннигауза, или непосредственно самими кандалами. Магесса неуверенно протянула к демону руки. Но едва пальцы коснулись висков, девушку обдало резкой волной жара. Вскрикнув и потеряв ориентацию, она отступила на несколько шагов назад. Перед глазами все поплыло, руки пылали и ныли, словно облитые нестерпимо горячей водой. Не удержавшись на ногах, она повалилась на пол, с ужасом теряя в глазах последние блики света.

— Я ничего не вижу! — закричала она.

В ответ демон лишь рассмеялся:

— Думаешь, после всего, что ты сделала, я буду шелковым? Я давал тебе возможность использовать себя с обоюдной выгодой, но ты захотела большего! Ошибся я, ставя все на твою похоть.

Его голос гремел под низкими сводами сокровищницы, заставив Эксури прижаться к полу. В нем пропали прежние игривые и смешливые нотки, оставалась лишь острая и холодная, как лезвие кинжала, злоба.

— Проклятый демон! Я убью тебя! — в бессилии кричала магесса.

— Ну и? Сможешь ли? А как же воспоминания о Гастесе, которыми ты так жаждешь завладеть?

— Зачем я только рисковала жизнью, защищая тебя?! — воскликнула Эксури, слепо касаясь взмокших от слез глаз. — Охотник утащил бы тебя отсюда, сделав игрушкой в чьих-нибудь похотливых руках!

— То есть ничего бы не изменилось? — хмыкнул Реннигауз.

Слепота с глаз девушки начала потихоньку отступать вместе с болью. Но давление, которое оказывал на нее демон, не исчезало. Ей вдруг нестерпимо захотелось все бросить. Снова обездвижить Реннигауза кинжалом и оставить его и Башню с ее сокровищами на поругание простого люда. Но Эксури не могла. Обещание, данное умирающему мастеру Гастесу, да и самой себе, не позволяло отступать.

— Чего ты хочешь? — обреченно прошептала она.

— Того же, что и всегда, конечно.

Эксури горько усмехнулась. Собрав все оставшееся достоинство, как и подол изодранного платья, она поднялась на ноги и медленно приблизилась к демону. Магесса встала очень близко к нему, ощущая источаемый его телом запах. Он больше не пах сырой рыбой, теперь это было нечто, несравнимое ни с чем известным ею, что-то чуждое, неестественное, пугающее.

Гордо вскинув подбородок, девушка заглянула в синие демонические глаза и произнесла:

— Мне уже все равно теперь. Ты опустил меня настолько низко, что я уже не чувствую унижения. Ты теперь не сможешь получить этого удовольствия.

Но Реннигауз лишь усмехнулся.

— Мое удовольствие — только моя заслуга, — сказал он. — И ты так наивна, полагая, что достигла дна. Нет, увы, нас с тобой ждет еще долгий путь вниз.

Резкий хлопок прогремел под низкими сводами сокровищницы. За ним последовал еще один. И еще. И еще…

Когда все стихло, Реннигауз открыл глаза и медленно повернул голову, посмотрев на Эксури взглядом, наполненным подавленным гневом. На бледной коже его щек краснели кровавые полосы царапин, оставленные острыми гранями колец магессы.

— Полегчало? — зло улыбнулся он.

Девушка не ответила. Потирая саднящие ладони, она лишь обреченно потупила взгляд. Слишком много всего произошло за эти дни. Где теперь ее аристократическая сдержанность? Наверное, там же, где и честь.

— Что я должна делать, чтобы ты позволил мне увидеть твои воспоминания? — глухим голосом спросила она.

Демон молчал. Девушка чувствовала, как он долго и испытующе смотрел на нее, пока, наконец, не произнес:

— Пора привлечь к делу твой рот. Он слишком много говорит. От безделья, должно быть.

Эксури моментально смутилась и вскинула округлившиеся, полные возмущения глаза на Реннигауза.

— Ну, судя по взгляду, ты меня правильно поняла, — самодовольно хмыкнул он.

Ничего не ответив, магесса медленно опустилась на колени. Ее презрительно сжатые губы коротко дрожали, когда она неуклюжими движениями начала развязывать шелковый пояс его шаровар.

— Вообще-то я имел в виду всего лишь поцелуй, но ход твоих мыслей мне определенно нравится, — рассмеялся демон. Эксури посмотрела на него, как на самое мерзкое существо в мире, но плотно сомкнутые от напряжения челюсти не позволили ей ответить. Да и о чем можно говорить с этим проклятым?

Девушка продолжила разматывать пояс, пока, наконец, широкие штаны Реннигауза, и без того низко сидящие на бедрах, не соскользнули вниз, обнажая его естество, обрамленное короткими красными волосами. Тихо задышав, Эксури уставилась на него, совсем забыв о самом демоне, пока тот не напомнил о себе насмешливым голосом:

— Но сначала я, все же, хочу получить твой поцелуй.

Покорно подчинившись, магесса поравнялась лицом с Реннигаузом. Стараясь не смотреть ему в глаза, она неловко коснулась его губ своими. От этих робких прикосновений демон вспыхнул, словно орошенный маслом костер. Он с жадностью впился в ее рот, но, не имея возможности удержать девушку руками, ему оставалось лишь посасывать ее отстраняющиеся губы. Эксури не могла выдерживать напор его страсти. Она увиливала, старалась отвернуться, не в силах ответить на его бесстыдные поцелуи, не позволяя себе ими наслаждаться.

Сдавшись, Реннигауз заскользил губами по ее шее.

— К чему эта гордость? — прошептал он ей на ухо. — Почему ты не позволяешь мне быть с тобой нежным? Если бы ты отдалась мне искренне, хотя бы раз, то во всех этих договорах не было бы нужды. Я и так бы тебе все рассказал.

— Не могу, потому что ты мне противен, — не раздумывая, ответила Эксури.

— Неправда, — промурлыкал Реннигауз, прикусив мочку ее уха.

Девушка шумно вздохнула и тут же вновь отстранилась от него.

— Я просто хочу, чтобы это все поскорее закончилось, — надменно сказала она.

Не дав ему ответить, она опустилась на колени и решительно взяла в руку его набухший от возбуждения член. На конце он уже немного взмок. Эксури провела пальцем по нему, размазывая влагу, а потом, не долго думая, лизнула самый его кончик. Было не очень приятно, но демон тут же отозвался глухим стоном, и магесса сделала это еще раз. За его тяжелым дыханием она едва различала свое собственное. Обхватив головку губами и немного посасывая, девушка начала играть с ней языком внутри своего рта. В участившихся стонах Реннигауза была какая-то трогательная беспомощность, отчего сердце Эксури все тревожнее билось в груди. Разряды молний, которыми она так любила запускать во врагов, теперь как будто были направлены на нее саму и мерцали возбуждением внизу живота, отзываясь на каждый звук, издаваемый демоном. Сами собой движения ее губ и языка ускорились. Магессе захотелось, чтобы он стонал еще сильнее, чтобы, в конце концов, закричал. Но демон лишь сдавленно фыркнул, наполняя ее рот горячей солоноватой жидкостью.

От неожиданности Эксури закашлялась, выплевывая все прямо на пол. Нащупав свою сумку, она извлекла и нее небольшую фляжку с водой. Прополоскав рот и утерев его остатками платья, девушка, наконец, взглянула на Реннигауза. Тот слегка запрокинул голову назад, насколько ему позволяла стена, и смотрел на нее своими синими глазами из-под полуприкрытых век.

Это было так бесстыдно, что Эксури поспешила начать разговор:

— Теперь я могу забрать причитающееся себе?

— Подходи и бери, — кивнул он. — Я весь твой.

Памятуя, как в прошлый раз демон ошпарил ее своей ментальной силой, магесса очень осторожно коснулась его висков. Однако сейчас ничего подобного не случилось. Она мягко вошла в его воспоминания. Картинки вновь начали быстро сменять друг друга, как страницы знакомой книги, но не настолько быстро, чтобы Эксури не поняла, что все они изображали ее. Вот воспоминание, где она злиться, вот — где грустит, потом — сгорает от стыда, и уже — изнывает от возбуждения. Вот отчетливая картинка, где она толи спит, толи лежит без сознания, а бледные руки Реннигауза раздевают ее, лапая аккуратные груди. Что? Когда это такое было?

Демон тихо засмеялся.

— Прекрати это! — скомандовала Эксури. — Покажи мне воспоминания о мастере Гастесе, а не… это.

— Не могу сосредоточиться, когда ты касаешься меня и стоишь так близко, — ответил Реннигауз, сладко улыбнувшись. Он слегка повернул голову, чтобы уткнуться лицом в ее ладонь.

— Уговор есть уговор, — сказала девушка, повернув его лицо к себе.

С грустным вздохом, демон тут же открыл ей воспоминания, в которых уже фигурировал Гастес. Они были жестоки и непристойны настолько, что Эксури с трудом удержала свои пальцы на висках демона. Ее наставник в этих коротких эпизодах представлялся сущим монстром и извращенцем. Но магесса решила, что, будучи воспоминаниями демона, эти сцены могли быть совсем не тем, чем кажутся на первый взгляд. Она даже не удивиться, если окажется, что мастер Гастес был вынужден проделывать такие вещи из-за договора с Реннигаузом. Если бы она сама, еще какой-то год назад, увидела бы себя в тех воспоминаниях, что демон у себя сохранил, она бы тоже пришла в ужас.

Вдруг их с Реннигаузом связь внезапно оборвалась. Магесса попыталась восстановить ее, но все попытки словно натыкались на какую-то стену.

— Что ты делаешь? — возмутилась она.

— Эм… Кажется, я зря пообещал тебе это, — улыбнулся демон.

— Что? Что это значит? Ты снова обманул меня?

— Я никогда не обманывал тебя! — фыркнул Реннигауз, слегка надув губы. — Просто, как оказалось, кое-какие воспоминания о себе твой Гастес заблокировал.

Эксури со злостью пихнула его в грудь рукой.

— Думаешь, я совсем дура? — крикнула она. — Он порылся в твоей голове, а ты даже не в курсе, что у тебя недостает воспоминаний? Хорошая попытка, проклятый выродок!

— Эй! Я не вру! Думаешь, мне доставляет удовольствие вспоминать об этом старом упыре? Скорее наоборот!

— Это неважно, — махнула рукой магесса. — Главное, что твоя жизнь больше ничего не стоит.

— Не так быстро! — рассмеялся демон, но в смехе его не было ничего веселого. Возможно, впервые она почувствовала в нем страх. — Это ведь моя голова и моя память. Я могу вспомнить все, что захочу. Только нужно немного времени…

— У меня нет этого времени.

— Но и выбора у тебя нет. Я — твой должник. И я зубы сточу до основания, но выгрызу тебе эти воспоминания.