Глава 1

Началось новое приключение в моей жизни с того, что с Драгопира с нами связалась Хельга — именно они с Эрикой подарили мне магию, поскольку Хельга унаследовала частично силу своего отца-Повелителя. Как выяснилось, маги Гардарики были чрезвычайно удивлены тем, что в этот раз смелый эксперимент удался (а девочки не знали, что это невозможно, вот и сделали это). Одним словом, меня попросили слетать на Драгопир, но не на «Латоне», вот потому-то меня и взялась подвезти мамина подруга, капитан звездолета «Арбинада» Элли Куин.

Родственники проводили меня с Белкой до космопорта, где мы были посажены в челнок автоматического пилотирования (в последнее время такие стали более распространены, нежели раньше, поскольку не отвлекали команду и позволяли кораблю ждать на орбите). Я не ждала ничего особенного, ведь о космических полетах знаю уже многое, но что-то все же пошло не так — я заснула слишком внезапно…

Итогом пробуждения было потрясение: я лежала на огромной кровати с пологом, изображающим звездное небо, а кровать эта оказалась посредине просторного мрачного зала. Надо мной склонился мужчина, на которого тотчас зашипела Белка. Попытаюсь описать его как можно более подробно.

Рост неизвестного я оценила примерно как отцовский, а у папочки ровно шесть футов, но фигура его более мощная, а этот же был практически худ, но строен и статен, как это ни парадоксально звучит в данном случае. Следующей странностью была чистая белая кожа англичанина при черных, как у испанца, волосах и фасонной бородке, а виски у него уже слегка тронулись, как у героев классической литературы, благородной сединой. Глаза, похоже, опять нарушали все правила, ибо были серо-голубыми, опять как у англичанина — у мамы похожие. Мне даже припомнился похожий типаж, увиденный в старом и довольно глупом игровом фильме, так что я даже заподозрила, что неизвестный — метаморф, и он просто-напросто скопировал внешность того актера из XXI века.

То, как именно он начал со мной разговоаривать, насторожило мгновенно — слишком уж ласков, — и я предпочла изобразить бедненькую дурочку, все равно при моем росте и фигуре мне больше четырнадцати не дают до сих пор, а маечка с юбочкой лишь усиливают иллюзию. Я захныкала, что боюсь и хочу к папе-маме (классический глупый котенок, вот только купится ли он?).

Похититель (маг? телепат?) отвел меня в комнату, где и запер «для моей безопасности». Я принялась оглядываться.

А красиво: салатовые с золотым рисунком стены, изумрудные портьеры и шторы, темно-зеленый, почти коричневый, ковер, кровать с пологом застеленная песочным, бежевым и золотистым, потолок изображает июньское небо. Он решил, что я — ребенок, да еще и космик — решу, что попала в сказку? Хотя гобеленовый полог и панно с ручной вышивкой и правда красивы. Корпусная мебель ольха, прочая — красное дерево, казалось бы эклектично, но не безвкусно. Мам поставила бы дизайнеру высший балл.

Плюхнувшись на кровать, я почти непритворно заревела в подушку.

Что же теперь со мной будет? Как глупые кисейные барыни я, может, и мыслила, но, как говорит мама, лет с четырнадцати переросла это, как рыцарские романы и пиратские фильмы про сундуки мертвецов. Итак, как мне понять, чего именно от меня хотят? Явно это может быть связано либо с моей магией, либо с телепатией.

Какой ответ правильный?

Отревевшись, я попробовала понять, заперта я только на ключ (это беда относительно небольшая с моей теперешней, пусть и невеликой, силой) или все серьезнее. Оказалось «или», зато стало окончательно ясно, что мой похититель именно маг. Пройдет ли телепатический SOS?

Даже если бы он и прошел, что толку? Мой Гиацинт слишком далеко, а Хельга все еще на Драгопире.

Думай — не думай, а положение не изменится, только головную боль и наживешь, а она фатальна порой и для обычного человека, не то, что телепата, пусть и слабого как я. Если я не могу ничего активного предпринять, то пассивное сопротивление под маской умственно отсталого котенка долго меня не оборонит. Стало по-настоящему страшно. О, высшая сила, что же он со мной сделает?!

В ужасе я забилась в ванную (там все тоже напоминало лесную полянку, только уже с озером), заперлась и забаррикадировалась изнутри, надеясь, что дверь ломать он всяко не станет, а сквозь стену ходить не умеет. Есть и пить тоже не стоит, а вдруг яд? Так, вот последнее точно абсурд от дикой паники — стоило ли меня уносить, чтобы тут же отравить?

А вот детектор сонного зелья у меня, благодаря любимому племяннику, имеется, ведь обесчестить спящую меня труда не составит, значит, надо спать очень чутко и, если что, жутко и отвратно визжать не хуже Белки.

И все-таки мое положение завидным не назовешь…

Просидеть в санузле, когда твоя собеседница только мирно спящая Белка, удовольствие ниже среднего, но я терпеливо сидела там, от скуки вспоминая эстрадные песни и считая, какие знаю наизусть (я тихонечко их пела). Десять, двадцать… устала где-то на пятидесятой, но помню около двухсот или как-то так, стихи учатся легко. Музыку бы еще, а то глупо как-то без аккомпанемента тут распевать.

Наконец раздался стук в дверь:

— Выходи!

Да, мамина любимая сказка про Аладдина…

— Не выйду…

— Девочка, не упрямься, тебе ничего не грозит.

— Обещаете, дяденька?

Наверное, он поморщился, судя по эманациям — какая все же досада, что попалась такая идиотка.

— Обещаю. Выходи, твой хоречек явно хочет есть.

Сграбастав Белку, я свободной рукой отодвинула стул и отперла замок. Маг ждал меня у двери, один из столов был богато накрыт, даже откуда-то звучала музыка, причем почти что классическая и, кажется, живая. Я точно ему для чего-то нужна.

Колдун вел себя как галантный кавалер, на что я только тряслась и лепетала нечто невразумительное, хотя и не могла понять, верит он моей актерской игре или нет, но спасительная маскировка всяко лучше.

— А почему нельзя к маме и папе?

— Милая, — словно с малым ребенком заговорил он, — тебя пытались украсть, я злодея зарубил, я тебя освободил, но ты все еще в опасности…

— За-за-рубили? — пропищала я.

— Это был очень плохой человек, моя милая.

Я послушно опустила глаза долу, жалея, что не могу по желанию краснеть и бледнеть, вышло бы еще более артистично.

Он живописал о том, какой он герой, какого труда стоило угнать челнок и забрать меня с борта (врать надо уметь — устройство заведомо беспилотное!), и как ему стало жаль бедную девочку. Он никому не отдаст меня и будет заботиться до тех пор, пока не получится вернуть родителям в целости и сохранности. Такому здравомыслящий человек вряд ли бы поверил, но, увы, я изображала дурочку.

Пришлось хлопать глазками и комкать подол.

— Но дяденька, мне одной страшно.., — губки дрожат, глазки из-под ресниц блестят — словом, методы миледи Винтер.

— С тобой твой хоречек. И я буду заходить.

Я шмыгнула носом.

— Ну хорошо-хорошо! Я буду часто заходить, и оставлю тебе книги и вышивку.

Кое-что, хотя и не идеально.

Я решила удовольствоваться достижениями одного дня, все равно пока что не понятно, сколько я тут просижу как Анастасия Ягужинская, но ее методы тоже хороши. Преимущество классической литературы уж точно заключается в том, что, читая ее, узнаешь то, чего сейчас уже никто не знает, а значит, можешь использовать. Он едва ли догадается.

Главное не расслабляться и держать ухо востро, и, если выживу, опыт будет просто незабываемый.