6

— Какой чудесный дворец! — зачирикала Батриса, лишь только прошёл шок от неожиданного внимания. — Как я благодарна их величествам за возможность посетить это дивное место!

Был такой приём, завязать незначащий разговор, довести собеседника до состояния, когда он плохо воспринимает речь, отмечая некий звон в ушах, и быстренько откланяться. Фокус не удался. Принц насмешливо покосился в сторону щебечущей девушки, перешедшей от благодарности правящей династии к стенам замка, потом к похвале древним мастерам, которые смогли построить такую громадину. За минуту Трис умудрилась высказаться по поводу оригинальности портала, совершенно бесподобной спальни, о которой она мечтала всю жизнь. Воздух в лёгких кончился, пришлось на мгновение замолкнуть, чтобы перевести дух.

— Задохнулись, миледи? — вежливо поинтересовался Айгерд. — Ну, тогда отдышитесь, а заодно послушайте меня. Право, не стоит перебивать, ведь этикет вы учили. Вы очень хорошо тренированы, и я восторгаюсь вашим отцом и братом, которые внесли в это посильную лепту. Умудрились вежливо оскорбить всех мужчин и одновременно не дать им оскорбиться, превосходная тактика, не правда ли? Отомстили за назойливость сыну герцога, а что он вам такого сделал? Оставьте актёрские замашки, свита далеко позади и приблизиться не посмеет.

— Ах! — воскликнула Трис, собираясь продолжить в том же духе, но принц предупреждающе сжал руку. — Простите, ваше высочество, я вас не понимаю.

— В самом деле? — удивился Айгерд, увлекая спутницу по узкой тропке между толстенных стволов незнакомых деревьев. — Вы не настолько глупы, как пытаетесь показать. Вы проскакали бы по мостику на одной ножке и ни разу не покачнулись…

— Брат гонял меня по карнизам и крышам, по верхушке оград, а там намного выше, — девушка оглянулась и решила, что особо увиливать от верных ответов не стоит. Вряд ли собственная служба безопасности не собрала о семье эд Харнус и о ней лично самые разные сведения.

— Вы могли бы выйти без потерь после колючего кустарника, но не сделали этого…

— Я не маг растений, на то, чтобы договориться с ними требуется время.

Теперь в ход пошла другая тактика: не особо развёрнутые ответы, но достаточно исчерпывающие.

— Косметическая алхимия — это прикрытие?

Беатриса поёжилась, приватная беседа начинала смахивать на допрос.

— Я на самом деле владею навыками создания кремов, притираний и тоников для кожи, — обиделась девушка. — Это намного надёжнее, чем покупные средства.

— А главное, не приходится никому объяснять, почему у вас на ладонях есть загрубевшие места. Мечи, сабли?

Айгерду она уже нравилась, непосредственная, при зрителях эксцентричная, но наедине её можно было достаточно быстро заставить разговаривать нормально. Помогал статус, это он понимал, любого другого девушка уже заговорила бы до помутнения в голове.

— Кинжалы и метательные ножи, шпильки и прочая мелочь, к которой легко приспособиться слабой женской руке, — пришлось сказать правду. Тренированный воин вполне мог определить, вес какого оружия оставляет подобные следы. А заодно сместить акцент с алхимии, потому как кроме косметики и некоторых лечебных веществ Беатриса ничего делать не умела.

Не удалось…

— Яды, приворотные средства и входящие в них ингредиенты? — Айгерд заодно выяснял, насколько эта девица может стать опасной для него самого.

— Увы, только определение. Создать уникальное отворотное или противоядие мне не под силу, — призналась Трис.

Принц бросил задумчивый взгляд на камзол, стряхнул несуществующую соринку, а заодно обратил внимание на артефакт правды, который был замаскирован под пуговицу на манжете. Цвет камня не изменился, вязь не сдвинулась, показывая степень лжи. Попросту говоря, собеседница не врала.

— Хотите получить диадему принцессы? — неожиданно для себя спросил наследник Дашана.

— Нет, простите, но жизнь во дворце не для меня.

Она опять не соврала, и в какой-то момент Айгерд почувствовал себя уязвленным, эту особу он совсем не привлекал. Ни как мужчина, ни как наследник престола, пусть и младший.

— Хорошо, — в конце концов, следовало учесть, что девица видит его впервые. Жаль, родители бы точно нашли с ней общий язык, — чем вам не угодил старший сын герцога Эдер Риваса?

Беатрису передёрнуло, не удалось с собой совладать. Она не знала, как лучше ответить на этот вопрос. Уже было понятно, что принц каким-то образом умеет определять — правду она ему говорит или нет.

— Э-э-э, его семья решила заключить брачный союз и… — она замялась, соображая как лучше преподнести ситуацию с отказом.

— Он вам не нравится? — Айгерд медленно повернулся и нашёл взглядом господина, которого они обсуждали.

Филберт выполнил приказ и теперь стоял около Мелинды с самым наимрачнейшим видом.

— Не только мне, — Трис развела руками и пожалела, что не захватила с собой из комнаты веер. Дивная вещица, за игрой с которой многое можно спрятать. — Родители тоже не в восторге от такого брака.

— Есть предпочтения, сердечные привязанности? — утвердительный ответ многое бы объяснил, в том числе и отсутствие видимого интереса к его высочеству.

— Я никуда не выезжала, была в столице один раз и из мужчин видела только отца, брата, его друзей и учителей.

— А почему вас не вывозили? — принц озадачился. Он всегда считал, что первостепенным желанием любых родителей является подбор удачного спутника или спутницы жизни для своих детей. Девушек начинали вывозить лет с шестнадцати, знакомя с подходящими мужчинами. Вряд ли лорд эд Харнус пустил такое важное дело на самотёк.

— Ах, ваше высочество… — Беатриса умоляюще сложила руки и возвела глаза вверх. Наверху, по ветвям старого дерева прыгало существо, похожее на куницу, только с крыльями.

И девушка тут же забыла, что собиралась сказать младшему наследнику. Зверёк, незнакомый и интересный, будь она одна — попробовала бы приманить. Но, увы, рядом стоял принц и недовольно кусал губы.

— Там есть что-то лучше, чем моё общество? — не выдержал Айгерд.

Конечно, бывало, что его игнорировали или убегали, но большей частью это являлось кокетством, призванным возбудить к себе интерес. Инстинкт охотника никто не отменял даже у людей.

— А? — отмерла девушка, стараясь вернуться в русло разговора. — Простите, я потеряла нить нашей беседы. Надеюсь, что это простительно.

И старательно захлопала ресницами, усилием воли вызывая лёгкую краску смущения на щеках.

Как же не вовремя наследнику приспичило устроить допрос с пристрастием! Вот пошла бы тихонечко и в полном одиночестве, изображая знакомство с окрестностями, вдруг увидела ещё что интересное. Не повезло, его высочество покидать даму не собирался, более того, решил начать знакомство именно с неё.

Может оно и к лучшему, так или иначе Айгерду придётся переключиться на других девушек, и Трис станет совершенно свободной. Правда, оставался ещё один камень преткновения в расшитом камзоле.

— Я понимаю, что вы никуда не выезжали, понимаю, что вам интересно оглядеться. Но, Беатриса, не стоит забывать правила этикета и так нагло меня игнорировать.

Принц шумно выдохнул, спокойствие медленно, но верно, сменялось раздражением. Пожалуй, такую жену ему точно не нужно.

— Я не забываю, — миледи эд Харнус присела в нарочито низком поклоне, заодно демонстрируя, что вырез на платье у неё наискромнейший и соблазнять его высочество нет ни малейшего намерения. — Никогда не видела таких огромных деревьев, в нашем поместье они куда ниже и тоньше.

— Хорошо, — Айгерд оценил, что девушка на самом деле поражена местом, в котором она оказалась. По правде говоря, на него оно тоже произвело впечатление. — Мы договорим с вами позже. Учтите, миледи, если ваши доводы сводятся лишь к одному нежеланию выходить замуж или вы чересчур переборчивы в женихах, то я лично позабочусь, что вы уедете отсюда сговоренной невестой.

Колокол ударил вовремя, гулким упругим звоном.

— Что-то случилось? — невинно поинтересовалась Беатриса, ища взглядом колокольню. Не удалось, кроны деревьев густо смыкались в вышине, не давая возможности увидеть все здания замка.

— Обед, — холодно заметил принц. — Идёмте, миледи.

Айгерд был зол на самого себя. Начал угрожать, за что? Неужели его и впрямь так задело, что девушка была больше поглощена рассматриванием окрестностей, чем его персоной?

Но извиняться не стал.

В это же время, Шейнард выслушивал первые отчёты слуг. Как и ожидал часть гостей неприятно удивилась условиям, которые им предложили для проживания. Сыновья придворных, все как один, потребовали с дороги ванну, будто им пришлось идти через леса и горы, ночевать на голой земле или песке, а не проходить срочным порталом.

Девушки оказались менее привередливыми, но две гостьи пожелали служанок, чая, сладостей, всего того, чем балуются высокопоставленные дворяне в человеческих землях. Будь организован прием в королевском дворце Шаанта-ре, им бы всё это предоставили, поскольку метаморфы сами любили удобства и лакомства и мало в чём себе отказывали. Но лорд Коруэлл отправил делегацию именно в Харрентхиз, а здесь выполнять пожелания аристократов не собирались.

Удивила голубоглазая кукла, которая отказалась от услуг горничной, сама разложила вещи, и по всему было видно, что довольна комнатой и самим замком.

Приём обещался быть сложным и трудным именно потому, что Шейнард не терпел чужого присутствия в резиденции, которую по праву считал своей.

Следующим испытанием становился обед, на котором гостей не собирались баловать разносолами. И вот с обедом возникала первая, самая большая, сложность. Тёмный принц сам уклонился от официального представления, как хозяина замка, попросив двоюродного брата сыграть эту роль. Он предпочёл остаться управляющим, практически слугой в человеческих представлениях.

Что делать? Прийти на обед и занять место за столом или отправиться к воинам охраны, которые предпочитали огромное помещение около кухни, которое лет пятьсот назад служило пиршественным залом?

Он с удовольствием выбрал бы второй вариант, но останавливало то, что в гостях находился принц государства Дашан, и его персону не стоило так нагло игнорировать.

Сейчас Лейшнер занимался рассаживанием делегации так, чтобы каждая девушка соседствовала с двумя мужчинами, и одновременно пытался учесть статус, который занимали придворные кавалеры. Пусть это выглядело простым рисунком на листе бумаги, но тоже представляло определённую сложность. И самой большой трудностью оказалось то, что рендейт собирался почаще сталкивать миледи эд Харнус и собственного кузена.

Сам он происходил из рода, близкого по крови к правящей династии, но их семья отличалась лучшей способностью к беглой диагностике и частенько шпионили в пользу короны. В голубоглазой девушке скрывались очень интересные таланты, и, будь сам Лейшнер свободным, он попытался бы завязать более близкое знакомство или даже поухаживал.

Шейнард сам ещё не понимал, какое неожиданное богатство свалилось ему в руки, в первую очередь сходство интересов и предпочтений, которое могло обеспечить лучшее понимание в семье. Объяснять, что и почему, рендейт не собирался, понимая, что тёмный принц упрётся и слушать не станет, а решил попросту подтолкнуть возможную парочку друг к другу. Этому немало поспособствовало то, что его высочество решил не афишировать свой титул, хотя не следовало считать гостей такими невнимательными и не умеющими делать собственные выводы. Так или иначе, но правда выплывет на свет и вопрос стоял лишь во времени, насколько быстро это произойдёт.

По происхождению девушка подходила в супруги — не селянка и не горожанка, дочь военного, лорда с приставкой «эд» перед фамилией, а главное с хорошим магическим потенциалом, пусть и пыталась это скрыть.

В общем, Лейшнер решил выполнить роль сводника, одновременно играя роль временного хозяина Харрентхиза. Временного, он специально указал на это при первой встрече около портала, мимоходом заметив, что сейчас выполняет эти обязанности. А заодно увидел, что минимум двое из делегации сообразили, что в этом невинном замечании кроется подвох. Чуть позже к этим двоим присоединилась ещё одна особа, на прогулке ещё одна. Итого четверо уже озадачились поисками настоящего владельца замка, и одной из этих четверых оказалась миледи эд Харнус. Что ж в сообразительности и умении сопоставлять слова и факты Беатриса оказалась одной из первых, и этот момент заставил рендейта пожалеть о заключённом браке. Ему особо долго выбирать супругу не дали, просто назначив подходящую кандидатку. Брак по сговору между семьями практиковался и у метаморфов, поскольку они тоже выступали за усиление магических способностей в своих родах.

В этом отношении его высочеству повезло больше, чем герцогу. Шейнард был самым младшим из наследников и поэтому мог тянуть время, приглядывая жену. Лейшнер являлся старшим сыном в своём роду и особо копаться ему никто бы не позволил. Что, собственно, и произошло. Никакой особой привязанности к супруге рендейт не питал, но уважал выбор родителей.