На Земле

Антон, Галя и Марина сидели в небольшом кафе, в саду Шевченко. Недалеко отсюда, у фонтана, познакомились год назад четверо молодых людей. Тогда они тоже пришли сюда. Алексей шутил, рассказывал анекдоты. На следующий день офицеры улетели к месту службы, но связи не потеряли. Ребята и девушки переписывались, обсуждали свои дела, мечтали о будущем. И вот, они снова встретились на том же месте. Только не было больше жизнерадостного парня, едва успевшего встретить двадцать третью весну.

— Мы ничего не успели сделать, — голос Антона задрожал. — Этот ублюдок расстрелял его почти в упор. — Он опустил голову, чтобы скрыть предательски заблестевшие глаза. Девчонки ревели не скрываясь.

— А что было дальше? — хлюпая носом в насквозь промокший платок, спросила Галя.

— Держались сколько могли. Ракеты закончились и мы просто старались подорвать как можно больше мин лазерами, буквально прячась за ними от врага. Можно сказать, нам повезло, что мин было так много. В чистом космосе нас уничтожили бы за пару минут. Потом майор дал приказ отступить. Мы вернулись на корабль. Грабовски, — Антон словно плюнул, произнося его имя, — был уже там. Не знаю, на что он рассчитывал. Его сразу же взяли под арест. После того, как мы дали показания состоялся трибунал. За трусость в бою, предательство и убийство его приговорили к расстрелу.

Позже мы узнали, что правительства Земли смогли договориться о совместном отражении атаки. Большинство долетевших до Земли мин уничтожили системы космической обороны, только несколько спутников связи было сбито. Прорвавшихся добили наземные ПРО. Из трех кораблей-носителей один был уничтожен межконтинентальными ракетами, перенастроенными на цели в космосе, двое скрылись. Когда мы получили приказ отступать, МБР были уже на подлете.

— А здесь так страшно было, — грустно заговорила Марина. — Мы сидели в лаборатории, готовились к эксперименту. Вдруг завыли сирены. Мы к окнам. На улицах люди, кто бежит куда-то, кто стоит голову в небо задрал. Мы выбежали в холл к головизору. Там экстренный выпуск новостей передают: «Нападение из космоса, всем пройти в убежища.» Какие убежища? Мы о таких и не слышали никогда. Завлаб говорит, надо к метро бежать, мы на улицу. Там какой-то мужик с повязкой гражданской обороны, говорит тут бомбоубежище недалеко, пошли туда. Мы за ним. Привел нас к старому зданию, там подвалы глубокие и дверь толстенная, еле мы ее приоткрыли. Протиснулись внутрь, темно, холодно. Нашли на ощупь выключатель, лампочка загорелась слабая, вся в пыли. Огромное помещение, другого конца не видно. Дверь притянули немного, а закрыть сил не хватает. Под стенкой лавка поломанная, мы на ней кое как примостились. Ни воды, ни еды, вентиляция еле работает. В туалет хочешь терпи, хочешь под себя. Сидим, дрожим, даже разговаривать никакого желания. Просидели там до вечера, потом невмоготу стало. Вышли на улицу, увидели девчонку знакомую, из соседней лаборатории. Говорит все уже закончилось давно, вы где были, вас тут обыскались все. — Марина снова заплакала.

— Скоро открытие памятника, пойдем? — произнесла Галя.

Антон положил в папку с прейскурантом несколько купюр и они направились к остановке. Подъехав к академии молодые люди увидели большую толпу. На месте клумбы, украшавшей площадку перед входом, стоял, закрытый полотнищем, монумент. Замерший, в дверях, дежурный сначала отказался впустить их внутрь, но, увидев предъявленное Антоном удостоверение, сразу посторонился. Молодые люди прошли в деканат. В просторном светлом кабинете, разделенном на небольшие секции, находились почти все преподаватели. Они окружали стол, возле которого сидели двое пожилых людей, родителей Алексея. Отец, крепкий, седоволосый, с потускневшими от горя глазами, увидев Антона поднялся и шагнул ему навстречу.

— Вот такие дела, Антоша, — произнес он, протягивая Черешниченко руку.

— Здравствуйте, Игорь Артемьевич.

Ответив на рукопожатие, Антон подошел к маленькой, чуть полноватой, все еще красивой женщине, матери Алексея, и опустился возле нее на корточки.

— Здравствуйте, тетя Лена, — произнес он, поцеловав, сложенные на коленях, морщинистые руки.

— Как же так, Антонушка, как же так, ведь он только жить начал, — тоскливо произнесла она, поглаживая его волосы дрожащими пальцами. Антон опустил голову, почувствовав, как снова начало щипать глаза. Справившись с чувствами он поднялся. В деканат вошел распорядитель и пригласил всех на улицу.

Перед входом в академию полным ходом шла подготовка к церемонии. Возле монумента установили небольшую трибуну и расставили, в ряд, стулья для почетных гостей. Вяземских посадили посредине. Слева сел Антон. Рядом с ним девушки. Затем пилоты эскадрильи. С другой стороны от Вяземских расположились городские власти и руководство академии.

К трибуне вышел начальник академии генерал Донченко.

— Дорогие друзья! Сегодня мы собрались для того, чтобы почтить память нашего товарища, всего лишь год назад покинувшего стены академии. Лучший выпускник прошлого года, он с честью прошел свой недолгий жизненный путь…

Следом за Донченко выступали другие. Один за другим выходили преподаватели, друзья, сокурсники…

Когда речи закончились оркестр академии заиграл «Марш космонавтов» и четверо курсантов, в парадной форме, сняли с памятника полотнище. На высоком пьедестале стоял, отлитый из бронзы, в боевом скафандре, без шлема, со звездой Героя на груди, Андрей Вяземский. На поднятых вперед руках он держал Землю. Четко печатая шаг к памятнику, с венками в руках, направился отряд лучших курсантов академии. Возложив венки они замерли вокруг памятника в почетном карауле. Церемония закончилась. Все стали расходиться.

Антон и девушки поехали проводить Вяземских домой. Старики жили на другом краю города. Такси остановилось возле небольшого уютного домика, утопающего в зелени. Вяземские купили дом незадолго до рождения Алексея. В честь его появления на свет Игорь Артемьевич разбил большой сад. Теперь сад разросся так, что здание почти не было видно.

В гостиной уже стоял накрытый стол.

— Проходите, помянем сыночка нашего, — пригласил гостей Вяземский.

Пока Елена Максимовна, с помощью девушек, расставляла на столе нехитрые закуски, мужчины прошли в беседку.

— Антон, расскажи как все было на самом деле, — глухо произнес Игорь Артемьевич. Антон посмотрел в глаза старику и понял, официальной версии тот не верит. — Я чувствую, что-то было не так, — подтвердил его догадку старик. — Леша смелый и честный мальчик, был, — с трудом произнес он последнее слово, — но не дурак. Он не стал бы на маленьком самолетике идти на таран большого корабля, если были другие варианты.

— Алексея сбил трус и предатель, которого он пытался остановить. Грабовски потерял ведомого, а Леша ведущего. Командир приказал им работать в паре. Грабовски струсил и попытался сбежать. Когда Леша встал у него на пути, этот ублюдок просто разрядил в него все бортовое оружие.

— В это я верю. — Плечи старика согнулись еще больше. — Не терпел подлости ни в ком. Матери не говори.

Из дома выглянула Галя и позвала мужчин за стол. Все расселись и какое-то время молчали, думая о своем.

— Ну, что ж вы, — наконец произнесла Елена Максимовна. — Отец, наливай, помянем Лешеньку нашего, — она опять всплакнула в платок. — Девочки, вы не сидите, берите салат, Антоша, поухаживай.

Вяземский разлил, и поднялся держа рюмку: — Мы все Лешу знали, я всегда старался сделать из него настоящего человека. Что ж, он погиб как мужчина. Земля тебе пухом, сынок.

Все поднялись, выпили, и несколько секунд молча постояли.

— Вы простите, мне пора идти, — тихо произнес Антон. — Через час я должен быть в аэропорту.

— Куда дальше? — спросил Вяземский.

— Едем с ребятами в Киев, в представительство МАОК. Там получим новый приказ. Последние события показали насколько мы не готовы к неожиданностям в космосе. Назревают большие перемены. Но я обязательно скоро загляну к вам еще.

Пожав руку Игорю Артемьевичу, обняв девушек, и поцеловав Елену Максимовну Антон вышел. Лишь через долгих десять лет суждено было ему вновь переступить порог этого дома.