Глава 1. Туда, где бездна

Письмо из личной переписки основателя транснациональной корпорации «ПЛЕРОМА» Влада Эфронова:

«Ну что, брат, нас можно поздравить с удачным завершением первого этапа проекта. Результаты впечатлили даже канцлера, ты бы видел его реакцию, старика чуть инфаркт не хватил, но слава эскулапам! Как там на передовой? Поставки в H.I.V.E. с нашей стороны без нареканий — докладывал Матросов. Кстати о нем: отморозок совсем берега потерял, ты обрати внимание, я беспокоюсь за ребят.

Теперь касательно органов. Прошлая поставка вызвала настоящий ажиотаж у местных толстосумов, эти свиньи с таким радостным визгом распахивали кошельки, что некоторых пришлось отрезвить. Настроения на политической арене после События и без того очень изменились в лучшую сторону для нас.

Да, органы ваших «иммунных» хороши, но в довесок требуется кое-что еще. Проект с госучастием. Большой Папа включился в игру всерьез и надолго, так что ресурсы будут.

Ищите «старых иммунных» — ты понял, о чем я. Мы не знаем, насколько выполнима технология, впрочем прогнозы кибернетиков из НИИ невероятны, особенно если подтянутся частные структуры и лига дальнего зарубежья. Мурат тебе пришлет ряд бумажек, там все по пунктам расписано: сколько, чего и кому, не запутаешься. Обрати внимание на последний лист: банк спермы будет у вас на базе, я сообщу тебе заранее о его транспортировке.

Ну, хватит о моих планах. Как сам? Долго я отходил от твоего письма. Что, реально тварь размером с «Катюшу» и повадками пантеры? Знаю я тебя, еще то трепло, особенно когда дело касается собственных ратных подвигов. Короче, береги шкуру, брателло, через квартал жди грандиозную поставку. Серьезно, просто охренеешь, я тебе это гарантирую. Вот уладим шероховатости с изоляцией и будет все, что заказывал, включая девок, выпивку и царские условия на базе.

Бывай, жду твоего ответного письма.

p.s. Ну хоть бы трофей брату родному прислал, глаз там или зуб этого элитника, и в кого ты у нас такой сквалыга?! Лады, еще раз удачи на передовой… отец бы тобой гордился, Макс!».

Одна из альтернативных вариаций Земли — обиталище Нолдов. События начинаются спустя семьдесят лет с момента стабилизации портала в мир Стикса и написания письма Владом Эфроновым.

2119 год.

 Евразийская Конфедерация, территория Крымского полуострова, район восточных трущоб, сектор «Каппа».

В рваных кроссовках мерзко хлюпала сточная вода, ногу прострелило болью — неудачный прыжок. Джошуа чудом удержал равновесие, впечатывая подошвы в гравийное покрытие обочины. Смазанные тени двигались от стены к стене, преодолевая выбоины в тротуаре и каркасы нагромождений всякого хлама. Они с ним просто играют, испытывая бесовский азарт охоты.

— Эон, откуда столько нелепого рвения?! — крупная фигура выросла точно из-под земли, прилетевший за этим короткий нахрапистый удар вышиб из легких последние крохи воздуха. Забег продолжался больше получаса, но оторваться от четверки преследователей не получалось. И это со всем опытом и сноровкой коренного обитателя трущоб.

Джошуа не успевал, даже если бы законник, припечатавший кастет о ребра, совершил акт немедленного самосожжения. Нереально уйти от погони, о чем он только думал?! Стоило убраться из Каппы еще прошлой весной, когда община затеяла бойню с законниками. Полегли, считай, почти все участники. Джошуа же с детства несчастливый обладатель повышенной регенерации, и в тот раз попросту отлежался в «берлоге».

— Тим, вырубай его от греха, рискует повредить голову! — громкий ор со стороны отрезвляет, на грани физических возможностей швыряет тело вправо и вперед, на секунду вырываясь из кольца окружения.

— Парнишка и без нас, погляди, какой красивый, — гудит в ответ человек, окрещенный Тимом.

— Хваре дебила валять, за игнор инструкций тебя скоро привлекут к дисциплинарке!

— Да заткнись, вечно об этих инструкциях, всю малину ломаешь!

Не успел Джошуа добежать до поворота, как между лопаток вонзились острые наконечники шокера, прошивая тело жуткой судорогой. У самой земли его тушу грубо подхватили, не допуская встречи с асфальтом.

— Да, эон, заставил ты нас побегать, — зачехляя шокер, хмыкнул один из охотников. Джошуа не видел этой усмешки, но чувствовал ее. Зрение отключилось вместе с отяжелевшими веками, — спасибо «игрушке», специально разработанной против таких, как он.

Головной офис транснациональной корпорации «ПЛЕРОМА», шестью часами ранее.

Начальник Департамента технического сопровождения и обслуживания биосфер транснациональной корпорации «ПЛЕРОМА» Бертран Дистако разменял уже восьмой десяток, его виски лизнула седина, что являлось данью моде и личным предпочтениям, нежели нормой. На голографическом дисплее селекторной связи возникла знакомая физиономия.

— Да, Лео, можешь войти.

Дверь тихо отворилась и в нее проследовал вышеназванный гость. Рабочие апартаменты Бертрана Дистако, как и других значительных лиц корпорации, отличались немалым простором. Лео Колди преодолел расстояние до рабочего стола с прытью бешеного шакала.

— Мистер Дистако, официально докладываю о клинической смерти четвертого эона. Техотчет и медицинское заключение для Совета директоров у вас на визировании.

— Я в курсе события, — устало проговорил мужчина, массируя пальцами виски, — смешно, что кто-то надеялся на благоприятный исход. Четвертый эон с самого начала показал себя полной дохлятиной. Что с Ядром? Докладов о критических ошибках по вине департамента я не получал.

— Все функционирует без сбоев, но пси-мощности необходимы. По расчетам аналитиков на поиск у нас не более трех суток.

— Я в курсе, но ты ведь не просто так пришёл? Вполне бы хватило официального отчета. — Проницательно изрек Бертран, разливая по стаканам воду. В горле пересохло, да и парочка пилюль стимулятора придется кстати.

— Да… осмотрите тело? Я распорядился пока не отключать его.

Бертран Дистако на это заявление лишь вопросительно поднял бровь. Отсутствовало всякое желание лицезреть уродцев эонов. Настроение и без того поганое.

— У меня имеется подозрение, — продолжал служащий, — что событие не есть случайность. Это измена, сэр, тем более сейчас, когда у нас проблемы с эонами во всех зонах влияния.

Хищные черты лица заострились, добавляя высокому начальнику сходство со старым беркутом. Еще во времена бурной молодости Дистако показал себя как одержимый виртуоз, если дело касалось эонов и прочих мутантов. Брался Беркут за самые мерзкие и убойные случаи, благодаря чему и получил своё прозвище. Прошло время, верный пес корпорации постарел, растерял большую часть боевых товарищей и теперь предпочитал стакан хорошей выпивки всему мирскому, за исключением службы.

— Главное, не спеши оформлять домыслы в официальную форму, Лео. К Ядру имеют доступ доверенные лица, ты понимаешь, какой это станет оплеухой в адрес Совета? Да за один голословный намек, нас первыми обвинят в случившемся. А расчеты по поводу крайней оппозиции не новость, — криво усмехнулся, рассматривая пустой стакан с вязким осадком на дне, — когда проект подобного уровня зависит от кучи полоумных мутантов… ха, куда катится мир.

Старый Беркут относился прохладно к главному детищу корпорации Ядру Органического Интеллекта — технологической биосистеме, что регулировала практически все сферы жизни общества. Финансы, военные и космические проекты, производственную отрасль, науку и медицину, даже поприще развлечений, например, прорыв последнего десятилетия — игры с полным погружением. Часть возможностей Ядер использовалась корпорацией в делах с грифом «Секретно». Бертран Дистако знал прекрасно, что кодовый набор букв «H.I.V.E.» занимает в них особое место.

Одна из старейших корпоративных тайн рухнула после ряда целенаправленных действий со стороны Совета директоров и название ей — Эоны. Выращенные Плеромой мутанты, мозг коих обладал отличительными чертами, названными для общего понимания «пси-мощностями».

Гражданские акции, судебные тяжбы, кризис и «перестройка общества» окончились еще задолго до появления Плеромы. Мутагенная эпидемия начала XX века навсегда изменила судьбу Земли, сделав понятие «мутант» обыденным. К настоящему времени в мире сложились представления, что эоны — нелюди и смысл их существования служить корпорации. Как и когда решает тоже она. Без ее участия эоны не выдерживают гормональных взрывов и в лучшем случае подсаживаются на убойную наркоту, но чаще сходят с ума.

Психопатия эонов отдельный предмет для споров, порядком заезженный, а потому осточертевший Бертрану Дистако еще десяток лет назад. Беркуту была интересна психика мутантов как размножение опарышей в абсолютном вакууме.

— Мистер Дистако, — настойчиво нарушил тишину подчиненный, — так какие будут распоряжения?

— Я прибуду в синергетический центр через тридцать минут, распорядись, чтобы в течение часа группа Тимофея развернула сеть. Начинайте поиск объекта «Телет». Ты помнишь координаты?

— Разумеется, — последовал кивок и пометка в планшете, — район восточных трущоб сектора «Каппа». Вы уверены, что он достаточно зрел? Это не меньший риск, чем подключать шестнадцатый объект «Синкразис». Пусть её состояние не удовлетворяет всем условиям, но это надежнее, чем ловить неподготовленного мутанта.

— Нет, мы не станем подключать шестнадцатую, разыщите объект «Телет» и не повредите ему голову. Если обнаружится хотя бы легкое сотрясение, перед слиянием… это станет твоим личным провалом, Лео, вероятно, последним в карьере.

Читать между строк Лео Колди умел, а потому прекрасно понял, что хотел сказать Беркут: какая карьера может быть у мертвеца? Вот они — все прелести положения личного протеже у начальника Департамента технического сопровождения и обслуживания биосфер. Безудержное веселье, а не работа.

Головной офис транснациональной корпорации «ПЛЕРОМА», медицинский центр, реальное время.

— Тимофей Адамович, я вас уже предупреждала и теперь вынуждена доложить руководству о пренебрежении инструкциями, — ничего, кроме слепящего марева Джошуа не различает, но фиксаторы на конечностях и горизонтальное положение тела — факты неоспоримые, а еще женский фальцет режет по ушам.

— Мариз, душечка моя ненаглядная, — раздался знакомый мужской голос законника, — да разве ж это я? Чёрт ведает, где парень до нас ошивался и с какими динозаврами в сороконожки играл! Мы с ребятами пылинки с него сдували, вон Михаил разве что в задницу его не целовал, настолько мужик трясся над вашей священной коровой!

— Меня совершенно не волнуют тайные пристрастия Михаила, а давность получения травм я проверю или думаете, все забыли, в каком состоянии доставили объект «Гедоне»?

— Не, ну ты что, издеваешься, твою мать?! Ваш гандон сожрал пять человек! Да он уже, небось, примерялся к моей требушине! Ты в своем уме, женщина?! В нём силы было как у пьяного буйвола! Что прикажешь, с помощью французских булок таким по щам лупить?!

— В десятый раз этот бред слышу, Тимофей Адамович, вам песня не надоела?

— Готов целый концерт организовать по этому поводу, Мариз! Все ведь так! А парнишка вел себя прилично, бегал, правда, как ошпаренный и по стенкам скакал, паркурщик хренов. Но в остальном на редкость послушный мутант! Ни повода, чтобы головой приложить, мамой клянусь! — глумился законник.

— Много говорите, но не одного суждения по делу. Молитесь богу, Тимофей Адамович, чтобы медицинское тестирование окончилось успешно.

Зрение вернулось внезапно: сперва проступила разноцветная рябь, а потом и очертания медблока. Взгляд зацепился за огромную сферу, в которой отражался его хирургический стол. Тело передернуло от тошноты и подкатившего к горлу нервного кома. В биосфере находилась анорексичная человеческая фигура, определить её пол не получилось. Собственно, мозг занимал большую часть раствора, напоминая эону гигантскую медузу. Розоватые ткани перетянуты жгутами толстых сосудов, в глубине борозд виднеются воспаленные язвы, метостазная масса пульсирует, пуская в раствор гнойные капли.

Тело изогнула болевая судорога, в воображении он уже плавал там: беспомощный, с тощим телом и чудовищным мозгом. Интересно, на какой стадии душка Мариз удалила бедолаге часть черепа? Джошуа сам того не замечая, бешено рванулся вперед, яро хрипя и изгибаясь в позвоночнике. Голова чиста от мыслей, под веками лишь череда кошмарных сцен.

— Почему биосфера не тонирована?! — отчетливый голос женщины малость отрезвил, — или вы хотите, чтобы у него припадок начался?! Перед вами не лабораторная крыса, это взращённый городом самородок.

— Вколоть транквилизатор? — спросил незнакомый мужчина после того, как биосфера с уродцем стала непроницаемо черной.

— Не вздумай! Ты видел его гормональный срез? Это как игра в рулетку. Он должен сам успокоиться, а пока что займитесь регенерацией.

Дверь медицинского блока неслышно отъехала в сторону и в помещение вошли. Раздался легкий топот и скрип колес, ставший более приятным фоном, чем яростное биение сердца о ребра.

— Что это значит? Зачем вы притащили девчонку?

— Прямой приказ Бертрана Дистако. Её подключать в паре с эоном, которого сегодня доставила группа Тимофея Котикова, — ответили басом.

— У этого Дистако вечно семь пятниц на неделе: то не подключать, то подключать. Он хоть сказал, на какой срок?

— Нет.

— Значит, стандартно.

Дверь неслышно закрылась и врачиха завела долгую матерную тираду с крайне экзотическими подвыпендрами о половой жизни Департамента технического сопровождения в целом, и его начальника в частности. Все это закончилось не менее длинным изречением, что господин Дистако берет на себя слишком много и вообще не имеет прямого отношения к эонам.

— Его работа маленькая, — закончила она, — следить, чтобы биосферы вовремя отходы отводили. Анастасия, подготовь диагностический бокс для Синкразис, не думаю, что за десять часов что-то поменялось, но раз инструкции обязывают, будем производить всю цепь операций.

Работа началась, Джошуа слышал и частично видел суетливые и выверенные движения медицинского персонала: писк оборудования, звон склянок, чувствительный укол в бедро. Вся эта возня оказывала почти гипнотический эффект.

— Привет, ты ведь Телет? О тебе говорил мистер Дистако, — девичий шепот доносился с боку и то, что обратятся именно к нему, Джошуа готов не был. Потрясение от событий и фрустрация не добавляли очков эмпатии. Да и к нему давненько не обращались вот так просто, по-людски. Эон считай не человек.

— Я Синкразис, можно Синкра, — радовало, что соплеменница не говорит о себе во втором лице и не называет объектом. О лабораторных эонах в трущобах разные слухи ходили, — мы вместе будем работать, здорово, правда?

Персонал слышал каждое слово, но общение девочки в инвалидной коляске и пристёгнутого к столу Джошуа их заботило не больше, чем писк лабораторных крыс в банке. Эон болтала совершенно ни о чем, порядком раздражая, хотя какое ему дело? Ребенок света белого не видел, чего от нее ждать? Тема разговора сменилась в десятый раз за три минуты, он как половину этого времени не обращал внимания на пустой треп, судорожно цепляясь за мысль о побеге, но что-то в словах заставило оцепенеть.

— Что? Повтори, — просипел непослушными губами, бездумно пялясь в потолок.

— Мама мне рассказывала… мы не часть этого мира и если очень-очень захотеть, родной мир заберет нас обратно, — с придыханием прошептали в ответ.

Очередная бредятина свихнувшегося мозга? Наверняка не единожды подключали к Ядру, где галлюциногенные сны и превратят крокодила в три сотни черепашек. В трущобах поговаривали, что лабораторных эонов специально накачивают ДМТ (диметилтриптамин — эндогенный психоделик), с целью разрушить их личность за ненадобностью. Да и, похоже, матушка там не менее блаженная.

— Слияние с ядром это больно… очень… мне иногда кажется, что мозг через уши вытечет, он ведь не может вытечь? Мариз обещала, что этого не случится...

— Заткнись уже, — процедил сквозь зубы, — и без тебя тошно, а мать твоя безумная сука, если втирала такой бред.

Речь давалась всё легче, но желание исчезнуть куда угодно, хоть в бездну, почти перекрыло дыхание. Одна мысль непригляднее другой: почему это произошло с ним? В Евразийской Конфедерации не меньше пяти тысяч эонов, многие из них гораздо более развиты. Вот бы просто никогда не существовать, такая малость!

— Она не сука, — упрямо и без капли недовольства отозвались привычно справа, — у неё нет ничего общего с самками псовых, Телет. Странно, что ты сравнил человеческую женщину именно с сукой, логичнее было бы провести сравнение с гоминидом.

— Ты совсем поехавшая, — простонал Джошуа, анализируя весь доступный по обстановке расклад. Выходило отвратительно, и не только из-за каши в голове. Простейший факт: в настолько адову ситуацию попадать не доводилось. Даже когда пришлось срочно уносить ноги от Родригеса и его шавок. Не удивительно, тягаться с развитым эоном и играть против корпорации — несравнимые категории.

Синкра окончательно замолкла только когда её тело из инвалидной коляски переместили на прямоугольный стол. Цилиндрическая конструкция у основания головы добавляла махине сходство с томографом, но подобный тоннель у аппарата Джошуа видел впервые. Визуально чистый галлий, равномерно покрывающий внешнюю обшивку и подрагивающий от любого толчка.

Выдохнув, Джошуа погрузился в мысли, желая почувствовать, что шепчут инстинкты. Скрежетнул зубами, прокручивая в голове сцену побега. Их ведь будут каким-то способом транспортировать из медицинского крыла, помещать в биосферу тоже. Если поднапрячься, то наверняка имеется шанс унести ноги в момент подключения и первичной настройки. Следующие десять минут провел в абсурдных мыслях и расчетах неосуществимого побега. Подсознательно он понимал — это конец. Даже годами тренированные в подпольных клубах эоны становятся жалкими крольчатами в лапах корпорации. Гори оно всё огнем, если имеется хотя бы малейший шанс сбежать, он готов заплатить за это любую цену! Да хоть говно жрать, лишь бы на свободе! Лишь бы не быть куском мяса в чьих-то руках!

— Мозговая активность объекта «Телет» скачкообразно увеличивается, — прервал размышления беспокойный мужской голос, — если не вколоть транквилизатор, мы рискуем столкнуться с галопирующей гормональной волной!

— Ох, мутант недоразвитый, как же ты мне дорог и весь твой род, — пробормотала Мариз, но Джошуа грезил о любом нестандартном инциденте. Как добиться этой треклятой волны? Есть ли способ отсрочить или вовсе избежать подключения к Ядру?

— Не сомневаюсь, — язвительно прохрипел он в ответ, чеканя каждое слово, — ты ведь, небось, каждому дала раз по десять, паскуда! — говорил скорее с целью раззадорить себя, нежели всерьез оскорбить докторшу, да и смешно надеется на такую реакцию. Слова эона для граждан Конфедерации ничего не значат.

— Конечно, красавчик, — полноватые губы растянулись в снисходительной улыбке, а холодная ладонь опустилась на лоб, — тебе нравится эта мысль? Представляешь всё в красках? Можешь с собой в роли альфа-самца — разрешаю. Ты и я, просторный кожаный солон аэродайна, бокалы с холодным бифитером и целая ночь удовольствий впереди. — Ласковый шепот сделал её голос тягучей сладкой патокой.

Лицо приблизилось и Джошуа передёрнуло от пристального взгляда ядовито-зеленых глаз. Происходящее напоминало спонтанный сеанс гипноза, огненный цвет курчавых волос, задорно покачивающихся от каждого движения головы, приковывал к себе внимание не хуже маятника.

— Ага, самое то, птичка, подходящая атмосфера, чтобы размозжить тебе череп о рулевое колесо, — огрызнулся в ответ.

Говорить совсем легко. Выхаркивать слова прямо в лицо рыжей мрази чуть ли не высшее наслаждение. Смешно. Внутри клокотало от отвращения к себе, от невозможности излить накопившуюся ярость и, наконец, самому управлять положением. Оставалось сжимать и разжимать кулаки до саднящей боли и нервных судоргах в мышцах.

— Ты своим тупоголовым упрямством только вредишь нашему общему делу. Успокойся и послушай меня. Эонам не развить потенциал без нашей помощи. Каппа — тупик для тебя. В этом и был смысл разделения. Одних — в тепличные условия, а других в более агрессивную среду. Но признай, впереди никакой самореализации. Ты — это дикий зверь в теле человека. Да, мутанты способны на развитие физической оболочки чуть больше, чем обыкновенные люди, но не на много. Всё это байки про неубиваемых зрелых эонов, между прочим, любовно сочиняемых корпорацией с определённой целью. Неважно с какой. Твой потенциал начнет раскрываться только после подключения к Ядру. Свойства и инстинкты мутантов — блажь, подаренная корпорацией, она дорого за это платит, ты не представляешь, насколько велика цена.

Баюкающий голос почти успокоил Джошуа, но на последних секундах мелодичной тирады, ярость ошпарила каждый участок тела. Окружающий кабинет показался невыносимо-контрастным: слишком белые столы и офисные кресла; красные, желтые и зеленые индикаторы на дисплеях; лезвия на плоских подносах, и давящий черный смолью потолок.

— Заткнись, гнида, закрой хайло! Ты ни черта не знаешь, ни обо мне, ни о трущобах! Ты просто шлюха корпорации, которой дали непыльную работенку руководить цирком уродов, — Джошуа не представлял, что следует говорить, но желание ответить перекрыло любой здравый смысл.

— Анастасия, схема «А/18» с сокращением дозы активного реликтбитала на сорок пять процентов и исключением коагулянта — врачиха не смотрела в его сторону, взгляд её прикован к голографическому изображению головного мозга.

— Принято, — последовал сухой деловитый ответ.

— Жак, готовь биосферу. Антон на тебе катетеризация, чтобы через двадцать минут парень был готов к транспортировке.

В бедро вонзилась игла, от её изогнутого стержня затрещали мышцы. Жидкий лёд растекся по ноге, захватывая все новые и новые ткани. Через пять ударов сердца эон не чувствовал ног, через десять тело превратилось в податливую массу, через пятнадцать фоновые звуки стихли.

Он успокоил себя последней мыслью, перед тем как разум погас: «хорошая дурь, этот их ребритал, один шприц и похрен, какие трубки будут запихивать и куда».

Мягкая ласковая темнота накрыла пеленой, даря желанное забытие.

Головной офис транснациональной корпорации «ПЛЕРОМА», обширная парковая зона с сетью дорожек, ведущих в прочие сектора.

Младший специалист синергетического центра — Рул Галлон ненавидел эти чертовы гвоздики, высаженные в парковой зоне с месяц назад. Он проклинал их чаще, чем свою располневшую после вторых родов супругу, а все из-за редкой аллергии, вылечить которую не хватало денег. Приходилось чихать.

— Будь здоров, чувак, — задорно хлопнул по спине молодого специалиста круглолицый и розовощекий Иван Петров — коллега с большим уровнем допуска, а значит личный предмет для зависти.

— Ага, прямо сейчас и начал, — пробубнил себе под нос Рул, но Иван не ответил. Он резко остановился, комично вертя патлатой башкой во все стороны.

— Чувствуешь этот запах?

— А? — из-за близости поганых гвоздик гражданин французской диаспоры едва мог отличить блевотину от манны небесной.

— Кислятиной пахнет, как бы не вышло чего.

— Мы же далеко от экспериментальных секторов, хули тут произойти внештатке? — больше для собственного успокоения промямлил француз. Недовольно прищурился, силясь разглядеть, кто выходит из ворот медицинского центра. Дыхание перехватило, то вышагивала Мариз Дюплесси собственной неотразимой персоной. Ох, вот кому бы он всадил с огромным наслаждением: стройная рыжеволосая девица, образ которой помогал Рулу иногда исполнять свой супружеский долг.

Сегодня блистательную Мариз сопровождала пятерка бодрых подчиненных. Похоже, ведется транспортировка тонированных биосфер на аварийных модулях. Интересно, почему через парк? Отродясь такого не было. Раул не сомневался кого держат в растворе, разумеется, эонов — синергетики работают исключительно с мутантами высшей пробы. Вот бы хоть грамм их здоровья, услуги донорского центра недоступное удовольствие для младшего специалиста. Да он на что угодно согласен, лишь бы не это хилое тело со сколиозным позвоночником.

— Что-то происходит, — медленно выговаривая каждое слово, изрек побледневший Иван, — надо объявлять тревогу, чувак, как бы ни вышло дурного.