Глава 5

Нобу поставил подпись на последнем документе, после чего приложил родовую печать.

— Это все? — холодно поинтересовался он, взглянув на Гору, сидевшего перед ним.

— Все, — не менее холодно ответил глава клана и еще раз озвучил договоренности. — Завтра ты должен освободить дом и покинуть квартал клана. Ангар на складе остается за тобой. Чтобы ни у тебя, ни у твоей матери не было дурных мыслей, клан накладывает на него запрет на продажу. Компания твоего отца переходит в право собственности клана. Клан закрывает все долги рода Хасимото перед банками. — Якудза… Долги перед преступниками клан признавать не собирается. Никаких связей с ними мы поддерживать не будем. Это все.

Нобу глубоко вздохнул, после чего взглянул в глаза Гору и произнес:

— После этого договора я как глава рода обязан покинуть клан.

— Три минуты, — ледяным тоном ответил глава. — Столько проживет род Хасимото, как только покинет клан “Синяя лисица”.

— Это похоже на угрозу.

— Это не угроза. Это предупреждение. — Ответил Гору и упер в парня пристальный взгляд. — Я не позволю крови Хасимото покинуть клан.

— Ты поднимешь руку на племянника?

— Если этого потребуют обстоятельства, то я уничтожу род Хасимото на корню. Лучше буду кровавым тираном и позором рода, чем позволю усилиться врагам за счёт вашей крови.

— Я запомню, — кивнул Нобу, не отводя взгляда, и поднялся с кресла.

— Это не все. Ты примешь клеймо “Басугами”.

Нобу на секунду задумался, но после того, как память предыдущего владельца тела подкинула воспоминания, сжал кулаки и процедил сквозь зубы:

— Ты забрал у меня дело моего отца, ты отобрал у меня все сбережения, ты вышвыриваешь мой род из моего же дома, но тебе этого мало. Ты решил лишить меня всех прав как члена клана и сделать меня изгоем?

— Понимай это как хочешь. Ты примешь клеймо или умрешь. Здесь. Сейчас.

За спиной Гору в воздухе показалась тень огромной лисицы с пятью хвостами. Несмотря на то, что это была всего лишь тень, контур ее виднелся очень отчетливо. После нескольких секунд молчания у тени мигнули красным глаза.

— Твой выбор?

— А он у меня есть?

— Выбор есть всегда, — философски заметил Гору, поднялся и указал на дверь в кабинет. — Пойдем. Артефакт уже доставили. Он в соседнем кабинете.

Через несколько секунд они оба находились в кабинете с плотными шторами. Из освещения лишь свечи, что немало удивило парня. В центре помещения находился постамент с большим, массивным стальным кейсом. В нем он увидел небольшую каменную пирамидку на красной подложке. Ни опознавательных знаков, ни рун, ни надписей. Простой кусок камня.

Глава клана взял небольшую стальную иголку, располагающуюся тут рядом. Уколов палец, он выдавил каплю крови и нанес ее на артефакт. Кровь тут же расползлась по мелким трещинам и сплелась в неизвестные письмена.

— Руку, — приказал Гору, как только пирамида полностью покрылась рунами.

Парень протянул руку. Укол, капля крови и в темноте комнаты появилась гигантская девятихвостая лисица. Она медленно выгнулась дугой, затем облизнулась и бесшумно сделала несколько шагов к призвавшим ее людям.

Лисица принюхалась к Гору, затем обнюхала Нобу и, сделав три круга вокруг молчавших людей, превратилась в молодую девушку с лисьими ушками и девятью пушистыми хвостами за спиной.

— А я думала, что вы забыли, что у вас есть “Басугами”, — произнесла она, подойдя к Гору со спины.

— Среди людей применение “Басугами” считается неприличным, — спокойно ответил глава клана.

— Да? А будить покровительницу клана в убывающую луну? Это прилично?

— Если бы не нужда, я бы не посмел, — склонил голову мужчина.

— Если бы не нужда, — передразнила его кицунэ и прижалась к нему со спины. — Если бы не клятва, данная мной, то я бы...

Тут ее голос превратился в рык, который заставил покрыться холодным потом обоих.

— То я бы тебя перекусила пополам!

— Не гневайся… хранительница… — выдавил Гору, справившись с ужасом, наведенным духом.

Девушка сделала несколько шагов назад и, резко развернувшись, уставилась на Нобу. Под взглядом глаз с вертикальным, кошачьим зрачком парень ощутил давящую на него силу. И с каждым ударом сердца, давление нарастало. Хотелось отвести взгляд, убежать, спрятаться, но...

— А ты хорош! — улыбнулась покровительница клана и, подойдя к нему вплотную, прижалась щекой к его щеке, тихо прошептав ему на ухо: — Я никому не скажу!

После этого, она провела кончиком языка по его щеке и рывком сорвала пуговицы с его рубашки, оголяя грудь. Отстранившись, она очаровательно улыбнулась парню, не забыв продемонстрировать хищные зубы.

— Хранительница, я хочу...

— Ты хочешь поставить на него клеймо? — уже более благосклонно произнесла девушка.

— Да, повелительница. Я готов заплатить за это...

— Я сама возьму плату, — отрезала девушка и, подойдя к каменной пирамидке, подхватила ее в руки, после чего подошла к парню. — Не бойся, больно не будет.

Девятихвостая приложила к груди справа артефакт, после чего свечи в комнате одновременно погасли. Единственным источником света оказались глаза кицунэ.

— Воля твоя не твоя, — произнесла девушка. — Право твое не твое. Себе ты больше не принадлежишь. С этого дня тебя у тебя нету.

Камень нагрелся и начал припекать кожу, но уже спустя секунду, кицунэ убрала руку. Под камнем остался черный отпечаток с письменами.

— А теперь ты, — с улыбкой произнесла девушка и, сделав шаг, приложила артефакт к груди Гору, которую тот оголил самостоятельно.

— Воли тебе за двоих. Прав тебе за двоих. С этого дня тебе принадлежит воля и право его.

После этого артефакт по легендам гас, но, несмотря на то, что на груди Гору был такой же треугольник, артефакт и не думал гаснуть.

— Что происходит? — спросил глава клана.

— Я беру свою плату, — довольно произнесла девушка и снова подошла к Нобу. Приложив повторно к его груди пирамиду, она с улыбкой произнесла. — Моя плата такова: Я дам ему одно право!

— Но… — попытался вмешаться мужчина, но тут же умолк под строгим взглядом кицунэ.

— Хорошенько подумай прежде, чем открыть рот, — подмигнула она парню — Только одно право, которое у тебя никто не сможет отобрать.

Нобу взглянул на дядю и открыл было рот, чтобы произнести слово “Жизнь”, но перекошенное от злости лицо главы клана что-то перевернуло внутри, и он хрипло произнес:

— Месть. Я выбираю право мести.

***

Ирукай стоял в коридоре и с нетерпением ждал, когда закончится ритуал. Он уже не раз копался в клановом хранилище и мог с ходу перечислить больше половины артефактов, хранящихся в нем. Но именно про “Басугами” он ничего не знал. Нет, это было вполне объяснимо. Если другие артефакты довольно часто фигурировали в клановых хрониках, то о существовании этого артефакта он просто не знал. Ну и вид непонятной каменной пирамидки не способствовал любопытству.

Скрипнула дверь, и на пороге показался Нобу. Однако вопреки ожиданиям наследника, тот был не похож на того, кто был унижен, раздавлен и подчинен. Ирукаю на мгновение показалось, что он заметил улыбку на лице вышедшего из кабинета двоюродного брата. Он молча прошел мимо и бодрым шагом отправился на выход из поместья.

— Сын, — раздался голос отца.

Наследник повернулся и обнаружил перед собой отца.

Мужчина выглядел очень плохо. Бледное лицо, вздувшиеся вены на руках и шее, лицо залитое потом.

— Что случилось, отец? — тут же подскочил к нему Ирукай. — Тебе плохо?

— Да, но это ожидаемо, — махнул рукой глава клана. — Я легко отделался в этот раз.

— Ты плохо выглядишь.

— Меня сейчас больше волнует не мое состояние, — отмахнулся Гору. — Эта своевольная лисица снова подкинула нам проблем. Она изменила клеймо и внесла дополнительное условие.

— Как? Ты же говорил, что клеймо изменить невозможно!

— Мне — невозможно. А вот у нее хватило сил, чтобы это сделать. — Гору глубоко вдохнул через сжатые зубы и добавил: — Она смогла дать ему право как исключение из клейма.

— Что это за право?

— Я думал он будет достаточно сообразительным, чтобы сказать “Жить”. Но этот стервец сказал совсем другое.

— Что он сказал?

— Он выбрал месть.

— Кому? — видя, что отца немного ведет в сторону, Ирукай подхватил его за руку и, придерживая, отправился в его кабинет.

— Неважно кому, — покачал головой отец. — Он собирается мстить. И тут очень широкий простор. От мести школьным хулиганам до главы клана.

— Но право на место главы клана он потерял? Это ведь сейчас главное?

Отец с сыном прошли в кабинет. После того, как отец присел и немного отдышался, он принялся объяснять:

— В этот раз она сослалась на то, что я позвал ее на убывающую луну...

— Но причем тут луна?

— Ни причем. Она просто ненавидит, когда ее призывают. А может она просто хотела сделать мне гадость. В любом случае, ее призыв никогда не заканчивается так, как планировалось. Она вечно путает все карты и делает все, чтобы мы пожалели о том, что потревожили ее. Так было, так есть и так будет. В этом суть кицунэ.

— Тогда почему ты призывал ее? Мы могли бы обойтись и...

— Не могли, сын. Этот артефакт работает только в руках духа. — Гору вздохнул и пристально взглянул на сына. — Я призывал ее три раза за всю жизнь. Первый раз меня представляли как наследника, второй я принимал права главы клана, а третий был сейчас. Без нее, наш клан потеряет слишком много. Поэтому мы уже не первую тысячу лет терпим ее выходки.

— Почему мы не можем приказать ей? Просто приказать и все. Ты же призываешь ее тень!

— Потому, что ее тень — это не сама кицунэ. Тень будет иметь столько хвостов, насколько хватит у тебя сил. А сама кицунэ всегда держит девять хвостов.

Ирукай немного помолчал и сменил тему:

— А что мы теперь будем делать с Нобу?

— Ничего. Пока мы будем наблюдать и ждать. Я отказался закрывать его долги перед якудзой.

— Но тогда они его...

— Да. Они его, — устало кивнул Гору.

— Отец, многие в клане не поймут подобного, — начал сын. — Я не знаю всей подоплеки, но это уже выходит за рамки нашего...

Гору поднял раскрытую ладонь, призывая отпрыска замолчать, после чего указал на небольшой шкафчик на стене, где располагался бар.

— Налей мне “Поцелуя кицунэ”. Это будет долгий разговор.

Заполучив бокал с темно-коричневым содержимым, Гору принялся рассказывать:

— Скажи, Ирукай, знаешь ли ты: какой семье якудза задолжал твой двоюродный брат?

— Нет. Никогда не интересовался.

— А зря, — хмыкнул Гору. — Иногда стоит вдаваться в детали. Это очень сильно помогает, если ты не понимаешь, что происходит. Тогда давай спрошу еще кое-что. Как умер отец Нобу?

— Ты убил его.

— А почему я это сделал?

— Потому что он убил деда, главу клана.

— А зачем он это сделал?

Тут Ирукай открыл было рот, но не смог найти ответа.

— Да, сын. Если ты не понимаешь, что происходит, то надо смотреть на детали...

***

Три коробки с бытовой мелочевкой, две кровати, шесть больших пакетов с вещами, телевизор, холодильник и микроволновка. Это все, что выгрузили на грузовикае перед парнем.

Нобу огляделся и вздохнул.

Ангар, доставшийся ему в наследство, стоял немного на отшибе. Сам по себе он представлял из себя металлоконструкцию с двускатной крышей и стенами из обычного металлопрофиля. Ничего необычного, все стандартно и просто. В порту подобных ангаров хватало.

Войдя внутрь, он обнаружил пару больших портовых контейнеров. Ключи, найденные в коробке с вещами отца, подошли к замкам, и спустя несколько минут он заглянул в первый контейнер.

В нем оказался настоящий склад. Тут был комплект мебели для средней квартиры, несколько ящиков с инструментами, мелкая бытовая техника, компьютер, упакованный в несколько коробок, пара велосипедов и маленький генератор. Все это было щедро сдобрено приличным слоем пыли и выглядело довольно потрепано. Складывалось ощущение, что это были очень старые вещи, побывавшие не в одних руках.

Второй контейнер показался девственно пустым, но как потом обнаружил Нобу, на полу в несколько слоев сложены листы фанеры.

— Ну что? В принципе, мы сможем тут кое-как обжиться, — кивнул парень. — Не все так плохо.

— Да, могло быть и хуже, — кивнул Рим.

— Меня пока другое беспокоит, — спокойно произнес Нобу, приглядываясь к листам фанеры и оценивая: хватит ли их, чтобы отгородить внутри контейнера небольшую комнату.

— Ты о чем?

— Я видел одну очень интересную сущность. Для обычного духа она была слишком сильна. Я чувствовал, как от нее несет силой. А еще я видел артефакт, который оставил мне клеймо.

— И что из этого?

— Первое — мы правильно поступили, разделившись. Если бы дядя заметил тебя, то нам было бы несдобровать.

— Мы с тобой уже выяснили, что духов могут видеть далеко не все.

— А ты можешь гарантировать, что он не умеет видеть духов?

— Нет, но...

— Второе и самое главное — в этом мире есть магия. Если есть артефакты, то и магия существует.

— Хочешь восстановить силу?

— Если не восстановить, то хотя бы добиться средних показателей, — кивнул Нобу и указал на лист фанеры. — Слушай, если мы этот лист приложим к стене, он ведь идеально встанет!

— Не факт, но… да, нет. Точно встанет.

Тут до Нобу дошел едва различимый звук всхлипов с улицы. Он переглянулся с Римом и отправился к оставленным вещам.

Там, на огромном пакете с вещами, сидела Хитоми. Она закрыла руками лицо и не скрываясь ревела от бессилия.

— Я знаю, что утешение женщин не твоя сильная сторона, но она без тебя не сможет. Она сломалась. Это мы с тобой спали в подворотне, на камнях между теплоизоляцией труб. А она дочь главы клана была.

— Знаю, — кивнул Нобу.

Он обошел мать и, зайдя со спины, крепко ее обнял.

— Подними голову. Ну же! Подними! Посмотри туда! — Нобу указал на светящиеся в первых сумерках башни небоскребов в дорогом районе. — Я глава рода и я приказываю тебе туда посмотреть! Вот так! Видишь эти огни? Самый большой небоскреб!

— Вижу, — промямлила Хитоми, вытерев слезы.

— Запомни его! Он будет наш! Мы будем жить на его крыше и смотреть на этот город с высоты птичьего полета. Вот увидишь! Я это сделаю! — он прижал к себе мать и, поцеловав ее в щеку, добавил: — Только ты мне немножко помоги.

— Я ничего не умею, — вытирая слезы, произнесла Хитоми. — Я никогда не работала и не умею...

— Кое-что ты все-таки умеешь, — хмыкнул Нобу. — У тебя отлично получается меня любить.

— Дурень, — фыркнула Хитоми.

Парень обошел женщину и, присев перед ней на корточки, заглянул в глаза.

— Люби меня, чтобы мне было ради кого переворачивать этот мир.

— Я люблю тебя, — кивнула мать и, потрепав по голове сына, уже более спокойно произнесла: — Нам надо как-то устроиться на ночлег. Тебе завтра в школу.

— Да, давай внесем наши вещи в контейнер. Я поставлю кровать, а ты подготовишь постель для себя.

— А ты?

— А у меня этой ночью еще много дел, — парень встал и подхватил коробку с вещами.

— Нобу? Какие дела ночью у подростка?

— Мам, просто люби и верь в меня. Я все сделаю сам.

***

Сэм подошел к кассе небольшого комбини и протянул деньги за выбранный товар. Пара пачек чипсов, готовая собу средней паршивости, бутылка с газировкой и пачка сигарет.

— А не слишком ли ты молод для сигарет? — с прищуром взглянула на него продавщица.

— Бросьте! Я уже второй год студент! Я покупаю здесь сигареты каждый день уже больше года!

— Что-то я тебя здесь не припомню, — задумчиво произнесла продавщица. — Покажи-ка свой документ!

— Да бросьте! По мне же видно, что мне уже есть восемнадцать!

— Не видно! — строго произнесла женщина и убрала пачку сигарет под прилавок.

— Черт возьми! — рыкнул парень и протянул деньги, после чего быстро сгреб сдачу и вышел на улицу. Как только он оказался на улице, то на его лице оказалась довольная улыбка.

Да, этот комбини находился далеко от дома, но он ходил именно сюда и обязательно поздно вечером. Это был единственный комбини в округе, где сигареты находились не за спиной продавца, а в отдельной стойке. К тому же продавцы менялись тут довольно часто, поэтому риск быть узнанным был минимален.

Схема у Сэма была проста. Он брал какую-нибудь мелочь и сигареты. Только вот из стойки он брал две пачки, а на прилавке оказывалась уже одна.

“Ловкость рук и никакого мошенничества!” — заявлял он, когда его спрашивали друзья об источнике сигарет.

Да, курение порицалось. Да, за это можно было оказаться на ковре у директора. Да, риск быть пойманным тоже всегда был. Но юношеский максимализм и отработанная схема щедро поливали эти риски соусом безнаказанности.

Так и в этот раз Сэм, отойдя от магазина подальше, достал сигарету и, прикурив ее, отправился по улице в сторону дома.

Отец снова задерживался на совещании, мать уже приготовила ужин и занималась своими делами, поэтому он не боялся пересечься с родными.

Ночная прохлада обволакивала, темные переулки манили, а дым сигареты, лениво поднимавшийся вверх, медленно танцевал, словно заманивая невидимого партнера.

— Привет, Сэм, — раздался голос в стороне, и парень остановился.

Присмотревшись к темному переулку, он обнаружил в нем парня небольшого роста в кофте с капюшоном.

— Ты кто?

— Не узнал? Это я, Нобу, — незнакомец сделал несколько шагов вперед и снял капюшон.

— Ты что здесь делаешь, придурок? — смутился Сэм и спрятал сигарету за спину.

Он оглянулся по сторонам, но никого не обнаружил.

— Я отправлял твоему отцу один видеоролик и был неприятно удивлен, когда он пожаловался роду Цурай и обвинил меня в шантаже.

— Ты, идиот, решил, что сможешь поиметь с нас денег? — фыркнул Сэм. — Ты никчемный кусок дерьма не получишь от нас ни иены!

— Да, поэтому я решил взять кровью, — улыбнулся Нобу и разжал кулак, зажимавший конец алюминиевой трубы с болтом.

Труба не упала на асфальт, а повисла на веревке, привязанной к запястью. Надменная гримаса сползла с лица Сэма. Пакет с покупками упал на землю.

Шаг, взмах и удар пришелся на подставленное предплечье. Короткий вскрик, удар в колено, и Сэм упал на землю, закрывая руками голову. Нобу принялся наносить один удар за другим. Поначалу особо не разбираясь куда, просто стараясь нанести как можно больше. Основная масса приходилась на ребра, но несколько пришлись и по голове.

После одного из таких ударов, Сэм обмяк, потеряв сознание. А следующий удар перехватил Рим.

— Довольно! — рявкнул он, оттолкнув Каина от тела. — Я не дам тебе стать убийцей!

Каин несколько секунд смотрел на слабо шевелящегося Сэма, приходя в себя после запала. На нем не было ни одной царапины. Рыжий настолько испугался драки один на один, что даже не посмел что-либо сделать.

— Уйди, Рим, это моя месть! Я имею на нее право!

— Твоя месть превращается в убийство! — не унимался инквизитор. — Ты просто не видишь, что с каждым ударом ты превращаешься в прежнего Каина. Ту тварь, которую боялись. От упоминания которой, начинал нервничать даже император! Посмотри на себя!

— Если для того, чтобы выжить, мне придется стать прежним, то я стану! — Каин сделал несколько шагов вперед, но Рим снова его откинул назад.

— Есть другой путь! Слышишь? Мы можем пройти вместе другим путем! Без убийств под властью гнева, без дороги по головам. Поверь мне! Мы можем это сделать!

Каин на секунду замер, снова кинул взгляд на плющего кровью Сэма и перевел взгляд на Рима.

— Убьешь его сейчас и придется выяснять отношения с твоим дядей. Это его слуги и он за них отвечает.

— Это мое право мести.

— А ты уверен, что клан посчитает убийство слуги местью?

Каин глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.

— Хорошо, я не буду его убивать, — решил он и опустив импровизированное оружие подошел к Сэму. — Но до конца учебного года я его видеть точно не хочу.

— У тебя есть идеи?

— Да. Я не видел в школе ребят на костылях, — задумчиво произнес Нобу, уставившись на колено Сэма.

***

Многие могли назвать Мамото избалованным ребенком, но это было не совсем правда. Его отец Акио довольно суров в воспитании. Он заставлял сына регулярно заниматься спортом и даже нашел мастера, согласившегося учить обычного слугу боевым искусствам.

Помимо этого, он постоянно наседал на него с успеваемостью и домашними обязанностями, считая, что ответственность положительно влияет на сына. Каково же было его удивление, когда он обнаружил в телефоне письмо со ссылкой на видеоролик.

Просмотрел он его молча и так же молча закончил рабочий день. Не проронив слова, добрался до своего района и зашел в магазин за покупками, список которых он получил от жены.

Он молчал весь ужин и покладистая, чуткая супруга очень четко почувствовала настроение мужа.

— Мамото, нам надо поговорить, — произнес глава семьи, когда доел.

Парень хмуро взглянул на отца, а потом на мать, которая тут же отложила в сторону палочки и вышла с кухни, оставив мужчин в одиночестве.

— Я обнаружил в телефоне письмо с ссылкой на один занимательный ролик, — произнес отец и протянул сыну телефон, на котором было загружено видео.

На экране мобильника Мамото с друзьями с видимым удовольствием избивали неизвестного парня. С каждой секундой в голове юноши проносилось куча вариантов, и ни один не сулил ничего хорошего.

— Папа, я...

— Ты обманул меня, — спокойным тоном произнес Акио. — Я допускаю, что ты не научился применять навыки, вложенные учителем. Я допускаю, что не смог воспитать достойного юношу. Я допускаю, что ты мог оступиться. Единственное, что я не принимаю и никогда не приму — это ложь. — Ледяным тоном закончил отец.

— Пап, он сам нарывался и...

— Сэм и Джун вчера ночью были избиты. Обоих избивали трубой. У обоих переломаны колени. Ближайшие полгода они будут передвигаться только на костылях. Лечение займет много времени и денег. — Глядя в глаза сыну, произнес Акио. — После того, как я посмотрел видеоролик, мне позвонил глава рода Хасимото. Сэм и Аки — это не результат нападения хулиганов. Это месть.

Мамото сглотнул ком в горле и постарался унять дрожь в руках, сжав кулаки.

— Мне предложили откупиться.

— Папа, он всего лишь...

— Он дворянин и в своем праве, — отрезал отец. — Пусть он последний человек в клане, но он дворянин и имеет право на месть.

— Но он же несколько раз сам напал на нас!

— Но вы почему-то не догадались записать это на видео! — хлопнул по столу ладонью глава семьи. — Ты хотя бы представляешь, как я буду выглядеть после того, как приду просить справедливости к главе клана? Моего сына хотят покалечить за то, что он со своими дружками избивал в туалете дворянина?

— Но это же я оказался в больнице с...

— Посмотри мне в глаза! — рыкнул отец и нагнулся к сыну. — Он мог тебя убить! Убить там! В школьном туалете! И ничего бы ему за это не было! Пожурили, заставили бы заплатить штраф, но ни одна душа бы не заступилась бы за тебя!

Мамото насупился, несколько секунд молчал, но затем все же кивнул.

— Организованное нападение на дворянина, — добил его отец. — Это преступление и тебя могли судить за него.

— Тогда почему никто не предупредил меня и не попытался остановить? — внезапно задал вопрос Мамото. — Почему все закрывали на это глаза?

— Только потому, что это было кому-то нужно, — произнес отец и, встав, подошел к шкафчику, откуда выудил бутылку с саке. — Дворяне никогда не будут делать такие вещи своими руками. Для грязной работы всегда найдется самонадеянный простолюдин, решивший, что ему за это ничего не будет. Но как только это всплывет — его сделают крайним.

Акио налил себе немного напитка и, закинув в себя, произнес:

— С завтрашнего дня мы переводим тебя в военный лицей, на Хоккайдо.

— Но я хотел...

— Это не обсуждается. Чем дальше ты будешь от Токио, тем спокойнее будет и для нас, и для тебя.

— Но это же военная школа...

— Это самая престижная школа Хоккайдо, — отрезал отец. — Нам с матерью придется серьезно затянуть ремни, чтобы обеспечить твое обучение. Это не обсуждается.

— Вы не оставляете мне выбора, — буркнул Мамото.

— Свое право выбора ты потерял там, в школьном туалете.

***

Нобу сидел и задумчиво смотрел на пачку купюр на столе. Да, сумма получилась немаленькая, но и расходы предстояли большие. Надо было как-то налаживать быт в морском контейнере, и тут сразу вырисовывалось несколько проблем.

Главная заключалась в том, что в ангаре отсутствовало электричество. Причем его не просто отключили, а никогда туда не проводили.

С одной стороны небольшой электрогенератор мог решить проблему, но это было неудобно, громко и непрактично. Как вариант запасного источника — да, но основной источник — точно нет. Они ломались, потребляли бензин, требовали обслуживания и дарили прочие прелести использования мототехники.

А вот подключение ангара к электросетям порта решало все эти проблемы, но недостаток был довольно весомый, хоть и всего один — цена. Стоимость работ потрясала воображение и уводила в минус текущий бюджет. Однако тут можно было сэкономить...

— Нобу? Откуда у тебя столько денег? — спросила Хитоми, когда зашла в контейнер, чтобы принести парню еду, которую приходилось готовить на туристической газовой плитке, на улице.

— Один старый должник вернул долг, — не моргнув, соврал парень.

Хитоми поставила перед ним еду и осторожно произнесла:

— Я видела кровь на кофте. Надеюсь, ты не занимался ничем противозаконным? Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы...

— Кровь? Это поранился, когда разгружал машину, — начал объяснять парень. — Я попросился в помощники к рабочим в порту. Они предложили мне поработать.

Хитоми вздохнула и кивнула в сторону пакета с продуктами:

— Они отдали тебе продуктами?

— Угу, — Нобу принялся уплетать яичницу, а мать в это время пустилась в нотации.

— Послушай, я не хочу, чтобы ты гробил здоровье. Таскать тяжести это не закончится ничем хорошим для подростка.

— Да, — кивнул Нобу.

— Может ты попробуешь что-нибудь другое? Тебе нравится что-нибудь?

— Угу, — кивнул Нобу и запихнул последний кусочек себе в рот.

— Я постоянно видела как ты сидел в компьютере. Я думала, что из тебя может выйти неплохой… как называют людей ремонтирующих компьютеры?

— Системные администраторы? — пожал плечами парень. — Нет, мам. Компьютеры, конечно, хорошо, но до совершеннолетия с ними я не найду работы. Думаю, попробовать попроситься работать в ресторан.

— Официант — это не та профессия, которую...

— Нет. Я хочу попроситься на кухню. Мне нравится вкусная еда.

— Всем нравится вкусная еда.

— Не есть, а готовить, — признался парнишка, чем вогнал в ступор женщину.

— Но я никогда не видела, как ты готовишь.

— На днях тебе покажу, — улыбнулся парень. — Сегодня придут монтажники. Вот договор на их услуги. Они должны провести электричество в наш ангар и сделать разводку. Вот здесь сумма за их услуги, не вздумай платить больше и не соглашайся на дополнительные услуги.

Нобу передал ей документы и пододвинул стопку с деньгами.

— Здесь деньги для них. Остальные спрячь в стальной ящик под кроватью.

Хитоми кивнула и тут же убрала деньги со стола, отправившись в спальную комнату, которую парню удалось отгородить с помощью фанеры.

— Мам! Я ушел, — крикнул Нобу, как только доел.

Он подхватил свой рюкзак, надел обувь и выскочил на улицу.

Теперь он жил довольно далеко от школы и добираться до нее пешком было долго. На общественный транспорт Нобу тратиться не хотел.

***

— Хасимото-сан! — крикнула Суоку. — А ну стой!

— Опять ты, — пробубнил себе под нос Нобу.

— Хасимото-сан, ты должен был предоставить информацию в старостат о том, в какой клуб ты ходишь в этом году!

— Клуб? Какой клуб? — сделал непонимающее выражение лица парень.

— Не прикидывайся идиотом, — уперла руки в бока староста. — Каждый в нашей школе обязан посещать клуб!

— Я, конечно, все понимаю, но у меня нет на это времени, — отрезал Нобу. — Честно. У меня очень много проблем и просто нет на это времени.

Суоку смутилась и неохотно добавила:

— Я слышала, что твой род изгнали из квартала. Тут в кулинарном клубе можно вкусно поесть. Бесплатно.

— У меня, конечно, сейчас трудные времена, но не настолько, — усмехнулся парень. — Но за предложение спасибо, буду иметь ввиду.

— Я должна что-то сказать на собрании старост, — призналась девушка. — Ты должен выбрать клуб.

— Послушай, я ведь сделал так, что Мамото со своими дружками исчезли из школы. Может ты сделаешь мне поблажку? — улыбнулся парень, пытаясь выкрутить свое обаяние на максимум и сделал шаг к девушке...

— Ну, я могла бы… — покраснела Суоку и смущенно отпрянула назад. — Но ты должен пообещать мне одну вещь.

— Смотря какую? — снова сделал шаг Нобу к девушке, подойдя вплотную.

— Свидание! — справилась с волнением староста и, расправив плечи, уставилась в глаза парню. Ее грудь касалась тела парня, и это заставляло ее сердце колотиться с бешеной скоростью.

— Свидание? — Нобу сделал вид, что задумался. Он слегка наклонился к Суоку, втянул носом воздух, ловя аромат ее духов, и резко отпрянул, заявив с насмешкой: — Нет! Ты не в моем вкусе!

— Ч-ч-что? — впала в ступор девушка.

— Ничего. Просто ты не в моем вкусе.

— Кто не в твоем вкусе? Я?!!! — Суоку принялась хватать ртом воздух, но парень уже начал спускаться с лестницы.

— Замолви за меня словечко! — крикнул он, подбегая к шкафчикам со сменкой. — Я в тебя верю!

— Хасимото! Нобу Хасимото! — кричала ему вслед девушка. — Ты за это ответишь!

— Спасибо!

— Я заставлю тебя поплатиться за эти слова!

— Да-а-а-а!

Нобу выскочил из школы, не став дальше слушать разъяренную фурию, кричащую на всю школу проклятья.

Дорога до дома была легкой, и парень по дороге уже прикидывал, куда зайдет в поисках работы по вечерам. На его глаза попались несколько кафешек и один ресторан, куда можно было попроситься.

Парень был вполне доволен собой, но его настроение быстро оборвалось, когда Рим, отправившись вперед, возник с мрачным видом недалеко от его ангара.

— Что случилось?

— Кто-то обнес ангар, — коротко пояснил инквизитор.

Нобу сорвался на бег.

Забежав внутрь контейнера, он обнаружил, что вещи из одного контейнера выявлены и разбросаны по складу. Дверь во второй открыта настежь. Стол, который он поставил, чтобы мать могла готовить, перевернут. Повсюду разбросаны вещи.

— Кого-то успел заметить? — спросил Каин, обведя взглядом разгром.

— Нет. Тут было пусто. Только твоя мать...

Рим многозначительно умолк, и Нобу сморщился от тревожного предчувствия.

— Где?

— Внутри, на кровати.

За входной дверью Нобу обнаружил перевернутую комнату. Всюду валялись личные вещи, а у дверей в углу пустой стальной ящик, который он планировал использовать как небольшой сейф.

За листом фанеры, который парень использовал как стенку, чтобы отделить спальню, на кровати лежала Хитоми.

Женщина лежала на кровати, поджав колени к груди. На постельном белье, на стенах и на полу виднелись следы крови. На ней были остатки порванной футболки, которые не могли скрыть ссадины и красные пятна на коже, которые уже к утру превратятся в огромные синяки. Ни трусов, ни шорт, которые были на ней с утра, видно не было.

Волосы были спутаны, в засохшей крови. Глаз затянула огромная наливающаяся гематома, а разбитые губы окончательно изуродовали ее лицо до неузнаваемости.

Нобу сглотнул ком в горле и сделал шаг ближе. Вдруг Хитоми шумно втянула воздух и тихонечко заплакала, и у парня упал камень с сердца. Он присел рядом, приподнял ее голову и спросил:

— Тот жирный?

Женщина не ответила, молча впившись пальцами в его школьный пиджак. Парень обнял ее. Пододвинул к себе, положил ее голову на колени и уставился на проход, где стоял Рим. Он молча смотрел на него не меньше минуты. Инквизитор тоже не проронил ни слова.

— Что молчишь? — спросил он, цедя сквозь зубы. Глядя на друга детства, он принялся приглаживать спутанные волосы матери. — У нас же есть другой путь… Можно же решить по-другому...

Рим отвел взгляд, а Каин тихо хриплым юношеским голосом произнес:

— Ну и как тут не стать убийцей?