Глава 4 "Правда"

Глава 4 Правда…

Острые словно пики, макушки деревьев, точно грозные колья, воткнулись в темный силуэт звездного неба. Они печально застыли в позах сказочных тридцати богатырей, пытаясь заслонить небо до конца, тем самым лишая меня последнего источника света. Там, на верху, все казалось тихим и таким безопасным.

Я мечтательно взглянула на яркие точки. Ввысь устремилось легкое белое облачко, вызванное моим дыханием и морозным воздухом

Внизу было холодно, сыро и мрачно. Лес казался безмолвной стеной, грозным стражем, заключившим мое беззащитное тело в ледяные оковы ночи.

Под ногами блуждали клубы бестелесного тумана, просачиваясь меж ветвями точно потоки бурной реки, грозящей унести тысячу жизней, если таковые осмелятся встать на ее пути. Это был не обычный туман. Он казался живым. Будто преследовал меня по пятам, пока я замерзшая и сломленная металась меж немых стволов, пытаясь выбраться из этой пугающей темноты, отчаянья и одиночества.

Как же темно.… И как холодно!

Подавляя предательскую дрожь, я на огромной скорости метнулась вперед. Тело, было словно вылеплено из плотного материала и сконструировано специально для бега. Оно не чувствовало ни усталости, ни страха, только холод! Дыхание было ровным, сердце продолжало выстукивать в том же ритме, в котором пребывает на уроке или дома, за чтением книги. Следовательно, кровь бежала по венам слишком медленно, она не успевала согревать немеющие конечности.

Где-то в глубине этого мрака был источник тепла. Он был таким притягательным. Он излучал свет и голубое сияние. Я чувствовала его. Знала, что он где-то рядом. Я пыталась найти его, ведь это был единственный шанс выжить.

За спиной маячили странные тени, сливающиеся с белизной тумана. Волки. Они бежали рядом, и умирающее человеческое сознание никак не могло определить — друзья они или враги….

Если враги, то почему позволяют жить? Бежать по их земле, и дышать с ними одним воздухом?…

Если друзья, то почему заставляют замерзать и мучиться? Почему не добьют, и не освободят истерзанную душу, от оков тяжелеющего с каждым шагом тела?

Ответа не было! Волки скользили рядом, словно бестелесные белые призраки, но они были чужие. «Полукровка», для них «никто»!

Отчаянно хотелось это прекратить. Я собрала остатки мужества, направляя леденеющее тело на макушку сосны. Оно слушалось с большим трудом, хотя продолжало плавно и бесшумно нестись вперед, изящно лавируя меж многочисленными стволами.

Все сработало как надо, мышцы напряглись и разжались, отрывая ноги от земли, и непокорное тело метнулось в воздух с изящностью, пущенной в полет стрелы.

Ощущение полета было опьяняющим и прекрасным. Я взметнулась наверх, и кроны деревьев скрыл туман. Чувство, отдаленно напоминающее удивление, промелькнуло в одичавшем сознании. Даже в подобном состоянии я не смогла бы преодолеть силу притяжения земли, и взметнуться настолько высоко.

Стоило лишь осознать это, как пьянящее чувство восторга пропало. Я падала вниз. Деревья, словно по команде исчезли, зацепиться было совершенно не за что.

Словно подброшенная вверх гиря, я с грохотом упала на холодную землю, покрывшуюся льдом, и по всему организму распространилась острая боль.

Сил двигаться больше не было.

Сердце продолжало равномерно биться, будто ничего и не произошло, дыхание было ровным. Я словно управляла собственным телом на расстоянии, и оно не было живым. Это была только оболочка. Оболочка, умирающая в настоящий миг. Душа моя парила в каком-то темном месте, где нет ни звуков, ни запахов, ни холода, ни тепла.

Во внешний мир, словно в окна, она заглядывала сквозь остекленевшие глаза….

Душа ликовала, светилась, словно лампа накалывания, и исторгала искры безмолвной радости, когда он приблизился. Мой герой, мой единственный источник тепла и света в огромном темном царстве.

В этом мире у него не было имен! Он просто мой белый волк. Его шерсть сияла светлым голубым пламенем, как никогда прежде, разгоняя волны мрака. Он единственный был реален. Мне хотелось коснуться его. Убедиться, что он не придуманный сознанием призрак, как остальные волки, оставшиеся в лесу.

Только я не могла шевельнуться. Не могла даже намекнуть ему, о собственной радости. Мое тело умерло.

*******

Я встрепенулась, и вскочила прямо на постели. Сон! Это был всего лишь очередной глупый сон.

Все хорошо. Нет никакого леса, за окном уже светлеет. Будильник высвечивает 6:43. Блин! Опять проспала!

Только откуда такой мороз? Я содрогнулась, и плотнее укуталась в одеяло. Постель была такой холодной, словно на ней лежало не человеческое тело, а мешок с осколками льда.

Бабушка уже возилась на кухне, посылая в комнату привлекательные ароматы завтрака.

Вечером, после встречи с Ярославом, она выглядела счастливой. Ладимира Петровна хорошо так пожурила его! Чтобы раны скорее зажили, заставила выпить какой-то отвар, от запаха которого Ярослав чуть не упал в обморок. Они шутили и обменивались колкостями. Бабушка любила его, чему я искренне порадовалась. Значит, старушка не была совершенно одна все эти годы.

Я счастливо улыбнулась, и поднялась с постели. Да и черт с ним, что проспала! У меня есть брат!!! Хоть одна хорошая новость, за последнее время!

— Куда ты пропала вчера? — Возмущалась Милана, когда мы встретились на остановке.

— Гуляла с Ярославом. — Ответила я. — Почему ты не сказала мне кто он?

Милана сникла и опустила глаза.

— Извини. Ладимира Петровна попросила молчать. Мне не хотелось расстраивать ее!

— Есть еще что-нибудь, чего я не знаю? — Мы поднялись в салон автобуса, и уселись на своем привычном месте.

Милана досадно кусала губы, и старалась не смотреть на меня.

— Привет! — Надя ужасно похожая на рыжее привидение, вынырнула из-за заднего кресла, и уставилась на нас горящими глазами.

— Привет! — Я чуть не застонала, прекрасно понимая, что ей надо. Так и глядела на Левзо! Я краем взгляда успела заметить, как облегченно вздохнула Милана. Так, так. Значит, это еще не все.

— Ну…. Рассказывай…. Как доехала после дискотеки? — Надя могла бы прямо спросить, «Ты подцепила того блондина или нет?». По крайней мере, ее глаза интересовались именно этим.

— Он подвез меня до дома, мы не целовались, и вряд ли еще встретимся! — Ответила я, предотвращая дальнейшие расспросы.

— Ну и скука! — Отозвалась Надя, хотя по глазам было видно, что она ни капельки не поверила мне. Девочка развернулась, и плюхнулась на свое сиденье.

Я, вопросительно посмотрела на Милану.

Но и тут не повезло. В автобус забрался Богдан. Он приветливо улыбнулся нам, после чего, стал рассказывать всякие истории, которые Милана с жаром поддержала. Ну, погодите у меня!!! Вот возьмусь за пытки, тогда посмотрим!

День был одним из самых скучных, за все мое пребывание в Ермаковке. На всех пяти уроках, мы выслушивали монотонное бормотание преподавателей, будто сговорившихся сегодня быть особенно нудными.

Когда все закончилось, я вздохнула с огромным облегчением

После возвращения из школы, на столе обнаружилась короткая записка от бабушки, где сообщалось, что до вечера она задержится у подруги.

Я наскоро перекусила, разобралась с домашним заданием, и развалилась на постели, собравшись усердно подумать обо всем, что случилось в последние дни.

Итак. Оборотни реальны! Это не требует никаких доказательств!

Все мои белобрысые знакомые из этой шайки. А что хуже всего, дед был одним из них. У них с бабушкой было две дочери. Мама и ее сестра Майя. Так…. Хм….

Насколько я успела понять, мама уехала отсюда. Вопрос, почему? Что толкнуло ее оставить стаю, тогда как ее сестра отчаянно за нее цеплялась?

Пожалуй, стоит занести этот вопрос в список тех, которые я задам бабушке при случае.

Дальше…. Очень многие из них погибли в один год. Тоже странно…. В тот же год, когда мои родители. Это что, какая-то эпидемия?

Я встала с постели, подошла к столу, и расписала на листке все свои мысли, ведя цепочку от деда. Мне нужно знать все досконально, для того, чтобы уверенно чувствовать себя в будущем!

Левзо сказал, что я другая. Не такая, как они. Это тоже требует уточнения. Собственные действия в лесу, мне совершено не понравились.

Размышляем, дальше. Карандаш опустился, оставляя черную линию со стрелочкой на конце.

У мамы была подруга. Елизавета Петровна, которая вышла замуж за волка, и родила двойняшек. Они оба обратились, оба прекрасно вписываются в коллектив. По внешним данным конечно….

Теперь вернемся ко мне. Я совершенно на них не похожа. У меня черные волосы, и зеленые глаза. У меня бледная кожа, тогда как у всех волков она немного золотистая, будто от загара. Я явно не их породы. Это хорошо. Тогда почему я теряю голову, и скачу по веткам, желая прикончить агрессивное животное?

Еще один вопрос, передается ли этот ген по материнской линии? Ведь Елизавета Петровна тоже человек, как и мой отец. Вся разница между двойняшками и мной, состоит в том, что у меня волчицей была мать, а у них отец. Это имеет значение, или нет?

Я задумчиво постучала карандашом по столу, и уставилась на шифоньер. Не плохо бы покопаться на верхних полках. Ни разу туда не заглядывала.

Отложив свою пустую писанину, я быстро сбегала на кухню. Запаслась ведром с водой, и тряпкой, после чего подтащила два стула к шифоньеру. На первый водрузила ведро, на второй встала сама.

Я открыла первую полочку, и в нос хлынул запах старого дерева, лака и бумаги. В углу аккуратной стопочкой лежали древние журналы, поверх которых удобно устроились самодельные плюшевые зайчики, с черными пуговками вместо глаз. Сердце тихонько сжалось. Неужели, это мамины?

Я аккуратно достала их, и положила на кровать, после чего вернулась и перебрала стопку журналов.

Эта полка заняла совсем немного времени. Я протерла нетолстый слой пыли, вернула на место журналы с игрушками, и перешла ко второму ящику.

Тут один из углов, занимала внушительных размеров, резная шкатулка, и несколько старых фотоальбомов. Я выгребла все содержимое полки, протерла пыль, и уселась на кровать, сжимая в руках фотоальбомы и шкатулку.

Мама не была бы против. Альбомы оказались двумя объемными гербариями. Тут были высушенные листья различных растений, и надписи под ними. Но мое внимание не стало задерживаться на них. Я аккуратно вернула альбомы на место, и взялась за шкатулку.

На самом верху покоилась пачка открыток, подаренных матери ее друзьями. Руки дрожали, когда взгляд пробежался по старым надписям. Судя по письмам, окружающие очень любили ее. Я не могла понять свои чувства в этот момент. Словно прикоснулась к невидимой нити, связывающей с прошлым. Впервые почувствовала, что родители и в правду жили. Были реальны. Дядя никогда не рассказывал о них, и в борьбе за право свободы, у меня не оставалось времени настоять. Я просто бежала вперед, стараясь не оглядываться. А теперь вдруг, поняла, как их не хватало. Будто снова стала маленькой девочкой, и с завистью наблюдала, как любящие мамы приходят за своими детьми в садик, а мне остается только ободряюще улыбаться сестренке, и молиться, чтобы дядя про нас не забыл.

Я вытерла ладонью подкатившие слезы, и, отложив открытки, полезла дальше. Внизу была толстая тетрадь, перевязанная лентой. Дневник! Это был мамин дневник….

Не испытывая никаких угрызений совести, я развязала ленту, и углубилась в чтение.

Только мать могла ответить на некоторые из моих вопросов, пусть и не совсем привычным способом.

Ясмина описывала в основном самые значительные события. Первая трансформация, первая охота. Я читала ее записи, точно фантастическую книгу, так как все еще не могла относиться к оборотням, как к чему-то обыденному.

Мама безумно любила стаю, и свою сестру. Очень во многих записях фигурировала и Елизавета Петровна.

Заканчивалось это все, описанием последней охоты.

Я вздохнула, и закрыла тетрадь. «Почему» она уехала? В дневнике не было ни единого упоминания о желании покинуть стаю.

Во всем мире был только один человек, способный на это ответить. Ее лучшая подруга — Лиза! Мать двойняшек.

Я задумчиво постучала по обложке дневника, и сложила все обратно в шкатулку. Пожалуй, поговорю с ней завтра, после уроков. Мне оставалось лишь надеяться, что директриса не откажет дочери своей некогда ближайшей подруги.

Когда шкатулка была возвращена на место, я быстро расквиталась с остальными ящиками. Самая любопытная находка оказалась в последнем. В дальнем углу пылился крошечный резной футлярчик. Руки сами собой потянулись к нему, и еле удалось сдержать вздох восхищения.

Это был настоящий шедевр, ювелирного искусства. Футляр оказался крохотный, едва ли больше спичечного коробка, только овальной формы. Его края, обделанные замысловатыми узорами в форме растений, окаймляла золотая пленка. На крышке был выгравирован волчий глаз со сверкающим в синем сиянии зрачком.

Я с минуту полюбовалась на эту красоту, после чего все же закрыла рот, и открыла шкатулку. То, что находилось внутри, оказалось несравнимо ни с чем.

Это было потрясающей красоты кольцо, полностью выточенное в сверкающем голубом камне. Его граненые края переливались тысячами бликов, вбирая в себя свет, и отражая его в собственных недрах.

Я точно знала, где видела этот камень. В памяти тут же всплыли бездонные голубые глаза, проникающие в душу. Волки. Такой же камень был в ушах у всех волков, кроме Богдана с Миланой.

Неожиданно раздался хлопок двери, и я подпрыгнула на месте.

— Я дома! — Крикнула бабушка с порога, и минуту спустя, ее хрупкий силуэт в теплом коричневом свитере и длинной юбке до пола, показался в проеме двери. — Чем это ты тут занимаешься?

— Привет ба. Я решила перебрать верхние ящики. Ну и вот. — Я протянула ей футляр.

Старушка печально вздохнула, но к кольцу даже не притронулась.

— Это принадлежало твоей матери. Можешь оставить себе, если хочешь, только не надевай его.

— Почему? — Удивилась я. — За такое кольцо даже королева продаст душу дьяволу. А мне, нельзя будет его носить?

Ну, вы только представьте! Пусть и не надеются! Еще как надену!!!

— Это кольцо волков. Им не понравится!

Губы надулись сами собой. Я всю жизнь как зеницу ока берегла вещи, оставшиеся от родителей. Будь-то кусок исписанной бумаги, или оторванная пуговица. Кольцо же было настоящей памятью. Настоящая реликвия! Хоть что-то ценное!

— Оно мамино! И я собираюсь его носить! Это их вообще не касается!

С гордо поднятой головой, я положила футляр на стол и захлопнула дверцу ящика.

— Боюсь, они подумают иначе! — Вздохнула бабушка, но тут же перевела разговор в другое русло. — Ты голодна?

— Нет, я уже поела.

— Очень хорошо, я пойду, лягу. — Она развернулась, и собралась выходить, но я просто не могла ждать.

— Бабушка!

— Да дорогая?

— Из-за чего погибло столько волков, в год моего рождения?

— Из-за собственной гордости. — Ответила она, не оборачиваясь, и шаркая, направилась в свою комнату.

*******

Это утро оказалось немногим лучше прежних. Но разница все же была. Во сне наступил прогресс. На этот раз, я после прыжка умудрилась приземлиться на ноги. Только это не сильно помогло, так как приземлилась я прямо в болото.

Ноги промерзли до костей, и проснувшись, долго не получалось их согреть, даже при помощи двух шерстяных одеял.

Едва разлепив веки, я подняла руку и залюбовалась кольцом, которое, несмотря на предупреждение бабушки, конечно же, надела. Оно подошло идеально, будто сделано специально для моих пальцев, и приветливо сверкало, ловя своими гранями тусклые потоки утреннего света.

Что-то изменилось этим утром. Вот только я не сумела определить что.

Как обычно поднялась с постели, позавтракала под бормотание старенького бабушкиного телика, поболтала с ней о том о — сем, старательно избегая расстраивающей ее темы «волки», и, закутавшись в куртку, побрела на остановку.

После не многословного объяснения по поводу дискотеки, Надя отказывалась сказать мне больше трех слов. Обиделась, видите ли! Милана все еще опасалась расспросов. Болтала без умолку о чем угодно, кроме волков. Как ни странно, даже Левзо и ее мечты о будущем, отпали сами собой.

Богдан неожиданно переключил все свое внимание на Катю, от чего девушка буквально таяла, и ему вдруг стало не до нас с Миланой. Он теперь даже сидел рядом со своей новой девочкой.

Я быстро отметила перемены, произошедшие в своих друзьях, и сосредоточилась на незнакомом ощущении.

Это очень напоминало чувство присутствия. Когда сидишь в одной комнате с человеком, спиной к нему, но знаешь, что он рядом. Только это было совсем иначе. Присутствие ощущалось со всех сторон, и это были вовсе не детишки, сидящие в автобусе.

Оно исходило от леса. Некоторые чувствовались сильнее, некоторые едва уловимо. Этих точек я насчитала около тридцати.

— Приехали! — Послышался вдруг голос Богдана, и он шутливо дернул меня за волосы. — Чего так размечталась?

— Да так!

Он усмехнулся, и, подмигнув мне, пошел догонять Катю. Милана раздраженно закатила глаза. Она считала, что он мог бы найти себе подружку симпатичней и умней. Именно эту свою точку зрения, Милана и высказывала, пока мы направлялись на первый урок. Уж не знаю, за что так невзлюбила одноклассницу! Мне она казалась вполне даже ничего!

В школе как обычно царила смертная скука. К счастью, у меня сегодня появилось новое развлечение. Слежка за неизвестными нитями. Они меняли свое расположение с огромной скоростью, но ни один, ни разу не потерялся.

— Откуда это у тебя? — Удивилась Милана, заметив на моем пальце колечко, где-то между четвертым и пятым уроком.

— Это мамино. — Ответила я спокойно. — Вчера нашла, когда убирала ящики.

— Им не понравится! — Прошептала Милана. — Лучше сними!

— Мне все равно, что им нравится. Кольцо мамино, буду его носить. Это, не имеет никакого отношения к белобрысым!

Я искренне не понимала, почему носить кольцо кажется всем преступлением?! Что в нем такого особенного?!

Милана печально покачала головой, но ничего не сказала.

После последнего звонка, я собрала учебники, и взяла курс к кабинету директора. Елизавета Петровна всегда засиживалась допоздна, но сегодня мне не повезло.

— Она на совещании в РАНО! — Сухо передала секретарша, продолжая копаться в папках с бумагами.

Оставалось еще немного времени, и я решила заглянуть на вокзал. Не помешает заранее приобрести билеты для поездки в Казань на каникулы. Внезапная мысль переросла в острое желание, и я, не задумываясь, направилась к билетной кассе.

*********

Добравшись до дома, я бросила сумку с учебниками на кровать, и выскочила на улицу, не потрудившись узнать, где бабушка.

Ноги сами привели на знакомую поляну. Я воткнула в уши наушники, и, усевшись на камень, уставилась на макушки сосен.

Без волка, тут было ужасно одиноко.

Сосны шумно качались, скрипя на холодном ветру. Трава уже давно вся высохла, потерявшись под толстым слоем сосновых игл, и сухих веток. В воздухе уже остро чувствовалось приближение зимы.

Я подпрыгнула на месте, когда кто-то коснулся моего плеча, живо выдернула наушники, и уставилась на незваного гостя.

— Привет…. Ты меня напугал! — Пролепетала я, быстро успокоившись, но тут же внутренне сжалась. Чего это мы такие злые? Что, кто-то, кого-то, куда то послал?

Сейчас Левзо выглядел почти как в самый первый день. Злобный и напряженный.

— Если бы на моем месте оказался Владимир, ты уже была бы мертва! — Сказал он холодно.

Я даже растерялась на секунду.

— Ты пришел сказать мне об этом?

— Не совсем! — Он подошел ближе, и схватил меня за руку. — Откуда ты его взяла?

Я раздраженно вздохнула. Они все помешались на этом кольце!

— Нашла в мамином шкафу! — Тон получился довольно легкомысленный. Я только что вспоминала свое детство. Наши с сестрой проделки, и просто не успела скинуть безмятежное настроение, окружившее так внезапно. Я никак не могла понять, почему Левзо так зол, ведь я не сделала ничего плохого.

— Ты не знаешь, что это такое да?

Парень все еще выглядел холодным, но все же немного смягчился.

— Ну…. Внешне это очень похоже на кольцо! — Я попробовала пошутить, но взгляд Левзо снова посуровел.

— Этот камень, знак стаи! Только вожак может позволить носить его! Не говоря уже о том, что ты преподносишь себя на блюдечке, таким, как Владимир! Сними его немедленно! Можешь оставить у себя, если хочешь, только не носи!

— Да что в нем особенного? — Не выдержала я, и выдернула руку. — Подумаешь. Камушек!

Левзо горемычно вздохнул, и сел рядом.

— Это необычный камень. — Начал он, тоном терпеливого надзирателя. — Благодаря ему, мы можем общаться между собой! Мы с точностью до миллиметра определяем место расположения членов стаи. У каждого этот камень свой.

Я невольно взглянула на его ухо. Занятно! Кажется, Левзо этого не заметил.

— Если станешь его носить, любой из волков сможет найти тебя! Поверь, наша стая далеко не дружелюбно настроена по отношению к чужим!

— Да кому я нужна? К тому же, мама была одной из вас?! Да? — Я задумчиво сузила глаза. Что-то не сходится! — Ярослав мой брат. Получается, я тоже как бы из вашей стаи?! Как я могу быть чужой? Я и сама до конца не поняла, что пыталась сказать, но Левзо видимо прекрасно понял.

— Твоя мама была изгнана! — Ответил он, устремив взгляд на макушки деревьев.

От этой новости, по телу пробежала непонятная волна. Теперь я вообще ничего не понимала. Это еще что за новость?

— Н…. Но…. Почему?

Левзо грустно посмотрел мне в глаза, заставляя сердце сжаться. Он будто за ранее просил прощения за свои слова.

— Из-за твоего отца. Старшие не говорят об этом, но однажды, мама рассказала нам, троим. В основном для Ярослава, ведь это, напрямую касалось его семьи.

Мне совсем не хотелось знать эту историю. Но рот сам собой выдал.

— И что же произошло? — Голос звучал очень тихо.

— Волчицы — это очень большая редкость. От волков обычно всегда рождаются сыновья. Но у Михаила, твоего деда было две дочери, несмотря на то, что их матерью была простая человеческая женщина. Кажется, тогда они были единственные волчицы, из нашей стаи. Остальные пришли из других семей. Вожак для обеих нашел мужей. Естественно не из наших. Отец желал расширить стаю, и приобрести новых друзей! А твоя мать была против! Она ушла. Вожак, посчитав это предательством, запретил ей возвращаться.

Я готова была услышать любые обвинения, но слова Левзо совершенно вывели из равновесия.

— И это все? Она из-за этого уехала?

— Да. Мне очень жаль!

Мне почему-то стало гораздо легче, и ужасно смешно. Какая-то ерунда!

Я облегченно вздохнула, стянула с пальца кольцо и вложила его в ладонь Левзо.

— Можешь забрать. Делай с ним все, что хочешь! Хоть съешь!

Я соскочила на траву, и потянулась. Где-то в глубине сознания, было ужасно обидно за маму. Они просто взяли, и предали ее. Вместо того, чтобы поддержать! А еще называется семья! Они конечно жили за долго до нас, но не в средневековье же! Каждый имеет право сам выбрать себе мужа! Молодец мама! Уважаю! В горле встал комок. Мне не хотелось никого оскорблять, но вожак у них бессердечный болван! И это я еще мягко! Честное слово!

— Знаешь, я ужасно рада, что не имею никакого отношения к вашей семейке! Век бы вас не знать! Но все равно спасибо за информацию.

Рука потянулась к плееру, оставшемуся лежать на булыжнике, и Левзо ласково поймал мою кисть. — Рокс! Это вовсе не значит, что мы все считаем тебя чужой! В основном, это старшие. Те, кто был свидетелем тех событий. Ярослав очень дорожит твоей дружбой!

— Я тоже! Он не в ответе, за то, что случилось! Брат не виноват, что ваш вожак при… — Я вовремя остановилась, вспомнив, что вожак его папаша. — Сухой червяк!

Кажется, он не обиделся.

Мой голос звучал довольно спокойно. От руки Левзо, по телу распространялось тепло. Мне было до боли приятно вот так стоять рядом с ним, слышать его голос, и держать его за руку. А еще это причиняло боль. Ну, зачем спрашивается, мне понадобилось влюбляться в него?

— Чрез неделю начинаются школьные каникулы. Я собралась съездить в Казань. Отвлекусь от всего этого. Снова стану собой. Это мне, надеюсь позволено?

— Да. Если ты, пообещаешь вернуться! Я постараюсь договориться с отцом!

Я забыла обо всем на свете. Он сидел так близко. Его глаза были на уровне моих. Такие глубокие и печальные. Просто невозможно вынести. Это оказалось выше всех моих сил. Я сделала то, что не сделает ни одна уважающая себя девушка, имеющая хоть каплю мозгов в голове. Потянулась к нему, и поцеловала в губы.

В мгновение ока я оказалась распростертой на холодной земле. С трудом, переведя дыхание, удивленно уставилась на ряд обнаженных в оскале зубов. К счастью, этого волка я совершенно не боялась.

— Ух… Ты всегда так реагируешь на поцелуи? — Голос звучал немного хрипло, но все же бесстрашно.

— Извини! — Прошептала я, с трудом возвращая равновесие, и стряхивая прилипшие к брюкам сосновые иглы. — Я это не нарочно. Сама не понимаю, как так получилось. Забудь ладно?

Стараясь не смотреть на него, я дрожащей рукой схватила злосчастный плеер, и двинулась в сторону дома.

Не понятно, что более обидно. То, что меня грубо отшили, или то, что я сама в этом виновата?! Ну, можно ведь как-то мягче сказать «нет»?!

Левзо, уже в облике человека, догнал меня у самой кромки поляны.

— Зачем? Почему ты это сделала? — Спросил он, прижимая мое тело к шершавому стволу дерева, и сжимая руки, словно в тисках.

Он казался еще более раздосадованным, чем я сама.

— Сказала же. Не знаю! — Я начинала постепенно злиться. Унижение было слишком свежо в памяти. — Пусти, мне больно!

— Извини.

Левзо немного ослабил хватку, но все же не отпустил. Его руки сползли на мою талию, давая возможность вырываться, чем я незамедлительно воспользовалась.

— Не дергайся так! — Прорычал он, теряя терпение.

— Да что ты ко мне пристал? — Я разозлилась по-настоящему. Сначала отталкивает самым грубейшим образом, а потом не хочет отпускать.

Эта борьба, явно была не равной. Куда мне тягаться с оборотнем? Он казался крепким, как скала. Богатырь чертов!

— Сказал же, не дергайся! — Огрызнулся он снова, и прижал мои руки к стволу с такой силой, что кора больно впилась в кожу.

— Хочешь меня убить?

Кажется, этот вопрос немного отрезвил Левзо.

— Нет, — Ответил он, наконец. — Хочу кое-что проверить.

Об этом моменте, я мечтала с самого первого дня, когда увидела его. Даже позволяла себе представлять его, когда оставалась совсем одна. Но это было совсем не то, что в мечтах.

Его губы с такой яростью впились в мои, что стало больно. Это была настоящая пытка. Кора дерева больно царапалась. Руки Левзо сжимали мои кисти, грозясь сломать их пополам, не говоря уже о губах. Не было никаких сил и никакой возможности выбраться.

Оставалось только одно. Я подняла свободную ногу, и пнула его. Кажется, попала в колено, но этот гад, даже не дернулся. Он оторвался от моих губ, отпустил руки, но вырваться не позволил.

Его тело продолжало прижиматься к моему, практически вдавливая его в дерево. Мы оба тяжело дышали.

— Извини! — Прошептал Левзо, прижимаясь лбом к моему виску. Его голос был хриплым и напряженным.

Я перестала вырываться, и положила ладони на его грудь. Конечно, оттолкнуть его вряд ли получится. Зато так удобнее бить. Ну, это в самом крайнем случае! Хоть умру с достоинством!

— Не сопротивляйся! — Прошептал он снова. — Я не сделаю тебе ничего плохого.

Ох! Этот поцелуй был совершенно иным.

Левзо нежно обхватил мое лицо руками, и легонько коснулся губами лба, потом щек и, наконец, губ.

Я не испытывала такого никогда в жизни. Понятия не имела, что такое возможно от одного поцелуя, и никогда бы не поверила, не испытай сама.

Это было ликование, стремление, нежность. Именно это неописуемое чувство наполняло мою душу, в конце каждого сна. Существовал только он, и ничего больше. Он был моим светом, моим теплом, спасением и единственной отрадой. Руки сами собой потянулись к его шее, утопая в шелковых волосах.

Это продолжалось бесконечно, но мне все равно было мало. Я невольно потянула его голову снова к себе, когда наши губы разъединились. Захотелось даже расплакаться от переизбытка чувств. Голова кружилась, тело дрожало, точно лист на ветру.

— Нет. Этого нельзя делать! — Прошептал он, отводя мои руки, от себя.

Его одолевали самые разные чувства. От злобы до нежности. От восхищения, до отвращения.

— Левзо! — Прошептала я, и потянула к нему руки.

Это ведь здорово! Что ему не понравилось? Он выглядел таким растерянным, будто увидел трехголовую белку!

— Нет. Уходи! — Ответил он. И сделал шаг назад.

— Но. — Мне хотелось закричать. Как он смеет прогонять меня? Неужели, он не испытывал того же, что и я?

— Иди! — Повторил он, уже напряженно.

— Перестань. Все хорошо! — Я протянула руку, касаясь его плеча.

— Я сказал, убирайся! — Зарычал он.

И снова повторилась знакомая сцена. Меня оттолкнули, уронили на холодную землю. Только на этот раз, зубы волка впились в мою шею. Стоило ему чуть повернуть голову, или сжать челюсти сильнее, моя голова отделилась бы от тела.

Это было в тысячу раз хуже, чем страх перед медведем, и гораздо больнее. Волк рычал, и не двигался, будто раздумывая, убивать меня, или нет.

Тело сковали ледяные оковы страха. Я боялась пошевелиться.

«Зачем ты так? — Подумала я, ожидая неминуемой смерти. — Почему вы так ненавидите меня? Я не сделала тебе ничего плохого! И семье твоей тоже! Даже более того! Я готова на все, ради тебя! Я люблю тебя!»

Хотелось сказать это вслух, сердце будто взывало, умоляло его услышать, но это было невозможно на данный момент. Из уголка глаза, скатилась одинокая слеза.

Волк неожиданно разжал зубы, и отпустил меня. Одним прыжком он преодолел расстояние до ближайшей пихты, и скрылся за ней.

Не в состоянии пошевелиться, я скрутилась калачиком на влажной почве и закрыла глаза.

********

— Яблоки нынче очень сладкие, должен получиться отличный пирог!

— Да. Вы еще ни разу не пекли для Роксаны?

— Нет, вот и решила исправить положение. Затопим печь, дом разогреется, и будет вкусно пахнуть!

— Рокси точно скажет, как в кондитерской!

Ладимира Петровна и Милана, шутя и громко переговариваясь, вошли в дом, громко хлопнув дверью, и выдернув меня из оцепенения.

Я почти не помнила, как добралась до дома, помылась, переоделась, и обработала йодом четыре рваные раны на шее. Все происходило автоматически.

Мысли метались только между моментом поцелуя, и моментом укуса. Первое наполняло таким восторгом, что и описать сложно! Тело будто заряжалось электрическим импульсом, стоило лишь представить себя снова в объятьях Левзо.

Второе же — мигом возвращало на землю. Не нужны ему, ни мои чувства, ни я сама!

Странно, но я ощущала себя на удивление спокойно. Было хорошо уже оттого, что он есть в этом мире, и пока достаточно. Никто не мог запретить мне его любить. На что-то большее, я все равно не готова.

— Рокс…. Хорош, дрыхнуть! Пойдем нарезать яблоки! Ты и представить не можешь, какие у твоей бабушки яблочные пироги. — Светлая головка Миланы показалась в дверном проеме. — Ой, как тут у тебя темно!

Она подошла к стене, и щелкнула выключатель.

Я раздраженно зажмурила глаза, когда по всей комнате разлился искусственный свет, прерывая мысли.

— Давай, вылезай из-под одеяла! — Милана потрепала рукой мою макушку, и шлепнулась на стул.

— Да. Уже иду….

Мне было немного неловко. Неизвестно, как она отреагирует, на шрамы!

— Ты не могла бы выключить свет? — Попросила я нежным голосом. Если в темноте натянуть свитер, с широким воротником, все будет нормально.

— Ты, что там, голая? — Рассмеялась Милана, но все же сделала, как просят.

Я вылезла из постели, и подошла к шкафу. Нужно сказать ей! Эмоции разрывали изнутри. Хотелось поделиться с кем-то! С одной стороны, хотелось оправдать Левзо. Он просто не ожидал, что так получится! Сказать, что это совсем не больно. Все заживет. Вот дура то!!! Так он меня и прикончит в один прекрасный день, а я все равно буду его оправдывать! Кажется, начинаю понимать тех глупых женщин, которые даже после жестокого избиения мужьями, остаются, верны им! Совсем уже крыша съехала!!!

Автоматически набрасывая свитер, я болезненно поморщилась. Касаясь ранок, шерстяной воротник причинял боль.

— Миль. Мне надо кое-что тебе рассказать.

— Правда?

— Да….

Я закрыла, дверцу и включила свет.

Милана шумно вдохнула, и прикрыла рот рукой. Она побледнела как полотно, и захлопнула входную дверь.

— Что случилось? — Она подошла, и взяла меня за руку. — Ты такая бледная. А глаза!

Голос девушки дрожал, когда она подтолкнула мое дрожащее тельце к зеркалу.

— Ладимире Петровне нельзя видеть тебя такой! Скажу, что ты готовишь уроки!

Она выскочила за дверь, оставив меня, испуганно глядеть на собственное отражение.

Из глубины зеркальной поверхности, на меня смотрела совершенно незнакомая девушка.

У нее было мраморно белое лицо с прозрачной кожей. Отдающее легкой синевой, как у снежной королевы. Губы припухли и стали кроваво красные. Еще ярче, чем обычно. И конечно глаза! Очи дикой кошки, с золотым отливом, и тонким зрачком. Это было дикое, неуправляемое, и потрясающе красивое создание, не ведающее страха или жалости. Я невольно залюбовалась ей.

Но через секунду, ужаснулась. Ведь это же я!

Дрожащая рука, отодвинула воротник свитера, давая возможность рассмотреть шею. Ранки уже заживали. Вместо кровоточащих язвочек, на шее виднелись лишь легкие покраснения.

Я сдернула с тела свитер, отшвырнув его на спинку стула, и провела руками по своей шее. Ничего. Действительно ничего! Все зажило. Тело оставалось холодным, и сердце билось ровно. Организм никак не реагировал, на эмоциональные порывы сознания. Они были будто отдельно друг от друга. Как во сне! Захотелось плакать, но глаза остались сухими. Из зеркала на меня по-прежнему смотрела холодная и расчетливая хищница, на лице которой не отразилась ни одна эмоция.

Душа содрогалась в истерике. «Ты не такая как мы!» — вспомнились слова Левзо. И это слово из сна. «Полукровка!». Что оно означает? Господи. Кто же я такая?

— Все нормально! Она поверила в ерунду про контрольную! — Пролепетала Милана, врываясь в комнату.

— Миль, — Я подлетела к ней быстрее молнии, и схватила за руку. — Что со мной происходит? Это трансформация? У тебя тоже так было?

— Успокойся! Все хорошо! — Милана потянула меня за руку, усаживая на кровать.

— Возможно, ты права, и это действительно трансформация. Но мне кажется, что твое тело просто среагировало на внешний раздражитель.

Я недоуменно уставилась на нее, и подруга поспешила объяснить.

— Ну, это когда требуется защитная реакция, а твой разум не воспринимает случившееся как угрозу! Когда случайно порежешься, например, или ударишься. Головой понимаешь, что случайно, а тело воспринимает боль, и реагирует спонтанно. Со мной такое постоянно случалось! Особенно в детстве.

— Ясно! — Ее слова немного успокоили. — Надеюсь, ты права.

— Что случилось? — Спросила она нежно, и взяла меня за руку. — Где твое кольцо?

— Отдала его Левзо.

— На тебя, кто-то напал? — Милана сжала мои руки так крепко, как не сможет ни одна девушка ее комплекции.

— Ну…. Не совсем….

Я подробно пересказала ей, о том, что случилось на поляне.

— Он влюблен в тебя! Точно влюблен! — Заключила Милана.

— Это все, что ты хочешь сказать? Это делает ситуацию только хуже!!!

— А ты не понимаешь? — Она закатила глаза. — Левзо будущий вожак! Никто не посмеет и пальцем тебя тронуть, если ты станешь его возлюбленной!

— Но почему они так хотят прикончить меня? И что им мешало сделать это до сих пор?

— Потому, что ты не успела еще принять свою сущность. Не обрела свои силы. Пока ты подросток, такой же, как все остальные, и не опасна для них! И Володар запретил тебя намеренно трогать. К тому же, твои силы они могут использовать себе на благо! Они хоть и волколаки, но не убийцы! Вот только некоторые, только и ждут, подходящего момента!

— Ничего не понимаю. — Выдавила я растерянно.

— Ладно. Это не важно! Главное, что ты на верном пути! Встреться с ним еще раз! Закрепи его чувства к себе!

Милана расхаживала в зад, и вперед, продумывая план действий. Сейчас она выглядела, как очень расчетливая и коварная лисичка.

— Миль. Я же говорила, мне это не….

— Ты дурочка что ли? Тебе не хочется жить?

Я еще ни разу не видела ее в таком состоянии. Она никогда не повышала голос, и не огрызалась! Сейчас это был не маленький ангел, а самый настоящий хищник. Она могла обратиться в любой момент, но отчаянно сопротивлялась. Я это чувствовала.

— Он твой единственный шанс!

— Ты сошла с ума! — Заключила я в итоге. — Да никто не станет меня убивать. И вообще, через неделю, я уезжаю в Казань, на каникулы. Я уже и билет купила! И, слава Богу!

— Ладно, делай, как знаешь! — Милана вздохнула, и мигом успокоилась. Видимо Гавриил отлично ее натаскал. — Ты уже почти стала собой. Пойду, принесу яблоки, будем нарезать их в твоей комнате.

***********

На следующий день, я не стала ожидать конца занятий, и во время большой перемены, направилась мимо столовой, прямо к кабинету Елизаветы Петровны.

В коридорах как обычно, толпились ученики начальных классов. Юркие мальчишки шныряли туда сюда на огромной скорости, грозясь сбить кого-нибудь с ног. Губка, предназначенная для очищения доски, служила им вместо мячика, и один из непоседливых ребятишек уже успел получить выговор от дежурного.

Я искренне не любила второй этаж. Это было настоящее царство детворы. Стены, сплошь завешанные стенгазетами, и творческими каракулями. Вывески, посвященные воспитанию, и хорошему поведению. И конечно толпы маленьких голосящих созданий.

Крепко прижимая сумку к плечу, я осторожно миновала кучку разглядывающих чью-то новую куклу девочек, прошмыгнула мимо пары мальчишек, и добралась, наконец, до последнего поворота, когда прямо в висок угодил мячик.

— Ох, извините! Не хотел, в вас попасть! — Послышалось из-за двери одного из кабинетов. Я буквально застыла на месте, пронзив мальчика удивленным взглядом. За все три месяца учебы, мы встретились с ним впервые.

— Ничего страшного! Тебя ведь зовут Санджар да?

— Да, откуда вы меня знаете?

Голубоглазый ребенок грациозно вышел из кабинета, и, подойдя ближе, уставился мне прямо в глаза. До чего же он похож на Левзо! Только мальчик выглядел гораздо ухоженнее своего дяди. Волосы зачесаны назад, аккуратно выглаженная рубашка застегнута на все пуговицы, костюм сидит как влитой! Даже хорошо, что его дядя так не переживает за внешний вид! Мои чувства этого просто не выдержали бы!

— Не важно. — Я подняла мячик с пола, и протянула ему. — Смотри, осторожнее. Убьешь еще кого-нибудь.

Он широко улыбнулся, а когда я двинулась дальше, вдруг воскликнул.

— Подожди-ка! Я тебя знаю. Ты полукровка. Роксана!

Его прекрасные глаза раскрылись в немом восторге, в то время, как мое сердце судорожно сжалось.

— Что?

Но мальчик пропустил вопрос, мимо ушей.

— Круто! Ты действительно красивая!

Он подошел к ближе, и прошептал.

— А ты выпиваешь у своей добычи кровь, или предпочитаешь мясо?

Наверно именно так должно выглядеть лицо ребенка, который встретил живого бетмэна, или человека паука. Я еле сдержала смех. Интересно, что еще ему наплели?

— Нет, малыш. Я вообще не охочусь. Я обыкновенный человек!

— Не может быть! Ты полукровка! Самая быстрая! Левзо говорит, что ты ловчее, чем он сам! А он самый ловкий в стае!

— Правда? — Сердце среагировало на упоминание его имени, одним сильным тараном в грудь, а потом и вовсе застыло.

— Ага! Ему все равно, что дедушка тебя не любит!

— Сан, куда ты пропал?

Из класса выглянула еще одна озорная светлая головка.

— Когда я смогу обращаться, мы обязательно поохотимся вместе! — Прошептал Санджар, и, не дав мне ответить, схватил свой мяч, скрываясь с ним в классном кабинете.

Я с сожалением посмотрела в след ребенку. Вот у кого можно было бы выведать все секреты, не прилагая усилий! Но нет. Пришлось тут же себя отдернуть. Наверно разумнее держаться от этого мальчика, как можно дальше! Если уж его психопаты родственники и так меня не переваривают, даже подумать страшно, что будет, если они узнают о моем общении с мальчиком.

К тому же, я впервые засомневалась, хочу ли действительно все узнать!

Снова перекинув сумку через плечо, я двинулась дальше.

Дверь в кабинет директора, оказалась открытой настежь. Уборщица старательно водила по полу шваброй, наполняя воздух отталкивающим запахом хлора.

— Что только можно делать, чтобы так загадить пол?! — Бормотала она себе под нос, снова и снова окуная тряпицу в ведро.

— Извините, мне бы найти Елизавету Петровну! — Пробормотала я, легонько коснувшись плеча разгневанной женщины.

— Уехала! — Рявкнула она в ответ.

Плечи грустно ссутулились.

— Давно?

— Не знаю. Я вам не сыщик, чтоб за всеми следить. Поди, узнай, куда все ходят!

Не топай по мытому полу! — Завершила она свою недовольную речь, махнув на меня рукой.

— Извините.

Грустно дошагав до лестницы, я облокотилась о перила, и, бросив сумку к ногам, тяжело выдохнула. Елизавета Петровна, будто нарочно скрывалась. Хотя… Не может же она знать, что мне так срочно нужно поговорить.

— Нахальные девчонки! Не видите тут полы мытые! — Загрохотала вдруг уборщица с другого конца коридора. Машинально оглянувшись, я заметила двух закадычных подружек, во весь опор мчащихся по не просохшим еще доскам пола.

Хихикая и визжа, Катя старательно удерживала в руках большой сверток, одновременно пытаясь держать его подальше от туловища. Надя же упорно подгоняла ее.

Картина выглядела довольно комично, особенно если учесть выстроившихся в ряд учеников начальных классов, и разгневанную уборщицу, несущуюся за ними по пятам, махая шваброй.

Домчавшись до середины коридора, Надя поскользнулась на мокром полу, и начала оседать на пол, стаскивая за собой подругу. С громким визгом Катя выронила свою ношу. Из тряпок вывалилась картонная коробка. Крышка раскрылась, и из щели стали выбегать мелкие белые крысы. Детвора с визгом бросилась по сторонам, так же как и сами девочки. Вопли уборщицы усилились вдвое. Мальчишки с восторгом стали гоняться за грызунами.

Подобрав сумку с учебниками, я бросилась к девочкам, и увела их подальше.

— Вы с ума сошли? — Возмущалась я, держа Надю за руку, и впихивая ее в ближайший класс. — Притащить в школу крыс!

— Они нам нужны! — Упрямо пробормотала Катя.

— Зачем?

Девочки нервно переглянулись, и Надя все же выдала:

— Мы идем сегодня к правнучке Бабы Яги! Крыс она принимает как плату!

Я закатила глаза, и обреченно махнув головой, села возле девочек.

— Что еще за правнучка?

— Это гадалка! Живет одна, посреди леса!

— Говорят деревушка там, выгорела дотла, а она одна осталась! Местные все к ней ходят!

— Она никогда не ошибается! — Закончила Катя, сделав при этом таинственное и жутко умное лицо.

Я закрыла лицо руками, старательно сдерживая рвущийся наружу хохот.

— Ничего смешного! — Возмутилась Надя. — Пошли с нами, сама все узнаешь!

— Нет! Я, пожалуй, пас! Ладно, идем на урок! — Закончила я бессмысленный разговор.

— Надо крыс собрать, ничего не получится без них! — Обреченно прохныкала Катя.

— Вряд-ли детвора пощадила хоть одну!

— Блин! Невезуха! — Придется еще день ждать!

Изо всех сил стараясь не смеяться над наивностью одноклассниц, я направилась на урок. Надо же! Гадалка! Чего только не придумают эти девчонки!

Когда учебный день, наконец, подошел к концу, я быстро направилась на остановку, так как автобус уже подъехал, и шумел на всю округу, выпуская клубы выхлопных газов.

— Рокс, Рокс, подожди! — Раздалось вдруг с заднего двора.

Петляя меж цветочных клумб, в мою сторону во весь опор мчался Санджар. По спине прошелся небольшой озноб.

— Привет! — Просиял он, остановившись напротив.

— Привет. Ты что-то хотел?

— Да. Мы собрали всех крыс. Только я не смог найти тех девочек. Ты передашь им?

Он с гордостью протянул мне коробку, из которой доносился шорох и писк. Я машинально сморщила лицо. Вот этого мне и не хватало!!! Таскать в коробке крыс!!! Дожили!

— Ох, ты знаешь. Может сам как-нибудь?

В этот момент, оглушительно заревел звук двигателя. Автобус тронулся с места.

— Ну вот! Я опоздала!

— Да ничего страшного! Левзо приедет за мной. Мы тебя подвезем!

Мысленно поблагодарив скамейку, я буквально шлепнулась на нее. Ноги непроизвольно задрожали. Ну что мне так не везет в последнее время? С ума можно сойти! Я забрала у мальчика коробку, брезгливо положив ее рядом.

— Да нет. Не стоит. Я лучше подожду следующий автобус.

— Да ладно тебе! — Он забрал коробку, сунул ее под мышку, и протянул мне ладонь. — Пойдем! Не волнуйся! Левзо тебя не съест, он оленей предпочитает!

Круто! Только вот вчера он попытался мной перекусить! Это, по-вашему, нормально?

— Нет Санджар! Я сама доберусь!

К парковке подъехал знакомый с первого сентября, огромный черный внедорожник. Мальчик радостно побежал на встречу, и бросился на шею своего дяди.

Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Стараясь не производить шума, я медленно поднялась со скамейки, и, начала было отходить назад к школе, как раздался жизнерадостный голос Санджара.

— Роксана! Пойдем! Мы отвезем тебя!

Ааай! Блин! Санджар! Ну, зачем ты так со мной? Я закусила губу и медленно повернулась. Мальчик и Левзо уже стояли рядом.

— Да… Я ведь сказала, сама доберусь! — Прошептала я Санджару, боясь поднять глаза на его дядю.

— Мне не сложно! — Спокойно произнес Левзо. — Поехали. Не волнуйся, все хорошо!

Ну, ну! Хорошо у него все! А мне теперь что делать?

Выбора не оставалось. Глубоко вздохнув, я направилась за ними, и вскарабкалась на заднее сиденье.

Весь путь, мы, молча, глядели на дорогу, тогда как Санджар весело рассказывал дяде о случившемся в школе.

— Представляешь? Она шлепнулась прямо в коридоре. Мальчишки начали хохотать, а девочки разбежались по классам. Ты бы слышал, что говорила Софья Валерьевна! Это школьная уборщица.

— Крыс, как я вижу, ты изловил? — Мягко подытожил Левзо, рассеянно глядя на дорогу.

— Ага. Не оставлять же их там! Интересно, зачем они могли понадобиться? — Произнес мальчик задумчиво, и тут же обернулся в сторону новой попутчицы!

— Роксана, ты случайно не знаешь?

— М-м…. Кажется, они собирались к гадалке. — Ответила я, печально взглянув на Санджара.

— К чокнутой Зине?

— Сан! Следи за языком! — Гаркнул Левзо, к счастью не слишком строго, иначе мое сердце могло не выдержать. Боюсь я его, не меньше чем медведя! А может даже значительно больше!

— Ладно, ладно. Я извиняюсь! Значит, они собираются к правнучке Бабы Яги?

— Да. Кажется, они именно так они ее назвали.

— У этих девчонок крыша едет! — Заключил Санджар. — Она же…

Тут Левзо строго посмотрел на племянника, и мальчик изменил первоначальное выражение.

— Слегка не в себе!

Я тупо пожала плечами, и мягко улыбнувшись, снова уставилась в окно. Машина резво преодолела последний участок бездорожья, и плавно въехала в обнесенную деревянными заборами деревенскую улочку.

— Санджар, может, ты сам отдашь Наде крыс, все же поймал? — Предложила я, в тайне лелея надежду и вовсе не прикасаться к коробке. Фу! Ну не люблю я крыс! Вы уж поймите!

Мальчик удивленно на меня посмотрел, в то время как Левзо молча, усмехнулся.

— Ты же полукровка! — Воскликнул ребенок. — И боишься крыс?

— Не знаю о чем ты, но крыс я действительно не люблю!

— Ладно! Давай сюда! — Санджар ловко перегнулся через сиденье, и схватил коробку. Левзо остановил машину в центре деревушки.

— Где она живет?

— Идем, я покажу!

Выкарабкавшись из автомобиля, я указала мальчику нужный дом. Он с восторгом помчался к воротам и громко позвал Надю. Я уже направилась вслед за ним, но Левзо успел схватить мою кисть. Ноги тут же стали ватными, по руке прошелся электрический импульс, замораживая кровь и приостанавливая биение сердца.

— Как ты? — Спросил он, щекоча горячим дыханием мое ухо.

— Н… Нормально. — Прохрипела я в ответ, и попыталась выдернуть руку.

— Прости за тот случай! — Продолжил он, не обращая внимания на мои попытки высвободиться.

— Все в порядке! Я ведь выжила!

Он легонько коснулся кончиком носа моего виска.

— Сходи к гадалке. Она многое знает! — Выпустив мою руку, он быстро направился к машине. — Идем Сан. Мама ждет!

Мальчик, весело болтавший с ошеломленной Надей, мигом спохватился и рысью помчался к дяде.

— Пока Рокс! — Выкрикнул он на ходу.

— Пока. Спасибо, что подвезли.

— Не за что!

Я медленно обернулась к однокласснице, сияющей хищной улыбкой. Наверняка она ожидала горячих подробностей о нынешней ситуации. Я же в свою очередь, стала усердно размышлять о том, как вклиниться в их коллектив во время похода к ведьме.