Глава VI

Глава VI

— А эта железяка для чего? — спросила Магна, копаясь среди инструментов в моей мастерской.

— Это — третья рука, — пояснил я. — Если нужно работать двумя руками, то с помощью неё можно зафиксировать деталь. Очень удобно.

— Та ну, бесполезная какая-то штука. Можно просто попросить Нильса или Мики, чтобы они зафиксировали.

Магна продолжила звенеть металлическими инструментами, в надежде найти что-нибудь полезное для себя. Время от времени она останавливала своё внимание на чём-то конкретном и осматривала его со всех сторон, пытаясь понять, каким образом и где это можно применить.

Со вчерашнего дня, из-за сильно высокой температуры, стало практически невозможно находиться на улице какое-то продолжительное время. Поэтому многие прятались по домам, не покидая свои укрытия без крайней необходимости. Нам с мамой даже пришлось соорудить специальный навес над огородом, так как солнце вполне могло спалить весь наш урожай. И поливать, разумеется, нужно было намного чаще.

— А есть у тебя лампочки, которые солнечный свет излучают? — спросила Магна, не сумев найти что-либо полезное среди коробок с инструментами. — Я хочу попробовать сделать несколько ярусов, чтобы они не затеняли друг друга. Для экономии пространства.

— Была когда-то одна. Но после того, как я изучил принцип её внутреннего устройства, она пришла в негодность. Могу дать тебе адрес человека, который ими занимается.

— О, давай!

Я записал контакты на бумажке и вручил Магне, после чего мы вышли на улицу. Идти старались ближе к домам, по тем местам, где образовывались небольшие участки тени. Сегодня не было даже минимального ветра, а потому от жары это не сильно спасало. Зато хоть на нас не падали прямые лучи.

— От Оливии там ничего не слышно?

— Не-а, пока не писала, — я ещё раз взглянул на коммуникатор.

— Мики с Нильсом вернутся только поздно ночью. По такой жаре у них и не получилось бы нормально дойти. Хорошо хоть ты не пошёл с ними, а то сейчас бы торчала здесь одна. Вот не понимаю я в чём прикол такого времяпровождения: сидишь целый день с этой удочкой и ждёшь, пока кто-нибудь не клюнет. Скукотища ужасная.

— Ну, зато это приносит свою пользу.

— Ой, да какая там польза? Лучше бы мне участок для посадки расширили. Или второй ярус приделали, для экономии пространства.

Когда мы поднялись наверх, Магна сразу же полезла открывать окно, чтобы в помещении сделался сквозняк.

— Лола! — крикнула она в сторону соседнего дома. — Неси сюда свои рисунки!

— Сейчас! Пять минут! — послышался ответ снизу.

Лола за все эти годы так и не бросила свои детские увлечения, продолжив рисовать. Картинки получались с каждым разом всё лучше и лучше. Плюс ко всему этому она стала писать стихи, часто совмещая оба своих умения в какое-нибудь полноценное произведение. Жаль только, что всё её творчество так и не получит никакого широкого распространения. Искусство не пользуется большим спросом на периферии. Как правило, это удел горожан. Там есть все необходимые условия для продвижения своих работ, можно с лёгкостью вращаться в творческих кругах, пользуясь связями знаменитостей самых разных уровней. А здесь это всё можно делать только ради удовольствия. Хотя, в нескольких соседних хуторах люди всё же знают о талантах Лолы. На школьных стендах часто вывешивают её рисунки, а иногда просят нарисовать что-то тематическое для какого-нибудь праздника. Многим нравятся те произведения, которые у неё получаются. Есть в них что-то живое, настоящее, вместо того фабричного профессионализма, присущего городскому искусству. Наоборот, результаты её творчества создают впечатление чего-то человеческого, со всей его простотой и склонностью к совершению ошибок.

Поднявшись к нам наверх, Лола достала из своего портфеля большую картонную коробку, откуда вытащила стопку самых новых рисунков и разложила их на полу.

— Это я что-то вроде комикса хотела сделать, — объяснила она, выкладывая страницы по-порядку. — Только он пока без надписей. Не успела ещё.

Следующие пару часов мы просидели, обсуждая картинки и пытаясь придумать подходящий текст для каждой из них. В какой-то момент на мой коммуникатор пришло сообщение от Оливии: «Я освободилась. Села на поезд, буду где-то через 6 часов».

— Ну наконец-то! — воодушевлённо воскликнула Магна, после того как я зачитал новость. — Хоть сегодня ночью посидим все вместе.

— И в «крокодила» поиграем? — обрадовалась Лола.

— Да, поиграем, — заверила её Магна.

— Правда, если все соберутся только к глубокой ночи, то мне вряд-ли разрешат так поздно гулять.

— Сейчас пойдём тебя отпрашивать. Скажем, что в последние дни, пока здесь Лиам и Оливия, должно быть разрешено гулять сколько влезет.

Мы спустились вниз и пошли уговаривать родителей Лолы. Магна, как она это обычно делала, завела разговор издалека. Удивительно, насколько хорошо у неё всегда получалось очаровывать собеседников своими разговорами, даже на такие, казалось бы, повседневные темы, как выращивание овощей. Пока родители были полностью увлечены рассказами про садоводство, Лола, воспользовавшись подходящим моментом, залезла на буфет и окунула руку в коробку с конфетами. Делала она это настолько виртуозно, что каждый звук, будь то скрип буфета или шелест конфетных обёрток, сливался в унисон с голосом Магны.

К тому времени как наша компашка снова вышла на улицу, жара понемногу начала спадать. Посоветовавшись между собой, мы решили отправиться на остановку и дожидаться Оливию уже там. Лола всю дорогу расспрашивала меня всякие подробности о «Каза Испасиал», чтобы в дальнейшем можно было нарисовать про него комикс. Я пытался придумать что-нибудь более-менее правдоподобное в ответ, так как и сам знал о нём только благодаря слухам и картинкам. Хотя было бы разумнее всего начинать обучение инженеров внутреннему устройству корабля уже в академии. Наверное, они боялись, что кто-то из конкурирующих корпораций может украсть их технологии и каким-то образом помешать миссии.

— А как выглядит штурвал, за которым стоит капитан? — поинтересовалась она, усевшись на бревно, служившее чем-то вроде скамейки для ожидания.

— Не думаю, что там есть штурвал как таковой. Скорее всего, управление кораблём полностью автоматизировано.

— А как же он тогда будет совершать маневрирование, чтобы избежать столкновения с астероидами?

— Ну, компьютер будет выстраивать безопасные маршруты, а экипаж — просто следить за их правильностью, и в случае чего, вносить свои коррективы.

— Непонятно тогда зачем вообще нужен на борту капитан, если корабль может сам по себе летать.

— Должно быть, для подстраховки.

— Ну да, разве что для этого. И славу потом всю себе заберёт.

На станцию прибыл поезд, номер которого сестра скинула мне на коммуникатор. Как только она вышла из вагона, Магна тут же побежала ей навстречу:

— О, смотрите, наш спецназ подъехал! Оливия Вайнштайн собственной персоной!

— Ой, да ладно тебе, никакой мы не спецназ, — отмахнулась она. — Обычная служба безопасности.

— Ну вас же там тренируют, как настоящий спецназ, — продолжала шутливо приставать Магна. — Будете, небось, корабль от космических жуков защищать.

— Да ну тебя, — рассмеялась Оливия. — Нету там никаких жуков. Просто за порядком будем следить.

— Ещё как есть! Точь-в-точь, как у Лолы на рисунках. Правда ведь?

— Не-е-ет! Они не космические, — заулыбалась Лола. — Земляные. То есть, земель… земные!

Все дружно расхохотались. По дороге Магна продолжала обо всём расспрашивать, а Оливия хоть и пыталась поддерживать разговор, но было отчётливо видно, что эти два дня подготовительных тренировок высосали из неё практически все силы.

Добравшись до нашего хутора, мы первым же делом зашли домой, чтобы показать Оливию маме. А когда она пошла в нашу комнату, переодеться в домашнее, то в процессе умудрилась уснуть, причём, на моей кровати.

— Просыпайся давай, — принялась её будить Магна. — Сегодня у нас ночуем, договорились же.

— Да на пару минут всего прилегла, — пробормотала Оливия спросонья.

Она лениво поплелась на кухню умываться, после чего сразу вышла на улицу, чтобы немного прийти в себя. Я захватил её рюкзак с собой, и мы отправились к домику Магны.

Сегодня решили посидеть на крыше, откуда можно было наблюдать за звёздами, которые яркими огоньками пробивались сквозь ветки нашего старого дуба. Да и свежий воздух позволял Оливии подольше продержаться ото сна. Правда дождаться возвращения Мики и Нильса у неё всё же не получилось, так как они пришли уже далеко за полночь.

Последние пару лет мы с ребятами понемногу достраивали крышу: расширили саму платформу и сделали достаточно высокие оградки, чтобы можно было передвигаться по ней, чувствуя себя в полной безопасности. Ещё пришлось соорудить простенькую дренажную систему, потому что после дождей, в некоторых местах постоянно скапливалась вода.

Сначала мы просто болтали, смеясь над глупыми моментами из нашего детства. Вспоминали многочисленные путешествия в поисках сокровищ, неизбежно заканчивавшиеся неудачами, но оставившие после себя кучу приятных впечатлений. Позже стали играть во всякие игры на смекалку. Особенно этому радовалась Лола, так как очень их любила, а нам в последнее время редко когда удавалось собираться большой компанией. Казалось, что она могла играть всю ночь напролёт, без малейших признаков усталости. Я же уснул ближе к утру, как раз в процессе очередной партии «крокодила».

На рассвете меня разбудил Нильс, споткнувшись о мою ногу. Чувствовалась неприятная боль в глазах от невыспанности. Оливия тоже сидела с не до конца проснувшимся лицом, держа обеими руками горячую кружку чая. Она помахала мне, пожелав доброго утра.

— Прохладно, как для полудня, — съёжившись, заметил я.

— Прогнозисты на сегодня вообще дождь обещали, — предупредила Магна.

— Вообще-то здесь написано: «пасмурно весь день», — поправил её Нильс, уткнувшись в планшет.

— Да какая разница, — она протянула мне чайник. — На вот, ромашки горячей выпей.

Пока мы тут сидели, соседи были заняты подготовкой к завтрашнему застолью. Планировалось провести грандиозные проводы в честь моего с Оливией отбытия. В наших местах не часто происходили какие-то значимые события, а устраивать многолюдные пиршества здесь очень любили. Слухи о том, что нам с сестрой удалось пройти отборы, очень быстро разошлись по всей округе, поэтому среди приглашённых оказалось большое количество людей из дальних хуторов, многих из которых мы видели всего пару раз в жизни.

Как только проснулся Мики, то сразу же, на пару с Нильсом, стал рассказывать всякие рыбацкие истории. Наша компания постепенно начинала оживать после ночных посиделок.

— А если бы ловили сеткой, то справились бы за пару часов, — сказала Магна, когда он начал оправдываться, почему их не было так долго.

— Сетью ловить запрещено, — объяснил Мики. — А если было бы разрешено, то в реке давно бы уже закончилась рыба.

— Ну так договоритесь со своими, выловите определённое количество, а потом разделите поровну между всеми. Куча времени освободится. И не придётся торчать там целыми днями.

— Да нет же, тут ещё важен сам процесс ловли. Нужна определённая сноровка и мастерство, если хочешь получить приличный улов.

— Да уж, много мастерства нужно, чтобы полдня пялиться на поплавок, а потом, в нужный момент, дёрнуть удочку.

— Ай, ты просто не до конца понимаешь весь смысл рыбалки, — махнул он рукой.

— Лучше бы за это время склад привели в порядок, а то он скоро, вон, того и гляди, развалится.

— Мы как раз и собирались на следующих выходных этим заняться.

Магна уселась рядом с Оливией и стала рассказывать, как прошла встреча с их бывшими одноклассниками. Кто из них чем сейчас занимается, насколько сильно все изменились и прочую чепуху. Через некоторое время разговор перекинулся на обсуждение разных дурацких моментов из школьной жизни. После чего сразу начались грустные воспоминания о тех днях, когда они вместе прогуливали уроки.

— Ты что, подкрашивалась? — спросила вдруг Магна, присматриваясь к волосам Оливии.

— Та зашла в парикмахерскую по пути, когда возвращалась со сборов, — ответила она. — Решила привести себя в порядок.

— А то я смотрю: вроде бы цвет тот же остался, но при этом стал немного… выразительнее, что-ли.

— Ну да, чтобы сильно в глаза не бросалось.

— А я вот тоже думала покраситься. Но только в какой-нибудь другой цвет.

— Ты про свой любимый?

— В смысле?

— Цвет.

— А-а-а, ты про зелёный? — засмеялась Магна. — Не, ну не настолько другой. Просто, чтобы не такой светлый был. Более русый оттенок, например. Вон, как у Нильса.

— Наконец-то вы по достоинству оценили мои превосходные волосы, — слегка поправив свою причёску, проговорил Нильс.

— Ну так тебе они вообще не идут! Отдай свои волосы! — стала дурачиться Магна, запрыгнув на брата.

Наше утреннее чаепитие незаметно превратилось в вечернее. Практически всё это время мы провели за обычными разговорами. Не очень хотелось куда-то идти, и уж тем более в поход, который как раз был запланирован на сегодня. Посовещавшись немного, решили его отменить.

На следующее утро мы уже все вместе помогали вытаскивать различную мебель во двор, чтобы создать как можно больше мест для приглашенных гостей. В ход шло абсолютно всё, что только попадалось под руки: стулья, диваны, скамейки, кресла, кушетки. Наиболее потрёпанные сиденья накрывали красивыми праздничными рушниками. Посреди всей этой суеты постоянно бегали дети, пытаясь незаметно стащить со стола какие-нибудь сладости. Вскоре стали потихоньку приходить люди из соседних хуторов, принося с собой различные угощения. Они первым же делом узнавали, кто виновник сегодняшнего торжества, а потом находили нас с Оливией и поздравляли от всей души с успешным окончанием отборов. К шести часам вечера стол уже полностью заполнился гостями. На празднике было столько всяких угощений, что первые полчаса все присутствующие только и занимались опустошением своих тарелок. Затем приступили к беседам, которыми обычно сопровождаются подобные застолья.

После того как мы с сестрой наслушались различных наставлений и пожеланий, наша компания, под звук начинавшихся песнопений, стала потихоньку передвигаться в сторону заброшки, чтобы там спокойно провести время в своём кругу. Когда уже проходили мимо края стола, меня вдруг кто-то схватил за руку:

— Лиам, Оливия, ребята, постойте, — произнесла пани Инамото. — Присядьте, я вам сейчас расскажу одну очень поучительную историю.

Мы сдвинули освободившиеся стулья и уселись вокруг старухи, приготовившись к длительному рассказу. Она достала белую деревянную фигурку какой-то птицы и начала:

«Когда-то давным-давно, в небольшой деревушке на берегу реки Днепр, жил юноша по имени Кий. Местность, где располагалось его поселение, была практически непригодной для сельского хозяйства, поэтому люди из этой деревни жили очень бедно и часто страдали от голода.

И вот однажды, когда наступил очередной неурожайный год, Кий оказался практически на грани голодной смерти. Всё, что осталось от его хозяйства, — один единственный лебедь. Несколько недель юноша вынашивал в себе намерение зарезать его, чтобы хоть как-нибудь пережить это тяжелое время, но каждый раз откладывал на следующий день, выскребая по сусекам последние крохи.

В один из этих голодных вечеров деревню посетил очень странный путник, который представился как мистер Хорив. Он был одет в полностью старинный наряд, а на его голове красовался чёрный цилиндр. Когда на него залаяли все местные собаки, люди повыходили из своих домов и обступили необыкновенного гостя.

Его взгляд сразу пал на того самого лебедя, который принадлежал Кию. Путник сказал, что может помочь избежать крестьянам голодной смерти в обмен на эту птицу. Доставить её нужно было в поместье, находившееся по другую сторону берега Днепра. Сделав это предложение, мистер Хорив покинул деревню, так как очень спешил на праздник в другое поселение.

Недолго раздумывая, селяне пошли к берегу реки и построили Кию плот, на котором он смог бы доставить прошенный подарок в поместье этого странного мистера. Люди привязали лебедя верёвкой к плоту, чтобы юноша мог спокойно грести вёслами. Собрали ему в дорогу немного продуктов, из последних запасов, и отправили в спасительное путешествие.

Когда плот был уже где-то в тридцати метрах от противоположного берега, лебедь вдруг, заметив позади щуку, полетел в её сторону. Из-за того что птица была привязана верёвкой за ноги, она потянула за собой и плот. Кий тут же принялся грести вёслами изо всех сил, а лебедь, в свою очередь, тянул в обратную сторону. Час грёб, второй грёб — плот ни на дюйм не приблизился к берегу. Когда юноша совсем выбился из сил, он попятился назад и перерезал верёвку, которая удерживала лебедя.

После того как птица улетела восвояси, Кий быстро доплыл до берега. Совсем отчаявшись, он побрёл вдоль берега. Последний шанс спасти собственную деревню от голодной смерти был безвозвратно утерян. Пройдя несколько километров, полностью обессилев от нехватки еды, юноша уселся на камень возле реки.

Когда он поднял голову и осмотрелся вокруг, то не поверил своим глазам: на холме, метрах в ста этого места, стоял его лебедь! Гордо расправив крылья, он крепко держал в своём клюве добытую ранее щуку.

Добравшись до вершины этого холма, Кий оглянулся по сторонам: повсюду простирались такие плодородные земли, какие он не мог представить даже в самых своих вещих снах! Парень разжёг на холме костёр, приготовил на нём щуку, поужинал, а затем лёг спать.

На следующее утро он не стал относить лебедя в поместье, про которое говорил странник, а вместо этого отправился в родную деревню и рассказал всем о плодородных землях, обнаруженных благодаря его птице. Односельчане тут же, без лишних вопросов, стали собирать свои вещи, так как в этих голодных местах их больше уже ничего не удерживало. На первый день переселения люди закатили великое пиршество, в честь чего забили того самого лебедя, пожарили его на костре и раздали каждому жителю по небольшому кусочку. А кости птицы они аккуратно склеили воедино и установили на небольшой постамент, который соорудили на вершине холма.

Люди построили свои дома в тех местах, а само поселение назвали в честь его основателя — Киев. Деревня с каждым годом всё росла и росла, пока не превратилась в большой процветающий город. Через многие годы, на том самом холме, где когда-то гордо стоял лебедь, жители воздвигли огромный памятник, на котором скульпторы изобразили четверых основателей города: Кия, странного путника, лебедя и щуку.»

Пока пани Инамото рассказывала концовку истории, глядя на меня, Оливия с Магной сидели чуть дальше, за её спиной, и тихонько хихикали, прикрывая руками рты, чтобы сдержать смех. Я же старался сохранять серьёзный вид, хоть эта история и мне тоже показалась слегка комичной.

— Настоящие лебеди, к сожалению, уже давным-давно исчезли, но зато я могу дать тебе этот талисман, — она протянула мне фигурку, которую держала в руках на протяжении всего рассказа. — Пусть этот лебедь укажет вам самое подходящее место для постройки первого города на новой планете.

Я взял фигурку лебедя и поблагодарил пани Инамото. Затем, распрощавшись с ней, мы пошли в свою заброшку. Залезли на второй этаж, где открывался отличный обзор на всё происходившее на хуторе. Большинство людей уже повставали из-за своих столов и пустились в пляс. Вокруг костра, который искрился в самом центре веселья, стали водить хороводы.

Помнится, в детстве и нам на таких тусовках было очень весело, тем более если получалось стащить со стола какие-нибудь сладости. А потом всё это надоело, постоянно одно и то же: посиделки с нравоучениями о жизненных ценностях, а затем танцы вокруг костра. Сейчас хочется побыстрее смыться с таких праздников, чтобы можно было нормально провести время со своими сверстниками.

— Можно подумать, кто-то станет нас слушать, когда будут возводить город, — проговорила Оливия, вертя в руках новую игрушку.

— Ну а чё? Лиам же инженером будет, — стала размышлять Магна. — Вдруг станет к этому времени каким-нибудь важным начальником? Вон он, ведь, какой умный!

— Там все умные будут. Туда только таких и отбирали.

— Относительно умные, — подшучивая, поправила Магна. — Какой умный захочет провести двадцать с лишним лет в жестяной коробке?

— Я представляю, как Лиам будет делать сложные вычисления для определения подходящего ландшафта, а потом психанёт и просто подбросит над картой лебедя, — засмеялся Мики.

— Мне кажется, что этот лебедь не обладает достаточной силой для определения нужных координат, — изобразив задумчивый вид, сказала Магна. — Вот если бы это был шар для гадания…

— С кофейной гущей внутри, — добавил я. — Ну, чтобы более точные координаты получить.

— Так может этого лебедя нужно обмокнуть в кофейную гущу? — пытаясь сохранять серьёзное лицо, проговорил Мики.

— Закинуть в шар с кофейной гущей и тщательно взболтать ингредиенты, — поправила Магна.

— Да, а потом выкатить этот шар с холма, как в боулинге. Того самого холма, — после этих слов Нильса мы все закатились хохотом.

— А я-то всё время думала, зачем нужна эта глупая игра, — сквозь смех проговорила Оливия.

— Это была тайная подготовка космических инженеров, — сказал Мики, немного успокоившись.

Должен признаться, мне будет очень не хватать подобных разговоров. Даже не верится, что мы сидим с ними в последний раз. На «Каза Испасиал» нужно будет заводить себе новых друзей, а там все будут с разных мегаполисов. С одной стороны — интересно, а с другой — сложно будет, наверное, найти с ними общий язык. Хорошо, что у меня есть Оливия. У неё предрасположенность к заведению новых знакомств. Если я не смогу завести собственных, то всегда можно будет примкнуть к компании сестры. В любом случае, наши друзья потом перемешаются и станут общими.

Мы спустились вниз, только когда все гости разошлись и хутор опустел, чтобы нас, как виновников торжества, никто не задержал ради дополнительных разговоров. Плясавшая весь вечер у костра Лола, попрощавшись, сразу пошла домой. Остальные ребята, как только поднялись на крышу и укутались в пледы, практически сразу погрузились в сон. Остались только мы с Магной.

— Ну что? Не передумал лететь? — спросила она, когда мы переместились на противоположную от спящих сторону крыши. — Ну, знаешь, как это часто бывает в принятии важных решений: в самый последний момент вдруг решаешь, что не надо.

Тут она была права, я действительно сейчас сильно засомневался, и если бы не сестра, возможно, принял бы совсем другое решение. Но для Оливии эта миссия в какой-то момент стала сравнима со смыслом жизни. Я никогда ещё не видел человека, который с подобным усердием стремился бы к достижению своей цели. Практически всё её свободное от школы время было занято тренировками. Плюс к этому, нужно было соблюдать правильные режимы питания и сна. Я промолчал, лишь задумчиво взглянув на звёздное небо.

— Час ночи уже. Тебе бы не мешало поспать хоть немного, — заметила Магна.

— По пути высплюсь. Всё равно будильник на четыре утра стоит, а от этих трёх часов сна только хуже сделается.

— Это ты точно подметил. А Оливия, вон, какая хитрая: вырубилась раньше всех, и завтра будет как огурчик.

— Да ей всё время по утрам легче просыпается. Чуть начнёт светать, а она уже бегает как ни в чём не бывало. А я хоть поздно лягу, хоть рано — всё равно с утра глаза на лоб вылазят.

К этому времени образовалась такая тишина, что в ней можно было услышать даже шорох листика, падающего сквозь крону дерева на противоположной стороне хутора. Нам приходилось общаться настолько тихим шёпотом, что разобрать его, не глядя на мимику друг друга, становилось практически невозможно.

Такую природную тишину в ближайшие пару десятков лет я точно не услышу. Да и вообще, на какую-либо спокойную обстановку вряд-ли можно будет рассчитывать на борту с тридцатью тысячами человек. В агитационных брошюрах было написано, что на «Каза Испасиал» вырастили несколько парков, максимально приближенных к настоящим, земным. Если это правда, то наверняка там постоянно будет слоняться куча людей.

Где-то к трём часам ночи поднялся небольшой порывистый ветер. С разных сторон, по очереди, доносилось приятное шебуршание листьев. А ещё через полчаса ветер усилился, и воздух стал прохладнее. Мы принялись накрывать спящих друзей пледами, пытаясь это делать максимально осторожно, чтобы не разбудить их раньше времени. После того как все остальные оказались в безопасности, мы закутались сами.

Ровно в четыре утра заиграл будильник на коммуникаторе Оливии. Она начала потихоньку просыпаться, широко зевая и вытягивая вверх руки. Мики просто перевернулся на другой бок, а Нильс приподнял голову и что-то неразборчиво промямлил в сторону Магны.

— Да разбужу, разбужу, — заверила она.

— Вы что, вообще не спали? — удивилась Оливия.

— Нет, конечно, — ответила Магна. — Мы же не дети малые, по ночам спать.

— Ой, нашли чем хвастать. Лучше бы чай заварили, пока тут без дела сидели.

— Давай лучше у нас посидим с чаем? — предложил я.

— Точно, давай.

Мы собрались буквально за пять минут, как попало запихнув в сумки все вещи, что собирались взять с собой, после чего отправились домой. Там нас уже ждала мама с приготовленным завтраком. Сложно даже сосчитать сколько было таких семейных утренних разговоров, когда меня с Оливией собирали в школу. Мама всё так же давала нам наставления, сидя рядом с электроплиткой. Только теперь не на один учебный день, а навсегда. Как обычно, я всё прослушал, лишь послушно кивая головой и думая о каких-то своих мыслях.

— И компанию себе выбирайте тщательно. Лучше выждите момент, хорошенько ко всем присмотритесь, а потом уже заводите дружбу с наиболее здравомыслящими ребятами. Не ведитесь на поводу у тех, кто будет подстрекать всех на хулиганства. А если начнут слишком настойчиво вас подбивать на какие-то безумные поступки, то скажите, что мама строго-настрого запретила участвовать в подобного рода выходках. После этого они должны будут от вас отстать.

— Ну это само собой, да, — пообещала Оливия, после чего полезла копаться в своей сумке. — Вот, держи. Чуть не забыла про них.

— Ого! Откуда у тебя столько денег? — удивилась мама.

— Да так, копились потихоньку.

— Это ты в академии недоедала, что-ли?

— Ой, та сколько мне там надо. Тем более цены в столовке почти бесплатные были.

— Так много накопила. Могла бы купить себе что-нибудь.

— Та мне особо ничего и не надо было, из такого дорогостоящего. А теперь нам с Лиамом они уже ни к чему. Там своя финансовая система будет.

— Я даже и не знаю, на что можно потратить такую сумму, — задумалась мама.

— Ну отложи на потом. Всё равно когда-нибудь пригодятся.

— И то верно. Ладно, уже без пятнадцати. Лиам, ты иди наполни бочку для орошения, а мы пока с Оливией вещи в дорогу соберём.

Я взял ведро с водой и полез на крышу. А когда спустился вниз, они уже стояли на пороге в полной готовности. Да и собирать там толком было нечего. Нам разрешалось пронести с собой не более пяти килограммов, поэтому мы набрали кучу всяких мелких штуковин на память.

Вскоре подошли и остальные провожающие. Лола подарила нам два своих рисунка: на одном был изображён домик на дереве, рядом с которым стояла вся наша компашка, а на другом — вид на хутор со второго этажа заброшки. После этого она достала из своей коробки ещё один лист бумаги и с артистичным видом стала зачитывать прощальное письмо:

Пришло то самое время, чтоб отправиться в путь.

И если этот момент вдруг покажется сложным,

Через силу придётся в неизвестность шагнуть,

В тайный мир, где ждут вас далекие звёзды.

Прощанья пора наступает сегодняшним днём.

Глаза каждого друга переполнились грустью.

Помнить о вас, в сердечках мы место найдём,

Навсегда сохранив эти сильно тёплые чувства.

Как только хутор родной останется в прошлом,

Пусть душа хранит его образ забвенно,

Превращает в радость тоскливую ношу,

И любую тьму развеет тут уж непременно.

Искренне желаю вам всех сбывшихся мечтаний,

Самых лучших приключений на дороге в новый мир.

Ну а мы же будем вспоминать вас звёздными ночами,

Глядя на прощальное письмо, затёртое до дыр.

Когда Лола дочитала последние строки, все растрогавшись стали друг с другом обниматься. Вручив нам это памятное стихотворение, она снова полезла копаться в своей коробке, откуда достала ещё несколько страниц с рисунками:

— Возьмите эти тоже. Тут я просто всякие пейзажи рисовала. Когда сильно заскучаете по обычной земной природе, то вот… сможете посмотреть.

Отличные подарки на память, а самое главное — они не занимают практически никакого веса, что очень важно при подобных ограничениях.

Уже на остановке мы окончательно распрощались с Нильсом, Мики и Лолой. Мама поехала с нами до академии, а Магна запрыгнула в самый последний момент, так как не смогла в полной мере напрощаться с Оливией.

Несмотря на то что вагон был набит битком, нам всё же удалось выбороть себе пару сидячих мест возле окна. Как только поезд тронулся, меня сразу начало укачивать в сон. Голова почему-то сама опускалась вниз, а чтобы её вернуть в нормальное положение, нужно было прилагать слишком много усилий. Где-то полчаса я пытался с этим бороться, но в итоге всё равно уснул…

Разбудили меня, только когда поезд остановился у академии. На месте, где совсем недавно был обычный пустырь, теперь находилась взлётная полоса. Возле неё как раз и толпились все пассажиры со своими провожающими.

Через какое-то время в небе показался наш самолёт. Охранники тут же стали прогонять зевак, которые с любопытством постукивали ногами по недавно выложенному асфальту взлётной полосы. Толпа загалдела, что было вполне предсказуемой реакцией, ведь вряд-ли кто-то из присутствующих здесь, мог когда-либо видеть настоящий самолёт с такого близкого расстояния.

— И сколько будет длиться посадка? — поинтересовалась Магна.

— Ровно час. В каждом мегаполисе он стоит ровно час, — ответил парень в больших круглых очках, который находился неподалёку от нас. Он был щуплый и невысокого роста, одетый в строгий костюм, а на вид ему едва можно было дать шестнадцать лет. И то, лишь потому, что это был минимально необходимый возраст.

— В каждом мегаполисе? — переспросила Магна.

— Так и есть: каждый самолёт пролетает через десять мегаполисов. В нашем уже сидят пассажиры из Лондона, Брюсселя и Праги. А после будут посадки в Краснодаре, Тбилиси, Баку, Тегеране, Кабуле, Дели, ну и собственно, в самом космопорту.

— Смотрю, ты хорошо подготовился к полёту.

— Естественно! — воскликнул он, гордо приподняв подбородок. — Всегда стараемся быть в курсе происходящего. Я, между прочим, вошёл в двадцатку лучших знатоков биологии. А Вы, наверное, по инженерии?

— Нет, я провожающий, — Магна, хихикнув, показала пальцем на нас. — Вот, они летят.

Он кивнул в знак приветствия, а мы с сестрой — в ответ. К этому времени самолёт уже зашёл на посадку и остановился. Люди начали обниматься со своими родными в последний раз. Мы тоже ещё раз переобнялись между собой.

— Внимание! Прошу всех отбывающих подняться на верхнюю палубу! — раздался женский голос по громкоговорителю. — Не толпимся! Проходим по одному! Время посадки ограничено!

Знаток биологии засеменил к самолёту, периодически подтягивая брюки, которые, похоже, брали ему на вырост, но он так и не смог дотянуться до их размера. Магна вдруг стала громко всхлипывать, а потом и вовсе разрыдалась. Оливия тоже последовала её примеру, а за ней и мама. Несмотря на то что мне тоже в этот момент было очень грустно, я всё же нашёл в себе силы удержаться от излишней сентиментальности. Всё-таки с этими людьми нам ещё предстоит достаточно длительный полёт, а в дальнейшем, возможно, и совместное проживание. Не хотелось бы произвести впечатление какого-то хлюпика. Мы ещё раз обнялись и обменялись прощальными пожеланиями, после чего тоже направились к самолёту, вслед за остальными пассажирами.

Через некоторое время перед трапом скопилась пара десятков человек. Чуть позже оттуда начала доноситься какая-то ругань. К месту событий тут же побежали вооружённые охранники. Они оттеснили нескольких из них в сторону, чтобы остальные пассажиры смогли беспрепятственно подниматься на борт.

Как выяснилось позже, эти ребята, которые были окружены охраной, настаивали на том, что они прошли отборы, а в системе выдачи пропусков произошёл какой-то сбой.

— Наверное, решили схитрить, — предположила Оливия, поднимаясь на верхнюю палубу самолёта.

— Здесь просчитано всё до каждой мелочи. Лучшие умы планеты работали над этой космической программой, — с важным видом пояснил наш знакомый биолог, стоя у самого входа в самолёт. Затем он повернулся в сторону недовольных и крикнул, тыкая пальцем в свой коммуникатор, — Система пропусков работает как часы! Сжульничать не получится!

Поднявшись на борт, мы последовали за проводницей. Пройдя мимо одного пустого отсека, предназначенного, видимо, для пассажиров из другого мегаполиса, стали располагаться в следующем. Здесь было по четыре сиденья с обеих сторон. С другого конца рядов нам помахал Нико, друг Оливии по отборам.

— Пошли туда, — взяла меня за руку сестра. — Похоже, Нико занял нам места.

Практически все ребята вели себя растерянно, то и дело поглядывая друг на друга, в надежде найти того, кто делает всё правильно, чтобы можно было повторять за ним. Но только не Нико Радич, который вёл себя уверенно и непринуждённо, словно подобные полёты были для него чем-то вполне привычным. Хотя на самом деле он не делал ничего особенного. Просто пропустил нас на места возле иллюминатора, после чего спокойно уселся рядом. В то время когда все остальные суетились и нервничали, пытаясь понять, как нужно вести себя в самолёте, чтобы не упасть лицом в грязь, такая стратегия показалась мне наиболее правильной. Сразу бросался в глаза тот факт, что он обладал максимально разрешённым возрастом на момент начала миссии.

Когда все уселись по местам, проводница попросила зафиксироваться ремнями безопасности, нажав на красную кнопку перед собой. После этого она покинула наш отсек, пожелав нам приятного полёта. Самолёт поехал по взлётной полосе. Ребята, которые сидели рядом с иллюминаторами, стали внимательно наблюдать за тем, как мы отдаляемся от земли, и внизу всё начинает уменьшаться. Те, кто сидел чуть дальше, начали вытягивать шеи, в попытке тоже чего-нибудь разглядеть.

— А-а-а! Я передумал! Передумал! Остановите самолёт! — парень в очках, с которым болтала Магна перед посадкой, стал в панике метаться во все стороны. — Я больше не хочу улетать!

Все ребята сразу перевели своё внимание на него. Одни перешёптывались со своими соседями, другие испуганно смотрели на реакцию остальных, а кто-то просто хихикал.

— Нужно позвать кого-нибудь из экипажа, — сказала Оливия, встав ногами на сиденье, чтобы тоже быть в курсе всего происходящего. — Они должны его успокоить.

— Тут, по идее, должна быть какая-то кнопка для вызова персонала, — предположил Нико.

Внимательно обыскав своё место и не обнаружив ничего похожего на кнопку вызова, он поднялся и пошёл к паниковавшему парню. Что-то сказал ему, похлопав по плечу, после чего тот немного успокоился. Затем, подойдя ко входной двери, Нико начал выискивать сигнальную кнопку там. Чуть позже к нему присоединились ещё несколько ребят. В итоге они что-то вычитали и нажали.

Через несколько минут зашла проводница, которая, выслушав краткий пересказ произошедшего, стала разговаривать с кем-то по коммуникатору. Получив, по-видимому, указания от руководства, она сообщила, что все проблемы будут улажены по прилёту в космопорт.

— Разве вы не пришлёте кого-нибудь с ним поговорить? — удивился Нико.

— Это обычный пассажирский самолёт, у нас нет на борту штатного психолога.

Проводница, которая явно была перепугана такой непредвиденной ситуацией, снова начала общаться по коммуникатору. Договорив, она спешно вышла из отсека на несколько минут, а вернулась уже со стаканом воды и какими-то таблетками.

— Мы связались с заказчиком рейса. В компании заверили, что как только мы прибудем в космопорт, все Ваши проблемы будут улажены согласно самых высоких требований. А пока — выпейте вот это, — она протянула бедолаге таблетки.

Дальше полёт уже продолжился в спокойной обстановке. Около получаса все сидели тихо и неподвижно, стараясь не привлекать к себе внимание попутчиков. Такая обстановка создавала благоприятные условия для сна, чем большинство ребят и занимались.

В какой-то момент один из тех парней, которые помогали Нико искать кнопку вызова, встал со своего места и направился к площадке у передней двери:

— Слушайте, а давайте, пока мы летим, начнём друг с другом знакомиться? — предложил он. — Ну, чтобы время зря не терять. Например, будем выходить сюда по одному и рассказывать о себе.

— А чего это ты главный? — возразила Оливия.

— Да нет же, я просто предлагаю идею. Там ни у кого не будет никаких знакомых, поэтому нам нужно держаться всем вместе. Мы ведь лучше понимаем друг друга, а с ребятами из других мегаполисов вряд-ли получится найти общий язык. Наверняка у них какие-то другие манеры, привычки и увлечения. К тому же, если будем выглядеть дружным сплочённым коллективом, то всем остальным придётся с нами считаться. Давайте я начну первый: меня зовут Ян, до этого жил в Житомирском макрорайоне, прошёл отборы на инженерию, мой главный кумир — это Айзек Ньютон, а решение стать колонистом принял после прочтения романа Эмили Алуру «На орбите безымянной звезды». Кто ещё хочет рассказать о себе? Поднимите руки.

— О, я тоже читала этот роман, — прошептала мне сестра.

Ян простоял пару минут на всеобщем обозрении — никто так и не поднял руку. Потерпев неудачу, он отправился на своё место. Обстановка вернулась в своё исходное состояние. Разговоры проходили преимущественно шёпотом. Биолог, принявший таблетки, медленно водил поплывшим взглядом в разные стороны.

Оживлённость наступила только после того, как самолёт стал снижать высоту перед посадкой в Краснодаре. Когда мы приземлились, то все те, кто сидел дальше от иллюминаторов, повставали со своих мест, чтобы посмотреть, как выглядит местная академия. Начались обсуждения, ребята стали вести себя более раскованно.

— Как считаете, нам можно выходить наружу во время посадок? — спросил Ян, стоя возле нашего ряда.

— Возможно, — предположил Нико. — Но есть смысл вести себя более дисциплинированно. Лишний раз не испытывать удачу.

— А как ты собираешься выходить, если по трапу сейчас поднимаются люди, а перед ним идёт проверка новых пассажиров? — поинтересовался парень, сидящий на соседнем ряду.

— Если на самолёте две палубы, то должно быть и два трапа, — заметила Оливия.

— Да, но сейчас посадка идёт как раз по трапу на верхнюю палубу.

— Я думаю, они сначала заполнят верхнюю палубу, а уже пассажиров из остальных мегаполисов будут садить на нижнюю, — сказал я, решив тоже поучаствовать в обсуждении. — Так сделать было бы разумнее всего, чтобы заходящим не приходилось протискиваться через тех, кто сел в предыдущем мегаполисе.

— Логично. Это значит, что в следующем мегаполисе наш трап не будет использоваться, — согласился Нико. — Но всё равно, нужно было спросить у проводницы, когда она была здесь, а вызывать её по всяким пустякам — не самая лучшая идея.

— Ну так давайте скажем, что он опять начал психовать? — предложил Ян.

— Будет лучше, если мы просто оставим парня в покое, — сказал Нико.

— Почему? Мне кажется, это наоборот пойдёт ему на пользу, — не согласилась Оливия. — Поможет быстрее влиться в коллектив.

Она встала со своего места и пошла договариваться с биологом, а вернувшись через пару минут, кивнула в знак того, что всё прошло удачно.

— Скажем, что после таблеток ему сделалось нехорошо и поэтому нужно побыть на свежем воздухе, — пояснила Оливия.

— Тогда вызывать проводницу надо так, чтобы до приземления оставалось совсем чуть-чуть, но в то же время самолёт ещё не начал снижаться, — сказал парень, сидящий на соседнем ряду.

Часть ребят, которые участвовали в обсуждении, подоставали свои записные книжки и стали проводить вычисления. После того как план был тщательно проработан, все уселись по своим местам. Снова вернулась сонная атмосфера.

Как только заиграл будильник на коммуникаторе одного из парней, участвовавшего в нашей операции, Ян пошёл и нажал кнопку вызова. Как и было запланировано, через несколько минут появилась проводница. Она сказала, что выдвинуть сразу оба трапа возможно, но также взяла с нас обещание не задерживать рейс и быть на своих местах заблаговременно.

Несмотря на то что нам официально разрешили выйти, при посадке этой возможностью воспользовались далеко не все. Большая часть ребят даже в такой ситуации решили остаться на своих местах.

Взлётная полоса, как и само здание академии в Тбилиси, внешне мало чем отличалась от нашей. Строили их, очевидно, по одним и тем же проектным планам. Но было здесь и то, что не оставило равнодушным ни одного из тех, кто решился выйти вместе с нами: высоченные горные хребты, практически полностью покрытые жилыми постройками. Особенно, это впечатляло с инженерной точки зрения. Каждое жилище походило на целое произведение искусства, со всем своим разнообразием, продиктованным невероятно сложным рельефом для строительства. Люди передвигались здесь благодаря канатным дорожкам, которые опоясывали все склоны вдоль и поперёк. Сама территория академии находилась в долине между горами, от чего складывалось впечатление, что мы находимся посреди какого-то древнего амфитеатра невероятных размеров.

— Постойте, а где Каспар? — спросила Оливия.

— Какой ещё Каспар? — удивился Ян.

— Тот парень в очках, которому должно было стать плохо после таблеток.

Все наши ребята принялись оглядываться по сторонам, пытаясь найти взглядом пропавшего парня.

— Убежал? — предположил Ян.

Мы переглянулись.

— Вот козёл! Мало того, что сам убежал непонятно куда, так ещё и всех остальных подставил! — стала негодовать Оливия. — Это же нам попадёт в первую очередь!

— Я говорила! Говорила! — запаниковала блондинка, боязливо стоявшая возле трапа. — Не надо было нам выходить наружу!

— Нам сейчас нужно успокоиться и обдумать дальнейший план действий, — спокойным тоном проговорил Нико, пытаясь снизить градус эмоций. — Желательно, чтобы все мы, в случае чего, придерживались одинаковой версии произошедшего.

— Для начала было бы неплохо знать, каким образом и когда они будут вести подсчёт прибывших, — заметил Ян.

— Не думаю, что они станут снова пропикивать у всех коммуникаторы, — предположила Оливия. — Нас ведь и так проверили перед посадкой, какой смысл делать это ещё раз?

— А значит придут в самолёт и посчитают количество прилетевших, — нервно заговорила блондинка. — А у нас не хватает одного! Нас всех отчислят! В самый последний момент! Наверняка у них есть куча запасных кандидатов на наши места!

— Если они будут просто считать количество, то достаточно привести в наш отсек кого-нибудь, кто сядет здесь, в Тбилиси, — сообразил парень в коричневом свитере.

— Точно! — согласился Ян. — Можно воспользоваться неразберихой, пока члены экипажа заняты проверкой документов.

— Да! Пусть думают, что это они потеряли одного человека! — поддержала идею Оливия. — Нужно переодеть Нико в какой-нибудь строгий костюм, чтобы он стал ещё больше похож на проводника.

Среди стоящих здесь ребят мы нашли парня в наиболее подходящих белой рубашке и брюках, после чего отправили их с Нико в самолёт переодеваться.

— Вот, теперь точно похож на члена экипажа, — сказала Оливия, поправляя ему воротник. — Найди там самого растерянного чела и скажи ему: «Извините, Ваше место находится в другом отсеке. Пройдите, пожалуйста, за мной».

— Нет, лучше сначала спроси его имя и фамилию, а потом сделай вид, что типа сверяешься со списком, — предложил Ян.

— Вот, возьми блокнот, — парень в коричневом свитере протянул ему записную книжку.

Как только Нико поднялся на борт, все остальные тут же последовали за ним. Мы столпились в небольшой проходной перед пассажирскими отсеками, нервно высматривая возвращение нашего «проводника».

Через несколько минут на ступеньках с нижней палубы показался Нико. Следом за ним осторожными шагами шёл наш дополнительный пассажир.

— Рассаживаемся по местам! — скомандовал «проводник». — Скоро отправление.

Мы послушно пошли за ними, чтобы у новичка не возникло никаких сомнений в авторитетности указаний от Нико. Зайдя в наш отсек, он усадил запасного пассажира на одно из свободных мест прямо возле входа.

Через несколько минут самолёт пошёл на взлёт. Все участники события притихли, стараясь лишний раз не привлекать к себе внимания. Блондинка то и дело нервно поглядывала на новичка, опасаясь, что тот заподозрит какие-нибудь несоответствия. Над спинкой сиденья соседнего ряда показались вытянутые руки нашего биолога. Так. Стоп… Что? Я толкнул сестру, указав на появившегося из ниоткуда беглеца.

Он повернулся в нашу сторону, широко зевая и прикрывая рот кулаком, а затем вопросительно кивнул головой:

— Ну что? Когда выходим?

Мы переглянулись.

— Эмм… Ты уснул, — начал было оправдываться Ян. — Мы принялись тебя будить, но ничего не вышло.

— Да! — подтвердила Оливия. — Я тебя уже и так будила, и сяк, и за плечо трясла. А ты всё равно не просыпался, даже наоборот, ещё больше засыпал. Поэтому мы были вынуждены пойти без тебя.

Он раздосадованно вздохнул и снова погрузился в своё кресло. Больше его не было видно до самого конца полёта. Впрочем, все остальные ребята тоже старались быть незаметными, а последующие посадки уже не вызывали такого ажиотажа.

После того как самолёт приземлился в космопорту, над выходом загорелась надпись о том, что нужно оставаться на своих местах и дожидаться своей очереди. Чуть позже прозвучало голосовое оповещение, с помощью которого нас предупредили о необходимости надеть кислородные маски, так как находились мы на высоте более пяти километров.

На аэродроме проходила высадка ещё с нескольких таких же, как наш, самолётов. Потоки колонистов своим ходом направлялись по широкой асфальтированной дороге, которая вела к орбитальному транспортнику.

Это потрёпанное судно наверняка использовалось на протяжении нескольких лет для доставки необходимых материалов и оборудования к месту строительства «Каза Испасиал». Тем не менее, несмотря на внешний вид, эта громадина казалась достаточно надёжной для того, чтобы безопасно доставить нас на орбиту Земли.

Пройдя половину пути, Оливия сошла с дороги на обочину и немного замедлила шаг. Но всё же стараясь держаться рядом с нашей, сформировавшейся из пары десятков человек, группой.

— Когда ещё получится пройтись по обычным камушкам? — проговорила она, заметив мой взгляд.

Чуть позже сошла и блондинка, которая паниковала в Тбилиси. Девушка стала срывать цветки растений, которые произрастали на обочине вдоль дороги, и складывать их в свою сумку. Периодически отставая от группы, она испуганно оглядывалась, и снова увидев нас, ускоренным шагом догоняла. Заметив это, Оливия тоже стала немного задерживаться вместе с ней, чтобы девушка не потерялась среди постоянно перемешивающейся толпы.

— Это ты что такое собираешь? — заговорила с ней Оливия.

— Вальдгеймия, — она показала круглый цветок с розовыми листиками. — Раньше я о них только в книжках читала. А тут такая красота прямо под ногами растёт.

— Да, красиво. Тебя как зовут?

— Роксана.

— Меня — Оливия.

— Вот, смотри — голубой мак, — девушка достала из сумки ещё один цветок. — Очень редкий вид.

— Как интересно, я только красные видела. Жалко, что на корабле они долго не протянут. Ты их будешь высушивать?

— Ну, если поместить цветок в вакуумную морозилку, то можно сохранить его прямо в таком же виде. Может получится что-то подобное там найти. А так, да, придётся засушить.

Мы подошли к пропускному турникету. Один из военных, что стоял у входа, попросил выложить на стол всё содержимое рюкзаков, а самим пройти в кабинку сканера. Когда проверка была завершена, я отошёл немного в сторону, чтобы в последний раз насладиться горными видами и заодно подождать остальных ребят.

Внутри транспортник представлял собой огромное помещение с тысячами кресел, прочно прикрученных к полу. Места все занимали в порядке того, как заходили на борт. Между рядами ходили несколько десятков военных. И хоть они никак не вмешивались в происходящее, глядя на их суровые выражения лиц, ни у кого не возникало желания каким-либо образом нарушить строгий порядок усадки.

В таком положении мы просидели несколько часов, а когда вошла последняя группа прибывших, двери транспортника стали медленно закрываться, издавая при этом мощный металлический скрежет.

— По правую руку пассажира, возле цифровой клавиатуры кресла, находится коробочка с таблетками, — сообщил женский компьютерный голос, — Одна из них от тошноты, другая — от стресса. Примите лекарства.

Все послушно потянулись за таблетками. За исключением военных. Они продолжили стоять у первого ряда и внимательно наблюдать за происходящим. Через десять минут затишья снова раздался компьютерный голос:

— Поставьте ноги на специальные платформы, руки положите на подлокотники, прислонитесь головой к выемке для головы. На цифровой клавиатуре кресла наберите: 1-0-1-0… Нажмите на зелёную кнопку.

Проделав все необходимые действия, я нажал на зелёную кнопку. Моё тело плотно зафиксировалось ремнями безопасности. Даже пошевелить головой стало практически невозможно. Военные сели в свои кресла только после того как убедились, что все остальные пассажиры правильно выполнили указания компьютера. Голос начал зачитывать правила безопасности при орбитальных полётах.

Где-то к середине инструктажа я расслабился и перестал вникать в его суть, так как сложно было себе представить, что можно такого неправильного сделать из текущего положения. Или это таблетка от стресса начала действовать таким образом. В какой-то момент моё тело стало вдавливаться в кресло, но понял я это не сразу. А через несколько минут гравитация изменила своё направление, сместившись в сторону ног…