Глава 8

Как же приятно повспоминать те беззаботные дни быстротечного детства. Летнее солнце, свежий ветерок, смех детворы. Женский голос, от которого дрожь по всему детскому телу, зовёт тебя. Услышав мамин зов, ты бежишь со всех своих маленьких ножек домой, перепрыгивая через ступени, чтобы насладиться горячей выпечкой и абрикосовым компотом, этот аромат ни с чем не сравнить, хруст свежего хлебца приятнее всех музыкальных композиций самых известных исполнителей. Покачивая ногами не доставая ими до пола, ты сидя на стуле ешь это "произведение искусства", родная мамина рука гладит тебя по вспотевшей от палящего солнца голове, а ты смотришь в окно на ребят со двора, как они что-то задумывают, и тебе хочется быстрее побежать к ним, чтобы узнать, какую игру они на этот раз придумали. Эти воспоминания дороже всяких зелёных бумажек, которые сейчас являются признаком достатка. До старости лет ты хранишь их в своей памяти, затем рассказываешь истории, как раньше было хорошо своим внукам, но Кохэку не любила вспоминать или вообще рассказывать кому-то о своём детстве, если можно его так назвать. Вот она бежит по дикому пляжу, спасаясь от разъяренного отчима. Порванное испачканное белое платье слегка скрывало её истощенное тело, через кожу которого можно посчитать каждую косточку. Сердце ноет от её вида. — Стой! Маленькая шлюха! Я… тебя! Ты зв всё ответишь! — кричал лысый мужик со шрамом на лице, его руки собрались в кулак, растянутые временем шорты спадали с волосатых ног. Она нашла каменную пещеру. Девочка стала идти по темным коридорам известкового тоннеля, в глаза летели напуганные летучие мыши, босые маленькие ножки стираются в кровавые конечности, оставляя следы на камнях, темнота не даёт этого увидеть. Кохэку идет по узкому коридору, невзирая на сильную боль, грязной рукой она вытирает слёзы с белого личика. Заблудившись, она села на холодные серо-белые камни, не зная как ей дальше быть. Мужчина со шрамом на щеке, поняв, что не найдет свою добычу, пошёл обратно домой. Капли с пещерного потолка падают на пол, девочка лишь слышит это, но ничего не видит. Здесь царит полная тьма, ей кажется, что время остановилось, что сильнее напугало. Её плачь перешёл в истерику. — Вставай! Кохэку! — мужской голос стал будить её. Она открыла глаза и увидела Тэкеши, но всё равно не могла успокоиться. — Опять этот сон? В ответ заплаканная девушка лишь медленно моргнула. — Всё хорошо… я рядом, — стал успокаивать парень. С каждым днём бедной девушке снится всё чаще один и тот же сон, где отчим хочет украсть её невинность. Это было бы не так ужасно, если бы это было лишь страшным сном, а не частью её детства. — Ай! — она схватилась за живот, её лицо немного скривилось, — Тэкеши, тащи этот проклятый шприц… Вместе с животом росли и проблемы со здоровьем, антидот перестаёт справляться с её состоянием. С каждым месяцем ей всё чаще приходится колоть эту темно-розовую жидкость. — Что же там внутри тебя такое растёт? — нахмурив брови спросил парень, пока вводил препарат. — Дитя любви, — шепнула девушка, поглаживая живот. — Айко… — он произнёс имя их будущего ребёнка, внутри всё перевернулось, — как может любовь столько боли принести? — Может… любовь — сильное чувство. Он поцеловал её в лоб, опять это чувство охватило девушку. Столько энергии внезапно появилось вместе с зверским аппетитом. Сильной хваткой она взяла Тэкеши за руку и посмотрела на него диким взглядом. Будто не своей силой она сжала его крепкую руку, её нос стал ловить какой-то необычный аромат, от которого ей так хотелось лизнуть его плоть. Её язык скользнул по волосатой руке, вкус её удивил.

Солоноватый вкус с нотками чего-то необычного, но такого вкусного, ей хотелось почувствовать вкус его алой крови. — Что ты делаешь?! — перебив планы девушки, спросил парень, — эт-то о-очень странно. Посмотрев на его руку, она быстро отошла назад и села на старое кресло, схватив себя за волосы. — Что-то на меня нашло… я будто потеряла контроль, — смотря на деревянный пол, промолвила Кохэку. — Контроль? Так это не первый раз? Что с тобой происходит?! Внутри тебя будто не дитя любви, а тьмы! — Я не знаю! Я не знаю… Уставшая беременная девушка откинулась в старое дряблое кресло и бессмысленно смотрела в какую-то точку на стене, её бледное лицо стало каменным, эмоции будто покинули личико, лишь слеза стекала по её рыжеватым веснушкам. В комнате доносился приятный аромат свежеприготовленного кофе, которым успокаивал себя черноглазый парень, смотря в окно. На улице стояла темная глухая ночь, которая скоро сменится солнечной частью дня. Шелест сухой листвы давал знать о том, что на улице играет легкий ветерок. Луна изредка скрывалась за пушистыми белыми облачками, будто играя с нами в прятки. Режущая внезапная боль пронзила всё его тело, кружка с горячим кофе с шумом упала на пол, ручка откололась и полетела в сторону. Он оторвал девушку от своей шеи. — Ну, милый… я хочу. Это очень вкусно, — не своим голосом сказала она, по её розоватой губе стекали капли ярко-красной крови, которые упали на пол, языком она провела по губам и слизнула оставшиеся капли. Истекающий кровью парень схватил молча девушку и понес её в спальню, закрыв белую дверь на ключ. Боль в душе за свою любовь дала волю чувствам. Он резко бросил её на кровать. — Любимая, я не хочу жертв, поэтому ты будешь под постоянным моим контролем, пока не выясню, что с тобой происходит, а пока попробуй поспать… станет лучше, — с этими словами парень направился на кухню. Он открыл пятилетний ореховый виски, аромат алкогольного крепкого напитка наполнил комнату, глотнув немного янтарной жидкости, не наливая в стакан, он сел на холодный кремового цвета кафель. Серая футболка измазалась его кровью. Выпив с горла еще немного чудесного напитка, его глаза стали медленно закрываться. Перед собой он видел рыжеволосую девушку, по губам которой стекала ярко-красная кровь, как она его обнимает и почему-то смеясь. К ним хихикая подбегает маленькая рыжеволосая девочка. Её красные глаза смотрят на него, будто гипнотизируя. Улыбаясь, она показывает свои белоснежные зубки, его спугнули её клыки, которые были, больше похожи на волчьи, чем на человеческие. Своими ручками она обняла Тэкеши. — Папа! — произнёс сладкий детский голосок. С криком парень проснулся. Его дыхание никак не могло нормализоваться, с отдышкой он посмотрел в окно. На улице стояло пасмурное утро. Осмотревшись вокруг, он понял, что это был всего лишь кошмарный сон. "Что с тобой происходит, Кохэку? Как тебе помочь? Я найду выход..." С этой мыслью парень закурил ядреную сигарету, от которой уши сворачиваются в трубочку. Немного прокашлявшись, Тэкеши пришёл в себя.