ЧАСТЬ 3 Обретение (окончание)

Глава 12

ПОСЛАНИЕ ИЗ БУДУЩЕГО

Звездолёт «Смелый»

Капитан Штиль сидел в кресле в своей каюте напротив включённого компьютера и невидящим взглядом смотрел на экран. Его мысли были заняты Эллис. Никогда ранее он не думал, что девушка ему так дорога. Всегда и везде она находилась рядом… Сейчас же когда она была далеко и ей угрожала опасность… Неужели мы начинаем ценить близких только тогда когда разлучаемся с ними?!

Арт перевёл взгляд на обзорный экран. Но кроме бездонной пугающей черноты с редкими неподвижными, будто нарисованными багровыми облаками, ничего не увидел. Где-то там его Эллис. Что она сейчас делает? Чем занята? Может, тоже смотрит в эту пустоту и их взгляды пересекаются? Время… Что же это такое? Существует ли выход?.. В голове роилось тысяча вопросов и далеко не на все Арт в состоянии был ответить.

Ход его мыслей перебил тонкий и резкий писк зуммера.

— Да!

— Капитан, — раздался голос радиста Джека Кристи, — мы получили сигнал…

— Какой сигнал? — Арт ещё не отошёл от своих мыслей.

— Очень странный. Как будто он не из нашего пространства и…

— Времени?! — быстро спросил Штиль.

— Можно сказать и так. Способ связи нам незнаком.

— Я иду! — Арт вскочил.

Почти бегом он ворвался в рубку. Не заходя в командирский отсек, свернул к Кристи.

— Включай! — ещё не сев в кресло, произнёс Штиль.

Джек кивнул и двинул на пульте ползунковый рычажок.

Сначала слышан был только тихий сухой треск и шорох, как будто настраивали радиоаппаратуру. Потом пробился звук, схожий с подёргиванием за струны какого-то музыкального инструмента, одновременно на экране приёмного визора стали появляться цифры, складываясь в непрерывную строку.

— Цифровой код! — воскликнул Арт. — Срочно на расшифровку!

— Уже сделано. Капитан, вы думаете, это она?..

— Я уверен, это Эллис, — Арт не отрывал взгляда от экрана, беззвучно шевеля губами. Затем, повернувшись к Кристи, хотел сказать что-то ещё, но тот его опередил.

— Готово, капитан, — Джек прижимал ладонь к уху к чему-то прислушиваясь.

В тот же миг строка цифр превратилась в текст. Слова дублировались в наушниках: «ГОВОРИТ ЭЛЛИС ЛАВЕР. ГЕНЕРАЛ ГОРДОН АРЕСТОВАН. СМЕЛЫЙ, МЫ ВАС ВИДИМ. ВЕРИМ — ВСТРЕЧА СОСТОИТСЯ». И всё — ничего лишнего. Текст начал повторяться. Со счастливым видом Арт откинулся на спинку кресла. Он готов был слушать этот голос снова и снова. Но вдруг встрепенулся:

— Джек, связь с президентом Виттом — центральная лаборатория.

— Есть, капитан!

Через пару секунд большой трансляционный экран засветился. Льюис Витт сидел вполоборота к камере и с кем-то разговаривал. Но почти тут же обернулся:

— Да, слушаю тебя, Арт.

— Мы получили послание от Эллис — сигнал с «Сильного», — уточнил Штиль.

— Арт, но это невозможно! Ты уверен?..

— Вот, послушай сам, — Штиль кивнул Джеку.

Витт прослушал запись. Попросил ещё раз прокрутить первоисточник. Потом долго молчал. Арт с колотящимся сердцем ждал его вердикта.

— Капитан Штиль, — наконец, заговорил президент, — вы должны уступить нам лейтенанта. Такие специалисты нам очень нужны. Ай да Лавер! Молодец, девушка! Пробиться сквозь время, да ещё с отрицательным знаменателем!..

— Я подумаю, — с улыбкой сказал Арт. Он вдруг осознал, что Витт поверил в сигнал с «Сильного» и ещё то, что встреча неизбежна. — Льюис, а когда?.. — он не договорил, но Витт прекрасно понял, о чём речь.

— Ну-у, — президент заглянул куда-то за экран, — думаю, дело нескольких часов.

Звездолёт «Сильный»

Несмотря на то, что в ухо Ханы был вставлен наушник — судя по её напряжённому лицу девушка к чему-то прислушивалась но, шум от привода, открывающего двери она всё же уловила. Хана обернулась. В рубку стремительно вошла Эллис Лавер, за ней следовал профессор Сакаи.

— Хана, это правда — они здесь?! — спросила Лавер. Она не уточнила кого имела в виду, словно бы боялась сглазить… Впрочем, никаких уточнений было и не нужно.

— Да, — ответила Хана. Но это её «да» прозвучало как-то неуверенно. Однако Эллис не обратила внимания и села в кресло рядом. Профессор остался стоять, хотя справа от Шевалье находилось ещё одно свободное кресло. — Посмотри, — бывшая секретарша Гордона указала на круглый тёмно-зелёный фосфоресцирующий экран радара. На самом его крае мерцала светлая точка. Эллис жадно вглядывалась в экран, как будто воочию хотела рассмотреть звездолёт.

— Почему ты думаешь, что это «Смелый»?

— Потому что…— начала Хана, но не договорила. — Послушай сама, — она тронула рычажок на пульте. — Мы очистили сигнал от посторонних шумов.

Рубку заполнил голос:

«СИЛЬНЫЙ, СИЛЬНЫЙ — ВЫЗЫВАЕТ СМЕЛЫЙ. ОТВЕТЬТЕ. ПОЧЕМУ МОЛЧИТЕ? МЫ ВАС НАБЛЮДАЕМ» и снова: «СИЛЬНЫЙ, СИЛЬНЫЙ…»

— Это Арт! — воскликнула Эллис. — Хана — связь! Микрофон мне!

— Бесполезно. Сигнал получен пять минут назад, — Хана бросила взгляд в сторону радиста. — С тех пор постоянно вызываем. Они нас не слышат.

— Дистанция?

— В пределах досягаемости.

— Так летим к ним.

— Мы на макс-скорости. Но судя по приборам, не приблизились ни на метр.

Эллис удивлённо уставилась на говорившую.

— Что это значит? — через минуту спросила она, и в растерянности оглянулась на Сакаи. Никогда ранее она не чувствовала себя такой беспомощной. — Профессор?..

Сакаи, обхватив рукой подбородок, задумчиво смотрел на обзорные экраны.

— Мда, мне не дают покоя эти багровые разводы. Такое бывает при сильном электромагнитном излучении. Вы разрешите? — он сел в свободное кресло и проделал несколько манипуляций на пульте терминала. — Надеюсь, дамы не забыли теорию относительности? — рассеянно спросил профессор, не отрывая взгляда от дисплея. — Да! — воскликнул он, не дожидаясь ответа. — Я так и знал — красное смещение…

— Объясните, Сакаи, — попросила Хана.

— Мы на разных временных уровнях, — и, видя недоумение в миндалевых глазах девушки, добавил: — Проще говоря, «Смелый» ещё во вчерашнем дне. Поэтому мы и не видим их, во всяком случае, визуально… — он встал. — Мне надо в лабораторию.

Хранившая доселе молчание, о чём-то задумавшаяся Эллис подняла на профессора глаза:

— Вы сказали «ещё». Значит ли это, что мы всё же встретимся с ними? И как скоро это произойдёт?

Сакаи приостановился:

— Я не сомневаюсь… И судя по тому, что услышали их позывные — встреча не за горами. Да, Хана, — он перевёл взгляд на вторую девушку, — остановите главный двигатель, возможно, мы отдаляемся… — с этими словами профессор Сакаи быстрым шагом покинул рубку.

Ещё с минуту Эллис сидела рядом с Ханой, наблюдая как та работает на клавиатуре главного компьютера, одновременно отдавая голосовые команды техническому персоналу. Потом поднялась.

— Я в каюту… — хотела сказать «в каюту Гордона», но слова застряли в горле.

Не поднимая головы, Шевалье кивнула.

В каюте Эллис села в мягкое обтянутое белой искусственной кожей кресло напротив компьютерного терминала и уставилась в обзорный экран, который капитан Арт Штиль называл иллюминатором. За бортом царила полная темнота без единой звёздочки или других космических тел, лишь редкие красно — багровые разводы, похожие на перистые облака, разбавляли картину.

— Странно — электромагнитные излучения… красное смещение… Но где источник? — она взглянула на экран радара, находящийся слева от центрального. Яркая точка по-прежнему пульсировала на самом краю дисплея. Жёлтая полоска сканера, ходящая по кругу, не показывала более никаких объектов — между кораблями не было препятствий. Но оно всё же было — время!..

В этой маленькой точке, обозначающий огромный звездолёт находились самые близкие и родные ей люди. — Связь, связь, — шептала Эллис, сама не замечая этого. — Почему они нас видят, но не слышат? — мозг начал активно работать. — Лазерная связь… Это значит короткие волны. А что если… — она на мгновенье замерла, боясь спугнуть мысль. Затем её пальцы забарабанили по клавиатуре — на воздушно-капельном экране стали появляться сложные формулы, расчёты… Губы беззвучно шевелились в такт рукам: — Так, мне нужен чистый кристалл, — она нашла его в одном из ящиков стола. — Всё должно получиться. Должно получиться, — как заклинание твердила девушка. Ведь совсем недавно удалось с периферии «пробиться» в центр. Тогда в её распоряжении находились лишь нашлемные визоры стрелков, а сейчас под руками более мощное оборудование. Правда, и задачка усложнилась… — Нормально-нормально, — шептала она, словно пыталась приободрить саму себя, вставляя кристалл в приёмное устройство. — Попробуем с задержкой...

Мозг работал на удивление чётко. Руки как два крыла порхали над клавиатурой. Она не чувствовала усталости. Задача, действительно оказалась непростой. Пришлось даже написать несколько специальных программ. По сути Эллис изобретала новый вид передатчика, сигнал от которого способен преодолевать не только пространство, но само время!

Наконец, всё готово. Послание оцифровано, запаковано и закодировано — только в таком виде его можно отправить. Но прежде чем это сделать она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, почувствовав, как вмиг навалилась усталость — сказывались почти двое суток, проведённых на ногах. Несколько минут Лавер оставалась неподвижной. Потом резко открыла глаза, качнулась к столу и решительным движением нажала на кнопку ПУСК. Снова откинувшись на спинку, впилась взглядом в экран радара, словно бы пыталась понять, дошёл её сигнал до «Смелого» или нет. Но вскоре почувствовала, как глаза «запорошило сухим песком», а веки тяжелеют. Несколько раз моргнула и больше уже не в силах была открыть глаза. А в следующее мгновение провалилась в тёмную, душную яму.

Разбудили её визг открывающей двери и громкий стук (не помогли даже предохраняющие выступы). В каюту ворвалась Хана.

— Они здесь! Смотри! — она протянула руку.

Эллис с недоумением посмотрела на неё.

— Что?.. — и вдруг резко крутанулась вместе с креслом к терминалу. Ровно посередине обзорного экрана сталисто блестя и переливаясь всеми цветами радуги висел «Смелый». Отсюда он казался чуть больше бейсбольного мяча, видны были его работающие маневровые двигатели. Лавер вскочила, едва не опрокинув кресло — оно отъехало назад: — Когда это произошло?!

— Пять минут… они появились из ниоткуда. Я тебе звонила…

— Я отключилась. Как связь?

— Чёткая. Капитан Штиль летит к нам.

Эллис кинулась к двери.

— Какой порт? — на ходу спросила она.

— Первый. Думаю, они уже в шлюзе. Профессора Белова я предупредила. Все экраны в городе включены.

В рубке их ждали Александр Малышев и профессор Эдуард Сакаи. Профессора Белова не было. Но в следующую секунду Эллис увидела седую шевелюру Белова на экране видеоконференций. Профессор всё же присутствовал в рубке, хотя и бестелесно, и, судя по его напряжённому лицу, встречу ожидал с не меньшим нетерпением, чем все они. Девушка кивнула Александру и Сакаи и, подойдя к экрану так чтобы её было видно, поприветствовала Белова.

— Здравствуйте, профессор.

— Здравствуйте, Лавер, — как ей показалось, недовольным голосом ответил тот.

Двадцать минут ожидания растянулись для Эллис в целую вечность. Рядом тихо беседовали Хана с Сакаи. Стоявший привалившись к прозрачной перегородке Малышев о чём-то спросил её, но после того как она рассеянно взглянув на Александра ответила невпопад, больше не заговаривал. Девушка неотрывно смотрела на дверь. Время, казалось, остановилось. В какое-то мгновение она хотела пойти навстречу прилетевшим, но побоялась разминуться.

Наконец, из тамбура послышался шум — топот множества ног, и, как показалось девушке, голос Арта. Она сорвалась с места, в это время створки разъехались и в рубку широко улыбаясь, вошёл капитан Штиль — за ним профессор Пинойер. Эллис хотелось броситься Арту на шею. По всей видимости, капитан тоже горел желанием заключить девушку в объятия. Но оба сдержались, ограничившись лишь крепким рукопожатием.

— Здравствуйте, здравствуйте, — пожимал Штиль руки. — Александр… профессор… О-о, а это что за красавица?! — остановился он напротив Ханы.

— Знакомьтесь, — с улыбкой произнесла Эллис, — Хана Шевалье — наш новый Капитан.

— Очень приятно, капитан Шевалье, — Арт пожал девушке руку. Та зарделась и постаралась ладонью прикрыть припухлость щеки. Он повернулся к Эллис: — Кстати, мы получили твоё послание. Как тебе это удалось? Льюис заинтригован. Ну, об этом потом…

— Э-э, друзья, — раздался голос Пинойера. — Я знал, я знал, что наша встреча состоится. Две половинки одного целого всегда соединяются. Чему быть — того не миновать. Да-да!

— Вы правы, профессор, — поправляя очки, сказал Сакаи. — Вы абсолютно правы. Это народная мудрость.

Все вели себя немного сумбурно, как бывает с чуть ошалевшими от счастья людьми.

— Капитан, — обратился Александр Малышев к Арту, — вы прилетели вдвоём?

— Конечно, нет. Но по дороге все разбежались, — Штиль рассмеялся. — Кстати, профессор Сакаи, ваш сын прилетел с нами.

Учёный заметно заволновался — снял очки, полез в карман за платком, чтобы их протереть, но раздумал и вновь водрузил их на нос:

— С вашего разрешения…

— Конечно, профессор, идите, — разрешил Арт. Скорым шагом учёный вышел из рубки. — Ну вот… — хотел продолжить Штиль, но его перебили.

— Капитан Арт Штиль, профессор Пинойер, я приветствую вас, — сказал кто-то резким голосом.

Все недоуменно переглянулись, но уже в следующее мгновение заметили источник звука. Штиль сделал шаг к терминалу.

— А-а, профессор Белов, здравствуйте… — хотел ещё что-то добавить, но из-за его спины выглянул Пинойер.

— Рад видеть вас, профессор Белов. Э-э, у меня поручение к вам от президента Льюиса Витта.

— Хорошо, Пинойер, я жду вас, — экран погас — Белов отключился.

Учёный посмотрел на капитана:

— Ну, я тогда пошёл.

Штиль кивнул. Задумчивым взглядом проводив профессора, Арт повернулся к оставшимся:

— Ну что ж, думаю, вы соскучились по дому?

— Капитан, — шагнул вперёд Александр, при этом взглянув на Хану, — разрешите задержаться?

— Хорошо, капрал, оставайся, — усмехнулся Арт. — Март пока справляется. Да, необходимо составить список тех, кто пожелает навестить «Смелый».

— Я этим займусь, — отозвалась Хана.

Глава 13

ЗЕМЛЯ ЖДЁТ

Через три часа из порта № 1 вылетели сразу два пассажирских яла, заполненных людьми под завязку. А на стартовой площадке ждали своей очереди ещё два корабля с пассажирами. Желающих посетить «Смелый» оказалось так много, что возник вопрос о применении остальных одиннадцати причальных доков. В очередь вставали даже те, у кого на сопредельном корабле не было ни родных, ни близких. Та же картина наблюдалась и с обратной стороны. Людям уже мало было репортажей с обзорных экранов, которые заработали как только «Смелый» появился в зоне видимости, о жизни друг друга. Они вновь хотели ощутить себя единым целым, воочию убедиться, что связь не оборвалась…

В одном яле с капитаном Артом Штилем и Эллис Лавер летел профессор Сакаи. В кармане его комбинезона лежал элпап с терабайтами расчётов, выводов, статей… — результат работы целой лаборатории. А в руках он держал небольшой кейс, с тетрадями и блокнотами, заполненные убористым почерком профессора Белова. Сакаи слышал: президент Льюис Витт не очень любил все эти электронные штучки — перевод всё и вся в цифру, предпочитая рукописные документы, но о том, что, то же самое происходит с Беловым узнал только сейчас. Воистину до конца человека распознать невозможно…

…Не успел Эдуард обнять сына, а тот начать рассказывать о своей жизни на «Смелом», как пискнул зуммер, встроенный в стену над дверью — профессора вызывал Белов:

— Сакаи, зайди ко мне.

Рядом с Беловым, когда он вошёл в лабораторию, сидел профессор Пинойер. Тыча пальцами в экран компьютера, учёные что-то оживлённо обсуждали.

— Сакаи, — встретил его Белов, — ты летишь на «Смелый».

— Благодарю, профессор, я сам хотел просить...

— Это не экскурсия, Эдуард, — перебил Белов — Сакаи уже и не помнил, когда тот называл его по имени, если вообще называл… Между тем профессор Белов отсоединил от разъёма компьютера небольшой элпап и, передавая его своему помощнику сказал: — Здесь копии результатов наших исследований, передашь их Витту. Пучковой связи я не доверяю. Кроме того, ты в курсе всего… — Сакаи кивнул и спрятал видеоноситель в карман. Думая, что это всё, хотел что-то сказать, но Белов опередил его: — А вот это… — профессор взял со стола чёрный чемоданчик, который Эдуард поначалу принял за компьютерную приставку, — здесь мои записи — тоже передашь… думаю, Витту будет небезынтересно. Всё, — заключил Белов. — Иди, собирайся.

— Как долго продлится моя командировка? — спросил Сакаи.

— Думаю, придется задержаться. Впрочем, это будет зависеть от президента.

Эдуард снова кивнул и взглянул на Пинойера:

— А вы, профессор?..

— Э-э, — начал тот.

— Пинойер останется здесь, — за него ответил Белов. — Нам предстоит серьёзная работа. Впрочем, как и вам…

— Хорошо, — в третий раз кивнул Сакаи и быстрым шагом вышел из лаборатории.

…За мыслями Сакаи не заметил, как космолёт вошёл в тень «Смелого». Шлюзование заняло всего пару минут. Двери на яле автоматически открылись, когда давление на борту и в доке сравнялось, одновременно открылись ворота в самом доке. Встречающих оказалось едва ли не больше, чем прибывших. Сначала Эдуарда удивило такое многолюдье, но потом вспомнил, что своей очереди у причала ждёт ещё один ял.

Их никто не встречал. Протиснувшись сквозь гудящую толпу Арт заявил, что ему необходимо заглянуть в диспетчерскую — кое-что уточнить. Эллис и Сакаи остались ждать у входа в терминал. Впрочем, ждать пришлось недолго. Выйдя из диспетчерской, капитан обратился к Сакаи:

— Профессор, Льюис Витт ждёт вас в лаборатории. Думаю, нам надо воспользоваться капсулой…

В последних словах Штиля Эдуарду почудились вопросительные, и даже сомнительные нотки, предназначенные явно для него. Но он нисколько не обиделся. Далеко не каждый безболезненно переносил нагрузки сверхскоростного лифта, сравнимого с перегрузками космонавта в ракете во время старта. Кроме того профессор был намного старше своих спутников.

— Конечно, идёмте, — решительно сказал Сакаи, — нам надо как можно быстрее добраться до центра.

Полёт в капсуле длился не более десяти минут. Выйдя из лифта, Эдуард чувствовал лишь лёгкое головокружение. Впрочем, то же самое испытывали и двое других.

— Я в лабораторию, — сказал профессор.

— Арт, я тоже… — вопросительно взглянула девушка на капитана. — Поздороваюсь с президентом.

— Хорошо, только не задерживайся. Команда соскучилась.

Эллис кивнула и поспешила вслед за Сакаи.

Витт встал навстречу вошедшим.

— А-а, профессор Сакаи, вот и вы, рад, очень рад, — пожимая руки, сказал Льюис. — Здравствуйте — здравствуйте, лейтенант Эллис, впечатлён-впечатлён… Присаживайтесь, прошу вас, — он отступил.

— Я на секунду, Льюис… — смущённо улыбнулась девушка. — Лишь засвидетельствовать… Меня ждут в рубке.

— Ну что ж, не смею задерживать. Но помните, мы вас ждём.

Не переставая улыбаться Эллис кивнула, и поспешила к выходу.

— Ну-с, профессор… — проводив её взглядом, Витт повернулся к Сакаи.

— Ах, да, — встрепенулся тот. — Это передал вам профессор Белов, — Эдуард протянул чемоданчик. — И ещё вот это, — вынул он из кармана элпап.

— Благодарю. Садитесь, прошу вас. Ну да, с Беловым мы уже связывались, — Витт щёлкнул замками чемодана, но прежде чем приступить к изучению его содержимого, вновь взглянул на профессора: — Я так понимаю — вы прибыли без супруги?

— Она с сыном прилетит следующим рейсом.

Льюис удовлетворённо кивнул:

— Для вас приготовлена каюта. Не хотели бы вы…

— Нет-нет, я не устал.

— Прекрасно! Тогда ознакомьтесь вот с этим, — Витт подвинул к Сакаи стопку бумажных блокнотов. — Правда, здесь ещё не синхроннонезированно, но, надеюсь, разберётесь.

Учёный кивнул и взял первый блокнот.

Полчаса в лаборатории стояла тишина, нарушаемая лишь шелестом переворачиваемых страниц. Несколько раз Сакаи отрывался от записей и взглядывал на Витта, желая о чём-то спросить, но тот был погружён в изучение бумаг Белова, что называется по самую макушку, и Эдуард не стал этого делать. В очередной раз, подняв глаза, Сакаи увидел, что президент смотрит на него.

— Скажите-е-е, — почти одновременно произнесли оба учёных, и оба рассмеялись.

— Ну, хорошо, — вытирая выступившие слёзы, сказал Льюис, — начните вы.

— Как я понял из записей, — Сакаи кивнул на блокноты, — вы собираетесь вернуться в Солнечную систему и реанимировать Землю?

— Одна поправка — не «вы», а мы. Реанимировать? Не совсем так. Мы собираемся вернуться в прошлое… В далёкое прошлое. Вы понимаете?

— Да, кажется, понимаю. Но всё равно в сознании не укладывается. Всё это слишком… слишком…

— Фантастично, — подсказал Витт. — Ну-да, ну-да, но не кажется вам, что в свете последних событий идея не так уж и безумна?

Сакаи задумался.

— Да, конечно, — прошептал он. Затем вскинул глаза на собеседника: — Я должен увидеть андронную пушку.

— У вас будет такая возможность. Ну а теперь моя очередь… — Льюис ткнул пальцем в толстую тетрадь, лежащую у него на коленях: — У Белова есть гравитатор?

Эдуард кивнул.

— Да есть, впрочем, это громко сказано — всего несколько крупинок. Но профессор Белов уверен, что удастся сгенерировать… Мы вывели формулу вещества. В большей своей части оно состоит из так называемой тёмной материи… Все исследования на носителе, — он указал на стол.

— Замечательно! — воскликнул Витт. — Это во много раз облегчает нам задачу! — он схватил элпап и, щурясь, стал вглядываться в маленький экран. Тетрадь соскользнула с колен, но президент даже не заметил этого.

— Его лучше подключить к компьютеру, — подбирая тетрадь, сказал Сакаи.

— Да-да, — но вместо того, чтобы последовать совету профессора, Витт вскочил с кресла и быстро заходил по лаборатории взад-вперёд: — Я должен лично встретиться с Беловым.

В тот же день президент Витт улетел на «Сильный». За время его трёхчасового отсутствия Сакаи с помощью других учёных и с помощью, заглянувшей в лабораторию Эллис Лавер, не только разобрался во всём, но и наметил для себя примерный фронт работ. Чем дольше Эдуард изучал материалы, тем меньше ему казалась такой уж неосуществимой идея президента. А к концу он уже был уверен в полной правоте Витта. Теперь учёному стали понятны слова Льюиса, когда тот сказал, что обретение гравитатора сильно облегчит им задачу. Ведь с помощью андронной пушки для того чтобы вернуться в Галактику Млечного пути милионной давности придётся совершить семь переходов через гиперпространство, что следовало из расчётов Витта. Каждый такой переход, как понял учёный из записей и из рассказов очевидцев, был связан с огромным риском. Даже если построить вторую пушку… Гравитатор же позволит им совершить «мягкий» переход. Оставалось лишь сделать перерасчёт. Сакаи усмехнулся: «перерасчёт» — слишком уж по-бухгалтерски… Но иного слова он не мог подыскать. Да, здесь нужен точный расчёт, они не имеют права на ошибку. Одно беспокоило: не встретят ли на Земле самих себя, вернее своих предков?! Он ещё не знал почему, но подумал, что это было бы катастрофой.

Витт вернулся с «Сильного» возбуждённым. С порога он заявил:

— Ай да умница этот Белов! Теперь-то я уверен — у нас всё получится. А-а-а, Эллис, — заметил он девушку, — хорошо, что вы здесь. Ваша помощь понадобится. Работать, работать, — Льюис сел в кресло и застучал по клавишам компьютерной клавиатуры. — Ах да, Сакаи, — через минуту сказал он, не отрываясь от экрана, — ваша супруга прибыла со мной. У вас полчаса.

Глава 14

НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ЭДЕМ

Замок щёлкнул, но дверь не открывалась. Выждав минуту, Хейм потянул за ручку. Створка неожиданно легко поддалась — с той стороны двери никого не было. Он осторожно выглянул в коридор — пусто. Странно, обычно здесь всё время кто-то торчал. Хейм оглянулся. Гордон пальцем выскребал из пластикового контейнера вчерашнюю кашу (завтрак им почему-то не принесли) и, причмокивая с блаженным видом, облизывал их. Хейм чувствовал, что ещё немного и придушил бы генерала. Мало того, что приходилось ухаживать за Гордоном как за маленьким, вплоть до смены подгузников, так ещё ночью тот норовил залезть к нему на полку.

— А-а, чтоб тебя!.. — со злостью прошептал лейтенант.

Он больше не колебался — выскользнул в коридор и бесшумно прикрыл дверь. Сделав несколько шагов в сторону «проспекта» убедился, что на корабле снова что-то случилось. До него доносился шум тысячи голосов, сравнимый лишь с гулом реакторного зала.

Несколько минут он стоял, не решаясь выйти из коридорчика и, на самом деле не понимая, что происходит. На лицах многих людей светились улыбки, некоторые смеялись, другие плакали, откуда-то доносилась песня. Он прислушался — это был бессмертный хит «Земля в иллюминаторе». Наконец, шагнул вперёд.

«Неужели они всё ещё празднуют отстранение Гордона?» — подумал Хейм, проталкиваясь сквозь толпу к обзорному экрану, где мог получить ответы на все вопросы. На нём по-прежнему был комбинезон рабочего, а значит, он не должен привлечь к себе излишнего внимания. Ещё издали увидел на экране привычную картинку космоса — планеты, звёзды и какое-то мельтешение. Неудивительно — космическое пространство редко бывает статичным.

Нонатану удалось продвинуться вперёд ещё на десяток метров, но не более — настолько плотно стояли люди. Он вскинул голову, да так и остался с открытым ртом: «Что это?!» — в правом углу экрана совсем рядом висел блестящий шарик. Показалось даже, что может прочитать надпись на борту — «Смелый».

Кто-то рядом густым басом произнёс:

— Это наша Земля, мой друг.

Хейм непонимающе уставился на говорившего, сам того не замечая вопрос он задал вслух. Потом вновь перевёл взгляд на экран. И вдруг почувствовал, как мурашки побежали по телу. На одной из ближайших планет различил знакомые очертания материков, океанов…

— Как же так, она же погибла!..

— Ты с Луны свалился, приятель? Земля жива. Мы вернулись в прошлое.

Целую минуту Хейму понадобилось, чтобы осмыслить услышанное. Он через силу улыбнулся

— Вроде того. Да, вроде того, приятель, — с экрана стали что-то вещать, но он уже ничего не слышал, пробиваясь сквозь толпу. — Чёрт подери этих учёных! — шептал Нонатан. В глубине души он восхищался ими: « Допустим, незнакомец мог и соврать. Но как не поверить собственным глазам?! — в голове не укладывалось… — Неужели они и вправду всесильны? — размышлял он. — Без Белова здесь явно не обошлось. Ещё чуть-чуть и я поверю, что он маг. Чтоб я сдох! Да-а, но что теперь делать мне?» — Хейм дошёл до стены и, сложив руки на груди, прислонившись к перегородке, ощущая спиной прохладу металла, задумался. Первое, что приходило в голову — бежать, и не куда-нибудь, а на Землю. На корабле ему уже становилось тесно, он чувствовал, что задыхается. Да и охота на него рано или поздно возобновится.

Чем больше Хейм размышлял, тем меньше идея казалась такой уж безумной и неосуществимой. Наверное, мысль эта подспудно пришла ему ещё у обзорного экрана, но сформировалась только сейчас. Сначала подумал о том, не смешаться ли ему с другими людьми?.. Но почти сразу отмёл эту идею. Во-первых, ещё неизвестно когда начнётся массовая эвакуация с корабля, вернее — переселение, а ещё точнее заселение… Во-вторых, всегда существовал строгий контроль для тех кто покидал корабль, и вряд ли его отменят. Оставалось одно: угнать один из ботов. А для этого ему нужно добраться до дока номер двенадцать. Именно оттуда запускались дроны и стартовали разведывательные челноки. Нонатан вспомнил, что когда стоял в толпе и смотрел на обзорный экран, из тени «Сильного» вылетел один такой аппарат. Да и вокруг «Смелого» кружились снежинки — теперь понятно, что это...

Приняв решение, Хейм не стал медлить. Дорогу он знал, как свои пять пальцев. Пару раз заходил в раздаточные пункты, где скромно брал упаковку силового злака и баночку энергетического напитка. И вообще, старался держаться как можно естественней, не ускорял шага даже когда замечал военных. Переночевал он в узком коридоре-коллекторе, среди переплетения труб, шлангов и кабелей — опыт уже имелся. Правда, условия были не очень комфортные, но после трёх бессонных ночей, проведённых в одной каюте с Гордоном, заснул Нонатан почти мгновенно.

Ровно через сутки после того как вырвался из места своего заключения, лейтенант был уже в третьем округе. Без приключений добрался до дока. Пока ему везло. Но он всё время помнил поговорку: везёт тому — кто везёт. Поэтому старался зря не рисковать. Всё чаще навстречу стали попадаться группы и одиночки в лётной форме. Однажды Хейм подумал: не завалить ли одного из них и переодеться в его форму. Но снова отказался от этой идеи. Не стоило пока рисковать. Тем более что вокруг сновали людей из обслуги, почти в таких же комбинезонах как у него, на которых никто не обращал внимания, и даже вряд ли замечая...

Ворота причального дока часто открывались и закрывались — открывались, когда туда входил очередной экипаж космического челнока и закрывались, когда аппарат стартовал. Из своего укрытия, удачно выбранного напротив, Хейм рассмотрел ряд готовых к старту космолётов. Его цель — одноместный разведочный бот. Пока на стартовую площадку выходили сразу два, а то и три пилота. Но он знал, что дождётся своего часа. Рано или поздно «одиночка» должен появиться — просто обязан… И это произошло. Из диспетчерской вышел пилот и скорым шагом направился к открывающим воротам дока. Оценив фигуру космолётчика, лейтенант решил, что вполне справится с ним. Выждав ещё немного, Нонатан покинул своё укрытие и, деловой походкой чем-то озабоченного человека, тоже направился в сторону ворот. Да, он всё правильно рассчитал — стальные створки начали съезжаться в тот момент, когда он был в двух метрах от них. Одним кошачьим прыжком лейтенант преодолел это расстояние. Створки ворот за его спиной сошлись. Несколько мгновений понадобилось, чтобы унять готовое выскочить из груди сердце. Он очень надеялся, что из галереи диспетчерской ничего не заметили.

— Не должны, не должны, — как заклинание повторял Нонатан.

Пилота он нагнал уже на мостках, ведущих к стартовым площадкам. Как не старался Хейм ступать осторожно, тот всё же услышал звук шагов. Пилот оглянулся:

— Чего те… — он не договорил. Большой палец лейтенанта утонул в его сонной артерии. Издав короткий булькающий звук, космолётчик свалился в объятия лейтенанта. Сорвав с него шлемофон, Хейм нашарил в наплечном кармане комбинезона пластиковый ключ-доступ, на котором был впечатан номер разведочного шлюпа — 6. Защёлкивая на ходу ремешки шлемофона, Нонатан побежал к стартовой площадке. В голове мелькнуло: надо было сбросить тело пилота вниз, там среди переплетения труб его никогда не нашли бы. Но на возвращение уже не оставалось времени.

Хейм почти что взлетел в кабину «шестёрки», одной рукой опуская прозрачный купол над головой, другой вставляя ключ в приёмник стартёра, что получилось у него не сразу — пальцы подрагивали. Лихорадочно защёлкал тумблерами на панели управления. Загорелись зелёные и синие огоньки — бот оживал. В шлемофоне зазвучал металлический голос бортового искина:

— Пожалуйста, пристегнитесь.

Чертыхнувшись, Нонатан потянул за рычаг сбоку кресла. Выползшие из корпуса дуги крепко обхватили его в области пояса и груди.

— Пожалуйста, наденьте кислородную маску, — вновь раздался бесстрастный голос.

Разразившись трёхэтажным ругательством, Хейм сорвал висевшую на панели маску и натянул её на лицо.

— Аппарат готов. Старт раз… — не дослушав он двинул рычаг до упора. Бот рванулся с места так, что Хейма вдавило в спинку кресла.

Расширенными от ужаса глазами он следил за стремительно приближающийся стеной. «Поспешил, поспешил!» — сверлила мозг одна единственная мысль. Но в последнюю секунду внешние створки поползли в стороны, и космический аппарат выпорхнул в космическое пространство.

Хейм почувствовал огромное облегчение не только во всём теле, будто оно совсем стало невесомым, но и в душе. «Всё, всё!» — шептал он. Но уже в следующее мгновение понял, что ещё далеко не «всё». Навстречу мчался точно такой же разведочный шлюп. (Вдали тоже кружились светлые точки, но были ли это пилотируемые корабли или зонды — не рассмотреть.) В челноке успел разглядеть пилота, тот, кажется, даже помахал рукой, приняв его за своего коллегу. Хейм не выдержал и оглянулся, но кроме мелькнувшего хвоста пролетевшего шлюпа ничего не увидел. Вернее увидел черноту бездонного космоса с миллионами крупных и мелких звёзд и светлую дорожку Млечного пути. Как ни странно сама громада звездолёта оказалась высоко над головой, и он только-только выходил из его тени. Но главное не было погони! Нонатан облегчённо перевёл дух и, заложив крутой вираж, направил «разведчика» к Земле.

Он снижался по крутой траектории. Аппарат сделал всего один виток вокруг планеты, как вновь раздался роботонизированный голос искина:

— Внимание, аппарат входит в плотные атмосферные слои планеты.

Хейм спохватился, пора переходить на автопилот. Компьютер сам выберет оптимальную скорость входа… Слишком высокая — грозит полным разрушением корпуса бота, низкая же сулит другими неприятностями — вплоть до сваливания в штопор. Двинув соответствующий рычажок на панели управления, и получив подтверждение в виде загоревшийся строчки, Нонатан отвалился на спинку кресла.

Через десяток секунд вокруг острого носа шлюпа образовался прозрачный дрожащий ореол, как будто челнок нырнул в воду, который постепенно расширяясь и обретая цвет, начал надвигаться на кабину. И вот корабль уже мчался в сплошном потоке огня. Но Хейм нисколько не волновался (челнок мог выдержать и не такое…) и даже не почувствовал изменения температуры, хотя на нём не было лётного комбинезона.

Вскоре языки огня поредели и через минуту совсем исчезли. Теперь бот мчался в густой молочной пелене, впрочем, которая тоже быстро редела. Хейм уже видел в разрывах облаков тёмные пятна. Наконец, корабль вырвался на открытое пространство, по глазам ударил яркий свет. Нонатан зажмурился, а когда открыл глаза, увидел внизу буро-зелёное море, в следующее мгновение понял, что это лес — целый океан леса, а вдали, ослепляя, сверкало настоящее море.

— Ну, здравствуй, Земля, — он постарался сориентироваться. Судя по всему, это была Африка. — Колыбель человечества, — усмехнулся лейтенант.

Он снова перешёл на ручное управление, но траекторию спуска пока не менял — ещё слишком высоко. И только когда стали видны подробности ландшафта, в частности светлые ниточки рек, разрезающие лесной массив и текущие в одном направлении — к морю, а может, от него, выровнял машину.

Хейм летел на предельной низкой высоте и скорости, выискивая удобную площадку для посадки. Возможно, у пилота, который должен был бы сидеть в кабине вместо него, не входило в планы приземление, но система снижения и посадки, Хейм проверил, находилась в порядке.

План был предельно прост, собственно его и не существовало; замаскировать аппарат — спрятать машину не составит труда, благо она небольшая; дождаться массового наплыва людей и затеряться среди них… А дальше — будет видно. Долгосрочных планов Нонатан не строил.

Наконец, он заметил среди сплошного зелёного массива несколько серых заплешин. Выбрав одну из них, показавшуюся сверху наиболее ровной, вблизи неширокой речки, лейтенант заставил аппарат зависнуть и несколькими щелчками тумблеров на панели управления дал команду бортовому компьютеру на снижение. Техника вела себя безупречно. Корабль снижался плавно — без скачков и рывков. Мощный вертикальный поток сжатого воздуха образовывал надёжную почти невидимую подушку и обеспечивал мягкую посадку.

И всё же посадка оказалась не столь мягкой. Левый стабилизатор шлюпа встал на большой камень или валун, а может, это было бревно, тогда как правый опустился на почву. Хейм ощутил довольно чувствительный толчок. Корабль замер немного накренившись в правую сторону. Но ничего страшного — пневматика быстро всё приведёт в норму.

Через минуту облако пыли, поднятое струёй воздуха, стало оседать. Он огляделся. Впереди между толстыми стволами деревьев блестела вода — река, которую заметил сверху. Сзади, слева и справа высился точно такой же реликтовый лес. Опасности или какой-то агрессивности он не видел. Вокруг царили покой и умиротворение. Нонатат откинул прозрачный колпак. В кабину ворвался целый оркестр звуков — пение птиц, а может быть, это были вовсе и не птицы, а какие-то сказочные существа (он готов был уже поверить во всё, в что угодно), стрекот насекомых… Казалось, слышит даже шум ветра в верхушках деревьев и шелест листьев. Хейм сорвал кислородную маску и едва не задохнулся. Воздух был настолько плотным и насыщенным, что создавалось ощущение — нос и рот залепили лечебной пеной. Рука опять дёрнулась за кислородной маской, но в этот момент словно бы прорвало… Нонатан вздохнул полной грудью. Запах! Запах отдалённо напоминал аромат энергетического напитка. Он вдруг громко засмеялся и выпрыгнул из кабины, сначала на крыло бота, потом соскочил на землю. Пошатываясь, сделал несколько шагов в сторону леса, ладонью провёл по шершавой коре дерева и, опустившись в траву, прислонился спиной к толстому стволу, с наслаждением вытянув ноги. Нащупал в траве гладкий голыш и прижал его к щеке.

Так с блаженной улыбкой на лице просидел он несколько минут. Вдруг услышал шум и треск ломаемых ветвей. Из леса вышла огромная лохматая обезьяна, опирающая о землю всеми четырьмя конечностями. С застывшей улыбкой Хейм смотрел на обезьяну, в голове не укладывалось — как среди этой эдилии могло появиться такое чудище?! Обезьяна тоже, застыв, смотрела на человека, впервые увидев такое странное существо.

— У-у-у, чпок-чпок, — сложив губы, сказала она.

Этот звук пробудил Нонатана.

— Чтоб я… — он швырнул камень в монстра и, вскочив, бросился бежать.

— У-ух, — обиженно протрубила обезьяна, потирая лоб.

В два прыжка она догнала Хейма и поволокла упирающего и визжащего лейтенанта в чащу.

Глава 15

ДОРОГОЙ ПАРАДОКСА

Витт бережно держал в руках капсулу с гравитатором. Он лично полетел на «Сильный» за драгоценным материалом. Не то чтобы президент не доверял помощникам — наоборот, но бывают моменты, когда чувствуешь себя намного увереннее, удерживая дело в собственных руках, тем более, если от этого дела зависела жизнь, и не только твоя… Именно такой случай был сейчас.

Льюис и раньше знал, что профессор Белов гениальный учёный. И всё же он недооценивал его. Ещё в первый свой визит в лабораторию профессора, Витт узнал, что тот уже сгенерировал первые граммы супертоплива. И это несмотря на то, что в распоряжении учёного находилось всего несколько молекул вещества! Конечно, Белов ни один работал над проблемой. Целая армия специалистов, инженеров, механиков трудилась вместе с ним. Но мозгом всего являлся именно Белов. Ему первому пришло в голову в основу гравитатора положить то вещество или вернее образец материи, который они взяли на анализ, попав в зарождающую планетарную систему, и, казалось, про который все благополучно забыли. И он не прогадал… Чутьё, интуиция — а не только знания — делают из учёного настоящего УЧЁНОГО. И этими качествами сполна обладал профессор Белов. Он сконструировал уникальный синтезатор — симбиоз обогатительной центрифуги и 3D принтера. Всего за сутки инженеры воплотили его замысел в металл…

Но как ни странно, Витт считал получение гравитатора не самой сложной процедурой… Точный расчёт, вот что казалось непреодолимым препятствием. Расчёт — сколько потребуется этого чудесного вещества чтобы попасть в нужную пространственную, а главное временную точку. Ведь ошибись они хоть на микрон и на полградуса, и звездолёты могло занести в такую даль, что они окончательно затерялись бы во Вселенной. Учёные-историки, привлечённые к процессу, все как один утверждали, что возвращаться надо на два с половиной миллиона лет назад. Дескать, к тому времени планета полностью оформилась — приобрела тот вид, какой им был знаком. Сформировалась флора и фауна… но главных её обитателей — homo sapiens ещё не существовало. Земля словно бы ждала именно их...

Положение усугубляло ещё и то — никто не знал, на каком временном отрезке находятся сейчас. Ведь тот прыжок через гиперпространство — прыжок Гордона — был незапланированным и бесконтрольным. Могло статься так, что корабль оказался не только в тысячах парсеках от того места, где пребывал ранее, но и в миллионе лет от него. Расчёты не производились. Да и в голову никому не приходило их делать.

И тогда в дело вступил Эдуард Сакаи, оказавшимся поистине кудесником цифр. Буквально «одного взгляда» ему хватило, чтобы до конца расшифровать данные, полученные из Информационного Поля Вселенной через медиума — девочку Олю. Целый день и часть ночи он и Эллис Лавер просидели у главного компьютерного терминала лаборатории, высчитывая, рисуя схемы, придумывая новые алгоритмы и выводя новые формулы, в которых, порой, было больше неизвестных значений, чем известных… иногда громко споря. Пригодилось всё: записи и расчёты самого президента Льюиса Витта — «опыт путешествия» через гиперпространство с помощью андронной пушки и прибор, изобретённый Эллис — метод передачи данных из будущего в прошлое… Эти двое не делали даже перерыва на обед. Правда, однажды в лаборатории появилась жена профессора, принесшая еду, но исследователи так и не притронулись к ней.

Промежуточный результат изысканий Сакаи был для Витта неожиданным. Оказалось, что в том — первом прыжке через гиперпространство время не исказилось и соответствовало реальному. То есть бортовое время и дата полностью совпадали с внебортовым. Льюис сделал вывод, что переход с положительным вектором — по часовой стрелке, не меняет или не искажает хронологию и совсем наоборот, если переход совершить в обратном направлении… Он пока не знал, пригодится ли когда-нибудь ему открытие Сакаи, но чувствовал, что оно чрезвычайно важно. И ещё чувствовал, что это далеко не последний парадокс, с которым они сталкиваются.

В эти дни Витт и сам был загружен сверх нормы. В лабораториях как на «Смелом» так и на «Сильном» смонтировали огромные во всю стену трёхмерные экраны, что создавало эффект присутствия и позволяло учёным с обеих сторон синхронизировать действия. Центрифуга работала беспрерывно, гравитатор, хотя и малыми порциями, вырабатывался стабильно. Больше всего президента сейчас волновало одно: хватит ли обогатительного материала? Однажды из уст Белова вырвалась фраза: «Эх, что нам помешало побольше забрать плазмы?!» Он имел в виду поток, в который попал «Сильный» после попытки бегства — Льюис это понял. Вообще-то, такие эмоциональные высказывания были несвойственны профессору… Витт тоже понимал — такой уникальный шанс им вряд ли ещё выпадет.

Наконец, всё готово. Изготовлены специальные капсулы, модернизированы двигатели. Вернее, инженерами и механиками были сконструированы приставки, превращавшие фотонные двигатели в гипердвижки, конечно, при наличии топлива… Оставалось лишь дождаться совпадения координат — автоматически запустится главная установка, и тогда… Льюис даже боялся представить, что произойдёт тогда. И произойдёт ли вообще? Должно!

…Прижимая к груди капсулу с гравиатором Витт, в сопровождении профессора Пинойера и ещё двух учёных прямо из причального дока направился в реакторный зал. Белов на другом корабле уже должен быть там. Реакторный зал или машинное отделение, как его называли люди, находился на том же уровне, что и причал, поэтому они двинулись к горизонтальному лифту. Навстречу никто не попался. В большинстве своём люди сидели в каютах. Хотя переход обещал быть «мягким» никто не хотел рисковать.

При выходе из лифта группу учёных встретили два техника из обслуживающего персонала реактора. Все гуськом поднялись по узкой металлической лесенке, а затем, войдя в открытую дверь, возле которой стоял ещё один человек из обслуги, точно по такой же лестнице спустились вниз. Несмотря на антишумовую изоляцию, здесь стоял гул, так что приходилось повышать голос, чтобы тебя расслышали.

К Витту подошёл человек в белом халате, в отличие от остальных одетых в оранжевые комбинезоны, — старший оператор.

— Прошу, — он указал рукой. — У нас всё готово, — Льюис скорее угадал по губам, чем расслышал, что тот сказал.

Витт кивнул и вслед за оператором подошёл к хромированному цилиндрическому предмету с откинутой выпуклой крышкой, напоминающий кислородный резервуар, только в несколько раз меньше. Он вставил капсулу с гравитатором в паз в середине цилиндра и, немного посторонившись, позволил опустить крышку и задраить её. Затем сел в кресло, на место оператора, и пробежал пальцами по кнопкам клавиатуры, встроенной в панель управления. Перед ним засветились сразу несколько экранов.

— Белов, вы готовы? — спросил он, чуть поддавшись вперёд.

— Готовы, готовы, — ворчливо ответил профессор. — Давно жду.

— Хорошо! — Льюис перевёл взгляд на соседние экраны: — Капитан Штиль, капитан Шевалье, запустить маневровые движители.

— Запускаю, — глухо прозвучал голос Арта.

— Слушаюсь, президент, — наоборот, очень звонко почти срываясь на крик, сказала Хана.

На обзорном экране Льюис увидел, как столбы пламени вырвались из сопел двух левых планетарных двигателей «Сильного» и корабль стал поворачиваться по часовой стрелке. Витт знал, что это невозможно, но буквально кожей почувствовал, как поворачивается и их звездолёт, только в обратном направлении…

В этот момент из динамика раздался механический голос:

— Внимание: минутная готовность.

Ритмично застучал метроном. Его удары, казалось, заглушали все остальные звуки.

— До запуска установки — пятьдесят секунд… Сорок… Тридцать…

Сердце готово было выскочить из груди. Льюис уже не понимал, где оно, а где щелчки метронома. И вдруг наступила мёртвая тишина. В следующее мгновение он почувствовал дрожь под ногами. Экраны моргнули и погасли, на центральном появилось какое-то мельтешение. Но уже через секунду картинка появилась вновь. И вдруг за спиной услышал радостные крики и аплодисменты. Он вскинул глаза, посередине обзорного экрана висела она — Земля!

* * *

Если бы на планете кто-нибудь следил за небом, то увидел, как среди сотен тысяч звёзд появились ещё две маленькие звёздочки, и, наверное, прославил бы своё имя, как открыватель новых небесных тел. Но следить было некому — Земля ещё не обрела своих истинных хозяев. Да и не звёзды это были вовсе...

Сначала на Землю отправляли разведочных дронов и беспилотники, которые приносили утешительные вести. Влажность оказалась повышена, но не настолько, чтобы в ней не мог существовать человек; среднесуточная температура на десять градусов выше бортовой, но при той защите, которая имелась у людей, и это не страшно. В общем, среда для комфортного проживания — вполне сносная.

После беспилотников со звездолётов стартовали пилотируемые разведывательные боты. (Без человеческого фактора не обойтись в любой ситуации). И уже начались формироваться бригады рабочих, в задачу которых входило строительство жилья, возведение поселений и инфраструктур. Желающих войти в первые отряды было так много, что возникли волнения и даже стихийные митинги — все хотели поскорее ощутить под ногами твёрдую землю. И, в конце концов, решено, не дожидаясь окончания строительств комфортных поселений, начать массовый спуск…

И вновь, как когда-то при эвакуации с Земли, были задействованы все виды кораблей — от пассажирских ялов и яхт до грузовых флайеров и ремонтных, разведочных ботов и шлюпов. С «разведчиков» снималось всё лишнее оборудование, с тем, чтобы освободить место для пассажиров. И всё равно расселение или, вернее, заселение Земли шло слишком медленно и грозило затянуться на месяцы, если не на годы. Коридоры, примыкающие к докам, были забиты людьми, и никто не желал расходиться по каютам. И только когда корабли оборудовали изобретёнными Льюисом Виттом и его командой модифицированными ускорителями времени дело пошло гораздо быстрее. По сути космические корабли превратились в телепорты. Перемещение происходило почти мгновенно.

* * *

Президент в одиночестве сидел в огромной рубке и в задумчивости смотрел в обзорные экраны-иллюминторы. Из невидимой, так называемой мёртвой зоны на исходную позицию величественно выплывала яхта. На секунду она замерла, во всяком случае, так показалось Витту, и вдруг исчезла, оставив после себя лишь смазанную нечёткую тень. Он вздрогнул, хотя знал — ничего плохого с кораблём не случилось, яхта уже на Земле и разгружает своих пассажиров и через минуту возвратится, чтобы взять новую партию — но всё ещё не мог привыкнуть к подобным фокусам.

Тяжело вздохнув, Льюис решительно потянулся к пульту управления и повернул крайний с левой стороны верньер, вызывая диспетчерскую первого дока. На загоревшемся небольшом плазменном экране появился профиль капитана Штиля. Капитан разговаривал с кем-то, находящимся вне зоны видимости камеры. Но услышав звуковой сигнал вызова, повернулся к экрану:

— Слушаю тебя, Льюис.

— Арт, Эллис с тобой?

— Она на площадке. Что случилось?

— Найди её, — не отвечая на вопрос, сказал Витт. — Жду вас в центральной рубке, есть разговор.

— Но, Льюис, мы ждали тебя…

После непродолжительной паузы президент произнёс:

— Приезжайте.

— Хорошо, будем через двадцать минут.

Витт отключился и снова уставился на обзорный экран. Сегодня последний день… большинство портов законсервировано. Тепловизорный сканер показывал, что на многие мили вокруг уже не было ни одного живого существа… Но что ждёт человечество на Земле? Льюис невесело усмехнулся: он уже абстрагировался от человечества?! Вспомнил споры с Пинойером: «Да, чему быть, того не миновать. Всё что не происходит — всё к лучшему». Кольцо замкнулось, вернее пройден первый виток спирали… «А первый ли?..» — вдруг пришло в голову. Но Витт так и не успел развить эту мысль. Услышав за спиной шорох, резко повернулся вместе с креслом. В рубку входили Арт и Эллис.

— В чём дело, Льюис? — с ходу начал Штиль. — Скоро отправляется последний транспортник. Тебе надо быть уже там.

— Садитесь, — президент указал на два маленьких кресла.

Усевшись Арт снова вопросительно взглянул на Витта.

— Дело в том, что я не лечу, — Льюис посмотрел прямо в глаза капитану.

— Как же та-а-к, — протянул тот. — Ага, понимаю, у тебя здесь ещё дела. Но мне кажется…

— Нет, я не лечу СОВ-СЕМ… Я много думал и пришёл к выводу, что люди не должны обладать всем этим, — он повёл рукой. — По крайней мере сейчас… А особенно вон тем, — Витт указал в иллюминатор, за котором висел блестящий шарик другого звездолёта.

— Президент, вы решили улететь в космическое пространство? — тихо спросила Эллис.

Витт перевёл взгляд на девушку:

— Совершенно верно. Мы решили убраться отсюда.

Арт ошарашено смотрел на Льюиса:

— Как же так?! Я так понимаю, отговаривать бесполезно?

Президент утвердительно наклонил голову.

— Но оправданна ли такая жертва? А как же с управлением?

Учёный усмехнулся:

— Никакой жертвенности не вижу. Ну а насчёт управления… пока вы были заняты в доках я… мы кое-что переделали: усовершенствовали нашу пушку, перевели на дистанционное управление, — Арт хотел сказать что-то ещё, но президент не дал ему этого сделать: — А что касается систем жизнеобеспечения, думаю, прослужат они ни один десяток лет. Да и наш автоматический персонал не дремлет, — улыбнулся он.

Штиль и Эллис быстро переглянулись.

— Льюис, мы летим с тобой, — сказал Арт.

Улыбка сошла с лица президента.

— Э-э нет, ребята, — мягко, но решительно произнёс он, — вы должны остаться, — Льюис поднялся, вслед за ним встали Эллис и Арт. — И простите меня, что вызвал сюда, но мне было важно сказать всё это глядя вам в глаза. — Ну, всё, идите. Прощаться не будем, помните о ВРЕМЕНИ — очень может быть, что мы ещё увидимся.

Через полтора часа из тени звездолёта выплыл небольшой флайер. На его борту находились всего два человека. Флайер не был оборудован ускорителем и медленно отдалялся от звездолёта. Витт следил за ним до тех пор, пока катер не превратился в едва различимую точку на фоне голубой планеты. Затем взглянув на экран тепловизора — в доке никого не осталось. Щёлкнул тумблером на панели терминала, связываясь с «Сильным». Перед ним засветился ещё один экран:

— Белов, вы готовы?

— Готовы, готовы, — как всегда недовольным тоном проворчал профессор.

— Хорошо, запускаю установку.

— Давайте!

Витт откинул прозрачный колпачок в центре пульта:

— Ну, Земля, прощай, живи! — и вдавил большую красную кнопку.

* * *

Хейм сидел на толстом суку и смотрел в звёздное небо, тщетно отыскивая среди тысячи ярких точек два космических корабля. «Эх, — с тоской думал он, — Гордону сейчас, наверное, принесли кашу!» Хейм с трудом проглотил вязкую слюну. Вдруг с неба сорвались две звезды и, оставив короткий светлый след, исчезли. «А-а, чтоб тебя… — прошептал Нонатан. — Опять не успел загадать… — он тяжело вздохнул: — Чтоб я сдох!» — и полез в большое дупло, откуда доносился чей-то густой сап.

ЭПИЛОГ

В огромном зале — командном пункте космического корабля за длинным серповидным столом-пультом сидели два элохила. Прямо перед ними во всю стену находился продолговатый иллюминатор, за которым висела ослепительно яркая жёлтая звезда, заливая помещение нереальным золотым светом. Звезда была настолько близко, что отчётливо просматривалась её корона — тонкая огненная полоска протуберанца, окаймляющая космическое тело.

Один из элохилов в синем блестящем комбинезоне, впрочем, благодаря освещению, царившему здесь, его одежды отливали тёмно-красными оттенками, безотрывно смотрел в иллюминатор. Другой — в комбинезоне стального цвета всматривался в небольшие экраны, встроенные в тумбу управления. Изредка длинными пальцами он касался поверхности экрана, меняя картинку.

— Эта звезда лучшая из всего, что мы создали, — задумчиво сказал первый элохил, не отрывая взгляда от иллюминатора.

Другой, поднял большую голову с шишкообразными наростами не лбу и, посмотрев на светило, повернулся к говорившему, его глаза мгновенно поменяли цвет — из глубокого чёрного превратились в зелёные.

— Охрим, ты это говоришь почти в каждой системе…

Уголки тонких губ главного наместника поползли вверх.

— Ты прав, Бортней — каждое следующее творение всегда кажется лучше предыдущего… А как там наши подопечные?

Бортней взглянул на экраны:

— Судя по периодичности вылетов массовое заселение альфа матерь началось. Но у них мало планетолётов — боюсь, это может их сильно задержать.

Несколько минут Охрим изучал показатели информационных экранов.

— Однако в процентном соотношении опустошение звездолётов происходит довольно быстро.

— Смею напомнить, главный наместник, — время для нас течёт по-разному…

— Да, я об этом не забываю. Выведи изображение, — попросил Охрим.

Помощник проделал руками несколько манипуляций. На экранах вместо цифр и знаков появились картинки открытого космоса. На минуту в рубке воцарилась тишина. Главный наместник всматривался в изображения, переводя взгляд с одного экрана на другой.

— Они используют эффект телепортации, — сказал он.

— Кажется, да, — подтвердил Бортней. — Но как это им удалось!?

Охрим откинулся на спинку кресла.

— И всё же человек — человечество наш лучший проект. Ещё немного и люди достигли бы нашего уровня, — он посмотрел на помощника, продолжающего наблюдать за происходящим на экранах. — А знаешь, я подумал, не продлить ли их цикл?..

Бортней оглянулся на своего босса:

— Боюсь, некоторые наместники не поддержат тебя.

— Возможно, возможно. Ну что ж, по крайней мере, сейчас я за землян спокоен.

— Переход? — спросил помощник.

— А как у нас дела в инкубаторе?

— Генетики докладывают — бионики для заселения следующей планеты почти сформировались.

— Тогда задерживаться не стоит. Наместник Бортней — команду на переход.

КОНЕЦ

ПОСЛЕСЛОВИЕ. Автор поставил финальную точку и, пропустив строку, с наслаждением набрал прописными буквами: «КОНЕЦ», — закончен двухлетний труд. Он откинулся на спинку кресла, чувствуя, как с плеч сваливается огромный груз. Несколько минут с улыбкой смотрел на экран компьютера. И вдруг почувствовал лёгкое беспокойство, неясную тревогу, и наконец, грусть, словно теряет что-то дорогое, расстаётся с кем-то близким. Улыбка сползла с его лица. Решительным движением он открыл чистую страницу и впечатал: «КНИГА ВТОРАЯ».