Глава 3.

I.

Город Бостон штата Массачусетс представлял собой крупный торговый и экономический центр. После американской революции 1776 года прошло всего несколько лет, однако, признание Британской Империей независимости Соединённых Штатов Америки оказало существенное влияние на жизнь и быт местных фермеров: кратно уменьшились налоги и сборы, землевладельцы смогли вести свои дела на законном основании, а их права и свободны были защищены лично Президентом Джорджем Вашингтоном. Подобные перемены весьма позитивно сказались на сельских жителях.

В деревне Фанкивиллидж, расположенной в 20-ти милях от столичного Бостона, наступил день собрания местных землевладельцев. Фермеры прибыли в назначенное время и место — лично в дом к Теду Харрису, являющемуся главой данного поселения, — и были готовы выслушать новости о событиях в недавно образованном государстве и предложить свои идеи по развитию сельского хозяйства. Всего на встрече присутствовало порядка дюжины фермеров, расположившихся за большим деревянным столом прямоугольной формы. Тед, сидящий во главе стола, ждал последнего гостя, который опаздывал на пару минут. Мистер Харрис нервно постукивал ботинком об пол. Спустя несколько секунд, он вынул из-под щеки жевательный табак, достал некую коробочку из-за пазухи и скинул использованный материал туда. В этот момент, дверь в кабинет открылась и внутрь вошёл пожилой мужчина с длинной густой бородой. Оглядев всех присутствующих, он поймал взгляд хозяина дома и, виновато кивнув, обратился:

— Мистер Харрис, доброго утра! — голос фермера был хриплым. — Великодушно извиняюсь… Дело такое… Ноги уже не ходят так быстро, как в молодости.

— Ничего страшного, Бенджамин! — бодро ответил глава деревни и даже улыбнулся опоздавшему. — Мы ещё не начинали. Присаживайся на свободное место, и я объявлю собрание открытым.

Старик зашаркал в направлении стола и вскоре с шумом опустился на один из стульев. Вытерев рукой пот со лба и пару раз глубоко вздохнув, Бенджамин уставился на Теда, всем видом показывая, что готов к старту.

— Рад вас всех видеть здесь! — начал Харрис. — Итак, дамы и господа… Хотя, сегодня здесь исключительно господа. Одним словом, мужчины, я объявляю открытым наше сегодняшнее собрание землевладельцев деревни Фанкивиллидж! Очень надеюсь, что каждый из вас в ясном уме и добром здравии! Ситуация такая, что наши права теперь защищены законом: лично Президент Вашингтон гарантирует соблюдение всех норм и уставов ведения фермерских дел. Ура! Я, как выбранный жителями деревни глава, обещаю каждому из вас, что интересы фермеров будут приоритетными. Готов выслушать замечания и пожелания каждого. Перед этим, хочу сказать, что нам угрожает лишь одно событие: война с индейцами. Их племена ведут себя максимально агрессивно и не желают идти на диалог. К сожалению, вариант того, что неприятель ворвётся в наши дома, уничтожит хозяйства и, что самое страшное, — нас самих — мы не можем исключать полностью. Однако руководство страны и лично Президент Вашингтон ведут активную военную кампанию против захватчиков. Правда за нами! Победим и сделаем наше государство великим!

Наступила пауза, во время которой один из собравшихся посмотрел в потолок с недовольным видом. Это был Остин Крейг — фермер и крупный землевладелец. Фактически, он являлся вторым человеком на селе после Теда, но политических решений не принимал.

— Тед, позволь мне высказаться… — угрюмо произнёс Остин. — Ежели твоя речь ещё не окончена, дай знать — дослушаю с удовольствием. В ином случае, хочу получить слово.

Харрис посмотрел на Крейга.

— Да, конечно, Остин. Твоё время! — одобрил глава деревни.

Остин чуть поёрзал на стуле, покряхтел пару раз и принялся говорить:

— Во-первых, душевно приветствую всех! Я полностью согласен с мистером Харрисом: демократия победила и у нас есть несколько штатов, официально признанных новым государством в мире. Это попросту не может не радовать! Господь услышал наши молитвы и дал каждому сил на это свершение! Тем не менее, помимо войны с индейцами, которая, несомненно, является проблемой, но, вместе с тем, не представляет прямую угрозу прямо сейчас, хочу обратить ваше внимание на внутренние восстания. Например, не далее, чем 8 лет назад был подавлен мятеж капитана Шейса. Каждый из вас прекрасно помнит, как этот ирландец сначала клялся в верности американскому континенту и разделял наши с вами взгляды, а после — стал захватывать местные фермы и магазины, беря людей в заложники. Слава Богу, что его восстание было подавлено. Тем не менее, кто помешает подобным предателям вновь взяться за оружие? С одной стороны, у Президента есть чёткая картина развития государства, с другой — власти тратят много сил на индейские войны. Я не имею претензий к ним за это, ведь племена на самом деле опасны. Однако если какие-то внутренние силы вновь захотят устроить кутёж — нам всем будет худо…

Тед наклонил голову вбок, внимательно слушая гостя. Уловив паузу в его речи, хозяин обратился:

— Ценю твоё мнение, Остин! Да, ты абсолютно прав: внутренние недовольства, выливающиеся в боестолкновения, могут быть даже более опасными, чем война с врагом. Лишь потому, что неприятеля в виде индейцев мы знаем чётко, а вот лица своих же предателей можем и не распознать. Однако хочу успокоить тебя и всех присутствующих: Президент берёт под контроль подобные дела. Отныне, попытка военного переворота будет расцениваться как тяжкое преступление. Мы всё также имеем право на мирный протест, но вот того, кто взял в руки оружие, ожидает темница или казнь. Считаю это справедливым. Остин, скажи, есть ли у тебя предложение по развитию земельного дела?

Во время речи главы деревни, Крейг достал пузырёк с табаком и поместил часть содержимого под щёку. Табак во рту мешал говорить, а эффект обычно наступал не ранее, чем через пару минут. Поняв, что хозяин дома закончил и вновь ждёт от гостя слова, Остин скорчил гримасу, достал пузырёк и сплюнул содержимое рта в него.

— Да, мысли имеются… — мужчина провёл языком по полости рта, желая хоть немного ощутить послевкусие табака. — Я бы хотел, чтобы планка налогов для крупных землевладельцев была понижена. Прекрасно понимаю, что в налоговой сфере сейчас гораздо больше справедливости, чем ранее, но всё-таки… Имею ввиду, налог высчитывается с определённой единицы площади, а если земли много, то я теряю огромную сумму. При этом, приношу Бостону столько продовольствия, что, понизив сбор, ни один житель города ничего не потеряет. Серьёзно: даже стоимость мяса не поднимется. А вот мне будет всяко легче сводить концы с концами. Тед, как думаешь, могут ли крупные фермеры ожидать послаблений от властей в ближайшее время?

Харрис выслушал Крейга и лишь отрицательно покачал головой.

— Не могу знать, Остин… Скажу лишь, что такой вопрос может решаться именно на уровне штата Массачусетс, то есть, обращаться в администрацию Президента не требуется. У руководства штата достаточно полномочий для принятия решений подобного рода. Тем не менее, сильно сомневаюсь, что это произойдёт в ближайшем будущем: война вынуждает покрывать все расходы, к тому же, молодому государству нужны средства на ведение зарубежной торговли. Одним словом, налоговые поступления от нас с тобой — фермеров — играю важную роль. Мне жаль, но крупные владельцы земли вряд ли ощутят помощь от государства в грядущие годы…

Крейг зажмурился, плотно закрыв глаза. Выражение его лица оставалось недовольным. Вновь посмотрев на Харриса, он проворчал:

— Господь Всемогущий… Они нас разорят. Ладно, я догадывался о таком варианте развития событий. Надеюсь, что после окончания войны с индейцами дела пойдут в гору. Буду верить!

Тед Харрис оглядел остальных гостей. Все молчали, смотря кто на Остина, кто на Теда. Однако грузный мужчина полного телосложения поднял руку сразу, как встретился взглядом с главой поселения. Его звали Уильям Беркли. Не трудно догадаться, что он тоже являлся фермером.

— Тед, позволь я! — густым голосом произнёс Уильям. — Буду краток, если разрешишь!

Харрис лишь утвердительно кивнул, бросив при этом:

— Никаких возражений, говори!

Толстяк кашлянул, скорее для того, чтобы было легче высказываться, нежели от простуды. Несмотря на это, его голос остался таким же низким:

— Приветствую, господа фермеры! — начал Уильям. — На данный момент, наша основная работа заключается в производстве продовольственной продукции: мясо, зерно или молоко. Это абсолютно нормально. Но как отнесётесь к идее создания объединённых плантаций нашей деревни, где будем выращивать непродовольственные материалы? Например, хлопок. Насколько мне известно, данное волокно набирает популярность, а его поставка на рынок может поправить наши дела. Более того, от властей штата мы можем рассчитывать на налоговые льготы, так как будем передовиками в данном вопросе. Тед и остальные господа, что скажете?

На лице хозяина дома появилась гримаса непонимания.

— Уильям, идея, конечно, интересная… — ответил Харрис. — Но семена хлопчатника лучше всего растут на юге, а мы, как ни крути, север государства. Боюсь, что, создав плантации, мы лишь потеряем много денег и времени, не получив результат, а упущенная выгода ударит по всей деревне.

Толстяк Беркли с грустью смотрел на хозяина дома.

— Эх, понимаю… — протянул он. — Всё же, я бы рискнул. А что, если идея выстрелит, а?

— Не надо быть столь наивным, Уильям! — вмешался Остин. — Ну ты и впрямь как ребёнок. Я тебя уважаю, но представь на минуту: земля занята плантациями хлопка, растение не приживается в северных широтах, продажа продовольствия в Бостон уменьшается, ведь мы тратим больше сил на новую сельхоз культуру, и что в итоге? Поверь, каждый из нас заморозит зад себе и своим семьям! У нас и так дела не огонь, а тут ещё и вынужденные потери накроют. Предложение интересное, но лучше пробовать подобное тогда, когда у нас будет больше излишков, а экономическая ситуация позволит рисковать.

— Ну… Ладно… — Уильям принял факт того, что его взгляды чересчур оптимистичные. — В любом случае, я бы держал в голове этот вариант. В будущем, когда наступят лучшие дни, мы можем начать реализацию данного плана.

— Нет никаких сомнений! — гораздо более мягко произнёс Остин. Вероятно, он подумал, что мог обидеть коллегу своим резким ответом. — Мы с тобой можем заняться этим через пару-тройку лет: я даже готов предоставить тебе участок. Попробуем обязательно, но не прямо сейчас.

Собрание продолжилось. В последующие полчаса высказались и остальные участники, предложения которых не были столь масштабными. Каждый осознавал важность производства и поставки фермерских продуктов в город и желал, чтобы экономическая ситуация во всём государстве стабилизировалась. Старик Бенджамин, опоздавший ко времени начала, вовсе сказал, что его устраивает ситуация в деревне и он не хотел бы крупных перемен на старости лет. В конце встречи, Тед Харрис спросил о доверии к нему и каждый собравшийся подтвердил, что положительно относится к деятельности главы Фанкивиллидж.

— Спасибо, господа! — подытожил Тед. — Ценю ваше присутствие здесь сегодня, а также, ваше доверие! Удачного рабочего дня!

Постепенно, мужчины стали подниматься со своих мест и покидать кабинет. Вскоре, мистер Харрис остался один. Он достал коробочку с табаком и уже хотел закинуть траву за щеку, как в комнату вошла Оливия — дочь Теда.

— Доброе утро, отец! — негромко произнесла девушка. Она была жгучей шатенкой с хорошо сложенной фигурой. — Могу с тобой поделиться своими переживаниями?

Глава семьи чуть напрягся, поскольку уже заранее знал, о чём пойдёт разговор. Тем не менее, отец любил свою единственную дочь и искренне желал девушке счастья.

— Моя хорошая Лив, — обратился он. — Ты опять переживаешь о своей личной жизни? Ну брось ты! Ты у нас с мамой такая красавица! Тебе ж всего 21 год… Я понимаю, что многие сверстницы уже замужем, но всему своё время, дочь моя.

Оливия сделала несколько шагов вперёд, взяла один из стульев и, пододвинув его ближе к отцу, села рядом.

— Да, дорогой папочка… — плаксиво сказала она. — Я… Я переживаю. Очень сильно. Нет просто ни одного мужчины, который ухаживал бы за мной. А что, если я до старости так и буду одна?..

Тед отложил коробочку с табаком, пододвинулся к дочери ещё ближе и тепло обнял её.

— Оливия, послушай, — заботливо произнёс отец. — Твоей маме было 25, когда мы познакомились. Тебя она родила лишь в 28, а это очень поздно в наше время. Поверь мне: ты найдёшь своё счастье! Главное, слушай сердце и не теряй невинность с кем попало… Господь обязательно услышит твои молитвы и подарит жениха!

Отец и дочь несколько минут просидели молча. Оливия заметно успокоилась. Девушке было очень приятно, что отец и мать поддерживают её.

— Спасибо, папочка! — прервала паузу Оливия. — Пойду кормить птиц, ведь они уже несколько часов, как проснулись!

С этими словами, девушка поднялась, поправила своё красивое платье и направилась к дверям. Тед облегчённо вздохнул, достал пузырёк с табаком и закинул содержимое себе за щёку.

II.

Брэд Брансон открыл глаза. Первое, что он увидел — телефонная трубка, свисающая на проводе и находящаяся буквально в дюйме от его лица. Она уже не болталась по сторонам, а просто молчаливо висела перед носом мужчины. Брэд медленно приподнял голову и посмотрел вокруг. Ошеломительных видов не было: лишь стены телефонной будки и едва приоткрытая дверь, замок-шпингалет на которой вовсе отсутствовал. Оглядев себя, Брансон отметил, что он полностью голый, впрочем, одежда лежала прямо под ним.

— «Что за чёрт…» — в голове начали всплывать воспоминания: встреча в парке с обворожительной брюнеткой, погоня, будка и выстрел полицейского. — «Как так вышло, что меня до сих пор не арестовали? И почему вокруг столь тихо?..».

Брэд приподнялся, опираясь на локти и бодая лбом трубку на проводе. Он боялся выходить наружу, но похоже, предстояло это сделать. Мужчина медленно встал во весь рост и сделал полшага к двери. Постояв минуту в тишине, Брансон набрался смелости и с силой толкнул дверь рукой. Его взгляду открылся густой лес. Судя по всему, будка находилась на поляне, но буквально в десяти ярдах росли деревья: сосны, ели, клёны, дубы — казалось, лес был смешанным и не делился на хвойный и лиственный. Брэд медленно вышел из телефонной будки, оглядываясь вокруг себя.

— «Что происходит… Где… Где именно я нахожусь? Центральный парк, озёра, аттракционы, лавочки, аллеи… Наконец, копы? Куда они все подевались?!». — мысли путались в голове героя.

Брансон медленно прошёлся по сырой траве — вероятно, дождь был пару часов назад — отходя от будки и изучая живописные деревья. Вдруг, по стволу одного клёна пробежала белка: она держала в руках то ли орех, то ли шишку и быстро скрылась из виду. Вдалеке слышалось пение разных птиц. Брэд не знал их языка, но звучание было красивое.

— «С ума сойти… Неужели, меня застрелили насмерть, а всё это — и есть тот свет? Нет, чушь… Я ведь живой и очнулся ровно на том месте, где и потерял сознание!».

В следующую секунду, мужчина принялся осматривать своё тело на предмет пулевого ранения, вертясь в разных позах. Он не нашёл ничего даже отдалённо похожего на повреждение, не считая покраснений на пояснице и ягодицах, на которых он лежал неизвестное ему количество времени.

— «Точно чушь! Вздор!». — продолжал думать Брансон. — «Произошло что-то, чего я пока не могу объяснить, но главное — я жив и не задержан полицейскими Нью-Йорка! Окей, оденусь и буду искать выход из этой чащи…».

Брэд обернулся к телефонной будке, в которой и была вся его одежда. Буквально сразу, он вздрогнул и побледнел: будка исчезла! Она находилась всего в 5-ти ярдах позади, но сейчас на этом месте было пусто! Выйдя из состояния оцепенения, Брансон стал наматывать круги по периметру лесной поляны, жадно выискивая взглядом ту самую будку.

— «Чертовщина…». — герой начинал паниковать. — «Вот это уже не смешно… Ни капли не смешно, дьявол! Я один в лесу и не знаю выхода! Ещё и полностью голый… Отымей баран того, кто придумывает такие шутки!».

Постепенно, к Брэду пришло чувство принятия ситуации. Он до сих пор не мог понять, что именно произошло, но пресловутое «Могло быть и хуже» работало на все сто: живой и свободный, а остальное — решаемо. Брансон устал ходить по траве и, наконец, сел на землю. Схватившись за голову обеими руками, он постарался устроить мозговой штурм, но вышло так себе. Проведя в сидячем положении несколько минут, Брэд почувствовал, что его заднице стало холодно от сырой травы. Он поднялся на ноги.

— «Пойду через лес в поисках любого населённого пункта.» — решил мужчина. — «Да, это плохая идея: появись я обнажённым при людях, посею кучу вопросов и подозрений. Тем более, копы уже знают меня и наверняка составили фоторобот. Но что ещё остаётся? Провести сорок лет до смерти на этой сырой поляне?! К чёрту! Просто найду ближайший город и скажу, что в лесу на меня напал похотливый медведь, укравший одежду!».

Брэд двинулся через деревья и вскоре вышел на лесную тропу. Идти босиком было, мягко говоря, неудобно: в кожу стоп впивались сухие листья, сброшенная кора деревьев и прочие органические элементы природы. Более того, героя сильно удивляло, что нет ни одной таблички или подобного знака: Брансон несколько раз в жизни был на охоте и даже в глухих лесах штата Нью-Йорк и Нью-Джерси власти оставляли некие ориентиры, предупреждающие о запрете охоты или же, дающие возможность заблудившемуся путнику найти выход. В этих краях не было ничего подобного.

— «Я в Калифорнии?!» — иронично подумал Брэд, желая превозвысить восточное побережье США, опустив западное. — «Не был там, но мне говорили, что те штаты не славятся заботой о людях…».

Брансон продолжал идти по лесной тропе, то и дело чертыхаясь, когда наступал на твёрдые предметы под ногами. Его путь длился не меньше получаса. Наконец, вдали показалась одинокая избушка, расположенная на лесной поляне, похожей на ту, на которой Брэд и очнулся. Это не был населённый пункт, как герой подумал изначально, а лишь хижина одинокого жителя. Тем не менее, подобная находка была весьма ценной.

— «Двадцатый век на дворе, а отшельники до сих пор среди нас!» — Брансон продолжал токсично мыслить, злясь на всё вокруг. — «Как его ещё не съели волки?! Ну и чудак!».

К счастью, владелец избы, если он вообще был, ведь строение могло представлять собой «заброшку», не умел читать мысли. Брэд подошёл вплотную к дверце калитки. Недолго думая, он отворил её и проник на территорию.

— Хозяева! — крикнул Брансон, опасаясь получить пинок под зад за наглое вторжение. — Я без оружия! Не вор! Мне нужна помощь! Эй, есть кто-то внутри?!

Вдруг, ногу Брэда пронзила жгучая боль: вся ступня будто взорвалась на мгновение. Путник упал, принявшись кричать и изрыгать ругательства. В это время, дверь избы отварилась и на пороге показался мужчина, возраст которого определить было сложно: длинные седые волосы и точно такая же борода делали его похожим на Санта-Клауса, который малость загулял. Хозяин тут же направился к незваному гостю и, подбежав, наклонился и одним движением снял капкан со ступни Брансона.

— Что ты орёшь, как резанный? — недоумевающе спросил старик. — Капкан ведь на зайца с лисицей рассчитан: даже без острых зубцов! И какого лешего ты голый, сын мой?

Только сейчас Брэд поднял голову и увидел хозяина избы. Сплюнув в сторону, герой ответил:

— Я понимаю, что это твой дом и участок, но кто давал тебе право ставить капканы и травмировать меня, а?! Имею ввиду, какого чёрта это происходит? Я голый и безоружный, поэтому, могу и копов вызвать! Мне звонить?

Седой старик застыл на месте. Складывалось ощущение, что он не до конца понимает смысл некоторых слов гостя.

— Ты… Это самое… — выдавил хозяин, почёсывая густую бороду. — Не греши, сынок! Не смей чертыхаться! И что за «копы» такие? Жуки-вредители?.. А как они звонят или я не так услышал тебя?

Наступила пауза. Брэд решил, что старик далёк от цивилизации и, быть может, ни одно десятилетие живёт в глухом лесу.

— Ладно, извини. — прервал молчание Брансон, которому не хотелось ссориться с единственным человеком, которого он повстречал за последние полчаса. — Не буду выражаться. Просто было неожиданно, пойми сам. Будто устроил мне Перл-Харбор в миниатюре… Меня зовут Брэд!

Брансон поднялся и протянул хозяину руку. Тот пожал её, но взгляд старика оставался каким-то отрешённым.

— Генри! — представился он. — Брэд… Не понимаю тебя… Что за Перл Хар… Как ты сказал? Видимо, ты с запада? Сделай одолжение: не используй тамошний акцент. А то, не пойму тебя, сынок!

Брансон начинал немного злиться, хотя и понимал, что спорить с подобным собеседником бесполезно. Он прекратил рукопожатие и сказал:

— Уважаемый Генри! В конце 41-го года порт Перл-Харбор подвергся нападению японской авиации. Я осознаю, что ты мог и не слышать о таком, но это была большая трагедия для каждого в США. Знаешь ли…

— Какого-какого года?! — перебил Генри. — И что за слово «авиация»? Это растение такое? Не слышал!

На секунду, Брэд впал в замешательство. Всё же, он смог продолжить:

— 1941-й год. Да, я говорю именно про него. Это было всего восемь лет назад. Ну а авиация — это самолёты: воздушные суда, летающие в небе. Большие железные птицы, так сказать!

Лицо Генри расплылось в улыбке. Через мгновенье, он громко засмеялся.

— Ну… Ну и сказанул! — вдохнув, произнёс старик. — Ты, видать, юродивый, сын мой. Вот и разгуливаешь нагишом по лесу. Слыхал я историю, как из деревни сбежал один блаженный — так и не нашли… Знаешь, я с селянами плохо общаюсь: обижают меня. Но тебя отведу к ним, не сомневайся!

Разговор был похож на игру «тупой и ещё тупее». Брэд решил не тягаться с умственно отсталым стариком, который, в свою очередь, помолчал немного и добавил:

— Верну тебя в село, сынок! Но для начала: накормлю и одену! Проходи в избу, а то, дождь собирается снова… Не стой тут, следуй за мной!

Генри развернулся и пошёл к двери в дом. Брансон вспомнил вкус яичницы с беконом и понял, что голоден. Поразмыслив секунду, он двинулся вслед за стариком.

Мясо, которое Генри принёс из погреба было весьма необычным: и по вкусу, и по способу приготовления. Казалось, что старик на самом деле копирует образ жизни из эпохи «Отцов-Основателей» во главе с Президентом Вашингтоном. Компот из лесных ягод казался кислым, но очень даже натуральным. Более того, в избе не было ни телевизора, ни радио, ни газет. Абсолютно ничего, что могло быть хоть каплю связано с современностью. Пока Брэд поглощал «то, что Бог послал», — это были слова самого хозяина-старовера — Генри рассказывал про свою жизнь в лесу. Так, гость узнал, что питается старик мясом животных, которых ловит и убивает, а также, лесными ягодами, из которых варит напитки, иногда, и хмельные. С волками дед дружит, медведей — не любит, ведь один из них пятьдесят лет назад покусал насмерть его первую любовь.

— Ну вот, так и живу… Небо копчу… — завершал своё повествование Генри. — А ты чьих будешь? Родителей хоть знаешь своих?

Брэд проглотил последний кусок медвежатины, отметив, что по вкусу мясо напоминает свинину. Вытерев руки о длинную рубаху, которую Генри отыскал у себя и вручил гостю, Брансон подумал:

— «Странно всё это… Ну, ладно, так и быть. Рубаха… Чёрт, как же от неё воняет. Хоть в дерьме руки измажь и вытирай — хуже не станет…».

— Нет моих родителей уже давно! — вслух ответил герой. — Впрочем, не будем о грустном, Генри! Спасибо тебе за угощения: весьма вкусно и необычно! Скажи, пожалуйста, есть у тебя в доме телефон? Или, может, будка где-то поблизости?

Старик вновь уставился на гостя с недоумением.

— Послушай, мой дорогой, что за слова опять? Я же просил…

Брэд понимал, что, с огромной вероятностью, не добьётся от хозяина ничего внятного. Тем не менее, других людей в лесу он не встречал, а путь до ближайшего города, мог быть равен ни одному десятку миль.

— Генри, ну хватит, пожалуйста… — протянул Брэд, разваливаясь на жёсткой скамье за обеденным столом. — Я на самом деле уважаю твои взгляды, но и ты прояви ко мне аналогичное чувство. Пойми, я заблудился и хочу выбраться в город. Ну или в близлежащую деревню. Не верю, что, живя в середине 20-го века ты не слышал хоть что-то про телефоны. Так вот, мне нужно данное устройство связи. Поможешь?

Хозяин замер в одной позе, уставившись на гостя. Его лицо исказила смешанная гримаса злости и страха.

— Эй, малец! — жёстко произнёс дед. — А ты не демон, случаем? Не посланник сатаны? Сейчас 1795-й год от Христова Рождения! Какой к лешему двадцатый век? Девятнадцатый ещё не наступил!

Брансон решил сдаться. Более того, он не ощущал себя в полной безопасности рядом с таким человеком. Кто знает, вдруг и старика есть психиатрическое заболевание? В таком случае, хозяин способен на разные непредсказуемые действия, результат которых может быть пугающим.

— Ладно-ладно… — сказал Брэд. — Проехали! Сам найду, нет проблем.

Неожиданно, Генри ударил кулаком по столу: настолько сильно, что чаша с недопитым компотом перевернулась и жидкость стала литься на деревянный пол.

— Ты мне зубы не заговаривай! — свирепел дед. — Я тебя как юродивого принял, а ты, оказывается, пособник дьявола! Ну, держись!..

Генри схватил тяжёлую кочергу и замахнулся на Брансона. У Брэда не было возможности дотянуться рукой и ударить агрессора, поскольку они сидели на разных концах стола. Однако достать кочергой до путника хозяин мог вполне. В последний миг, герой смог увернуться от удара, убрав голову в сторону: кочерга коснулась стола, сделав в нём вмятину внушительных размеров.

— Убирайся! Проваливай прочь! — кричал Генри. — И одежду верни! В реке стирать буду, чтобы смыть твои дьявольские флюиды!

Брэд быстро вскочил, снял старую рубаху и кинул в лицо сумасшедшему старику. Пока Генри выпутывался из ткани, попавшей точно в цель и лишившей его на несколько секунд возможности видеть ситуацию вокруг, Брансон рванул прочь. Выскочив из избы, герой чудом избежал новой встречи с капканом. Перепрыгнув через старый низкий забор, Брэд ринулся вниз по лесной тропе. Он бежал, не оглядываясь и забыв про повреждённую капканом ступню. Спустя 3 минуты, дыхание сбилось окончательно, а в боку закололо так, что аж темнело в глазах. Подобный эффект был ожидаем, ведь мужчина нагрузил организм физической активностью сразу после еды. Брансон сел под старый дуб и пытался восстановить функции перенапряжённого организма. Смотря вдаль по тропе, Брэд не видел никого.

— «Старый м***к!». — думал Брансон. — «Ещё чуть-чуть, и этот кретин прикончил бы меня! Совсем сошёл с ума от нахождения вдали от людей! Ему бы в клинику для душевно больных, хоть помог ли б там…».

Отдышавшись, Брэд медленно встал на ноги и продолжил движение. На этот раз, уже не бегом, а лишь неспешным шагом. Всё же, мужчина оглядывался назад время от времени, боясь увидеть того самого Генри. Однако было пусто. Преодолев пару миль, Брансон услышал вой волка.

— «Этого мне ещё не хватало!» — взволнованно подумал он.

Буквально через полминуты, на пути Брэда появился лесной зверь. Волк был один, но Брансон прекрасно понимал, что стая где-то неподалёку. Оскал пасти хищника был максимально свирепым, а глаза налились кровью. Животное перегородило путь, выйдя на середину тропы и злобно рыча.

— Ну, давай же! — Брэд принял бой.

Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, замерев на месте. Вдруг, волк кинулся в сторону Брансона и, когда расстояние сократилось буквально до вытянутой человеческой руки, — прыгнул, желая укусить жертву за шею. Брэд был готов к подобному и среагировал мгновенно: он тоже прыгнул и летящим коленом встретил голову волка. От удара раздался хруст: видимо, череп зверя не выдержал. Волк обмяк прямо в воздухе и с шумом рухнул на землю. В ту же секунду, Брансон упал вслед за ним: он сжал кулак и, приземлившись на волка всем своим весом, ударил кулаком уже бездыханную тушу. Не желая смотреть на мёртвое существо, Брэд сразу поднялся и побежал: ему не хотелось встречи с сородичами лесного зверя, желающими мстить за смерть соплеменника.

Брансон сбился со счёта времени. Казалось, он бежал целую вечность. Стволы деревьев сотнями проносились мимо его глаз, а боли от прикосновений босых стоп к земле герой уже не ощущал. Наконец, Брэд увидел вдали деревянные постройки: это было сельское поселение, ведь домов было несколько. Перейдя на шаг и восстановив сбитое дыхание, мужчина доковылял до населённого пункта.

Наряду с маленькими домиками возвышался большой деревянный коттедж, насчитывающий аж 3 этажа. Он и другие строения были строго из дерева и каждый дом будто был возведён по технологиям вековой давности. Поскольку Брансон не так давно был в сельской местности — ездил в город Риджвуд соседнего штата Нью-Джерси и провёл там вечер с Бетти — он чётко знал, что частные дома сейчас сроят явно по-другому. Словам лесника о 1795-м годе Брэд не верил, но вот мысль, что каким-то непостижимым образом он перенёсся в западные штаты, казалась вполне реальной.

— «Так, вот и пришло время немного покраснеть…». — думал мужчина, приближаясь к высокой ограде 3-х этажного коттеджа. — «Наверняка, там живёт семья. Придётся предстать голым перед женщинами… Ох, незадача!».

Подойдя к двери забора, Брансон взял паузу, пытаясь прикрыться руками. Это плохо получалось, ведь размеры половых органов мужчины были немаленькими и что-то нет-нет, да и вываливалось между пальцев рук.

— «К черту!». — гневно подумал он. — «Нечего делать, позвоню и буду ждать, не прикрываясь. Пусть видят, чего уж там…».

Однако звонка на ограде не было. Выругавшись, Брэд несколько раз стукнул кулаком по деревянному забору. Удары произвели глухой звук, а через мгновенье после этого громко залаял сторожевой пёс. Было слышно, как женский голос отзывает «охранника» прочь и, судя по всему, сажает животное на цепь.

— «Всё-таки, женщина… Ну, извините, миссис!». — стыдливо думал Брансон.

Не успел он закончить мысль, как дверь ограды отварилась и по ту сторону показалась молодая девушка: шатенка с привлекательным лицом и в красивом сарафане. Увидев полностью голого мужчину, девушка закрыла лицо руками и завизжала. Брэду стало максимально неловко: от стыда он был готов провалиться сквозь землю прямо на месте.

— Прошу… Прошу прощения, леди! — еле-еле выдавил из себя мужчина, перекрикивая визг хозяйки. Его голос дрожал. — Мне очень неудобно, простите…

Собеседница перестала кричать, но смотрела куда-то в сторону, видимо, не желая видеть обнажённые мужские органы.

— Вы кто такой?! — спросила она мягким голосом. — Не из нашей ведь деревни? Что нужно?

Брэд немного успокоился. Он понимал, что под одеждой все люди голые, а их тела — похожие друг на друга, как ни крути.

— Эм… Верно… Я не отсюда, просто заблудился немного…

— И при этом пришёл в дом главы деревни?! — злобно перебила девушка. — Ещё и в таком виде?! Ты просто негодник! Убирайся!

— Послушайте, мисс… Или миссис… Хотя, вы выглядите так молодо, вероятно, всё-таки мисс… Одним словом, выслушайте меня, пожалуйста. Мне нужна помощь!

— Хватит! — хозяйка прервала лепетание Брэда. — Отца сейчас нет дома, а мне или маме будет неприятно общаться с голым нахалом! Уходи отсюда, грешник!

Незнакомка резко закрыла дверь ограды прямо перед носом Брансона. Тот тут же принялся стучать снова, но девушка прокричала, что спустит собаку с цепи, если незваный гость не угомонится.

— «Вот сука!» — злился Брэд. — «Впервые вижу таких злых жителей деревни… Ну просто ни капли не хочет помочь… Чтоб к ней также отнеслись, попади она в беду!».

Всё же, герой принял поражение. Отойдя от забора и оставив надежды получить поддержку в данном коттедже, герой пошёл дальше по селу. Он отдалился от домов, поскольку не очень хотел вновь попадаться на глаза людям. Брансон понимал, что, в некой степени, ему даже повезло с той девушкой: окажись на пороге какой-нибудь злыдень с ружьём — мог бы и пальнуть не раздумывая. Вдали виднелась церковь, сделанная также из дерева. Казалось, в этой деревне не было ни одной каменной постройки.

— «Я потеряю всякую веру в людей, если даже служащие церкви прогонят меня прочь…». — размышлял Брэд. — «Подумаешь, без одежды… И что? Я ведь нисколько не похож на алкоголика или наркомана. Ну уж нет, отцы в храме точно помогут!».

Территория храма была огорожена лишь формально. Брансон с лёгкостью перелез через низкий старый забор и направился к дверям. Подойдя вплотную, он взялся рукой за дверной молоток и постучал. Через минуту дверь открылась и на пороге возник настоятель храма: высокий мужчина с гладко выбритым лицом и недлинными седыми волосами на голове.

— Сын мой… Вот это да… — святой отец недоумевающе оглядывал обнажённого гостя. — Это то, о чём я думаю? Проходи!

Настоятель схватил за плечи Брэда и в секунду вволок его в помещение церкви. Приказав оставаться на месте, священник сбегал за лаптями и рубахой — чистой и белой, в отличие от той, которую предлагал Генри в лесу, — а также, принёс черные штаны.

— Одевайся, путник! — произнёс святой отец, протягивая вещи гостю. — Надо будет поговорить…

Через пару минут Брэд и отец Августин Серроне, как он сам представился, уже сидели на одной скамье. Августин попросил прихожанина рассказать о себе, но Брансон сильно колебался, боясь выдать в себе убийцу. Видя сомнения собеседника, настоятель сделал вывод:

— Ты и есть тот самый Джимми! Ну, конечно! — воскликнул священник. — Радость-то какая! Спасибо Господу, он услышал наши молитвы и вернул тебя живым!

В последующие четверть часа, Августин рассказывал Брэду о том, как двадцать лет назад один юноша, юродивый, то есть, родившейся с умственными нарушениями, пропал из деревни Фанкивиллидж. Его искали несколько месяцев, но так и не смогли найти. В итоге, каждый селянин молился за блаженного, веря, что он жив и здоров. Родители этого Джимми умерли несколько лет назад, но отец Августин до последнего не сомневался в том, что с Джимми всё в порядке и пообещал его матери, когда та была на смертном одре, что позаботится о юноше, вернись тот обратно в деревню.

Слушая священнослужителя, Брэд понял, что это и есть его шанс на спасение: остаётся лишь подыграть этому Августину и пробыть в деревне в роли блаженного несколько месяцев. После, он сможет вернуться в Нью-Йорк, вот только придётся изменить внешность: подстричь под ноль длинные волосы и отпустить бороду — в общем, сделать что-то такое, чтобы копы не смогли его вычислить.

— Сын мой, скажи мне, помнишь ли ты, как покидал родную деревню? — спросил Августин Серроне. — Где странствовал всё это время? В лесу жил?

— Я… Эм… — замялся Брансон. — Работал на одной из ферм в штате Нью-Джерси… Вот…

На лице настоятеля появилось удивление.

— Подожди, Джимми… — произнёс он. — Но ведь ты исчез больше двадцати лет тому назад, а статус штата Нью-Джерси получил лишь в 1787 году. До этого там не было никаких землевладений. Впрочем, не буду пытать тебя.

На этот раз, время для удивления пришло уже к самому Брэду. Какой год?! Ладно, тот замшелый лесник путает всё подряд и живёт вдали от цивилизации всю жизнь, но тут — адекватный с виду священник тоже говорит о том, что они находятся в 18-м веке.

— Святой отец, который сейчас год? — не придумав ничего более умного, прямо спросил Брансон.

— 1795-й, сын мой! — без раздумий ответил Августин.

Это уже не было смешно. Брэд начал собирать осколки мыслей в своей голове: телефонная будка, находящаяся в Центральном парке Нью-Йорка, вдруг оказалась посреди леса, в котором, к слову, не было ни табличек, ни опознавательных знаков, характерных для настоящего времени; старик-лесник, пусть и выглядящий сумасшедшим, тоже говорил про 1795-й год, плюс ко всему, не понимал ни черта про Перл-Харбор, самолёты и даже телефоны; все дома в этой деревне были из дерева… Брансона осенило! Всё говорило о том, что он попал в далёкое прошлое.

— Хочу ещё спросить… — обратился Брэд, напрягая память. — Наш президент — Джордж Вашингтон?

— Совершенно верно! — святой отец вновь ответил быстро и, помолчав секунду, добавил. — Замечательный он человек: развивает молодое государство, воюет с индейскими племенами, поднимает экономику Соединённых Штатов… Одним словом, хороший Президент!

Брансон не выдержал. Он вскочил со скамьи и пулей направился к дверям. Отец Августин последовал за ним, опасаясь, что блаженный вновь пропадёт на долгие годы. Выбежав на территорию храма, Брэд рванул прочь: перепрыгнув через ограду, он двинулся прямо через село, желая покинуть его как можно скорее. Состояние паники целиком и полностью овладело героем. Убежать далеко суждено не было: споткнувшись на одной из кочек по пути, Брансон упал и кубарем покатился по земле. Сразу после, его схватили чьи-то мужские руки, не давая подняться вновь.

— Остин, дорогой! — запыхаясь, кричал отец Августин. — Держи его, не отпускай! Это Джимми, не поверишь… Джимми-блаженный вернулся!..

Остин Крейг, совершенно случайно оказавшийся у Брэда на пути, опустился всем телом на блаженного и скрутил его. Через несколько секунд, священник подоспел к тому месту. Помимо Брэда, Остина и Августина, посреди деревни столпились зеваки: мужики и бабы с интересом наблюдали за развитием событий, думая, что идёт процесс задержания вора-перебежчика. Святой отец отдышался и как мог объяснил всем собравшимся, что парень на земле — и есть пропавший много лет назад Джимми. Толпа зааплодировала, радостно крича: священнику верили беспрекословно.

III.

— То есть, ты работал на ферме, предположительно в Нью-Джерси и иногда жил в лесу, правильно я понял? — спросил Тед Харрис.

— Да, но… Честно скажу, плохо помню детали, мистер Харрис. — ответил Брэд.

В кабинете главы села, помимо самого Теда с Брэдом, находился также и отец Августин. Мистер Харрис около часа общался с тем, кого он считал пропавшим Джимми. Было видно, что Тед сомневается и не верит до конца, что перед ним именно тот самый блаженный. Однако Августин убеждал руководителя Фанкивиллидж в обратном, даже приводя аргументы якобы о внешнем сходстве черт лица.

— Окей! — произнёс Харрис. — Я не злой человек. Значит так: мы оставим тебя, Джимми, у нас в деревне и обеспечим необходимой заботой. Отдыхай несколько дней, после — дадим простую работу. В это время поживёшь в здании церкви у отца Августина. Всё понятно?

Брэд кивнул. Августин был нисколько не против приютить гостя, ведь одним из важнейших кредо церкви была именно бескорыстная помощь нуждающимся.

Брансон вместе со святым отцом направился к выходу из кабинета. На первом этаже дома главы села, Брэд встретился взглядом с Оливией Харрис — дочерью Теда, которая совсем недавно видела гостя голым и приказала ему убираться прочь. Казалось, девушка не была рада вернувшемуся Джимми, ведь смотрела на него с неким презрением и злостью. По крайней мере, Брэд прочитал в её глазах именно это.

— «Будь добрее к людям, крошка.» — думал герой, выходя из дома и направляясь к храму. — «Я был раздет, беззащитен и просто просил помощи, а ты даже сейчас смотришь на меня так, будто я — Адольф Гитлер. Ну и злюка!».

Вскоре, Августин довёл блаженного до храма. Они вошли внутрь, и святой отец проводил гостя на второй этаж, где и показал просторную келью.

— Вот, Джимми, твоя спальня! — проговорил настоятель. — Располагайся и не переживай ни о чём. Скоро время обеда, я позову тебя, как только разложим кушанья на столе. А пока — отдыхай!

Августин удалился, а Брэд стал рассматривать интерьер кельи: в углу стояла ветхая односпальная кровать, над которой висел крест и икона Божьей Матери. В ярде от кровати находилась вбитая в стену полка, на которой валялись деревянная тарелка, чашка и ложка. В другом конце комнаты располагался старый стул и стол с книгой: судя по обложке, это было что-то из священных католических писаний. Постояв с минуту, Брансон двинулся к кровати и лёг на неё.

— «Как же жёстко тут будет спать…». — подумал он, ведь деревянная поверхность без мягкого матраса казалась и впрямь весьма грубой.

В следующий миг, Брэд понял, что ему очень хочется курить. С момента последней сигареты прошло минимум несколько часов.

— «Будет весело, если блаженные в их понимании не курят и не пьют!». — с досадой размышлял Брансон. — «Что ж, пойду и спрошу табака. Если окажется, что сигареты и алкоголь для меня под запретом — я расстроюсь…».

Брэд спустился на первый этаж, удивляясь каждому скрипу старых деревянных ступеней лестницы. Он прошёл в один из залов, чувствуя запахи еды, и не прогадал: это была трапезная комната. На большом круглом столе стояли мясные деликатесы, каравай и громоздкая бадья с неизвестным напитком. Во главе стола расположился отец Августин, а рядом с ним копошились две немолодые женщины, судя по всему, тоже близкие к данной церкви.

— Приветствую, леди! — вырвалось у Брансона. В целом, когда у героя было подходящее настроение, он мог флиртовать даже с женщинами «за пятьдесят». — Меня зовут… Джимми!

Женщины вздрогнули и переглянулись. Было заметно, что они смущены.

— Джимми, рад тебя видеть! — Августин попытался сгладить ситуацию. — Как тебе твоя новая спальня? Уютно?

Произнеся это, святой отец жестом подозвал к себе женщин и, когда те наклонились к нему, прошептал то, что, вероятно, Брэд не должен был слышать. Тем не менее, герой смог разобрать:

— Это и есть тот самый Джимми. Он глуповат, поймите сами, мои дорогие. Не судите строго юродивого мальчика!

Выслушав настояние Августина, женщины развернулись к Брэду и заулыбались.

— Джимми, добро пожаловать! — сказала одна из них.

— Рады видеть тебя, сынок! — вторила другая.

— «Не зря отец в юности учил меня не флиртовать со старухами!». — подумал Брансон. — «Тем более, это монашки… Неловко вышло, когда назвал их «леди» !..».

Вслух же, мужчина проговорил:

— Взаимно! Рад познакомиться!

Августин велел всем садиться и откушать дары бога. Мясо понравилось Брэду, но вкус медвежатины из избушки Генри сложно было превзойти. Брансон поел весьма мало, поскольку, аппетита толком и не было. Зато, выпил целых две чашки компота из свежих яблок, так как, жажда мучила организм, перегруженный стрессом. Вскоре, женщины удалились, поочерёдно кланяясь настоятелю, и Брэд остался один на один с Августином.

— Святой отец, скажите… — осторожно обратился Брансон. — Есть ли у вас в церкви что-то табачное?

Священнослужитель аж поперхнулся едой. Откашлявшись, он внимательно посмотрел в глаза блаженному и ответил:

— Джимми, дорогой… Почему ты спрашиваешь? Лично я не употребляю ничего. У нас в деревне многие люди закидывают табак за щёку, но и их я призываю не пользоваться данной травой: влияет на рождение детей… А ты ведь, богом благословлённый, сын мой, у тебя же не может быть пороков. К чему тогда интерес к табаку? Пристрастился, живя в лесах?

Августин строго глядел на Брэда. Поняв, что его могут раскусить, Брансон ответил:

— Ни в коем случае, отец! Не курил и не закладывал табак под губу! Просто ради интереса спросил, знаете ли…

Настоятель заметно расслабился. Он отломил кусок каравая, поднёс ко рту и принялся тщательно разжёвывать твердый хлеб зубами.

— Ну, хорошо. Очень хорошо! — произнёс Августин, насладившись хлебом. — Я уж было испугался, что кто-то тебя подсадил на непригодные вещи. Но, нет! Ты остался чистым, сын мой, и это радует!

Вот только самого Брэда это не радовало нисколько. Поняв, что предстоит ближайшее время обойтись без никотина, герой напрягся. Поднявшись из-за стола и поклонившись настоятелю, Брансон вновь отправился к себе в спальню. За прошедшие часы он утомился, поэтому, смог достаточно быстро заснуть, даже лёжа на жёсткой кровати.

IV.

Брэд спал безумно долго. Отключившись в послеобеденное время, — примерно в два или три часа дня, — он проснулся лишь к пяти утра последующих суток. Всю ночь Брансону снились весьма внятные образы, которые, вновь вселили в героя знакомые чувства паники, тревоги и злости. С одной стороны, подобное могло быть связано с отсутствием сигарет, с другой — с общим стрессом последних часов. Однако, вероятнее всего, имела место совокупность этих двух факторов.

В сновидениях Брэд видел следующее:

«…Ночь. Центральный парк Манхеттена. Вокруг — огни ночного города, шум машин и возгласы отдыхающих жителей. Однако в самом парке нет никого. Брэд гуляет по пустым тёмным аллеям, присаживается на лавочки, кидает камни в залив Банк-Рок. При всех этих действиях, он чувствует скованность, напряжённость, а главное — щемящее чувство всепоглощающего одиночества…

В один момент, Брансон начинает кричать что-то нечленораздельное и бегать вокруг кустов и деревьев. Его накрывает приступ паники. Хаотичные движения и крики героя прерывает металлический голос:

— Заткнись! Ты мешаешь мне спать! — неизвестно откуда говорит женщина.

Брэд оглядывается по сторонам, пытаясь уловить источник звука. Не найдя ничего, он продолжает беспорядочно перемещаться по парку, ругаясь на весь мир.

— Я предупреждала! — вновь раздаётся будто потусторонний женский голос.

После, кусты и деревья на определённом участке вырываются вместе с корнями и устремляются в звёздное ночное небо, подобно ракетам. На их месте слой почвы раздвигается в противоположные стороны и из земли медленно поднимается молодая девушка. Цвет её кожи похож на белую простыню. Это та самая Мэри, с которой Брансон жестоко расправился в данных кустах парка.

— Мерзавец! — Мэри указывает пальцем в сторону мужчины. — Ты не даёшь мне покоя! Придётся проучить нахального Брэда!

От ужаса, Брансон застывает на месте на пару секунд. Следом, разворачивается и бежит на утёк. Однако Мэри перемещается со скоростью света. Она настигает своего убийцу, хватает его за шиворот, поднимает над землёй на пару ярдов вверх и швыряет в воды озера. Брэд пытается всплыть, но неизвестная ему неведомая сила тянет его всё глубже и глубже. Наконец, мужчина погружается на самое дно. К его удивлению, видимость там весьма хорошая: Брансон замечает Памелу и Сэма Грегори, которые расположились на дне залива и играют в преферанс. Вот только на рубашке каждой карты изображена… оторванная голова Брэда! Оба увлечены процессом и не замечают, что за ними наблюдают.

— Эй, какого чёрта! — злобно кричит герой. — Что за дьявольская колода карт?

Памела медленно поворачивает голову и смотрит Брансону прямо в глаза:

— Ах, Брэдди, привет! — язвительно отвечает девушка. — Игра в преферанс на дне озера — моя идея. Использовать для этого карты подобного рода — тоже. Заставить тебя заплатить 25 тысяч долларов за молчание также придумала я! А всё потому… потому… Потому, что я — женщина! Я лучше тебя — неудачливого мужлана — абсолютно во всём! В этом мире нет справедливости, запомни, идиот! Ты можешь убить нескольких женщин, но вот остальные всё равно будут править миром! Мы просто королевы, смирись с этим!».

Вздрогнув и перевернувшись на кровати, Брэд проснулся. Его лицо было потным, а сердце бешено колотилось в груди. Мужчине понадобилось несколько минут на то, чтобы успокоиться. После, он оглядел комнату: всё та же церковная келья. Утро уже пришло в Фанкивиллидж. Занавесок на окне не было, поэтому, лучи восходящего солнца постепенно проникали в спальню.

— «Ну и сон, будь он не ладен!» — немного придя в себя, подумал Брансон. — «Так, я всё ещё в этой чёртовой деревушке. Безумие… Ладно, поиграем в такое. Кстати, очень даже интересно, что там сейчас делает эта Памела со своими дружками? Ищут меня? А копы? Видать, они были в шоке, не обнаружив никого внутри телефонной будки. Ох и влетит же им от начальства! Вовремя я вспомнил про начальство… Как там дела у Стивена Эванса? Скорее всего, тоже недоумевает, куда же подевался его лучший работник. Впрочем… К чертям их всех!».

Брэд повалялся ещё какое-то время, но полный мочевой пузырь мешал расслабиться. Поднявшись с кровати, дойдя до выгребной ямы и справив нужду, Брансон вернулся в спальню на втором этаже. Остановившись в шаге от кровати, мужчина почувствовал, будто его дёрнуло током. Злобные мысли вновь окутали голову героя.

— «Так-так… Если я на самом деле застрял в 1795-м году, то что… что же мне помешает повторить мои похождения? Есть ли вообще в деревне полиция? Если да, то какими технологиями они владеют? Отпечатки пальцев? Нет! Фоторобот? Тоже нет! Ещё даже не изобрели фотографию, а значит, им придётся рисовать портрет преступника от руки! Добро пожаловать на вечеринку мистера Брансона, деревня Фанкивиллидж!».

Брэд наматывал круги по периметру кельи, всё больше и больше убеждая себя в правдивости собственной идеи. Герой припомнил, что Памела провоцировала его, раздеваясь и соблазняя, а после — нагло шантажировала; девушка-полицейский из Центрального парка вероломно обманула, представившись фальшивым именем и изобразив искренний интерес к незнакомцу. Повысив планку женоненавистнических взглядов до максимума, Брансон твёрдо решил, что обязательно повторит то, что он сделал с Мэри в парке. Герой был убеждён, что женщины — плохие люди, которые заслуживают наказания. К сожалению, в мире на данный момент не было силы, способной заставить Брэда пересмотреть свою точку зрения.

Раздумья Брансона прервал стук в дверь. Через секунду, в спальню вошёл отец Августин.

— Доброго утра, сын мой! — улыбаясь, произнёс он. — Слышал, как ты выходил минутами ранее и понял, что уже проснулся. Как спалось?

Брэд был занят мыслительным процессом и заторможено реагировал на происходящее вокруг. Впрочем, подобное поведение вряд ли могло сыграть с героем злую шутку: его и так считали блаженным.

— Эм… Я… Доброе утро, святой отец! Всё хорошо! — буркнул в ответ Брансон.

— Очень рад, Джимми! Сейчас время утренней молитвы, желаешь присоединиться? Думаю, ты не молился долгие годы. Поверь, никогда не поздно вернуться к общению с Господом!

Не дожидаясь ответа, настоятель удалился. Вернувшись через минуту, он передал гостю цепочку и крест, попросив надеть их на шею. Через четверть часа, Августин, Брэд и ещё несколько сельских жителей собрались в одном из залов для совершения ритуала утренней молитвы. Брансону всё это казалось дико скучным, и он еле сдерживался, чтобы не начать активно зевать. Более того, тоску зелёную от монотонных молитв иногда прерывала вспышка злости и Брэду приходилось собирать волю в кулак, чтобы не покинуть собрание, обругав всех прихожан в порыве гнева.

К счастью для путешественника во времени, молитвенный час подошёл к концу. Августин велел женщинам накрывать на стол, а сам пошёл общаться с одним из прихожан: молодой фермер жаловался, что ему не хватает денег на то, чтобы прокормить семью, а настоятель успокоил его словами «На всё воля божья» и пригласил парня на церковный завтрак, разрешив привести всех своих близких.

Брэд вышел из церкви, отметив, что на улице достаточно жарко, несмотря на ранний час.

— «Я ведь так и не знаю, какой именно сейчас месяц». — думал он. — «Понятное дело, что поздняя весна или лето, но всё же… Будет забавно, если я перенёсся день в день. Припоминаю, у нас на Манхеттене была третья декада апреля 1949-го года. Как бы там ни было, это не имеет большого значения: я в глухой деревне и мне очень хочется натворить настоящего дерьма. Да! А вот это уже важно!».

Брансон не спеша дошёл до ограды храма и вскоре оказался за территорией. Медленно гуляя, он вглядывался в деревенскую жизнь: женщины носили вёдра из колодца, используя огромное коромысло, внешне похожее на гриф штанги в тяжёлой атлетике; пара детишек бегали, играя в догонялки; одинокий пастух гнал стадо коров по направлению к огромному яру, расположенному близ деревни; наконец, из трубы одного большого деревянного строения, судя по всему, не являющегося жилым домом, шёл чёрный дым — вероятно, это была кузня или ремесленная.

Брэд остановился и лёг на траву, не чувствуя стеснения. Всмотревшись в чистое голубое небо, он понял, что злость и тревога постепенно отступили. Это не уняло желания сделать непоправимое с одной из сельских девушек, однако, Брансон радовался атмосфере деревенского уюта и спокойствия. Он вспомнил, как, посещая ферму в городе Риджвуд, где произошла встреча с Бетти, подумал, что был бы рад остаться в деревне надолго. Выходит, мысли оказались материальными, ведь путей возвращения назад герой пока не видел.

— Привет! Ты — Джимми? — раздался приятный женский голос. — Рада тебя видеть! Мне рассказывали, что не далее, как вчера, ты вернулся в родное село!

Брэд сел и оглянулся, увидев юную белокурую девушку с голубыми глазами, одетую в длинную рубашку-платье и лапти. Она была весьма милой.

— Приветствую! Да, всё верно, я пришёл назад… — ответил Брансон, чувствуя, что ему трудно подбирать слова. Тем не менее, незнакомка была очень раскрепощённой и не давала герою почувствовать скованности.

— О, слава Богу! Это же прекрасно! Меня зовут Каролина. Как тебе живётся в храме у отца Августина?

— Брэд… — представился Брансон, но сразу вздрогнул, поняв, что назвал не то имя. — Говорю, бред… Полный бред, что наш настоятель позвал целую семью на завтрак… Вот.

Каролина улыбнулась и присела на траву рядом с мужчиной.

— Ну почему же ты так думаешь, Джимми? — спросила она. Было видно, что девушка воспринимает собеседника как ребёнка, догадываясь о том, что перед ней юродивый. — Не надо так говорить, ведь я тоже являюсь частью приглашённой семьи. Дело в том, что у меня пять братьев и мы вместе живём в одном из домов. Двое из братьев — начинающие фермеры, трое — ремесленники. Я обеспечиваю быт дома. Наши родители недавно скончались, оставив нас одних. Постигать взрослую жизнь было тяжело, но, сплотившись, мы справились. Однако денег у нас не так много… И проблема недоедания тоже есть… Старший семьи — Юджин — ходил сегодня утром в церковь и молился за нас всех. Ну а после, отец Августин пригласил нас откушать в трапезной. Брат тут же прибежал домой и велел мне идти в церковь и помочь готовить завтрак.

Брэд внимательно смотрел на Каролину, пока слушал её рассказ. Девушка казалась какой-то искренней, доброй и естественной.

— Ладно, извини! — ответил Брансон. — Я же не знал, что ты из той самой семьи…

— Ничего страшного, Джимми! — Каролина вновь улыбнулась. — Побегу в храм и помогу с подачей кушаний. Кстати, мои братья скоро пойдут этой же дорогой — можешь с ними познакомиться, если желаешь!

Девушка быстро поднялась на ноги и направилась к церкви.

— «Быть может, у её братьев есть табак?» — думал Брэд. — «Главное, не выдать себя перед этим индюком Августином!».

Решив остаться на месте и ждать тех самых братьев, Брансон стал размышлять, кто именно станет его будущей жертвой. Каролину герой сразу вычеркнул из списка возможных вариантов: она показалась ему слишком невинной и доброй. Брэд пришёл к выводу, что сегодня весь день будет гулять по деревне и знакомиться с местными жителями: он ведь ничего не теряет, а вот найти подходящую девушку сможет. По ходу размышлений, Брансон заметил группу из пяти мужчин, двигавшихся в его сторону.

— «Потенциальный табачок!» — подумал он.

— Эй, братья, доброго утра! — прокричал Брэд, поднимаясь с травы и махая рукой мужчинам. — Меня Джимми зовут. Давайте знакомиться!

Группа остановилась в нескольких ярдах от героя. Парни переглянулись и стали о чём-то шептаться. В конце, один из них — высокий и широкоплечий — грозно посмотрел на остальных и процедил сквозь зубы:

— Это просто блаженный! Я же вам рассказывал… Он не опасен и не нужно его обижать игнорированием!

После, подошёл и протянул руку:

— Я — Юджин! Приятно познакомиться с тобой, Джимми! — сила рукопожатия Юджина была сравнима с давлением слесарных тисков. — Видел тебя на утренней молитве, но не решился подойти. Как ты тут? Обосновался?

— Вполне себе неплохо! — ответил Брэд, прекращая жать руку. — Только что общался с вашей сестрой Каролиной, но она ушла в церковь накрывать на стол.

— Единственная женщина у нас в семье! — сказал Юджин. — Заботимся о ней. Иногда, правда, шутим, что в её 19 лет пора бы уже замуж выходить, но… это только юмор!

— Юджин, скажи, пожалуйста, — обратился Брансон, понизив голос и смотря собеседнику в глаза. — Тут такое дело… В общем, есть ли у кого-то из вас табак?

Парень почесал затылок.

— Да как ему не быть! Есть, конечно! Вот только… Это, Джимми… Ты ведь блаженным зовёшься. Насколько знаю, большим грехом будет тебя табаком угощать. Мне не жаль, поверь, но нельзя.

Брэд почувствовал, как закипает изнутри.

— «Чёртовы сельские правила!». — злобно думал он. — «Что это за «Кодекс блаженных» у них такой, а?! В наше время о вреде курения говорили только пара учёных и то их никто не слушал! Табак ведь расслабляет и снимает стресс! Почему мне нельзя, дьявол?!».

— Да я так, просто не пробовал никогда! — вслух произнёс Брансон, выдавливая на лице улыбку. — Захотелось, но если грешно, то обойдусь спокойно!

С территории храма послышался крик — Каролина, увидев братьев, звала их на завтрак.

— Ну, заходи, если что к нам! На окраине села обитаем… — попрощался Юджин. — Живём небогато, но гостям всегда рады! Будь здоров!

Братья впятером направились в сторону храма.

— «На первый взгляд, хорошие ребята». — подумал Брэд. — «Их Каролину не трону. Ищем дальше!».

Брансон лёг обратно на траву и расслаблялся, глядя в небо. Он подождал, пока завтрак в церкви закончится, поскольку, не хотел есть в присутствие малознакомых людей, которые, наверняка, ещё и будут проявлять к нему повышенный интерес. Вскоре, из здания храма вышли пятеро братьев и Каролина. Их сопровождал отец Августин, что-то рассказывая. Настоятель и гости попрощались у ограды церкви. Увидев это, Брэд поднялся и направился к храму. Войдя на территорию, он заметил настоятеля.

— Мистер Серроне, — обратился Брансон. — Осталось что-то из еды?

Отец Августин посмотрел на гостя и, улыбнувшись, ответил:

— Дорогой Джимми! Для тебя я просто отец Августин или же отец. Ни к чему запоминать мою фамилию. Я за простое общение между мной и всеми прихожанами, гордыне тут не место! Что касается завтрака: осталась каша с маслом и хлеб чёрный. Хлеб можешь малиновым вареньем намазать — ай, вкусно будет! Ежели некомфортно тебе трапезничать вместе с гостями, то не беда: для тебя еды всегда оставлю. Ну, проходи и кушай!

Брэд поклонился и последовал в обеденную комнату. В следующие минуты он наслаждался нежным вкусом каши, которая ещё не успела остыть. Августин не обманул и варенье из малины действительно было максимально сочным. В целом, все продукты в этой деревне казались более насыщенными, чем те, которыми Брансон питался в своём двадцатом веке. Недостаток был лишь в отсутствие никотина. Наевшись, Брэд выпил стакан молока и покинул трапезную, решив не отходить от намеченного плана: весь сегодняшний день предстояло гулять по деревне и, по возможности, знакомиться с её жителями.

Герой вновь покинул территорию храма, поблагодарив встретившегося по пути отца Августина за кушанья, и направился исследовать Фанкивиллидж. Дома были похожими друг на друга: деревянные постройки высотой в два этажа. Заборы, конечно, отличались, но тоже не слишком сильно.

— «Будто попал в Советский Союз с их однотипной плановой застройкой!». — подумал Брэд, но вскоре догадался, что деревню, вероятно, могли строить не сами жители: они лишь заняли имеющиеся дома, доставшиеся от индейских поселений.

Продолжив путь, Брансон стал заглядывать на территорию каждого домохозяйства. Чаще всего, во дворах было пусто. Иногда, по ту сторону забора лаяла собака или же играли дети. Спустя полчаса ходьбы, Брэд утомился. Он не пообщался ни с кем лично, но лишь по причине того, что встречал мужчин и женщин возраста старше сорока лет или же детей: ни те, ни другие не интересовали героя. Доковыляв до окраин деревни, Брансон подошёл к тому самому строению, из трубы которого шёл густой чёрный дым. Войдя на территорию, Брэд понял, что это какая-то мастерская: слышались звуки ударов молотка и команды мужским голосом. Через минуту из входа мастерской вышел Юджин. Он быстро узнал юродивого и, улыбнувшись, направился в его сторону.

— Джимми, вот так встреча! — поприветствовал Юджин. — А мы тут после вкусного завтрака сразу за работу взялись! Хочешь взглянуть?

Брансон ответил, что не против и Юджин проводил его внутрь ремесленной. Повсюду были разного рода станки и инструменты: изготавливали обувь, сумки, зонты, колёса для карет и даже чугунные гири для занятий спортом.

— Всё это добро в Бостон сбываем! — похвастался старший брат семейства. — Покупают время от времени! Ну а нашим деревенским лишь по мелочи иногда что-то надобно, но на этом много не заработаешь. Эй, братья, у нас гость!

Сидевшие в разных углах мастерской и занятые каждый своим делом парни подняли головы и неохотно поздоровались с Брэдом. Было похоже, что тот лишь отвлекает их от работы.

— Послушай, Юджин. — обратился Брэд, с интересом смотря на интерьер ремесленной. — Я думал, ты фермер! Каролина говорила, что двое из братьев занимаются земледелием, а трое — ремеслом.

— Так и есть! — усмехнувшись, перебил Юджин. — Я и Льюис — самый младший в семье — пробуем свои силы в фермерском деле: у нас несколько коров, свинарник, птицы и огород. Но пока, к сожалению, дела идут туго: то засуха, то скот падёт… В общем, самим еле хватает, а о том, чтобы поставлять продукты в город речи пока не идёт. Даст Бог и всё сложится!

Брансон пожелал Юджину удачи в начинаниях и хотел уходить, но хозяин велел остаться на пять минут и ушёл за подарком для гостя. Брэд стоял посреди мастерской, чувствуя себя как одинокий волк, забежавший на псарню. Вдруг, один из парней оторвался от работы — он делал круглую деталь, по очертаниям похожую на колесо, — и подошёл к гостю.

— Эй, Джимми! — прошептал он, приблизившись. — Меня Льюис зовут. Я, это, слышал ты про табак спрашивал? Это… Могу угостить, если хочешь.

Брэд не поверил своим ушам.

— Льюис, это было бы прекрасно! — восторженно ответил он.

— Чшшш… — парень приставил палец к губам. — Не ори так! Мне влетит от Юджина, если он узнает, что юродивого приучаю к табаку. Впрочем, я никогда не против сделать доброе дело, а старший брат живёт по строгим правилам. Короче, сейчас, подожди…

Льюис поковырялся у себя за пазухой и достал оттуда коробочку. В это время дверь открылась, но на пороге показалась Каролина, а не Юджин. Инстинктивно, Льюис дёрнулся, желая спрятать табак и думая, что вернулся старший брат. Коробочка выскользнула у него из рук и почти бесшумно упала на пол ремесленной.

— Льюис, побойся Бога! — пролепетала Каролина, заметив табак и быстро сообразив, в чём дело. — Нельзя же ему!..

— Лучше не лезь! — огрызнулся младший брат. — И не вздумай Юджину проболтаться! Я лишь делаю доброе дело: выполняю просьбу гостя.

Льюис поднял с пола коробочку и, открыв её, зачерпнул ногтями горстку табака. После, протянул её Брансону со словами:

— Осторожнее, Джимми! Он крепкий, долго за щекой не держи.

Брэд схватил табак с такой скоростью, с какой голодный пёс бросается на миску еды. Он не знал, как именно употребляют данный продукт, но подумал, что лучше всего будет просто поместить его в рот и не глотать. Каролина, наблюдающая за процессом, схватилась за голову.

— Джимми, не надо!.. — прокричала девушка.

Но Брансон не слушал её. Он закинул табак за щёку и буквально через десять секунд ощутил никотиновый приход: голова едва заметно закружилась, а по всему телу будто прошла волна расслабления. Вряд ли данный сельский табак был особенным и каждое его употребление вызывало подобные чувства. Скорее, сказалось именно длительное никотиновое воздержание Брэда.

Спустя минуту, Брансон сплюнул траву в кулак, а Льюис тут же выхватил табак из рук гостя и убрал отработанный продукт обратно в специальную коробочку.

— Ну, как оно? — улыбнувшись, спросил парень. — Почувствовал?

— О… Это было хорошо… — протянул Брэд.

— Да вы оба… Я… Мне придётся рассказать Юджину! — вмешалась Каролина.

— Не смей, а то поколочу! — рявкнул Льюис.

Остальные братья тоже недовольно поворчали на сестру, призывая её не быть стукачом. Видимо, девушка сдалась и решила не ябедничать. Спустя непродолжительное время вернулся Юджин. Он нёс в руках новые лапти.

— О, Келли, и ты тут! — обратился он к сестре. — Все в сборе. Дорогой Джимми, вот тебе от всех нас: новая обувь! Состряпали несколько пар на продажу в Бостон, а в городе, оказывается, в лаптях никто не ходит. Зато, в деревне им замены нет! Носи на здоровье!

Брэд принял обновку и искренне поблагодарил расточительную семью. Попрощавшись, он вышел из мастерской. Подаренная Юджином обувь была, конечно, приятна, но вот сюрприз в виде табака от Льюиса, без всяких сомнений, понравился Брансону куда больше. Герой вернулся обратно в здание церкви и прошёл в свою спальню, убрав лапти под кровать. Настроение было отличным, ведь никотин, уровень которого поднялся в крови в разы, напрямую сказывался на самочувствие зависимого от данного вещества человека.

Повалявшись в кровати около часа, Брэд понял, что имеется веская проблема: он так и не нашёл свою будущую жертву. С одной стороны, герой сделал явно недостаточно, с другой — обошёл почти всю деревню, но так и не встретил молодую девушку, кроме Каролины, которую сам же наделил иммунитетом. Неожиданно, он вспомнил про Оливию Харрис: дочь главы Фанкивиллидж. Внезапно пришедшая мысль заставила Брансона улыбнуться, ведь, помимо самого преступления, это будет ещё и месть за то, что Оливия не помогла путнику, когда тот впервые вошёл в деревню. Плюс ко всему, смотрела на него с пренебрежением, когда он был дома, общаясь с её отцом Тедом.

— «Вечер перестаёт быть томным!». — с предвкушением подумал Брэд. — «Задам жару!».

В следующие пару часов Брансон продолжал лежать на кровати и обдумывать план предстоящего грехопадения. Оливия — дочь первого человека на селе. Это значит, что предстоит попасть в дом к мистеру Харрису — легко ли такое провернуть? Охраняется ли коттедж? Где именно находится комната девушки? Быть может, подкараулить жертву вне дома? Предстоящее дело требовало решения множества вопросов. В процессе мозгового штурма Брэд пришёл к выводу: выдвигается он ближайшей ночью. Это позволит относительно незаметно проникнуть в дом и застать Оливию врасплох. Более того, Брансон решил не ходить на разведку: лучше, чтобы его не видели на месте преступления часами ранее.

— «Наверное, я пожалею о своих действиях на старости лет…». — подумал герой. — «Однако такое случится ещё очень нескоро… Поэтому, наплевать!».

Брэда стало клонить в сон. Он понимал, что это, скорее всего, к лучшему: выспавшись днём он будет гораздо более бодрым ночью. Брансон перевернулся на бок и спустя пару минут негромко захрапел.