1. Погружение

Резонатор начал изменять частотность мозга своего носителя. Он приводил её в соответствие с частотностью собственного, субъективного мира подопытного. Я тоже был вовлечен в этот процесс благодаря прилепленному к вискам приемнику, оформленному под наушники. Привычно прикрыл глаза и внутренне подобрался: по одному поведению неопрятного мужичка можно было догадаться, что его мир — не из райских.

Похолодало, в воздухе появилась сырость. Пахнуло чем-то несвежим, застарелым, а звуки стали глуше и неразборчивее. Я открыл глаза. Мужичок с пивной кружкой ожесточенно тряс головой, затем судорожно влил в себя остатки пойла. Остальные же люди вокруг серели, блекли, становились в буквальном смысле на одно лицо. Я застрочил в блокноте:

«Серый налет на всем, звуки приглушены. Притупленное восприятие действительности?

Все люди на одно лицо. Нет. Только мужчины.

Чертей не видно.

По полу что-то ползает.»

Я нагнулся, чтобы рассмотреть это что-то. Гадость-то какая! То ли истекающая слизью личинка, то ли… Меня будто током ударило, кожа покрылась мурашками. Младенцы, куча младенцев неуклюже копошилась под скрывающей пол слизью. Кто-то из них ткнулся в ножку стола и очень тонко, на грани слышимости, запищал.

Испытуемый вскочил и схватился за спинку стула, дико озираясь. Его ладони заскользили по зарослям серебристой плесени. Он отпрянул и с воплем побежал к двери наружу, за которой что-то розовело. Очень интересно! Успев про себя отметить, какой ветхой стала моя одежда, я помчался следом за мужичком. Максимальная дальность приемника — пятьдесят метров, а терять связь нельзя.

На улице было светло. Это обнадеживало. Один передатчик я потерял только из-за того, что в субъективном мире предыдущего испытуемого стояла вечная ночь.

Торопясь за мужичком, я аккуратно огибал серые фигуры людей и проклинал себя за то, что постоянно забываю диктофон. В блокноте на бегу не почиркаешь, а память вещь не слишком надежная.

Под ногами лопались снующие всюду паукообразные твари, контуры зданий периодически подергивались, меняя очертания и то упрощаясь, то обрастая деталями. С поверхности асфальта поднимался подсвеченный розовыми лучами пар, в котором блеклые силуэты пешеходов практически полностью терялись. В результате я постоянно налетал на кого-то и отдавливал чьи-то ноги, а мужичок быстро удалялся. Плохо! Еще немного, и связь с резонатором прервется. Тогда меня выкинет в объективную реальность, эксперимент не будет завершен, а мужичка придется выискивать по психушкам или, еще хуже, моргам.

Чертыхаясь, я ускорился. Из-за дома, ну что за невезуха, показался край солнца. Он слепил и мешал видеть. Я сощурился, бросил на здешнее светило быстрый взгляд… Это было не солнце. Это был огромный розовый шар, в котором, как мне в первый момент показалось, плавал скрюченный нагой человек. Однако что-то в «небесном» человеке было не так. Я взглянул во второй раз и охнул: он был лишен головы! Просто ровная кожа между плеч. А вместо пуповины среди согнутых ног болтались грязно-розовые внутренности — извивался кишечник, пульсировало сердце, дрожали парные сгустки почек… И плавали мозги… Именно от них исходил яркий, чуть трепещущий свет. Заглядевшись, я споткнулся — нога подвернулась, отправляя туловище в полет. Перед глазами мелькнула, закрыв весь обзор, призрачная быстрая тень на двух колесах, и погрузилась во тьму вместе с миром вокруг…