Глава 7

Мы сидели за столом, родители слушали нас в тревожном внимании. Я рассказал, что у меня и Наташи пробудились экстрасенсорные способности, мы научились видеть неощутимый обычными чувствами мир вокруг каждого из нас, полный чудес и неизведанного. И вот сейчас показали его Коле, его закрытая страхами и неверием душа раскрылась целительной красоте, мир и радость вошли в него. Пусть ненадолго, пока спит, он позабыл о жестоком реальном мире, нанесенных ему обидах и унижениях, о сломленной гордости. Надо окружить его заботой и лаской, когда проснется, Коля сейчас как маленький ребенок, поверивший в сказку, и нельзя допустить нового разочарования. Наташа еще добавила, как жадно Коля внимал в том призрачном мире всему происходящему вокруг, тянулся к светлячкам и звездам, подставлял ладони бабочкам, его душа слилась с чарующей средой, растворилась в ней, все страхи рассеялись темным дымком.

Родители верили и не верили нам, слушали, затаив дыхание. Я видел в их глазах надежду, что вдруг все правда и Коля поправится, но убеждать их в благополучном исходе не стал. Надо, чтобы сам Николай поверил в себя, а до этого еще нескоро, мы сделали только первый шаг. Перед уходом напомнил, что больному, а брат, несмотря на заверения врачей, именно такой, нужно внимание, но сюсюкать не стоит, все же он взрослый, почувствует неестественность подобного отношения. Пообещал зайти к вечеру, когда Коля проснется, переговорю с ним, надо как-то закрепить положительную психологическую установку, ему ведь жить в реальной обстановке, постоянно опекать не можем. Мама обняла нас с Наташей, только сказала: — Спасибо, — и мы пошли к себе, сами радуясь своему первому успеху в новом, пока малоизведанном пути, который открыл нам полный тайн прекрасный мир.

Коля проснулся поздним вечером, уже стемнело. Я пришел раньше, ужинал с отцом, мама же отказалась, просто сидела с нами на кухне. Мы услышали, как завозился в своей комнате Николай, потом встал, включил свет, через минуту вышел к нам. Сразу привлекло внимание его лицо, все еще заспанное, но с совершенно новым выражением — недоумевающее, с несмелой улыбкой, в глаза блеск удивления, вместо привычного нам отчуждения и мрачности. Мама поторопилась встать и подойти к нему, спрашивая:

— Коленька, с тобой все хорошо, как себя чувствуешь?

Брат встал перед ней, огляделся, не отводя глаза при встрече с нашими, как обычно делал раньше, постоял задумчиво, как будто прислушивался к себе, а потом ответил:

— Да, мама, хорошо, — немного помолчав, повторил, — да, хорошо.

Мать засуетилась вокруг него, усадила за стол на свое место, налила ему супа, он приступил к ужину. Мы не стали отвлекать Колю, продолжили свои разговоры по работе и дому, после, когда он поел, я попросил поговорить со мною. Брат согласился без прошлого сопротивления, даже с готовностью, мы встали из-за стола, он вслед за мной поблагодарил маму за ужин, что ранее за ним не замечал, и мы прошли в его комнату. Он сел на койку, я на стуле перед ним, помолчали недолго, Коля не пытался начинать разговор первым. Спокойным негромким голосом завел свою речь:

— Коля, мы с Наташей провели с тобой сеанс психологической коррекции и релаксации. Сеанс прошел успешно, каких-то сбоев и нарушений не было. Ты помнишь о нем?

Немного подумав, Николай ответил: — Да, помню, — после моей просьбы рассказать, что он чувствовал, — продолжил:

— Я слышал, как вы звали меня, но не мог сдвинуться, пока ты сам не подлетел и стал что-то ворожить. Меня отпустило, а потом я полетел за вами куда-то, там увидел такое, даже не знаю, как сказать, но все вокруг было красиво. Мы гуляли долго, мне не хотелось уходить, а потом я заснул, просыпаюсь уже дома.

Слушаю его немудреный, но довольно точный рассказ, получается, что все время операции он был в полном сознании. Только оно по нашей с Наташей воле блуждало в ментальном слое, поле Николая слилось с нашим и подчинялось общим желаниям. А та червоточина, через которую уходила жизненная энергия, возможно, и есть тот червь, о котором говорила матери знахарка. Он действительно поглощал душевные силы Коли, вызвал психическое угнетение и подавленное состояние. Не желая того, я в какой-то мере провел хирургическую операцию, только в ментальном плане, надеюсь последствия не станут опасными для психики брата, напротив, помогут ему вернуться к обычной жизни. Пока внешне нормальный вид и заметное живое поведение Николая вроде подтверждают такое предположение.

Для профилактики возможного разочарования при общении с другими разъяснил ему, что сеанс временного действия, применили мы его для психологической встряски расстроенной личности. Теперь Коле надо самому справиться с возможными проблемами, которые естественно будут, в реальной жизни их не обойти. Если же произойдет что-то серьезное, что ему станет не под силу, то ни в коем случае не должен замыкаться в себе и идти на поводу других. Лучше обратиться ко мне, помогу как с психологической разгрузкой, так и с самими проблемами, у меня уже есть такой опыт. Рассказал брату о разборках со шпаной, преступным вожаком Резанным, а также недавнем конфликте с мажорами. Мою речь Коля слушал внимательно, согласился с предложением, а рассказ о моих прежних проблемах вызвал на его лице удивление и уважение, сам он в подобной ситуации вряд ли справился. С настроем моего участия в его заботах и помощи оставил брата, родителям сказал, что у Коли все в порядке и ушел к себе, внеся в их страдающие души хоть немножко покоя.

В последующем у Коли стало понемногу налаживаться, поначалу депрессии и прежние рецидивы повторялись часто, иногда он обращался ко мне, чаще я сам замечал по его виду неладное, когда навешал в цехе. Заводил его в бытовку, расспрашивал о случившемся, как настоящий психолог выяснял подноготную его состояния и проблем, чаще надуманных. Но были факты реального наезда на моего брата, разбирался с обидчиками, иногда добрым словом, если те оказывались более-менее вменяемыми, случалось и с мордобитием, особенно со шпаной. Обо мне еще помнили местные хулиганы, старались лишний раз не связываться, те же, кто не знал, получали от меня хорошего леща, я еще нагонял на них страха, влияя на их биополе, так постепенно отвадил приставать к Николаю.

Первый опыт лечения с использованием экстрасенсорных способностей, причем успешный, подвиг меня на более глубокое изучение тайн психики человека, чувствовал, что уже скоро мне понадобятся новые знания и умения. Набрал учебников по психиатрии, психотерапии и психологии, часть из библиотек, а больше купил в книжных магазинах, каждую свободную минуту брался за их изучение. Также экспериментировал своими способностями, варьировал параметрами поля, точками воздействий, можно сказать, на себе постигал науку владения собственным даром. Иногда звал Наташу, мы уже вдвоем открывали новые возможности ментальной вселенной, она тоже увлеклась, не хуже меня пыталась вникнуть в наш мир. Мы уже могли воздействовать через ауру на свой организм или друг друга, влиять на органы чувств. Я, например, слышал тихий шепот подруги из другой комнаты или читал текст книги на большом удалении.

Тем временем наступил март, пора готовиться к нашей с Наташей свадьбе, в начале апреля ей исполнится восемнадцать. За месяц вперед подали заявление в загс о бракосочетании, а потом вместе с родителями принялись готовить все необходимое, от свадебного костюма до самых мелочей. Во Дворце нам дали талон в салон новобрачных, в ближайшую субботу поехали туда, Наташа еще прихватила с собой подружку, Олю Митрофанову, они из одной группы. Та еще оторва, бойкая, за словом в карман не лезет, за спиной подруги строит мне глазки, ну я и не удержался, пару раз погладил ее в интересных местах, когда мы втроем ходили в кинотеатр. В салоне в первую очередь примерили и взяли золотые обручальные кольца, подобрали мне костюм, после женская часть нашей маленькой группы принялась за долгий процесс выбора всего нужного невесте. Я сел на кушетку в углу зала, не стал терять время, взялся за учебник по психическим заболеванием, время от времени поглядывая на подружек, озабоченно перебирающих разные атрибуты.

Кроме нас в салоне было еще несколько пар, тоже выбирали свадебные аксессуары. Я только мельком посмотрел на них, вновь стал читать учебник, а потом в сердце екнуло, посмотрел внимательно на одну пару, стоявшую у витрины с кольцами, вернее, на девушку. В голове как-будто сверкнула молния, я узнал прекрасную деву из своих снов. Правда, за последние месяцы даже не вспоминал о ней, других объектов женского пола хватало, а сейчас позабыл обо всем, смотрел только на девушку своей мечты. Она, наверное, почувствовала пристальный взгляд, недовольно повернула голову в мою сторону, а через мгновение застыла, также смотрела на меня. Со своего угла видел ее побледневшее лицо, она пошатнулась, ее спутник, коренастый парень среднего роста лет двадцати пяти, поддержал ее, о чем-то обеспокоенно спросил. Я напряг слух и прислушался к ним:

—… тобой, Алена, тебе плохо?

— Нет, все в порядке, Леша, сейчас пройдет.

— Давай я отвезу тебя домой, приедем сюда как-нибудь в следующий раз.

— Не нужно, Леша, со мной все в порядке. Давай посмотрим вот те кольца, с камешками.

Я слушал, но мысли в голове не давали сосредоточиться. Знал, что терять ее нельзя, но что делать дальше, совершенно не представлял. Лихорадочно вырвал из тетради листочек, написал дрожащей рукой свои имя и фамилию, университет и группу, сложил несколько раз. Встал и подошел вплотную к девушке, сунул записку под ее руку, лежащую на стекле витрины, сам вернулся на прежнее место. Сердце стучало как суматошное, даже дышал с перебоями, с трудом взял себя под контроль. Видел, как девушка взяла в кулак мою записку, а потом незаметно вложила в свою сумочку, вскоре, выбрав кольца, пара ушла из салона. Я еще долго сидел на кушетке, ничего не видя, думал о девушке, себе и Наташе, не мог даже близко решить, как же мне жить теперь.

Я не помнил, как вышли из салона, доехали к дому, все делал на автомате, что-то отвечал, куда-то шел. Только дома отошел от захвативших меня мыслей, уже осмысленно говорил с Наташей, ее родителями, оценивал покупки невесты. Она, увлеченная своей ролью, не обратила особого внимания на мое странное поведение, тормошила меня, привлекала внимание к каким-то предметам. После, утомленная сегодняшними делами, после непродолжительной постельных забав, уснула, я же лежал рядом, перед глазами красивое лицо Алены, я уже мысленно так называл свою избранницу из сна, вожделенное тело, до которого хотелось дотронуться и ласкать, даже почувствовал в своих руках ее нежную плоть. Не заметил, как заснул, во сне ко мне пришла Алена, я обнимал и целовал ее, она отвечала мне легкими прикосновениями губ, а потом овладел ею, наслаждение, охватившее меня, было ни с чем не сравнимо, я готов был умереть в этом сладостном море неги.

Ничего не стал менять в наших отношениях с Наташей, все между нами шло своим чередом. Готовились к свадьбе, пригласили гостей, среди них своих сокурсников, заказали кафе, музыкантов, хватило еще много других забот, мысли об Алене постепенно ушли на второй план. Не то что я позабыл о ней, но уже думал спокойней, как о светлой мечте, прошедшей стороной, с мягкой грустью и сожалением, слишком поздно мы встретились. За неделю до свадьбы она пришла ко мне в университет к концу занятий, ждала меня у выхода из корпуса. Я не заметил ее, торопился на работу, только когда услышал ее мягкий голос, позвавший меня, обернулся, при свете солнца, падающего мне в глаза, она казалась той же, что и во сне — прозрачной, невесомой как волшебный мираж.

Я подошел к ней, взял ее руки в свои, мы смотрели друг другу в глаза, позабыв об окружающих нас людях. Алена первая прервала наше забвение, сказала своим чарующим голосом:

— Сережа, поедем ко мне, ты не против?

Я только кивнул головой, она повела меня за собой, так и не отпустив мою руку. Мы подошли к стоявшей на университетской стоянке роскошной иномарке, сработал замок, девушка пригласила сесть, сама устроилась на водительском сиденье. В дороге мы молчали, я только смотрел на нее, любуясь ее профилем, пролетающие мимо дома оставались вне моего внимания, я даже не запомнил, куда же мы ехали. Правда, путь пролетел быстро, уже через четверть часа приехали и встали во дворе многоэтажного дома. Мы вышли из машины, вошли в ближайший подъезд, поднялись на лифте на двенадцатый этаж. Ее квартира оказалась небольшой, двухкомнатной, Алена пригласила меня в зал, сама отправилась на кухню. Я оглядывал комнату, обстановку в ней, мне понравилось, все аккуратно и ухоженно. Добротная и удобная мебель, большое, на всю стену окно, занавешенное красивыми шторами, высокие потолки, стены обиты бежевыми шелковыми обоями. Уютная, располагающая к приятному отдыху атмосфера, я чувствовал себя как в родном гнезде.

Алена прикатила на столике легкий полдник из рыбных блюд, бутылку сухого вина с бокалами, попросила ее открыть, штопор лежал на столике рядом. Пока она накрывала стол, я открыл вино, разлил в хрустальные бокалы, после моего краткого тоста: — За встречу, — пригубили довольно приятный на вкус напиток, я еще обратил внимание на название — Каберне, марочное вино, ценимое любителями сухих вин. Правда, я себя к ним не отношу, из спиртного предпочитаю хорошую водку, но и от приличного вина не отказываюсь. Только после первого глотка и закуски мидиями мы начали свой разговор, по сути знакомство. Первым, как подобает кавалеру, приступил к исповеди я. Немного рассказал о родителях, учебе в школе и университете, о своей работе. А потом признался, что увидел ее во сне, но не мечтал встретить наяву, и как был поражен, когда заметил девушку в салоне. Сказал и о Наташе, что совсем скоро у нас будет свадьба.

Продолжила рассказ Алена. Об отце только упомянула, что он важный чин в министерстве электронной промышленности, начальник главка. Мать врач-педиатр, работает в детской клинике. Детей трое, она младшая, старшие, брат и сестра, уже самостоятельные, живут своими семьями. Сама Алена учится на третьем курсе института экономики, будущий плановик. Живет в своей квартире, родители подарили, как и автомобиль, в личной жизни ожидаются перемены, обручена с молодым ученым из ведомственного НИИ промышленного машиностроения, его я видел в салоне. О свадьбе пока у них речь не идет, собираются после окончания Аленой своего института. Меня она также увидела во сне, примерно в то же время, что и я, но связывать судьбу с неизвестно кем не собиралась, пока не встретилась со мной в салоне. С того дня потеряла покой, сопротивлялась наваждению до сих пор, а сегодня не выдержала, поехала сама ко мне.

Помолчав немного, задала вопрос, мучивший меня самого:

— Что же нам делать, Сережа, как дальше теперь жить?

После добавила:

— Но знаю, что без тебя уже не смогу.

Отвечаю искренне:

— Не знаю, Алена, только оставить Наташу не могу. Я думал много о нас с того дня, но так и не нашел выхода. Видно судьба посмеялась над нами, привязала нас только на мучение. Скажу откровенно, у меня есть женщины, кроме Наташи, но с ними такой выбор не стоит, душою с ними не завязан, как с тобой. Сделать тебя одной из них мне невозможно, разорву душу надвое, но и уйти мне также трудно.

— Пусть так, Сережа, — решительно встала Алена, — пока ты со мной, ты только мой, ни на что не посмотрю, а дальше как судьба подскажет. Иди ко мне, я хочу тебя, до последней капельки! Возьми меня, терзай, только не гони!

Я встал, подошел к Алене и обнял ее, мы так и стояли, прижавшись друг к другу. Не знаю, сколько времени прошло, бесконечная нежность охватила нас, я держал в руках свою мечту и лелеял ее. Никаких иных мыслей у меня не осталось, даже вожделение, вспыхнувшее вначале, растворилось в сладости прикосновения к самому дорогому существу. Казалось, светлое чувство, озарившее мою душу, невозможно опорочить каким-либо не благим помыслом, такого я еще ни к кому не испытывал. Мягко, легким прикосновением, поцеловал Алену, она закрыв глаза, с видимым на лице блаженством ответила мне, мы застыли в поцелуе. Наше дыхание выровнялось в унисон друг другу, даже сердца забились в лад, как в едином организме. Я поднял девушку на руки и понес в другую комнату, положил на широкую постель, сам примостился рядом, так и лежали, в полном слиянии душ и тел.

Через долгое время Алена оторвалась от моих губ, расстегнула рубашку, принялась целовать мою грудь. Я лег на спину, только смотрел в чудесные голубые глаза любимой, отдавшись полностью ее воле. Она сама раздела меня, стала покрывать поцелуями все мое тело до кончиков пальцев, а потом ласкать губами мой воспрянувший орган. Он долго не выдержал, исторг фонтаном живительную влагу. Алена приняла в себя семя до последней капельки, продолжила ласки опавшего корня. Когда тот восстал, быстро сняла с себя одежду, присела на меня, обхватив мягкими бедрами, и приняла в себя отвердевшее копье, нанизывалась до самого основания. Я чувствовал ее нежную плоть, воспринимал через свой инструмент каждую клеточку возлюбленной, сам передавал наслаждение и восторг, всю эйфорию охвативших меня эмоций.

Наше воссоединение продолжалось много часов, мы потеряли счет волнам безудержного экстаза, Алена билась в оргазме, а потом вновь продолжала мучительно сладкое соитие. Я вернулся домой глубокой ночью, все еще переживая счастье обладания самым дорогим, что у меня есть. Наташа почувствовала перемену во мне, легкая тень легла на ее милое лицо, но ничем себя более не выдала, окружила меня заботой и теплотой. Только когда мы легли спать, заплакала, прижавшись к моей груди. Я обнял подругу, стал покрывать поцелуями мокрые от слез глаза, ласкать ее тело, пока желание не охватило нас обоих. Всю нежность и радость, которую я испытывал к Алене, перенес на другую, также бесконечно мне дорогую девушку, любовь к ним каким-то странным образом сплелась в моем сердце, я уже не мог без них обеих.

Так у нас и повелось, днем после занятий отправлялся к Алене, проводил у нее несколько часов, от нее на работу, поздней ночью возвращался домой. Даже с Катей пришлось встречаться гораздо реже, мы возмещали скоротечными ласками между парами у меня в лаборантской, иногда увлекались, опаздывали на занятия под понятливые ухмылки ребят и завистливые вздохи девчат. Алена отказала своему жениху, заявила мне, что никто другой ей не нужен, останется со мной до последнего дня, последует хоть на край света. Отверженный жених долго преследовал девушку, следил за ней, а когда застал меня выходящим из ее квартиры, попытался отвадить от бывшей невесты. Обошлось без драки, поговорили по-мужски, сумел донести до Алексея, что он Алене не нужен, больше он нам не досаждал.

Настал волнующий день свадьбы, финал многих хлопот, выпавшим не сколько виновникам, а сколько родным, как моим, так и Наташиным. С самого утра невеста с мамой отправились в парикмахерскую творить чудо красоты, я с друзьями в доме своих родителей принялся наряжать свадебные машины. Выезжать будем отсюда, в доме Наташи придется ее выкупать, мы уже прорепетировали эту процедуру. Дружкой у меня Вася Калинин, скромный и добродушный парень, умница, золотой медалист. Мы сдружились едва ли не с первого моего дня в новой группе, сошлись по складу характера и увлечениям. Мне еще помогают Леня Пантелеев и Юра Плотницкий, обещался подъехать Серж, его машина тоже будет в кортеже, он еще взял на себя видеосъемку всех церемоний.

В двенадцать у нас все было готово, вместе с родителями и братом отправились к Наташе. Нас ожидали закрытые ворота, а перед ними строй Наташиных подружек. Пришлось "брать крепость" подарками и прибаутками, прошли такой же заслон у входа в дом, а затем у дверей нашей комнаты. Я трудился больше других, отвечал на загадки, хорошо еще, что знал на них ответы, Наташа пожалела, подсказала секреты подружек. Еще пел, станцевал, друзьям тоже досталось от озорных девчат. Наконец допустили к невесте в нарядном уборе под фатой, вручил ей большой букет из белых роз. Под руку с Наташей встал перед родителями, они, сами волнуясь, благословили нас, затем мы длинной кавалькадой отправились во Дворец бракосочетаний.

Здесь нас отправили в комнату ожидания, кроме нас еще были две пары. Где-то через полчаса пригласили в зал, работница загса произнесла речь, которую все слушали внимательно, а потом спросила о согласии вступить в законный брак и дала нам подписать журнал. Подписался сам, а потом поддерживал волнующуюся Наташу, в прямом смысле, не только руки, но и ее саму била дрожь. После вызвали свидетелей, от Наташи хорошо знакомая мне подружка, Оля Митрофанова, все таки я раз с ней согрешил. Мы принародно обменялись кольцами, поцеловались, Наташа даже смутилась, благо, что под фатой незаметно. Вот так произошло значимое для нас событие, мы стали мужем и женой, новой семьей, с одной на двоих судьбой, его символом стал переданный нам документ о заключении брака. Все родные, друзья и подружки обступили, каждый стал поздравлять, тут нас поторопили освободить зал.

Уже из Дворца молодые отправились с нами по достопримечательным местам, а старшие поехали к себе, будут ждать на свадебном вечере. В Парке Победы в этот погожий апрельский день было многолюдно, особенно у Вечного огня. Прошло несколько десятилетий после Отечественной войны, но благодарная людская память отдавала дань миллионам погибших, защитившим когда-то нашу свободу и жизнь. Каждый день к мемориалу шли люди, цветы у огня лежали и зимой и летом. В прошлой жизни здесь стоял почетный караул пионеров, сейчас такого нет, у меня защемило сердце, когда стоял с Наташей перед постаментом, возложив цветы к звезде с рвущимся из центра огнем. Уходит что-то светлое, чистое, что же будет в том прекрасном далеком, о котором мы пели в детстве. Сбросил с себя грустные мысли, сжал в ладони руку жены и мы отправились обратно к своим машинам.

Мы еще побывали в центральном парке отдыха, нас без очереди пропустили на аттракционы, как дети катались на карусели, веселых и американских горках, визгу и смеху от девчат было предостаточно. Оттуда заехали на новый спортивный комплекс, попрыгали прямо в свадебном наряде на батуте, в кегельбане катали шары, постреляли в тире из настоящей винтовки, только меньшего калибра, на авто тренажерах проходили запутанные трассы. Еще наведались в зоопарк, смотрели мишек и мартышек, грозных львов и тигров, кормили грациозных оленей и разноцветных птиц. Уже под вечер, немного устав от развлечений, отправились в заказанное кафе, на свадебный банкет, время уже подходило к назначенному гостям часу.

Гости встречали нас у входа, выстроили почетный коридор, в банкетном зале нас ждали родители, с хлебом-солью на рушнике. Мы отломили по кусочку, посыпали чуть соли и угостили друг друга. После родители поздравили нас с бракосочетанием, благословили на долгую и счастливую семейную жизнь, мы поклонились им низко, а затем прошли за свой стол. Гости расселись по столам, начался пир, с тостами, поздравлениями, подарками. Мы с Наташей почти не кушали, больше слушали других, благодарно отвечали на пожелания, пели с гостями, вместе с ними выступали в конкурсах и танцах. Первым был наш свадебный вальс, мы кружились одни по всему залу. Она, уже без фаты, смотрела на меня неотрывно счастливыми глазами, а я вел ее бережно, почти на весу, как хрустальную чашу, нежность к любимой переполняла меня.

Вечер проходил интересно, гости не скучали. Играла живая музыка, тамада искусно поддерживал хорошее настроение, устраивал соревнования, конкурсы, развлекал играми, выступлениями артистов, сам неплохо показывал фокусы и сценки. Да и гости оказались заводные, пели, танцевали, живо участвовали в устраиваемых представлениях. Мы с Наташей пригласили однокурсников, ее и мою группы, они задавали тон в развлечениях. Но и старшее поколение не сплоховало, среди них самодеятельных артистов тоже хватило. А уж пели задушевные песни так, что молодые только слушали и аплодировали. И мне с Наташей и гостям вечер понравился, все постарались для общего удовольствия. В конце свадебного вечера Наташа по традиции не глядя, через спину, бросила подаренный мной букет своим подругам, счастливица, поймав его, не постеснялась на весь зал высказать свою радость: — Теперь я стану невестой!

После, уже дома, в своей комнате, я бережно снял с жены свадебное платье, уложил ее в постель, а потом нежно, как в первый раз, ласкал желанное тело, покрывал поцелуями, а Наташа только стонала, отдавшись переполнявшей нас радости и блаженству, чувству общности нашей судьбы. Теперь мы одна семья, происшедшее сочетание не только в каких-то документах, но и на небесах, мы дали клятву беречь и заботиться друг о друге. Оба знаем, что у нас могут быть какие-то трудности и беды, но вместе их обязательно преодолеем, счастье непременно будет с нами, ведь оно в наших возможностях, только надо любить и не жалеть добрых слов. С такими мыслями и думами мы отдались друг другу, а потом уснули в ожидании лучшего и прекрасного будущего.