Глава 11

Неожиданно для меня нашлось применение моему дару, как и с Вовой, в экстремальной ситуации. Проводив гостей, втроем решили прогуляться по парку, он совсем рядом с нашим домом, в сотне метров. Уже стемнело, вокруг наступила тишина, почти не слышно городского шума. Прошлись по аллеям, сели на лавку, стали переговариваться о происшедшем на вечере. Я рассказал подругам, что мои родители в курсе о нашей близкой связи и как мама восприняла такую новость. Наташа воскликнула:

— Ой, а я побоялась сказать маме о нас, мне стыдно!

"Успокоил" жену: — Теперь знает. Думаю, моя мама ей поведала. Весь вечер смотрели на нас троих и все перешептывались. Наверное, судачили, перемывали косточки нам.

— А мама мне ни слова о том не сказала. Только когда прощалась, почему-то всплакнула. Теперь мне понятно, от чего.

Именно в этот момент совсем рядом, на соседней аллее, раздались крики, сначала мужские, а после и девичий. Я, ни секунды не сомневаясь, бросился в ту сторону, подруги за мной. Вскоре увидел дерущуюся группу, трое напали на одного, за спиной которого стояла девушка и продолжала отчаянно кричать: — Помогите!

Мы уже подбегали к ним, когда ее защитник схватился за живот и упал. Один из нападавших, увидев нас, выкрикнул: — Атас! — и вся шайка бросилась прочь.

Я не побежал за ними, поспешил к юноше, лежащему, скорчившись, на земле. В почти наступившей ночи смутно различил пятно на светлой рубашке, пострадавший держался одной рукой в этом месте. Крикнул девушкам: — Зовите скорую и милицию! — сам же принялся за первую помощь.

Разумеется, никаких кровоостанавливающих средств у меня с собой не было, но нужно в первую очередь остановить кровотечение. Подобный опыт, правда, не со столь серьезным ранением, я уже проводил, когда Алена порезала руку ножом. В ментальном поле накрываю ауру юноши энергетическим куполом, закрываю канал утечки его жизненной энергии, подпитываю своей. Нахожу фрагмент ауры поврежденного участка, закачиваю туда сгусток энергии, накладываю его на рану своеобразным тампоном. Вижу, как кровь, вернее, ее аурная субстанция, продолжает истекать, проникая как внутрь брюшины, так и наружу. Обволакиваю раненый орган вторым, за ним и третьим слоем защитного поля, наконец, кровотечение остановилось. Не разрываю связь с аурой пострадавшего, питаю ее своей энергетикой до тех пор, пока с включенной сиреной не прибыла бригада скорой помощи. Только когда врач с медсестрой уложили раненого на носилки и понесли к машине, отпустил ее из своего поля.

Отдача наступила не слабая. Я почти упал, столько энергии ушло на спасение юноши. Девушки поддержали меня, когда я зашатался, под руки провели к ближайшей лавке. Здесь пришел в себя, а после отвечал на вопросы приехавшей по вызову милиции. Девушки, подруги пострадавшего парня, здесь уже не было, уехала с ним на скорой. Мы рассказали и показали дознавателю, как и где произошло, только с бандитами особо не помогли, в темноте их не рассмотрели. Да и не до того было, все внимание потребовалось раненому. Записав наши данные и показания, нас поблагодарили за "помощь правоохранительным органам и пресечение противоправных деяний преступников", как высказался капитан, проводивший расследование, и отпустили.

Дома я рассказал подругам, что предпринял с раненым, мы долго сидели на кухне, вспоминая пережитое в парке. Не скоро это событие улеглось в взбудораженных умах и душах моих подруг, боялись вечером пойти в парк. Но постепенно острота ощущений спала, к ним вернулось душевное спокойствие, только в вера в мое чудодействие стала почти абсолютной. В последствии, через месяц после этого происшествия, нас нашла юная пара, только недавно поженившихся, незадолго до нападения в парке. Оба, Юрий и Лена, сердечно благодарили за помощь, спасшую жизнь юному мужу и, возможно, честь его жене. Юра сказал нам, что врачи в больнице не могли поверить, как сквозная рана обошлась без обильного кровотечения, поврежденные печень и кишечник пострадали в гораздо меньшей степени, чем обычно в подобных случаях. Со временем мы с ними подружились, много общались семьями.

После новоселья я возобновил связь с Таней. Мысль о дочери, родной кровиночке, заняла мои думы. Я не мог оставить дочь, она вызвала желание вновь видеть ее. На третий день позвонил Тане, она обрадовалась, узнав мой голос, позвала к себе. Предупредил начальника, что мне надо отлучиться по семейным обстоятельствам, тут же поехал к дочери и ее матери. Я еще не был в квартире Тани, но нашел быстро, ее дом стоял совсем рядом с остановкой автобуса. Не успел позвонить, как Таня открыла в дверь, после того как я зашел и закрыл за собой дверь, обняла и поцеловала меня. Я ответил ей, хотя особого влечения к своей прежней любовнице не испытывал. Снял верхнюю одежду, прошел за хозяйкой на кухню. Здесь расположились за столом, Таня стала подогревать приготовленные уже ею блюда.

После обеда прошли в зал, в детскую не стала заводить, Валюша, так она назвала дочь, спала. Посидели рядышком, поговорили о малышке. Таня подробно рассказывала о ней, как она спит, кушает, что ее беспокоит. Мне было интересно слушать, слова о дочери ложились на душу приятным чувством, как о дорогом и близком мне. Таня первая услышала кряхтение дочери, позвала меня с собой, мы вместе пошли к нашей малышке. Та лежала в манежке, ее лицо еще больше покраснело от натуги. Молодая мама поторопилась перепеленать дочь, а потом стала кормить ее грудью. Я смотрел на них, сладкая истома от такой привлекательной картины охватила меня, присел рядом и обнял обоих.

Таня прижалась ко мне, держа малышку у груди, подставила губы для поцелуя. Так и сидели рядом, прижавшись друг другу, смотря на нашу дочь. После, когда та наелась и уснула, Таня уложила ее, потом повела меня в спальню. Нежность к дочери как-то больше связала меня с ее матерью, я ласкал Таню бережно и осторожно. После недавних родов она еще не полностью восстановилась, но ее пробудившаяся чувственность звала меня дать любовнице больше наслаждения. Так, в ласках и заботах, я провел здесь несколько часов. Покачал на руках проснувшуюся дочь, вновь занимался любовью с Таней, возбужденный видом ее открытой груди после кормления малышки.

В последующие дни и недели я еще не раз заезжал к ним, разговаривал и игрался с дочерью, ласкал ее мать. Моя душа привязалась к ним, тянула видеться с ними почаще, такое состояние заметили мои подруги. Я иногда задерживался у Тани, приходил домой поздним вечером. Первой с зародившимся подозрением обратилась ко мне Наташа:

— Сережа, от тебя пахнет молоком, женским! У тебя есть женщина, кормящая грудью?

В ее глазах проскочила догадка: — Это Таня? А ее ребенок — твоя дочь?

Не стал отказываться, рано или поздно все равно станет известным, ответил одним словом: — Да.

Удивительно, но жена не стала драматизировать мою измену. По-видимому, наши отношения с Аленой повлияли на Наташу, стала терпимее к моим походам налево. Ее больше задело, что подобное у меня случилось с ее родной сестрой, можно считать, на ее глазах. С огорчением высказалась:

— А я ей ведь верила, рассказывала, какой ты хороший и ласковый. А она ни словом не обмолвилась, что любится с тобой, беременна от тебя! Вот почему она развелась с мужем, мы же гадали, как же можно бросить в ее положении заботящегося супруга. Он даже оставил ей их квартиру, купил себе другую. Конечно, после такого мужчины, как ты, никто другой не нужен. Сама прекрасно это понимаю, как и Алена.

Вот так сама для себя как-то оправдала сестру, при встрече с ней все же выразила свою обиду. Со временем отношения между ними наладились, Наташа игралась с Валюшей, нередко прижимала ее к своей груди с материнской лаской и тоской. А когда узнала, что Таня снова беременна, спросила у меня: — От тебя?

После моего утвердительного ответа заявила: — Я тоже рожу тебе ребенка, не хочу больше ждать!

Тут же добавила: — А смотреть за ним будет Таня, пока я учусь, все равно сидит дома с детьми. Мы ее возьмем к себе, одной подругой у тебя станет больше!

Все эти семейные драмы еще в будущем, пусть и недалеком, пока же подошли к концу каникулы, наступал новый учебный год. В последних числах августа нас, второкурсников, вызвали в факультет. Пришли почти все мои сокурсники. Встретились тепло, после двух с лишним месяцев каникул даже соскучились друг по другу. Обнимались, я ответил на поцелуи девушек группы, иногда не совсем бесстрастные. Рассказывали о происшедшем за лето, кто где побывал, о своих впечатлениях. В назначенное время наш куратор, преподаватель выпускающей кафедры Максимов Иван Ильич, позвал группу в свою аудитории. Поздравил с началом учебного года, а потом объявил, что теперь от общеобразовательных предметов перейдем к специализированным. Перечислил их, оговорил экзамены и зачеты по ним, какие будут задания и проекты.

В основном предметы для всех специальностей потока общие, базовые — математический анализ, теория вероятностей и математическая статистика, введение в вычислительную математику, основы программирования, теоретическая механика, математическая физика и логика. Есть и отличия, в новой моей специальности даются основы электротехники и электроники, языки и технологии программирования, основы информатики, алгоритмы и структуры данных. В прежней же свои предметы — введение в математическое моделирование, компьютерная графика, дифференциальная геометрия и топология, механика сплошной среды. На мой вопрос о возможности факультативных занятий по дополнительным дисциплинам куратор ответил, что мне надо обратиться в предметные кафедры и решать с ними.

Иван Ильич продиктовал список литературы по новым предметам, велел взять учебники в университетской библиотеке и следить за расписанием, его вывесят на информационной доске кафедры до начала занятий. Дал еще некоторые указания по распорядку в группе и отпустил нас. Большая часть группы не стала расходиться, по предложению Любы Матвеевой, самой заводной девчонки, мы пошли в студенческое кафе, здесь же, на территории университетского городка. Устроились на летней площадке, составили вместе столики, после заказали пирожные с кофе и чаем, мороженое. Обошлись без спиртного, его в кафе и не давали. Рядом со мной на правах старой подруги разместилась Катя Мезенцева, прижалась к моему плечу. Мы с ней не встречались почти все каникулы, сначала я с Наташей и Аленой уехал на озеро, после уже Катя с родителями уехала к своей родне на Кубань, она по отцу из кубанских казачек.

Общение за общими столиками вышло непринужденным, много шутили, смеялись, рассказывали о смешных случаях, происшедшими с кем-то в это лето. Я тоже внес толику в общий настрой, поделился впечатлениями о подводном плавании. Мой рассказ взбудоражил ребят и девчонок, Люба так и заявила:

— Сережа, мы тоже хотим на озеро! Хоты бы на эти дни, до занятий. Тем более, он совсем рядом!

— Можно, — отвечаю, — только с аквалангом уже не успеем, за два дня. Если только с маской и трубкой, у поверхности.

— Хотя бы и так, — продолжала настаивать девушка. После обратилась ко всем:

— Поднимите руки, кто хочет поплавать на озере!

Пожелали семеро, среди них мои друзья — Вася Калинин и Юра Плотницкий, и, разумеется, Катя, еще трое девчонок, вместе с Любой. После рассчитались в складчину за заказанное и поехали в турагентство, брать путевки на выходные дни. Нам повезло, мест хватило всем, а выезжать надо уже сегодня вечером. Все разъехались по домам собираться, договорились встретиться здесь, у автобуса. Дома застал обеих подруг, своей новостью застал их врасплох. Наверное, они не могли представить, что двое суток будут без меня. Алена даже высказалась, что поедет со мной, но ее остановила Наташа. Там будут однокурсники и однокурсницы, а я поеду с девушками, как в Тулу со своим самоваром. Алена нехотя согласилась отпустить меня, но предупредила, что в следующий раз поедет со мной, куда бы и с кем-то ни было.

Только начало вечереть, когда мы тронулись в путь. Все оделись по-походному, взяли еще с собой теплую одежду — ночью уже стало прохладно. Людей в автобусе оказалось немного, отпускной сезон заканчивался. Юра с собой взял гитару, едва выехали из городской тесноты на простор природы — взял проигрыш и запел своим мягким тенором, мы подхватили за ним. Пели одну песню за другим, настроение у всех поднялось в предвкушении встречи с приятным и волнующим, живой природой.Такой настрой захватил и меня, я пел, открыв душу прекрасному порыву, рядом сильным голосом, лирическим сопрано, меня поддерживала Катя. Такой голос подружки стал для меня откровением, она раньше при мне не пела. Он никак не вязалось с тонкой фигурой, все еще подростковой, хотя за год девушка немного поправилась.

Наш дуэт постепенно стал доминировать в общем хоре, лирические песни мы пели вдвоем, остальные просто слушали. Мне передался от отца его мягкий баритон, звонкий голос Кати удивительным образом вплетался в низкие октавы моего. Наше созвучие напоминало пение отца и мамы, столь же душевное и завораживающее. Одна из девушек, Маша Соколова, после одной из таких песен, призналась:

— Вас можно слушать и слушать, так хорошо вы поете!

А потом предложила:

— Сережа, Катя, действительно, может, вам вместе и выступить, с каким-нибудь концертом, как сейчас?

Наша заводила, Люба, тут же подхватила идею своей подруги:

— Точно, надо попробовать. Мой брат играет в рок-группе на ударных, у них сейчас нет солиста. А у вас такой талант!

Попытался откреститься от такой перспективы, у меня нет времени профессионально заниматься вокалом:

— Нет, девушки, могу спеть раз или другой, но постоянно — увольте!

Тут на сторону подруг встала Катя:

— Сережа, ну давай попробуем, а там видно будет. Может, нас и не примут.

В ее глазах стояла мольба, наверное, для нее наш неожиданный общий дар значил многое, и я согласился.

Люба закрепила такую уступку, деловито стала выговаривать:

— Вернемся с озера, переговорю с Костей, вместе с ним пойду к Николаю Владимировичу, продюсеру группы. Уверена, он обязательно примет вас!

На том и порешили, пусть дальше спецы скажут свое слово. Тем временем автобус уже подъехал к окружающему озеро лесу, немного пропетляв по извилистой дороге, остановился у турбазы. Полюбовавшись недолго озером и открывшимся вечерним пейзажем с заходящим солнцем, дружно прошли в главный корпус к администратору. Нас оформили быстро и дали два коттеджа, один для девушек, другой для ребят. Тут, правда, вмешалась Катя, одну из комнат заняла для меня и себя, во второй поселились Вася с Юрой. Глядя на нашу милующуюся пару, ребят потянуло на любовные подвиги, отправились к девушкам. Вскоре к нам в освободившуюся комнату перебралась Люба. В самом разгаре моего с Катей соития девушка, не выдержав искушения от зрелища такого увлекательного процесса, в голеньком виде взобралась в нашу постель.

Я, как уже привык с Наташей и Аленой, прихватил и ее ладное тело в своих любовных играх, стал покрывать их обоих. Катя вначале оторопела, даже отпала от меня, смотря на нас с Любой своими широко раскрытыми от удивления глазищами, а потом увлеклась нашим видом, тоже подключилась к общему удовлетворению. Наверное, такое необычное сношение завело девушек, с большим жаром принялись экспериментировать с нашим трио, пробуя свои фантазии, а я старался им помочь, привлек весь свой опыт и выдумку. Сексуальные игры между нами длились несколько часов, с перерывами и перекурами, девушки после них набрасывались на меня с новыми силами и желаниями, пока не обессилили, раскинувшись в изнеможении. Я их на руках переложил по кроватям, спать вместе на неширокой постели удовольствие небольшое.

Утром девушки смущенно переглядывались между собой, но после моих ласк забыли о растерянности, вновь увлеклись постельными утехами. Встали мы поздно, уже солнце поднялось высоко. Когда вышли из коттеджа и направились к пляжу, застали здесь остальную нашу компанию. Друзья с улыбкой смотрели на нас, а девушки перешептывались, заинтересованно поглядывая на меня. Юра прямо высказался:

— Мы заходили к вам утром, а вы так были заняты, что не решились помешать. Как еще кровать выдержала вас троих! — и засмеялся, за ним Вася, девушки захихикали.

Катя и Люба покраснели, я же только пожал плечами и ответил:

— Ничего страшного, все живы и здоровы, даже очень довольны! Так, девушки? — обратился к своим подружкам.

Те тоже захихикали, а Люба добавила, как всегда, не полез в карман за словом:

— Да, очень! А вы как, смогли девушек ублажить? Что-то у них особой радости не вижу!

Все девушки засмеялись от этих слов, а парни, наоборот, засмущались, Вася даже покраснел. Принимаю сторону друзей, нарочито строгим голосом выговариваю:

— Так, Люба, напраслину на ребят не наводи. Ты им свечку не держала, под одеяло не заглядывала. А девушки сами скажут тебе на ушко, но, уверен, они не в обиде.

После уже серьезно предложил: — Пора за дело браться, пойдемте на водную станцию. Попробуете на себе подводную науку.

Инструктора мы застали в классе, он заполнял журнал. Я вошел первым и сразу сказал о цели прихода:

— Здравствуйте, Степан Анатольевич. Привел к вам своих друзей, они тоже хотят плавать под водой. Правда, мы только на два дня.

Инструктор улыбнулся нам и ответил:

— Здравствуй, Сергей. Здравствуйте, ребята и девушки. Ну что же, будем плавать, дам вам начальную науку. Ты, Сергей, бери полный набор, потренируешься здесь, со всеми, вспомнишь навыки. А вы посидите со мной, оформлю вас и немного расскажу о правилах сноркелинга, потом займемся практикой.

Через полчаса мы уже вошли в воду, сначала парни и девушки, потом я. Пока друзья барахтались и проходили первые уроки, ушел на глубину, повторял пройденное ранее. За два месяца что-то позабылось, но с каждым движением чувствовал себя все увереннее, плыл намеченным курсом, поднимаясь и вновь опускаясь до самого дна. Когда воздух в баллонах стал подходить к минимуму, пошел наверх и поплыл к станции. Степан Анатольевич все еще занимался с новичками, у кого-то стало получаться, мог плыть ровно с поднятой над водой трубкой, кто-то еще тонул, а потом лихорадочно выскакивал из воды. Как ни странно, лучше всех вышло у самых тихих девушек — Кати и Марины, немного хуже у Любы, а у парней и Маши все еще не ладилось. Но они старались, раз за разом погружаясь под воду. После обеденного перерыва вновь продолжили занятия почти до самого вечера. К этому времени уже все смогли держаться и плыть более-менее правильно, работая только ластами.

Вечером после ужина пошли на дискотеку, отжигали, не жалея сил, до самого ее окончания. Уставшие и довольные, разошлись по коттеджам, друзья, как и вчера, с Мариной и Машей, а Катя и Люба со мной. Продолжили наш постельный марафон опять до полного изнеможения, только остались в одной постели. Мы сложили кровати вместе, места теперь хватило всем. Утром повторили "гимнастику", зарядились бодростью и вновь отправились на подводные уроки. На этот раз я плавал со всеми, вниз не стал уходить. Сначала плавали по заданиям инструктора, затем устроили соревнования на скорость, ловкость и дальность плавания. Победительницей в первых упражнениях стала Марина, по дальности первым я, но остальные далеко не отстали, получилось совсем неплохо. Такое заключение дал нам Степан Анатольевич, пригласил еще приезжать к нему, сезон будет идти до конца сентября. Поблагодарили наставника и отправились в коттедж, пора собираться в обратный путь.

Проведенные вместе выходные как-то сплотили нашу компанию. Вместе держались на лекциях и семинарах, помогали друг другу с трудными темами, заданиями и проектами, ходили в гости. А когда Вася и Марина поженились между собой, были их дружками, после часто сидели у них дома, возились с их первенцем. Я и Люба стали крестными малышу, заботились о нем как о своем. Люба зачастую оставалась ночевать у юной пары, больше родной матери беспокоилась о ребенке, прижимала его к себе, украдкой плача. У нее что-то было неладно по-женски, не могла сама родить, всю материнскую ласку отдавала маленькому Васе. Со временем, уже на последнем курсе, я смог помочь подруге, она в благодарность попросила меня стать отцом ее долгожданного ребенка. Не отказал ей, хотя за ней ухаживал хороший парень, предлагал выйти за него замуж. Позже она призналась жениху, что беременна от другого, но тот принял Любу в таком положении, на их свадьбе я тоже был с нашими друзьями.

Через два дня после возвращения с озера Люба сказала мне и Кате, что говорила о нас с братом. Тот сразу заинтересовался, поехал с ней к худруку группы, он же продюсер. После недолгой беседы Николай Владимирович передал ей просьбу приехать с нами на прослушивание в ближайшую субботу, подготовив несколько песен. Катя посмотрела на меня и просительно спросила:

— Сережа, мы прорепетируем вместе, хорошо?

— Конечно, Катя, — отвечаю ей, хотя у меня времени в обрез, сразу после занятий надо на работу, а потом на водительские курсы.

Поехали вместе к ней домой, отобрали пять лучших песен из тех, что мы пели в автобусе, пару раз спели под фонограмму. Вышло не так ладно, как в первый раз, нет того настроя. Решили повторить еще завтра, пока не получится как нужно. Следующим днем не обошлось, еще трижды оставались с Катей, пока не поймали тот кураж и у нас все сладилось. В субботу вместе с Любой поехали после занятий во Дворец культуры железнодорожников, там проходят репетиции группы. Катя взяла с собой кассеты с записью отобранных мелодий, хотя Люба сказала нам, что у них есть фонотека всех популярных песен. У входных дверей нас встретил невысокий парень немногим старше нас, Люба представила его нам: — Мой брат, Костя.

Тот ответил на наше приветствие и сразу заторопил, Николай Владимирович ждет нас, хотя мы приехали за полчаса до назначенного времени. Прошли за Костей по путанным коридорам с рядом дверей по обе стороны, за некоторыми слышали звуки музыкальных проигрышей. Проплутав две минуты, вышли к одной из таких дверей, Костя, открыв ее, пригласил пройти вперед. В большой комнате расположились за своими инструментами трое, еще один сидел в кресле перед ними, по-видимому, продюсер — мужчина среднего возраста, лысоватый, с заметным брюшком.

Мы поздоровались с присутствующими, Костя назвал нас, после Николай Владимирович задал нам несколько вопросов: — Молодые люди, как долго вы занимаетесь пением? Выступали ли на сцене?

Мы с Катей оба ответили, что не выступали, а поем просто для себя.

— Какое у вас музыкальное образование?

Я: — никакого. Катя: — музыкальная школа, класс фортепиано.

Следующий вопрос встал о нашем репертуаре:

— Какие песни вы подготовили для сегодняшнего исполнения? И много ли их знаете?

Мы назвали отобранные, о других сказали, что поем все известные отечественные шлягеры. Катя еще добавила, что может исполнить популярные песни ABBA, Boney M, The Beatles.

Продюсер еще спросил: — Если ли у вас возможность выступать с группой на гастролях.

Я сразу объяснил:

— У меня с поездками проблемно — занятия в университете, работа. Так что с гастролями вряд ли получится.

После такого ответа Николай Владимирович недовольно поморщился, потом все же попросил исполнить им свои песни.

Мы начали с "Эхо любви". Вела песню Катя, я же подпевал ей мягким тембром, передавая испытываемые нами чувства:

— Мы нежность, мы нежность,

— Мы вечная нежность друг друга

Мы слушали песню, когда ее пела Анна Герман, и сразу решили, она будет первой, настолько пронзило наше сердце исполнение великой певицы. Только мы ввели в нее мужской голос, добавляющий особой жизни проникновенным словам. И, кажется, у нас получилось, музыканты слушали нас, затаив молчание. И когда Катя завершила песню, постепенно снижая тон, а я также вторил ей:

— Мы память, мы память,

— Мы звездная память друг друга

они зааплодировали, а Николай Владимирович даже расчувствовался, платочком стал вытирать глаза.

После мы спели Добрую примету, Старый клен, Поговори со мной, Незаконченный роман, они все вызвали одобрение от взыскательных слушателей, но такого пронзительного чувства, нежности и грусти, как в первой, уже не было, мы всю душу вложили именно в нее. А потом, на каком-то вдохновении предложил, после спел песню, которую я в этом мире не слышал, но ее слова и мелодия навеки запали в мое сердце еще в детстве из прошлой жизни:

— Прекрасное Далеко

— Не будь ко мне жестоко

— Не будь ко мне жестоко

— Жестоко не будь

— От чистого истока

— В Прекрасное Далеко

— В Прекрасное Далеко

— Я начинаю путь