Глава 8. Рабочие Будни

Дубовая роща за старой ветряной мельницей в эту июльскую ночь была набита крестьянскими парнями и девками. После тяжелёшего дня страды они находили в себе силы для тех дел, которые требовала молодость… Одевшись в самые приличные свои платья, молодые крестьяне бурно общались, пели похабные частушки под гармонику, водили хоровод ...

Маша стояла поодаль, в своём платье горничной, и молча наблюдала. Девушка ловила заинтересованно — завистливые взгляды селян и прекрасно знала, о чём они будут шептатся .

Пусть! Ей совершенно не нужно никому доказывать что Его Сиятельство к ней не прикасался — единственной из горничных .

Зачем она вообще пришла на эту нелепую вечеринку? Зачем это всё? Раз за разом рвать жилы? Что бы Его Сиятельство был доволен своей горничной ?

Тогда Маша поняла, что все её усилия направлены на то, что бы она сама была довольна собой ...

Тогда же она впервые увидела симпатичного парня в юнкерском мундире. И те крестьянские мальчишки, с которыми барчук Гришка играл в детстве, уже не решались запросто заговорить с приятелем по детским проказам ...

Юнкер подошёл к ней и весьма изысканно попросил позволения поцеловать руку. Маша тогда ужасно растерялась и готова была сквозь землю провалится ...

Кисёлева встала с жесткой походной койки по звонку будильника, накинула ночную рубашку, подошла к зеркалу и по быстрому совершила утренний туалет

Раздался стук в дверь и на пороге её тесной и скромной комнаты появился старый солдат, принёсший свежевыстиранное платье горничной

— А вот когда я у господина майора был денщиком, то и портки его стирал — заметил солдат

— Барышня, вам вовсе не следует тратить ваше время на стирку исподнего. Извините, но меня таким не смутишь, а вы вот и так не каждый раз поспать успеваете. Так что ...

Киселёва вздохнула и передала денщику узел с своим грязным бельём

— Ещё один день… Интересно, сколько у нас их осталось? — подумала вслух горничная

— Барышня, я каждое утро себе говорю, что это день и есть последний. Иначе и рехнутся можно

— Верно — улыбнулась краешком губ Маша ...

Аппартаменты Княгини Вяземской в "Форте Павел" были отлично обставлены китайскими ширмами, расписанными цветами и драконами, а по углам стояли огромные фарфоровые вазы тонкой работы .

Её Сиятельство возлежала на мягкой кушетке, в чём мать родила, а стоявшая на коленях Маша Киселёва укладывала на шелковистую кожи госпожи пиявок из Конихины

— А… как кусаются то… но штука хорошая. Наконец мы снова можем их позволить !

— Триста тысяч я перевела на счёт купеческого дома Ляо, Госпожа — добавила Маша

— Налей мне ещё "вдовы Клико"

Екатерина Львовна степенно отпила из бокала

— Э, гадость… такой как в 15 году, больше не делают… Знаешь Машка, меня ещё девочкой возили к прабабушке, ей за сотню уже было… Ну ты понимаешь, какой у неё был вид, да мочой воняет, и мозги уже накребень… И вот с тех пор… Пройдёт ещё какое то время, и из дамы средних лет я превращусь в молодящуюся старуху

Маша усмехнулась и ласково провела ладошкой по плоскому животу княгини, спускаясь всё ниже

— Прекрати! Сейчас нет времени на эти глупости! — нахмурилась Екатерина

Она схватила служанку за подбородок и пристально взглянула в её зелёные глаза

— Машка, ты никогда ничего у нас с князем не просила ...

— А это плохо? — удивилась Киселёва

Княгиня страстно поцеловала горничную и усадила рядом

— "Блаженны нищие духом, ибо их будет Царство Небесное" — криво улыбнулась Екатерина

— Но ты не нищая духом, Маша, это князь сразу увидел, и я после поняла. И ты это тоже знаешь. Хватит изображать из себя жертвенную овечку! Чего ты хочешь ?

Киселёва задумалась

— Я хочу Гришу в мужья — наконец сказала горничная

— И ты уже сделала очень много что бы к этому приблизится, хотя сама не осознавала ...

По быстрому завершив сеанс терапии пиявками, горничная помогла барыне с туалетом, и женщины направились на Второй Подземный Уровень, чтобы проверить новые ёмкости для Крови Спасителя

Герр Шварцкоф внимательно наблюдал как цепи лебёдок поднимают исполинскую руку Машины к креплениям плечевого сустава

— Гут… выдерживаем сроки

Он обернулся к стоящему рядом плотному бородатому мужику в косоворотке

— Иван Филлипович, качество шлифовки поршней для гидроузлов несколько улучшилось, но всё ещё очень плохое. И сроки поставок затягиваете !

Мастер Тульского завода лишь тяжело вздохнул

— Мы делаем что можем, Ваше Высокоблагородие! Оно ж понятно, что Святое Дело, люди сутками из мастерских не выходят! Но сейчас такое творится в округе — кто сбежал в монастырь грехи отмаливать, кто до белой горячки допился. А он в Лаптёвке то крестьяне в амбар набились до сожгли себя… Но как говорится, нет худа без добра — к нам вот тоже от помещиков немало людей рукастых сбежало… Господин губернатор он человек толковый, и их не трогает. Ещё шведов с полсотни приехало, говорят для искупления грехов. И сразу потребовали их плетьми пороть наравне с русскими. Так что Бог даст, справимся ...

Шварцкоф кивнул

— Я надеюсь. А это вам, Иван Филлипович, лично от Их Сиятельств

Старик вручил мастеру мешочек с золотыми рублями. Иван низко поклонился, поспешно пряча деньги в карман ...

Аска из последних сил тренировалась в неком нелепого вида агрегате, который с помощью зубчатых колёс натягивал цепи, приклепленные к конечностям Избранницы

— Шаг! Ещё шаг! — командовал Ноздрёв

Рыжая, кусая губы, всё таки двигала конечностями

— Гриша, но это же тупость! — хныкала кошкодевочка

— Нет, вовсе нет. Понимашь, милая ,… Ты же не думаешь обычно, когда ходишь, а вот в Машине надо на этом концентрироватся. Знаешь, для меня тоже многое в юнкерском училище казалось глупостью, но потом оказалось что это нужно

Наконец Лэнгли окончательно обессилела, и Григорий освободил её из тренажёра

— Гриша, а ты тоже в Ад попадёшь? — шептала Аска

— Обязательно — пообещал ей мужчина

Он ласково усмехнулся

— А с завтрашнего дня, Аска, ты пойдешь в гимназию. Мозги, их тоже тренировать надо

— Но разве гимназия в Кронштадте не сгорела? — удивилась девчонка

— Да, но остались дети, которым некуда отсюда уезжать, и Тотбелен позаботился, что б, насколько возможно, исправить положение ...

Уже был час весьма поздний, когда капитан третьего ранга Ноздрёв появился в небольшой комнате, где Маша устроила свою канцелярию. Все сотрудники уже закончили смену, а Кисёлева занималась тем что доставала кукол из ящика и усаживала на шкафы с документами

— Аска мне подарила своих кукол! — смущенно улыбнулась Маша

— Знаешь, в детстве я так хотела таких вот роскошных кукол, но сейчас понятно, такого удовольствия мне не доставят ...

— Маша, я знаю что ты не забыла… — страстно начал Григорий

— Ту ночь на сеновале ?

Кисёлева опустилась в кресло и одарила мужчину быстрым взглядом своих чудесных зелёных глаз

— Гриша, давай без всех этих пошлых водевилей, хорошо ?

Она чуть помолчала

— Не забыла… И меня… тянет к тебе. Но есть кое что, что стоит на пути нашего взаимного притяжения ...

Киселёва взяла в руки бумаги со стола

— "Акт приёмки Крови Спасителя ", " Доклад о уровне чудотворности икон Киево — Печерской Лавры " — покачала головой она

— Возможно мы просто не замечаем, что тоже рехнулись ...

Григорий схватил Машу и принялся страстно целовать. Та вырвалась из его объятий

— Пора баиньки, Гриша. Завтра тяжёлый день

Горничная вышла из кабинета

— Я знаю что стоит между нами. И чего бы мне это не стоило, я сокрушу эту преграду — стиснул зубы Ноздрёв