Глава 7

За несколько дней баку, решивший, что он позволит хозяевам называть себя Кузей, окончательно прижился в доме Стрельченко. Сметливый и ответственный, Кузя присматривал за домом, пока все были на работе, по вечерам играл с животными или просто присматривал за ними, а днем кормил обоих.

Кот Яшка быстро смекнул, что, если хозяева забыли положить ему еду, то баку откроет холодильник и сделает это за них, а потому со странным соседом более не ссорился. Напротив, сибиряк с мурчанием ходил следом за шариком на ножках, подпихивал его головой, терся и всячески ласкался, прося, чтобы тот его покормил.

Хорек Данька гулял утром и вечером, остальное время счастливо посапывая в клетке, и в часы прогулок, когда все трое играли вместе, его, не успевающего за остальными на своих коротеньких лапках, баку зубами хватал за шкирку и сажал себе на спину. Хорек быстро приловчился вцепляться в мягкую шерсть на загривке странного дружка, без проблем ездил верхом и радостно ухал.

Когда семья собиралась за столом, баку ставили табуреточку, и тогда он, весьма пристойно сидя за столом, брал в лапки еду со специально для него отведенной тарелки и деликатно кушал, делая это примерно как взрослый енот-полоскун. Обе хозяйки смотрели на очень уж обаятельное существа с самым искренним умилением.

Вскоре, однако, молодая хозяйка застала в гостиной странную картину: баку каким-то совершенно ежиным шаром без признаков наличия конечностей сидел на табуретке, спрятав даже голову, только зыркали из-под длинной шерсти, до смешного напомнившей в данный момент челку, внимательные разумные глазки Обычно кто угодно молчит и не двигается, когда озабочен, так что девушка села прямо на пол, невольно копируя именно японскую позу, а затем посмотрела на баку.

— Кузя, ты чего?

Мордочка спряталась окончательно.

Ната принялась гладить шар, гадая, с какой стороны мордочка зпхосет высунуться на этот раз. Приходилось водить рукой по всем направлениям.

— Кузенька…

Острый носик показался безошибочно напротив ее склоненного лица и шумно вздохнул.

— Заболел?

— Нет, — смешно встопорщилась шерсть, — просто… вы такие добрые, хорошие люди, любите хорька, а он глупый: все тащит, иногда пакостит… и кота любите, ну он хоть умнее, тут все понятно, но все равно часто ведет себя недостойно — обои дерет…

Баку замолчал, девушка терпеливо ждала.

— А я изгой, — припечатал Кузя.

Нового друга как прорвало: им не положено показываться, нельзя дружить с людьми, питаться же баку могут только снами… а он еду ест, с хозяином телевизор смотрит, с хозяйкой готовит, с ней убирает. Да, ему все интересно, а погубило, между прочим, именно любопытство, ведь прежде он жил в одной японской гостинице, где больно уж часто постояльцы недоумевали, почему оставленные вещи, хоть и не пропадают, а находятся иногда не там, где их оставили.

Ната спросила, не он ли их трогал, и ожидаемо получила утвердительный ответ. Баку был не просто любопытен, он еще и разговоры слушал, а потому фраза «домовой шалит не иначе» заставила его дослушать разговор до конца. Русский турист рассказывал хозяйке Фумико-сан о том, что у них в России были легенды о существах, на которых держится весь дом, даже его порядок и добродетель, потому что домовые помогают хозяевам.

Баку очень захотелось стать домовым, но в Японии это было невозможно, их охраняют ками, которыми стали духи предков, а баку все-таки не ками. Ну а уж когда он слизнул из любопытства пару рисинок, и ему это понравилось, терпения народа баку лопнуло, и «дефективного» представителя выгнали с позором.

Ната сгребла меховой шарик на руки.

— Кузенька, миленький, хороший ты наш, да не волнуйся, ты теперь с нами, мы тебя никому не отдадим, и, если ты захочешь, так и будешь жить тут.

Из шара высунулся хобот и обвил ее шею, прогундосив в ухо:

— Я правда могу остаться?

— Ну конечно! Тебе и родители то же самое скажут.

Баку обрадовался, но тотчас застенчиво спросил, может ли он выходить на улицу; Ната возразила, заметив, что если бы он был барсучком или невидимкой, можно было бы, а в таком виде он привлечет слишком много ненужного внимания.

Словом, уже через пару минут девушка сидела за компьютером, баку у нее на коленях, и оба с жаром обсуждали, в какое животное ему преобразоваться. Скатившись шерстяным колобком на пол, баку попеременно становился то хорьком, то барсуком, то енотом, а Ната говорила, что вышло очень похоже… пока «барсук» не раскрыл рот.

— Ой, Кузя, ты что-то переборщил немного, у него только четыре клыка, — девушка лихорадочно принялась искать фотографии, — остальные зубы куда мельче…

Баку исправил досадную ошибку и гордо оскалился.

— Вот и отлично. Только тебе придется шлейку надеть, а то будет подозрительно, и еще — пойдем с Данькой, посмотришь, как он упирается и вихляется, а то народ удивиться, что за спокойный барсук.

Кузя согласно чмыхнул носом.

Впрочем, первую вылазку из осторожности сделали только во двор и в сумерках, пока народу поменьше (позже Ната корила себя за досадную ошибку). Однако, когда к одинокой девушке подошли два довольно нахального вида подростка, стало не до того, чтобы смотреть, как там справляется с ролью баку.

— Слышь, красотка, пошли развлечемся.

Когда Нату грубо облапили за талию, крепкая девушка ударила было плечом, но справится с парнем не смогла, а потому удивилась, когда он сам шарахнулся в сторону, вякнув что-то нечленораздельное. Проследив взгляд хулигана, девушка с перепугу приросла к месту, аж заледенев: огромный пес, словно сошедший с кадров фильма "Омен" (того, что с Грегори Пеком), так зло скалил здоровенные острые зубы, что казался самим чертом. Парни моментально дали стрекоча, а вот Ната шевельнуться так и не смогла.

— Хозяйка, ну ты чего? — псина подошла и ткнулась носом в ладонь. — Это же я, Кузя твой.

— О-оой, К-кузь, — выстучала зубами Ната, — т-ты б пред-дупред-дил...

— Извини, — смутился баку, — некогда было.

— Сссссс… па… си… бо, — с трудом выдавила она из себя.

До дома удалось добраться только благодаря тому, что подъезд напротив: от пережитого Наталию не держали ноги.