Часть 4

— И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей,

И я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри.

Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец;

И вышел он как победоносный, и чтобы победить.

И когда Он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри.

И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли и чтобы убивали друг друга;

И дан ему большой меч.

И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри.

Я взглянул, и вот, конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей.

И слышал я голос посреди четырех животных, говорящий: хиникс пшеницы за динарий и три хиникса ячменя за динарии; елея же и вина не повреждай.

И когда Он снял четвертую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри.

И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя Смерть;

И ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечем и голодом, и мором и зверями земными.

Голос старика звучал тихо, но отчетливо, перемешиваясь с всхлипыванием чайника на огне. Незрячие глаза были устремлены в бесконечность, а давно забытые слова, словно эхо прошедших времен, заполняли все пространство вокруг. Катрин слушала внимательно, не перебивая. Ей вспомнилась древняя книга, которую когда-то в далеком детстве носил с собой старый священник — частый гость в доме их семьи. Книга была потрепанной, в потертом кожаном переплете с пожелтевшими от времени страницами. Священник часто говорил о том, что в ней написано, и совсем еще юной Катрин всегда хотелось заглянуть в неё. Но когда ей это удалось, она не смогла понять текста, написанного на странном языке. И только спустя много лет, в бескрайних просторах Сети, ей удалось найти дословный перевод тех текстов, название которым — "Откровение", в книге человеческих судеб — "Библии".

Старик внезапно и надолго замолчал. Казалось, что он просто уснул на половине рассказа. Катрин, выждав вежливую паузу, решила, что все же пора хоть что-то делать, но стоило ей пошевелиться, как старик произнес:

— Много лет назад, когда я еще мог видеть, я встретил человека, облаченного в белые одежды, то был самый страшный день в моей жизни, ибо с того момента все сущее покатилось в преисподнюю, ибо то был Лжепророк! Тогда я еще служил своей стране, был преданным сыном своего отечества, без колебаний выполнявшим любой приказ. Как же я был глуп и доверчив… Мы…— старик сделал неловкое движение головой в сторону робота, — последние из механизированного разведподразделения некогда великой страны. Одной из многих, которые играючи обратил в прах, погрузил в пучину безумия этот человек. И вот я стар, одной ногой в могиле. И в этот скорбный час приходит еще один вестник на пылающей колеснице, огненным смерчем врывается в наш мир.

Старик наклонился вперед всем телом, и почти прошептал:

— Суждено ли тебе взять оставшийся мир с этой грешной земли? Принесешь ли ты только смерть всем или же остановишь обезумевшего Пророка???

Катрин, ошарашенная таким внезапным изменением в поведении старика, едва ли не заикаясь от нахлынувшей удушливой волны непонимания, попыталась ответить, правда без особого успеха.

— Я… Я не уверена, за того ли человека вы меня приняли...

Дальнейшую тираду остановил властный жест старика, который прямо сейчас очень походил на властелина судеб целой планеты.

— Тебе еще многое предстоит узнать, — с этими словами старик снова откинулся на спинку древнего кресла. — И прежде всего, те, кого ты ищешь, совсем рядом, они наблюдают за тобой, но готова ли ты к встрече с ними?

На этот раз пришло время Катрин надолго замолчать. Неловкую, затянувшуюся паузу вновь нарушил скрипучий голос старика.

— Не стоит пытаться найти ответ там, где его нет… Тебе поможет один мой должник, ты сможешь найти его у подножия горного хребта, в пяти днях пути на запад. Отправишься в путь на рассвете, а сейчас спать — тебе еще понадобятся силы.

Старик кряхтя поднялся из своего кресла, вновь превратившись из властного хозяина вселенной в обычного старика, и неверной походной двинулся к одной из дверей. Уже почти скрывшись в соседней комнате, которая должно быть служила спальней, он задержался на пороге ровно на столько, чтобы успеть сказать:

— Тебе предстоит длинный и тяжелый путь, удачи.

Произнеся это, старик сделал последний шаг в темноту, затворив за собой скрипучую дверь. Катрин осталась в комнате одна, если конечно не брать в расчет гигантского робота, который, казалось, не спускал с неё глаз, если можно так выразиться. Кибернетическое тело Катрин не нуждалось во сне, но вот человеческие привычки были гораздо сильнее механических возможностей её организма, и хотя сон совершенно не шел к ней, особенно после слов безумного старика, дрема все же овладела разумом ближе ко второй половине ночи, и уже через несколько минут Катрин полностью провалилась в пучину сна, наверное, впервые за последнюю пару недель.

Утро было морозным, и по искрящейся поверхности снежной пустыни плавно расползалось багровое зарево поднимающегося из-за горного хребта солнца. Робот был провожатым для Катрин в течение всего дня, и оставил своего подопечного только с наступлением сумерек. Катрин продолжала свой путь без остановки и отдыха до тех пор, пока не добралась до первых скалистых выступов гор, это случилось на закате третьего дня. Еще двое суток понадобилось, чтобы перебраться на ту сторону гор, что само по себе можно назвать подвигом. Ведь подняться на почти отвесные обледенелые камни способен далеко не каждый, даже очень подкованный альпинист. У Катрин это получилось только благодаря снаряжению для альпинизма, оставленному стариком специально для неё. Примерно на половине спуска в сгущающихся сумерках очередного дня пути девушка различила крошечный огонек, перемещавшийся среди камней у подножия скалы. Спуск занял чуть меньше времени, скалы с этой стороны хребта были не такими отвесными.

Вход в жилище должника безумного старика найти удалось не сразу. Люк, больше похожий на канализационный, был хорошо замаскирован среди камней. Катрин понадобилось довольно много времени, прежде чем удалось все же открыть вход в подземное убежище. Сразу под люком была лестница, уходящая вниз в непроглядную темноту шахты.

Спуск был долог, некоторые скобы, закрепленные в бетонных стенах шахты, давно выпали и на их месте сейчас были лишь голый бетон, да выбоины от крепления, что сильно усложнило и без того трудную задачу. В самом низу Катрин ждала еще одна запертая дверь, на этот раз больше похожая на сейфовую. Этой дверью явно давно никто не пользовался, так же как и шахтой ведущей на поверхность.

Петли и запирающий механизм сильно заржавели, и казалось невозможным её открыть. Но нет на свете ничего невозможного для упорного человека — три часа тяжелой работы дали результат — дверь, хоть и с трудом, но поддалась. За ней был длинный плохо освещенный коридор, редкие лампочки, тускло светили, работая от почти мертвого генератора.

Финалом путешествия стала большая круглая комната, встретившая гостью непроглядной темнотой, размеры и форму помещения Катрин подсказало гулкое эхо. Но стоило сделать шаг в темноту, как весь мир вокруг вспыхнул ослепительно ярким светом — так показалось в первые секунды Катрин, уже привыкшей к тусклому свету ламп коридора. В самом центре комнаты, словно на жертвенном алтаре, громоздилась уже знакомая медицинская капсула, покрытая толстым слоем гари и копоти и густо усеянная трещинами по всему корпусу, но так и не расколовшаяся от удара.

В следующую секунду на Катрин обрушился громоподобный оклик с саркастическими нотками. Принадлежал он вопреки ожиданиям весьма молодой особе, со вздорно вскинутым носиком и целым облаком рыжих кудрявых волос, чья голова высовывалась из за парапета лестницы, находившейся под самым потолком комнаты. Спустя всего несколько минут этот озорной бесенок с огромными зелеными глазами, в глубине которых таилась совсем не детская мудрость, подбоченившись стоял перед Катрин.

Ростом девчушка была невелика и едва доставала до плеча своей гостьи, зато компенсировала это невероятной подвижностью, ни секунды не находясь на месте.

— Так, так, так… Очень хорошо, просто отлично… — щебетала мелкая рыжая бестия, не давая вставить даже слова, и без малейшего смущения рассматривая Катрин, делая очередной круг вокруг неё. — Меня зовут Лилит, дедушка предупредил меня о твоем визите, не обращай внимания на то, что он тебе наговорил, в его возрасте простительно сгущать краски… Идем со мной, у меня все уже готово, и постарайся здесь не потеряться, в этом комплексе ну просто очень много этажей и комнат! — Лилит выдала озорную улыбку.

По гулким коридорам подземного комплекса Катрин с Лилит гуляли четверть часа, все это время рыжая сорвиголова не умолкала, то рассказывая о месте, в котором они сейчас находились, то засыпала вопросами о том, кто же такая Катрин, правда на большую их часть сама же и отвечала.

Уже под конец пути она ответила на главный, но так и не озвученный вопрос — кто же такая сама Лилит. Ответ оказался ожидаем: она была всего лишь экспериментом, причем неудачным. Эксперимент по созданию нового вида солдат, диверсантов-разведчиков. В качестве объектов были выбраны дети. Но те, кто составлял этот, безусловно, грандиозный по масштабам и чудовищный по сути проект, пошли дальше, они решили не брать детей в интернатах или подбирать на улице, а выращивать их самостоятельно, просто клонируя клетки, генномодифицируя и программируя будущих солдат на стадии развития.

Проект удался лишь от части: большая часть образцов сходила с ума, превращаясь в неуправляемые машины смерти. Те, кто переживал этот порог безумия, становились либо теми самыми солдатами, либо начинали думать самостоятельно, что тоже было недопустимо. Лилит была из числа "думающих", ей удалось сбежать из лаборатории, но, выбравшись на поверхность, она столкнулась с другим, более грозным врагом — суровым климатом ледяной долины. И вот тут ей и помог старик, нашедший её в снегу, отогревший и принявший как своего собственного ребенка.

Случилось это больше двадцати лет назад. Из-за генных изменений в организме, Лилит не подвержена неумолимому течению времени. Что касается эксперимента, то он полностью провалился, когда вышедшие из-под контроля, казалось бы, удачные образцы в конечном итоге уничтожили своих же создателей, а затем и друг друга. В наследство горе-ученые оставили после себя огромный научно-исследовательский комплекс, занимающий добрую половину общей площади долины, уходя глубоко в её недра.

Для большей изоляции от окружающего мира, строители снабдили свое творение силовым щитом, сводящим с ума всю электронику на поверхности. Системы же защиты, сконструированные в прошлом веке, не восприимчивы к такого рода воздействиям. Такое казалось бы простое объяснение заставило Катрин задуматься о своем собственном теле, ведь оно хоть и не разрушимо снаружи, но тоже могло быть подвержено излучению силового поля. Лилит, словно прочитав её мысли, растянулась в широкой белозубой улыбке, а в глазах заискрились миллионы разноцветных огоньков — верный признак возбуждения. Что, в общем-то, ничего плохого не сулило, но заставило шевельнуться чувству беспокойства.

Путаные коридоры привели в зал немыслимых размеров, все его громадное пространство было заставлено оборудованием до самого потолка, и хотя все приборы давно исчерпали срок годности, выглядели они словно только сошедшие с конвейера. Грандиозное зрелище настолько захватило Катрин, что она не заметила, куда пропала Лилит, а где-то в глубине зала начинал зарождаться тяжелый, нарастающий с каждым мгновением гул. По рядам оборудования забегали огоньки контрольных групп ламп, и все пространство вокруг неё как будто ожило.

Из этого состояния Катрин вывело лишь появление Лилит, которая куда-то её уже тащила, с неожиданной для хрупкого ребенка силой. По мере приближения к конечной цели путешествия, ряды оборудования стали расступаться, зато количество проводов на полу в несколько раз увеличилось, оставив лишь узенькую тропинку, по которой можно было перемещаться. Тревожное предчувствие не обмануло Катрин: тугие пучки проводов обвивали стол, сильно смахивающий на хирургический, с той лишь разницей, что этот накрывался сверху стеклянным колпаком. Неугомонная Лилит едва ли не подпрыгивала от счастья, переключая разные тумблеры, поправляя провода, настраивая и перенастраивая датчики, причем ухитряясь все это делать одновременно. Казалось, что она стремится быть везде одновременно и не без успеха. Как только ей показалось, что все необходимые манипуляции сделаны, и оборудование приведено в должную готовность, она позволила себе обратиться к Катрин:

— Снимай все лишнее и металлическое, оборудование довольно старое, но еще ни разу меня не подводило. Дедушка мне рассказал, что именно ты ищешь, но я позволю себе несколько отклониться от его наставлений и сделаю тебе подарок, — говоря все это, девчушка, казалось, светилась от счастья, а глаза просто-таки горели от нахлынувшего возбуждения. — Времени у нас более, чем достаточно, поэтому торопиться не будем. Для начала я узнаю твои возможности… Думаю, это будет очень… увлекательно. Ни о чем не волнуйся, у меня богатый опыт в этом вопросе… А потом, потом мы будем учиться… — Лилит выпалила все это на одном дыхании, стараясь уместить все мысли в коротких предложениях.

Хотя Катрин и терзали сомнения по поводу грядущего эксперимента особого выбора не оставалось, требовалось как можно скорее и подробнее узнать о месте и времени своего прибывания. Ни чего не оставалось, кроме как подчиниться. Спустя пару минут стеклянный колпак сомкнулся над ней, а еще через секунду сознание стало расплываться и меркнуть, пока не погрузилось в абсолютную темноту.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем в этой темноте начали всплывать образы, на которых были изображены разные люди, выполнявшие какие-то сложные движения. Чем больше таких образов появлялось вокруг Катрин, тем отчетливее она понимала, кто эти люди, и что они делают...

К примеру, вот седой восточный старец голыми руками разбивающий кирпичную кладку… Или хрупкая девушка с легкостью пера на ветру вращающая вокруг себя тяжелый металлический шест… А вот юноша, в одиночку справляющийся с троекратно превосходящим его по численности противником...

Все больше образов всплывало, намертво впечатываясь в сознание, каленым железом клеймя память тела. Создавалось ощущение, будто Катрин побывала на месте каждого из увиденного ею короткого отрывка жизни, поучаствовала в суровых испытаниях, тысячекратно погибала и воскресала в гуще сражений… Это продолжалось до тех пор, пока тьма снова не сгустилась вокруг неё, вновь став абсолютной, непроницаемой завесой. Но это было лишь началом, началом падения в бездну знаний, по тактике и теории вооруженных конфликтов, методам допроса, шпионажу, маскировке, рукопашному бою и еще много всяческого полезного и не очень. Лилит не поленилась найти информацию по технологиям в различных областях, начиная от строение простейшего изобретения — колеса, заканчивая хирургией и генной инженерией. Кое что Катрин уже знала, а что то было абсолютно ново, и вся эта масса информации накатывала словно волны, накрывала с головой, погребая под своей толщей, но в тоже время давая усвоить, упорядочить, изучить себя.

Казалось, что с момента когда Катрин позволила уложить себя в нано капсулу для приобретения необходимых ей знаний, до момента когда он смогла открыть глаза прошла вечность. Но старинный хронометр, нашедший свое место на облупившейся стене, четко отмерял время, и как оказалось прошло всего двенадцать часов. Но за это время случилось многое. Во первых Лилит в силу своей неугомонности и любопытства по мимо образовательных программ постаралась изучить и воспоминания своего подопытного, увиденное её заинтриговало. Пока Катрин "наслаждалась" образовательной программой Лилит искала следы двух детей, и не безрезультатно. Но вот результат был несколько необычным, хотя все что касалось странного посетителя не укладывалось в рамки повседневности...

Катрин нашла Лилит в одной из помещений недалеко от лаборатории. Стоило ей войти как неугомонное рыжее создание тут же начала выспрашивать, выпытывать, тестировать. И не было ни конца ни края этим вопросам и тестам. Выяснив все что казалось важным, Лилит наконец выдала две новости, первая из которых была примерно такой — Лилит нашла Ганзеля и Греттель, что несколько удивило Катрин, а вот вторая новость заставила её глаза открыть настолько широко, насколько это было возможно, ибо мелкая бестия заявила, что пойдет вместе с Катрин, и не потерпит никаких возражений. Иначе, она не расскажет где искать беглецов.

Все доступные аргументы судя по всему Лилит учла, оставалось только согласиться и взять её с собой, чему Лилит была несказанно рада, и тут же умчалась в глубь лабораторного комплекса собирать вещи, сопровождалась это страшным грохотом, казалось в куски разлетается оборудование, и рушатся стены, но это всего лишь из под груды хлама извлекались наиболее необходимые предметы, по соображениям Лилит разумеется. Вопреки ожиданиям вещей оказалось немного — один заплечный рюкзак военного образца, судя по виду оставшийся от прежних владельцев комплекса, да миниатюрная розовая сумочка, которая среди серо — зеленых военных вещей смотрелась как цветок на выжженном лугу, но по заверениям Лилит была важнее всего остального в их путешествии.

Дальше больше, оказалось, что в комплексе есть гараж, в котором Лилит собирала транспортное средство, способное двигаться невзирая не электромагнитное поле на поверхности.

Автомобиль был больше похож на здоровенную божью коровку, у которой вместо лапок были привинчены колеса.

Как только хронометр в лаборатории щелкнув стрелками отмерив последние минуты уходящего дня, из открывшихся ворот подземного гаража выкарабкался странный автомобиль и направился на восток долины.