Глава II – Доверие

Снаружи окончательно стемнело. Лишь пламя когтило ночной мрак, да ясная луна. Джуха подкинул дров и, присев у костра, заворожённо смотрел на танцующие языки огня. Миска горячего супа приятно согревала руки.

— За эту линию не переходить, я ставлю защиту от диких зверей, — Гару очертил периметр лагеря и разложил кое-какие предметы, — В зоне поражения их временно обездвижит, и мы успеем нанести удар первыми! Вы уверены в своём оружии?

— Будь иначе, этого ружья бы здесь не было.

— Старого производства, такое может и заклинить. И стреляет, судя по виду, лишь пулями, — подметил Гару, как будто без особого интереса, а сам внимательно изучал оружие в отблесках кострового пламени.

«Определённо, здесь не только пули!» — размышлял он, хорошенько разглядев подствольное дуло. Второй магазин, судя по форме, для капсульных бомб? Сложно понять…

— Моя Адель ещё никогда меня не подводила, — Джуха заметил неподдельный интерес своего компаньона.

— Адель?

— Ну-ну, только не говорите, что вы не слышали об этой модели? Автоматическая самозарядная винтовка.

— Насколько я знаю, оружие называют в честь создателя… Неужто женщина?

— Именно! Удивительно, насколько она преуспела в этом деле. История, между прочим, незаурядная!

Гару не возражал. Присев, он зачерпнул еды в тарелку и приготовился слушать.

— Адель Скавельтон — оттого винтовку называют ещё и "Скавель" — выдающийся учёный, потратила на эту разработку девять лет… Её муж пал во время Войны за Ромулис. Подвело лазерное монопучковое оружие, самое распространённое на тот момент, хотя и малонадёжное. Поставками занималась одна из компаний, победившая в тендере — у них, как потом выяснилось, был непорядок с лицензией и оборудованием. Что и говорить, тогда у многих было так. Адель, безутешная вдова, взбунтовалась против таких обстоятельств и поступила неожиданно — посвятила свою жизнь созданию надёжного оружия, которое не подведёт в любой ситуации.

— Подождите, почему я никогда не слышал о нём и не видел в продаже, если оно такое популярное? — вмешался Гару, черпая добавку из котелка.

— К сожалению, век его популярности был несправедливо короток… При разработке Адель обратилась к надёжным технологиям, но устаревшим. И, как я сказал, потратила много времени на работу. За это время всё на рынке оружия существенно поменялось… Её мечтам о масштабном производстве не суждено было сбыться, так ей дали понять в Военном Министерстве. Лично моё мнение: у неё просто не хватило связей, а без этого не заставить «подвинуться» производителей-гигантов. Каким-то образом всё же удалось наладить сотрудничество с одной компанией, но и здесь не срослось: партии выпускались строго лимитированные, поскольку предпочтение отдавалось более мощным технологиям. В итоге Адель отказалась передать патент в их собственность, за что заплатила существенную неустойку по договору. Так это дело и заглохло. Но! — Джуха выдержал многозначительную паузу — все, кто имел счастье приобрести эту винтовку, поняли её неоспоримое преимущество: в самый важный момент выстрел-таки произойдёт. Ей не страшны ни вода, ни пламя!

Гару был впечатлён:

— Порой женщины готовы совершить самый невероятный поступок, хоть мир вверх дном перевернуть. К слову, особенно они страшны в мести...

— Сложно не согласиться. К счастью, не только деструктивные чувства руководили женщинами на пути науки. Ведь именно женщина разработала мину-нейтрализатор КН-10-25, которая выводит из строя всю электронику в радиусе пятидесяти метров.

— И приводит к множественным сбоям техники в радиусе семидесяти пяти… Я в курсе.

Джуха одобрительно кивнул на винтовку:

— А на эту красавицу такая мина не подействует! Более того, стоит спустить курок, и она проделает хорошую дыру в неприятеле практически любого размера. Я доверяю свою жизнь проверенной классике, а не относительно новым китайским моделям — все они послевоенного производства, а ты сам знаешь, как сейчас с этим обстоят дела. Экономят на комплектующих, ведь воевать уже практически не с кем, — усмехнулся Джуха. — В общем, не доверяю я ничему в этом новом времени.

Гару нечего было добавить: здесь он полностью согласен со своим заказчиком.

— Мистер Локерман, могу я задать личный вопрос? — он медленно налил кипяток в чайник с заваркой, — Почему вы решили отправиться туда, во дворец?

— Что ж, здесь нет ничего личного, — я журналист одной крупной газеты. Озвучивать название не имеет смысла, вряд ли она известна в здешних местах. Финансовые дела у моей конторы стали совсем плохи и директорат постановил: добыть сенсацию! Где её искать, как не в забытом богом месте Лавирских земель?

— Такое сложное дело… Вы, наверное, не сразу согласились?

— Напротив, сам вызвался. Годы малоподвижной офисной работы изнашивают тело и душу не хуже тяжёлого физического труда. А мне ведь уже сорок три, я мечтал хотя бы раз за всю жизнь отправиться в путешествие.

— Как же вам удалось перейти через границу? — не успокаивался Гару.

— Деньги. Они решают все проблемы. Разумеется, я не сообщал истинных целей своего прибытия — для всех я турист и не более. А документ, заверенный моими работодателями и местным консульством, убедил влиятельных персон в том, что я готовлю простой доклад о жизни Современного Лавира. К слову, людям в моём родном Акко это было бы интересно, ведь вы для нас закрыты. Впрочем, как и мы для вас.

Гару больше не задавал вопросов, лишь задумчиво ковырялся в тарелке, то и дело подкладывая добавки. Джуха был неплотного телосложения, оттого еды требовалось меньше. Вместо этого он неторопливо потягивал крепкий сладкий чай.

— А что насчёт тебя, Гару?

Тот изобразил на лице непонимание.

— Почему ты согласился отвести меня к храму Женщины-Змеи? В Лавире чтят неписанные правила, а у вас запрещено посещать такие места, насколько мне известно...

Закончив с едой, Гару отбросил пустую миску на землю:

— Деньги решают любые проблемы, как вы и сказали. Моя семья очень бедна, а вы предложили сумму, от которой невозможно отказаться. Наши отношения взаимовыгодны и ради своей семьи я пойду, если не на всё, то на многое… Даже, если на меня падёт проклятие.

— Что за проклятие?

— Пойду разложу репеллент от насекомых: ветер стих, и они начинают одолевать, — вежливо улыбнувшись, он дал понять, что не будет отвечать на этот вопрос.

«Наглый врун!» — внешне спокойный Гару был в бешенстве, — «В то что работодатель с финансовыми сложностями выделит такую сумму на подкуп и прочие расходы сложно поверить, но всё-таки возможно. Но официально пересечь нашу границу и свободно передвигаться без назначенного государством сопровождающего — невозможно! У нас никто не позволит чужаку разгуливать без присмотра.» — он гневно посматривал на Джуху, безмятежно макающего в чай кусок хлеба. — «Этот человек с виду такой простак, но это фальшь! Его не назвать слабым. В пути он часто жалуется, но никогда не настаивает на отдыхе. Напротив, это я первый беру передышку! Я, тот, кто с детства приучен к тяжёлому труду, который и во сне не снился городским жителям! А поведение этого человека: он словно дома или на прогулке, хоть и прекрасно понимает с какими угрозами мы можем столкнуться здесь. Будто ему не впервой… Крайне подозрительный человек! Он думает, что обманул меня, но Гару никому не провести, особенно чужестранцу! Пусть надеется, что сможет дойти до храма. Если инфекция или дикие звери его не возьмут, это придётся сделать мне — не позволю, чтобы чужак прикоснулся к нашей святыне! А входить внутрь и вовсе запрещено, даже местным. Иначе — смерть, либо проклятье на весь род. И поди разберись что хуже!»

Гару был очень зол. Однако гордость не позволяла расправиться с гостем на полпути: ему заплатили немалые деньги! А значит он выполнит своё обещание и доведет заказчика до цели, а потом волен делать что угодно! Договориться с мистером Локерманом, либо… убить его? Гару всегда был честным последователем традиций своего народа и богобоязненным человеком: убийство — страшный грех…

«Что же мне делать?» — он начинал жалеть, что согласился на эту работу. Перед глазами всплывали образы матери и двух младших сестёр, которые часто голодают. Они возлагают надежды на единственного мужчину в семье, пусть и не говорят этого вслух… Как он может их подвести?! С другой стороны, существуют народный и государственный запреты, которые крайне опасно не соблюсти… Храм Женщины-Змеи нельзя посещать!

В суете мыслей, Гару неожиданно поймал себя на том, что думает о храме с любопытством. Он старательно отгонял эту мысль, но не мог ничего с собой поделать: в уме рисовались формы этого дворца, его украшения, истуканы… И Гару понял о себе страшную истину: наравне со страхом запрета, в глубине души он хочет увидеть это величие былой эпохи!

Тем временем, умиротворённый тихим потрескиванием костра, Джуха решил привести в порядок нож. Острие было достаточно острым, но сам процесс заточки успокаивал. Множество вопросов беспокоило: смогут ли они в целости и сохранности прийти ко дворцу, удастся ли ему войти внутрь и совершить задуманное? И что не менее важно: насколько можно доверять Гару?

«Я заплатил ему уйму денег, но прямо сейчас мы совершенно одни — в радиусе десятков километров ни одной человеческой души. Как известно, в Лавире очень трепетно относятся к святыням — удалось ли предложенной мной сумме денег ослепить гордость и патриотизм этого человека?» — он украдкой взглянул на Гару: тот задумчиво прохаживался неподалёку, раскладывая средство от насекомых. — «Несложно понять, что он думает примерно о том же, что и я» — заключил Джуха, решительно проведя клинком по точилу.

Вдруг Гару вскрикнул! Джуха тут же схватил винтовку, но тратить патроны не пришлось: небольшая змея стремительно уползала с территории лагеря. Послышался нарастающий гул установки, переходящий в тонкий писк: ловушка сработала! Попавшее в область действия детекторов, маленькое тельце почти мгновенно замерло.

— Чёрт, прокусила сквозь штанину! — в свете кострового пламени Гару разглядел две точки на ноге, — Наверное, пробралась сюда до того, как я активировал защиту! Как мы не заметили?!

— След укуса, характерный для ядовитых, — Джуха поднял обездвиженную змею за кончик хвоста и зашвырнул как можно дальше в лес.

— Надо было её убить! — Гару схватился за ногу, — Жжёт-жжёт!

— Она больше не опасна. Выпустив яд, змея восстанавливает его примерно за десять дней.

Гару посмотрел на Джуху обезумевшим взглядом и, растеряв былую вежливость, приказал:

— Хватит болтать! Тащи сюда мои вещи, быстро!

Едва получив рюкзак в руки, он расстегнул один из боковых карманов, затем второй и третий… Нервно принялся выбрасывать вещи и вдруг замер:

— Их здесь нет...

Джуха встревоженно посмотрел на своего компаньона.

— Их здесь нет! — крик пронзил всю округу, и тот отчаянно забил кулаками о землю.

— Не поддавайся панике! — скомандовал уверенный голос, — Как ты мог забыть противоядия?!

Ответом послужило обречённое молчание.

— Будет непросто, но ты должен выкарабкаться! — Джуха приволок свой вещмешок.

— Издеваешься, чужеземец?! — Гару нервно засмеялся, — Эти симптомы знает каждый из нас, местных, даже ребёнок! Жжение распространяется за пределы места укуса, онемение постепенно охватывает всю конечность… Скорее всего это пятнистая мамба, чёрт подери! — замолчав ненадолго, Гару обречённо заключил, — через час, от силы два, мне конец.

«Скоро присоединится головокружение, притупится слух и зрение… Боже, как я мог забыть противоядие, как?! Всевышний наказывает меня за преступный промысел — не стоило соглашаться на эту авантюру!» — он чувствовал, как силы стремительно покидают его.

Джуха не терял времени и накладывал на ногу жгут:

— Говоришь, у тебя есть семья?

— Да, мать и сёстры! Прошу, скажи им, что меня сбила машина… Нет! Просто оставь моё тело здесь, они не должны знать на что я согласился!

Утомлённый этим «концертом», Джуха покрепче затянул резину, отчего у Гару потемнело в глазах.

— Уже в мертвецы себя прописал? Не трать силы попусту, они тебе ещё пригодятся, — Джуха полез в свой рюкзак и достал медицинский пистолет с уже вставленной ампулой.

— Противоядие! — сквозь муки боли прохрипел Гару, — Но ведь сбор аптечки был на мне!

— Не дёргайся, — Джуха поднёс пистолет вплотную к коже и ввёл лекарство, — яд уже несколько минут циркулирует по крови, тебе нужно как можно меньше двигаться.

Тут же была сооружена поддержка для спины несчастного, а на тело легло покрывало.

— Сильно прогреваться нельзя, но этой ночью прохладно. И без питья никак! — Джуха поднёс бутылку с водой к бледным холодным губам. Гару ощутил смертельную усталость: веки отяжелели, хаос мыслей стремительно исчезал, оставляя лишь пустоту и боль...

Через какое-то время он проснулся и понял, что жив — в аду ведь голова не трещит! Гару не сразу сообразил, что находится в доме, на кровати. Её голый корпус был выстелен травой, благодаря чему мягко спалось. Он поспешил проверить ногу, опасаясь гангрены или сепсиса, и облегчённо вздохнул, обнаружив лишь небольшой отёк в месте укуса.

«Если бы не этот человек, я был бы давно мёртв...»

На некоторых частях тела были наклеены асептические пластыри. Отчего-то кожа под ними сильно чесалась.

«Интересно, зачем это? Может содержат лечебные травяные вытяжки?»

Собравшись с силами, Гару поднялся с кровати и наступил на что-то холодное и мягкое.

«Пиявки!» — он брезгливо одёрнул ногу и присмотрелся, — «Мёртвые… Они помогли телу избавиться от яда? Чёрт, откуда этот Локерман их взял? Ненавижу пиявок!»

Прихрамывая, Гару вышел наружу и болезненно сощурился: сквозь ветви деревьев пробивались яркие лучи полуденного солнца. Но беспокоило другое: Джуха пропал.

«Бросил?» — пронеслась тревожная мысль, которую Гару тут же отверг. — «Заказчик потратил дорогостоящий препарат и не мог уйти просто так. К тому же этот тип попросту не сможет выбраться без своего гида! Да и вещи лежат на месте...» — слабый и болезненный, Гару не пожалел себя и рассердился за чрезмерную боязливость.

— Очнулся, судя по всему? — послышался знакомый голос, — Я регулярно давал тебе воды посреди ночи и наши запасы истощились. Поэтому я принёс кое-каких фруктов, в этих плодах водянистая мякоть и они практически не сладкие. Чем не вода?

— И вы смогли найти их? — Гару жадно облизнул засохшие губы, — я впечатлён.

— Они росли неподалёку, перед поездкой в Лавир я купил кое-какую брошюру: в ней указаны наиболее известные местные фрукты. Наверное, мне повезло… Как спалось? Я разобрался с системой вентиляции в доме, теперь внутри можно находиться без опасений за здоровье…

Гару не слушал, погрузившись в размышления:

«А он ловок! Они растут достаточно высоко и сбивать их нельзя — слишком мягкие. Только забираться на самый верх, срывать и спускаться вместе с ними. А целая гроздь весит немало! Какой, чёрт подери, офисный работник в первом путешествии?!» — Гару нервно почесал спину, — «К тому же, он знаток гирудотерапии: нужно точно знать куда ставить пиявок, чтобы был прок! Теперь я убеждён: этот человек не тот, за кого себя выдаёт!»

Гару очень хотел озвучить все накопившиеся вопросы, но пребывал не в том состоянии, чтобы спрашивать.

«Необходимо полностью выздороветь, а пока — наблюдать.»

— Вы спасли мне жизнь, мистер Локерман, — он поспешил заполнить паузу в разговоре, — Я должен признать, что плохо подготовился и забыл противоядие. Это крайне беспечно с моей стороны! И теперь я обязан вам жизнью.

— Никто из нас от такого не застрахован, — понимающе отозвался его компаньон, — но теперь мы не имеем права на ошибку: это противоядие было единственным.

— Как?! — воскликнул Гару и схватился за голову в приступе резкой боли.

— Я выкупил последнее. Как чувствовал, что пригодится, — Джуха многозначительно посмотрел на своего гида и принялся чистить добытые фрукты.

Гару больше ничего не сказал и о чём-то крепко задумался. Помимо физической боли он чувствовал душевную, и просил у Бога поддержки. Однако тот его наверняка уже проклял — за сребролюбие и коварные мысли по отношению к человеку, который позже его спас! Поистине, неисповедимы пути Господни! — Гару всё больше укреплялся в своей вере.

Следующие двое суток мужчины провели на стоянке, в ожидании полного выздоровления пострадавшего. Вскоре, тот почувствовал себя сносно и настаивал на продолжении пути. Перед отбытием Джуха в последний раз посмотрел на дом. Он провёл здесь совсем немного времени, но обескураживающее чувство ностальгии всё же дало о себе знать — вспоминалась семейная фотография из ящика стола. Джуха не любил это чувство: оно отнимает силы.

— А ведь когда-то здесь царило благополучие. Не верится, что война коснулась этих далёких мест.

— К сожалению, это так. Когда уровень химического заражения снизился, люди разобрали большинство уцелевших домов, чтобы построить собственные. И правильно поступили: здесь невозможно жить. И без того неплодородная почва до сих пор имеет нездоровые показатели загрязнения, реки — тоже. Постоянное проживание в этой области не рекомендовано. К тому же, периодически случаются серьёзные наводнения… Как следствие, в этой части Лавира всё одичало — природа поглотила эти места. Но до сих пор можно разглядеть некоторые следы, если будете внимательны.

Гару осмотрелся и указал на поваленное дерево, сплошь затянутое мхом.

— Нам повезло, долго искать не пришлось. Приглядитесь, это вовсе не деревянный ствол, а столб уличного освещения. Наверное, не так давно свалился.

— Не может быть!

Гару пробрался сквозь заросли и принялся счищать слой за слоем, пока его нож не издал звук удара о какой-то искусственный материал.

— Если поскрести, мы увидим некое подобие металлического сплава. Он должен быть устойчив к коррозии…Так и есть, практически не заржавело!

— Поразительно! Не исключено что мы проходили нечто похожее?

— Да, просто не замечали. Спотыкаясь об очередную кочку, нельзя быть уверенным, что это камень, а не бетон или пластик.

Джуха сразу представил, что они, возможно, идут по одной из главных улиц прежнего города. Вот здесь могли быть магазины, а там школа...

Он размышлял:

«Какими были эти люди, чем наслаждались и за что страдали? Наверное, их занимали такие же проблемы, как и нас.»

Если их призраки всё ещё бродят по округе, они бы посочувствовали своим редким гостям: в мучительном пути тянулись их дни и ночи, не давали покоя то жара, то проливные дожди. Запас сублимированной еды кончался, приходилось рассчитывать на рыбалку и кое-какую охоту. Но путешественники и не думали сдаваться, ведь каждый шаг приближал их к заветной цели!