Глава 15. Березка

Сегодня полоска теста выдала мне бледно-розовый цвет. Успешно… скорее всего. Для точного определения достаточно сходить в отдел обязательств полицейского участка — сдать анализ. Ближайший участок — в городе, а мне почему-то не хочется оставлять Миха одного. Особенно после вчерашнего разговора с отцом. Он снова настойчиво интересовался, когда я приведу "своего коллегу" в гости, а я очередной раз отговаривалась делами. Кажется, стало традицией — уже больше недели родители ежедневно задают один и тот же вопрос, а я примерно одинаково ухожу от ответа. Только вчера разговор закончился иначе: в ответ на мои увертки отец крикнул: "Дура!" и оборвал связь. Подозреваю, подобное предвещает мало приятного. И все же настроение остается хорошим. Розовая бумажка значит — наши с Михом ночи заканчиваются. Не то чтобы Мих был мне неприятен, напротив, мы с ним проводили время к полному взаимному удовольствию. Просто скучаю по Багиру. Этот хвостатый заявил, что не станет появляться на вилле, дабы "не отвлекать нас от решения текущей задачи". Хитрец знает, как заставить меня особо поторопиться. Мих еще спит, сегодня я его основательно утомила, а нечего было хвастаться, дескать, "всегда готов". Улыбаясь, выхожу в кухню. О! А у нас гости, оказывается. Если, конечно, считать Лавинию гостьей. Раскланиваюсь: само присутствие пожилой дамы затрагивает струнки этикета в душе. Она кивает в ответ:

— Проснулась, девочка. Я тебя почти час жду.

— Для чего?

— Задать пару вопросов и рассказать парочку историй. Первый вопрос: по какой причине Роман так спешит надеть на Михаила браслеты, причем неважно чьи? Было бы понятно, если бы он хотел, чтобы у молодого человека оказался твой браслет. А так — довольно странно. Прояснишь?

— Странные вопросы какие-то. Почему вы решили, что отец вообще что-то такое делает?

— Эх, молодежь. Все нужно разжевать. Опросить толпу девиц, согласны ли они лечь под обколотого "огоньком" парня, да так, чтобы никакая информация не ушла на сторону… не всегда получается.

— Но…

— Подожди, девочка. Я не договорила. Так вот, вы заперлись здесь как раз, когда начался этот отбор. И я уверена — вы о нем знаете, потому и поспешаете. Более того, ты тут не на стороне отца. — Лавиния выжидательно смотрит, ожидая ответа. Нет, вот прямо так ответить не готова… делаю вид, что задумалась над программой печки.

— Багир, Лавиния нас вычислила!

— Что именно вычислила?

— Попытку папы обраслетить Миха, и что я иду против родителей.

— Она сама тебе рассказала?

— Да.

— Для чего?

— Она хочет знать, зачем папа так поступает.

— Ну-у-у… точно ведь мы этого сами не знаем, только предполагаем. Но какова ее роль здесь?

— Лавиния, а… что вы собираетесь делать с ответом? — составляю чашки на поднос, поворачиваюсь к ней. Дама усмехается.

— Может, я просто хочу вам помочь?

— Но чем вы можете помочь? Переубедите папу?

— Чем-нибудь да смогу. Ну как? Из-за чего заварилась каша?

— Багир, она говорит, хочет помочь. Рассказать?

— В конце концов совместное предприятие создается под ее проект. Да и с нашей точки зрения история с вашими трудовыми контрактами вовсе не секрет.

— Наверное… Все началось, когда кошраты решили создать совместное предприятие под ваш островной проект. А меня и Михаила пригласили как сотрудников со стороны людей.

— Вот как? Занятно. Тогда тем более мне есть смысл помочь вам. Хотя бы предупредить… Вчера вечером твой отец отменил операцию по отлову Михаила и отпустил подобранных девиц. Тебе это о чем-то говорит?

— Перестал ждать, когда мы отсюда вылезем?

— И? Продолжай мысль, девочка, не останавливайся.

— Багир, я что-то туплю. Лавиния говорит, папа свернул операцию с использованием девиц. И хочет, чтобы я "продолжила мысль".

— Бри, это же просто. Сколько у него времени?

— Месяц.

— А прошло не больше половины. Как думаешь, он откажется от своих планов?

— Вряд ли. Ты хочешь сказать… А, поняла!

— Продолжать? Хорошо. Видимо, начат какой-то другой план.

— Верно. И даже могу сказать, какой. Вчера вечером твой отец обратился с заказом к озерецким хакерам. Требовалось добавить запись в базу отдела обязательств и повесить на Михаила пару браслетов. Как говорится, раз не получилось фактически, сделать хотя бы формально. Но, по счастью, оказалось, что все лучшие местные хакеры — друзья моих друзей, и я узнала о заказе. И даже немного задержала его. Что скажешь?

Нифига себе!

— Можно этот заказ как-нибудь отменить?

— Сложно. Но пути есть. Для начала ответь на второй вопрос: вы планируете ребенка?

— Ну вообще-то… — я вынула из кармана полоску теста, — это сегодня утром.

— Очень хорошо, очень вовремя, — одобрила она. — Осталось только быстренько надеть браслет.

— Но я хотела подождать. Вы же знаете, этот экспресс-тест иногда ошибается.

— Для этого времени у вас нет. Так что отправляйтесь в полицию и быстро завершайте дело.

— А если тест не подтвердится? Тогда у папы появится возможность поймать нас в городе и реализовать старый план. Он сразу узнает, как только мы появимся на пароме.

— Березка, я, конечно, старая, но из ума еще не выжила. Ни на какой паром вы не пойдете. Внизу у пирса стоит мой катер. А в районе консервного завода отделение полиции располагается прямо на берегу.

— Подождите, а как же хакеры? Если они поправят данные…

— Если вы все сделаете быстро — не поправят. Как мне объяснили, относительно просто можно внести информацию в базу лишь по тому человеку, у которого нет браслета. А вот если браслет есть, то в нем содержится копия записи по данному человеку, а также некоторые контрольные числа. Не то чтобы нерешаемо, но это будет уже совсем другая задача и за другие деньги. По крайней мере, у исполнителей появятся основания отказаться от заказа.

— Понятно. Пойду будить Михаила.

Через полчаса скоростной катер отходил от острова в сторону городских окраин Нижнего Озерца.

* * *

— Так, молодые люди, что вы здесь забыли?

Отделение полиции оказалось безлюдным и мы, никем не спрошенные, минут пять тыкались в закрытые двери, пока одна из них не открылась. Пожилая женщина в полицейской форме с удивлением оглядывала нас.

— Я ищу отдел обязательств, чтобы сдать анализ.

— А кто этот молодой человек?

— Он подождет результатов анализа, чтобы можно было оформить браслет.

— Вот как? — и поглядела на нас как будто поверх несуществующих очков. — Интересно… Что ж, пусть тогда посидит здесь, а вы идемте со мной, провожу в лабораторию.

Несмотря на многолетнюю доводку выполняющего анализ автомата, процедура оставалась неприятной и болезненной. Мне потребовалось сделать над собой усилие, чтоб не морщиться, выбираясь из подвала. Слова лаборантки, к счастью, обнадеживали:

— Пока могу сказать, что ребенок у вас будет. Определение генетического спектра и поиск по базе займет около двух часов. Потом подходите к дежурной отдела и вам смогут назвать его отца.

— Отца я и так знаю.

— Тогда можете не приходить. Повестку ему вышлют.

Ну да, это если "обычным порядком". Вот только нас обычный порядок не слишком устраивает. Поэтому после переговоров с полицейскими расположились на веранде маленького кафе, укрытой зеленью вечнозеленых кустарников. Перед глазами небольшая замусоренная площадь у отделения полиции, за спиной — кирпичная стена и кусты. Я стараюсь выглядеть спокойной, чтобы не пугать Миха, а сама сижу как на иголках: кажется, вот-вот из-за угла выскочит машина с папиной работы и все пойдет наперекосяк. Просто нервы, понятно, но все же скорее бы. Время тянется, как кисель, гораздо медленнее, чем уже третья чашка кофе, однако эти два часа проходят и мы возвращаемся в отделение.

— А, вот и вы. Опять вместе? Тем проще. Молодой человек — распишитесь в повестке. — Мих молча ставит закорючку на сером листочке. — Хорошо. А теперь попрошу вашу платежную карту.

Да, я и забыла, когда надевается браслет, универсальную платежную карту изымают и во всех кассах и магазинах предъявляется именно он. Ну да, чтобы никто не пытался скрыть под какой-либо повязкой. Противно, наверное… Странно, раньше меня никогда не волновало, что чувствуют носители браслетов. Мих протягивает руку и на ней защелкивается позолоченный ободок сантиметровой ширины, а потом работница полиции специальной машинкой заваривает замок. Все, снять браслет больше нельзя, только спилить.

Не торопясь выходим на улицу.

— И куда теперь? Назад на остров, прятаться?

— Сейчас к родителям — браслет демонстрировать?

Спрашиваем одновременно друг друга, и фыркаем от смеха.

— Багир? Мы все.

— В смысле укомплектовались позолоченной побрякушкой?

— Ну да. И куда теперь? Прятаться опять?

— А смысл? У Романа сейчас актуальная идея насчет хакеров.

— Но ему же откажут? В смысле, отменят заказ?

— Конечно. Только лучше бы Роман сам отменил.

— Это значит — в гости к родителям? Тогда я сейчас позвоню, они, наверное, на работе.

— Стоп. А вот звонить сейчас не надо. У тебя же есть ключи от квартиры?

— А как же.

— Тогда добирайтесь домой и уже оттуда звоните.

— Почему?

— Вряд ли Роман готов сделать какую-нибудь глупость, пока вы находитесь у него дома. Слишком приметно, да и перед тобой он старается выглядеть заботливым отцом.

— Ладно. Добираемся домой и оттуда звоню...

В диалог вклинивается веселый голосок Рафы.

— Эй! Если вы там задержитесь до отмены заказа — будет хорошо.

— Рафа, ты думаешь, папа прямо сразу кинется отменять заказ? Навряд ли. Скорее уж утром, с работы.

— Вот и славно. Переночуете у тебя, выспитесь.

— Не проблема, но ты говоришь так, будто есть причина.

— Аж две!

— Скажи?

— Во-первых, надо продемонстрировать твоим родителям, что вы "живущие вместе" и вам вместе хорошо. Если Роман сам не одумается, возможно, твоя мама убедит его не портить дочери "счастье в любви".

— Э-это то есть "счастье в любви" изобразить надо?

— А разве сложно? Вам вроде бы неплохо вместе.

— Ну-у… все в сравнении. Ладно. Изобразим. Какая еще причина?

— Вторая, а по важности, наверное, первая — нельзя Миха оставлять одного этой ночью.

— Погоди. Он тебя сейчас слушает?

— В том-то и дело, что нет. Замкнулся в себе и переживает. О чем и речь. Он ведь чего раньше боялся — браслет наденут, и все, больше не нужен. И если сразу после браслета оставить его ночью одного… ну, ты поняла, да?

— Это — да. Не поняла другого: почему не ты?

— Так браслет-то твой.

— Ну и что? Я обидела, ты утешила.

— А потом долго убеждать его, что "Бри хорошая девочка". Зачем эти сложности?

— Извини...

— За что?

— Я думала, ты обрадуешься. Вот я нервничаю: вдруг Багиру покажется, что он зря с человеком связался. И если бы ты его оттолкнула от себя...

— Тебе было бы спокойнее. Только пойми, все с точностью до наоборот. Давай на примере Миха. Вот предположим, мы с ним поссорились по какой-то ерунде, куда он пойдет?

— Кривой пример. Как вы можете поссориться при вашем-то уровне слияния?

— Что наш уровень? Не больше, чем у тебя с самой собой. Ты с собой никогда не была в ссоре?

— Наверное, если так… Только это не настоящие ссоры, а как бы обиды на себя… детские.

— А большинство ссор — "детские". Но ты не ответила, куда он пойдет?

— Ко мне, возможно.

— Правильно, потому как ты в личном круге. И что ты сделаешь?

— Ну, успокою. Потом постараюсь разобраться, в чем обида. Может, действительно, ты не права, может, он не прав.

— А может, оба. Все так. Иначе говоря, погасишь конфликт. А теперь представь вариант, что ты его сегодня оттолкнула и он тебе не доверяет. Куда он пойдет в этом случае?

— Не знаю. Может, к матери.

— Которая расскажет, какие эти женщины стервы и кобры. А может, к приятелям, которые скажут примерно то же самое.

— Хочешь сказать, нам вдвоем гораздо легче удерживать наших мужчин, чем поодиночке? Но представь, что именно в тот момент, когда Мих пришел ко мне, я поссорилась с Багиром.

— Тогда Багир окажется со мной и получится просто временный обмен. Пока мы все не успокоимся. Понимаешь, по законам Тоша не ты — с Багиром и я — с Михом, а мы с тобой — две жены в одной семье. Просто тебе больше нравится с Багиром, а мне — с Михом. Это как бы равновесная конфигурация, наиболее для нас приятная, к которой в итоге все возвращается.

— Не совсем так. Ты и для Багира и для Миха — жена по клятве. А я — только для Багира.

— И в чем проблема? Произнесите сегодня клятву с Михом.

— Но ведь мы не кошраты, слияния не получится.

— Ну и что? Если для вас двоих клятва будет иметь значение, значит, она будет. И кстати, я не уверена, что люди вообще не способны к слиянию. Попробуйте.

К дому родителей добирались на трамваях через весь город. Была мысль взять такси, но рядом ни одного не оказалось, а коммы мы выключили еще на острове по совету Лавинии. Перестраховывались.

— Вот здесь я и жила… — комментирую, когда входим в высокую арку двора. Мих как-то странно косится на меня, но ничего не говорит.

Проходим в мою комнату, где он сразу прилипает ко шкафам с книгами, а я включаю комм. Звонков не было. Что ж — набираю сама.

— Пап, привет. Ты просил Миха в гости позвать. Так он позвался.

— Не прошло и полгода… Когда придете?

— Да мы здесь уже. Сидим у меня в комнате.

— Погоди, — забеспокоился он. — Вы на каком пароме? Вечерние же еще не пришли.

Ха. Точно, следит. А вот не надо ему знать про катер Лавинии. Пусть думает, что на утреннем нас прошляпили, и отвлечь его от этих размышлений.

— Пап, так мы не сейчас приехали. Просто, пока оформляли браслет, были заняты. Как освободились, сразу пришли.

— Какой браслет, дочка? Не понял.

— Ну как — какой? Ты не выспался, что ли? Золотой браслет, естественно. Мой. А какой еще может быть?

— Э-э… Так у тебя… будет ребенок?

— Ну да! — "Включаю блондинку". — Ты все спрашивал, надела ли я на Миха браслет. Я решила, вы с мамой о внуках мечтаете. Так вот — вам подарок.

— Гм… — в трубке что-то вроде нервного смеха, — подарок. Ладно, у меня тут дела срочные по работе появились, но скоро приеду. И маме позвоню. Так что ждите нас.

Мих тем временем нашел в шкафу между книг мой девичий дневничок. Взглядом спрашивает разрешения, я киваю. Чего уж теперь болтаться на границе доверия и недоверия. Тем более назад пути все равно нет. Устраиваюсь рядом на диване и кладу голову ему на колени. Мих удивленно поднимает бровь.

— И что мы будем делать дальше?

— Жить. И получается, что вместе.

Мих одной рукой осторожно гладит мои волосы. Приятно, спокойно, и я вдруг чувствую себя уютно и уместно. Совсем не такой трепет и напряженное ожидание, предвкушение даже, которое вызывают прикосновения Багира. А тут — уверенно, мирно, бестревожно. И еще я впервые подумала о ситуации не со стороны браслета, а со стороны ребенка. Я пообещала отдать его на воспитание Рафе с Михом, но, кажется, он мне самой уже дорог. И я всегда буду рядом с ними. Узелок судеб затягивается все туже; уже не расплести. А значит, что?

— Мих! А давай скажем клятву?

— Прямо сейчас? А твои родители не помешают?

— Не должны еще прийти. Но если и застанут — какая разница?

— Давай, — улыбается.

Встаю, раздеваюсь. Мих тоже, аккуратно складывая одежду. Я осознаю, что тоже развешиваю блузку на спинке кресла. Никакого раскиданного по комнате белья. Спокойно, быстро, четко. Может быть, в этом несколько не хватает эмоций, но спокойное доверие тоже стоит многого. Особенно, когда знаешь, что где-то есть Багир, и трепет, и все остальное. Мих, сидя на краешке дивана, протягивает руки мне навстречу. Улыбаюсь, целую, устраиваемся поудобнее. Глаза в глаза. Встречаясь с Михом губами, руками, телами, думаю, что он сейчас со мной всегда и останется во мне, пока не родится ребенок. Прижимаюсь плотнее:

— Пора.

— Да.

— "Аре ле тоу..."

Шепот, плавные движения, почему-то шелест морских волн в ушах. Нарастающий темп. Последние слова клятвы почти выкрикиваю, заглушая шепот Миха.

— "… шеро до-о-о!"

— А-ах, хорошо, — прижимаюсь щекой к его щеке.

— М-гм, — он немножко помолчал и заметил: — Ты будто сосредоточилась на будущем ребенке. Но ведь не можешь еще его чувствовать?

— Теоретически да. Но правда сосредоточилась. Как ты узнал?

— Не знаю. Почувствовал как-то…

— Клятва?

— Может быть, хотя я твоих мыслей не слышу. Но вот сейчас ты слегка беспокоишься…

— Багир!

— Да, Бри?

— Я с Михом клятву сказала. И вообще — он хоро-о-оший!

Тепло, свет, ласковая улыбка в ответ:

— Ты тоже хорошая. Не стану вам мешать.

— Подожди. Я хочу знать, что-то получилось с клятвой?

— А что могло получиться? Вы же не кошраты.

— Но Мих как-то угадывает, о чем я думаю. А я его мыслей не слышу.

— Просто угадывает, по выражению лица?.. Я не смогу проверить, дуату надо. Сейчас скажу Рафе, посмотрит со стороны Миха.

Голос и ощущение Багира исчезают. А я смотрю, как меняются глаза Миха. Он сильнее сжимает меня в обьятиях, а потом, высунув язык, проводит влажную полоску по моей щеке.

— Рафа?

— Да. Я рада — еще одно слияние! Верила, что людям тоже доступно.

— Слияние? Но я не слышу мыслей Миха.

— Ну и что? Это сента. Ладно, ухожу.

В прихожей щелкает замок. Наверное, мама, папа еще не успел бы добраться с острова.

— Быстро одеваемся? — Мих слегка встревожен.

— Нет, пусть видит, — наклоняюсь вперед и пристраиваю голову у него на плече, не сводя глаз с двери. Там появляется мама, запыхавшаяся и с растрепанной прической.

— Ого. Ну вы даете! Пойду на кухню, подходите… когда закончите.

Мы еще повалялись немного, "когда закончили". Потом я потерлась щекой о Миха, успокаивая его страхи, встала и начала одеваться.

Чаепитие вечером прошло в разговорах ни о чем. Даже удивительно: родители не поднимали ни одной серьезной темы, как будто нет ничего важнее ухода за цветочками в моей комнате да программ приготовления всякой вкусности в духовке-автомате. Позже, сообщив, что остаемся до утра, закрылись в моей комнате и улеглись спать. Мих читал книжку по истории древней литературы, а я, уткнувшись ему в плечо, быстро уснула.

Встали поздно: родителей уже не было дома. И, пока я грела чай к завтраку, Багир сообщил, что ему принесли подписанные бумаги о регистрации совместного предприятия.