Здравствуйте, Мааэринн, и спасибо вам огромное за Вашу рецензию. За то, что осилили и прочли. За то, что нашли для себя живое и интересное, за то, в чем упрекнули и не согласились: за все спасибо! Мы всегда благодарны тем, кто нами и нашей работой заинтересовался, а уж тем, кто не поленился выразить мнение, вдвойне и втройне!

В чем-то и с Вами позволите ли не согласиться?

Расточительность…Вы имеете в виду расточительное отношение к нашему времени, времени написания? Или Вашему – времени прочтения? Или то и другое?

Кто бы спорил, многословие может раздражать, оно не принято ныне, в век самолетов и скоростей. Но некоторые из нас продолжают путешествовать в поездах, и поезда еще не отменили, значит, действительно это кому-нибудь нужно? Слушать стук колес, тихонечко полеживать на полке, бездумно провожая глазами ускользающий ландшафт, размышлять, вспоминать и раздумывать. Спору нет, можно говорить об истории как Дюма, можно пытаться рассказывать о ней как Пикуль. Манеры разные, авторы писали в разные времена. И у того и у другого есть поклонники. В голову не придет обижать тех, кто предпочитает манеру Дюма: им так интереснее! Им так надо! Не в том дело, что они не способны читать серьезную литературу, а в том, что они хотят другой подачи материала, и это вполне справедливое требование. Но выполнит его кто-то другой…

Один из авторов нашем тандеме до сих пор, уже заканчивая медицинскую свою деятельность, вспоминает с удовольствием свой первый учебник рентгенологии: с картинками Бидструпа, по сути с комиксами, с юмористическими обращениями автора к читателю, с загадыванием загадок и прочими прелестями, чудо! Правда, потом ему приходилось читать много книг этого же автора, написанных совсем иначе. Для другой аудитории. Какая из этих аудиторий была «лучше», по-вашему? Моложе и азартнее – да¸ спокойней, уравновешенней – да, но чтобы лучше или хуже, извините. Среди молодых есть те, кто сухое изложение материала воспринимает как песню, среди стариков есть те, кто хочет экшена, и это разнообразие читательское, как и вообще жизненное разнообразие, залог «нужности» каждого из нас, авторов.

Наше время мы не жалели. На сбор материалов ушло семь лет жизни, конечно, при этом мы еще жили, весьма насыщенно и интересно, и даже больше жили, чем собирали и писали, но все же – семь лет! Если кто-то пожалеет себя и сочтет невозможным прочтение, потому что «много букафф», значит, так тому и быть; это его выбор, и мы поймем, что движется человек в другом темпе. И другим способом.

О назидательности и повторениях мы уже пытались объяснить Никите Морозову в ответ на его рецензию. Когда отработаешь массу материала исторического, и поймешь, как много пишут в назидательном тоне ерунды полнейшей о Калигуле, да еще притягивая за уши и без того небеспристрастных авторов античности, возникает реакция отторжения и обратная назидательность. Может, излишняя, примем к сведению. Адвокатом дьявола быть трудно….

Но Вам – спасибо. Мы все равно рады, что Вы прочли: нашли же и для себя ДРУГОГО Калигулу, если способ «находки» был не совсем Вашим, не так уж это важно…