вот прямо щас ткнул: «Олеся Николаева», профессор Литинститута им. А.М.Горького, если чо (это для тех, кто не понимает)
ОффтопикЛестницы
О, какие страсти мелкие, как с такой тщетою жить,
Как бы лестницу верёвочную для побега мне добыть?
Чтобы не к местам болотистым: а к вершинам править путь,
Эту лестницу верёвочную аж до облака тянуть.
Сколько надобно терпения в каждом пальце и в горсти,
Чтобы лестницу верёвочную завязать и заплести!
Всё, что знала злого, доброго, чем богата на веку,
Всё отдам за стебли гибкие, за канаты и пеньку.
Чтобы лестницу верёвочную прямо к туче прицепить.
Чтоб на воздух ускользающий осторожно наступить.
И раскачиваться по ветру меж сосною и луной
С этой лёгкой-лёгкой лестницей невидимкой потайной.
А под утро, глядь: качаются между твердью и травой
На таких же дивных лестницах, наполняясь синевой,
Други, недруги и сродники, незнакомцы — там и тут
Все по лестницам раскачанным лезут, тянутся, ползут.
Замирают в страхе, падают и опять стремятся вон
Из котла, где нечисть варится, где кошмарный снится сон.
Не сбежать оттуда посуху и не скрыться под водой
Лишь по воздуху, по облаку, лишь по туче кучевой.
А навстречу — кто там движется — сверху вниз, наоборот,
По незримым тонким лестницам кто же спустится вот-вот?
Всё так странно, недосказано, непроявлено, зато
Кто отважится, поднимется, тот узнает, кто там кто.
Сын
Пригрейте сиротку, приютите малютку!
Чтобы он по чужим дворам не шатался,
На чужих ветрах не трепался.
Чтоб папаша его Дракон спал в нём — не просыпался.
Чтоб мамаша его лихая
Не нашёптывала с того света злое,
Чтобы его не мучило чужое былое.
Гибельное, гнилое.
Порхайте над ним, как феи, пойте ему как музы,
Распутайте, разорвите спеленавшие его узы,
Расколдуйте, как принца сказочного, как героя,
Спрячьте его от погони за озером и горою!
За маленьким бедолагой волочатся сети, к нему тянутся пясти,
Рваные рты вослед раскрываются, монстры пиковой масти.
Пусть он рисует красками всё, что ему приснится:
Клювы без головы, без панциря черепахи,
на длинных ногах мокрицы.
Вы повесите это на стенах, на доме и на заборе:
— Это наш маленький Босх. Как тебе, Сальвадоре?
Выйдет к гостям в белоснежной рубашке, шейный платок из ситца.
А вы уже — старики. И можно не суетиться.
Мёртвая голова
1
Словно мухи мёд, дребедень пожирает мозг.
И хоть дунь, хоть плюнь — понабились в рот чужие слова.
И свеча уже еле теплится, оплывает воск.
Говоришь, а в ответ — мёртвая голова.
Оттого и ангелы замолчали, а запоют,
Так улитка раковины ушной мембраной не задрожит,
То стеклом по стеклу, то в железо железом бьют,
Кость о кость стучит, зуб о зуб, издыхающий пёс лежит.
Я тебе говорю: «Надо что-то делать!» Еле жива,
Заметалась туда-сюда, искушая судьбу.
А навстречу мне из потёмок — мёртвая голова
И глазные яблоки у неё на лбу.
И подземный зверь ворочается, и земля гудит,
И ветра над нами сталкивает воздушный змей,
И кричит, надрываясь, баба, пока не родит,
И никто никакого смысла не видит в ней.
А скажи: «Свет Божий, красота, синева»,
А скажи: «Любовь», а скажи: «Небесный язык»,
Так в ответ тебе лишь мёртвая голова, мёртвая голова:
Ходит по горлу туда-сюда острый кадык.
2
Чтобы мёртвую голову оживить,
Дух вдохнуть, колесо крутануть,
Черенок небесного винограда привить
И — беспутной — вчерне вычертить путь;
Надо умолить Всевышнего, в его садах
Понемногу брать того-этого: свет, соль.
И в его укладах, в его ладах
То диез себе выпросить, то бемоль.
…Будем же мёртвую голову оживлять,
Вызывая бури, восторг, потоп,
Чтоб она и умничать могла, и валять
Дурака. Но прежде этого — чтоб
Славословить и словесно варить
Брашно — духу, а телу — прозрачный свет,
Языками разными говорить,
Создавать миры, завивая их в свой сюжет.
Ибо даже девушке с пирсингом, парню с тату
Дядьке с глазами рыбьими, с куриным яйцом во рту
Или прилизанному, со змеиной улыбкой, — невмоготу
Переносить эту глухоту, эту немоту.
Каждый пробует вкус удалить свинца, чешую соскрести,
Снять железную маску с лица, шкуру содрать в шерсти.
С кем-то случайно встретиться, притронуться невзначай.
Чтобы всё вокруг зашаталось, охнуло! Ёкнуло! Ой да ай!
Чтобы мёртвая голова закачалась, чтоб часики завести!
Мёртвая голова, так слушай, носа не вороти,
Медленно оживай, волос что молочай.
Не спрашивают — молчи, спросили — так отвечай!
Монсеррат
Герой и аскет, как он борется с телом,
А паче же с плотью и прелью:
Семь суток не пил он, семь суток не ел он,
Семь лет не выходит из кельи.
Он знает, как страсти на душу войною
Идут и горланят стоусто,
И надо платить за победу ценою
И жизни, и крови, и чувства.
А я-то сдаюсь и ни с чем не воюю,
И дело моё легковесно,
И душу подвижную, душу живую
Я не ощущаю телесно.
Я с девами девой была чуть жеманной,
Я братом был братии в храме,
А зеркальцу — облачком, знаком туманным
На чуткой его амальгаме.
И можно развеяться в шири безмерной,
Распасться от этой свободы,
Раз нет ни хребта у души легковерной.
Ни гендера нет, ни природы.
Пророчество
Будет у тебя много свобод, много утрат, много наград,
будет царапать кошачий коготь, пробирать холод собачий,
Будет тобою править оленевод, будет и конокрад,
будешь петь средиземноморские песни, среднерусские плачи.
Будет у тебя и жених и муж, и отец, и сын, и дочь, и брат,
Будет у тебя и мать, и друг, и подруга, и — целый свиток.
Будет у тебя в винограднике виноград, будет беда, надсад,
Яблочки отравленные и сад, полный улиток.
Будет у тебя лента в косе алеть, и закат гореть,
И сердце будет чувствовать каждое дуновенье,
И сны ты будешь разгадывать, и будет у тебя смерть,
Будет у тебя погребенье.
Выбери эту жизнь, лёгкий её состав
Тайны, любви и боли, музыки и эмали.
В Книге уже описано где-то в одной из глав:
С ночи пыльцу собирали, краски соединяли.
Выбери, чтобы — быть! Выбери, чтобы — стать!
В Книге давно написано на предыдущих страницах:
Мать колебалась долго: рожать или не рожать?
Но вдруг дитя шевельнулось под её платьем в птицах.
О, какие страсти мелкие, как с такой тщетою жить,
Как бы лестницу верёвочную для побега мне добыть?
Чтобы не к местам болотистым: а к вершинам править путь,
Эту лестницу верёвочную аж до облака тянуть.
Сколько надобно терпения в каждом пальце и в горсти,
Чтобы лестницу верёвочную завязать и заплести!
Всё, что знала злого, доброго, чем богата на веку,
Всё отдам за стебли гибкие, за канаты и пеньку.
Чтобы лестницу верёвочную прямо к туче прицепить.
Чтоб на воздух ускользающий осторожно наступить.
И раскачиваться по ветру меж сосною и луной
С этой лёгкой-лёгкой лестницей невидимкой потайной.
А под утро, глядь: качаются между твердью и травой
На таких же дивных лестницах, наполняясь синевой,
Други, недруги и сродники, незнакомцы — там и тут
Все по лестницам раскачанным лезут, тянутся, ползут.
Замирают в страхе, падают и опять стремятся вон
Из котла, где нечисть варится, где кошмарный снится сон.
Не сбежать оттуда посуху и не скрыться под водой
Лишь по воздуху, по облаку, лишь по туче кучевой.
А навстречу — кто там движется — сверху вниз, наоборот,
По незримым тонким лестницам кто же спустится вот-вот?
Всё так странно, недосказано, непроявлено, зато
Кто отважится, поднимется, тот узнает, кто там кто.
Сын
Пригрейте сиротку, приютите малютку!
Чтобы он по чужим дворам не шатался,
На чужих ветрах не трепался.
Чтоб папаша его Дракон спал в нём — не просыпался.
Чтоб мамаша его лихая
Не нашёптывала с того света злое,
Чтобы его не мучило чужое былое.
Гибельное, гнилое.
Порхайте над ним, как феи, пойте ему как музы,
Распутайте, разорвите спеленавшие его узы,
Расколдуйте, как принца сказочного, как героя,
Спрячьте его от погони за озером и горою!
За маленьким бедолагой волочатся сети, к нему тянутся пясти,
Рваные рты вослед раскрываются, монстры пиковой масти.
Пусть он рисует красками всё, что ему приснится:
Клювы без головы, без панциря черепахи,
на длинных ногах мокрицы.
Вы повесите это на стенах, на доме и на заборе:
— Это наш маленький Босх. Как тебе, Сальвадоре?
Выйдет к гостям в белоснежной рубашке, шейный платок из ситца.
А вы уже — старики. И можно не суетиться.
Мёртвая голова
1
Словно мухи мёд, дребедень пожирает мозг.
И хоть дунь, хоть плюнь — понабились в рот чужие слова.
И свеча уже еле теплится, оплывает воск.
Говоришь, а в ответ — мёртвая голова.
Оттого и ангелы замолчали, а запоют,
Так улитка раковины ушной мембраной не задрожит,
То стеклом по стеклу, то в железо железом бьют,
Кость о кость стучит, зуб о зуб, издыхающий пёс лежит.
Я тебе говорю: «Надо что-то делать!» Еле жива,
Заметалась туда-сюда, искушая судьбу.
А навстречу мне из потёмок — мёртвая голова
И глазные яблоки у неё на лбу.
И подземный зверь ворочается, и земля гудит,
И ветра над нами сталкивает воздушный змей,
И кричит, надрываясь, баба, пока не родит,
И никто никакого смысла не видит в ней.
А скажи: «Свет Божий, красота, синева»,
А скажи: «Любовь», а скажи: «Небесный язык»,
Так в ответ тебе лишь мёртвая голова, мёртвая голова:
Ходит по горлу туда-сюда острый кадык.
2
Чтобы мёртвую голову оживить,
Дух вдохнуть, колесо крутануть,
Черенок небесного винограда привить
И — беспутной — вчерне вычертить путь;
Надо умолить Всевышнего, в его садах
Понемногу брать того-этого: свет, соль.
И в его укладах, в его ладах
То диез себе выпросить, то бемоль.
…Будем же мёртвую голову оживлять,
Вызывая бури, восторг, потоп,
Чтоб она и умничать могла, и валять
Дурака. Но прежде этого — чтоб
Славословить и словесно варить
Брашно — духу, а телу — прозрачный свет,
Языками разными говорить,
Создавать миры, завивая их в свой сюжет.
Ибо даже девушке с пирсингом, парню с тату
Дядьке с глазами рыбьими, с куриным яйцом во рту
Или прилизанному, со змеиной улыбкой, — невмоготу
Переносить эту глухоту, эту немоту.
Каждый пробует вкус удалить свинца, чешую соскрести,
Снять железную маску с лица, шкуру содрать в шерсти.
С кем-то случайно встретиться, притронуться невзначай.
Чтобы всё вокруг зашаталось, охнуло! Ёкнуло! Ой да ай!
Чтобы мёртвая голова закачалась, чтоб часики завести!
Мёртвая голова, так слушай, носа не вороти,
Медленно оживай, волос что молочай.
Не спрашивают — молчи, спросили — так отвечай!
Монсеррат
Герой и аскет, как он борется с телом,
А паче же с плотью и прелью:
Семь суток не пил он, семь суток не ел он,
Семь лет не выходит из кельи.
Он знает, как страсти на душу войною
Идут и горланят стоусто,
И надо платить за победу ценою
И жизни, и крови, и чувства.
А я-то сдаюсь и ни с чем не воюю,
И дело моё легковесно,
И душу подвижную, душу живую
Я не ощущаю телесно.
Я с девами девой была чуть жеманной,
Я братом был братии в храме,
А зеркальцу — облачком, знаком туманным
На чуткой его амальгаме.
И можно развеяться в шири безмерной,
Распасться от этой свободы,
Раз нет ни хребта у души легковерной.
Ни гендера нет, ни природы.
Пророчество
Будет у тебя много свобод, много утрат, много наград,
будет царапать кошачий коготь, пробирать холод собачий,
Будет тобою править оленевод, будет и конокрад,
будешь петь средиземноморские песни, среднерусские плачи.
Будет у тебя и жених и муж, и отец, и сын, и дочь, и брат,
Будет у тебя и мать, и друг, и подруга, и — целый свиток.
Будет у тебя в винограднике виноград, будет беда, надсад,
Яблочки отравленные и сад, полный улиток.
Будет у тебя лента в косе алеть, и закат гореть,
И сердце будет чувствовать каждое дуновенье,
И сны ты будешь разгадывать, и будет у тебя смерть,
Будет у тебя погребенье.
Выбери эту жизнь, лёгкий её состав
Тайны, любви и боли, музыки и эмали.
В Книге уже описано где-то в одной из глав:
С ночи пыльцу собирали, краски соединяли.
Выбери, чтобы — быть! Выбери, чтобы — стать!
В Книге давно написано на предыдущих страницах:
Мать колебалась долго: рожать или не рожать?
Но вдруг дитя шевельнулось под её платьем в птицах.