Салфетки-365. Голосование

Жители Мастерской, на ваш суд представлены 6 замечательных миниатюр в конкурсе и столько же во внеконкурсном окопчике.

Пожалуйста, поддержите участников — проголосуйте за 3 миниатюры, которые, на ваш взгляд, самые лучшие.

Голосование проводится до 08/12/2022, до 19:00 по Москве.

ПАМЯТКА УЧАСТНИКАМ: Вам обязательно нужно проголосовать. За себя голосовать нельзя.

__________________

№1

Туманный мир

Странные люди. Странное пространство. Хотя можно ли так сказать – не тавтология ли? Или это как-то иначе называется, когда однокоренные слова? Ничего не знаю, ни в чём тут не уверен.

Может ли всё и вся существовать в двух формах (или измерениях)? Вот человек, и вот он же – туман. Живой туман, скользящий, рассыпающийся счастливым или таинственным смехом – всегда с ноткой безумия. Он… нет, зачем наводить тень на то, что и без того неясно, зыбко, изменчиво? Она.

Мог бы я её описать? Ведь видел её в человеческом облике, видел и влюбился до сумасшествия. Я не могу ни нарисовать, ни даже самое простое – представить её.

Всё двоится, меняется, всё лжёт. Моя память меня обманывает. Но вот если описать ощущение: стройная, лёгкая, ускользающая, бесконечно умная, немного насмешливая – это будет правдой. Кажется, у неё серо-голубые глаза. Не уверен.

Здесь же нет ничего постоянного, вы понимаете? Всё меняет форму. Дом, яблоня, люди, улицы, автомобили (или что там скользит, то по земле, то в воздухе, лёгкое, быстрое?).

Я знаю, что неподалёку от того места, где я живу… кстати… вы знаете, какие безнадёжные сны снятся там, где ты ложишься спать в одном месте, а проснуться можешь где угодно?… так вот, неподалёку есть набережная и море.

Море – иногда волны, обычные, высокие или мелкие, барашками, а иногда – просто туман… клубы тумана.

А набережная просто рассыпается на множество мягких мелких шариков. И совершенно непонятно, куда и зачем в таком случае она ведёт…

Корабли же превращаются в чудовищ. Людей они перевозят у себя в животе – думаю, не здешним жителям, а нормальным людям это очень страшно! Не рискнул и вам бы не советовал… А хочется иногда попутешествовать, увидеть другие земли – там, говорят, солнечно и красиво. Но это всё не про нас…

Так вот, она… Я столько раз говорил с ней, даже однажды держал за руку. Холодная ладонь или тёплая? Не пойму. И то, и другое. Когда тёплая – знаешь, что может стать безразличной, исчезающей… Когда холодная… Тогда ты просто пытаешься схватить плывущий слой мглы. И рука проходит через ничто – но не совсем через пустоту, а вот через что-то скользко-ледяное, нечеловеческое… Бр-р…

Хочется человеческого тепла. А она смеётся, смеётся там, в тумане. И ускользает. Почему? Почему она не может побыть со мной чуть-чуть, хотя бы совсем немного?..

№2

«Курение убивает!»

Я с презрением прочел надпись на опустевшей пачке. Убивает. В нашем мире убивает всё. Фастфуд равно ожирение равно смерть. Газированная вода, торты, булочки равны сахарному диабету, и, как следствие, смерть. Энергетические напитки, кофе … до свиданья сердце, прощай желудок, и, опять же, смерть. Пиво, водка и прочий алкоголь – смерть через печень. Даже воздух в городе не то чтобы полезен, а вы так громко заявляете об очевидном. Лучше бы запретили кальяны, вэйпы и прочие стики, которые подростки покупают как «безвредные» сигареты.

Я не заметил, как распечатал очередную пачку, нервы… Как только начинаю злится, рука машинально тянется к «палочке здоровья». Условный рефлекс, ничего не поделать, но сейчас я успел поймать себя и остановить. Нефиг, спать пора. Чистить зубы и спать.

Уснул я сразу, даже странно. Только что меня распирала злость, а стоило голове соприкоснуться с подушкой, как я провалился в сон. Снился мне майский день. Я точно был уверен что это май, трава была уже зеленой, было тепло… да и в целом, во сне не требуется доказательств, ты просто знаешь.

Солнце сияло, птички пели. Шикарная погода, парк, скамейка. Я сидел на скамейке и о чем-то разговаривал с группой таких же как я парней, как вдруг одного из них, сидевшего на скамье напротив, неведомая сила не сдернула вверх. Я не успел удивиться, как и меня что то жеско дернуло, подняло и к соей голове с неимоверной скоростью стало приближаться полыхающее бревно. Пару секунд я орал от ужаса и боли, а потом понял – меня закурили.

Это осознание пришло ко мне уже наяву, когда я проснулся от собственного крика.

Смятая пачка, полная, та, что была только пару часов назад вскрыта, полетела в камин…

Курение убивает!

№3

-Мерзавец, — сказала Лида.

-И подлец, — добавила Аня.

-Лживый негодяй, — согласилась Марина.

Три женщины на кухне обсуждали мужскую особь по имени Олег. Почти два года он морочил их, каждую называя любимой и единственной.

Открылось всё случайно. Лида нашла в постели длинный белый волос Ани. Накрутила вокруг шпильки тонкую записку со своим телефоном и воткнула её в подушку. Лентяй Олег и не думал часто менять бельё. Аня нашла шпильку и позвонила Лиде. Скоро позвонила и Марина. Шпилька не подвела.

Встретились. Начала Аня:

-Вино, фрукты и секс.

-Он даже программу не менял! — возмутилась Лида.

-Вот гад, — Марина поморщилась. — В одной постели… с каждой из нас.

После беседы женщины поняли, что хотят. Единственные и любимые решили подарить Олегу билет. В один конец.

Пришлось репетировать, но дело того стоило.

*

-Милый, почему мы встречаемся всё-время у тебя? Я одна, мама уехала в санаторий, — спросила Аня нежным голосом. — Олежка, я так тебя хочу!

-Девочки, он попался. Через полчаса приедет. Вы готовы? — вид у Ани был решительный и немного пугающий.

-Да, — Марина заканчивала макияж.

-Разумеется,- кивнула Лида.- Я сегодня такая красивая, легко сведу его с ума.

-Мы сведём,- поправила Аня.

-Да. Мы.

Олег стоял в дверях с бутылкой вина и с пакетом фруктов. Дверь открыла Лида.

-А где… — Олег думал увидеть Аню.

-Вино и фрукты на кухню, — распорядилась Лида. – А я в ванну.

Олег нерешительно переступил порог.

-Ну же, — Лида легко толкнула его в сторону кухни. — Я скоро.

Быстро прокручивая события, Олег думал. Неужели его пригласила Лида, а он перепутал её с Анькой? Осторожный во всём, он был уверен, что никогда не ошибается.

-О, моё любимое! — на кухне к нему повернулась Марина и протянула руку к вину. — Зайка, сейчас найду штопор.

Зайка побледнел и чуть не выронил бутылку.

-Обожаю груши, — услышал он голос Ани и почувствовал, как она обнимает его за плечи. Марина искала штопор и Аню не замечала.

— Вот и я, — возникла Лида с мокрыми волосами. — Хочу виноград!

Они словно не видели друг друга.

Лида мыла виноград, Марина сидела, положив ногу на ногу, и пила вино, а Аня мурлыкала возле его уха, не забывая откусывать кусочки от груши.

Олег не выдержал:

-Вы издеваетесь? — выкрикнул он, убирая Анины руки.

Три пары удивлённых глаз уставились на него.

-С каких пор мы перешли на «вы»? — спросили они хором.

-Вы! Аня, Марина, Лида, что вы творите?

-Почему ты называешь меня чужими именами? — вместе удивились они.

-Кого — тебя?!

-Что с тобой? — тихо прошелестело с трёх сторон. — Это я. Твоя любимая и единственная. Пойдём в спальню.

Руки погладили его по голове, и разные губы поцеловали по очереди.

Олег в страхе закрыл лицо руками. Бежать? Но женщины окружили его, в нереальном танце снимая одежду.

-Смотри на меня, — приказали ему голоса. – Хороша? Я такая единственная, верно?

Дикий, животный ужас сковал Олега.

Мозг взорвался внезапно.

Больно.

И необратимо.

Олег упал.

*

-Всё, — сказал кто-то. — Осталось вызвать скорую. Пусть это увезут.

№4

Земляни

— Расскажите мне все. Станет легче.

— Доктор. Я являюсь главой межгалактического совета. Поверить не могу. А говорили же — не связывайся с обезьянами. Так нет же, надо было отправить мне послов на Землю. Включить людей в межгалактический совет. И ЧТО ТЕПЕРЬ? Мы платим им за то, что они у нас состоят в совете. Платим помощь безработным, но безработные это и есть сами земляне. Кроме того. Они заставили роботов работать вместо них! Ведьь работать так весело уверяли они! Но им мало этого. Они клонировали себя, теперь куда не плюнь или там или родственники, или кумовья. Но это еще полбеды. Они воспринимают пришельцев за домашний скот! Один из них барашка на шашлык чуть не пустил, а это уважаемый профессор был.

Доктор тяжело вздохнул:

— Я их простил, но когда они узнали что я не баран, а свин, так еще больше кричали.

Мы знаем кто ты! Лучше мы чем они.

№5

В это утро все начиналось как обычно. Ничего нового. Будильник разбудил с третьей попытки, на улице хоть глаз выколи, ветер свистит, в окно стучится дождь со снежной крошкой. Плетусь в ванну умывать рожу и думаю: «А что это будильник-то сработал»? Мельком глянула на экран телефона, там высветило «Понедельник». Ну ладно.

И только во время умывания вспомнила, что в понедельник сдача квартального отчета! А день какой? Понедельник! Боже. Я же намеревалась заниматься им в выходные, в расчете на то, что двух спокойных дней хватит подбить итоги дебета с кредитом. А вместо этого что было? В пятницу вечером поперлась на день рождения подруги. И вот сейчас! Через час надо быть на работе, а у меня на голове что? Стою, смотрюсь, не понимая кто это передо мной. На всякий случай прошептала: «Здравствуйте». Вижу – отвечает. Черт! Так это же я! В зеркале! В таком виде? Тут вспомнила, что на субботу была записана к парикмахеру! Кошмар окутал льдом все внутренности, ноги подкосились. Сегодня же еще встреча с иностранцами! И я должна присутствовать на симпозиуме. А воскресенье что, уже прошло что ли? В воскресенье вечером я должна быть на корпоративе. На мне же целая программа! Была. Шеф будет в ярости. Этот же корпоратив был моей единственной надеждой проявить себя и… Впрочем уже не важно. Глянула пропущенные вызовы. Девяносто восемь… Половина от начальства…

№6

«Пожалуйста, не умирай! Или мне придется тоже…

Пожалуйста, только живи!»

Эти слова часто пела мне жена. И так пронзительно смотрела на меня, как будто молила, чтобы я жил.

А потом случилось.

Я всегда знал, что это выглядит именно так.

Я знал, что когда человека накрывает боль, когда некуда деться от обреченности, то хочется закрыть руками лицо, хочется уберечься от беды.

Но глаза… Они почему-то не хотят закрываться! Они хотят ВИДЕТЬ! Зачем? Не знаю. Но всегда чувствовал, что я захочу увидеть, как это все будет. Даже если я ничего не увижу, если страшное будет не снаружи.

В душе маета, а мозг взрывается и прорастает. Страхи, как метастазы, долбят мозг и мешают думать спокойно.

…Я видел много картинок-советов, тренингов: если есть проблемы, то их либо можно решить, либо нельзя. И в любом случае — не волнуйся. Все сводится к совету: НЕ ВОЛНУЙСЯ.

А я и не волнуюсь. Когда теряешь все — что уж волноваться?…

Моя жена. Любимая женщина. Моя. Она бросила меня после аварии.

Я чудом выжил. И думал, что она будет рада моей жизни. Пусть я теперь инвалид, но ведь жив!

Я никогда не ожидал от нее этой страшной пошлости. Она врала мне песней.

И я сижу и пытаюсь закрыться от какого-то многоступенчатого горя: болезнь и предательство — адская смесь. Мозг взорвался мыслями-метастазами: что со мной будет, как жить? И мысли все больше и объемнее. Они заполнили всего меня.

А мои теперь незрячие глаза хотят видеть этот новый мир.

И они видят: мир — он черный.

Но у меня есть стойкое предчувствие: я перекрашу его. Чуть позже. Когда закрою глаза.

Интересно, как я выгляжу со стороны сейчас?

ВНЕКОНКУРС

№1

Третий час ночи. Встал. Добрался до туалетной комнаты. щелчок выключателя, рука на автомате поднимает и сдвигает чуть в бок ручку крана. Так же автоматически воду в горсть и на лицо, в горсть и на лицо. Расправляю плечи, голова наклоняется вправо-лево с хрустом. Взгляд упирается в зеркало. Из довольно замызганного и запотевшего куска полированной стали на меня смотри тощий человек с красными от недосыпа и монитора глазами. Причудливый узор, оставленный разводами от пара и пыли на поверхности зеркала наводит на одну только мысль. Одну, зато точно ставящей точку на очередном витке моей жизни: На этой работе ты сгоришь. Надо сваливать. Текст закончен, сдавай и пиши новый. На имя директора. «По собственному».

№2

Нас становилось всё меньше. Один за другим мои спутники покидали помещение, чтобы подвергнуться истязаниям заканчивающимися не менее жуткой смертью. С одного из моих собратьев по несчастью методично сняли кожу, другого обварили крутым кипятком, третье буквально настрогали на кусочки, не обращая внимания на красные брызги, покрывшие фартук убийцы. Часть из тех, кому не повезло в этот день, оказывались в кипящей воде, другая, раздавленная, истерзанная, со снятой кожей, посыпанная солью и перцем, прыгала в раскаленном масле, и всё это под монотонный голос убийцы, на камеру, на потребу толпе.

«И под самый конец берем светную капусту. Как вы видите мы уже разделили качан на отдельные соцветия и теперь осталось только добавить их в нашу похлебку».

Я понял – вот она, смерть.

№3

Я сомневалась всё сильней. Если честно, в мои планы не входил визит к стилисту, но посетит модный салон, филиал которого только вчера открылся в нашем городе, да еще бесплатно … Устоять было невозможно. Повязка на глаза поначалу только добавляла пикантности, но постепенно червь сомнения прогрыз дыру в защите эйфории.

А что они там делают? А почему завязали глаза? А вдруг мне не понравится? А если … Что будет если я подумать не успела. Рывок и свет ударил в глаза. Через несколько секунд я привыкла к яркому освещению и смогла взглянуть в огромное зеркало.

«Пипец» — всё, что смогла я подумать. Мастер поработал на славу, спору нет, но, если сказать мягко, стрижка и укладка, сделанные с высочайшей тщательностью и мастерством, были, ну, авангардными. Пожалуй чересчур даже для столицы, не то что для нашего городка. А мне ведь надо было идти на службу, куда я уже начинала опаздывать. Мда, секретарь суда с такой вот… с таким вот … и ведь ничем не спрятать.

№4

Почему у меня нет сюжета? Сколько можно думать? Что со мной происходит? Немного позже когда пальцы рук устали обнимать лицо, стало понятно — сюжет сам собой не приходит. А тут ещё котик хочет поговорить. Или кушать. Ладно, пойду сухого корма насыплю. Как же хочется спать, но не могу. Мысли вот на этой стене! Я гляжу на них и понимаю что лучше это делать завтра. Спокойной ночи, моя фантазия. Я приду к тебе завтра. А ты будь хорошей девочкой. Завтра у нас будет все хорошо!

№5

Подходящий цвет жизни

Однажды ему стало очень больно. Он долго крепился, держался, был мужчиной, но настал его предел!

Полоса — ему говорили. «Это у тебя такая полоса черная. Она пройдет — и наступит другая». Какая? — спрашивал он себя. Какая полоса может наступить, если предал любимый человек?..

Они красиво познакомились. Как в кино или романе. Он шел темной южной ночью к себе в номер, а она кричала, потому что двое местных и горячих чего-то от нее хотели. Он ломанулся туда и заорал:

-Не трогайте мою жену!

Вот так. Эти горячие сразу остыли и со смешным акцентом извинились перед ними обоими. Они тогда сказали:

-Прости, брат. Никак нэ падумали, што жена! Думали, шалава ходыт.

Потом они стали встречаться. Она оказалась симпатичной, веселой, немного шальной. Но засело у него в голове… или в душе, что тогда, не видя ее, не зная ее, он назвал ее женой.

Он звал ее замуж! Он дарил кольцо! Она сказала, что да, обязательно. Но позже. Кольцо она назвала как-то смешно: «Это ты мне подарил дообручальное кольцо. Я буду носить его до обручения. Потом купишь новое, обручальное».

Он смеялся тогда. Он видел, как она повсюду носила это кольцо, радовался.

А, ладно. Любил он ее. Что об этом долго говорить. Три года они были вместе. И он готов был до старости быть с ней. Ничего он не анализировал, не замечал. Он любил!

Наверное, многое надо было замечать, наматывать на ус. Но он не хотел усложнять любовь.

А потом она его бросила. Она ушла, удивленно вскинув брови:

-Я думала, ты давно догадался, что я тебя разлюбила. У меня есть другой. Как же ты слеп! Я ведь почти не скрывала от тебя измен.

Он сидел ошалелый и молчал. Ушла. Жизнь потикала дальше. Тик-так. Без нее.

И вот ему стало очень больно. Где-то через два месяца после ее ухода он пришел домой и почувствовал боль везде. И он стал срывать со стен обои. Пыль летела, от отдирания обоев стоял треск. Но он их отодрал! Руками. Пальцы были в ссадинах, кровили.

А на следующий день была суббота. Он проснулся и увидел голые уродливые стены. Горько усмехнулся. " Моя жизнь".

Он пошел в торговый центр. Зашел в хозяйственный большой магазин. Там много обоев. Среди всей пестроты он увидел однотонные. Черные.

Он деловито купил черные обои, клей, валик. У него есть сегодня и завтра, чтобы оклеить свою жизнь черными обоями.

Он старался. Клеил аккуратно, чтобы не было пузырей. Комната и прихожая стали черными. Кухня зато блестела легкомысленной розоватой плиткой. В туалете и в ванной плитка была салатовая.

«Доберусь и до плитки», — мстительно подумал он.

В понедельник на работе было много дел. Он устал. Вымотался. Пришел домой, а там темно. Он не понял сразу, почему. Запаниковал, стало почему-то страшно.

Потом вспомнил: черные обои. Улыбнулся мстительно. Зажег в комнате люстру, хотя на улице было еще светло. Он задернул шторы и включил все пять рожков: раньше больше трех никогда не зажигал. Черные обои поглотили свет, оставив ему чуть-чуть, чтобы хоть что-то видеть.

Он отодвинул шторы. Светлее не стало.

Он опять мстительно усмехнулся: «Моя жизнь!!!»

Но как же неуютно оказалось жить среди черных обоев… Он старался себя уверить, что эта чернота — самое то, отражение его внутреннего состояния!

В первые дни он, идя с работы, забывал про эти обои. Приходил — и каждый раз испытывал нечто похожее на шок. Потом он запомнил, что дома его встретит беспросветная чернь. И он стал подольше задерживаться, чтобы не идти домой. А утром! Он просыпался и как-то интуитивно закрывал глаза ладонями, чтобы не открыть их сразу и не увидеть черное.

Кухню он полюбил больше всего. Он бы переставил сюда кровать, но куда в пятиметровую кухню ее втиснешь!

Так прожил он с черными обоями столько же, сколько после ее ухода: два месяца.

Тоже была пятница. Два выходных впереди в черном доме. Он поймал себя на мысли, что не думает о той, которая ушла. Он думает об обоях! Они мучают его! Он боится их, не хочет их.

«Дурень! Все в твоих руках».

Он пошел сдирать обои. У него будет суббота и воскресение, чтобы подобрать для своей жизни подходящий цвет!

№6

Рабочий будень

Я сидел за расчетами уже пятый час. Где-то в условиях была ошибка. Дифференцированные уравнения, интегралы, спины, матрицы, аппроксимации. Уравнение Фурье, преобразования сложных сверток. Все это надо было учесть, не забыть, записать и подставить в неизвестные пределы рациональных функций. Производные сходились, но не совпадали с вертикальными асимптотами, так как интервалы монотонности оставляли неизвестными точки экстремума функции. Асимптотические графики следовало еще раз аппроксимировать по нижнему пределу. Но как?

Мои мысли прервал телефонный звонок. Звонила дочь.

— Папа, когда мы купим морскую свинку, ты как ее назовешь?

Признаться честно, я вообще не понял вопроса и не знал что отвечать.

— Феклой. – выдавил из себя и хотел уже дать отбой, но в трубке раздалось истерическое: «Мне не нравится» и еще что-то. Пообещав подумать, я вернулся к работе.

Если производная функции задана не параметрически, а неявно? Тогда… Дифференцировал через логарифмы, но выходил тройной интеграл. Применил формулу Тейлора и разложил по неотрицательным степеням многочлены до четвертого порядка включительно формулой Маклорена. Не получилось.

Звонок начальника.

— Я назначаю тебя ответственным за подшефный детский садик. К завтрашнему дню подготовь программу развлечений и прочих мероприятий. Составь график посещения мне на утверждение…

— Понял. – Ответил я и вернулся к расчетам. В запасе было еще полчаса. Время поджимало. Пришлось вычислять пределы с помощью производной используя правило Лопиталя. Вскоре график был готов, но сумма ординат всех точек пересечения асимптот не совпадала с мат ожиданием.

Снова звонок. Звонила жена. Попробуй не ответить.

— Ты что там Машеньке сказал? Какая такая….

Я не слушал, погруженный в свои мысли. Однако жена выдернула меня из забытья фразой, что завтра к нам приезжает ее мама и мне надо пораньше закончить с работой и купить там что-то…

Не снижая темпа, методом замены переменной подвел все под знак дифференциала. Не помогло. В условиях однозначно присутствовала ошибка и ее следовало найти. Интегрировал по частям неопределенным интегралом, чтобы найти первообразную функцию, проходящую через заданную точку. Но впереди предстояло решить дифференциальные исчисления частных производных, сложные функции и градиенты, вычислить экстремум функций нескольких переменных сразу через частные производные второго порядка. И если все совпадет, то можно будет переходить к основным расчетам.

Позвонил телефон. Это был начальник.

— Что так долго? Мне нужен от тебя отчет и доклад о проводимых исследованиях, а также срочно сделай техническое задание и презентацию по теме. И не забудь, что сегодня вечером ты выступаешь с докладом.

Черт! Совсем забыл! Я положил трубку и, схватившись за голову, почувствовал как взорвался мой мозг!