типа рецензия, да... я бы так не написал (но не напишу) потому что это вовсе не рецензия

Вышла книга у Лады Пузыревской!

Алина Марк: литературный дневник

Нет, как хотите, а Лада — лично для меня не просто Поэт, а Поэтище…

Это надо читать и читать, вслушиваясь и в каждую строку, и в каждое слово

и совсем без отсебятины, совсем почти: «мне надо на кого-нибудь молиться»©

а тут всё по другому, не «на кого», а «как»

таинство молитвы, мантры, даже и мудры, которая, как каждому известно, просто фигура из трёх пальцев, таинство — главное и первое, что приходит на ум во время чтения, и второе тоже, и третье… это потому что совсем и отнюдь не просто так, вот

_____________

Блажь дорожная – ближе, ближе прочерк вилами на воде. Бог не дожил – так те, что иже, всласть затеяли новодел на раскопках, граненых градом. Собираешь руками дым – был бы гопник, а будешь гадом вечно пьяным и молодым, коль вменяют менялам влипших на просроченной лебеде не вменяемых нас, но лишних на задворках чужих нигде – там, где августа бисер меткий ссыпан в чрево черновика где от дверцы открытой клетки ключ потерян. Наверняка там никто никогда не ропщет – глухо, немо, живи слепым: и прощать, и прощаться проще чаще осенью, был бы пыл. Будет пепел – горючий, едкий – этот дольше, чем на века. Ролевая игра – рулетка, блажь привыкших не привыкать к полумерам и полустанкам – не остыть бы, устав стенать. Ты опять заблудился, сталкер – там, за зоной, еще стена – там, где классики рефлексии чертят классики на песках и не прыгают – ты спроси их, кем приказано не впускать уцелевших во сне покатом, уцепившись – к спине спина… Глянь, как стойко молчит под катом гуттаперчевая страна.

© Лада Пузыревская

___________

колокольные сны

Тем, чей сорванный голос тут держится лишь на гвоздях,

нет нужды повторять, как настырно сентябрь високосен,

нам на стылых ступенях не выстоять – сказочник Росси

не напрасно подмешивал в краски балтийский сквозняк,

и в последнюю осень

разом сбудутся сны – их не спрятать, их не придержать

вплоть до лучших племён – водянистого времени знаки,

верно, в сказках фанерных финал испокон – цвета хаки,

не по нервам – винил, но в винительных бдит падежах

обесклавленный хакер.

Словом, кража со взломом, да словно не лезет в карман

сумма сумрачных нот: “not to be“, не труби, не пролазит

за подмётную медь – не пристать нам, зараза к заразе –

ни к своим берегам, ни к чужим – проще сдать задарма

сон, прицельный, как лазер.

Трубадуришь в ночи – мол, молчи, вдруг за нами придут,

да никто ни за кем не приходит – неверный, но признак,

что не стоит оваций – ховаться, сквозь мутную призму

вид – не дальше забора, где сдан предпоследний редут,

спи, мой пристальный призрак.

Что ты смотришь, как гамма-лучи чью-то ночь бороздят,

преломляясь беспечно в кристальных надежд купоросе,

здесь никто так давно не боится не верить – кто просит

рваться голос охрипший, что держит на ржавых гвоздях,

как последнюю – осень?..

сон по цельсию

В монферрановом царстве ночь замутила свита –

льстиво льются в межу между белыми берегами

безымянные шепоты с привкусом dolce vita,

но качнется в сетях рострального алфавита

парусиновый сон мой, кораблик мой оригами

и в кисейную тьму плывет бутафорский город,

где канальи ветра, перья чижикам обрезая,

суетятся запальчиво – как бы осипшим горлом

взять последнюю ноту?..

Голод, мой мальчик, голод.

Беззастенчиво путая образы с образами

пусть блажит пересмешник – спи, я тебя не выдам

утекающим сумеркам, бьющим в сердцах картечью

по пустым мостовым:

вдох – и время пошло на выдох.

Молча – помнишь, учили?.. – в полночь иду на вы, да

мне ни пеший, ни конный никто не спешит навстречу.

Пусть подводит порой без повода подлый цельсий

под чужие мосты и подмостки – на то и Питер,

и труба – жить в подзорной трубе, и куда ни целься,

попадешь в молоко – да нужен ли повод, если

всех забот до рассвета – дождю подобрать эпитет,

затянувшись крапленым утром, до слез неброским –

невсевидящим оком заплачет придворный ниндзя,

прикипая к столпу – только толку с толпой бороться

за нездешнее слово?.. – всюду фантомный Бродский,

и стрелки крутят стрелки… И мы себе только снимся.

звени, колокольчик (Алькин блюз)

а в питерском небе словно открыли шлюз

штурмует закат, штормит за волной волна

зареванным заревом грезить ты не вольна

ты волей больна, прописанной в этот блюз

заносчивый, зыбкий, зябкий, забудь любой

подстрочник дождя не знает неверных нот

цеди, цесаревна, целительных see цейтнот

и все мы под богом, и бог все равно любовь

пусть смоет улики с улиц, пусть это в плюс

пусти на постой проспавших условный знак

не лучше не верить, но лучше пока не знать

как лучник, рассыпав стрелы, стритует блюз

стреножено время, в ножны вернулся страх

пора возвращаться в сумрачный свой тибет

и можно без дрожи, лишь бы к тебе, к тебе

так, словно не мы сгорали в чужих кострах

и сходит на нет незваный звонарь – боюсь

совсем не до смеха – вон, эхо ушло в зенит

да быть ему звонким, если впотьмах звенит

звенит колокольчик – может быть, это блюз

город спустя (отвинтажное to De)

это – осень, не спишь?.. свили гнезда ветра в витражах,

распоясанный дождь суетится, в сердцах проливая

сны бесстрашных бродяг – длится в лицах игра ролевая,

но пока нас к рассвету все так же выводит кривая –

пусть себе ворожат

пусть дышать – через раз, да полжизни почти невзатяг,

и сквозь медные трубы youtube-ов беспечным кумаром

просквозить в подзамочное завтра – похоже, недаром

здесь любой искромётный пустяк завершается жаром –

год ли, город спустя

полыхнет – не погасишь в предчувствии зимних простуд,

не затянешь пленительным гимном прорехи, раз кашель,

да не влипнет продрогшая память в дорожную кашу…

если я не проснусь, обещай мне, что после – расскажешь

где мосты прорастут.

раз уж осень, так пусть – ворожит, ворошит без затей

кучевую листву – там, где с нотами снов колокольных

колобродит туман, притворяясь впотьмах чистым полем,

где по следу нельзя, и бесследно нельзя, коль окольных

не случилось путей.

пусть с бездонных небес утекают надежд караси

и зеркальный пейзаж караулит винтажный стекольщик,

с каждым выдохом сумрак – короче, а сумерки – дольше,

и как будто – пора, только vita всё dolce и dolce –

хоть святых выноси.

хоть звони в колокольчик.

© Лада Пузыревская

___________

Купить книгу можно здесь — shop.heliconplus.ru/item.php?id=478

Искренне рекомендую каждому.