Блиц Министров 2018. Итоги.

Без галстуков

Границы привычного

Потанина Полина

Ричард в раздражении бросил карты на тумбу хранилища информации.

— Как хотите, Джо, но стэнк, это шулерство какое-то. Как это козырный туз может не сыграть? Это что за правила такие?

Инженер пожал плечами, поглядывая на мониторы. – Не нравится стэнк, давайте во что-нибудь другое сыграем. В дурака, например, или марсианский преф.

Ричард встал с кресла и потянулся.

— Нет, в карты больше играть не хочу. Доставайте шахматы, Джо, а я пройдусь по периметру.

— А как же правила? – по правилам, которые они выдумали с Ричардом еще в самом начале вахты, в один день играть можно было только чем-то одним. Сегодня был день карт… Но вахта кончалась через десять дней…

Обе двери тамбура контрольного поста были открыты настежь. На улице было все так же жарко и влажно и пахло джунглями. Под ногами поскрипывал песок. Ричард двинулся вдоль периметра. Ступать старался мягко, скользящим шагом. Но, все-таки иногда, из-под носка ботинка взлетало несколько песчинок с искрами вперемежку. Статика. Везде статика. Ричард сплюнул. Не планета, а сплошной конденсатор. Электрические токи разной силы, мощности, конфигурации буквально везде. Но при этом периметр состоит из секций – горизонтально расположенных прутьев в палец толщиной, на расстоянии тридцати сантиметров друг от друга и через них пропущен слабый ток. Можно взяться за прут и ничего не почувствовать. Но джунгли держатся от забора в полуметре. Даже насекомые не залетают. Ричарда это все уже не удивляло. Его дело – обеспечивать безопасность, чем он и занимался. А для удивления на Базе у них – был Джо.

Ричард шел вдоль периметра, поглядывая на датчики и камеры. Пока все было в порядке. Этот периметр был простым, замкнутым. Улететь отсюда можно было только на глайдере. А в джунгли Джо ходил, просто перелезая между прутьев.

И тут Ричард увидел Бродаря. Тот стоял за забором, на границе джунглей. Он был очень похож на человека, этот местный абориген. Правда косматый, бородатый, в какой-то кожаной хламиде и в плетеной из кожи обуви. Чуть выше Ричарда, широкоплечий, загорелый. Только глаза у бродарей не как у людей – зрачок такой же, но радужка в два раза больше чем у землян. И такое впечатление, что чуть светится. Может потому что цвет очень яркий? Вот у этого был ярко-желтый.

Ричард подошел к забору и крикнул грубо:

— Ну, что стоишь? Что надо?

Но бродарь даже не шелохнулся. Как глядел куда-то перед собой, так и продолжал.

Ричард плюнул и пошел дальше. Бродари ему не нравились. Ну а как такая цивилизация может нравиться? Деревень у них нет, земледелия нет. Бродят по своим лесам-джунглям, плоды жрут и охотятся. Но никогда не ночуют на одном месте. Только когда дети у них рождаются. Сооружают что-то типа больших гнезд под навесами и все. А потом идут дальше, ведя детей за руку или неся на спине. Когда дети вырастают, то начинают бродить сами по себе. А родители обычно расходятся и бродят уже поодиночке. И так за веком век.

Ричард вернулся на пост. Глянул на экраны и понял, что Джо закончил тестировку роботов, рубивших тростник в болоте.

— Там бродарь пришел. Стоит у северной стены, седьмая секция. Вот здесь – Ричард ткнул пальцем в один из боковых экранов. – Вот, возле ствола.

— Пойду, погляжу на него, – Джо встал и торопливо вышел из комнаты.

Ричард взял с полки шахматы и начал расставлять фигуры, поглядывая на экран. Он видел, как Джо подошел к забору и что-то сказал бродарю. Тот протянул руку. Инженер снял что-то с шеи и подал между прутьев забора. Бродарь взял это что-то, рассмотрел и отдал какую-то вещицу взамен. Джо кивнул ему и пошел обратно. Дикарь шагнул в джунгли и исчез.

Джо появился на пороге комнаты поста.

— Что вам дал этот молчун? – спросил его Ричард.

Джо протянул ему камешек на шнурке. Ричард сразу напрягся:

— А он не взорвется?

— Нет. У него емкость и фон почти нулевые. – Инженер надел шнурок на шею.

— А на что вы с ним поменялись?

— На золотую монетку. Здесь золота нет. – Джо заправил камешек за ворот рубашки. Тот был тепло-серого оттенка с ярко блестевшими сколами. Этот минерал Джо и Ричард называли энерготом. Официальное название было длинным и трудновыговариваемым. Большие залежи этого минерала являлись мощными конденсаторами. Попытка же отколоть от них хотя бы маленький кусочек могла привести даже к взрыву. Интересно, где бродарь взял этот маленький камешек?

Ричард хмыкнул:

— Собираете коллекцию сувениров с разных планет?

Джо пожал плечами и двинул вперед пешку на шахматной доске:

— Нет. Просто интересно было найти повод пообщаться с аборигеном. Ваш ход.

Ричард тоже двинул пешку.

Конечно, он поглядывал на экран не очень внимательно, но готов был поклясться, то Джо отдал не золотую монетку на шнурке, как сказал ему, а примерно такой же камешек. Ричард это увидел очень ясно, когда тот повис в руке у инженера. Поменял один камень на другой? Зачем? Этот лучше? А зачем тогда врать про монету?

Ричард постарался отогнать эти мысли. Здешняя полугодичная вахта равнялось восьми с половиной месяцам на Земле. За это время, оставаясь вдвоем на Базе, можно было сойти с ума и поубивать друг друга. Таких историй в Космосе хватало. Поэтому, лучше всего было не задаваться лишними вопросами. Скорее всего, потом все само собой объяснится.

Вечером, когда они на глайдере перевозили груз с болот на Зарядную площадку, произошло еще одно событие. Роботы грузили очищенные от листьев тростниковые хлысты. Пока глайдер летел к Зарядной площадке, роботы в грузовом отсеке рубили хлысты на кусочки длиной в пять сантиметров, скругляя концы. Это были заготовки будущих батареек. Обточенные куски упаковывали по триста штук. Из таких упаковок на Площадке формировали штабель, помечали дату и оставляли на два месяца. По истечении этого срока из кусков тростника получались почти вечные батарейки. Тростник забирал орбитальный челнок. Сейчас площадка была почти полностью заполнена.

На зарядной площадке месторождение энергота выходило практически на поверхность. Роботы без спецзащиты здесь просто горели. Даже с защитой, они зависали. Токи здесь были такой конфигурации, что людей не спасали и скафандры. Через несколько минут человек мог сойти с ума или получить инсульт или инфаркт, если ступал на песок.

Поэтому, когда один из роботов внезапно остановился, инженер велел занести его в грузовой отсек и полез чинить бедолагу. Обычно хватало простой перезагрузки системы, но у этой модели ее нельзя было сделать дистанционно.

Джо сноровисто снял крышку с управляющего блока и принялся за регулировку, поглядывая на крошечный контрольный экран. Ричард в это время следил за джунглями перед глайдером. Тот был повернул кормой к штабелям на Площадке, где трудились роботы.

Инженер вдруг чертыхнулся, и Ричард обернулся. Неработающий робот стоял в отсеке, у грузовой аппарели. И Ричард увидел, как Джо спрыгнул на песок. Наклонившись, инженер скрылся из виду. А когда поднялся, в его руке была отвертка. Ухватившись за край аппарели, Джо ловко забрался обратно в люк. Ричард сначала глазам своим не поверил. Джо проделал это быстро, привычно и абсолютно спокойно. Склонившись над роботом, он продолжил там что-то прикручивать.

Ни с того ни с сего Ричарду стало страшно. Но когда разгрузка была закончена, и Джо вернулся в кабину, Ричард уже справился с собой и сделал вид, что ничего не видел.

Через пару дней Джо, только что выигравший у Ричарда в нарды первый раз за полгода, заметил:

— Вы стали хуже играть, друг мой. Что с вами? Думами уже на Земле?

Ричард ухватился за предложенное объяснение:

— Наверное, да. Надоело уже. Ведь всё в сущности одинаково: Звезды, планеты, туманности, астероиды… Видел одну звезду — считай, что видел все. Видел одни джунгли – он кивнул в сторону окна, — считай, во всех побывал. Действительно, хочется на Землю. Погулять по родному Торонто, съездить в Париж или Рим.

— А где вы еще на Земле бывали? – поинтересовался инженер.

Ричард пожал плечами:

— Да не так уж много где. На Великих озерах, В Москве. Однажды на Огненную Землю занесло. Но это давно еще, в молодости.

— Ситуация у всех одинакова.

— В смысле?

— Понимаете. Ричард, люди считают, как само собой разумеющееся, что знают Землю. Но на самом деле это самообман. Нуль-Т съело пространство. Люди живут в одном месте, работают в другом, в гости ездят в третье. А если берутся путешествовать, все равно от нахоженных троп дальше чем на километр не отходят. Вот и получается, что люди живут в каких-то своих коридорах. А что за их границами – не знают.

Ричард подумал и сказал:

— Мне кажется, вы преувеличиваете, Джо. Законы природы везде одинаковы. Так что утверждать, что о том пространстве, где не бывали земляне, ничего не известно – нельзя.

— Но ведь и законы природы еще не все открыты, если уж на то пошло. И самое дурацкое, что этот принцип мы с Земли перенесли в Космос. После того, как придумали и отладили нуль-Т, представление о Вселенной стало у людей иллюзорным.

— Ну, прям уж… — Ричард криво усмехнулся. Тема уже перестала ему нравиться.

— Именно так! – с жаром воскликнул Джо. – Между двумя обжитыми системами может быть и двадцать и сто двадцать световых лет. А люди и не представляют себе, что между ними в пространстве делается. Для них вообще нет этого пространства.

Ричард пробурчал:

— Надо будет — разберемся.

Он бросил кубики, передвинул фишки и поднял голову на Джо.

– Ваш ход. – И ощутил мгновенный укол ужаса. Ему показалось, что у Джо радужки глаз, по краю светятся мелкими искрами.

Инженер улыбнулся и видение пропало.

— Что с вами, Ричард? Вы все равно лучше меня играете в нарды. Так что не расстраивайтесь. Я вам сейчас с треском проиграю.

Что впоследствии и сделал.

Вечером того же дня Ричард долго не мог уснуть. А ночью проснулся как от толчка. Болела голова и хотелось пить. Проглотив таблетку, он, выходя из ванной увидел, как в паре метров от окна прошли Джо и бродарь. У обоих светились глаза. Бродарь повернул голову к окну, и казалось, посмотрел прямо на Ричарда. Глаза его светились фиолетовым.

Ричард застыл. Бродер отвернулся.

Утром Ричард убедил себя, что это ему привиделось. До прилета челнока оставалась неделя.

А Джо все продолжал философствовать за утренней игрой:

— Человечество, конечно, знает многое. Но оно перестало удивляться. Взять хотя бы эту планету. Поразительная природа. И ни одной расширенной научной экспедиции. Всю уникальность этого мира свели к производству вечных батареек. Они, конечно, штука полезная, но это же не всё, что есть на планете. Я вот сейчас составляю отчет по результатам своих биологических изысканий и анализов, и боюсь, что в него никто не поверит.

— Почему? — Ричард спросил только для поддержания разговора. Ему было муторно рядом с Джо, но отказаться от утренней игры он не мог. Это было правило, которое они установили еще в начале вахты. По утрам – игра, работа и общение. После обеда каждый предоставлен самому себе. Вечером, после ужина — переброска тростника, и опять же общение. С отбоя до утреннего подъема – тоже личное время. В каюты к друг-другу не заходить. У каждого должна быть личная территория.

— Потому что получается, что тут невероятная устойчивость структур при очень высокой скорости развития. Вы же заметили, как быстро тростник растет на болоте?

Это было правдой. Роботы рубили тростник на площади примерно в полгектара – ходили по большому кругу. Круг обходили за две недели. Вырубленный под корень тростник за это время вырастал до прежней высоты и толщины.

Ричард вдруг вспомнил, что за своими данными Джо ходил в джунгли.

— А вы бродарей в джунглях видели?

— Да, конечно, — рассеянно ответил инженер. — Вон, даже монету на камешек поменял.

— А вы с ними разговаривали?

— Пытался. Но как-то не очень получалось. С ними сложно. У них восприятие мира… — Джо как будто осекся.

— Что восприятие мира? – стараясь скрыть напряжение, спросил Ричард.

Джо вынужденно рассмеялся.

— Ну что вы. Ричард! Успокойтесь! Не знаю я, какое у них восприятие мира. Я им пытался рисовать на песке, но они не понимают. У них письменности, по-моему, просто нет. Странная цивилизация, прямо скажем.

Джо поднял руку и взъерошил волосы. Просыпался короткий водопад разноцветных искр.

— Фу, черт, какая статика! – воскликнул он, — никак ни привыкну.

Ричард чуть не смял карточный веер в кулаке. У него тоже трещали искры в волосах, когда он расчесывался. Но максимум три-четыре. И не такие яркие – он видел это в зеркале.

Он встал и сказал:

— Пойду, проверю периметр.

Идя вдоль забора, он думал, что все это напоминает сумасшествие. И что все эти подозрения — либо ерунда, либо не его, Ричарда, дело. Для него главное дождаться челнока и улететь.

Но спокойно улететь все-таки не получилось.

Они играли в шахматы перед обедом.

Ричард собрал фигуры и с шахматной доской в руках встал с кресла, чтобы положить ее на полку слева от стойки с мониторами, напротив которой сидел Джо.

Поставив доску, он повернулся и взглянул на экраны периметра. По эту сторону от забора шел бродарь.

Джо увидел это одновременно с ним. Он быстро ткнул пальцем в экран. С кончика пальца сорвалась небольшая молния, и тот погас. Джо обернулся к Ричарду и они пару мгновений смотрели друг на друга. После чего Ричард выбежал из секции поста, на ходу выдирая из кобуры бластер.

Бродарь был не один. Второй только что перелез через забор и тоже направлялся к посту слежения.

— А ну стоять! – заорал Ричард, наводя на них бластер. Но они не остановились. Сзади на Ричарда налетел Джо и повис у него на руке, в которой был бластер.

— Ричард, перестаньте! Они сейчас уйдут! Уберите оружие!

— Пусть уходят немедленно!

— Они ко мне пришли! Подождите! Я с ними поговорю!

— Они пересекли периметр! Это прямая угроза нападения! – Ричард пытался стряхнуть инженера с руки.

— Вы с ума сошли! Какое нападение! Прекратите!

— Почему вы их защищаете? Они должны знать, что сюда нельзя!

Джо уже запыхался и стоял, просто вцепившись в руку Ричарду:

— Послушайте, они не опасны. Они сейчас уйдут. Я попрошу их остановиться.

Джо шагнул в сторону приближающихся бродарей, сделал какой-то сложный жест рукой. Те остановились. Джо повернулся к Ричарду:

— Вот видите! И не надо никаких угроз. С ними можно договориться.

— Зачем они пришли? – Ричард смотрел в лицо Джо и ясно видел, как у того разгорается белыми искрами граница радужки.

— Я еще не знаю. Давайте я их сейчас уведу, и они мне все объяснят, – предложил Джо.

— Вы же говорили, что не знаете их языка! Вы говорили, что с ними почти нельзя договориться, что у них нет письменности. Вы врали? Мне врали? Но нас здесь всего двое землян, и вы мне врали?

— Ричард, да вам же так спокойней было! – выкрикнул Джо. — Вам же ничего не интересно! Ничего не нужно! Вы не умеете удивляться!

— Нет. Кое-что мне очень интересно, – медленно ответил Ричард. – Мне интересно, как это у вас получилось стать предателем?

— Кого же я предал?! – удивился Джо.

— Человечество! – ответил Ричард и выстрелил. Разряд попал в левое плечо Джо. Тот закричал. В следующую секунду один из Бродарей поднял руку, ладонью к Ричарду и сознание того погасло.

Когда он очнулся и открыл глаза, рядом с его кроватью сидел Джо. На нем была рубашка с прожженной дырой на левом плече. Но кожа в дыре была розовая, молодая, гладкая. Возле кровати стояли два бродаря. Ричард попытался встать и не смог. – Где мы? – спросил Он.

— В медотсеке. Челнок прилетит послезавтра. А пока вы полежите здесь.

— Вас отдадут под трибунал, — хрипло сказал Ричард.

— Не отдадут, — улыбнулся Джо. – У меня здесь еще много дел.

— Предатель.

— Нет, — покачал головой Джо. — Люди давно вышли в Космос. Изменилась их среда обитания. И они тоже начали меняться Это процесс уже необратимый и, что очень грустно, неуправляемый. Здесь, в условиях этого мира, человек может повлиять на ход своего развития. Видите ли, Ричард, нам всем суждено стать энергетическими существами. Начало этой дороги здесь, на этой планете. Вы знаете, что бродари могут достигать всех планет своей системы? И даже бывали у десятка соседних звезд? А знаете, почему они постоянно бродят? Вся их планета – это гигантское хранилище информации. И они как-то взаимодействуют с ним. У нас на Земле что-то подобное тоже есть, но в более слабом виде.

— Вы и Землю хотите им отдать? – спросил Ричард, саркастически усмехаясь.

Улыбка Джо погасла:

— Я не хотел разрушать вашу картину мира, Ричард, сдвигать ваши границы привычного. Но дело повернулось таким образом, что от вас будет многое зависеть. Тем более, за вами должок — вы в меня стреляли… Вы станете посредником. Для этого придется несколько расширить границы вашего восприятия, и вы увидите мир по-новому.

— Я не хочу!..

— Я знаю, — легко сказал Джо и положил руку Ричарду на лоб. И Ричард уснул.

Орбитальный челнок пришел вовремя. База не откликалась на позывные. После приземления, команда челнока и новая дежурная смена обошли территорию базы, но инженера-оператора, Джо Каррайна, не обнаружили. Второй же член дежурной команды – Ричард Вальт, крепко спал в медотсеке. Самое необычное было то, что его кто-то мягко, но крепко привязал к кровати и обложил пластинами энергота.

Когда пластины энергота с тела Ричарда были убраны, то никаких повреждений на теле не было обнаружено. Тогда было принято решение разбудить Ричарда.

Новый инженер-оператор осторожно потряс его за плечо:

— Ричард, просыпайтесь.

Тот сразу открыл глаза. Оператор отпрянул — радужки глаз Ричарда Вальта была явно больше, чем у любого человека. Ярко-синие и по и краю светились маленькие белые искры.

Игра №41

Ротгард Вьясшу

За стол Дедрика подсел человек в капюшоне. На плече незнакомца сидело некое существо, как комок шерсти с глазами.

— Здравствуй, я и есть твой наниматель.

Дедрик взглянул на собеседника.

— Кто ты такой? Наверное, тот проходимец, что бармену наплёл, будто бы стабилизировал местность.

— Может и так, хотя я предпочитаю называть себя изучателем древнего знания. Ну, а ты тот самый Дедрик-наёмник, которого ищут все фракции? – капюшон тоже не любил, когда его обижают.

— Не похоже на лицо на экранах.

— Тише, тише, забираю назад слова про шарлатана, — не на шутку испугался наёмник.

— Ну, а внешность я изменил операцией, — прояснить решил Дедрик, — значит, ты и есть тот учёный, которому нужно попасть внутрь Скользящего Города?

— Да, а ещё моё имя Загадка, — человек откинул свой капюшон и оказался девушкой с короткими серыми волосами.

— Загадка… О, — наёмник был в удивлении, — это из-за тебя я торчал в этом баре? – посмотрел сообщение с коммуникатора.

— Вот именно. Да, — отвечала Загадка.

— Значит, внутрь Скользящего Города? Что потом? – вопросил Дедрик.

— Потом и узнаешь. Кстати, — Загадка погладила существо на плече, — это мой береншпитель, он меняет для всех мою внешность. Если мне поможешь с “экскурсией”, получишь питомца в оплату, — перевела взгляд на наёмника.

— Нужно подумать, — Дедрик тоже сам не любил, когда его пытались использовать в тёмную.

— А чего тут подумать, — усмехнулась девица. Территория вокруг Блуждающего Города контролируется фракциями. Ты не сможешь прийти ни к одной, тебя просто сожрут разные фракции. Но зато в самом Калишмане стабильный портал, который может отправить тебя в любой дом на планете, — объяснила Загадка.

— И откуда ты всё это знаешь? Ты сама то откуда? – усомнился наёмник.

— Древний орден, который считает, что мы должны сохранять довоенные знания, — в качестве доказательства Загадка показала браслет на руке и кольца на пальцах, перед Дедриком быстро мелькнули старинные символы.

— Значит, ты изучаешь историю? – он хорошо понимал, что для похода внутрь города нужны будут общие знания.

— Да.

Утром наёмник с Загадкой пошли от окраин по улицам города. Бесконечная башня из поставленных друг на друга зданий поднималась до стратосферы и была видна из любой точки на Калишмане и сейчас они поднимались всё выше по улицам.

В неких павших домах перед ними блистали осколками стёкла.

— Не смотри в эти стёкла, они могут похитить твоё отражение, — предостерегла девушка спутника.

— Что находится в центре Скользящего Города? – вдруг спросил Дедрик.

— Там Центральный Архив, — усмехнулась лукаво Загадка.

— А в Центральном Архиве? – продолжал Дедрик допытываться.

— Я должна сделать экскурс в историю вашего рода. Калишман не всегда был таким, до войны и вторжения был прекрасной цветущей планетой, — указала рукою Загадка на руины в округе, словно пытаясь донести до наёмника, что когда-то здесь было всё совсем по-другому.

Говорят, что Создатель очень любил этот мир, и оставил особый предмет, чтобы тот защищал его обитателей. Только он не учёл, что у жителей мира может быть слишком много различных желаний, — Загадка нахмурилась.

— И к тому же, прознав о легенде, слишком многие устремились завладеть артефактом ради силы и власти. Разные расы пытались с тех пор захватить Калишман, головоногие через портал, на кораблях прилетали читины, вальдары, сиггарды, — покачав головой, Загадка продолжила, — Множество фракций сейчас разделяют планету на части, и уже тысячу лет здесь продолжается кровопролитная битва. Так вот, есть вероятность того, что координаты того талисмана в Центральном Архиве.

— Я на то не подписывался! – возмутился наёмник.

Дедрик ступил на вроде ровный асфальт и по пояс провалился в серую жижу. На глаза попался растрёпанный человек с разноцветными волосами и в разноцветных одеждах. Человек бережно прижимал к себе книгу.

— Посмотри на мой новый шедевр! – воскликнул пришелец.

Это была территория Воинствующих Художников, самой опасной и непредсказуемой фракции.

Мешанина линий и красок отделилась от Художника и полетела на Дедрика, тот осознал, что может сейчас навсегда стать частью этой картины.

— Стой! Мне кажется, что не стоит показывать другим свою работу пока она настолько не доработана, — Дедрик частично сумел перебраться на твёрдую сушу.

— Ты так считаешь?! – воскликнул Художник, — разве ты никогда не ощущал в себе позыв к творчеству! Я вот считаю акт сотворения одним из важнейших божественных актов! – этими словами Художник припечатал наёмника ещё глубже в болото.

— Ну, а я вот считаю, что для настоящего мастера всегда нелегко будет назвать свою работу шедевром, — сопротивлялся наёмник.

— И почему так считаешь?

— Потому что каждый настоящий шедевр достоин настоящей работы.

— Хм, эти слова должны быть обдуманны, возможно, я напишу про них стих, или настоящую пьесу! – пока Художник задумался, Дедрик прошёл на другую часть улицы.

За границей Воинствующих Художников опять появилась Загадка.

— Где ты была?! – возмутился наёмник.

— Я обеспечивала безопасность всей миссии, — улыбнулась Загадка, — и вообще, в договоре ведь сказано, что на мою долю достаются находки, а на твою все опасности, — она явно смеялась над Дедриком, но договор есть договор, и наниматель есть наниматель.

Дальше путь преградил железный паук-механист, но появился светящийся человек-виртуал и отогнал паука цифровой молнией. Много раз Дедрик с Загадкой натыкались на патрули других фракций, каждый раз Дедрик соглашался шпионить на фракцию и они пропускали его на свою территорию.

Наконец они забрались в помещение, усыпанное костями, мечами и пистолетами. А дорогу к архиву охраняло ужасное чудище. Страшный монстр встал на дыбы перед Дедриком:

— Сколько разных людей приходило сюда за артефактом Создателя. Почему же я должен сейчас пропускать тебя дальше? – cпросило чудовище.

— Потому что мне не нужен тот артефакт ни по какой моей собственной надобности, — отступил на шаг Дедрик.

И тут ужасное создание исчезло, обернувшись иллюзией.

— Что это было?! – cпросил Дедрик у спутницы

— Голограмма, иллюзия, возможно, часть защитной системы Скользящего Города, — отвечала напарница, — Возможно, часть древних систем, что питаются страхом. Но ты же сам понимаешь, это же Город, здесь иногда случается неприятно-странное.

— А мы всё ближе к Архиву, — заметил наёмник, открывая дверь следующей комнаты.

В конце концов туннель по ступеням поднялся и вывел их под солнце, на улицу, — где мы? – наёмник прищурился.

— Этот район, которые поделили между собой самые опасные фракции, мы не должны отвлекаться, ведь Центральный Архив совсем близко от сердца города.

Чем дальше они проходили, тем сильней становилось монотонное пение. Над домами вставало прозрачное зарево. Наконец герои добрались до площади. Множество оборванных грязных людей собрались вокруг книги, светившейся призрачным светом.

— Вот он, артефакт от Создателя, — сказала Загадка, — или, по-крайней мере это книга из Старых Архивов, — девица нахмурилась, — мы во что бы то ни стало должны завладеть этими текстами.

— Эти люди похожи на культистов, — озабоченно проговорил Дедрик, — и ещё их очень много, у них есть ножи, пистолеты… А вон тот грозный тип похож на местного лидера…

— Так иди и поговори, или победи местного лидера, — оттолкнула девушка Дедрика.

— Хорошо, а ты не можешь использовать своего риммельштипселя? – cпросил Дедрик у девушки.

— Могу, только ты всё равно должен отвлечь от артефакта фанатиков.

Дедрик сурово вздохнул и направился к здоровяку со светящимися, как и та книга татуировками.

— Древние боги не оставят нас в минуты погибели! Мы должны быть готовы для решающей битвы! – сказал лидер пастве и тут же заметил наёмника, — О, у нас не часто случаются новенькие, вы, должно быть решили присоединиться к нашей церкви? – спросил лидер у Дедрика.

— И во что же вы верите? – вопросил Дедрик.

— Наши боги хотели, что бы мы вечно сражались и за этим создали все фракции!

Краем глаза наёмник заметил, как книга поднялась в воздух и услышал торжествующий голос Загадки, — ура, мы победили!

Одной рукой он швырнул дымовую гранату, а другой схватил книгу и исчез в подворотне.

Дедрик успел только мельком взглянуть на название, — “Строительство приручённого города”.

— Из этого следует, что Творец создал для людей город, который бы смог обеспечить желания всех жителей, — прочитала Загадка из книги.

Игра №42

Волшебная ракушка

Романова Леона

Давным-давно Кощеево царство было так велико, что и зорким взглядом не охватить. Далеко и широко раскинулись лес да степи, горы да реки с озерами. Кощей Бессмертный сам молод был и горяч. Замков себе настроил. Да таких, в которые как ни старайся, не попадешь. Самый любимый его замок и по сей день стоит один на вершине скалы. А вокруг нее выкопан ров с темной водой. Через ров перекинут мост на железных цепях. Если кто-то приближался к нему без Кощеева дозволения, закипала, бурлила вода, кричали вороны на стальных воротах и мост, гремя цепями, поднимался вверх. А если кто по небу полетит, чтобы в замок попасть, то тут заготована другая хитрость. На пороге встречал незваного посетителя железный рыцарь с мечом в руке. Рыцарь-то тот не человек вовсе, а машина. А меч у него непобедимый, такой волшебной силой наделен, что даже и богатырь не сможет с ним справиться. Вот и полегло от меча немало смельчаков. И говорят, что из их косточек сделал Кощей Бессмертный себе трон, да так на нем и сидит да новых жертв поджидает.

А как давно это было, сам Кощей-то и не помнит. Богатыри и смельчаки все перевелись. Царство Кощея поуменьшилось: часть драконы себе оттяпали, часть колдуны хитростью захватили. И остался у Кощея один этот замок на скале.

Рыцарь давно заржавел и валялся в углу как старая рухлядь. Меч непобедимый Кощей Бессмертный, на всякий случай, спрятал в сундук и посадил филина его охранять.

Сам Кощей сидел теперь в замке да грустил, вспоминая былые годы. Никто к нему больше по мосту не приходил и по небу не прилетал. Он и рад был бы иной раз с кем-нибудь партию в шахматы сыграть – да не с кем. Он и мост на цепях перестал поднимать – все равно никто не идет.

— Идти к тебе, Кощеюшка, далеко, а силы уже уже не те, — отнекивалась Баба Яга

— Так, а метла-то у тебя на что? — изумлялся Кощей.

— Дак она у меня тоже старая. Пойди заставь ее летать, сбросит еще, потом костей не соберешь. Лучше уж ты к нам в лес приходи.

— Я тоже не приду, — заявил Водяной. — Это ты, Кощей, можешь, где хочешь, шастать, а я только в водоеме жить должен. Иначе засохну и стану похож на Лешего. А я молодой. Может, еще и женюсь. А как засохну, то кто за меня пойдет?

— А мне положено в лесу сидеть, покой его охранять, — я по должности покидать лес права не имею, — проскрипел Леший.

— Да ну тебя, Кощей, — Кикимора кокетливо заправила торчащую прядь зеленых волос за ухо, — еще чего в своем замке там удумаешь! Замок у тебя, того…

— Чего, того? — не понял Кощей.

— Много про него слухов ходит, — ловко ввернула Кикимора.

И вот однажды, услышал Кощей знакомый шорох. Кто-то явно подлетал к замку. Выбежал Бессмертный на балкон, а там Змей Горыныч крыльями по небу шуршит.

— Залетай сюда, Горыныч, в шахматы сыграем! — обрадовался Кощей.

— Не. В шахматы не умею. Давай лучше в карты в подкидного дурака, — мигом отозвался Горыныч.

Змей как раз приземлился у входа и с трудом пытался протиснуть в дверь громадную тушу.

— Ну ты, Горыныч, и растолстел, — Кощей посмотрел на друга с осуждением.

— Это двери у тебя какие-то узкие. Что, нормальные сделать не мог? – возмутился Горыныч. — Нет уж, не буду я с тобой в карты играть. Застряну тут еще. А у меня дел полно. Кто меня потом доставать станет?

— Как же так? – Кощей чуть не заплакал от досады. – Бросаешь меня одного? Еще друг называется!

— Не расстраивайся. Я же все равно надолго не смог бы остаться. Мне тут кое — куда слетать еще надо. А чтобы ты не скучал, я тебе сувенир подарю, — все три головы Горыныча одновременно растянули пасти в улыбке.

Кощей мигом спустился вниз к Змею Горынычу.

— Ну, что там за сувенир у тебя, небось ерунда какая? – произнес Кощей безразличным голосом.

— Да вот гляди, — Горыныч разжал когтистую лапу.

Серебристый свет заструился вокруг них и потянулся вверх. Кощей увидел изящную серебряную ракушку, которая почти терялась в огромных лапах Змея.

— На вот, держи, — Горыныч вручил это чудо Кощею. – Смотри за ней получше. Я ее в лесу у эльфов нашел. Наверняка, волшебная. Может, из нее скоро драгоценности посыпятся. А может цветы желаний. Знаешь, есть такие цветы, я про них в эльфийском лесу узнал – сколько лепестков, столько желаний может исполниться. — Я к тебе на обратном пути залечу. Расскажешь потом, что за волшебство у этой ракушки.

Кощей всю ночь не спал – искал куда бы лучше сувенир припрятать. Он уже и в подвал сбегал, который когда-то темницей слыл, и на крышу залезал – хотел к хвосту флюгерной русалке привязать. Да все эти места ненадежными ему казались. Притомился он от беготни и пошел в оранжерею, где росли розы, посидеть. Любил Бессмертный цветы разводить. Потянул носом сладкий аромат да прикорнул тут же, а ракушку рядом положил.

И снится ему сон, что из ракушки вырастает дерево, а вместо листьев у него драгоценные камни. Сверкают они и приятно позвякивают. Потом раскачались и так громко начали трезвонить, что Кощей проснулся. Открыл глаза и ахнул. Серебряная ракушка выросла в размерах. Словно гигантская рыба она открывала пасть, в которой исчезали розы. И сразу же выплевывала рыцарей в колючих доспехах. Они молча строились в ряды вдоль стен.

— Караул! Помогите! — заорал Бессмертный и бросился наутек. Мигом скатился по ступенькам в подвал, где на стене висел портрет молодого Кощея в короне и мантии. Бессмертный отыскал непобедимый меч и нажал на корону на портрете. Портрет отодвинулся и открыл ему потайной ход, что вел в обход замка в лес. Выбежал Кощей из замка и оглянулся назад. Колючих рыцарей уже видимо-невидимо стало. Вокруг замка расположились и между собой переглядываются — его Кощея поджидают.

Вдруг небо потемнело как перед грозой. И озарилось огненными всполохами. Кощей голову поднял, а там Змей Горыныч летит. И заорал тут Кощей:

— Ящерица ты зловредная! Что же ты мне за сувенир подложил? За что ты со мной так? Вот я сейчас я тебе головы мечом-то поотрубаю.

— Не нарочно же я, Кощеюшка! А ракушку я стащил у эльфов. Держись, я сейчас тебе помогу,- Горыныч носился по небу и поливал оттуда рыцарей огнем.

— Зачем же, ты дурак, ее стащил? – вновь заорал Кощей, размахивая мечом.

— Да думал, хорошая вещь и тебе пригодится. Я же не знал, что так выйдет, — завыл Горыныч.

Кощей опустил меч – ряды рыцарей поредели.

— Да ты не расстраивайся, — подбодрил друга Змей Горыныч. – У меня еще один сувенир есть.

Игра №43

Чудеса да и только

Блэр

Приехала я как-то к бабушке и дедушке на деревню в гости.

— Ясна, сходи-ка ты в лес, по грибочки, по ягодки, — говорит бабушка, — поди не заблудишься, большая уже.

Пошла, да все равно заплутала, давно не ходила тут, лес-то большой. Гляжу, а впереди дымок стройный валит. Подхожу ближе: домишко стоит перекошенный и мхом поросший. Подумалось, что охотничья лачужка. Подобралась ближе: окна темные, давно их не мыли, паутиной уж поросли, крыша дырявая, ступеньки совсем кривые и трухлявые. Ногой если встать, провалиться ж можно! Решила постучаться. И только занесла кулачок над дверью, а она уже распахнулась и оттуда на меня четыре желтых глаза уставились.

— Ой! — вскрикнула я, схватившись за сердце, и едва равновесие удержала.

— Ты погляди, какая милонькая, — раздался скрипучий голос, следом из темноты показался силуэт скрюченной старушки с бородавкой на носу.

— Мяууу, краса-то какая. Лови ее скорей, да зачар-р-руй, пока не сбежала.

Я застыла в изумлении. На горб старухи прыгнул матерый черный котяра. Сверкает он на меня своими глазищами, да по-злому так…

Тут бабулька оскалилась и сделала в мою сторону быстрый пас рукой — я зачихала, закашлялась, перед глазами замелькали разноцветные мушки. Спина согнулась, будто придавили чем-то тяжелым, ноги задрожали, гляжу, а передо мной вместо старухи девчонка — вылитая я! Руки сами потянулись к лицу, нащупали крючковатый с бородавкой нос. Я в ужасе закричала, но изо рта вырвалось лишь старушечье кхеканье! В ответ моя копия заливисто рассмеялась.

— Сама пришла, голубушка. Ты посиди тут у меня, за избой присмотри. Похозяйничать я разрешаю. А мне надо взять сегодня выходной. Надоело в четырех стенах плесневеть, душа праздника просит. Так что одолжу я, миленькая, тело твое молодое, нагуляюсь вдоволь. Обещаю, на время.

После слова «нагуляюсь» я заподозрила неладное, черт болотный знает что там у нее на уме. Оттого стало еще страшнее. Кот ее черный вдруг запрыгнул мне на спину и вцепился когтями, да так больно — я только и крякнула:

— Мррррмяааууу, а запах то остался молодичий, — его усы защекотали мне шею, и я чихнула. Ты девка сейчас баньку-то истопи, нарисуется Кощеюшка — фиг сотрешь, козлика, — прозвучал совет пыльного мехового мешка.

— Котея дело говорит, голубка. Ну, расскажешь ей там все, — обратилась она уже к нему, — а я убегаю. Мне пора. — Карга, будучи уже мной, посыпала на свою голову все ту же разноцветную пыль и испарилась, оставляя меня в дыму розового облака.

Зачихала я, закашлялась — дым тот ядовитый видно, спазмом горло сдавил, даже глазоньки, пораженные катарактой, заслезились. Сказать-то ничего не успела, только завыла обессиленно.

— Давай, старая, скрипи суставами, — подначил барсик позади, вцепляясь когтями в горб будто для удобства.

Ну и куда мне было возвращаться с такой рожей-то? Бабулечку с дедулечкой ведь инфаркт хватит, а молодые парни, если увидят меня в таком виде, вилами заколят. Эх, придется тут остаться. С этими мыслями взобралась я по ступенькам, «скрипя суставами» — как говорит котея: ревматит выстрелил в спину, а артрит сковал ноженьки.

Зашла в избу. Вокруг темно и пыльно. Пахнет полынью, плесенью, пометом птиц и бог знает чем еще.

— Ты висюлину-то дерни перед собой, свет и загорится, — раздался над ухом голос наездника.

И вправду, мой нос наткнулся на нитку с бусинкой на конце, свисавшую с потолка. Я за эту бусинку дернула, и полуденные тени разбежались по углам, предоставляя возможность свету заполонить собой все вокруг. Пауки и те — разбежались, кто куда.

— Ну, значицца, старая, бери вон тот веник в углу, — лапка котея вальяжно приподнялась и указала куда-то влево, — и собери по углам все паутины. Лихо Одноглазое тоже придет в гости. Он не любит, когда эти многоноговые пушистики начинают ползать по его телу и таращить на него свои маленькие глазенки.

Под многоноговыми пушистиками он вероятно подразумевал лесных лохматых пауков размером с ладонь. Одного такого сейчас заметила, так душа в пятки улетела. Лубзает на меня всеми шестью бусинами и вроде как ухмыляется. Замахнулась я на него этим самым букетом сушенных полевых цветов, который котея гордо величал веником, а паук этот: раз — и прыгнул мне на нос. Я как закричу. Только не крик то вышел опять, а вой раненного кабана. Котея сцапнул его с моего носа одним резким движением и, сдавив когтями, опрокинул себе в рот.

— Так с ними надо, — хрустя вытянутыми лапками, произнес он и меня в этот момент замутило.

Неожиданно в дверь постучали. Спрыгнув с горба, паукоед оказался у окна. Потерев все той же лапой мутное стекло, стал вглядываться.

— Кажись, ходячий суповой набор явился, — произнес он и почему-то скрылся в расщелине в полу.

Не дожидаясь, пока ему откроют дверь, гремя костями, в избу вошел Кощей собственной персоной — эдакий скелет, обтянутый засушенными зелеными мышцами:

— Пр-р-ривет, подр-р-руга! — Гость бодро поздоровался, прошел вперед и уселся за небольшой пластмасовый стол, какие обычно в уличных кафе бывают. — Налей-ка мне отвару из свеженарытого мха, того самого, который тебе Леший притаскивал на прошлой неделе.

— Ты, милок, все подчистую тогда еще с ним и выпил, и вы ни капли не оставили, — прошамкала в ответ я и удивилась тому, будто знала, что сказать надо.

— Доса-а-адно. — Кощей расстроено опустил ладонь на лицо, а потом подпер ею подбородок. Заозирался по сторонам, словно искал что-то, чем можно было поживиться. — Медовуха у тебя за печкой стоит, ею разогреемся, пока Леший идет.

— Ла-а-адно, голубок, что с тобой поделаешь.

Прохромала я к печи и не успела занести ногу над выступом в закопченной стене, чтобы дотянуться до глиняного кувшина, как раздался оглушительный свист. А снаружи сильный ветер нагнул деревья до самой земли.

Смотрю, Кощей две дырочки от ушей своих руками прикрывает, лицо искажается в болезненной гримасе — такой, какая случается при похмелье, и вот-вот почернеет сейчас он от злобы: мрак ночи уже густой дымкой повалил из очей его западших. А я, едва удерживая равновесие, цепляюсь костлявыми руками за стены печи.

Свист прекратился. Ветер стих. Снова настала полуденная тишина в лесу.

— Видно, соловушка опять проказничает, — изрекла я, одну за другой опуская ноги на перекошенный дырявый пол, затем с опаской метнула взгляд из под хмурых бровей в окно.

— Скорее всего, это его внук. Наш соловушка давно уже не тот. — Кощей наконец успокоился, а в черных провалах его вновь загорелись озорные светлячки.

— Мы все уже не те, — не нашла я ничего лучше, как ответить именно это. Откуда-то я поняла, что мой старый друг очень любит ворчать, философствовать и остроумничать.

— Стареем, — продолжил он, неожиданно став испытывать мое терпение. — А ты вот что-то поправилась, дорогуша.

При мысли, что Кощей — единственная нечисть, не склонная к полноте, мне сделалось смешно. Правда, озвучивать я ее не рискнула. Пока наливала в чашу медовое угощение, слова сами слетели с губ:

— А ты, орел, так и сидишь в темнице сырой и громыхаешь цепями на последнем издыхании? Совсем уже зачах! И можешь не надевать костюм мягкого, кроткого, белого и пушистого зайчика, Василису Премудрую все одно не обманешь.

Кощей видно что-то хотел сказать, да по двери постучали, а затем наперебой раздались голоса:

— А вот и мы!

— Сейчас зажгем!

Сразу подумалось: видно, Леший и Лихо Одноглазое пришли. И верно. Также, не дожидаясь, пока им откроют двери, внутрь ввалились еще два старых друга.

— А я вот лечебный отварчик принес, — весело сказал Леший, вероятно имея ввиду концетрат из того самого свеженарытого мха, грязную и почему-то ополовиненную бутыль которого тут же поставил перед Кощеем на стол.

— Опаздываешь, товарищ, — лениво глядя на него, процедил Кощеюшка.

— Красную шапочку встретил, — пьяно наклонившись к нему, тот вскинул указательный палец и чуть не ткнул им прямо ему в нос.

— Снова пытался заморочить ей голову?

— В этот раз она чуть пирожком не подавилась, хи-хи, — вставил свою лепту Лихо. В следующее мгновение он с галантностью джентльмена взял мою ладонь и вложил в нее огромный красивый гриб: — Милая, свари супца, — с этими словами наклонился и звонко чмокнул в щеку.

Голова моя закружилась, чувствую — сознание ускользает и я будто падаю.

Темнота.

…

Ощущаю прохладную ладонь на лице и затем слышу голос:

— Голову что ли напекло?

Открываю глаза. Надо мной соседский парень Володька склонился и смотрит так озабоченно.

— Вот так чудеса, — вырвалось у меня.

— Грибов объелась что ли? — засмеялся мой спаситель.

Игра №44

Зачарованный медальон

Романова Леона

Крошечные серые комочки затихли. Подобрав под себя голенькие хвостики, уткнулись сонными мордочками в бок большой взлохмаченной мыши. Мышильда только прикрыла усталые глаза, как тут же услышала писк:

— Мама, мама, мне страшно.

— Что случилось Пик? — подняла голову Мышильда.

— Мне приснился страшный сон, и я больше не смогу заснуть, — тоненько пропищал мышонок.

— Что ты, тебе нечего бояться, — Мышильда попыталась уговорить сыночка, — мы живем в теплом сухом подвале, папа приносит хорошую еду, кошки здесь не водятся.

— А вот и нет, — захныкал мышонок. — Мне снился сон, что здесь поселились коты, а нас выгнали на улицу.

— Глупости, — мама мышь начала сердиться. — Никогда такому не бывать. А много — много лет назад все было совсем наоборот. Вот послушай.

Когда-то мыши правили миром. Они жили в роскошных дворцах, увешанных гирляндами из сахарных пряников. Приятно похрустывало рассыпанное коврами зерно. Около парадных дверей всегда стояли миски, наполненные доверху молоком — чтобы их верные слуги кошки могли полакомиться, когда им захочется. Кошки выпекали ароматные булочки и готовили сладкий жирный сыр. А коты стояли на страже и охраняли покой мышиного королевства. Везде царили мир и покой.

Но однажды мышиный король решил сыграть свадьбу своей дочери Марианны. Она была первой красавицей всех королевств. Светло-серая тонкая шерстка переливалась на солнце словно шелк. Блестящие как черный жемчуг глазки заставляли молодых терять рассудок. К ней сватались многие, но король пошел навстречу желанию дочери и позволил ей выйти замуж по любви. А полюбила она не принца, а обыкновенного мышиного доктора. Он показался Марианне очень умным, образованным и был страстно в нее влюблен.

Закатили такую свадьбу, какой старожилы, и припомнить не могли. Позвали в гости всех заморских королей с королевами и принцев с принцессами. Коты же готовили лакомства, развлекали и развозили гостей. Марианна в воздушном платье из белого кружева и с серебряным бантом на хвостике выглядела как лесная фея. После обильного застолья прямо перед началом свадебного бала, молодые в перламутровой карете-раковине поехали прокатиться в лес. Гости последовали за ними. Светило солнце, пели соловьи, дурманяще пахли травы. Молодые были счастливы, а гости довольны.

Вдруг поднялся ветер, скрылось солнце, на небо набежали черные тучи. Казалось, что старый колдун нахмурился и недовольно заворчал. Марианна вся сжалась от испуга. Гости прижали уши и замерли на месте. Но молодой супруг, подогреваемый любовью Марианны, закричал:

« — Кто бы ты ни был, выходи на бой! — он выскочил из кареты и заслонил собой любимую».

— Ха-ха-ха, — жуткий металлический смех прокатился грозой по небу. И громадный нетопырь, взмахнув черными крыльями, завис над ракушечными каретами.

— Ну и мужа ты себе выбрала, принцесса! Когда мне твой папаша отказал, я-то подумал, что ты выходишь за богатого заморского принца. Ан — нет, этим везунчиком оказался паршивый мышиный докторишка, — нетопырь с размаху ударил готовой новобрачного.

Тот рухнул на землю, ударился затылком и затих. Марианна зарыдала.

— Мало того, что мне, великому магу отказали, так еще и на свадьбу не подумали пригласить! — нетопырь окончательно разъярился.

— Не трогай его! — Марианна выбралась из кареты и склонилась над молодым мужем. — Со мной делай что хочешь, но пощади его!

— Да нужна ты мне теперь! Променяла мага на этого убогого докторишку, дура, — нетопырь презрительно сплюнул. — Но такого оскорбления не прощу ни тебе, ни твоим сородичам! Вас ждет страшная кара!

Нетопырь закружил черным облаком над ракушечными каретами, бормоча заклинания. Столб синего пламени вырвался из его ноздрей и устремился в небо.

— Жить вам всем в вечном страхе у своих слуг! — услышали присутствующие. Потом все увидели, как из синего пламени показался медальон с изображением кошки в золотой короне, и медленно растворился воздухе.

Нетопырь тоже исчез как страшный сон. Снова выглянуло солнце, и запели птицы. Все потихоньку пришли в себя и отправились обратно.

Вскоре показались знакомые места. Но вместо дворца лежала куча досок на верхушке которой, облизываясь, сидели коты. Выросшие до невероятных размеров, они как шарик гоняли между собой маленькую мышку. На шее каждого из котов висел голубой медальон с изображением кошки в золотой короне.

Марианна с супругом мигом перевернули ракушечную карету и спрятались внутри. Гости немного замедлили и этим привлекли внимание котов. Те с диким воплем ринулись к недавним гостям. Мышки бросились удирать в разные стороны. Коты рванули за ними и забыли про маленькую мышку. Она успела юркнуть под ракушечную карету.

С тех пор, как кошачье племя получило зачарованные медальоны, они стали для мышей сущим кошмаром. И всегда одно и тоже — кошка бежит за мышкой, а мышка удирает. Но если кто-нибудь из мышей сумеет достать хотя бы один зачарованный медальон, то все повернется так, как было до проклятия нетопыря.

— Но я никогда не видел на кошках медальонов, только ошейники от блох, — протянул разочарованно Пик. — Может это все неправда?

— Этих медальонов остались единицы, — вздохнула Мышильда. Поэтому их сложно увидеть.

— Ой, мамочка, смотри, — Пик прижался к Мышильде, указывая наверх трясущейся лапкой.

Мышильда подняла голову. В подвальном окне торчала рыжая пушистая морда незнакомого кота. На его шее болтался медальон с изображением кошки в золотой короне.

— Мы пропали! — закричала Мышильда, заслоняя собой малышей.

— Ничего подобного! — кот смешно наморщил коричневый нос. — Кто выдумал все это вранье?

— Это не вранье, — голос Мышильды дрожал. — Это предание, которое передается из каждого мышиного поколения в поколение. И медальон на твоей шее — доказательство, что все сказанное, правда.

— А вот и нет! — розовая пасть кота растянулась в добродушной улыбке. — Этим медальоном награждается кот, который совершал справедливые поступки. — Поэтому с этого дня я буду вашим защитником.

— Мам, — Пик зашептал на ухо Мышильде, — а может на всякий случай, все же стащим у него медальон?

Мышильда погладила тоненький хвостик малыша и понимающе улыбнулась.

Игра №45

Зелье удачи

Вербовая Ольга

Пошёл однажды дровосек в лес по дрова. Вдруг видит – поваленное дерево зайцу лапу придавило.

— Спаси меня, добрый человек! – просит заяц человеческим голосом. – Я заячий король, исполню твоё желание.

Подивился дровосек, взялся за топор, подрубил дерево и освободил зайца.

— Спасибо тебе, добрый человек! Проси теперь, чего желаешь.

Задумался дровосек, затем отвечает:

— Хочу всегда и во всём быть удачливым, чтобы всё, что я бы ни задумал, непременно сбывалось.

— Хорошо, будь по-твоему, — отвечал зайц.

Тотчас же кликнул он своих приближённых, и вскоре в лесной чаще появилось видимо-невидимо зайцев.

— Чего надобно, Ваше Величество?

— Бегите принесите зелье удачи. Кто первым принесёт, получит от меня щедрую награду.

Только он это сказал, разбежались зайцы кто куда. Через несколько минут прибежал один из них, неся в пасти склянку с пурпурной жидкостью внутри.

— Вот тебе зелье удачи, — сказал заячий король. – Каждое утро выпивай по глотку – и будет тебе во всём везти.

— Спасибо, король зайцев, но ведь склянка такая маленькая – зелья мне только на неделю хватит.

— Об этом не беспокойся. Как только ты выпьешь зелье до дна, склянка снова наполнится.

— Спасибо тебе, король зайцев! Вовек не забуду!

На радостях дровосек схватил подарок и чуть ли не бегом побежал домой. Там он быстренько открыл его и сделал глоток. Сначала ничего не изменилось. Разве что от зелья остался приторно сладкий вкус.

Только собрался дровосек разочарованно вздохнуть, как явился хозяин дома. А у бедняги снова нечем было с ним расплатиться.

Однако едва хозяин зашёл в сени, его взгляд неожиданно смягчился:

— Пришёл к тебе, чтобы потребовать оплату, но вижу, ты и так бедствуешь. Ну, не буду отбирать у тебя последнее – расплатишься, когда сможешь.

И удалился, оставив дровосека в полном недоумении. Ещё бы! В прошлый раз хозяин кричал, грозился выгнать прочь, если денег не будет, и вдруг такой нежданное благородство. Видать, зелье действует.

С тех пор стал дровосек каждое утро выпивать по глотку чудесного снадобья. И дела его день ото дня складывались всё удачнее. И деньги появились не только чтобы за жильё расплатиться, но и чтобы жить безбедно и сыто. Впрочем, расплачиваться с хозяином наш герой не спешил – тот ему легко прощал все долги. Да и не только он – люди, которые могли быть дровосеку хоть чем-нибудь полезными, с превеликой радостью теперь делали для него всё, что могли, не требуя при этом ничего взамен. Первый в деревне богач, желавший для своей единственной дочери выгодного жениха и отказавший многим влюблённым в девушку юношам, охотно выдал её за дровосека.

По первости радовался наш герой, что ему такое везение привалило. Однако мало-помалу стал воспринимать свою удачливость как должное. Друзей своих очень быстро позабыл – к чему богатому с голытьбой знаться? Батраков заставлял работать за двоих, и платил сущие гроши, да и те неохотно, словно милостыню подавал. Хорошеньких гувернанток без зазрения совести соблазнял, оставляя их, опозоренных, с незаконнорожденными детками либо в омуты кидаться, либо бросить по миру подаяния просить. А вскоре жена ему надоела. Нашёл он другую зазнобушку моложе и красивее, а супругу законную из дома выставил: иди, мол, куда хочешь, и живи как знаешь.

Идёт бедная женщина по лесу куда глаза глядят – и вдруг навстречу ей заяц.

— О чём грустишь, старушка, и куда путь держишь? – спрашивает он её.

— Ах, заяц, как мне не грустить, когда муж родной из дому прогнал. Батюшка мой уже помер давно – некому за меня, горемычную, вступиться. И идти-то мне некуда.

— А кто твой муж?

— Когда я замуж за него шла, был дровосеком. А нынче первый богач в округе.

— Пусть же его удача перейдёт к тебе, старушка, — проговорил заяц.

А наш герой тем временем допил последний глоток зелья. Утром следующего дня схватил склянку и глазам своим не поверил – она была совершенно пустая. Как только он её ни тряс, как только не бил по ней ладонями – всё было тщетно – заветное зелье никак не желало появляться.

Раздосадованный дровосек опрометью бросился в лес, стал кликать заячьего короля. Наконец, явился король перед ним:

— Чего тебе надобно?

— Ты меня обманул! – закричал дровосек. – Ты обещал, что склянка будет наполняться снова и снова, а она пустая! Ты забрал у меня удачу!

— Увы, — отвечал заячий король. – Удача не сделала тебя ни чище, ни добрее. Напротив, ты зазнался, ожесточил своё сердце. Потому я её у тебя и отнял и отдал тому, кому она нужнее – твоей жене, которую ты без жалости выставил за порог. Так что прощай, недобрый человек! Отныне удача от тебя отвернулась!

Сказав так, он ускакал прочь, только пятки засверкали. Проклиная на чём свет стоит заячьего короля и весь его род до седьмого колена, побрёл дровосек домой. Только дошёл – глядь: а дом горит. А около слуги стоят, смотрят, как пламя вовсю бушует.

— Чего уставились, олухи? – прикрикнул на них дровосек. – Спасайте добро, сгорит ведь!

Да только никому не охота в огонь соваться, добро хозяйское спасать. Напрасно дровосек кричал, ругался, и награду сулил, и рассчитать грозился – никто и с места не сдвинулся. Так всё его имущество и сгорело дотла.

Игра №46

Ruby

— Давай поедем в этот тур, — принялась уговаривать мужа Хлоя, как только зашла в его рабочий кабинет.

Пятый раз за неделю она поднимает эту тему. Другой бы уже успокоился, подумал Дэн, но упертости его жены можно было позавидовать, особенно если речь шла о чем-то неизведанном. Вот и сейчас ее взгляд светился азартом и предвкушением новых открытий. И Дэн понимал, что рано или поздно он сдастся под натиском этих светящихся воодушевлением глаз.

— Говорят, там настоящие деревья, — затараторила она, совершенно не обращая внимания на то, что ее муж вернулся к прерванному занятию – выуживанию только ему понятных значков на прозрачном экране. — Представляешь, настоящие! На нашей планете, где уже больше трехсот лет прошло, как они все погибли. Мы просто не можем упустить шанс увидеть их.

— Если на нашей планете нет деревьев уже триста лет, то откуда было появиться этим? – спросил Дэн, не отрывая взгляда от только что пойманного и перемещенного в левый верхний угол экрана синего треугольника.

Ответ последовал мгновенно. Так, словно она ожидала подобный вопрос и успела подготовиться заранее:

— Их нашли в одной из аномальных зон — маленьком острове посреди океана. Когда-то там жили британцы или шотландцы. Еще до появления Единого государства планеты Земля. В далеком-предалеком прошлом, когда ледники не таяли, а воздух был чистым. И сейчас, если этот остров уйдет под воду, мы больше никогда не увидим живые деревья. Ученые, конечно, бьются над тем, как перенести их на континент. Но кого они обманывают? Они просто не смогут воссоздать нужные условия. Я читала, деревья находятся в каком-то природном куполе, который образовался над окружающими их со всех сторон скалами. Там чистый воздух, и солнечные лучи, проходя сквозь купол, не так радиоактивны, потому и не губят растительность. То, что они не погибли и дожили до наших дней — чудо. Ну же, Дэн, мы просто обязаны поехать и увидеть всё своими глазами.

— Это же аномальная зона. Ты и правда хочешь, чтоб мы поехали в аномальную зону? — ухватился он за зацепку и даже развернулся в кресле — лицом к жене.

— Для человека там совершенно безопасно, — Хлоя не намерена была сдаваться. — Рина ездила в прошлый уикенд. И она в восторге. Говорит, никогда такого не видела. Как будто побывала в тех фильмах, что дошли к нам из прошлого, когда деревья были всюду, и чтоб увидеть их не приходилось куда-то ехать, а стоило лишь только выйти из дома. Хотела бы я жить в то время, — сказала она мечтательно, но тут же спохватилась и добавила, – экскурсовод у них просто замечательный. Он очень много всего знает.

— У меня работа, — отрезал Дэн и повернулся к мельтешащим значкам и символам.

— Это всего на один день.

Но, не дождавшись реакции со стороны мужа, она заявила, что поедет тогда одна.

— Ладно, уговорила, — Дэн сдался.

Хлоя мысленно триумфовала.

— Одно жаль — снимать ничего нельзя, — добавила она с грустинкой в голосе. — На входе изымают все записывающие средства.

— Почему это? – удивился Дэн и даже оторвался от прозрачного поля.

— Говорят, что это вредит деревьям.

На входе в капсулу им выдали респираторы, сообщив, что их легкие не привыкли к тому воздуху, что в куполе скал Бен-Невис.

— Ни в коем случае не отставайте от группы, — предупредил экскурсовод – долговязый парень с взлохмаченными волосами. — Если потеряетесь, я вас искать не буду. В мои обязанности входит экскурсия, а не ваша безопасность. А так как тут не работает ни один прибор, сами вы вряд ли сможете найти дорогу назад.

Дэн глянул на Хлою – и это разрекламированный замечательный экскурсовод? Та лишь виновато пожала плечами.

В капсуле было тесно. Отсутствие окон лишь усугубляло ситуацию. Двенадцать счастливцев, которые вот-вот увидят настоящие деревья, сидели вдоль стен и рассматривали друг друга. А экскурсовод все пять с небольшим минут полета до места назначения рассказывал о деревьях и о том, как случайно был обнаружен этот купол.

Первое, что бросилось в глаза, когда открылся шлюз, ослепительно яркий зеленый цвет. Деревья, их было так много, что в это сложно было поверить. Высокие, стройные, они тянулись вверх, и казалось еще чуть-чуть и прикоснутся к солнцу. И пока экскурсанты, разинув рты, вертели головами, экскурсовод с нескрываемой улыбкой рассказывал, что каждую весну деревья с приходом тепла просыпались и начинали выпускать почки, из которых позже появлялись листья. И сейчас вторая неделя, как деревья пробудились.

Молодые листики нежно-зеленого цвета завораживали, и у Хлои появилось непреодолимое желание попробовать их на ощупь. Как только экскурсовод увлек толпу вперед, она сошла с тропы и направилась к ближайшим деревьям.

— Хлоя, что ты делаешь? Вдруг это опасно! — Дэн попытался ее вразумить. – Нам нельзя отставать от группы. Мы можем потеряться, и никто нас искать не будет.

— Мы в ста метрах от капсулы. Даже если захотим, не потеряемся. И это же такая возможность. Разве тебе самому не хочется?

Она была права, Дэн признал это. Как только он увидел деревья, понял, что не видел ничего прекраснее в своей жизни.

Хлоя прикоснулась к листочкам. Осторожно, словно они могут ее ужалить или укусить. Она провела пальцем по гладкой поверхности самого большого из них. Холодный. Живой. Ей казалось, что она чувствует, как по мелким жилкам текла жизнь.

— Смотри, там что-то другого цвета, — воскликнула она, когда Дэн, совершенно позабыв об экскурсоводе и его предупреждениях, изучал шершавую кору дерева.

Хлоя пошла в направлении жгучего красного цвета. Дэн поспешил за ней, боясь потерять из виду. Пара пестрых птиц сорвалась с веток и с криком куда-то улетели. Дэн и Хлоя замерли в удивлении.

— На земле же нет птиц, — удивился Дэн, — наверное, голограммы, — предположил он.

— Они выглядели живыми, — ответила ему Хлоя.

— Голограммы сейчас очень реалистичные делают, не то что сто лет назад.

Облепленное дивными красными цветами растение было ростом с Дэна. Хлоя тут же потянулась руками к цветам. Лепестки были бархатными, не скользкими, как листья деревьев и не холодными. Они были теплыми, словно впитали в себя жар красного цвета.

— Как ты думаешь, они пахнут? – спросила вдруг Хлоя, — я читала о том, что все цветы пахнут.

И прежде чем Дэн успел догадаться, что последует дальше, она сняла респиратор, приблизилась к соцветию и вдохнула. В нос ударил непривычный приятно-дурманящий запах.

— Как же они восхитительно пахнут, — сказала она все еще не решающемуся мужу. — Как тут всё восхитительно пахнет.

Но вот Хлоя начала пошатываться и опускаться на землю, хватаясь за ветки. Дэн догадался, что это от переизбытка кислорода. Он быстро надел на нее респиратор. Пару вздохов и Хлоя пришла в себя.

— Нам надо возвращаться к капсуле, — сказал Дэн, — экскурсия, скорее всего, закончилась. Слышишь голоса? Это, наверное, наша группа.

— Дэн, я больше никогда не смогу забыть этот запах, эти яркие цвета. Дэн, деревья, они живые!

— Я знаю. Но нам надо идти.

Они поднялись с земли и пошли в сторону капсулы.

— Старик Кэл говорил, именно тут бродят люди со стеклянными головами, – рассказывал мальчишка лет десяти двум своим товарищам. — Они появляются раз в несколько недель, а потом бесследно исчезают. Если повезет, мы их сегодня увидим.

— Да не правда это, — возразил ему самый мелкий из них. — Старик Кэл давно спятил.

— Правда-правда. Недаром же в эту часть леса запретили ходить. Не поздоровится нам, если узнают.

Двое других лишь азартно рассмеялись. В горном поселке развлечений было мало. Но с появлением рассказов о странных существах жизнь немного оживилась. И сейчас для любого мальчишки было делом чести пойти в запретную часть леса. Да только никому больше не удавалось увидеть странных людей или не людей вовсе.

— Смотрите, — вдруг сказал шепотом рассказчик и показал куда-то пальцем.

Они спрятались в тени кустов, всматриваясь вдаль.

— И правда люди со стеклянными головами, – прошептал один из мальчишек.

— Значит, старый дед не сошел с ума.

— Смотрите-смотрите, один из них снял стеклянную голову!

— Пф, обычный человек, — разочарованно пробормотал мелкий.

— Да, обычный. Вот только я всех в поселке знаю, а ее – нет, — заметил рассказчик.

Мальчишки замерли, прокручивая информацию в голове. Им всегда говорили, что за пределами скал нет жизни. Там отравленный воздух и радиация, которые убивают все живое. И они — единственные выжившие на земле. А теперь оказалось, что за скалами все же существует жизнь.

Цветок желаний

Романова Леона

Небывалая жара, зарядившая с первого дня лета, как будто испытывала людей на прочность. В городе плавился асфальт. В квартирах, где солнце с раннего утра шпарило прямо в окна, можно было получить тепловой удар. Счастливые обладатели кондиционеров круглосуточно не выключали приборы. Те, не выдерживая высокой температуры, один за другим как солдаты, выходили из строя. Спастись можно было только в деревне.

Недовольную Дашу родители привезли к бабушке.

«- Спихнули в какую-то дыру, где даже вайфая нет. А сами уехали, — злилась девятилетняя Даша. Другие дети вон в Турцию с родителями полетели.»

— Внучка, пойди поиграй с ребятишками, чего в доме-то целый день сидеть! — закричала из двери бабушка, громыхая ведрами. – А я пока пойду курам дам.

— Не нужны мне эти деревенские, — надула губы Даша.

— Ну почему же, деревенские? Здесь и городские есть, — в окне избы показалась рыжая голова соседского мальчишки. Он смешно тянул длинную шею и был похож на жирафа.

— Потому что в окна лазают только деревенские. Городские через дверь заходят, — перекинув толстую косу через плечо, важно заметила девочка.

— Ну ладно, — дернул плечом мальчишка, — могу и через дверь.

Даша и опомниться-то не успела, как перед ней, словно джинн из бутылки, появился тощий нескладный мальчишка в рваных шортах, полосатой майке и спортивных кедах. Мальчишка в одной руке держал старую потрепанную книжку, другой поправлял падающие с носа очки.

— Ты кто? – спросила девочка.

— Арсений – твой сосед, — мальчишка протянул свободную руку. – Кстати, меня тоже родители из города вывезли.

— Даша, — девочка с сомнением посмотрела на соседа, но руку пожала.

— А чего ты такая злая? – Арсений уселся на стул.

— Да скучно здесь и делать нечего. Вайфая-то нет, — скривилась Даша.

— Да ты что? – удивился Арсений. – Тут столько всего интересного.

— Ну и что тут интересного? – фыркнула Даша. – Коровы с курами?

— Вот смотри, — Арсений раскрыл книжку с заложенной блестящим конфетным фантиком страницей. – Это я нашел в бабушкином сундуке. В ней рецепты всяких колдовских зелий, волшебных эликсиров. А чтобы приготовить все эти снадобья надо собирать лесные растения, но в определенное время.

— Вот это да! – ахнула Даша.

— Правда здорово? – просиял Арсений?

— Посмотри, а там написано, как приготовить эликсир желаний?

— Эликсир желаний? – Арсений наморщил лоб. – Такого не помню.

— Как это? Это же самое главное. Если нельзя приготовить такой эликсир, то зачем нужна вся эта книга! — Даша чуть не плакала от досады.

— А у тебя много желаний? — спросил с опаской Арсений.

— Одно, но без эликсира никак не обойтись.

— А какое, не скажешь? – заинтересовался мальчик. Может, мы что-нибудь вместе придумаем.

— Да что тут придумаешь? Я очень хочу собаку породы акита- ину. А родители отказываются ее покупать. Говорят, что с ней хлопот много. А я сама бы с ней занималась: гуляла и кормила. А они ни в какую.

— Есть! — Арсений даже подпрыгнул на месте от возбуждения. – Сегодня же ночь на Ивану Купала. Даже в книжке написано.

— Ну и что? – не поняла девочка.

— Это единственная ночь в году, когда зацветает папортник. Если найдешь цветок, то любое желание сбудется. — Арсений зашелестел страницами.

— Точно? – с сомнением в голосе протянула Даша.

— Конечно! – воодушевился Арсений. — Самое главное его отыскать. Для этого надо пойти ночью в лес и найти самое сырое место. А там и заросли папортника недалеко. Это не сложно.

— Круто! – восхитилась Даша. – А ночью же темно. Мы ничего не увидим.

— Да ладно, тебе, – начал уговаривать ее Арсений. – Я же в клубе юных биологов и краеведов состою. Могу и любое растение найти, и костер разжечь. Или ты боишься?

— Вот еще! — фыркнула девочка. – Кого там бояться водяных с лешим?

— Заметано, — обрадовался Арсений. – Выходи сегодня ночью на крыльцо. Только от комаров чем-нибудь натрись, а то в лесу съедят. А я пошел готовить экспедицию. Принесу все необходимые вещи.

Даша с бабушкой ночью спали в одной комнате. Поэтому девочка дождалась пока старушка захрапит и без труда перелезла в открытое окно. У крыльца уже топтался Арсений с рюкзаком за спиной.

— Я уж боялся, что ты заснула.

— Что я маленькая что ли? Пошли.

В деревне было тихо. Только вдалеке раздавался лай собак. Единственный уличный фонарь освещал дорогу, по которой ребята направились к лесу. Как только они вышли на окраину, их тут же окутала тьма. Арсений, снял с тощего плеча рюкзак и достал оттуда фонарь.

— Вот, смотри, какой хороший на светодиодах, — похвастался Арсений. – Мне его отец в этом году на день рождения подарил, как раз, когда мне десять лет исполнилось.

— А что еще у тебя в рюкзаке? – спросила Даша.

— Здесь нужные для похода вещи: веревка, спички, вода, сухарики. — Арсений погремел содержимым.

— А вода зачем?

— Если надолго в лесу задержимся, пить захочется.

Арсений посветил мощным фонариком и пошел первым. Даша поспешил за ним.

Лесная прохлада приятно окутала горячие головы путешественников. Запах деревьев мягко обволакивал сознание. Рядом скрипнуло дерево.

— Ой, что это? – Даша схватила за руку Арсения.

— Это Леший смотрит, кто пришел, — пошутил Арсений.

— Какой еще Леший? Леших не бывает. – Даша резко остановилась.

— Очень даже бывает. И Леший, и водяной с русалками — все они здесь живут и стерегут лесное богатство. И папортник цветущий они не всякому показывают. А только тому, чье желание им больше понравится. — Арсений продолжал развлекаться.

— А как они о нем узнают? – спросила девочка.

— А вот мы сейчас выйдем к озеру, найдем заросли папортника, и ты три раза крикнешь: «Леший, леший приди

Моему желанию помоги!»

— Ну ладно, если так надо, тогда конечно сделаю, — согласилась Даша.

Арсений улыбнулся и замедлил шаг. Даша пошла вслед за ним.

Золотая луна полная королевского величия наблюдала за ребятами с неба вместе со своими придворными, яркими звездочками.

Кусты, серебрились в лунном свете и казались волшебными цветами. А запах дурман-травы навевал сказочные видения. Впереди за кустами послышался всплеск воды.

— А вот и озеро с русалками, — обрадовался Арсений, поднял повыше фонарик и шагнул вперед.

В тот же миг что-то упало с дерева, задев Арсения. Фонарик от неожиданности вывалился из рук мальчика и погас. А сам Арсений почувствовал, что проваливается вниз. Луна мигом спряталась за тучу и звездочки потускнели.

— Ааа! — заорал Арсений.

— Ты где? – закричала Даша. – Темно! Не вижу!

— Стой! Здесь болото! – охрипшим от ужаса голосом отозвался Арсений.

— Что же делать? – у Даши по лицу потекли слезы. Зачем она потащилась в лес за этим цветком? Вот дура-то! Вдруг Арсений утонет, а ее утащит леший или загрызет волк.

Девочка опустилась на колени и начала шарить вокруг руками в поисках фонарика. Руки все время проваливались в какое-то жидкое вонючее месиво.

— Арсений! Ты где? — снова закричала Даша. Но вокруг стояла зловещая тишина. Темнота сдавливала голову словно тисками. И Даша не выдержала:

«- Леший, леший приди

Моему желанию помоги!

Спаси Арсения!

Выведи нас отсюда!

Больше мне ничего не надо!»

Снова раздался тихий всплеск. Вдруг девочка нащупала рукой твердый предмет. Она схватила его. Фонарик! Даша нажала на кнопку, и яркий свет вспыхнул и осветил окрестности.

Арсений с закрытыми глазами и без очков стоял по пояс в болоте. А она сама сидела на кочке рядом. Здесь же валялся неизвестно откуда взявшийся рюкзак. Даша потрясла его и вытащила оттуда веревку. Потом огляделась по сторонам и заметила позади себя дерево. Она встала и аккуратно привязала к нему веревку. И уже спокойно сказала:

— Арсений, открой глаза. Держись за веревку и тяни на себя.

Мальчик открыл глаза, потряс головой и тут же схватился за веревку. Хватило пары-тройки рывков, чтобы очутиться на спасительной кочке рядом с Дашей.

— Спасибо! – потрясенно проговорил Арсений. – Я уж думал, что нам конец.

— Спасибо, ты Лешему скажи. Я же его просила желание исполнить, — проворчала Даша. А я по твоей милости без цветка теперь осталась и желание мое пропало.

— Да я виноват, прости меня. Но я же был здесь днем и никакого болота не было, — Арсений озирался по сторонам.

— Ты просто перепутал место. Пошли отсюда, а то еще заблудиться не хватало, — забеспокоилась Даша.

Вновь на небе выглянула луна и заботливо освещала ребятам обратный путь.

Вскоре уставшие, грязные и мокрые они доковыляли до Дашиного дома. Даша поднялась на крыльцо и оторопела. Возле двери сидел пушистый рыжий щенок породы акита-ину. В зубах он держал цветок алого цвета.

Игра №48

Обретенное счастье

Момбинуш Окран

Наконец у Корфуня все переменилось. Он сделал для себя открытие. Целую неделю выматывался на работе и дома, а все равно ничего не клеилось, все разваливалось, ломалось и рушилось. Как будто нашествие неприятностей, решивших специально изводить человека, чтобы подтолкнуть его к поиску нужного выхода. И вот сегодня, в пятницу, Корфунь, устало плетясь с работы домой, заглянул в недавно построенный и открывшийся магазин-кафе с выпечкой. Слишком ароматно пахло из-за двери заведения. Волшебный, обещающий сытое безмятежное счастье запах настойчиво бился в ноздри и будто нашептывал ласковым и манящим голосом: «Откушай меня и будет тебе счастье!»

Колокольчик карамельного цвета нежно и мелодично звякнул, впуская нового адепта в другой мир, в рай чревоугодия. Чего только не лежало на полках! Румяные толстобокие пирожки выпячивали пышные лоснящиеся бока, еле сдерживающие под слоем теста стремящиеся вырваться наружу разнообразные начинки – сладкие и нежные, острые и игривые, похрустывающие, мягкие и воздушные. Взгляд притягивали пирожки из слоеного и дрожжевого теста на любой вкус. Ароматная пухлая выпечка, щедро посыпанная ванилью и политая медовым сиропом, пирожки, похожие на откормленных поросят, наполненные мясными начинками со всевозможными соусами. А пиццы! Многоярусные подставки ломились от изобилия пицц, на которых высились горы из ветчины, сыров, кукурузы, овощей и зелени. Сглотнув слюну, Корфунь прошел к следующим полкам, где притаился настоящий блинный рай. Блины с икрой и с семгой, с курицей и грибами, с нежнейшим творогом и фруктами, обильно политые воздушными сливками. Это был настоящий Эдем, в который хотелось вернуться покаянным грешником, забыв о доме и работе, чтобы отныне искупать вину блуждающего сына. День за днем каяться и за каждый прощенный грех получать одно из невиданно вкусных яств.

— Всем хочется проглотить свой кусочек счастья, правда? – мягко прозвучало за плечом Корфуня. Повернувшись, он увидел его обладательницу. Хозяйка кафе была такой же мягкой, как ее голос, и пышной, как сдобная булочка. И от нее настолько аппетитно пахло какими-то специями, что его обессиленный организм и разум сразу и навсегда покорились этой прекрасной богине. А она видела мужчину насквозь: усталое лицо, прилипший к спине живот и помятый костюм были как белый флаг, моливший о спасении.

— Пойдем, — улыбнулась она, ласково взяв мужчину под локоть и усаживая за стол, уютно расположившийся в недрах оазиса съедобного счастья. – Совсем скоро все изменится и жизнь пойдет как по маслу, — с этими словами она начала щедро поливать маслом первую порцию румяных блинчиков, как по мановению палочки исчезавших во рту Корфуня. Блюда сменялись одно за другим и ощущение бездонной сытости убаюкивало мужчину, ощутившего себя вновь маленьким и счастливым ребенком, которого любят, а он в ответ любит весь этот вкусный, мягкий и ароматный мир.

Игра №49

Счастливый праздник

Джилджерэл

Танечка уже третий день лежала в своей постельке грустная и даже не хотела смотреть любимые мультфильмы. Ее огромные голубые глаза были полуприкрыты, а на лбу, под золотистыми кудряшками, выступали росинки пота. Малышка простудилась и теперь болела.

– Мама, а ко мне теперь не придет Дед Мороз? Он же не приходит к больным? – всхлипнула малышка, повернув голову к сидевшей рядом со своей вышивкой маме.

– У тебя обязательно будет праздник, ты встретить свой четвертый Новый год, моя хорошая, только выпей еще ложечку лекарства. – потрогав лоб ребенка, мама поняла, что дела не идут на поправку, но продолжала улыбаться. Ни в коем случае, нельзя проявлять тревогу, ведь здоровье крошки такое хрупкое! С самого рождения, Танечка постоянно простужалась и долго температурила. А если ребенка еще и огорчить, все может стать только хуже. Мама знала это, потому даже лекарства старалась предлагать как игру.

– Не хочу микстуру, мама, она горькая. Праздники не бывают горькими, – огорченно нахмурилась малышка и снова задремала, потеряв остаток сил.

“Нужно что-то делать,” – печально подумала мама, выходя из комнаты и тихонько притворяя дверь. В комнате продолжал гореть ночник, его мягкий желтый свет падал на осунувшееся личико спящего ребенка.

Тщетно попытавшись дозвониться мужу, который как раз был в командировке, за сотни километров от дома, женщина оставила ему сообщение на автоответчик: “Любим, ждем. Танечка снова простыла, теперь болеет и совсем не ест лекарства. Они и не помогают, а врачи разводят руками. Спаси нашу крошку, ты ведь все можешь, защитник наш. Целую”. Грустно улыбнувшись от мыслей о муже, находящемся сейчас так далеко и о дочурке, спавшем неспокойным сном в соседней комнате, женщина отправилась на кухню готовить скромный ужин и заваривать липовый отвар, чтобы дочурке хоть немного легче дышалось, когда проснется. Хоть чая с медом попьет. С этими мыслями уставшая мать не заметила, как задремала. Она всего на минутку склонила голову на руки, так и уснула, сидя у кухонного стола, на котором стояли вытянутые из шкафчика травы и баночка липового меда, золотистого, как ее и Танюшины кудри.

Эту картину и увидел муж, негромко открывший дверь и зашедший в квартиру с охапкой подарков. Полюбовавшись задремавшей женой, он нежно коснулся ее плеча, погладил по волосам.

– Как вы тут, без меня? – тихо спросил он, улыбаясь ее пробуждению.

– Ты получил мое сообщение? Танюша совсем плоха. В этот раз, все серьезнее, – глаза женщины излучали одновременно любовь и тревогу.

– Не переживай, будет у нас праздник. И доченька наша выздоровеет. Ведь прилетел ваш защитник, – мягко и тепло улыбнувшись, мужчина направился в детскую, на ходу вытягивая из кармана какую-то блестящую всеми цветами радуги коробочку.

– Малыш, я прилетел! Твой папа дома и завтра с самого утра мы будем наряжать елку и встречать Деда Мороза. – радостно поприветствовал он проснувшуюся Таню. – А угадай, что у меня в этой коробке?

– Я уже большая и не верю в гостинцы от белочки. Мы видели в парке белочку, у нее нет гостинцев, – пыталась нахмуриться малышка, хотя ее губки расплывались в слабой улыбке. Она была счастлива, что любимый папа дома.

– Ты что? Конечно я не буду тебе рассказывать никакие сказки. Ты же знаешь, что у твоего папы очень серьезная работа? – грозно и шутливо нахмурив брови, отец подмигнул ребенку. – И ты знаешь, что я только что, вернулся из серьезной командировки. А теперь хочешь узнать секрет?

– Хочу! Конечно хочу! – девочка так обрадовалась и заинтересовалась, что даже приподнялась в постельке.

– Тогда слушай. Твой папа летал далеко-далеко, чтобы встретиться с космонавтами, только что вернувшимися с Марса. Помнишь, я рассказывал тебе про красную звездочку. И знаешь что? На Марсе тоже празднуют Новый год! И в этой коробочке марсианские конфетки. Они не простые. Берешь одну в рот, загадываешь желание и глотаешь. Но не больше трех в день. И раз у нас скоро вечер и праздник, то сегодня можно загадать три желания, но хорошенько над ними подумать. – Еще раз подмигнув дочурке, отец вышел из комнаты, оставив коробочку возле ее подушки.

Коробка притягивала взгляд. Тане так хотелось, чтобы наступил праздник и всем было хорошо и весело. Она видела, что мама устала и грустит. Но папа уже был дома, еще и привез такой гостинец. “Загадаю я, чтобы к нам пришел Дед Мороз,” – тихонько прошептала Танюша, положив в рот первую конфетку. “А еще, пусть мама не грустит и папа чаще бывает с нами,” – это было второе желание ребенка. “И я хочу выздороветь и никогда больше не болеть,” – после третьей конфетки она закрыла коробочку и уснула спокойным тихим сном.

На следующее утро малышка проснулась здоровой и веселой и увлеченно помогала маме готовить торт, а папе, наряжать елку. В доме запахло сладкой ванилью, свежей хвоей и праздничными экзотическими мандаринами. Это был запах праздника, уюта и счастья. А вечером счастливая семья сидела у наряженной елки и распаковывала подарки, принесенные Дедом Морозом. Танечка была самой счастливой, ведь дедушке очень понравилось, как она читала стихотворение, а папа и мама тоже были довольны и счастливы, встречая этот Новый год.

Игра №50

Лесная хозяйка

Армант, Илинар

Тихо потрескивают дрова, наполняя старенькую избу теплом и дрёмой. В низенькое окошко заглядывает пушистый сугроб, на дворе зима, а в избе пахнет травами – это лето, собранное в пучки, зимует на стенах. И не мудрено — бабка Марфа знатная травница, уж кто только к ней на поклон не приходил, коли хворь какая приключалась. Аж сам барин не раз приезжал, коли болен был кто из домочадцев.

— Бабушка, расскажи мне про Хозяйку леса, — нарушает тишину детский голосок, и с печи свешиваются сначала две русые косички, а за ними и курносое лицо внучки.

— Да сколько раз рассказывать-то можно? – смеётся старушка. — Ты и так всё знаешь, Алёнка — а сама довольна – любит Марфа поговорить, а пуще того – рассказывать.

— А ты расскажи ещё разок, как с подружками по ягоды ходила, — просит внучка, очень уж ей нравится слушать эту историю.

— Так и её тоже знаешь, — улыбается бабка, — ну, раз так люба, то слушай.

Было мне тогда ровно столько же годков, как и тебе сейчас. Аккурат осьмой годок и пошёл. И собрались подружки в лес по ягоды и меня с собой позвали. Мамка-то меня не хотела пущать – мала ещё, подружки-то постарше меня были. Да я уговорила.

Пришли мы в лес, идём по тропочке, а по обеим сторонам полянки зелёные. Ягодные. Подружки-то сразу стали ягодки сбирать и в кузовки класть, а мне и не до того. Впервой ведь так далеко от дома ушла. У них уже и кузовки почти полные, а у меня лишь на донышке. Увижу ягодку, наклонюсь за ней, а рядом травку, вдруг, замечу любопытную. Али цветочек какой… а сама всё дальше и дальше бреду. Только чую, что лес какой-то другой стал. И полянок никаких нет. Огляделась я, а подружек даже и не видно.

Испужалась я и стала их аукать. Зову, зову – никто не откликается. Стою я меж деревьев высоких и не знаю, в какую сторону пойти. И думаю про себя – а ну, как пойду вон туда, и ещё дальше в лес забреду? А если туда? Не заблужусь ли ещё шибче? И решила я тогда сидеть на месте – авось, хватятся меня и найдут. Ведь не так долго я и брела по лесу-то.

Прислонилась спиной к сосенке, а сама наверх смотрю, на небо. И вижу, что солнышка-то на небе уже и нет, спряталось за деревьями. Тут я совсем испужалась. Снова кликать стала, а сама сижу и реву в три ручья. Как, вдруг, слышу…

— Что случилось, девочка?

Смотрю… а передо мной женщина стоит. Молодая, простоволосая – косы расплетённые почти земли касаются. На голове венок из листьев и цветов, а платье зелёное, цветочное, будто и по подолу цветы те раскинуты.

— Заплутала я, тётенька… — отвечаю ей, — вот по ягоды ходила, — и показываю ей, значит, кузовок свой.

Заглянула она в него, засмеялась:

— Эка ягодок-то как мало насбирала.

А потом взяла меня за руку и повела:

— Идём, Марфуша, со мной. Гостьей моей будешь. Переночуешь в моей избе, а завтра я тебе выведу из леса.

Обрадовалась я, только удивительно мне стало – откуда она имя-то моё знает? Спросила её, а она и говорит:

— Я всех знаю, кто к травам моим душой расположен.

А я так уже устала тогда, что дальше и расспрашивать не стала.

Недолго прошли, и увидела я избу высокую меж ветвей. Да и не изба это вовсе – терем! Как есть терем! Расписной весь, по стенам вьюнок карабкается, а на нём цветы неведомые цветут, каких я отродясь не видала.

Тут я и вспомнила рассказы про Лесную Хозяйку. Не иначе она самая и есть. Но совсем не забоялась – чую, что добра она ко мне.

Переночевала я у неё в тереме, а поутру разбудила она меня и повела за собой в лес. Там-то она мне и стала рассказывать да показывать травы разные.

— Ой, бабушка, — перебила внучка, — как же ты всё запомнить-то могла?

— Да вот и сама дивлюсь. Только всё-всё, что она тогда говорила, мне в душу-то и запало. Ничего не забылось, всё потом вспомнилось. Будто подсказывал кто поначалу, не иначе сама Хозяйка и помогала.

— А я тоже всё-всё помню, чему ты учила! – воскликнула Алёнка. – Вот там, над окошком — медуница – она от кашля хорошо лечит, и от удушья, а рядышком – иван-чай. Он и желудок лечит, и боль головную, и бессонницу… и…

— Ах ты, лекарка моя, — засмеялась бабушка и чмокнула Алёнку в макушку, — вот я тебе сейчас и дам испить иван-чая, чтобы бессонницу твою прогнать. А то время позднее, а ты всё не спишь.

Алёнка тоже засмеялась и юркнула под пёстрое одеяло.

В избушке снова воцарилась тишина. Алёнка уснула быстро, и снилась ей Лесная Хозяйка – волосы русые земли касаются, платье цветочное, а на голове венок из цветов и листьев… И улыбается она ей – Алёнке…

И Алёнка улыбается ей во сне, и шепчет тихо…

— Не Хозяйка это… сама Земля- матушка…

Игра №51

Цыделья

Герасимова Ирина

На Землю опустились сумерки. Из густого тумана в лесу вышел волк, поднял кверху острую морду и завыл на луну. Тыковка на ветке дерева полыхнула огнем, взлетела в воздух, с треском лопнула, разбрызгав клочки пламени, — и Хэллоуин начался.

Цыделья, ключница, что живет на вершине горы Авазнир, открыла сундук, стоявший рядом с ней, заглянула внутрь и шарахнулась в сторону. Оттуда с громким шипением вылетел пушистый шарик, превратился в чернявого котенка и умчался вдаль.

— Раз, Два, Три, Четыре! – Один за другим из бездонного пространства сундука выскакивали котята, вытягивали лапки, выгибали спинки и грозно шипели, готовые к драке с воображаемым врагом. Чуть позднее пришел черед ведьм, вампиров, зомби и мертвяков, неуклюже выбиравшихся из небытия. Цыделья подкрашивала кисточкой потертые наряды своих питомцев, освежала макияж, стараясь, чтобы “нечисть” не ударила в грязь лицом в самый главный праздник года. Осмотрев двух молоденьких вампирш, Цыделья осталась недовольна. Мягкой кисточкой она подправила мятые наряды и добавила красок бледным щекам.

— Пора тебе сменить обувку, Салина! – сказала она. — Да и тебе, Рилья. Загляните на склад старого Руно, скажите, что от меня. Пусть раскошелится старый негодяй и выделит пару лучших дамских сапожек моим вампирам. Ведь сегодня вам предстоит кружить головы земным мужчинам и, если повезет, увести за собой в наш сумрачный мир.

Она снова взмахнула кисточкой – и губы девчонок окрасились краской, волосы завились крупными кольцами, глаза загорелись плутовским огнем. На этот раз Цыделья была довольна собой. Наклонив голову, она осмотрела плоды своего труда. Салина и Рилья смотрелись шикарно. Усевшись на козлов, они полетели на Землю, где уже вовсю пылали костры, дети выпрашивали конфет и пирожных, а озорные мальчишки бомбили куриными яйцами дома скупердяев, не пожелавших расстаться добром со сладкой собственностью.

А Цыделья опять вернулась к сундуку.

— Вперед, вперед, дорогие мои! — покрикивала ключница, провожая “нечисть” в долгий путь. Она орудовала кистью, ножницами и иголкой, прокалывая, отрезая или, наоборот, приклеивая, подштопывая, пришивая. Вздыхала и качала головой. За прошедший год ее питомцы изрядно пообтрепались. Они нуждались в хорошей обнове.

— Счастливого Хэллоуина!

— Счастливого Хэллоуина! – отвечали питомцы резкими, хриплыми голосами и смущенно кашляли, слыша, как неестественно, словно ржавый тупой нож по железу, звучат их голоса.

Была почти полночь, когда Цыделья решила, что сундук пуст. Она сунула свой крючковатый нос в бездонную тьму и слепо сощурилась.

— Есть тут кто? – прокаркала она. Углядев что-то, она длинным ногтем выудила на свет крошечное привидение, больше похожее на блеклого ночного мотылька. – Ты кто?

“Мотылек” бил крылышками, стремясь к свободе, оставлял на морщинистых цепких пальцах пыльцу, но Цыделья держала крепко.

— Я привидение! – пискнул “мотылек”, поняв, наконец, что ему не вырваться из сильных рук ключницы. — Привидение? Непохоже! – хмыкнула Цыделья – Ты похож на глупую ночную бабочку, прилетевшую на свет ночника.

— Я – привидение! – возразил мотылек и горделиво выпрямился. Из его мерцающих зеленым светом глаз полилась обида. — Я – привидение лорда Гринвиля, убившего родную мать!

— Убившего мать! – Цыделья покачала головой — Теперь понятно, почему ты так выглядишь. Даже у нас матереубийцы и отцеубийцы не в почете. Лети, привидение, и не попадайся мне на глаза. Молись Тому, Кто Обволакивает Тьму, чтобы не стать мотыльком.

Цыделья, пригорюнившись, окинула взглядом “нечисть”, игравшую с людьми в Хэллоуин, струившуюся ярким потоком фестивалей на улицах, скачущую через костры в садах, горящую огнем в зубастых тыквах Джека. Она любила их всех, этих глупых несуразных детей. Ведь своих у нее при жизни не было. А что если кто-то из них пожелает ей смерти? Нет, она этого не допустит! Цыделья всхлипнула и вытащила из кармана фартука берцовую кость беспечного путника, попавшегося некогда ей на пути, и яростно откусила кусочек. Косточка сочно хрустнула на ее острых зубах. Вдруг брови ключницы грозно нахмурились.

— Салина! – визгливо закричала она. – Не тот! Не тот! Оставь эту бледную немочь в покое! Посмотри, какой красавчик сидит под тем старым трухлявым грибом!

Салина, “зависавшая” с компанией студентов в парке, вздрогнула и отшатнулась от Арнольдо. Парень, выпучив глаза, следил, как исчезает подруга, отношения с которой благополучно катились к кульминации. Морщась от боли при каждом шаге в сапогах от Руно, Салина добрела до лошадки, замершей под куполом гриба-аттракциона, на которой восседал упитанный румяный мачо с бутылкой пива в руках.

— Здравствуй, дорогой! – проворковала вампирша и сладко улыбнулась, показав белоснежный ряд острых зубов. – Не стоит ли нам с тобой познакомиться поближе?

Не стесняясь беззаботных гуляк, она нагнулась и запустила зубки в ароматную людскую плоть.

— Пошли, дорогой! – прошептала она. – Нас ждет небесная колесница.

Пришедший в себя Арнольдо с диким ревом напал на соперника, cвалил сокрушительным ударом с ног. “Мачо” упал на землю и так и остался на ней лежать. Салина улизнула с места преступления, страшась гнева Цыдельи. Ключница была сурова к тем, кто постоянно попадал впросак.

Карнавальная ночь была в самом разгаре. Сидя возле сундука, Цыделья “отрывалась” на празднике вместе с питомцами. Она корректировала, подправляла, наставляла, переживала из-за их промахов и неудач. Она веселилась, вместе с ними вешала на дверях домов паутину, украшала сады пластмассовыми скелетами, ходила от дома к дому с корзинкой, требуя сладкого угощения, ловила губами яблоки в тазу, предсказывала беспечным людишкам судьбу. В разгар веселья она любила хрипато хохотнуть, игриво куснуть жертву в шею и насладиться ее растерянностью.

Но вот пришла минута, когда Цыделья потеряла силы. Усталость навалилась внезапно, сковав руки и ноги. Веселье продолжалось, и до рассвета было далеко. Зевнув, она смежила веки, решив отдохнуть, пока “нечисть” гуляет, и не заметила, как погрузилась в сон. Голова ключницы склонилась на бок, аппетитный кусочек жирной свинины выпал из рук, запачкав праздничную юбку.

Первый луч солнца скользнул из-за леса, мазнул желтой кисточкой небо. Цыделья сладко спала. Она не видела, как осторожно, стараясь не потревожить “мамочку”, “нечисть” приходит, встает в очередь в сумрачный мир. Наступит рассвет и о веселье забудут. Призрачный мир на время упокоится. Лягут в могилы неуклюжие мертвяки, вернутся в Подземный мир черти и бесы, оборотни и ведьмы уйдут в леса. Одна ключница на Авазнире будет сидеть возле сундука, храня мир, спокойствие и благополучие сумрачного мира.

Игра №52

Жених для бабы Яги

Романова Леона

Баба Яга с тоской оглядела свое хозяйство. Накренившийся влево деревянный забор, грозил вконец завалиться набок. Старые железные бочки прохудились, и оттуда медленной струйкой вытекали остатки дождевой воды, обегая пожухлую траву. А рядом грустно склонили почерневшие головки некогда румяные пионы. Избушка как больное животное стояла, пождав под себя одну лапу.

— Да, дела, — прошамкала беззубым ртом Баба Яга и оперлась на метлу.

— Осторожно! – завизжала метла. – Я ж тебе не дубина. Со мной аккуратно надо, а то я и рассыпаться могу.

— С тобой-то что? – удивилась хозяйка.

— Старая стала. Болею я. – вздохнула метла. – А тебе, Яга, мужик нужен, чтобы по хозяйству помогал. А то загнемся мы тут с тобой совсем.

— Вообще-то, — Яга поправила на себе косынку, — я и сама об этом подумываю. Только вот не решила кто лучше: принц эльфийский или Иван Царевич?

— Чего? Чой-то ты старая удумала? Какие еще принцы и цари? – ахнула метла. – Совсем с ума съехала. Ты в зеркале-то себе видела?

— Да видела, видела, — Баба Яга почесала на носу большую бородавку. – Для этого у меня яблочки молодильные имеются, да приворотное зелье для жениха изготовить могу.

— А характер-то свой сварливый куда спрячешь? – ехидно поинтересовалась метла. – Нет у тебя такого зелья, чтобы характер на сахарно-медовый изменил. Да и потом, никакие принцы хозяйством твоим заниматься не будут. Сядут на троне, а ты вокруг них осой крутиться будешь да спрашивать: Чего еще любимый желает?

— Думаешь? – засомневалась Баба Яга.

— Не думаю. Уверена, – припечатала метла. – Тебе кто попроще нужен. Самое главное, чтобы любил тебя. Тогда он и хозяйство наладит.

— Где ж такого искать, чтобы и любил и хозяйством занимался? – пригорюнилась Баба Яга. – Таких мужиков днем с огнем теперь не сыщешь.

— Нужно дать объявление в лесной газете. И пускай сорока его всем разнесет, – оживилась метла. – Глядишь, кто и попадется.

— Дело говоришь! — обрадовалась баба Яга. — Ты объявление сочиняй, а я пойду покуда причешусь что ли.

***

Водяной вынырнул из болота, уютно устроился на кочке и, подставив летнему солнышку коричневое брюхо, сладко задремал. Сквозь сон он слышал, как квакали лягушки и стрекотали кузнечики. Вдруг что-то липкое и скользкое опустилось ему на морду. Водяной, отплевываясь, содрал с себя мерзкую субстанцию и открыл, наконец, глаза. Оказалось, что в лапе он держит мокрый и местами попорченный лист бумаги, на котором с трудом различался текст:

Баба Яга ищет жениха,

Чтоб не пил, не курил,

И цветочки ей дарил,

Чтоб хозяйство поправлял,

И метлу не обижал.

Водяной почесал перепончатой лапой в затылке:

«А что? Яга – баба хозяйственная. И приготовить, и накормить, и спать уложить – все может. Ни от одной русалки такого не дождешься. Эх, сейчас соберу гостинцев и пойду к ней посватаюсь, — настроился Водяной.

Прихватив с собой подарки, Водяной запрыгал на хвосте к избушке Бабы Яги. Только показалась ее избушка, как мимо него, подгоняемый знакомой метлой, пронесся вихрь. В конце поляны вихрь раскрутился и превратился в красного как рак Лешего. С всклокоченными волосами, спутанной бородой и рваной рубахой хозяин леса ползал на четвереньках и что-то бормотал.

— Эй, — окликнул Водяной Лешего, — что это с тобой?

— Со мной ничего. — Леший, потирая спину, с трудом выпрямился во весь рост. — А Яга-то с ума сошла. Надо за лекарем в Тридевятое царство посылать.

— Да? – Водяной сморщил лоб. – Вроде раньше ничего такого за ней не водилось.

— Ага. Вот сам посуди, — Леший протянул Водяному знакомый лист бумаги. – Сначала написала мне письмо. Мол, приходи ко мне свататься. Я собрал мухоморов полную корзинку. Я же знаю, что она больше всех грибов их ценит и отправился к ней свататься. А она меня обругала, да велела своей метле меня из дому вымести.

— Как это тебе письмо? Это она мне прислала и меня свататься звала, — Водяной исподлобья посмотрел на Лешего.

— И тебе тоже? – изумился Леший. Вот я и говорю: Совсем бабка ума лишилась.

— Сейчас я пойду и все у нее выясню, — Водяной опять запрыгал на хвосте к избушке.

— Смотри, осторожнее там! — закричал вслед Леший.

Баба Яга, в синем шелковом сарафане из под которого кокетливо выглядывали красные сафьяновые сапожки, обхватив руками голову в желтой праздничной косынке, грустно сидела на ступеньках крыльца. Рядом стояла метла с торчащими во все стороны прутьями.

— А ты с чем пожаловал? – процедила сквозь новые зубы, Баба Яга.

— Если ты будешь так разговаривать с женихами, — прошептала ей на ухо метла, то никогда замуж так и не выйдешь.

— А за кого тут входить-то? – возмутилась Яга. – Один пришел костями тут гремел и сразу в баню идти намылился. Другой — какую-то дрянь принес – прошлогодних сушеных мухоморов. Еще неизвестно что у этого!

— А ну давай показывай, с чем свататься пришел? – Баба Яга заглянула в корзинку к Водяному.

— Я, Баба Яга, специально для тебя все самое лучшее из болота достал, — Водяной гордо выпятил грудь.

— Лучшее! — Баба Яга пошарила рукой на дне, — Водоросли, пиявки – ты что издеваешься надо мной?!

— Ну да, все сам собирал. А что тебе не нравится? – удивился Водяной.

— Мне никто из вас даже цветочков не принес! – заголосила Яга. – Убирайся вон! Метла. Выгони его!

Водяной, не дожидаясь, метлы, очень бодро запрыгал в сторону болота.

— Ну, все. Хватит с меня женихов! – Баба Яга сорвала с себя косынку и швырнула ее в угол избы.

— Вот это ты зря! – метла подняла косынку и протянула ее Яге. – Женихов надо в другом месте искать.

— В каком еще другом? — запричитала баба Яга. – Они везде одинаковые.

— Давай садись и полетели. Сверху-то все ж видней.

***

Летали они и летали над лесами пока темнеть не начало. И уже хотели обратно возвращаться, как вдруг увидели внизу слабо тлеющий огонек. Метла мигом опустилась на землю. Видят, костерок затухающий догорает, а возле него девчушка маленькая сидит.

— Ты что здесь делаешь одна? – удивилась Баба Яга.

— Батюшку поджидаю, — тоненький голосок девочки дрожал от страха.

— А почему тебя батюшка в лесной чаще одну оставил? – возмутилась метла.

— Нас мачеха из дома выжила. Папеньку каким-то зельем опоила. Он как посмотрит на нее, так все ее приказы выполняет. А когда ее нет, то он становится такой, как и раньше был, — девочка опустила голову и заплакала.

— Не плачь, — Баба Яга погладила девочку по голове. – Звать-то тебя как?

— Машенькой, — девочка подняла голову. – А ты ведь баба Яга, да?

— Ничего подобного, — возмутилась баба Яга. – Для тебя я просто бабушка. А Яга для таких, как твоя мачеха.

— Не напоминайте Машеньке о мачехе, — послышался голос за спиной у Яги.

Она обернулась и увидела крепкого мужичка средних лет с уставшим лицом и грустными глазами.

У Бабы Яги от жалости сердце сжалось:

— Знаете что? А давайте-ка оба перебирайтесь в мою избушку. Нечего тут дитенку делать посреди леса.

Они все втроем с трудом разместили на метле, и полетели обратно.

— Тебя как зовут-то? – прокричала Баба Яга.

— Иваном, — ответил мужичок.

— Знаешь, Иван, ты только не пугайся, — предупредила Баба Яга. – В избушке-то всем места хватит. Еще банька есть. Но уж больно все худое. Хозяина нет.

— Это ничего, — почему-то обрадовался Иван. – Это я все починю.

Избушка по-прежнему стояла на одной лапе, когда перед ней приземлились гости. Зато забор уже завалился и лежал как груда дров.

Баба Яга засуетилась:

— Сейчас я вам баньку натоплю, чайком с малиной напою, Машеньку на печку спать положим. А тебе, Иван, в сенях постель постелю.

Сначала Иван в баньке напарился, а потом и Машенька с Бабой Ягой. Сели они все вместе чай с вареньем пить. А сквозь сон под утро слышала Баба Яга как где-то молоток, вроде стучит. Да подумала: «Леший, наверное». Проснулась она и решила гостям пирожков напечь. Вышла на крыльцо и глазам не поверила: забор весь ровнехонько рядком стоит, бочки с ладными заплатками и доверху наполненные водой, глаз радуют.

А сам Иван умытый, в аккуратно подпоясанной рубахе на крыльце стоит и Машеньку за руку держит. А в другой руке – букет полевых цветов.

— Выходи за меня, Яга, замуж – покраснел Иван. – Я хоть и не красавец, но мы с Машенькой полюбили тебя. Да и в хозяйстве я теперь тебе буду надеждой и опорой.

Кинулась к нему на шею баба Яга и обняла Ивана. А как отняла от него руки, то увидел Иван перед собой красавицу с шелковыми волосами, соболиными бровями да с бездонными синими очами. Засмеялась красавица:

— Я тоже полюбила тебя Иван да и Машеньку твою. Теперь она дочкой моей будет.

— Вот мачеха — то Машенькина дура, — прошептала метла. – Такого мужика упустила!