Сапоги № 19 - рауд два. Гонг!

Надо же когда-нибудь.

1. Суть игры: Написание миниатюры двумя разными людьми, попытка создать вдвоём цельное произведение.

2. Цель игры: Помочь найти себе соавтора или бету, оценить свои возможности в плане совместной работы над текстом.

3. Игра анонимная. Участником может быть любой желающий. Работы принимаются до пятницы, 27 июня.

Высылать в личную почту ведущему. Правила под катом  

Альфы

№1

Лика, сонная с дороги, в розовом топике и голубых шортиках, сидела за кухонным столом, тыкая в телефон идеальным пальчиком.

— Вообще без денег оставил — капризно произнесла она. – Приедет только завтра. Как я буду целый день в гостях без денег? Ира, а доллары тут можно поменять?

— Сегодня уже нет. А что ты надумала купить?

— Салфетки влажные мне нужны. И вишни хочу. В дорогу надо взять попить. Ирина, поменяй, ну, хоть двести.

Ирина разлила кофе по чашкам, помолчала, а потом предложила:

— Есть тут женщина – Марина Борисовна. Поменяет тебе. Только она гадает.

Вскоре зеленоглазая рыжеволосая женщина, лет пятидесяти, отсчитывала мелкие купюры.

— Вот, две тысячи, красавица, и погадаю тебе.

Затертая колода замелькала в руках.

— Живешь ты, как спишь – свои силы не используешь. Ждет тебя скорое получение денег, дорога дальняя. Вижу брюнета с любовью в сердце к тебе. Первым у вас будет сын. Вижу злодейку – хочет развести Вас с брюнетом. Имя ее на букву Н. От нее придет тебе бумага – не бери правой рукой, бери левой. Что в бумаге написано – будет твоей судьбой.

А хочешь, красавица, бесплатно замочек поставлю на жениха? Только тебя всю жизнь любить будет. Есть у тебя его фото?

— На телефоне есть, подойдет такое?

— Тогда надо тебе купить килограмм сахара, килограмм шоколадных конфет, двое мужских трусов пятидесятого размера, пять булавок, три носовых платка, две свечки. И яйцо. Ладно, яйцо тебе дам.

Когда пакет с необходимыми вещами был подготовлен, ведунья приступила к обряду.

Первым делом она сунула в руки Лике яйцо, завязанное в носовой платок.

— Когда уйдешь от меня, кинешь яйцо через левое плечо на перекрестке трех дорог, да посильней, чтоб разбилось.

Взяв в руки мобильник и одну из свечей, гадалка ушла за занавеску.

№2

— Ну, ты чё, Димон? Уснул, что ли? Давай, наливай! — Степан толкнул друга в плечо. — Чё ты там увидел? Вовка уж давно забыл и спит без задних ног, а ты всё высматриваешь. Давай, говорю, наливай!

— Погоди, — отмахнулся тот, с увлечением рассматривая какую-то схему. По выражению лица можно было догадаться — он усиленно пытается что-то вспомнить. Димон постоянно шмыгал носом, облизывая губы. Прищуривался, наклоняясь к столу, потом отдалялся, покачиваясь. Казалось, он в любую минуту может свалиться с табуретки, так опасно поскрипывали её ножки. Схема в учебнике никак не давала покоя Димону.

Иногда в его глазах мелькали радостные искорки, словно удалось поймать ответ за хвост. Но сознание, выдавая подсказку, тут же забирало её, вызывая этим бесконечное вскрикивание: «ы» и дёрганье головой.

Просьба сына застала Димона в тот самый момент, когда он в очередной раз собирался разлить водку по рюмкам. И сейчас, изучая схему, он продолжал держать початую бутылку, постоянно отводя руку от пытавшегося дотянуться до неё Степана. Свободной рукой Димон то потирал лоб, то почёсывал живот. Одеждой друзья не были обременены. Тапки и семейные трусы. Больше им, видимо, и не нужно было, чтобы распить бутылку перед сном, сидя на кухне у Димона.

Степан, боясь, что друг может уронить драгоценную бутылку, страховал её руками. Раскачиваясь в унисон с Дмитрием, он постоянно пытался вразумить того:

— Да убери ты это! Ну, спать уже пора. Давай, заканчивай с этим. Разливай, говорю тебе!

Степан попытался захлопнуть книгу, но Димон вовремя среагировал. Он отмахнулся от друга, как от назойливой мухи.

— Спать уже пора, а ты всё сидишь, как… — не унимался Степан. — Давай, наливай!

— По-го-ди, — растягивая по слогам, ответил Димон. — Я же точно знаю, что это, но никак не могу вспомнить.

— Да на кой тебе это надо?! Вовка уже и думать забыл, а ты всё сидишь тут. Наливай, говорю! — Степан, всё же улучив удобный момент, скинул книгу со стола.

— Ты чего?! — заорал Дмитрий. — Приехал в гости, так веди себя хорошо, а то ишь… книгами раскидываться вздумал! Это тебе не пыль какая-то… это… физика! — подняв указательный палец, он потряс рукой. — Это учебник! А ты его… Ты зачем это сделал?! А?! За него деньги уплачены!

— Деньги уплачены? А за это не плачены?! — указал Степан на бутылку. Димон перевёл на неё взгляд, потом вновь посмотрел на друга.

— Уплачены! — кивнув, уже спокойно ответил он. — И что? — пожал плечами.

— И то! Наливай, и спать пошли.

— Спать? — удивился Дмитрий. — Спать хочешь? — утерев кулаком рот, он с силой бросил бутылку. Она чпокнулась об угол умывальника, разлетаясь мелкими осколками. — Вот тебе! Спать он хочет! — закричал Димон, заглушая звон разбитого стекла…

№3

…Пред ним roast-beef окровавленный,

И трюфли, роскошь юных лет,

Французской кухни лучший цвет,

И Страсбурга пирог нетленный

Меж сыром лимбургским живым

И ананасом золотым…

— Как это может не возбуждать аппетит? Ну, а вот это? – Бейкер, пожилой, профессорского вида технолог, открыл книгу и с чувством прочел: «На разрисованных райскими цветами тарелках лежала тонкими ломтиками нарезанная семга, маринованные угри. На тяжелой доске — кусок сыра в слезах, и в серебряной кадушке, обложенной снегом, — икра. Меж тарелками — несколько тоненьких рюмочек и три хрустальных графинчика с разноцветными водками».

— Как вам? Опять нет? – технолог пожал плечами. — Ладно, по статистике, визуалов значительно больше, попробуем другой способ воздействия – живопись. Вот, смотрите: Форстер, Клевер, Коровин – «профессор» быстро листал иллюстрации альбома. — Нет? Ооо…

Он взлохматил седую шевелюру и огорченно опустился на стул. Его молодой коллега снисходительно, лениво растягивая слова, промолвил:

— Господин Бейкер, мы технологи пищевого производства, а не поэты и художники. Наша задача – обеспечить потребителя полезным продуктом. И сверхзадача – с минимальными для предприятия общепита затратами. Как опытный специалист вы не можете не признать изящества решения сверхзадачи, которое я предлагаю.

— Но, Ньюмен, дорогой, вы со свойственной молодости категоричностью сводите человечество до уровня скота, искусство кулинарии – до рефлексов. Мы не собаки Павлова!

— Правда? Но это работает, – молодой человек плавным движением холеной руки обвел опытный полигон – обеденный зал. – Убедимся еще раз?

Линия раздачи с кулинарными шедеврами. Над каждым – несколько ламп. Группа «подопытных» готова выбирать блюда – звонок, эксперимент начался. Лампы мигают в различных частотах и цветовых комбинациях. Но очередь с подносами мгновенно выстраивается только к одному блюду – с комковатой серой перловкой.

Ньюмен удовлетворенно улыбнулся:

— Видите, как просто? Никаких лишних затрат. Посредством использования 25-го кадра, так называемой сублиминальной рекламы, включенной в повседневные телевизионные передачи, мы выработали у опытной группы выгодный нам пищевой рефлекс. Теперь при включении комбинации ламп, мелькавшей в 25-м кадре, клиент с удовольствием поглощает дешевую, но полезную перловку или, к примеру, безвкусный тофу. Отсутствие затрат на дорогие продукты для пищевиков и здоровье для нации! Как видите, аппетит потребителя зависит от схем электрических цепей, а не какой-то там… поэзии.

№4

Уже более семисот лет мои предшественники записывают самые важные события в истории человечества. Будущие поколения многое смогут почерпнуть из опыта пройденного нами.

Стоявшие у истоков письма, скрупулезно отмечали от самых незначительных шагов, до важнейших открытий в развитии всей цивилизации. Мы научились добывать огонь и строить жилища, разводить скот и рыбачить. У нас есть теплая, удобная одежда не только для мужчин, но, также и для женщин. В каждом селении есть шаман, имеющий глубокие познания о каждом божестве и о способах общения с ними, который в свою очередь, также принял дар знахарства от отца, деда и так далее. Современного человека смело можно назвать высококультурным, эстетически развитым существом: те же шаманы повсеместно слагают стихи, в которых под звуки кожаных барабанов воспевают самые важные аспекты человеческой души. Изобразительное искусство достигло пика своего совершенства: наскальные рисунки вечны и многое расскажут о нас нашим правнукам. Казалось бы, окружающий мир полностью изучен, природа абсолютно подвластна человеку и все предельно ясно.

Но есть одно «но», море иногда преподносит нам сюрпризы. Уже не в первый раз оно приносит нам из дальних далей предметы, происхождение которых для нас остается загадкой и всячески настораживает, заставляя предполагать, что за «большой водой» есть земля, или, по крайней мере, была когда-то.

В прошлый раз море удивило странной штуковиной, похожей на застывший пузырь огромной рыбины. Мы сожгли его в ненужном костре под враждебную песню. Бесовский пузырь горел, роняя огненные слезы со священного посоха шамана. К проклятому месту, после сожжения никто не подходит – остерегаются порчи.

На этот раз все гораздо хуже. На берегу, мы нашли пергамент не иначе из хряща огромного кальмара! Он совершенно не промокал, а рисунок был странным, хоть и напоминал древесного длинноногого паука. Шаман велел никому из племени не прикасаться к рисунку, а затем удалился с пергаментом в горы, чтобы уничтожить. Сказал, что вернется к рассвету и, чтобы никто не смел за ним идти, но, нашлись те, кто ослушался…

№5

Ограбление

— Вот, эта схема сигнализации в особняке Винсента, — я аккуратно расстелил на столе рулон бумаги, испещрённый значками. — Моя задача, как всегда — ставлю прерыватели. Потом мы с Линдой берём товар, а ты, Марк, ждёшь нас.

Я смахнул со лба испарину. Вентилятор в потолке нашего номера вращался со скрипом древнего колодезного ворота, не разгоняя июльской духоты.

— А где сейфы находятся? — спросил Марк.

— Большой — в кабинете хозяина, а маленький — в спальне его жены, — подала голос Линда.

— На всё про всё у нас полчаса, — добавил я, массируя коленку, безуспешно пытаясь смягчить острую боль. — Потом примчатся копы.

Марк прошёлся по номеру, бросив взгляд на схему, скривился.

— А если Линда не успеет вскрыть сейфы?

— Сейф. Тот, который в спальне жены, — объяснила Линда. — В большом сейфе Винсент хранит всякий хлам: акции, облигации. А в маленьком — драгоценности.

— Да, точно, — я уже с трудом превозмогал боль, которая скручивала коленку, доводя меня до исступления. — И в том числе там алмазная диадема, которая принадлежала раньше Элизабет Тейлор. Жена Винсента обожает бриллианты. Если Линда не успеет, то мы возьмём только коллекцию старинных карманных часов.

— Не нравится мне всё это. Предчувствие паршивое, — продолжил ныть Марк. — И вообще я хочу треть.

— Замолкни, — отозвался я. — Ты рискуешь меньше всех. Сидишь себе в машине. А если мы проколемся с Линдой, примчатся копы, и ты будешь спокойненько наблюдать, как будут выносить наши трупы.

Следующей безлунной ночью мы выехали на дело. В прорехах сизых облаков едва проглядывали тусклые звезды. Когда на пригорке начал вырисовываться силуэт особняка Винсента, высокими башенками и шпилями смахивающий на мрачный средневековый замок, Линда подала голос:

— А говорят, что прежняя жена Винсента покончила с собой. Повесилась.

— Ага, и её призрак теперь бродит ночами по дому, — усмехнулся я.

Машина вильнула, едва не врезавшись в столб.

— Что такое, Марк?

Он повернулся ко мне иссиня-бледное лицо, зубы выбивали чечётку, пальцы на руле ощутимо дрожали.

— Выметайся, урод, — я со злостью стукнул ладонями по панели. — Я сам сяду за руль!

Марк заморгал и начал суетливо отстёгивать ремень.

— Успокойся, дорогой, — проворковала Линда, положив мне руки на плечи, мягко помассировала. — Марк просто нервничает, как всегда.

№6

Крип бежал, ни на что не обращая внимания. Вперед, только вперед! Коридор был длинным и опасным, а самое ужасное – в нем горел свет!.. Следовало бы быть осторожнее. Но нет, сейчас главное — скорость.

Впереди открылась дверь кухни, послышались шаги, громко зазвучали голоса людей. Женщина визгливо закричала, мужчина сердито буркнул что-то в ответ и вышел в коридор. Крип от страха прикрыл глаза, но не остановился ни на мгновение, даже не притормозил. Информацию, которую он раздобыл, нужно было доставить Мыцю как можно скорее.

Метнулась по линолеуму длинная тень — человек торопливо прошел по коридору. Заскрежетал ключ в замке, потом с оглушительным грохотом захлопнулась входная дверь. Женщина перестала визжать и кухонная дверь тоже закрылась. Стало тихо.

Переведя дух, Крип ухватил драгоценный клочок бумаги поудобнее, чтобы не так сильно волочился по полу, и еще прибавил ходу, хотя казалось, что быстрее уже некуда. Все четыре лапы работали на пределе возможного, хвост напряженно ловил равновесие. Еще чуть-чуть… И вот она, дыра под дверью кладовки!

В кладовке темно, и люди сюда заходят очень редко. Теперь все просто: второй стеллаж справа… Не забыть, что на нижней полке вчера появилась какая-то новая коробка, она может быть опасна! Впрочем, ее легко обойти по знакомой упаковке рыбных консервов. Далее на четвертую полку, к ней вплотную подходит водопроводная труба, очень удобно обмотанная поролоном. По трубе — на вентиляционный короб, который тянется под потолком вдоль всей кладовки. Ближе к середине – вытяжное отверстие. Решетка, правда, довольно плотная, но Крип маленький, он легко пролезает между планками. Только бы не порвать бумагу, а то Мыць голову отгрызет!..

№7

Электра поняла, что кафедральный собор в осаде. По всему периметру сооружения, где находился человек, ради которого Электра пережила столько испытаний, торчали врытые в землю «зеркала» — чертовы приборы молниеносцев — неправильные пирамиды с гладкими, отполированными гранями. Где-то, может, за собором, находился генератор разрядов, которые передавались от пирамиды к пирамиде, создавая опасное для люменов кольцо, не позволяя ни проникнуть в собор, ни выйти из него.

«Тамошние ребята, наверное, уже дымятся», подумала Электра. Немудрено, если вся земля вокруг собора прошита электричеством. Отряд Электры под командованием Эльдуса Кроу — двадцать пять человек, убежденных люменов — попал в такой же переплет шесть месяцев назад, укрывшись в старом здании вокзала. Их держали в электрическом кольце три дня. Нельзя было касаться друг друга, потеть, пить воду. Волосы у всех стояли дыбом не от страха, а от насыщенного электричеством воздуха. Постоянное потрескивание и гудение генератора, входившее в резонанс с токами человеческого тела, доводило до нервного срыва. Один из люменов не выдержал, выскочил из здания вокзала и, уже дымясь, бросился прямо на луч. Через полсекунды его не стало. Не стало совсем. Он испарился. Электре тогда хотелось плакать, но это было непозволительно.

Выручил их отряд Небесного Света. Они неожиданно прилетели на своих механических «птичках» и сбросили на генератор несколько тонн воды. Тогда такое чудо ещё могло произойти. Но молниеносцы позаботились о том, чтобы у люменов больше не было «птичек». Теперь на небо в ожидании спасения не стоило смотреть, если только не хотелось, поглазеть на строящийся над Светлой Землей гигантский Пограничный Купол. Эльдус Кроу четко объяснил Электре суть сооружения — «как только молниеносцы довяжут эту шапку, нам всем придет хана».

Множество отрядов люменов пытались помешать строительству Пограничного Купола, но технологии молниеносцев менялись и улучшались каждый день.

Последней надеждой люменов было найти великого мага, имя которого стало легендой, – Светлого Электрика. Рассказы о силе и знаниях этого почти святого люмена шепотом передавались от отряда к отряду. Родители говорили Электре, что она названа в его честь. И вот, когда она с таким трудом нашла место его подвижничества, почти дотянулась до общего спасения, Электре приходится сидеть на вершине холма и не шевелиться, чтобы не быть обнаруженной. А сидеть можно бесконечно. Кольцо не преодолеть.

Электра, кусая губы, потянулась проверить чертеж. Она бережно развернула потемневший листок бумаги с непонятными знаками. Круги, черточки, линии.

«Здесь очень важное послание, — наставлял ее Эльдус Кроу. – Если ты найдешь Светлого Электрика, мы все будем спасены. Передай ему это».

Электра вздохнула. Она поклялась выполнить задание. Как это сделать?

ЖЕРЕБЬЁВКА

Автор №1 дописывает за автором № 4

№ 2 за №6

№ 3 за №1

№4 за №2

№5 за №3

№6 за №7

№7 за №5