Новогодняя соавторская игра №3

Уважаемые жители Мастерской!
Рядом с нашей ёлочкой вы найдете замечательные миниатюры. Скоро они преобразятся под пером соавторов. Предлагаем вам прикоснуться к праздничным чудесам.

31 декабря–1 января Игра “Выбери картинку”, голосование до 12-00 по Москве 2-го января.

2–5 января Написание первой миниатюры (альфа) объемом 2000 знаков плюс-минус 500 знаков, работы принимаются до 14-00 по Москве 6 января.

6–7 января Жеребьевка, объявление результатов до 12-00 по Москве 7 января.

7–10 января Написание соавторской миниатюры (альфа+бета), работы принимаются до 14-00 по Москве 11 января.

11–12 января Обсуждение и голосование. Голоса принимаются до 12-00 по моск.времени 13 января. Участники отправляют топы в почту leto

13 января Объявление итогов, раздача плюшек, всеобщее ликование и разоблачение.

Затем недельный перерыв. Игра проводится два раза в месяц.

3. Награда победителям – традиционная плюшка в профиль + 3 балла рейтинга и 9 баллов активности).

Авторам голосовать обязательно. Гости — по желанию, но их вниманию и голосам мы будем рады необыкновенно.

Внимание! Рука Судьбы сделала свой выбор.

Результаты жеребьевки:

Автор № 1 дописывает № 3

Автор № 2 дописывает № 7

Автор № 3 дописывает № 8

Автор № 4 дописывает № 1

Автор № 5 дописывает № 9

Автор № 6 дописывает № 2

Автор № 7 дописывает № 5

Автор № 8 дописывает № 4

Автор № 9 дописывает № 6

Работы присылайте мне, leto (тыц на синие буковки)

№1-альфа (1603 зн.)

Двенадцатая Луна почти родилась, и Мо понял — вожди не договорились. Мир останется разбитым ещё год, Луна не соединится за будущие двенадцать циклов, и хорошо, если осколки не разбегутся слишком далеко. Значит, вожди посчитали: время есть. Можно спорить и кричать всласть, можно мериться предками, не торопясь решая, кто возглавит Единение.

«Три ели» — богатый хутор. Подумать только — три ели! Кому-то и куста малины не досталось, а этот… И дом есть, и даже башенка! Богатей.

Мо не спорил. Зачем? Каждый получил заслуженное. Лентяю — старый пустой свинарник, работящему — яблоневый сад. Ему — три ели и башенка.

И коль вожди так и не решились склеить мир, остаётся одно: готовиться к празднику.

Хутор «Три ели» мягко покачивался в сиреневой тьме. Весело перемигивались свечи, призывно глядел в туман маяк на башне. Если он есть у Мо, то должен светить, не так ли?

Как странно выглядят сегодня осколки Луны, вовсе не так, как в прошлый раз! Мо присмотрелся. Мо даже протёр глаза рукавом халата… Да, они дальше друг от друга, чем месяц, и чем два месяца назад. А про прошлый год и говорить не стоит!

Мир разбегается всё сильнее, понял Мо. Надо что-то делать, пока земли соседей не потерялись навсегда в туманном море. Вождей не жалко, пусть переселяются хоть на Луну, но людям нужно где-то жить. Ходить друг другу в гости, выращивать яблоки и свиней!

Странные, он не потому богатей, что у него три ели и башня! Джонка — его главное богатство. Крутобокая, с острым килем и балансирами, с надстройкой и неторопливым движком.

Мо загрузился припасами и отчалил. Сначала — дело, а Новый год можно отпраздновать потом.

№2-альфа (2439 зн.)

Лето. Симферопольская автостанция «Восточная». Духота неимоверная. Кажется, жар исходит от всего, даже от неказистого здания, где затерялись пригородные кассы. Два окошка почему-то заколочены неровными досками. Из третьего доносится резкий, неприятный голос кассирши, она о чем-то спорит с темноволосым мужчиной. Я вздыхаю с облегчением. Автостанция работает. Сколько лет я не приезжала сюда? Лет десять, пятнадцать? Может больше.

Когда я была ребенком, меня каждое лето привозили в Крым, к дедушке и бабушке. Телефона у них не было, поэтому приезжали мы всегда неожиданно. Наших криков они не слышали. И нам приходилось перелезать через забор, чтобы попасть внутрь.

Я любила их маленький дворик с дровницей и гаражом. Подолгу сидела на небольших качелях, рассматривала деревья, наблюдала за облаками, игрой теней. Да и сколько невероятных открытий для себя может сделать городской ребенок, неожиданно оказавшийся на природе.

Тогда все воспринималось очень ярко.

Теперь этого ничего нет, их больше нет. Дом, который был построен после войны моим дедом, продан. Родители погибли в аварии. Личная жизнь не складывается…

К остановке подъехал старый пыльный автобус, рюкзак – в багажное отделение, сама сажусь у окна. Воздух внутри кажется более горячим, чем снаружи. Кондиционер не работает, открытые окна не спасают. Я смотрю в окно и пытаюсь найти хоть что-то знакомое, родное, но не узнаю. И я опять погружаюсь в воспоминания.

Иногда вместе с нами у дедушки с бабушкой гостил дядя Сережа. Он так же, как и мои родители, давно переехал в большой город, но ежегодно старался навещать отчий дом. Я его очень любила. Он рассказывал множество потрясающих историй, которые я с удовольствием слушала.

Как-то он спросил меня:

— Анна, ты веришь, что существуют миры, которые могут находиться совсем рядом?

— Параллельные? – я неопределенно пожала плечами.

— А если бы у тебя была возможность попасть в такой параллельный мир, ты бы захотела?

— Нет!

— Почему? – удивился он.

— Мне и здесь хорошо!

— Идем, я кое-что тебе покажу. Только обещай сохранить это в тайне!

— Обещаю!

Мы шли долго через знакомый пролесок, а потом вверх по горной тропе. Наконец, мы подошли к пещере. Удивительно, что раньше я ее не замечала. Дядя Сережа смело нырнул внутрь, я за ним. В абсолютной темноте мы шли недолго. Когда мы вышли из пещеры, мне открылась удивительная картина. На горизонте, среди облаков, я увидела плывущие по небу корабли.

— Этого не может быть!

— Может, Анна, может…

№3-альфа (1973 зн.)

Этот день настал! Легна готовилась к нему, быть может, целую вечность. Такой долгой показалось ей эта стадия взросления. И так грустно, но в то же время радостно было провожать подружек, достигших такого знаменательного дня, когда приходят небесные корабли.

— Ты готова? — голос наставника закружился в воздухе, затем он сам материализовался в комнате. — Легна, корабль ждёт, он пришел за тобой…

— Еще три секундочки! — девочка торопливо обвела взглядом комнату, которая стала родным домом. На полках куклы, цветы и куча самого разнообразного барахла. Но самым дорогим из всего был камень наставника. Девочка кинула умоляющий взгляд на седого мужчину, с улыбкой наблюдавшего за ней. Он понял её без слов.

— Нет, родная, там тебе не пригодится этот камень. И не стоит грустить! — мужчина молниеносно поднял её на руки и закружил по комнате. — Этот день самый лучший для тебя, и ни какой камень не поможет вспомнить тебе обо мне…

Сначала она смеялась, но страшное осознание его слов стало доходить до неё. Она больше не увидит наставника. Никогда.

Однажды они стояли у края пропасти, у самой границы, где начинался мир небес и другой, совершенно чуждый и загадочный. Небесный корабль только что отплыл от берега и разрезал кормой облака. «Что там, наставник? Куда уходит корабль?» — задала она вопрос. На что учитель поднял камень с земли и дал его девочке. «Храни его у себя Легна, и каждый раз глядя на него вспоминай, что каждый мир также у кого-то лежит на ладонях…»

Тогда она не поняла ничегошеньки из тех слов. Да и сейчас не особо понимала, но было в них что-то значимое, важное не только для неё, а для всех. Ах, если бы, хоть капля мудрости наставника была и у неё, она верно, догадалась бы о чём речь, но… Небесный корабль ждал её у причала. На улице собрались её подружки, чтобы проводить до трапа. С ними были наставники, они улыбались.

Легна вышла из домика и пошла к причалу, крепко сжав руку наставника. Она будет скучать по нему и никогда не забудет. Даже без камня…

№4-альфа (1322 зн.)

— Миссис Клаус и Мистер Санта! План по подаркам выполнен, — поправив съехавшие очки на нос, объявил Эрл. Это был гном-мастерец ростом с мизинец, одетый в смешную зеленую форму. На ботинках красовались золотые бубенчики, которые при ходьбе звонко дзынькали. Застыв в ожидании ответа, гном напряженно сжал губы.

Посмотрев на него, Санта расплылся в улыбке:

— Отлично, Эрл. Сколько у нас есть времени в запасе?

Закатав рукав, гном посмотрел на часы:

— Еще два часа, пять минут и сорок семь секунд. Не переживайте так, мы успеем погрузить все мешки с подар…

— Постойте-ка, а где Дюк? — перебила гнома, Жена Санты.

Все переглянулись. Пожимая плечами, Эрл ответил:

— Не знаю, не видел его с самого утра и в мастерской тоже…

— От те на! Где его носит? Как же мы будем без штурмана?!

— Тише, дорогая, — приобняв за плечи, Санта попытался ее успокоить, — скорее всего он на корабле, готовит экипаж к поездке…

— Хотелось бы мне в это верить, — вздохнула Миссис Клаус.

— Я его поищу, — уходя, пообещал Эрл.

Выйдя на воздух, гном осмотрелася — никого, лишь снежинки кружились в беззвучном танце. Пыхтя, проваливаясь в сугробы, Эрл не выдержал и выругался:

— Замело всю дорогу, снега по пояс! Едрит мадрид!

На горизонте показалась пристань. Подойдя ближе, гном увидел: корабль беспокойно покачивался на пушистых облаках, то поднимаясь, то опускаясь.

№5-альфа (2260 зн.)

— Наша маленькая стая ушла в небо, — сказала Алиса тем утром.

— К чему это? – спросил я, хоть и знал ответ: она снова всю ночь напролет думала о своих родных.

Алиса сидела за столом на веранде, положив подбородок на сплетенные в замок пальцы, и смотрела в лес. Ее глаза, казалось, вбирали в себя зеленый цвет только-только распустившихся побегов, меняя цвет с желтого на травянистый, а на лице расцветала слабая улыбка познавшего все радости и печали этого мира человека.

И вот так каждую весну.

Я сел напротив.

— Как ты думаешь, там, в Скае, у них все хорошо?

Двадцать лет прошло с тех пор, а она все так и не может перестать думать о них. Хотя ни мать, ни отец, ни братья и сестры не задержали корабля, не повернули его назад, чтобы подобрать припозднившуюся на последний рейс в Скай малышку.

— Я вот все жду и жду, что они вот-вот вернутся, чтобы мы жили все вместе тут. Но они не приходят. Вот как ты думаешь, Ян, это оттого, что у них там все лучше?

— Не знаю. Я собираюсь пойти на скалу, посмотреть, не открыли ли после зимы волинги свои норы. Пойдешь со мной?

Она мотнула головой.

— Не-а, что-то мне нездоровится.

Я оставил ее на крыльце, а сам направился в сторону портовых скал. Двадцать лет назад я и Алиса остались там смотреть на удаляющиеся в Скай корабли. Она тогда была еще совсем девочкой, и плакала, боясь получить ремнем от сурового отца. Алиса и представить себе не могла, что наказания не будет и через десять, и через двадцать лет. Вот так мы остались вместе, последние люди на Грейроке, Острове-Посреди-Туч. Вокруг нас медленно, о неуклонно разрушалось то, что оставили по себе его жители: дома, дороги, линии электропередач, заборы и машины. Обещанный конец Грейрока наступил, хоть и не так, как нам его обещали люди из Ская; остров просто медленно угасал со временем.

Когда я добрался до портовых скал, ветер, слабый с утра, заметно покрепчал; робкий взгляд с пристани вниз, на дно, доказал, что это неспроста: по серой пелене туч пробегали искорки молний. Близилась гроза, поэтому надо было поспешить обойти все места, где вонлинги рыли норы. Уже наверху, на самой высшей точке портовых скал, где ветер едва ли не сдувал меня, я позволил себе еще один взгляд в ту сторону.

Первое, что я увидел – это белые паруса на фоне серых туч. Корабль из Ская!

№6-альфа (1961 зн.)

— Папа, а какое оно, небо? Как крышка нашего мира?

— Небо… Оно совсем другое, Лелька. Спи.

Лелька обняла куклу, покрутилась немного на жесткой земле и вскоре тихонько засопела.

Олег подкинул в костер пару палок, яркие искры закружились в потоке горячего воздуха, опадая серыми хлопьями.

Небо, какое оно? Говорили, что небо только для ушедших, что это сказка, выдумка бунтарей, недовольных размеренной безопасностью человеческого мира. Олег всегда хотел его увидеть, просыпался с забытыми снами и щемящим чувством потери.

Когда Оли не стало, он отвел ревущую, сопротивляющуюся Лельку к деду и отправился к Трещине.

Соседи шептались за спиной. Зачем искать, зачем рисковать сытой уютной жизнью? Ну и что, что вселенная мала, что мягкие стены давят, а крышка не дает взгляду окунуться в бесконечность. Зато есть теплые дома, вдоволь питательной манны, беззаботное детство и спокойная старость. Только сумасшедшие ищут большего и пропадают на изнанке.

Лелька нагнала его уже в Трещине.

— Дуй назад, ну-ка быстро!

Дочь отступила и замотала головой, пушистые прядки взметнулись веером, закрыли покрасневшие мокрые глаза.

Олег посмотрел на упрямо нахмуренные брови, прижатую к груди сшитую Олей куклу. Вздохнул, взял маленькую ладошку и шагнул в темноту.

Они шли уже несколько недель. Изнанка казалась необъятной и совсем чужой: каменные завалы и переходы, влажные тупики и бездонные пропасти, и многое другое, чему Олег даже не мог подобрать название. Приходилось карабкаться по отвесным скалам, драться, бежать изо всех сил, пересекая опасные открытые пространства. Иногда невозможно огромные существа сотрясали землю, и Олег бросал все, сгребал дочь в охапку и прятался в ближайшей щели.

И здесь была своя крышка, свои стены. В миллионы раз больше, чем дома, но они точно также давили и заставляли задыхаться.

Лелька всхлипнула и перевернулась на другой бок. Олег осторожно, чтоб не разбудить, поправил светлую челку, одернул задравшийся свитер.

— Спи, пусть тебе приснится небо.

№7-альфа (2119 зн.)

Новогодняя метель обрушилась на город внезапно, как праздник. В момент выбелила грязные дороги и обернула дома кружевной органзой. Сквозь косо летящие полотнища драгоценными украшениями замерцали светофоры и бегучие огоньки уличных растяжек. В той стороне, где стояло малиновое зарево главной площади, начали весело перекрикиваться автомобили, визжа тормозами и воя моторами. Прохожие, хохоча и закрывая лица варежками, бегом устремились в подъезды.

Оленька тоже заспешила. Плоские подошвы угов отчаянно заскользили, норовя усадить хозяйку на тротуар. Пластиковый пакет, который оттягивал руку, принялся крутиться и раскачиваться. Распиравшие его коробки немедленно застукали по коленке. Лицо покрылось капельками растаявших снежинок. Тщательно наведённый макияж упорно смывало непогодой. Наверное кто-то из снежных демонов решил, что естественный румянец более пристал застигнутой врасплох девчонке.

Проход во двор элитной башни, куда направлялась Оленька, оказался загороженным длинной приземистой «Маздой». Пришлось обходить турникет позади стеклянной будочки охраны. А у подъезда уже встречала гостей Наташа в своей восхитительной белой шубке, небрежно накинутой на плечи. К ней, вынырнув из салона автомобиля, бежала Люточка Кияшкина.

В кармане запикал мобильник – три серии по три – пришла смска. Оленька принялась стягивать варежку. У неё не было желания пересекаться с этой навороченной фифой. Пусть Люточка зайдёт в дом, а Оленька пока посмотрит, кто это решил поздравить её так рано.

— Как здорово, что ты приехала! – кричала сквозь снег Наташа.

— Ага! Папаша своего шофёра вызвал, чтоб меня отвёз!

Люточка махнула в сторону отъезжающей «Мазды».

— Надеюсь, ты отшила Неволяшко?

Наташа что-то неразборчиво ответила. Но прислушиваться к её словам не было необходимости. На экране Оленькиного мобильника высветилось послание: «Всё изменилось. Не приходи. С новым годом».

— Она вроде салаты должна была притащить? – небрежно спросила Люточка.

— Ты что, — смешком откликнулась Наташа, — вырвалась из дома специально, чтобы поесть вволю?

Девчонки прыснули, и дверь парадного закрылась за ними плавно, как в замедленной съёмке.

№8-альфа (2498 зн.) Смымро-снумровая симфония

Сегодня в Фиолетовом королевстве Праздник. Этот Праздник случается каждый раз, когда заканчивается календарь. Подданные вынуждены прерывать привычное размеренное течение жизни, чётко поделенной на пять будней и два выходных. Делают они это по разным причинам. Снумры очень правильны и принципиальны. Они не могут работать потому, что не уверены: очередной день — будний. А их соседи — смымры, напротив, по натуре своей безалаберны и тунеядцы. Они не желают работать в выходной. Эти смымры даже выторговали себе у его Лазурчества дополнительный нерабочий день, который назвали День Смымры и назначили на 8 марта. Правда, его Лазурчество сделал этот день праздничным для всего королевства. Но снумры это не одобрили. Они-то свой День Снумра встречали на работе, среди коллег и друзей.

Но отношение к работе – не единственное, что различало две расы. Они были настолько не похожи, что иногда казалось: одни – антиподы других. Вот взять хотя бы подготовку к празднику. У Снумров всё чётко и правильно: ёлка перенесена на соседний остров, там же слеплен снеговик. Ночью, когда приплывёт королевский крейсер с новым календарём, снумры встретят его боем настенных часов и вежливо попросят прокатить к ёлке. Извозчик Се – человек добрый и с понятиями, он не откажет преданным подданным, исправно трудившимся весь календарь. Снумры чинно загрузятся на борт и отправятся на увеселительную прогулку. На острове они будут водить хоровод, петь праздничную песню ровно полчаса и запустят ровно четыре фейерверка. Потом добрый Се вернёт их домой для просмотра нового кинофильма, бобина с которым, наверняка, уже лежит в грузовом отсеке крейсера.

А сам Се отправится к Смымрам. Им календарь привозят на час позже – у них другой часовой пояс. И там всё будет совсем по-другому. Едва заметив приближение Се, смымры выбегут на улицу. На головах у них будут колпаки из цветной бумаги, а в руках – хлопушки с конфетти и бокалы вином, искрящимся пузыриками. Смымры будут улыбаться и галдеть, рассказывать Се, как весело они провели этот год и хвастаться елками. В галдеже и украшениях смымры не знают никакой меры. Потом они выпьют вина и полезут обниматься друг с другом и с добрым Се. А когда Се наконец-то удастся вырваться, он будет весь измазан губной помадой, немного растерян, но очень доволен. И на обратном пути крейсер будет время от времени уклоняться от курса, будто добрый Се тоже хлебнул немного веселого пузырчатого вина.

Так проходит каждый Праздник в фиолетовом королевстве. Но сегодня что-то пошло не так.

№9-альфа (2398 зн.)

Энис шел по густой, поющей под ногами траве. С неба грустно, словно плача, сияла луна. Ветер завертел старую листву. Невероятно яркая вспышка ослепила Эни — с неба на центральный летучий остров упала сверкающая звезда. Грохот, взрыв, чувство падения, казалось, всё смешалось в его сознании…

Когда Энис встал на ноги, он сразу почувствовал: что-то не так, не так как должно быть. Чувство тревоги и странного ожидания чуда охватили его и он, пройдя площадку вечного хаоса, подошел к краю острова, парящего в небе. Внизу, насколько глаз хватало, больше не было бескрайнего неба и густой облачной пелены: их заменило бушующее море, невдалеке светились мариновые горы. Остров был почти целиком погружен в море спокойствия.

«Класс! Теперь я в подоблачном мире. Наконец-то! Я смогу увидеть людей и может быть даже найти друга! Но сильно отвлекаться тоже не стоит надо найти способ вновь поднять гору ввысь». – Подумал Эни…

… За час до произошедшего события на пустынном пляже сидел паренек. Рядом валялись бутылки из-под алкоголя, кваса и газированных напитков. Взглянув в сторону моря, юноша вдруг протянул руку, словно звал кого-то, тянулся, хотел схватить. Его губы беззвучно зашевелились. Оглушительный грохот, будто в небе взорвалась бомба — отвлек его внимание. Юноша поднял голову вверх, и смотря ввысь, потрясенно наблюдал, как прямо с неба в море падал огромный остров, затем вскочил и побежал от пляжа к пологим холмам. Когда сзади накатила волна, сминая все, забирая в море то, что по праву было её, она нагнала убегающего, накрыв с головой, потянула вглубь и водоворот затянул его, и казалось, безнадежно

Перед ним вновь возник её образ неясные очертания и бездонные глаза, в которых он тонул с головой, теряя рассудок. Он протянул руку, чтобы схватить её и уже никогда не отпускать.

Неожиданно вокруг него забурлила вода, наполняясь воздушными пузырьками — фонтан воздуха поднял его и выбросил к поверхности.

Крис, так звали юношу, с трудом выбрался на берег.

«На этой планете все не так!.. Еще назвали-то как: Рай. Булыжники с неба падают… Ну, кому это надо?»

Разум обжег страх: «На них же какие-то зверюги живут… Аборигены, коренные жители! Да ведь они могут…

— Привет, человек! — мохнатая, вся в пушистых иглах, оранжево-белая зверюшка, похожая одновременно на мифическую ехидну и полярную лайку приветливо улыбаясь, протягивала когтистую лапу. — Не поможешь мне, мне очень нужно найти Грандмастер…

Внеконкурс

ВК №1-альфа (1983 зн.) Снегурочка

На площади трех вокзалов было людно. В новогодние праздники транспортные кабинки непрерывно выпускали прибывающих из подмосковных космопортов гостей столицы. Увешанные сумками, растерянно озирающиеся через очки-визоры, они сразу попадали в объятия ряженых зазывал развлекательных центров. Те работали парами. Один подхватывал сумку, другой совал в руки рекламные проспекты и уводил готового клиента.

Толпа на площади ритмично колыхалась, и как Никита ни вглядывался, высокую одинокую женщину средних лет, уверенно и невозмутимо, как ледокол, плывущую сквозь сети зазывал, он не видел. А обещанный консультант, которую он встречал уже битый час, вряд ли могла выглядеть иначе. Из-за уменьшенной силы тяжести высоких и стройных жительниц Веги модельные агентства брали на работу, не глядя.

— Отдел проблем?

— А? — Никита чуть не подпрыгнул от неожиданности. Перед ним стояла невысокая худенькая девушка в костюме Санты.

— Парень, у тебя со слухом напряг? Дорогу будешь жестами объяснять?

Девчонка пару секунд смотрела на него, хмуря брови, потом, вздохнула и достала из кармана карточку. Надпись «Вега» и значок службы розыска в сознании Никиту никак не хотели совмещаться с этим глазастым недоразумением, но потом дошло, что ее-то он и встречает.

— Навигатор включу, — улыбнулся он. — Младший специалист Никита Марусин.

— Уна. Далеко до конторы? — и протянула ему мешок.

— Чуть ближе, чем до Веги.

Девчонка хмыкнула.

— Ладно, проехали. Тебе рассказали, в чем дело?

Она отрицательно помотала головой:

— Практически ничего.

— Короче, видишь Банк Пяти планет рядом с вокзалом? На башне часы, стрелки в полночь должны светиться. Но их подменили на обычные. И никто не заметил, — он кивнул в сторону толпы. А рядом с банком наша контора, и мы тоже ничего не видели, хотя обычно муха не пролетит. Видеозаписи пустые. А у нас уже лет триста никто ничего не крал, опыта нет.

— Стрелки из алория? — она потянулась за коммуникатором.

— Не знаю. На Земле он не используется. А ты правда консультант по розыску?

ВК №2-альфа (2076 зн.) Острова

Где-то там разметало по небу созвездья, и острова парят в ночи, как в невесомости. Утром солнце нагреет Океан и небо затянет тучами, во мгле снегопада невозможно будет найти дорогу. Но по ночам облака тают и опускаются вниз, и в глубине виден свет ядра. У меня щемит в груди. Похоже, угораздило насмерть влюбиться в эту красоту. Звёздное Крыло — рукав Галактики — закрывает тот край небосклона, где в недосягаемой дали затерялась крохотная бусина Земли. Крыло опускается в Океан, чтобы напоить звезды светом, но это сказки. В лицо колкий ледяной ветер, замерзшие пальцы гнутся с трудом. Сбросить скорость, переключить руль на нейтраль, лечь в дрейф. Шурша крыльями, пролетает над головой косяк птицерыб. Замереть, иначе отбиться будет трудно.

Старый мотор заводится с третьего раза. Выровнять высоту — у островка высокий берег, да и причал, похоже, сломан. Плохо закрепленная доска болтается, никак не пристать.

— Давай помогу, — мое зеркальное отражение протягивает мне руку. До боли знакомую руку с родинкой у основания большого пальца, которой у меня нет. Дыхание перехватывает: Андрюха! Живой!

— Прости! Нельзя было иначе, — брат обхватывает меня, хлопает по спине, ведет к дому мимо деревьев, увешанных вялеными тушками птицерыб.

— Но нам сказали…

Он перебивает меня:

— Извини, времени совсем нет. Если соберешься, просись в почту, в доставку. Контракт не больше, чем на три года, не перепутай. Только на буровую не ходи. Нельзя бурить, слышишь? Нельзя! Перевернется!

Последние слова приходится читать по губам. Метель кружит и уносит меня прочь.

Просыпаюсь с бешено колотящимся сердцем и, кажется, в слезах. Врубаю монитор, клавиатура разворачивается ужасно медленно. Система Тау Лебедя, номер планеты, координаты. Набор персонала закончен. Но дата стоит сегодняшняя, может еще успею? Пальцы летают, набирая заявку. Кидаю в рюкзак документы.

— Ты далеко? — с тех пор, как пропал брат, мать беспокоится каждый раз, как я ухожу из дома.

— Мам, Андрюха жив. Ты же знаешь, мы с ним видим одни и те же сны. Помнишь про подснежные ходы? Он дал о себе знать, как тогда. Мы вернемся, мам.

ВК №3-альфа (1418 зн.) О бедном клоуне замолвите слово

Старый клоун шел по спальному району города в новогоднюю ночь. Было неестественно тихо. Лишь снег белыми хлопьями опадал на землю, да вьюга пела свою колыбельную. Старенькие китайские часы пропели свою веселую мелодию, говоря, что до Нового Года стало на целый час ближе.

Цирк, в котором он работал давно «уехал», его закрыли, все остальные артисты нашли себе новую работу, лишь он не смог. Старый клоун оказался никому не нужен, он стал слишком стар для кооперативов, для сцены, а все что он умел, это смешить людей. Но юмор уже был не тот, он стал жестче, глумливее, из него все больше и больше уходила доброта. А клоунами стали пугать детей. Иностранные страшилки родили воистину ужасный стереотип добрых волшебников смеха.

И вот, нанеся грим на лицо, надев уже изрядно потрепанный красный нос, и накинув уже изношенный плащ, клоун вышел на улицу. Может он хотел снова увидеть на лицах прохожих улыбки, а может эта маска стала для него настоящим лицом и он уже не мог с ней расстаться. Кто знает.

— Дяденька, дяденька, вы же клоун, дяденька постойте! — окрикнул его тоненький мальчишеский голос.

— Чего тебе, мальчик?

— Дяденька, рассмешите мою сестру, она плачет.

— Я не могу, мальчик, — грустно ответил старый клоун. — Я сам забыл, как смеяться.

— Но вы же Клоун, вы должны дарить людям улыбки!

Мальчик был так забавен, когда пытался говорить, как взрослые, что клоун улыбнулся. Но даже так, улыбка у него вышла грустной.