Разрешите представить - Ульяна Колесова

Беседовала Елена Граменицкая (Чайка)

Ульяна Колесова — художник-иллюстратор, двукратный золотой призер «Graphic Exchange Digital Art Awards» в номинации «цифровая иллюстрация», победитель на различных конкурсах в номинациях «иллюстрация», «фотография» и «дизайн книжной обложки», но это только одна сторона ее жизни. Есть и другая, пока не столь заметная, но не менее яркая и значимая — Ульяна пишет замечательную прозу. Сборник ее рассказов вышел в издательстве «Литсвет», повесть «Обмен» попала в сборник российской фантастики «Аэлита», готовится к выходу Детская книга, а рассказы Ульяны Колесовой издаются в московских и североамериканских журналах.

Е.Г. И сразу сакральный вопрос — как в твоей голове рождается Идея? Ты испытываешь внезапное озарение или напротив, методично прорабатываешь сюжет? Бывает такое, что сюжеты твоих рассказов появляются в процессе работы над иллюстрациями? Я знакома с твоими произведениями живописи, за каждым прячется добрая или злая сказка. Поделись своими секретами!

У.К. Про идею ты серьезно или издеваешься? Сама же пишешь! Черт его знает, откуда они берутся! Ничего не рождается в твоей собственной голове, оно туда попадает извне. Так что это не личная заслуга сочинителя, а фокусы коллективного сознания. Идеи, как известно, витают в воздухе. У кого форточка шире открыта, к тому и прилетело.

Что касается процесса, то сначала «влетает» идея, а потом начинается методичная проработка сюжета. Бывает, что иллюстрация рождает сюжет, бывает —   наоборот. Никаких правил или, тем более, секретов тут нет.

Что касается добрых и злых сказок… Во-первых, сказки у меня не злые, а страшные, это разные вещи! Во-вторых, это далеко не всегда сказки, это скорее символическое видение действительности, а в ней, сама знаешь, и добра, и зла — через край.

Е.Г. Конечно серьезно, потому что появление Идеи в голове считаю маленьким чудом, нуждаюсь в его подтверждении. Сама была свидетелем, как неожиданно работает коллективное сознание или бессознательное (по ЗФ). Значит, надо держать «форточку» шире, чтобы прилетало, а еще лучше — настежь распахнуть окно. И тогда мой следующий вопрос.

Как считаешь — можно ли прикормить Вдохновение? Или положиться на авось и не просить милости у Вселенной? Мол, когда надо — мое Вдохновение вернется само с новыми идеями и заставит меня написать шедевр? Или писательское ремесло требует жесткой дисциплины и регулярных упражнений?

У.К. Лучше всего иметь и то, и другое! Но такой удачливостью мало кто может похвастать. Жесткая дисциплина — это точно не про меня, но вдохновение мое подкармливать несложно. Доста точно сходить в музей, галерею, на концерт, или прочесть хорошую книжку, оно уже пляшет рядышком на задних лапках, «на ручки» просится. Шедевров не обещает, но не отстанет, пока что нибудь не напишу или не нарисую. Хотя бывает и так, что заболит у него, к примеру, живот. Тогда оно от еды отказывается, лежит в углу, к себе не подпускает, и само не подходит. Приходится терпеливо ждать, когда оно оклемается.

Е.Г. Вот-вот, подкармливать его необходимо, но и перекармливать не стоит, а то «живот болит»… Это я пошутила. Вдохновение перекормить невозможно. Другое дело — от избытка впечатлений сложно определиться с героем, распределить роли. Как это происходит у тебя? Мой вопрос таков.

Герои рассказов и повестей — это люди, которых ты встречала в жизни или, всё-таки, вымышленные персонажи? Если эти люди реальные, как они относятся ко «второй жизни» на страницах твоих книг?

У.К. Вдохновение — штука малоизученная, с ним нужно аккуратно обращаться! До крайней степени ожирения лучше не доводить, может запросто сдохнуть… Герои, говоришь? Много вымышленных, еще больше реальных. Я им даю другие имена, так что, вряд ли они себя узнают в моих рассказах, даже если и прочтут их. Разве что самые близкие люди. Самое трудное — это зашифровать себя. Как сказал один мой друг, который меня знает уже много лет: «Из каждого рассказа торчат твои уши». Наверное, так и должно быть? Не знаю, но что есть, то есть.

Е.Г. И чтобы дополнить разговор о «процессе» творения, хочу выведать у тебя немного лайфхаков. У Стивена Кинга, например, существует правило «Если будешь писать по триста слов в день, к концу года получишь роман». Некоторые мои знакомые не могут спокойно спать, если не настучали на клавиатуре несколько авторских листов.

Признайся, у тебя есть свое писательское правило? Может быть особый ритуал?

У.К. Правил, пожалуй, нет. Сплю я нормально, даже если ничего не удалось настучать. Стахановец из меня не вышел бы.

Ритуалы… а, вспомнила! Иногда вот что делаю: когда идея уже обустроилась в голове, думаю: кто из моих любимых авторов лучше всех справился бы с этой идеей? Определяю автора, открываю и читаю две-три страницы, представляя, что это всё я написала. Нахальство? Пожалуй, но помогает. Дело не в том, чтобы схватить манеру письма, она не всегда подходит, просто это действо задает хороший тон, определяет, так сказать, высоту стандарта, к которому пытаюсь стремиться. А, может, тут заключена какая-то магия, которую я интуитивно использую…

Е.Г. Ну почему нахальство? Мы всегда у кого-то учимся: живописи, красивому слову, правильной жизни.

Следующий вопрос я задаю всем, задам и тебе. Если бы у тебя была возможность собрать самую большую библиотеку, какие три книги обязательно поставила бы на ее полки? И вдогонку еще один — если бы можно было оказаться внутри книги и стать участником книжных событий, какую книгу ты бы выбрала для путешествия?

У.К. Книги моих самых любимых авторов уже стоят у меня на полках. Если говорить о чудесах, то я хотела бы если не иметь, то хотя бы полистать инкунабулы… ну, например, из библиотеки монастыря Святого Франциска в Лиме. К этим книгам доступа нет, можно только смотреть на корешки. Помню, я не могла уйти из этой библиотеки, стояла, глазами хлопала и мечтала заглянуть хотя бы в одну из них. У меня маниакальная тяга к древним тайнам или просто историям. Прикоснуться к страницам, по которым водили костлявыми пальцами какие-нибудь чахоточные монахи бенедиктинцы, что может быть лучше!

Что выбрать для путешествия? Хм, мог бы подойти «Алхимический Состав или Двенадцать Врат, приводящих к открытию Камня Философов» Джорджа Рипли. Я бы там каким-нибудь глиняным горшком прикинулась и просто наблюдала бы…

Е.Г. Ого! В этой редкой книге я бы не отказалась стать пробиркой, в которой рос гомункул. Хороший выбор. Следующий вопрос более сложный.

Что огорчает тебя в современной литературе, в русской или зарубежной? Какие книги ты не станешь принципиально читать?

У.К. Огорчает коммерциализация искусства и, как результат, — уход от качества к количеству. Всегда существовали плохие писатели, переводчики, редакторы, но раньше им, думаю, трудно было найти работу, книг издавалось в разы меньше. Сейчас издается всё подряд.

Мне трудно сравнивать, я в основном читаю по-русски, поэтому говорю прежде всего о российском книжном рынке. Издатель сейчас руководствуется одним: продаст он писанину, или нет. Экономят на всём, многие вещи не редактируются совсем, да и корректируются как попало. Много появилось дурных, сделанных наспех переводов.

Недавно взялась за книжку молодого, но ставшего уже довольно популярным, автора. Он пишет исторические детективы, видимо, пытаясь повторить подвиг Бориса Акунина. Говорят, сюжеты у него получаются захватывающими. Что ж, молодец, но я не успела «захватиться». Прочла 57 страниц, разозлилась и бросила книжку. Настолько чудовищной стилистической корявости и смысловой неряшливости при построении текста я не встречала в бумажной литературе… никогда. В сети — да, но не в книге с твердой обложкой! Расстраивает то, что многие даже не замечают того, насколько плох язык, сравнивая этого автора с Акуниным! На мой взгляд, если говорить о владении русским языком, между этими писателями — огромная пропасть.

Почему не замечают? Думаю, потому, что стандарты давно размыты, люди привыкли к некачественным текстам, и это самое грустное.

Так называемую поп-литературу я почти не читаю, нет на это времени. Любопытно, что на западе массовое развлекательное чтиво не считается литературой, в магазинах полки, обозначенные словом «литература», — отдельная секция. Всё, что не дотягивает до этого понятия, называется «Fiction».

Не хочу быть снобом, поэтому приветствую любые жанры, но неуважение к русскому языку не приемлю, и некачественные тексты читать принципиально отказываюсь!

Е.Г. «Fiction», то есть дословно вымысел, а следуя контексту — фикция. Согласна с тобой, рынок наполнен нелитературой, текстами написанными на заказ. Мое мнение, любое произведение, куда автор не вложил душу, свою энергию, а лишь стремление попасть в поток, удовлетворить массовый спрос — уже фикция.

Следующий вопрос. Я знаю, что кроме рассказов и повестей ты еще пишешь романы. Как ты выбираешь место действия? Ты предпочитаешь писать о том, что тебе хорошо знакомо или выдумываешь реальность от А до Я? И вдогонку еще один вопрос.

Есть ли место на Земле, где ты получаешь силы для творчества, где живет твое Вдохновение? Расскажи немного о нем.

У.К. «Пишу романы» — сильно сказано. Пока не будет готов и опубликован хотя бы один из них, говорить об этом нет смысла. Скажу только, что даже самые дикие фантазии стараюсь описывать через призму собственных реальных переживаний, и героям придавать черты хорошо знакомых людей. Ничего оригинального в этом нет, конечно, это общеизвестное писательское правило.

Вдохновение моё живет со мной, и путешествуем мы вместе. Мест, которые его «подкармливают», много. Вдохновляет всё новое, ранее не виденное. Впрочем, есть место, где хорошо пишется, — Куба, Атлантическое побережье. Туда я езжу одна, без семьи, в самое непопулярное время, когда гостиницы полупустые и ночи прохладные. Интернет в тех краях до сих пор почти не работает, и это еще одно преимущество. Стараюсь там ни с кем не знакомиться и даже не разговаривать, открываю балконные двери и под шум океана пишу.

Е.Г. Место, где дышишь Океаном и прикасаешься к тайнам. Прекрасно.

Сейчас вопрос для твоих обеих ипостасей. Большинство писателей и художников живут и пишут с чувством, что когда-нибудь они создадут Тот Самый Роман или Ту Самую Картину, которые останутся в памяти потомков. Ты тоже так думаешь? И если да, то, каким должен быть этот роман? Или та Картина? Ну и совсем нескромный вопрос. На что тебе интересно потратить свой авторский гонорар? Допустим в миллион долларов!

У.К. Нет, таких амбиций у меня, слава Богу, нет. На мой взгляд, в памяти потомков остается не какая-то конкретная картина или роман, а прежде всего личность создателя. А если человек состоял ся как личность, то уже не важно, помнят его потомки или нет. Вот честно, в моем возрасте уже неприлично думать о таких мелочах, как слава и почет. Успеть бы сделать еще хотя бы несколько шагов вперед в собственном духовном развитии. Я верю, что творческий процесс помогает в этом, поэтому и занимаюсь творчеством. Но этот процесс должен быть искренним. В искусстве искренность — единственно правильный путь. Куда он приведет — вопрос второстепенный. Нельзя идти в ложном направлении, даже если это дорога к популярности и богатству.

Будут тебя помнить целые народы или только твои друзья, дети и внуки, — не главное. Важно, чтобы вспоминали добрым словом. Для кого-то, возможно, это всё звучит пафосно, но я верю в то, что говорю, поэтому пусть звучит, как звучит.

Гонорар в миллион долларов? Очень быстро потрачу. Часть — на свою независимость от общественной машины, на высвобождение моего личного времени, часть — раздам, наверное. Не потому, что я щедрая, а потому, что дарить подарки — особое удовольствие! Ох, приятно делить шкуру неубитого медведя…

Е.Г. «В искусстве искренность — единственно правильный путь» — как же правильно сказано. Если каждый начинающий писатель будет руководствоваться этими словами — в разделе fiction будет меньше плохих книг.

Ок, у меня есть еще один вопрос для тебя.

У тебя готова к выходу книга для детей, точнее подросших детей (8-10 лет). Есть ли обязательные правила, приемы, может быть определенный язык для создания атмосферы взаимопонимания, мысленного разговора с таким молодым читателем? В чем идея твоей книги? И что по-твоему мнению важно говорить подрастающему поколению?

У.К. Это был эксперимент, удался он или нет, будет ясно, когда книжку прочтут дети. Для детей писать, мне кажется, труднее всего. Чтобы возникло взаимопонимание, нужно попытаться увидеть происходящее их глазами, а возможно ли это, если у тебя за плечами черт знает сколько лет? И еще одна трудность, самая большая для меня, — у детей особое чувство юмора. Взрослый юмор — почти всегда с оттенком сарказма, это результат нашего непростого жизненного опыта, а детки пока свободны от этого груза.

Что им сказать? Ох, не любят они, когда их воспитывают, но так хочется их уберечь, если не от всех проблем взрослой жизни, то хотя бы от непоправимых ошибок.

Идея книжки в правильности выбора. Это сказка, в которой герои, как это часто случается в сказках, попадают в другой мир, где всё не так, как в нашем. Чтобы справиться со всеми трудностями, главной героине приходится принимать непростые решения.

Не знаю, получилась ли у меня детская книжка, побаиваюсь я этого читателя…

Е.Г. Прекрасно тебя понимаю. Детей не проведешь, они сразу чувствуют фальшь. Пусть твой эксперимент будет удачным!

Что ты посоветуешь молодым авторам в МП. Они уже разместили здесь свои рассказы и стихи, нашли читателей, друзей, поучаствовали в конкурсах, набили руку. Что им делать дальше?

У.К. Ничего нового я сказать не смогу, но раз ты спросила, — продолжать писать, участвовать в серьезных конкурсах, рассылать свои творения в издательства. У каждого — свои проблемы и свои задачи, одним универсальным советом для всех не обойдешься. Да и кто я такая, чтобы советы раздавать? В МП есть хорошие авторы, у которых я сама бы попросила совета. Лучше пожелаю всем удачи на нелегком писательском пути! Иногда именно удача — единственное, чего не хватает творческому человеку.

Спасибо тебе за беседу!

Ульяна Колесова

www.shannonassociates.com/julianakolesova writercenter.ru/profile/Buningit/whois/

Елена Граменицкая (Чайка)

writercenter.ru/profile/Seagul/whois/ moewe88.wix.com/vogel