Разрешите представить - Ирина Цыганок

— Ваша первая книга «Слабая ведьма» вышла в 2005 году в издательстве «Альфа-книга», затем появились «Несбывшееся пророчество» 2006 г. и «Печать смерти» 2008 г… Как давно Вы пишете? Расскажите о своем самом раннем творческом опыте.

— Третий класс. На бумаге. Красивым почерком (потом всё зачёркивала и добавляла каракулями правку). Даже есть где-то та самая тетрадка. В третьем классе в соавторстве с двоюродной сестрой написали фантастический рассказ на тему похищения землян НЛО. Сюжет помню смутно — что-то о прекрасных землянках, истязаемых гнусными инопланетянами. Должно быть, жесть была. «Пионерская правда», куда мы это дело посылали, не приняла! Но так, чтобы роман — получилось написать только в 2005 году.

— Как возникла идея первой книги? Долго пришлось ждать публикации?

— Говорят же: «Идеи носятся в воздухе». Мне, правда, нравится более современная интерпретация, что всех нас питает одно информационное Облако. Так вот, в один прекрасный день 2005 года Облако навеяло мне мысль о том, что в романах, как, впрочем, и в жизни, царит полная несправедливость! Смелые и материально обеспеченные рыцари достаются прекрасным принцессам или, на худой конец, прекраснодушным золушкам. А как же быть меркантильным девицам без особых талантов и с не самой идеальной фигурой?! Так родилась «Слабая ведьма» — роман, призванный, ни много ни мало, восстановить мировое равновесие.

Естественно, написав 18 алок текста, я просто не могла оставить такой «титанический» труд «в столе» и немедленно   после завершения последней главы отправила роман в издательство. О существовании бета-ридеров я тогда не подозревала, а показать роман друзьям и родным просто не решалась — уж очень не вязался мой имидж старшего следователя с легкомысленной фэнтези-историей (но о следствии — это отдельная песня).

Когда книга вышла, оказалось, что Облако «навевало мысли» не мне одной, о чем мне весьма жестко объяснили читательницы в комментариях, указав, что моя «Ведьма» — не более чем Вольхо-клон. Сразу скажу, девушки сделали доброе дело — без них я бы, наверное, так и не познакомилась с творчеством замечательной белорусской писательницы Ольги Громыко!

А тогда, ни о чем не подозревая и ни на что особо не надеясь, я послала свой «протест» в «Альфа-книгу» и спустя месяц, как и обещали на сайте издательства, получила кратко-вежливый ответ, что роман принят. Не помню, прыгала ли я от радости, но ощущение точно было приятным!

Почему именно «протест»? Это мой личный внутренний протест против литературной несправедливости: почему это главные героини в фэнтези всегда добрые и красивые?! (Это, наверное, зависть…) Встречаются, конечно, и прекрасные злюки, и добрые дурнушки, но уж одно из качеств есть непременно. А если нет — то персонажа ждёт либо быстренькая смерть во имя сюжета, либо роль второго плана — для оттенения той самой классической героини. А если ГлавГерша не очень добрая и не самая красивая, и даже не слишком юная, так что — ей уже и счастья не видать? Вот я попыталась восстановить справедливость в меру своих сил…

— Ваше впечатление от обложки? Она отвечает характеру книги? Художники читают текст или просто подбирают подходящую для продаж картинку?

— Все обложки к моим романам вполне отвечают и характеру героев, и сюжету. Мне вообще грех жаловаться, хотя ни художники, ни издатель со мной не советовались, нарисованные персонажи оказались вполне узнаваемы, обложки — симпатичными, а отдельные детали позволяют сделать вывод, что художники хотя бы фрагментарно знакомились с текстом, прежде чем что-то нарисовать. Слышала много страшных историй о всевозможных монтажах на обложках из Бориса Валеджо и прочих знаменитых художников, но мне повезло — никого из героев известных картин или популярных актеров я на «своей» обложке не узнала. Более того, графические работы О.Бабкина к «Печати смерти», на мой взгляд, сами по себе интересны и достойны уважения.

К тому же, никакая обложка не может испортить хорошую книгу! То, что кажется безобразным Вам или мне, вполне может выглядеть прекрасным в глазах какого-нибудь Игоря Тютькина — о вкусах не спорят (ну, не может же пословица врать?). Поэтому, увидев на обложке своего романа об интеллигентном вампире какого-нибудь «гламурного подонка» в стразиках, не паникуйте, очень может быть, эта обложка принесет Вам успех!

— Ваш любимый жанр?

— Фэнтези и мистика. Я «виртуальный эскапист» — да простят мне знатоки псевдотермин. В реальности от проблем стараюсь не бегать, но отдыхать где-то надо… Фэнтези — жанр, который дает наибольший простор для «миротворчества» — не в смысле поддержания мира, а в смысле создания новых миров.

— Что, по-вашему, более востребовано издательствами?

— Мне кажется, сейчас издательства больше интересуют детективы и женская проза, причём реалистическая. Из фантастики: научная фантастика — её (на мой взгляд, не слишком успешно) пытаются возродить многие издательские дома, и альтернативная история, особенно отечественная. Истории о «попаданцах», по-моему, себя исчерпали… Впрочем, если подвернется талантливый автор, я бы и про «попаданцев» почитала с удовольствием, а значит и другие читатели тоже!

А вообще, хорошая книга — всегда востребована. Но вот дать определение хорошей книге… Примерно та же история, что со смыслом жизни — ускользающее понятие.

— Договор с издательством. Что бы Вы посоветовали?

— С крупным, известным издательством — посоветовала бы «не заморачиваться» — подписывать то, что прислали. Честно! Мошенничать с вашим первым литературным опытом попросту нерентабельно! Ну, а если вдруг ваш гениальный бестселлер всё-таки украдут и несказанно обогатятся — существует суд и лингвистическая экспертиза, отсудите себе гонорар, взыщете убытки, моральный вред и ещё кучу всего. Если что, я — юрист, за половину «золотых гор» готова защитить ваши права в суде! (подмигиваю)

А если без шуток — то внимательно прочтите договор, и если с чем-то не согласны, напишите Издателю, скорее всего, вам пойдут навстречу. Договор — это ведь документ, в котором люди ДОГОВАРИВАЮТСЯ, вот и поговорите с другой стороной! Думаю, вы сумеете найти обоюдоприемлемое решение.

Ну, а если текст договора уж очень запутан, а речь идет о значительной сумме — не занимайтесь «самолечением», обратитесь к юристу — обычно это окупается.

— Вашу рукопись приняли сразу или редактор попросил внести изменения? Приходилось сталкиваться с редакторской правкой?

— Редактор указала на ошибки, повторы местоимений и кое-где предложила убрать слишком длинные сноски, включив их в текст. Ничего кардинального менять меня не просили, ни урезать, ни дописывать. Общались очень корректно, вообще об ужасах «редакторской правки» знаю только понаслышке, а слухам привыкла не доверять…

— Расскажите немного о себе: Ваш литературный опыт, профессия или хобби.

— О себе… Хм… Ну, тут мне требуется уточнение: что именно интересно? Профессия, специальность? По первой специальности и образованию — инженер-криогенщик — мечтала отправлять в космос ракеты (проектировать охлаждающие системы для ракетных двигателей), но тут грянули «лихие девяностые». Второе высшее — юрист, большую часть жизнь (да что там, до пенсии!) проработала в милиции: сначала — следователем, потом — в следственном отделении по борьбе с бандитизмом — никакой романтики, замечу… Ещё работала бухгалтером, и «челноком», и продавцом… — время такое было. «Не дай вам бог жить в интересное время» — кажется, китайская мудрость.

А хобби — «вотэтавот».

— Хотелось бы уточнить насчет пенсии. Как такое возможно?

— В подразделении, где я работала, льготный стаж 1 — за 1,3 года. 20 лет выслуги благополучно минули к 38 годам. Можно оставаться и работать дальше. И искушение велико. Но можно попробовать что-то другое — не хуже или лучше, просто другое — жизнь «на гражданке» сильно отличается от любой службы, есть свои минусы и плюсы. И тут уже вопрос предпочтений: кто-то любит арбуз и не собирается изменять своим вкусам, а кого-то нестерпимо тянет попробовать свиной хрящик…

Я уже пятый год «на гражданке», работаю юристом.

— У Вас такой необычный жизненный опыт. Не возникало желания писать детективы?

— Детективы… Вот как раз недавно впервые захотелось написать детектив, а до этого даже не читала — хотя в юности обожала Р. Стаута, Д.Френсиса, и Чандлера, и Кристи.

Штука в том, что преступление — это не смешно. Это при том, что все мы (милиция, врачи, гробовщики...) профессионально деформированные люди и любим шутить на «черные темы», преступление — это грязно, больно и скучно. Поэтому, чтобы написать по-настоящему хороший детектив, надо быть счастливой домохозяйкой (это без иронии), просто тогда будет действительно и с юмором, и увлекательно, и драматично, и т.п.

— Как Вы учились писать? Вам помогал кто-нибудь в сети или в реале?

— У меня все случилось «неправильно»: я сначала написала первый роман (детские рассказы в счёт не берем), а потом стала учиться. Очень помог форум «ЭКСМО» и люди, которых я там встретила. Учусь до сих пор, есть ли прогресс — судить не мне.

— Ваши любимые авторы и произведения?

— О, их много. Я практически всеядна! Люблю Р.Киплинга, Дж.Мартина, Р.Адамса, Урсулу Ле Гуин, Р.Шекли, Г.К.Честертона, О.Генри, Б.Гарта, Д.Френсиса, А.Толстого, В.Пелевина, К. Воннегута, да много кого! Последнее время больше и чаще читаю в Сети, в первом выпуске Вашего журнала обнаружила ссылки на произведения двух моих любимых авторов — Татьяну Богатыреву и Мааэринна, искренне считаю, что их произведения не уступают изданным.

— Вам знакомо понятие — «писательская блокада»? Если да, то знаете секрет, как начать писать?

— Мне знакомо понятие «лень» и не только писательская. А так, много ли надо графоману, чтобы засесть за новый роман? Пожалуй, только очередная «гениальная идея». А! Ещё я очень завистливая! Стоит прочитать что-нибудь увлекательное, особенно в Сети, и тут же тянет написать «не хуже» — не факт, что удается, но стимул потрясающий! Так что зависть — источник моего вдохновения.

— Как Вы считаете, книга должна служить для развлечения или учить чему-то высокому, жизненному, открывать неизведанное? Может ли автор своим творчеством изменить мир?

— Лично я предпочитаю «ол инклюзив», и не только в отпуске — хороший роман и учит, и развлекает, и о жизни заставляет задуматься. Художественное произведение, написанное исключительно, чтобы поучать, ничего, кроме ломоты зубовной, вызвать не может.

Может ли автор изменить мир? Ну, как минимум, свой внутренний — это ведь тоже немало!

— Как Вы относитесь к критике? Она полезна или убивает творческий потенциал?

— Я люблю критику. Трепетно. (Честно!) Любая, даже самая неконструктивная критика

может пойти на пользу. Хотя бы как черный пиар.

— Даёте отпор злобным кусателям? Совсем не задевает?

— Отпор? Нет. Обычно уходят сами — скучно критиковать такое миролюбивое существо, как я!

А по поводу задевает: если критик указал на реальные недостатки — глупо обижаться на правду, а если «наплёл с три короба» — то обижаться на брехню ещё глупее.

— Что ценнее — напечатанная книга или электронная копия? Книги на бумаге сохранятся или исчезнут с прилавков?

— Мне нравятся бумажные книги. Запах типографский краски. Глянцевые суперобложки и кожаный переплет. Но — нужно смотреть правде в глаза — собираясь в отпуск (где традиционно больше времени для чтения) я возьму с собой планшетник (да здравствует WI-Fi, и даже флэшки брать не надо!)

— В какой степени Вы сами присутствуете на страницах своих книг?

— Не возьмусь оценить в цифрах или процентах. Но присутствую… Лезу из всех щелей, а куда деваться? Книга — это как моноспектакль, автор — один во всех ролях.

— Как вы относитесь к смерти? Сейчас авторы руками литературных героев лишают жизни «врагов» и всех, кто под прицел попадёт. Автор несёт ответственность за своих выдуманных персонажей?

— Если позволите, то сошлюсь на собственный текст. В романе «Слабая ведьма» в пантеоне богов Смерть носила имя «Добрая сестра», а её сестра Жизнь, соответственно… «Другая сестра». Это чтобы не гневить богиню. Сублимировать неприязнь через убийство персонажа — имхо, попахивает патологией… К тому же никто ещё не досаждал мне так сильно. Несет ли автор ответственность за героев? Не то чтобы ответственность, но меня часто мучает совесть за героев, которых я бросила на середине пути, а есть и такие.

— Вы верите в любовь на всю жизнь, «пока смерть не разлучит…»?

— Верю, на примере своих родителей. Однако так везет далеко не каждому…

— Опишите свой самый счастливый день.

— В голову приходят одни банальности: вечер пятницы в середине августа — все родные здоровы, погода — отличная, зарплата получена… а, да, в кармане приглашение на вручение Оскара за сценарий по моему роману!

На самом деле, счастье бывает такое разное — главное, чтобы САМЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ день — еще оставался впереди!

— Как Вы относитесь к страху? Это разрушительная эмоция или в ней может быть некий созидательный элемент — вырвался и счастлив?

— Я не поклонница чистого хоррора, да и психологический триллер не всякий осилю. Это вопрос адреналина. Мне его и в жизни хватает. Но такой способ пощекотать нервы ничуть не хуже и куда безопаснее прыжков с парашютом.

— Считается, что литература жанра хоррор пропагандирует насилие и оказывает негативное влияние на неокрепшую психику.

— Тут следует сразу уточнить: человек с неокрепшей психикой — это кто? Ребенок или просто душевнобольной? И что именно и как он станет переносить из книги в реальный мир? Если речь идет о «вывертах» с игроманами, которые идут «мочить» врагов в реальности — то такие истории на слуху, широко обсуждаются, но случаются крайне, исчезающе редко. Из моего личного 15-летнего опыта работы в органах — насилие в подавляющем большинстве случаев совершается на почве бытовых или личных отношений. Второе место — корысть. «Читателей» среди преступников (имеются в виду насильственные преступления, а не квалифицированные виды хищений) единицы. Никто из них никакого хоррора не читал, максимум — «Преступление и наказание» в школьном курсе литературы — так что, пожалуйста, можно делать вывод — Достоевский написал опаснейший для неокрепшей психики роман! Обычно в основе девиантного поведения лежит насилие физическое и/или моральное в семье, реже — в школе, на улице. Книга может выступить катализатором психического срыва, но с тем же успехом катализатором может стать плюшевый розовый слоник (ну вот бесит он меня, к примеру!). Поэтому заботиться о неокрепшей психике необходимо родителям путем личного, непосредственного участия в жизни чада. Создавать ему психологически комфортные условия проживания — общения и совместного времяпрепровождения. Вот тогда и привьются неокрепшей психике общечеловеческие ценности. И никакой придуманный монстр его с пути истинного не собьёт!

А если речь идёт о новом законе, защищающем детей от вредоносного контента в Интернете — то меня он, правду сказать, немного пугает (закон, а не контент).

Я — человек лояльный и убеждена, что принятые законы необходимо соблюдать! Поэтому законодателю нужно быть чрезвычайно взвешенным в своих действиях, не поддаваться всеобщему ажиотажу и не искать популистских решений.

У нас в УК чётко прописан запрет на изготовление и распространение литературы экстремистского толка, призывающей к религиозной, межнациональной и межрасовой конфронтации, на мой взгляд — это разумно и этого достаточно. Введение новых запретов и ограничений в Интернете, на мой взгляд, никого не защитит, но вызовет трудности в доступе к вполне легальной информации и, как результат — социальную напряженность, поэтому хочу надеяться на мудрость наших законодателей в этом вопросе.

Ещё раз повторюсь, на мой взгляд: не только «красота в глазах смотрящего», но и «уродство» и «страх».

— Вы используете в книгах реальные события, описываете реальных людей?

Некоторые авторы считают, что написанный текст может оказывать влияние на прототипов героев книги.

— Только однажды, в романе «Хозяйка перекрестков» я использовала отдельные черты своих знакомых для создания образов героев, но поскольку все персонажи по сюжету живут долго и счастливо — совесть моя абсолютно чиста!

— У Вас вышли две книги из серии «Слабая ведьма», и хотя на СИ у Вас создана страничка для завершения романа, продолжение так и не появилось. Почему?

— «Ведьма» — тот самый постоянный укор моей совести. Никак не дойдут руки закончить, столько всего хочется написать! Это, кстати, к вопросу о сети — столько соблазнов. Сейчас вот в фанфики потянуло… Но у этой истории есть уже написанный конец, осталось только до него «добрести». Хочется верить, я успею завершить роман до того, как читатели устанут ждать.

— Роман «Печать смерти» написан от лица мужчины. Это довольно смелый эксперимент, к тому же книга чисто психологически очень сложна, ведь герой знает, что обречён — ему предстоит вечное забвение. Что побудило Вас написать такую книгу?

— Трудный вопрос про побуждения. Книга писалась в сложный для меня период. Думаю, к каждому рано или поздно приходят мысли о смерти, о том, как её принять или как пережить чужую.

— Ваши творческие планы на ближайшее и дальнее будущее.

— Дописать свой новый иллюстрированный роман и, конечно же, отправить его в издательство. А вдруг?!

Закончить вторую часть «Печати смерти». Попробовать себя в чём-то новом, например, в историческом любовном романе.

Беседовала Ула Сенкович