Разрешите представить - Дмитрий Самохин

В 2004 году в издательстве «АЛЬФА-КНИГА» вышли первые две книги Дмитрия Самохина: «У смерти твои глаза» (альтернативный детектив) и «Рожден быть опасным» (космоопера). Всего издано двенадцать книг. Одна — «Проверка на прочность» — написана в соавторстве с А.Тестовым. В сентябре 2013 года в продаже появится новый роман Д.Самохина под псевдонимом Дмитрий Даль «Шагнувший к небу» (Издательский Дом Ленинград).

— Дмитрий, расскажите немного о первой пробе пера и, конечно же, о первой вашей книге, как она была написана.

— Писать я начал еще в детстве. Первая фантастическая вещь, которую я прочитал, была книга «Охотники на динозавров» Шалимова. И я тут же попытался дописать историю, мир не отпускал от себя. На несколько листков меня хватило.

Но первые серьезные вещи я написал практически сразу же в начале 2000-ых. Это три фантастических рассказа: «Выбор жанра», «Серенада антенных полей» и «Крышник». Записал их на даче летом за пару дней. Мне тогда было 22 года. Потом написал роман «Рожден быть опасным», который изначально был составлен из рассказов. Попытался показать этот роман в издательствах и получил отказы. Расстроился. Однажды, читая оффлайн интервью Бориса Натановича Стругацкого, набрался смелости и отправил ему вопрос: «Как попасть к вам на семинар?» Получил почти сразу ответ, что семинар профессиональный, так что присылайте рассказы, а там будет ясно. Я выслал эти три рассказа, и очень быстро Борис Натанович ответил мне напрямую. Он пригласил меня на семинар, и, как   потом выяснилось, взял мои рассказы в журнал «Полдень XXI век». Так что именно Б.Н.Стругацкий дал мне понять, что я могу дерзать, и что у меня что-то получается. Он открыл мне дверь в фантастику.

— Расскажите о Вашей первой опубликованной книге. Что послужило толчком, чтобы отправить рукопись в издательство?

— Первым моим опубликованным романом был «У смерти твои глаза». Основную часть этой книги я также написал летом, на одном дыхании. Я уже получил отказы на «Рожден быть опасным», написал первые рассказы, но никому их еще не показывал. Поздней осенью я закончил роман, как раз в это время отправил рассказы Б.Н.Стругацкому. И на этой же волне я отправил «У смерти твои глаза» в «Альфа-книгу». Почти сразу же получил письмо от главного редактора с положительным ответом: « Мы берем ваш роман».

Я всегда хотел издаваться, хотел подержать томик с опубликованным романом в руках. Поэтому никогда не возникало вопроса: отправлять или не отправлять? Но толчком, конечно, послужило общение с Б.Н.Стругацким, которому понравились мои рассказы.

— Рукопись была сначала выложена на СИ? Или Вы писали и никому не показывали ее?

— Я родился в ту пору, когда не было интернета. Вероятно, СИ уже существовал, когда я начал писать, но я вылезал в сеть очень редко. Тогда интернет был дорогим удовольствием для студента с женой и ребенком. Помню, что мы покупали карточки ночного доступа с кем-то из друзей и выходили в сеть по графику. Одну ночь я, другую он. В моем доме тогда интернет был редким гостем. Так что я этакий динозавр. Тексты показывал только друзьям. Именно они были первыми читателями, критиками, и к их мнению я прислушивался. А сейчас у меня есть страничка на СИ, куда я выкладываю для ознакомления первые части произведений, когда они еще в работе. Выслушиваю пожелания, замечания, рекомендации. Наблюдаю за реакцией людей.

— Некоторые Ваши книги изданы под псевдонимом Дмитрий Даль. Почему Вы решили взять псевдоним? Что он для Вас значит?

— В самом начале творческого пути я хотел работать именно под псевдонимом. Это такая литературная игра. Но в силу ряда причин стал публиковаться под собственной фамилией. Дмитрий Даль появился же по весьма прозаическим причинам. Последние два романа под моим настоящим именем вышли в серии «Белый дракон» Лениздата, которая к этому времени пребывала в очень плохом состоянии. Книги серии продавались плохо. Я начал работать над новым проектом, редактор посчитал, что у проекта и меня большой потенциал, но публиковать его под собственным именем после неудачных продаж в «Белом драконе» посчитал рискованным. И тогда было принято решение о выборе псевдонима. Что самое интересное, псевдоним Дмитрий Даль придумал даже не я, а мой друг и соавтор Александр Тестов. Мы были вместе в издательстве, когда обсуждался вопрос о псевдониме, потом разъехались, а поздно вечером он мне звонит и говорит, что у него есть для меня отличный псевдоним — Дмитрий Даль. Несколько дней я потратил на то, чтобы переплюнуть его придумку. Насоздавал сотни вариантов, но ни один мне не понравился. Первоначально Дмитрий Даль для меня был просто маской, литературной игрой, но теперь я наблюдаю, что он зажил определенной самостоятельной жизнью. Дмитрий Даль может позволить себе больше, чем Дмитрий Самохин. И если он где-нибудь накосячит, то это не я виноват… Это все он — Дмитрий Даль.

— Вы пишете книги в жанрах детектива, фантастики. Почему именно такой выбор жанров? Смешиваются ли эти жанры в ваших произведениях, что легче писать и почему?

— Я никогда не писал чистой воды детектив. Не пробовал даже. Только фантастику с элементами детектива. Первые мои книги были фантастическими детективами: «У смерти твои глаза» и «Вишневый самурай». Классический нуар на фоне альтернативного Петербурга. Главный герой частный сыщик Даг Туровский, который обожает пиво, но не только его пьёт, но и варит. В дальнейшем в своём творчестве я больше не обращался к нуару, но элемент детектива присутствует практически в каждом моём произведении.

Что же легче писать, я затрудняюсь ответить. Для того, чтобы писать детективы, нужно, чтобы под это мозги были особо заточены. Если этого нет, и нет влечения к этому жанру, то лучше и не браться. Душа должна гореть, когда пишешь, нужно любить жанр, в котором работаешь, тогда может выйти что-то стоящее.

Но сразу хочу сказать, что фантастический детектив — это очень тонкое и опасное направление. Тому, кто берется за это дело, нужно придумать что-то настолько вкусное и интересное, чтобы это выстрелило.

— Что более востребовано издательствами?

— Тут ничего нового не скажу и не открою. Попаданцы, многочисленные наши в прошлом, в будущем, в настоящем, но альтернативном, в другом мире, в сотне других миров. И т.д. Пока это направление не отработано до конца, книги будут покупать. Что-то лучше, что-то хуже. Но будут. Читатель легко может поставить себя на место главного героя и пережить все книжные приключения. Наиболее востребованы, по-моему, попаданцы на поля Великой Отечественной Войны. Серия «Альтернативная фантастика», запущенная ИД «Ленинград», раскупается наиболее быстро, и зависших в ней книг не наблюдается.

Также продолжают оставаться популярны серии постапокалипсиса. Вроде бы все на эту тему уже сказано, однако народ продолжает выживать в многочисленных зонах и прочих прелестях постъядерного мира.

— Договор с издательством. Что бы Вы посоветовали?

— Договоры с издательством типовые, но положения, безусловно, можно и нужно обсуждать. Если вы новичок, и это договор на вашу первую книгу, то, скорее всего, никто ничего в договоре менять не будет. Но попробовать обсудить всё же можно. Первое, на что стоит обратить внимание, — срок действия договора. Издательства часто пытаются увеличить срок действия, а ведь чем меньше права на роман принадлежат издательству, тем удобнее автору. У него появляется шанс пристроить рукопись в другое издательство для переиздания. Второй важный пункт — сумма гонорара. Издательство по умолчанию новичку нарисует самую нижнюю ставку. Стоит попробовать обсудить её, попытаться увеличить. На мой взгляд, важно оставить за собой права на электронные публикации, но многие издательства прописывают в договоре этот пункт. Скорее всего, повторюсь, если вы новичок, у вас не получится как-либо изменить типовой договор. Такие правки вы сможете внести в дальнейшем, в процессе работы с издательством в договоры на следующие книги.

— Несколько слов о себе. Литературный опыт, профессия или хобби.

— Я родился в 1980 году, получил историческое и юридическое образование. Но работать по специальностям не довелось. Так уж случилось, что почти сразу я стал заниматься продажами детских игрушек от ведущих производителей Европы и Америки, сменил несколько компаний, работал с федеральными сетями и т.д. Сейчас активно работаю над открытием собственного интернет-магазина детских товаров: CHUDESYATA.RU.

На базе этого магазина будет выходить журнал, посвященный детству, играм и игрушкам, истории их возникновения. Также в планах написать несколько сказочных историй о Чудесятах, первые публикации этих историй будут именно на этом сайте.

Женат, жена Ева, двое детей: дочь Таисия и сын Даниил.

Что же касается хобби… Я люблю читать, смотреть хорошее кино, гулять с семьей, играть в настольные игры с друзьями. Собираемся за большим столом двумя семьями и раскладываем какую-нибудь любимую старую игру или новую неизученную и сражаемся до поздней ночи. В последнее время с большим удовольствием играем в «Маленький мир» — чудесная игра, легкая в понимании и очень играбельная. Но, к сожалению, встречаться получается не так уж и часто. У всех работа, времени свободного чем дальше, тем меньше.

— Вам приходилось сталкиваться с редакторской правкой Ваших произведений?

— Несколько раз приходилось, но в основном это было адекватное вмешательство в текст. Так можно чему-то научиться. Если редактор грамотный и умный и что-то предлагает, я всегда пытался разобраться, почему он исправил этот кусок текста, чем его вариант лучше моего. Это определенная школа. Когда я начинал, не существовало мастер-классов, либо я о них не знал, поэтому редакторская правка была единственным способом искать в тексте ошибки и исправлять их. В любом случае за мной всегда оставалось право принять правку или нет. Бывает, что глаз замыливается, и редактор находит ошибки там, где казалось все уже идеальным. Вот что называется «свежий взгляд». В последнее время издательства пытаются сэкономить на редакторах, и очень часто, независимо от того, автор старый, проверенный или молодой, начинающий, книги выходят в авторских редакциях. Мне кажется, это неправильно.

— Ваше впечатление от обложек Ваших книг. Они соответствуют содержанию? Автор работает с художником или его ставят перед фактом, что книга будет именно такой и точка.

— Мне всегда на редкость везло с иллюстраторами. По крайней мере, они читали мои тексты. В «Альфа-книге» меня иллюстрировали Игорь Варавин, Олег Бабкин и Константин Правицкий. Последний сумел в точности передать образ главного героя Дага Туровского. И его графика к роману «Вишневый самурай» надолго стала самой любимой иллюстрацией к моим книгам. Первый роман, переданный в Лениздат, отдали на иллюстрирование замечательному художнику Владимиру Гуркову. И с тех пор Владимир нарисовал уже шесть обложек к моим книгам. Он настолько тонко чувствует настрой книг, обладает даром найти нужную ноту, нужный оттенок, выбрать правильный эпизод, что на сегодняшний момент это мой самый любимый художник-иллюстратор, и я с большой радостью продолжаю сотрудничать с ним. Недавно он сделал обложку к моей новой книге «Шагнувший в небо», которая в скором времени должна появиться на прилавках магазинов.

Что же касается вопроса сотрудничества автора и художника, то могу сказать следующее. У начинающего автора нет выбора, какой художник займется его обложкой. Это решает исключительно главный редактор. Сотрудничество с художником, которого назначили на обложку, возможно. Но обычно это не происходит. Автор книги видит свою обложку по-своему, и это далеко от коммерческой составляющей книги. Я помню, как один из авторов на форуме Лениздата просил сделать главным сюжетообразующим элементом обложки к его книге — памятник защитникам Севастополя. Он так видел обложку. Но правда заключается в том, что книга с такой обложкой обречена на коммерческий провал.

Можно выслать фрагмент текста, который автор предполагает увидеть на обложке, собрать информацию по тому, как должны выглядеть герои. Такой вариант сотрудничества наиболее продуктивен. Я считаю, что книга должна зацепить художника, и тогда он сделает великолепную иллюстрацию. В моем случае я полностью доверяю Владимиру Гуркову, и каждый раз с нетерпением жду обложку. Мне интересно, как он увидел героев, какой эпизод выберет для иллюстрирования. И это своего рода игра, которая мне очень нравится.

— У Вас одиннадцать книг, изданных издательствами «Альфа-книга» и ИД «Ленинград». Почему Вы выбрали именно эти издательства? Или первоначально рассылали рукописи по всем адресам? Как отказ на первые рукописи повлиял на Вашу самооценку и творчество?

— У меня одиннадцать изданных книг и двенадцатая на подходе. В случае с первой публикацией я не выбирал издательство. Я отсылал свой роман во все возможные редакции, куда мог дотянуться. Сперва получал отказы, но со вторым романом повезло. Мне ответила «Альфа-книга», и я до сих пор очень благодарен главному редактору Владимиру Маршавину за то, что он обратил на меня внимание и дал шанс. В случае с Лениздатом, то тут был более осознанный выбор. У меня за плечами было пять опубликованных книг, почти все мои рассказы были тоже опубликованы. Но я очень долго молчал. Несколько лет ничего не писал, вернее, пробовал, но все то, что выходило, мне не нравилось. Это был определенный творческий кризис. Поэтому когда я написал «Опережая бурю», Лениздат оказался ближе всего. На дне рождения Иара Эльтерруса меня познакомили с главным редактором Александром Сидоровичем. С тех пор продолжается наше сотрудничество.

Когда я получал отказы в самом начале творческого пути, мне казалось, что я пытаюсь разрушить стену. Только она сложена не из кирпичей и не из бетонных плит, а из резиновых блоков. Чем больше я на нее давлю, тем сильнее она меня отпихивает назад. Но мне казалось, что еще совсем чуть-чуть, и у меня все образуется. Я получал новый отказ, но знал, что однажды и на моей улице будет праздник, так и вышло.

Что же касается советов молодым авторам. Если вы услышали отказ от одного редактора, попробуйте отправить рукопись в другое место. Но параллельно начинайте работать над новой вещью. Не стоит опускать руки. Чаще всего публикации начинаются со второго-третьего романа. Даже у великого и ужасного Стивена Кинга было написано несколько вещей в стол, прежде чем была опубликована «Керри».

В работе с издательствами могу посоветовать только настойчивость. Отправив рукопись и не получив ответ, поинтересуйтесь через недельку, дошло ли письмо, открылись ли файлы. Мало ли — письмо по дороге пропало, а вы станете ждать ответа, которого и не будет. Заодно напомните о себе. Если вам не ответили, не стесняйтесь спросить. Только не надоедайте письмами, выдержите паузу, дождитесь истечения указанного срока рассмотрения рукописей.

— Как Вы учились писать? Вам помогал кто-нибудь в сети или в реале?

— На мой взгляд, главный учитель литератора — это хорошие книги. Читать как можно больше и разнообразно. Не стоит зацикливаться только на фантастике или детективах. Так что моим первым учителем были книги. Потом совершенно случайно я познакомился с писателем Петром Валерьевичем Кожевниковым, который мне очень помог. Несколько лет мы тесно общались, он разбирал мои рассказы, тогда еще не фантастические. Я многим ему обязан. К сожалению, в прошлом году Петра Кожевникова не стало.

Мне повезло, что я мог лично общаться с Б.Н.Стругацким, показывать ему свои рассказы, это также способствовало моему развитию. По тому, что ему нравилось, что не нравилось, я пытался учиться, планировал, в какую сторону двигаться дальше.

— Почему пишете? Что дает именно такой вид творчества?

— На эту тему можно написать целое сочинение. И в то же время ничего не сказать. Борис Натанович говорил: «Если можете не писать, не пишите». И в этом он был на все сто процентов прав. Но я не могу не писать. При этом для меня это тяжелая работа, а не удовольствие. Мне сложно заставить себя сесть за стол, я могу найти сотню причин, чтобы этого не делать. Но «не писать» не могу.

В голове появляются образы, конструируются миры, я беру шариковую ручку и начинаю сперва на бумаге делать первые наброски будущих книг. И никуда от этого не деться. Бывает, что я просыпаюсь ночью и начинаю искать ручку и блокнот, чтобы записать мысль, которая пришла во сне, или какое-то причудливое имя, или название. Иногда вижу где-то на улице какую-то сценку, начинаю ее проигрывать в голове, и появляется что-то новое. Общаюсь с коллегами-писателями, начинаем обсуждать творчество друг друга и в процессе общения вдруг появляется какая-то идея, которую начинаем развивать, обсуждать.

Взрослые, как и дети, любят играть в игры. Для меня писательское творчество — это игра воображения и ума.

— Как к Вашим первым попыткам писать художественную прозу отнеслись близкие?

— Родители не верили ни во что такое. Им казалось, что я занимаюсь какой-то глупостью. Это сейчас всё по-другому. А жена знала, что у меня всё получится, что меня будут печатать. В этом у неё не было и тени сомнения. В очень сложный период моего становления как автора она меня поддержала и помогла. Без её участия я не думаю, что у меня бы всё получилось.

С родными и близкими так часто бывает. И это надо принимать как должное. Литература — это нечто неосязаемое, пока книга не вышла, её нельзя пощупать, нельзя понять, приносит она доход или нет. Но впоследствии, когда начинаются публикации, всё меняется. Меняется и отношение родных. Они начинают уважать твой труд, стараются как-то помочь или уж по крайней мере не мешать.

— Ваши любимые авторы и произведения.

— Их очень много. Я читаю много и постоянно. Не мыслю себя без книги. Первыми в списке любимых авторов стоят Братья Стругацкие. Мне было 17 лет, когда я познакомился с их творчеством. Мой лучший друг принес мне почитать «Понедельник начинается в субботу». И я влюбился. Когда я получил первую стипендию, то сразу же отправился в книжный и скупил все их опубликованные на тот момент книги. С тех пор я много раз перечитывал практически все вещи и уверен, что вернусь к ним не раз. Мои любимые авторы: Курт Воннегут, Клиффорд Саймак, Гленн Кук, Р.Желязны, Р.Шекли, Дж.Р.Р. Толкин, Стивен Кинг и, конечно же, Филипп К.Дик, а также Герман Гессе, Гюнтер Грасс, Рекс Стаут, Раймонд Чандлер, Габриель Гарсия Маркес, Адольфо Биой Касарес, Кир Булычев, Ф.М.Достоевский, Владимир Набоков и много, много еще.

Несколько лет назад я открыл для себя замечательную писательницу Ольгу Голотвину, чьи книги всегда жду с нетерпением. На мой взгляд, это одна из лучших писательниц в России, работающих в жанре фэнтези. Моя любовь к её творчеству настолько сильна, что несколько лет назад я специально приехал на Интерпресскон, конвент фантастики, проходящий под Петербургом в мае, чтобы познакомиться с ней. С тех пор мы поддерживаем отношения, обмениваемся мнениями о книгах друг друга.

Что же касается любимых книг — то их всего три. Это «Сердца в Атлантиде» Стивена Кинга, «Над пропастью во ржи» Сэлинджера и «Понедельник начинается в субботу» Братьев Стругацких. Я регулярно их перечитываю.

— Как Вы относитесь к критике? Критика помогает автору или это лишняя нервотрепка?

— К критике я отношусь двояко. С одной стороны, ни один критик никогда не научит никого писать. Часто критическую оценку подпитывает вкусовщина. Кому-то не нравится фэнтези, и сколько бы он его ни читал, все равно будет кривить рот и говорить, что все тут плохо и не так. Но, с другой стороны, в груде мусора можно найти жемчужину. Поэтому каждый для себя должен решить, помогает ему критика или нет. А вот подробный разбор полетов с указанием, что, где и как можно сделать лучше, — это, безусловно, помогает. Сейчас на всех основных конвентах, Интерпрессконе, Росконе и т.д., проводятся мастер-классы, которые ведут именитые авторы. Они помогают начинающему автору взглянуть на свое творчество с другой стороны. Зимой в Питере проводится «Новая Малеевка», по сути один большой мастер-класс. Безусловно, участие в этих программах очень полезно для начинающего автора. Но только и отбор на эти мастер-классы весьма жесткий. Нужно достичь определенного уровня владения словом и историей, чтобы попасть туда.

— Как Вы считаете, рынок бумажных книг уступит место электронным копиям или это далекое будущее и не стоит даже говорить о нём? Вы сотрудничаете с онлайн издательствами?

— Я не думаю, что рынок бумажных книг уступит место электронным копиям, но то, что электронные книги изрядно потеснят на рынке бумажные, это однозначно. Значительное удешевление читалок ведет именно к этому. С другой стороны, в России пока не состоялся рынок легальных электронных копий. Существует один большой электронный магазин — Литрес, в котором молодому автору очень легко потеряться, и куда, насколько я знаю, не пускают без бумажных публикаций. Есть также множество мелких магазинчиков, но параллельно с этим открыто работают пиратские раздачи. И практически любую книгу можно скачать на халяву. Пока эта практика существует, ничего хорошего на книжном рынке ждать нельзя. Только вмешательство государства может хоть как-то решить эту проблему.

С онлайн издательствами я не сотрудничаю. Если честно, я даже смутно представляю, что это такое, и где они находятся.

— Можно заработать на жизнь писательским трудом? Или творчество — только для души, для «тех, кто не может не писать»?

— Вот он самый сложный и проблемный вопрос. Наверное, можно, но для этого нужно попасть в волну, работать много, как проклятый. Но тут часто бывает, что шаг влево, шаг вправо от проторенной тропы, и автор рискует потерять все. Это сковывает, ограничивает творческий потенциал. Много кто из писателей работает профессионально и пишет одну за другой книги о мире после ядерной катастрофы. Также следует учитывать, что сейчас все-таки вовсю идет кризис бумажной книги. Падают тиражи, поэтому для заработка писательским трудом все-таки не самое лучшее время. И мешают писатели-гастарбайтеры. Сам сталкивался с таким явлением. Писатели из какой-нибудь глухой провинции или из сопредельных государств получают мизерные гонорары, но для них это большие деньги. И живут, и работают, и довольны.

— Ваше отношение к цензуре? Она жизненно необходима или очередное покушение на свободу слова?

— Пока я с цензурой не сталкивался, поэтому не знаю, как к ней относиться. Я говорю ровно то, что хочу сказать, и меня пока никто не «запикивал». Но мне кажется, что говорить нужно определенные вещи в определенном кругу. Для каждой аудитории надо говорить понятным ей языком. Слово — это инструмент, и даже матерное слово — это инструмент. И если им пользуется мастер, оно позволяет добавить красок и атмосферы в текст. В моем рассказе «Истории ветхого мира» есть одно матерное слово. И когда рассказ готовился к публикации в журнале «Полдень XXI век», я был уверен, что это слово уберут. И очень удивился, что все осталось именно так, как я написал. Потому что это слово было на своем месте. Поэтому все эти законопроекты по запрету мата в сети или в литературе, мне кажется, это просто громадный пиар-ход, не более того. Кто знал этих депутатов до того, как они предложили эти законы? Никто. Зато теперь их обсуждает сеть. Новшество же с введением возрастных категорий, с одной стороны, полезно, такие категории существуют во всем цивилизованном мире. Но у нас это всё работает как-то неправильно. Ввели закон о запрете гей-пропаганды и педофилии среди подростков и детей, а что делать с «Лолитой»? Замечательным художественным произведением. Ввели закон о защите чувств верующих, и уже Сказку Пушкина А.С. начинают издавать в отцензуренном варианте с заменой Попа на Купца. Вот это глупо и смешно.

В России часто так бывает. Хорошее начинание в процессе применения его в жизни приобретает чудовищные формы.

— Ваши книги вышли в пяти сериях: Ларс Русс, Паромагия, Петропольский цикл, Волчий мир и Ветер Войны. Вы пишете новую книгу серии, потому что созданный Вами мир не отпускает Вас, или есть другие причины продолжения историй, например, чисто коммерческие?

— Возвращение к уже созданным мирам никаких коммерческих целей не носит. Циклы Ларс Русс и Петропольский были сразу задуманы из нескольких книг. И я писал их без перерыва.

С Паромагией дело обстояло сложнее. Изначально была задумана трилогия, два первых романа «Опережая бурю» и «Мятеж безликих» были написаны. И когда я был готов взяться за третий, завершающий том «Война Безликих», издательство объявило о закрытии серии «Белый дракон». Работа над последним томом была отложена в сторону, и я приступил к «Волчьему миру». Но этот долг перед читателями, перед героями и миром меня до сих пор гнетёт, поэтому третий роман будет обязательно дописан. Я планирую приступить к «Войне Безликих» этой зимой, но насколько растянется работа, не могу предсказать. Нельзя бросать уже начатое.

Что же касается цикла «Волчий мир», то «Волчьей правдой» я закончил первую трилогию. Сюжетно цикл завершён, основная интрига раскрыта, смыслы объяснены, но к концу третьей книги конфликтов в мире и среди героев не стало меньше, а, наоборот, только увеличилось. Читатели хотели продолжения, и я после длительного перерыва вернулся к работе над циклом. Действие второй трилогии происходит через двадцать лет после окончания романа «Волчья правда». В отличие от первой трилогии, увеличится количество героев, романы будут более масштабнее, частично действие будет происходить в космосе. Как написал один из читателей: «Волки в космосе! Да еще сразу в таких количествах. Здорово!». Новый роман предположительно будет носить название «Волчья угроза».

Возвращение к старым мирам — это либо осознанная необходимость: история не рассказана до конца, и я обязан поставить в ней последнюю точку, либо попытка вернуться в любимый мир, к любимым героям, посидеть в старых креслах, посмаковать старые ощущения. Это своего рода ностальгия. Когда я закончил Петропольский цикл, то думал, что уж точно никогда не вернусь туда. Очень люблю этот мир, но все-таки мне не удалось выжать из него по-максимуму. Не хватило мастерства, знаний. И последние несколько лет ловлю себя на мысли, что подумываю, как там поживает Даг Туровский, что делает Гонза Кубинец. Очень хочется вернуться туда, и теперь я уверен, что обязательно напишу еще один петропольский роман, на ином уровне. Но много долгов пока сдерживают меня — и «Волчий мир» не закончен, и «Паромагию» надо завершить. К тому же я открыл новый цикл «Отступник», первая книга которого скорого выходит.

— Расскажите о межавторском цикле «Ветер войны».

— О «Ветре войны» очень сложно рассказывать. Мы вложили в него душу, очень надеялись на его успех, но так вышло, что издательство затянуло с выходом серии, мы успели перегореть, да и продажи первых книг оказались неудачными. Поэтому формально межавторский проект «Ветер войны» закончен. В нем вышло четыре романа. Первые три романа в оригинальном серийном оформлении. Четвертый роман Александра Тимьянова «Мертвая хватка» вышел в серии «Боевая фантастика». Но авторы, которые работали в проекте, оставили свои миры за собой. Так, насколько я знаю, Юрий Погуляй намерен вернуться ко второй части «Мертвой пехоты». Мой цикл «Отступник» изначально был задуман в рамках «Ветра войны», но когда проект заснул (не будем говорить, что умер), я разорвал все возможные связи с межавторским циклом и создал свой собственный авторский мир. Так что «Ветер войны» как проект закончился, так и не набрав обороты, а идеи, мысли, дух «Ветра войны» остался с нами.

Одно могу сказать точно: продолжения «Проверки на прочность» точно не будет.

— Ваша одиннадцатая книга «Проверка на прочность» написана в соавторстве с Александром Тестовым. Работать с соавтором сложнее, чем одному? Как проходила работа над книгой, плюсы и минусы, если они есть. Расскажите об этом проекте.

— Проект с Сашей Тестовым назывался «Ветер войны». Задуман он был изначально несколькими людьми, но именно мы с Сашей Тестовым взялись за его воплощение на ниве издательства. То есть стали проталкивать его в Лениздат, согласовывать с редакцией. Мы прорабатывали детальный концепт, учитывая все наработки наших авторов, и эта совместная работа очень сблизила нас. Поэтому когда встал выбор, кто будет писать первый роман проекта, глав.ред Александр Сидорович предложил: «Пишите вместе». Так появилась идея поработать вдвоем. К этому времени и у Саши Тестова был опыт написания книг в соавторстве, и у меня тоже. Только опыт разный. У Тестова положительный, а у меня отрицательный, роман так и не был закончен, доработан и издан.

Работать с соавтором можно по-разному. Но тут все зависит от соавтора. С Сашей Тестовым все было просто. Мы попали на одну волну, поэтому писалось легко. Текст изначально писался эпизодами, один эпизод он, другой я, а потом мы менялись эпизодами и правили. Нам настолько понравилась совместная работа, что мы планировали ее продолжить на ниве проекта «Ветер войны», а также был запланирован еще один вполне самостоятельный проект, в жанре альтернативной истории, этакий белогвардейский вестерн.

Но Саша Тестов занялся очень близким ему по духу занятием. Он всегда увлекался реконструкторством, а тут у него появился шанс воссоздать деревню викингов на базе гостиницы под Приозерском, на берегу Ладоги. Так же под его руководством был построен аутентичный эпохе драккар викингов, на котором он проводит водные экскурсии по Ладоге. Эта работа его настолько увлекла, что он полностью отошел от литературных дел. Так что пока все наши проекты отложены в долгий ящик.

— Над каким проектом работаете сейчас?

— Сейчас готовится к выходу роман «Шагнувший в небо». Им я открою цикл «Отступник». Он выйдет под псевдонимом Дмитрий Даль в ИД «Ленинград». Это смесь технофэнтези и стимпанка, щедро приправленное драконами и выходцами из параллельных миров. В сентябре он должен появиться на прилавках магазинов.

Непосредственно сейчас я работаю над новым романом из «Волчьего мира», который предположительно будет называться «Волчья угроза». Этим романом я открою вторую волчью трилогию.

Параллельно работаю над романом «Большой Исток», который состоит из ряда отдельных историй, связанных воедино. Большой Исток — это резервация, в которой проживают супер-герои, по сути, это обычные люди, наделенные необычными способностями. На улицах этого маленького городка все время происходят какие-то неприятности, которые приходится распутывать местному священнику и по совместительству судье Преподобному Крейну и шерифу по прозвищу Ник Красавчег.

Особенность этого проекта заключается в том, что пишу я его с большими перерывами. Напишу историю — и дальше возвращаюсь к основной работе. Даю отлежаться тексту, материалу, а потом заново погружаюсь в мир. Очень хочется, чтобы весь текст был выдержан в одном ключе и не растерял эффекта новизны, свежести.

Беседовала Ула Сенкович.

Дмитрий Самохин

Дмитрий Даль