“КОМПЬЮТЕРЩИК”

https://youtu.be/GNtG1iJkDWE?feature=shared

Всю свою юность Олеся слышала от своего отца странную фразу:

— Я же говорил, что тебе надо было учиться на бухгалтера!..

Почему эта фраза странная, спросите вы?.. Чтобы это понять, нужно немного знать предысторию.

Олеся всегда хорошо училась. В том числе, у нее не было проблем и с математикой. Но при этом Олеся была четко выраженным гуманитарием. А все, что связано с цифрами, неизменно наводило на нее тоску. И так было всегда. С первого класса.

Да, любые, даже самые сложные, задачи она, играючи, щелкала, как орешки. Но они всегда вызывали у нее такую скуку, что аж в животе чесалось. И, глядя на ровный столбик примеров, на решение которых могло уйти, от силы, пять — десять минут, Олеся внутренне просто плакала. Ей жаль было тратить эти несколько минут на глупые цифры, которые вызывали у нее дикое раздражение, — аж до зубовного скрежета.

Поступление в ближайший к дому техникум на специальность “Технолог швейного производства” на поверку оказалось очень глупой идеей. Олеся никогда даже и не планировала работать по данной профессии и поступила туда лишь потому, что тогда это показалось ей удачной альтернативой школе. Но, тем не менее, сама по себе учеба в данном техникуме ей нравилась; это было временами даже интересно и познавательно. Хоть и совершенно бесперспективно для нее. Но Олеся планировала позже поступать в университет, а здесь училась, в принципе, только ради диплома о среднем техническом образовании, на котором так настаивала ее мама.

Но даже чисто ради диплома учиться на бухгалтера Олеся никогда не стала бы. Это было как раз то, про что можно было бы однозначно сказать — “это не мое”. Даже само название этой профессии, — какой бы уважаемой она ни была на самом деле, — не вызывало у Олеси ничего, кроме отвращения.

Но ее родной отец совершенно не знал собственную дочь, которая прожила рядом с ним первые двадцать лет своей жизни. Он был вообще не в курсе ее интересов; он не имел представления о ее мечтах и чаяниях, увлечениях и надеждах. Он даже и не подозревал, что из его дочери бухгалтер получится примерно такой же, как из него самого летчик — космонавт. Он ни разу в жизни не попытался поговорить с ней по душам, узнать, что она представляет из себя, чего она хочет от жизни вообще. Он просто талдычил и к месту, и не к месту эту свою нелепую фразу “о бухгалтере”. Иногда с различными интерпретациями. Например, что-то типа того, что, мол, была бы умной — выучилась бы на бухгалтера. Словно только бухгалтера в этом мире бывают умными. А все остальные, разумеется, совсем тупые, ведь они же не выучились на бухгалтера…

Наверное, Олесин отец просто считал эту профессию наиболее престижной, — или наиболее подходящей для женщины, — или еще что… Он упорно повторял ее десятки, сотни раз, даже и не задумываясь о том, что его дочь не стала бы “учиться на бухгалтера” под страхом смерти…

Интересы и способности дочери в расчет не брались. Раз не бухгалтер, — значит, дура. Вот и весь сказ.

Просто на самом деле Олесин отец был необычайно далек от реалий жизни дочери.

И вот прошло с тех пор двадцать лет. У Олеси подрос сын. К сожалению, обстоятельства сложились так, что с дедушкой он общался примерно раз в год, — а то и реже. И это было исключительно общение в стиле: “Привет, привет!.. Пока, пока!..” Обе стороны это, в принципе, устраивало; ни один из них никогда даже и не пытался ничего изменить.

Надо ли упоминать о том, что о собственном внуке дедушка не знал практически ничего, за исключением, разве что, его имени и примерного возраста?.. Ну, и весьма обрывочных сведений, типа “учится в школе”, “поступил в техникум”, “собирается в армию”, “работает”, которыми изредка снабжала его Олеся.

О том, что творится в душе и в голове у внука; о его интересах, увлечениях, талантах, способностях, желаниях дедушка вообще не имел ни малейшего представления. И его это вполне устраивало.

Олеся хотя бы выросла в одной квартире со своим отцом, — хоть их судьбы всегда и были строго параллельны и не пересекались ни в какой точке. Но он хоть мог еще что-то видеть, что-то наблюдать, делать какие-то свои выводы, — хоть и совершенно неправильные. Но внука дед не знал от слова вообще. Это был для него совершенно чужой и незнакомый мальчик, парень, мужчина. Они ни разу в жизни толком не поговорили по душам, — только общие фразы, ничего не значащие слова, дежурные приветствия…

Тем удивительнее была произнесенная им как-то однажды, — при случайной встрече с Олесей, — фраза:

— Я же говорил, что ему надо было учиться на компьютерщика!..

Сказать, что Олеся была ошарашена, — это не сказать ничего. Да она просто в осадок выпала!.. Когда говорил?.. Кому говорил?.. С чего это вдруг?.. И почему именно “компьютерщик”, самое-то главное?..

С тех пор, при редких встречах, эта фраза из уст отца стала звучать регулярно. Поначалу Олеся просто игнорировала ее. Но, по прошествии нескольких лет, она уже начала серьезно резать ей слух. И раздражать.

Оставался открытым вопрос, что именно подразумевал ее отец под словом “компьютерщик”?.. Программист?.. Или компьютерный мастер, занимающийся ремонтом оборудования?.. Как бы то ни было, — но ни к тому, ни к другому у Олесиного сына никакой особой склонности не было. Да, он действительно неплохо разбирался в этих вопросах, — мог самостоятельно установить кое-какие программы, антивирусы, обновления, — но до уровня программиста ему не хватало ни умения, ни энтузиазма, если честно. Мог действительно кое-что починить, отремонтировать, настроить, — в том же компьютерном оборудовании, — но тоже на чисто бытовом уровне. В принципе, да, действительно, кое в чем он разбирался, — как и большинство молодых людей в нашем мире, где компьютеры давно уже не роскошь, а образ жизни. Но не больше и не меньше. Программирование в более глобальном смысле его никогда не интересовало, — хоть способности к нему определенные и были, но совершенно не было желания развиваться в данном направлении, как говорится.

Здесь нельзя было категорично сказать, как в случае Олеси с бухгалтерией, что это — совсем “не его”. Но, тем не менее, заниматься этим серьезно он никогда не стремился. Его истинные интересы лежали совсем в других сферах. Так что, конечно, выучиться на компьютерщика было бы можно… Но зачем?.. Если у человека нет к этому ни склонности особой, ни желания этим заниматься, ни таланта… Просто так?.. Для себя?.. Так на уровне “для себя” он и так справлялся, и неплохо…

А отец продолжал при случайных встречах с Олесей произносить эту свою сакраментальную фразу…

И вот однажды — лет уже, наверное, через пять — Олеся не выдержала, наконец, и сказала отцу, что для того, чтобы быть компьютерщиком, надо иметь к этому хоть какую-то склонность и способности, а у ее сына, к сожалению, нет ни того, ни другого. Ее отец очень удивился и заявил, мол, как же так, ведь он все время возится с компьютерами и так хорошо в них разбирается?.. Тут уже пришла очередь Олеси удивляться. Она поинтересовалась у отца, откуда у него вообще такая информация, и не перепутал ли он ее сына с кем-нибудь из других своих внуков?.. Мол, может быть, кто-то из детей ее брата увлекается компьютерами, — поскольку ее сын этим как раз похвастаться не может?..

Дедушка был очень удивлен, поскольку совершенно искренне до того дня был уверен в своей правоте. Олеся тоже была удивлена, поскольку, как уже упоминалось, ее отец ровным счетом ничего не знал об этом своем внуке, — и она искренне недоумевала, каким образом подобная информация вообще могла оказаться в его голове?..

Дедушка даже смутился от своей невольной ошибки. И перестал отныне возмущаться тем, что внук почему-то так и не стал компьютерщиком.

Они все по-прежнему встречаются один — два раза в год. И по-прежнему ничего не знают друг о друге.

Вот такие странные отношения…