Волшебная сила искусства - (Армант, Илинар)

«Однако ж что ни говори, а как-то даже делается страшно, как хорошенько подумаешь об этом, — в этом месте Степан поднял глаза от листка и задумчиво потёр лоб. На его лице ясно проступало и сомнение, и страх, и волнение. — На всю жизнь, на весь век, как бы то ни было, связать себя, и уж после ни отговорки, ни раскаянья, ничего, ничего — все кончено, все сделано. Уж вот даже и теперь назад никак нельзя попятиться: чрез минуту и под венец; уйти даже нельзя — там уж и карета, и все стоит в готовности»…

— И сама не знаю, что со мною такое! Опять сделалось стыдно, и я вся дрожу. Ах! если бы его хоть на минутку на эту пору не было в комнате, если бы он за чем-нибудь вышел! — Раздался за спиной женский голос.

Степан обернулся — конечно же, она, его партнёрша, Вера Николаевна. Экономист, а как сейчас произнесла-то эти слова! Ни дать ни взять, барышня из тех далёких гоголевских времён.

Степан очень любил театр, это увлечение началось с детства, когда в их маленький городок приехала на гастроли столичная труппа. А учиться пошёл на шофёра. Зато в их клубе был театральный кружок, а потом нашёлся энтузиаст из местных, кто и сколотил весьма неплохой самодеятельный коллектив. И вот теперь они ставят уже третий спектакль. И не что-нибудь, а «Женитьбу» Гоголя!

Но и первые два спектакля прошли на «ура». Степан даже ясно слышал пару раз «браво». А всё почему? Да, потому что талантливые они все, как есть — талантливые!

Настоящие-то артисты учились, познавали школу актёрского мастерства. Это как и с музыкой. Отучится человек, сядет за пианино, а перед ним ноты. Он по ним и шпарит. Может, и виртуозно, да всегда ли душа есть? А другой и не учился, а сыграет так, что люди и плакать, и смеяться будут.

Вот и они такие же. Всё с душой делают.

В зал вошёл Дмитрий Иванович — их режиссёр.

— А вы ещё не разошлись? Всё, всем по домам. Во вторник генеральная, в воскресенье — спектакль.

Степан вышел из клуба и, насвистывая, пошёл по аллее. На душе было легко, радостно. Солнце зашло, но небо было ещё светлое. Аромат сирени волнующе щекотал ноздри, откуда-то донеслось пение соловья…

И это пение наполнило душу Степана ещё большим волнением и радостью. Это надо же, сколько на него свалилось счастья, и разом?

Во вторник генеральная, в пятницу он расписывается с Леночкой, в воскресенье премьера.

В этот раз он обязательно приведёт её на спектакль. Ещё бы! Жена, как-никак уже будет. До этого ему было как-то стеснительно. Да и знакомы они были совсем недолго, а вот как-то всё закрутилось, завертелось, вспыхнуло… говорят, что такие пары, кто не тянул, не раздумывал, куда крепче тех, кто семь раз отмеряет.

Роспись была назначена на тринадцать часов.

Степан, сияя от счастья, под торжественный гимн, вошёл в зал под руку с Леночкой. Рядом с ним встал Серёга — его закадычный друг, а ныне свидетель. А ведь и полгода не прошло, как они вот так же стояли рядом в этом же зале, но тогда на месте Серёги был он…

«А ведь тоже талант! Как он на гитаре-то играл! И даже группу с ребятами сколотил. Как говорил? Помирать буду, а музыку не брошу… бросил же… потому что… как там?

«Только теперь видишь, как глупы все, которые не женятся; а ведь если рассмотреть — какое множество людей находится в такой слепоте…»

— Создание семьи является добровольным действием. Поэтому для того, чтобы узаконить ваши отношения, я должна спросить вас, является ли ваша готовность создать семью подлинной, откровенной и свободной… — донеслись до него, как сквозь туман, слова регистраторши.

«А будто в самом деле нельзя уйти? Как же, натурально нельзя: там в дверях и везде стоят люди; ну, спросят: зачем? Нельзя, нет. А вот окно открыто; что, если бы в окно? Нет, нельзя; как же, и неприлично, да и высоко. Ну, еще не так высоко: только один фундамент, да и тот низенький… А что, если бы попробовать, а? Попробовать, что ли?..»

Май стоял жаркий, все окошки в зале были открыты…

Никто и глазом не успел моргнуть, как Степан вскочил на подоконник, да и был таков!

Зато в воскресенье он играл так, что не только сорвал аплодисменты, но и вновь услышал заветное «браво!»