Гудок автомобиля застал меня прямо за утренним поглощением прессы.
— возможно, у меня слишком живое воображение, но подобное построение фразы вызвало у меня абсолютно чёткую картинку, как некий старик каждое утро рвёт на части газеты, сминает их, чтобы было удобнее жевать, и съедает.
успели побеситься Анна
Стефан и Николь пребывают
Под потолком, содрогая тусклые тени покачивалась лампа
— это как?
Я спешно докурил и надел испачканные в крови перчатки. Затем дал задание криминальассистенту включить два мощных электрообогревателя.
— Это еще что? — почти беззубым, окровавленным ртом спросил он.
— кто? Криминаль-ассистент? Из ваших слов получается так.
Теперь что касается сцены допроса с помощью обогревателей. Есть пара моментов, вызывающих существенное недоверие. Первый момент — удар в челюсть — он был мощным настолько, что выбил человека со стула. Сам герой говорит, что нанёс тяжёлый удар арестованному. Вполне вероятным последствием такого удара могла стать вывихнутая или вовсе сломанная челюсть, выбитые зубы, может быть даже и откушенный язык. Поверьте, с такими повреждениями очень сложно разговаривать внятно.
Второй момент — характер повреждений арестованного. Вы сами акцентируете внимание на том, что кровь очень быстро запекается под потоком тёплого воздуха от обогревателя и практически сразу говорите о том, что от жара у жертвы спеклись глаза и полопались губы. Кровь из лопнувших губ стала бы при описываемых вами условиях прекрасным клеем, намертво запаявшим рот подозреваемому. Таким образом, прокричать что-либо кроме нечленораздельного мычания он бы физически не смог.
Текст очень плохо вычитан. И это первое, что бросается в глаза.
Идея неплоха и вполне себе недурственно раскрывается, но…
Честно, я не слишком верю герою. Я в принципе слабо верю в раскаяние хищника.
И, если говорить откровенно, здесь не хватает завершающей сцены. Определяющей точки. Третьего выстрела «Маузера».
Как минимум. Почему-то сцена из «Братьев Карамазовых» вспоминается, когда перечитываю стихо. Та, где папашу Карамазова всё-таки огрели чем-то тяжёлым по голове.
Теперь что касается сцены допроса с помощью обогревателей. Есть пара моментов, вызывающих существенное недоверие. Первый момент — удар в челюсть — он был мощным настолько, что выбил человека со стула. Сам герой говорит, что нанёс тяжёлый удар арестованному. Вполне вероятным последствием такого удара могла стать вывихнутая или вовсе сломанная челюсть, выбитые зубы, может быть даже и откушенный язык. Поверьте, с такими повреждениями очень сложно разговаривать внятно.
Второй момент — характер повреждений арестованного. Вы сами акцентируете внимание на том, что кровь очень быстро запекается под потоком тёплого воздуха от обогревателя и практически сразу говорите о том, что от жара у жертвы спеклись глаза и полопались губы. Кровь из лопнувших губ стала бы при описываемых вами условиях прекрасным клеем, намертво запаявшим рот подозреваемому. Таким образом, прокричать что-либо кроме нечленораздельного мычания он бы физически не смог.
Текст очень плохо вычитан. И это первое, что бросается в глаза.
Идея неплоха и вполне себе недурственно раскрывается, но…
Честно, я не слишком верю герою. Я в принципе слабо верю в раскаяние хищника.
И, если говорить откровенно, здесь не хватает завершающей сцены. Определяющей точки. Третьего выстрела «Маузера».
Как минимум. Почему-то сцена из «Братьев Карамазовых» вспоминается, когда перечитываю стихо. Та, где папашу Карамазова всё-таки огрели чем-то тяжёлым по голове.
Главное, чтобы он всё-таки был. Пусть и за окном.
В прозе стараюсь — по крайней мере, осознанно, — не затрагивать вопросы религии, веры.
Тёмная она слишком для этого.
Спасибо.
Особенно, если
.Первый вариант. Хотя и второй не исключён. Символист, что с меня взять?
Это да.
Чиновники везде такие чиновники.
… или читатель.
Что, в общем-то, и не плохо вовсе.
— хорошо, но здесь я именно по этому отчаянию, максимализму, поэзии на грани и за ней я и ностальгирую. Давненько я так не писал. А тут вдруг…Наверное, соглашусь.
За сравнение с Вертинским и Бодлером — отдельное спасибо. Оба мне близки и понятны.
Увы, у нас, похоже, зима уходить не собирается: +5 в середине мая при выключенном отоплении и горячей воде.
Этого эффекта и добивался.
Писалось, кстати, тяжело. Первая строфа пришла сразу. В полудрёме общественного транспорта. А всё остальное зрело несколько дней или даже недель.
Рад, если оно того стоило.
Спасибо.
Отчаянные моменты мне, похоже, удаются лучше всего.
Рад за вас.
У нас первая была несколько дней назад.
Настоящая. С громом, молниями и проливным дождём.
И, да, воздух после неё, как новый.
Благодарю.