«И что ему приспичило на ту сторону улицы перебежать?..
А уже сентябрь. Темнеет рано. А еще непривычно.»
Дальше — вычеркиваем.
Вплоть до
«И что ему приспичило на ту сторону улицы перебежать?..»
Дальше снова вычеркиваем.
Впрочем, и это — тоже.
И ещё — до этого.
Короче, оставляем:
«А там парень на «копейке» ехал… Нормальный такой парень. Просто у него тоже конец рабочего дня, домой торопится. Тут ему зелёный включился — ну, он, не сбавляя скорости, и помчался дальше. Ну не видел он кобеля того совсем. Ехал себе и ехал… А тут — сучара этот лопоухий… Из-за машин как выскочит и — прямо ему под бампер. Он и не видел вовсе.
Парень-то — по тормозам… куда там! Так задок и снёс кобелю. Тот крутанулся в воздухе несколько раз и плюхнулся на асфальт.
Городок у нас небольшой. Машин — и того меньше. Кто ехал тут — остановился. Собрались все, стоим, смотрим.
А чем ему поможешь?»
И ВСЁ!!! И ВСЁ!!!
И при чём тут начальник, не владеющий немецким языком? М?
Рассказ-то ведь совсем и вовсе не о том, что «ЖОПА», а как раз совсем наоборот, нет?
Мы просто привыкли к тому, что Автор — всезнающее око.
А если Автор — тоже человек?
Хотел рассказать анекдот… свалился в байку… опять не получилось. Обиделся на всех и ушёл, повторяя: «Храни тебя Бог!»
Кому мы скорее поверим? Безграмотному «инженеру человеческих душ», или простой «взывающей душе», потребляющей пиво на скамейке?
М?
«Сколько их еще будет, слез собачьих и немых укоров: «люди, за что?»»
Именно, именно!
И весь рассказ построен на ОТСУТСТВИИ НЕОБХОДИМОСТИ рассказа об этом: обыденный случай совсем заштатной жизни.
«А там парень на «копейке» ехал… Нормальный такой парень. Просто у него тоже конец рабочего дня, домой торопится...»
Ну НИКТО НЕ ВИНОВАТ!!!
«А тут — СУЧАРА этот лопоухий…»
Ну не о чем, НЕ О ЧЕМ тут говорить!
И тут — см. текст — так много оправданий накидано, что тут не о чем говорить…
Да и рассказ-то, собственно, всего лишь о том, что среди всей этой грязи и колготы МЫ не потеряли способность сопереживать: вон, смотрите! совсем никчемный случай чуть ли не весь городишко объединил, нет?
ОффтопикЛично для меня, когда я вижу, что автор смог найти новый сюжет и выйти за границы задания, я всегда радуюсь. Плюшка — это бонус. Ну типа, приятное дополнение ))
Не стал участвовать в вашем проекте по единственной причине — поднять и осветить тему слез в размере лонгмоба — не реально.
Боже… почему все в этом так уверены?
ОффтопикКаждый вечер я прихожу в этот заброшенный маяк и зажигаю лампу. А потом смотрю вдаль, до боли в глазах и жду, что на горизонте появятся паруса. Я верю – свет моего маяка приведет тебя к дому.
Я смотрю, пока от слёз и ветра не замерзает лицо, а потом ухожу, чтобы завтра вернуться.
Мне сказали — твой корабль попал в шторм, и ты утонул, надежды нет, нужно жить без тебя. Но я не верю! Я прихожу сюда уже два месяца, я всё ещё жду.
Ведь ты не можешь, не смеешь утонуть, потому что я так люблю тебя.
Это меньше, чем нижняя граница в 500 знаков.
Всё зависит от восприятия, от того, что именно вызывает у вас слезы…
У меня есть любимая песня про войну «Довоенный вальс». Я плачу от одной строки: «Год сорок первый, начало июня… Все ещё живы. Все. Все. Все».
Всегда. А это — одна строка.
Категорически не согласна с мнениями, что писать о слишком серьезном — неправильно
Вот! Зрите в корень Слишком серьезное — это, конечно, часто удар ниже пояса. Но мы хотели именно таких, серьезных историй… потому что именно об этом мы боимся писать, отмахиваемся, не хотим слышать… проще закрыться, проще сказать «это удар ниже пояса».
А мне кажется, что это — попытка выйти за рамки, и она удалась про людей, смерть и болезни писать проще всего — это первое, что на ум приходит. А найти иной сюжет — намного сложнее.
Спасибо
Я смотрю, пока от слёз и ветра не замерзает лицо, а потом ухожу, чтобы завтра вернуться.
Мне сказали — твой корабль попал в шторм, и ты утонул, надежды нет, нужно жить без тебя. Но я не верю! Я прихожу сюда уже два месяца, я всё ещё жду.
Ведь ты не можешь, не смеешь утонуть, потому что я так люблю тебя.
Это меньше, чем нижняя граница в 500 знаков.
Всё зависит от восприятия, от того, что именно вызывает у вас слезы…
У меня есть любимая песня про войну «Довоенный вальс». Я плачу от одной строки: «Год сорок первый, начало июня… Все ещё живы. Все. Все. Все».
Всегда. А это — одна строка.