Диссертация свадебного генерала

Как только были доставлены и собраны дома, Надя приступила к сезону бракосочетаний.

Мысли о диссертации колдунью тоже не оставляли, посему она решила дать к оной дополнительные материалы, а именно — съемку первой из свадеб, жребий на которую выпал Северусу и Лили. В качестве свидетелей выступали Роберт в новом парадном костюме и его Кэтти в столь красивом платье с драконами (тоже сшитом, а не наколдованном!), что наряд прекрасно оттенял ленту свидетельницы и предавал торжеству еще более реалистичный вид. Ричард с Мэгги с утра еще заняли позицию возле магнитолы, дабы, если что, менять флэшки.

Снимать сие мероприятие должен был коллега по работе, весьма ответственный ударник магического труда Семеныч (иначе его никто не называл), мужчина в полном рассвете сил (до пенсии ему оставалось всего-то десять лет) с благородной сединой на висках, но столь подвижный, что выглядел он даже в излюбленном деловом костюме вечным мальчишкой. В минуты раздражения коллеги кликали его Наполеонычем за неистребимую привычку столь же характерно запихивать руку под пиджак, и даже Надя, будучи сильно младше него самого, пару раз не сдерживалась, на что друг с работы лишь добродушно смеялся.

Пока же полным ходом шла подготовка: невесту причесывали, красили, упаковывали в платье, парни с девчонками расставляли декорации, Робби таскал мебель, а Северус время от времени скандалил с остальными, требуя прекратить «нечаянно» ронять на него то живые цветы, то приготовленные для торжества конфетти. Надя снова и снова (и уже довольно раздраженно) призывала паразитов к порядку.

Особенно сильно волшебница вскипела во время «перекура», застукав на одной полке уже парадно выряженных Тома, Дэна и Руперта, поскольку все трое методично ощипывали лепестки ромашек и нудно тянули:

— Любит — не любит, плюнет — поцелует, к сердцу прижмет — к черту пошлет…

— Прекратить! — рявкнула Надя так грозно, что паразиты горохом посыпались вниз. — Что тут за обдир ромашек? От букетов ничего не останется! Сей же час метлы в зубы и устранять безобразие!

Том, бурча под нос что-то нецензурное, тотчас принялся мести белые лепесточки своей сверхскоростной моделью, к черным прутикам которой подобное контрастное «украшение» — вот чудо! — очень даже пошло. Руперт злорадно хихикнул, но тотчас оказался прихвачен хозяйкой за ухо и заверещал как заяц.

— Ну и какие выводы?

— Ой, боольно!

— Вывод неверный, — Надя за ухо же опустила его в напольную вазу, — думай, а то не выпущу.

— Я больше не буду, — глухо покаялась ваза.

— То-то же, — погрозила пальцем хозяйка.

Тут раздался оглушительный звонок в дверь, и Надя, моментально забыв о паршивце, ринулась в прихожую и честно попыталась перекричать лай фамильяра:

— Семеныч?!

— Я самый…

— Гав-гав-гав!

— …открывай…

— Гав-гав!

— …только уйми своего волкодава.

— Гав!

Кое-как упихав растопырившегося пса под мышку, Надя отперла дверь и впустила оператора, одновременно пытаясь свободной ногой выудить из-под вешалки тапочки. Мало кто может похвастаться такой ловкостью ног, а вот молодая волшебница еще как могла.

Ухмыляющийся Семеныч тотчас юркнул в гостиную — выставлять свет, — а «волкодав» отправился на балкон, чтобы съемку не испортил.

Тем временем над напольной вазой зависла суперметла, с которой Дэн спустил лучшему другу Семенычев шнурок (других-то мужчин в доме нет, бери что имеется). Если метла хоть как-то выдерживала двоих, то третий ей оказался точно не по силам, а потому Дэн брякнулся в ту же вазу, весьма нецензурно о том сообщив, а Том слетел с метлы и довольно неудачно «сел» на доски пола, миновав, к сожалению, даже самый край ковра. Блондин немедленно захныкал в стиле «к маме хочу».

Оператор, естественно, видел всю сцену от и до, а потому даже шнурок простил — так громко ржал, жалея лишь о том, что заснять все это так и не смог, поскольку еще не включил камеру. Утешением было лишь то, что он сумеет позже пойти к менталистам и слить воспоминания в кристалл, а там уж хоть себе оставит, хоть в магосеть выложит.

Надя бы и не узнала о безобразии, если бы не громогласный трехголосый ор, на который пришлось бежать как ошпаренной, чтобы устранить последствия дурдома. Увы, до истины она быстро докопалась, затем не столь быстро проматюгалась (интеллигентная девушка, видимо, обладала общей генетической памятью, так как у Семеныча аж челюсть отвисла), после чего наказала всех троих, засунув их в корзину с грязным бельем. Поняв, что свадьба не светит, парни завыли не хуже голодных волков, так что пришлось спешно извлекать их обратно.

Надя порадовалась, что бытовая магия и века спустя все-таки преимущественно удел девочек, девушек и женщин, иначе привести в порядок «трех поросят» было бы нереально.

И свадьба все-таки началась.

Когда зазвучал каноничный марш Мендельсона, Надя подуспокоилась: сюрпризы, похоже, кончились, можно спокойно проводить церемонию. Кивнув Ричарду, чтобы выключал, она не обратила внимание, что тот уже меняет флешку.

— Согласен ли ты, Северус, взять в законные жены Лили?

— Согласен, — прозвучал ледяной ответ.

Бабах! — это Руперт с Дэном взорвали хлопушку, и конфетти красиво повисло в воздухе, удерживаемое заклинанием вплоть до начала танцев.

— Согласна ли ты, Лили, взять в мужья Северуса?

— Да, — кокетливо трепыхнула ресницами рыжая.

— В таком случае, объявляю вас мужем и женой.

Ребята бабахнули еще раза три — на «да», поцелуй и брошенный букет, угодивший прямо в Кэтти. Надя махнула рукой, объявляя начало танцев.

Комната тотчас затряслась:

— Якщо не люблять нас, красивих i прекрасних.

Якщо не люблять нас, то хай iдуть в ...

Ой не буду горювать, буду танцювати!

Как по команде, вся компания начала отплясывать так, что рисковала провалиться к соседям. Застывшая на месте на манер фигуры мадам Тюссо колдунья от возмущения открыла было рот, но тут увидела, что Семеныч помирает со смеху.

— Наполеоныч, чтоб тебя! — заорала она, перекрывая музыку. — Что смешного-то?! Где вы взяли эту гадость?!!! Ноутбук спрячу к такой-то матери!!!

Музыка, тем не менее, ревела куда громче хозяйки:

— Гоп, гоп, гоп, чiда, гоп, а я спiваю.

Гоп, гоп, гоп, чiда, гоп, а я танцюю.

Гоп, гоп, гоп, чiда, гоп, я весело спiваю.

Начисто забыв про магию, Надя принялась перепрыгивать через кукол, дабы дотянуться до Ричарда и в прямом смысле оторвать ему голову. При этом самым цензурным из ее высказываний было: «старый козел, бороду обстригу!», на что паразит хохотал со шкафа, рискуя кувыркнуться, но не переставая еще и довольно ногами болтать.

Семеныч, гыгыкнув в последний раз, все-таки отрубил музыку, а Надя замерла с поднятой ногой, оказавшись в состоянии самого неустойчивого равновесия лишь потому, что едва не наступила на Бонни (кому от этого было бы хуже еще не известно).

— Ладно, не переживай, монтаж сделаю, — утешил он уже ставшую совершенно багровой диссертантку.

Надя с треском наступила на оброненный кем-то бисерный цветок.

— Мне запись нужна уже завтра.

— Сделаю, — успокоил Семеныч.

После этого девушка вставила в магнитолу флешку самолично, выбрав носитель с проверенным репертуаром, прилично уменьшила звук и пустила действительно прекрасную мелодию. Жених и невеста закружились в танце под легендарную группу Стаса Намина.

Птицы поют,

Весну наполняя сонями нот,

И в вихре вальса

Кружится их хоровод.

С нами танцует вся земля,

Я и ты, ты и я.

В небо взлетаем и падаем вдруг,

Чтоб захватило дух.

Вот это стоило снимать для себя, предъявлять ученому совету и все такое прочее. Надя счастливо заулыбалась.

* * * *

В день защиты диссертации Надежда Клюева то и дело шла красными пятнами, так что «коллектив» не решался тревожить свою хозяйку по пустякам. Не выдержав уже сидения на месте, девушка похватала материалы и помчалась на ученый совет.

Поначалу защита шла гладко, пока она не решилась предъявить видеоматериалы. Как только началось воспроизведение, диссертантку едва не хватил карачун: оказалось, монтаж Семеныча попросту свелся к тому, что коллега старательно «запикал» нецензурные выражения, оставив видеоряд без изменений. Когда же обливающаяся холодным потом волшебница поняла, что комиссия давно уже в кулаки смеется, ее чуть два карачуна не хватили.

— К-клюева, — председатель ржал так, что не удивительно, что стал заикаться, — сами… ох… придумали? — он вытер счастливые слезы.

— Аг… а.., — проблеяла девушка, совершенно ни жива, ни мертва от такого позора.

Комиссия продолжала киснуть за столом, а покачнувшуюся Надю неожиданно взяли за руку, отчего она чуть не отрубилась по-настоящему: каким образом попала сюда Эмма (скорее всего, в сумочку засела) было не понятно, но сейчас паразитка сотворила сочувственно обмахивающий ее хозяйку гигантский веер. Комиссия с интересом рассматривала крошечную красотку в школьной форме и трогательных чулочках.

— Нам очень стыдно, — опустила она прелестную головку, — мы, на самом деле, слушаемся… просто так радостно было, так радостно, что мы не удержались…

— Любопытно, — протянул председатель, — развитие личности как побочный эффект магии… занятно.

— Поздравляю, Клюева, — научный руководитель тоже стал серьезен, — вы защитились. Я бы на вашем месте за докторскую немедленно сел.

— Сесть я всегда успею, — слабо отозвалась девушка.

Комиссия снова грохнула.

Зал Надька покидала на негнущихся ногах.