Время собирать камни

Капли дождя барабанили по лицу, заливали глаза и скатывались по щекам вместо слез. Горечь комом стояла в горле и сдавливала грудь в удушающих тисках. Кровь гулко пульсировала в ушах, рану саднило в такт ударам сердца, и можно было почувствовать, как жизнь утекала из уставшего тела.

Порывисто вдохнув, я заставил себя подняться с колен и двигаться вперед. Таков был мой долг. Иного выхода не было — немногие пережившие гнев богов должны были позаботиться о павших, пока еще оставалось время. Хотя, пожалуй, все же была одна альтернатива, но я положил столько усилий, потерял стольких товарищей, друзей, родных в этой войне, что сдаваться сейчас было равносильно предательству всего, во что я верил.

— Хэй, сержант, — хлопнув ладонью по плечу воина, тяжело облокотившегося на воткнутое в землю копье, я остановился рядом и с не менее опустошенным выражением посмотрел на открывшееся поле боя. Неравного боя.

Впрочем, ничего нового.

Повсюду догорали пожарища, кое-где земля все еще плавилась, превращаясь в кислотную жижу, в которой с шипением испарялись капли дождя, а русло ручья на дне долины превратилось в глубокую расщелину, из которой выплескивались снопы искр вперемешку с всплесками лавы. Среди всего этого безумия лежали черно-красные тела смертных, среди них иногда проблескивали золотом и серебром доспехи небожителей. Хотя последних были считанные единицы. На каждого убитого бога приходилось порядка сотни бойцов. И тем не менее это считалось значительной победой.

Нервно хохотнув, я снова хлопнул по плечу сержанта и первым начал спуск в долину, где развернулась основная битва. Из-за спины донеслись неровные прихрамывающие шаги и гулкие удары копья, острием впивающегося в землю, чтобы поддержать своего хозяина.

— Генерал! Генерал, — запыхавшись, ко мне подбежал полковник из числа недавно получивших повышение и перераспределение на мой фронт.

Парню было на вскидку лет двадцать-пять, тридцать, но он уже участвовал в десяти битвах с небожителями и, что поразительно, остался в живых. Было ли это удачей, или в его жилах текла кровь кого-то из наших врагов, я не знал, и, честно говоря, мне было плевать. Покуда его меч и копье сражались за людей, меня не волновало его происхождение.

— Докладывай, — я осмотрелся, пытаясь найти кого-нибудь еще из моих командующих. Густой дым стелился над долиной, затмевая обзор.

— Штурмовой отряд крылатых отступил в облачную крепость, — полковник вытянулся в стойку, хотя этого и не требовалось в данный момент. Мы все устали. Мы все всё понимали. — По предварительным оценкам наши потери превосходят потери врага в сто раз.

— Сам посчитал? — криво усмехнулся я, смахивая струйку горячей крови с виска.

— Никак нет, генерал, — моего сарказма парень не оценил, ну и ладно. — Медкоманда провела оценку на основе погасших сердец.

— Где они сейчас? — я попытался найти ярко-алые халаты, но от дыма зудели и слезились глаза.

— Медики? — недоуменно переспросил полковник и бросил мимолетный взгляд на притихшего сержанта. Мгновенно побледнев, он бросился мне за спину, туда, где держался в стороне воин.

Обернувшись, я сам едва не рухнул на землю, когда перед глазами потемнело. Долбежка в ушах усилилась. С силой сжав зубы, я глубоко вдохнул, пытаясь оттолкнуть липкие путы дурноты.

Полковник подхватил потерявшего сознание сержанта и аккуратно опустил на землю. Вскинув его копье, он выстрелил в воздух ярким лучом. Видимо, медкоманда была недалеко.

— Что с видящими? Они уцелели? — попытался спросить я, но на середине фразы закашлялся кровью.

— Генерал, вы ранены? — полковник снова выстрелил в воздух, пока его глаза лихорадочно шарили по моему лицу и телу. Пустая затея — вряд ли он что-то разглядит под броней, залитой кровью врага и павших товарищей.

— А кто не ранен? — я хмыкнул и отмахнулся, когда он попытался убедить меня снять нагрудник. — Что с видящими?

— Они целы. Батальон, защищавший их, пал, но нам удалось оттолкнуть крылатых прежде, чем они смогли добраться до них, — полковник уставился ненавидящим взором за горизонт, где скрылась облачная крепость.

— Хорошо, — я выдохнул и впервые с момента, как разведчики доложили о приближающемся штурмовом отряде, смог расслабиться. Если мы потеряем видящих, война будет проиграна, и человечество снова превратится в рабов небожителей. А я не для этого потратил столько сил, потерял столь многих.

— Генерал, вы целы! — из дыма вынырнули фигуры в ярко-алых одеждах.

Медкоманда прибыла на зов.

Мужчины и женщины, благодаря которым мы все еще стояли на ногах и могли сражаться, несмотря ни на что, сразу приступили к своим обязанностям. Они проверили бессознательного сержанта и переложили его на носилки. Затем они убедились, что мы с полковником уверенно стоим на своих двоих, и приступили к разгону облаков дыма.

Юная девочка, лет пятнадцати, но уже в ярко-алом халате, вскинула руки к небу и глубоко вдохнула. Закатив глаза, она принялась раскачиваться, как дерево на ветру, плавно перетекая с одной ноги на другую. Среди ее широко раскрытых пальцев натянулась едва заметная пелена, и воздух вокруг нас завибрировал. На языке растекся легкий привкус приближающейся грозы.

Над долиной прокатился практически не уловимый шепот, и поднявшийся ветер подхватил клубы дыма и дождевые облака, снося их прочь. Сломанные знамена затрепались, оглушительно громко хлопая в гробовой тишине.

Полковник завел руки за спину, расправляя плечи. Его желваки заиграли, и глаза неестественно потемнели. К привкусу озона добавился сладкий металлический осадок.

Мысленно хмыкнув, я положил ладонь на плечо молодого мужчины, в чьих венах тоже текла кровь небожителей, и с силой сжал пальцы. Это словно выдернуло парня из транса. Он встряхнул головой и виновато отвел глаза в сторону.

— Мне плевать, полковник, — хмыкнув, я позвал его следовать за собой, оставляя медкоманду заниматься своим делом и проверять лежащие неподвижно тела.

Хотелось бы надеяться, что кто-то из них был жив, но я слишком давно воевал с богами. Если ты не мог подняться после битвы сразу, ты был обречен, и только чудо либо другие такие же носители крови врага, как та девчушка и парень, гулко шагающий следом за мной, могли изменить судьбу и подарить второй шанс.

— Мы идем прочь от лагеря выживших и ставки командования, генерал, — неуверенно обратился ко мне полковник. Как будто я сам не знал, что шел не в ту сторону.

— Все верно, полковник.

— Прошу извинить меня, но вы кого-то ищете?

— Погоди и сам все поймешь, — криво усмехнулся я и махнул рукой одному из моих лейтенантов, который проверял тела.

Кивнув, мужчина обернулся к небольшому отряду воинов, собравшемуся вокруг него, и, распорядившись, разделил их на небольшие группы. Мой приказ передадут из уст в уста среди всех, кто способен стоять на своих двоих. Все, служившие со мной, знали об обязанностях уцелевших перед павшими.

Проходя мимо небожителя, чей нечеловеческий взгляд мертво пялился в пасмурное небо, я скривился и не удержался, и наступил на его сломанное крыло. Золотые перья музыкально захрустели, сминаемые под моим бронированным сапогом. Неописуемое чувство удовлетворения растеклось в груди и слегка заглушило тупую пульсирующую боль в виске и плече.

Зашуршала земля, когда несколько воинов подбежали ко мне и отдали честь. Я кивнул им и остановился перед расколотым на множество обломков гигантским валуном. Если мне не изменяла память, он был сбит с облачной крепости одним из наших требушетов.

Наклонившись, я подобрал ближайший камень и забросил в телегу, которую притащили с собой воины.

Полковник недоуменно нахмурился и закрутил головой, замечая, что все собравшиеся вокруг нас делали то же, что и я.

— Генерал, я чего-то не понимаю, — неуверенно протянул он, в его голосе отчетливо слышалось смущение.

— Мы должны почтить память павших и не дать проклятию расползтись по землям, за которые сражаемся. Время собирать камни, полковник.

Парень мрачно кивнул и наклонился, подбирая булыжник. Задумчиво уставившись на него, он скривил губы, его глаза снова на мгновение потемнели, но он справился с кипящей внутри него силой и забросил камень в телегу.

Удовлетворенно кивнув, я приступил к занятию, которым заканчивалось любое сражение с небожителями на этом фронте.