Глава 4.

Кирилл стоял перед стеклянной дверью в кабинете Курвинова.

Сегодня с утра ему позвонила Катя.

Это было хорошее событие. Кириллу она очень нравилась.

Но от того, что она ему сказала, его бросило в дрожь. И дрожь не прошла.

После вчерашнего приключения у него была надежда, что ему как-то повезет и все обойдется. Но нет его вызывает к себе — САМ.

Сам — Курвинов. Кирилл перестал чувствовать после вчерашнего распухшие ноги, ссадину на плече. И даже чувство неловкости и стыда притупилось. Ему стало не по себе.

Он ждал, что войдя в кабинет столкнется с раскрасневшимся ревнивцем.

Который со всего маху даст ему по лицу, его же ботинком. Он ждал рыка льва и не знал, как избежать. Он осознал, что его сейчас морально расстреляют. В какой-то момент он хотел не ехать в Красногрск и просто бросить все и сбежать.

Но решил, что глупо и малодушно. Решил лицом к лицу встретить судьбу.

По-возможности объяснится.

Катя задорно улыбнулась, словно подмигивая ему— Пройдите.

Кирилл, пошел, не чувствуя ног.

Во рту все пересохло, язык присох к небу.

Сказать он в эту минуту ничего не мог, поэтому у Курвинова было время его поприветствовать, Кирилл услышал обычное — «здорово».

Обернулся и увидел Курвинова-пьяного в «зю-зю».

Он был плохо причесан во мятой рубашке— спал, наверно, в офисе. На рубашке не было запонок. Глаза были красными. Но голос был тем же, что и обычно.

Жестом пригласил — сесть.

— Кирилл, как у нас дела? Не говори ничего, знаю, всё знаю.

Кирилл от этих слов хотел провалится сквозь землю или выскочить из кабинета.

Кирилл сжался в кресло, Глаза хотел спрятать в стол. Но стол был прозрачным.

И он сквозь толстую крышку стекла видел черты своих ботинок.

— Да, мне об всем докладывают. — Курвинов испепелял краснющими глазами свою жертву.

«Ему еще и докладывают» — подумал Кирилл— «Вот жесть!».

— Не надо прятать в голову в песок, как страус. Мы — мужчины — Курвинов — ударил себя кулаком в грудь.

— И скажем друг другу честно. — Курвинов замолчал. Встал, подошел к диванчику, который стоял в кабинете и откуда — то в руках появилась бутылка виски «Чивас».

Возникла пауза. Было до конца не ясно, что именно, должны сказать друг другу мужики.

Он вызвал Катю по конференц-связи попросил второй бокал. Та через секунду вошла с подносом, на лице был немой вопрос-«Что происходит? Никогда такого не было!».

Курвинов разлил, виски.

Протянул один из бокалов Кириллу, сейчас Широков уловил запах спирта, перегара и самого «чиваса».

Дар речи постепенно возвращался с нему, но говорить он уже не хотел.

Они чокнулись и выпили.

— Виски не закусывают. Современный виски — это сложный в изготовлении напиток, над вкусом и ароматом которого работают специалисты-дегустаторы. Сорт зерна, способ сушки или копчения, торф, срок выдержки, сорт дерева бочки, регион и климат винокурни — всё влияет на вкусовые оттенки напитка. А оттенков этих может быть очень много: попробуй, скажем-Курвинов махнул в сторону бутылки чиваса, он продолжил:— десятилетней выдержки и постарайся понять на что похож аромат напитка — в твоем списке окажутся орехи, йод, дым, фрукты или даже резина. Чтобы распробовать виски, его пьют из специальных бокалов — широких в нижней части и суженных вверху. Эти бокалы гленкэйрн, в дизайн которых было вложено столько труда, что изобретателей в 2006-м году наградили британской королевской премией за инновации.

Курвинов замолчал и уставился пьяным взглядом. В пустоту как бы ушел в себя.

— Хороший вкус— выдавил через себя Кирилл, от спиртного перехватило дух.

— Да,.наше дело труба. — Курвинов очнулся от забытья и продолжил. — Вот чего я тебя позвал. Рынок, как я вижу падает и кризис только в самом разгаре.Ни ты, ни я ничего не сможем поделать с тем, что банк банкрот.

Это случилось не вчера. И даже позавчера.

У Кирилла просто от сердца отлегло, виски начал действовать он осмелели дико расслабился. «Всё обошлось.Не знаю как, но обошлось».

Давно, еще в когда я работал в институте младшим научным сотрудником.Мы занимались статистикой. Советский Союз имел плановую экономику. Да, Кирилл, чтобы знать, сколько нужно надоить молока и завести коров нужно было четко спланировать сколько же этого самого молока нужна и где. И везде был дефицит. Потому что спланировать никак не удавалась. А мы строили модели, которые математически могли обосновать прогнозирование спроса в той или иной отрасли со стороны предприятий.

Когда появились первые кооперативы я участвовал в кооперативе, который выполнял ту же работу, в том же институте, но на хозрасчете, по заказу со стороны института. Так я получил небольшие средства, затем началась приватизация. Я и мои товарищи по кооперативу стали скупать ваучеры. Я тоже скупал акции.

— И тут стали богаты? — поинтересовался Кирилл.

— Нет, стал богат позже, когда я скупал ваучеры я познакомился с по-настоящему богатыми людьми. В нашей стране богатство означает власть.

Они как — то выделили меня и поверили. Я стал проводить операции на рынке ценных бумаг для них. «Пылесосил» — как принято говорить.

— И стали богатым? — уже с поддевкой спросил Кирилл.

— Слушай дальше, не перебивай… Масштаб деятельности рос. Появились постоянные потоки денег от предприятий акции которых я скупил. Пришлось создавать банк. Банки тогда вообще было плевым делом, любые лавочники и ларечники могли создать банк.

— И теперь мы все в нем работаем?

— нет. Банк который я создал умер. Его нет.

— у Курвинова навернулись на глазах пьяные слёзы.

— Как так?

— А так в 1998 году, я вложил в ГКО все средства. Это не просто было принято, даже требовалось со стороны государства. Но не тут то было. Рынок в 1998 году рухнул.

Я остался ни с чем. Долг перед вкладчиками превысил активы в сто раз.

Кирилл, удивился он и представить себе не мог такой поворот сюжета.

— Основной вкладчик Моржухин, он и тогда был при власти и сейчас вице-премьер, поверил в меня.

— Так вот, почему банк называется «Морж-финанс».

— Моржухин поставил одну задачу, я должен был скупить все акции Готселекома, какие были на рынке и пропылесосить регионы, он знал, что именно такой опыт у меня есть.

Курвинов достал сигарету и закурил.

— Сейчас у меня один из крупнейших пакетов гостелекома. Второй пакет иу фонда Шороша, мирового олигарха.

— Вы скупили весь Гостелеком? — улыбнулся Кирилл

— Да, почти весь. Долги которые возникли еще в 98 привели банк в тяжелое положение.

И теперь все, банку — крышка, активы, а актив, как ты понимаешь один — «гося», перейдёт кредиторам. А это зарубежные фонды, которыми владетт Шорош, понимаешь. Тут дело такое…

Медведь сильное и опасное существо. Если он попробует когда нибудь вкус человичины, он будет охотиться на человека. Потому что ты будешь слаще конфеты для него. И на нас охотится медведь — вот такой силы! — Курвинов приподнялся на ногах вскинул руки и нечеловечески зарычал.

Потом звериный рев перешел на молящий тон.

— Кирилл, если бы ты только смог до конца месяца продержать курс выше красной линии, то я уверен, что никто не посмел бы нас банкротить.

А ты этого не можешь! — Курвинов резко взорвался и перекошенным от гнева лицом накинулся на Кирилла. — Не можешь просто удержать цену!

Я все тебе дал…Почему как ты даешь людям всё, они этого не ценят .

Вот ей! — он схватил портрет со стола Маши Затеевой .

— Я дал ей все что только можно и радиостанцию и квартиру и все что ни пожелает… В ответ— ничего…. Все как в пустоту. И она как будто бы мне изменяет. Об этом уже многие говорят. Но ничего, покажем, покажем кто — мы! Мы Кирилл сила! Я верю в твою силу и силу твоей команды. Пойди и дай мне нечто более весомое, чем одна только вера. Дай мне то, чтобы как когда — то 98 в меня поверили. Ведь она уйдет от меня. Она должна верить, что будет все как прежде. Нет, лучше. Я уеду, уеду во Францию,…

На этих словах Курвинов расплакался и лег на диван. Через секунду он спал.

Ставки в игре серьезно растут. Кирилл уже сам идет по инерции. Сам Кирилл считал, что надо играть на повышение. И держать цену до экспирации.

Но сделать это будет сложно. Так как не понятно хватит ли свободных средств или придется и дальше распродавать активы.

За окном сияло солнце. Были последние теплые дни лета. Торги уже начались и линии и графики вновь побежали по монитору и Кирилл. Уже понимал, что его главный актив падает. Его льет как из ведра и никакая сила не сможет сейчас переломить тенденцию, а судя по техническому анализу Ильяса и в ближайшие дни. Действовать надо прямо сейчас.

Кирилл вскочил и громко проорал на весь торговый зал: Хватит! Хватит!

Все — прервались. Мне нужны вы на оперативное совещание.

Кирилл решился провести совещание — они концентрируют все активы и больше не будет как раньше.

За окном сияло солнце, была жара.

Но в офисе было холодно от кондиционеров.

По спине бежал холодок.

Кирилл начал совещание: — Ребята, от нас требуется невозможное.

МВФ разрешит государству помогать нашему банку если мы покажем свою состоятельность, стоимость активов должна быть максимальной к обязательствам. А обязательств у банка уйма. Но это не наше дело…

Банк отрезан от рефинансирования другими банками. Коммерческие банки не верят и не хотят помогать конкуренту. Государственные выжидают решения МВФ.

Как известно, через неделю правительство примет решение от приватизации Гостелекома.

На этом настаивает МВФ. Даже не смотря на кризис, приватизация состоится в самом коротком будущем. Гостелеком по большей части принадлежит нам и государству. Еще один, так сказать, миноритарий. Но он сейчас не в счет — не резидент.

Нам надо держать цену выше текущей на пять, а лучше десять процентов.

Впереди экспирация по августовским опционам. Будет много движения.

Нам надо вывести цену на максимум. Лучше это сделать воспользовавшись хаосом, который возникает в дни экспирации опционов.Экспирация будет завтра.

Какие мнения по методам?

— Ну, как обычно выкупить проливы и двинуть вверх.

— У нас чтобы выкупить в российском сегменте только семьдесят миллионов рублей.

А нужно по хорошему сто тридцать пять, сто пятьдесят.

— Можно затащить акцию резкими движениями выше восьми процентов. Руководство московской биржи в этом случае остановит торги. И они возобновятся, но не сразу.

Давайте обсудим уровни, где будет наша активность по этапам.

Кирилл обрисовал, что нужно для того, чтобы акция пошла вверх. — Надо чтобы лемминги активно бросились вверх, топча друг друга, а слоны, профессионалы, так же готовы были бы всех раздавить в этой панике.

Спросите себя — что нужно чтобы акция выросла?

— Хорошие новости?

— Нет. Нам нужны плохие новости. Только так мы создадим базу потенциальных покупателей, которые двинут бумагу вперед.

— Бычие настроения на рынке?

— То же нет. Если все купят и сядут ждать, когда она вырастет, то за счет кого она будет расти-кто этот таинственный незнакомец? Может быть покупатель ПИФа, впервые услышавший о хорошей возможности или еще какой-нибудь простачёк.

Нет — нет и нет. Нужно медвежий рынок, желательно и на последнем издыхании затянувшегося падения.

— Много денег?

— И опять не угадали при движении большим объемом вверх по бычьему рынку каждый фиксирующий прибыль медведь будет забирать деньги. Тогда как при росте деньги разорившихся медведей ускорят рост.

— Иными словами, Кирилл ты будешь делать всё наоборот,? Хочешь купить убедив всех продать?

— Да. — Кирилл взглянул на Солдатенкова. — Аналитик должен прокомментировать следующим образом, что в момент кризиса никакой приватизации не будет, пресса выйдет перед открытиями американских площадок, так как американцев нам не сдержать.

Трейдеры отдела начнут день с продаж.

— Но, как нам сдвинуть рынок на 10 %?

— Его сразу остановят на несколько часов.

— Нам этого и нужно цена зафиксируется на необходимом нам профите. Затем будет заседание в правительстве, а это обсуждения и утечки, которые не дадут упасть.

Новость о приватизации согласно прежнему плану — всколыхнет покупателей.

Кирилл про себя подумал. — Один день и ему не придётся волноваться о долге перед банком за ипотеку. Раз ставки выросли банка по-сути сейчас уже нет, почему бы не подумать о своем будущем.

— А я читал астропрогноз на завтрашней день. Сириус в Стрельце. Меркурий движется в обратном направлении. Вам не будет удачи, поклонники Велеса! — Демьян закатил глаза к небу, поставив руки домиком на груди.

— Итак, минуту внимания, сверим все по часам. — Кирилл подошел к доске, которая зачем то стояла в переговорной.

Стал писать.

— Что с техническим анализом, Толя — твой взгляд на текущую ситуацию?

А что сразу я?

— Ну ты же умный…знаешь теханализ, линии чертишь— все засмеялись, анализировать график с помощью линий и несложныхз математиченских функцй мог любой, но никто не хочет попасть в просак с своими прогнозами, чтоб потом стать объектом для насмешек

— Ну, хорошо-хорошо.Рынок упадет. И это сто процентов.

— Почему?

— Мы заканчиваем третью волну по нисходящемутренду

— Не согласен, никакой третьей волны.

На часовом графике будет падение, по эллитоу процентана три

— Падение на три процента не произойдет, там поддержка.

— рынок игнорирует поддержки.

— да, он не сможет расти, только потому что статистика в США опрокинет фонду в Америке и мы пойдем следом, потому как Адр полетят вниз.

— Мы завтра сможем в Лондоне погонять вверх тело? — спросил Кирилл Ильяса.

— Надо чтоб выглядело как спрос оттуда? Понимаешь?

— Не успеем перегнать средства. Валютный контроль и все такое, банк корреспондент. Послезавтра только сможем — если очень захотим.

— Будем действовать от уровней.

Выводим на уровень 230 рублей — оцениваем открытый интерес— действуем против через мелкие движения, раскачивая рынок, как «зуб выдирают» — расшатывая уровень.

Разберем завтрашние уровни и лимиты.

Да, откуда у нас лимиты? Требуется чтото продать для концентрации, если требуется то что и когда? И как ?

Вернемся к уровням. Толя расскажи.

— 219 может выступать как локальной поддержкой, так и сопротивлением. — Толя провел линию на графике.

— Этот уровень сложился по результатам возни в последние дни. Крупняку не интересно. Здесь интерес создают физики и спекулятивные игроки

— 222 — промежуточный уровень. При построении фибоначи на часовом графике это 68,2. — провел очередную линию Толя.

— Пропускаем— махнул рукой Кирилл.

— 230 — крупное сопротивление в прошлом.

— Да, здесь, месяцев десять назад зависли институционалы будут выходить.

Пусть их бумаги выкупают шортисты. Мы создадим искусственной давлением покажем крупные биды.

— И 235…Вот, 235 будет жестким уровнем здесь нам нужны все лимиты, активы чтобы на уровень 10 процентов роста, в условиях современного рынка это супер мегарост. Торги будут остановлены.

Остановка торгов позволит нам избежать сюрпризова открытия сессии у американцев.

Вроде учли все факторы.

Ильяс, еще раз, какие события ожидаются по статистике к чему готовится?

Кирилл прокрутил всё что может оказать сильное влияине— выход статистики— не предвидется плановых данных. Все что будет второстепенно. Западные индексы и их теханализ говорил в пользу отскока или боковика.

Ликвидности на российском рынке не было — значит больших волн от соседних контор ждать не стоит.

Остаток дня после совещания прошел в хлопотах.

А вот вечером на него нахлынул мандраж.

Он мысленно прокручивал план.

В чем может быть прокол?

Утром Толян начнет игру на понижение, шортим потихонечку, опускаем процента на два, затем начинаем откупать. Не сразу, а за час, два. Затем резко бьем большими лотами в обед после открытия Лондона. Утренние шортисты побегут назад-крыть свои убытки. Bот тут мы. Еще дадим жару. И не дожидаясь Америки торги останавливают.Остаётся только Кириллу получить прибыль от экспирации опционов, банку зачет от МВФ по оценке активов.

Кирилл получил три пачки денег, одну редактору новостей на ГБК, другую на авторитную блогосферу, третью на покупку аналитика в авторитетной брокерской конторе. Дело за малым, в Москве успеть по пробкам объехать и купить себе немного хороших новостей.

Между делом позвонил Марку.После того, как Парасюк дал обещанные миллионы, Кирилл сразу по старой схеме завел их к Марку на счет. Открытый интерес на срочном рынке был скорее нейтрален к его планам. И опционы с приближающейся экспирацией то же были на его стороне.

Уже вечером, Широков встретился с Катей на Страстном бульваре и они пошли по Тверской.

— Чувствовать себя богом это очень круто. Просто голова кружится.Представляешь сколько людей завтра потеряют свои деньги…А может наоборот приобретут

— Ты приобретешь? — спросила Катя.

— О, да. Я думаю получить свой гонорар.Лишь бы все получилось.

— Всё трещит и рушится…. — Катя поежилась, вечером в августе уже становилось прохладно.

— Жадность и азарт, вот что влечет людей в таких делах. Еще правда есть один момент. Крупные игроки не владеют активами, люди фактически принимающие решения не свободны абсолютно. Они должны своими действиями показывать владельцам капитала, что они лучше других управляют им. Тщеславие — вот еще порок.

Они шли по Тверской в сторону центра и казалось, линия домов уходила в горизонт.

Кирилл продолжил:— Если акции растут, то они обязательно должны быть в портфеле таких управленцев. Если падают ситуация обратная — их не должно быть в портфеле.

— А чем мы лучше их? — Катя старалась поддержать разговор.

— Тем, что Курвинов создал атмосферу тепла. Он даёт свободу. Потому что сам в прошлом игрок.

— А у меня для тебя сюрприз.

— Какой?

— Не скажу— рассмеялась Катя. — Кирилл, помнишь ты спрашивал, как можно заработать на банкротстве банка?

— Помню, один делец на днях озадачил меня. Спросил, может я хочу легких денег и дескать есть простой способ.

— Шамаханов платит бомжам пятьдесят тысяч рублей делает за то, что на их имя открывают вклады. Вклады на около миллионные суммы. Но всегда в рамках страхования вкладов.

— Так он альтруист, этот наш друг Шамаханов. Бомжам миллионы на счета кладет.

— Берет паспорт, доверенность и договора заключает прямо на месте, деньги сразу.Бумаги подписывает в машине. — протароторила Катя деловито.

— А ты откуда знаешь?

— Я помогала Солдатенкову готовить реестр вкладов.

— И что? Хочешь удивится, откуда Шамазанов берет столько денег?

— Он свои платит, последние можно сказать. А миллионов нет. — То есть как нет?

— А вот так. Банк лопнет и вкладчикам будут платить из фонда страхования вкладов.

— А как же реестр и недостача в кассе.

— Старый реестр — уничтожат или уже уничтожили, будет новый, который подготовили я и Солдатенков.

— Ах, вот чем ты так была все это время занята? — удивился Кирилл.

— А ты чем был занят?

— Много чем… — Кирилл смутился, не станет же он рассказывать про эксцесс на радиостанции с Затеевой.

Наступила ночь. Нужно обязательно выспаться завтра надо иметь свежую голову. Но как выспаться. Завтра ты возьмешь многомиллионные суммы чужих денег и неся риск так же по своим операциям, которые могут быть обнаружены, пойдешь в казино и всё поставишь на красное. И будешь молиться. Потому как ты никто в этом мире не сможет гарантировать тебе успех.

Шамаханов — вот кто сейчас главный враг. Кириллу — стало вдруг понятно, что стоит за вдруг исчезающими лимитами, постоянными одергиваниями и «связывание по рукам и ногам». Толстый, лысый и хитрый начальник понял, что впереди наступают тяжелые времена и теперь нет принципов в способе заработка. Впрочем, где гарантия, что и прежде он не действовал в разрез в с интересами банка.Отношения с Шамахановым никогда ни клеились, а тем не менее именно он и сыграл ключевую роль в назначении на должность начальника отдела. Не понятно в связи с чем?

Затем Шамаханов ни разу не помог и ничего не сделал для решения тех задач, который ставил владелец бизнеса.Кирилл списывал это на личную неприязнь.

Об этом надо думать. Но в то же время, Кирилл понимал, что так как было уже не будет и добиться феноменальной победы над крупным высокоопытном фондом будет здорово.

Кирилл, был уверен в успехе. Но уверенность разбивалась об негативные исторические примеры.

Утром торги начались ростом. Каждый пункт роста словно, воспринимался Кириллом очень лично. Он думал о том,. как по кирпичику выкупает себе дом.

Первый этап сопротивление в 220 рублей. Потолкались минут тридцать и ура! Прошли вверх. Игру на повышение с успехом подхватил рынок и потянул акцию на верх. Где на 227 стали подсаживаться лемминги. Акция отяжелела и движение наверх замедлилось.

В районе 235 «в стакане» замаячили громадные позиции на продажу.

Всё шло не по плану.

Кирилл решил обсудить ситуацию с трейдерами. Хотя, с точки зрения личного авторитетеа это было против правил.

— Вчера у нас с вами был план.Как мы все видим, в игру вступили крупные силы. Вверх нам не зайти из-за пребывающих «леммингов» и крупных позиций неизвестного продавца. Скорее это обозначение.

— Предлагаю выставить бид на 220 рублей и через некоторый шаг еще бид.

Лемминги увидят коридор и будут ввязываться в игру. — преложил Ильяс

— Можно попробовать отшортится раньше, прямо сейчас лемминги на сядут, часа два три помаринуем. И дернем вверх.! — предложил Толик.

— Нужно выяснить кто с нами вздумал играть в эти игры.

Ждем Европу — она сейчас откроется — что то будет!

Пробуем затащить в шорт.

Позицию не выставляем в поддержку бидов. Пока не выставляем. — решил Кирилл.

Второй этап — прошел ни шатко ни валко, и на полпроцентных пункта было потрачено

больше средств из казны «Морж-финанса», чем на предыдущий.

«Шортовых» позиций набилось на одном ценовом диапазоне как сельдей в бочке.

— Пора, — Кирилл, так и не смог уйти на обед. Увидев, что Лондон открылся безидейно.

Он принял решение, «пора начать главную игру».

Просто большая позиция на сто тысяч лотов биды. Она то и испугала «шортистов».

И они стайкой побежали фиксировать «безубыток».

И тут наступил третий этап, акция полетела верх вверх, был сначала 8 рост, затем акция выросладо не бывалых десяти процентов. Но торги никто не останавливал.

Кирилл уже мысленно погасил долг по ипотеке, только бы цена удержалась до экспирации. А нужно то, всего лишь чтоб базовый актив поднялся на десять процентов.

Лимиты вышли — сообщил Толя.

— А что у нас лимитами, нет? — поинтересовался Демьян.

И тут идиллия была разрушена и акция стала падать. Продавали большущими пакетами и давили нескончаемым потоком прямо по рынку.

— Какого черта не остановили торги? Они что правил не читают. Мы вздернули её на десять процентов! — кричал Кирилл.

— Еще лимит-просил Толик.

— Все за борт— командовал Кирилл. — Весь балласт прочь.

— Риски и Солдатенков будут резко против. Мы и так зарепованы. Мы репуемся за счет бумаг клиентов.

— Следующую информацию уровню плеча они получат только через час. Пока поймут что случилось. А депозитарий им даст картинку вообще в конце дня. Берем сверхлимиты.

— Акции голубых фишек дрогнули. Трейдеры Кирилла в моменты слили огромный объем. Это дало свободные средства восстанавливалась. Но темп был ниже, чем требовала ситуация. И под давлением продаж акция котилась вниз за линии поддержек.

Попытка удержать вал продаж гостелекома выкупая всё прямо у порога 10% роста ни к чему не привела, кроме как к сокращению дефицитных лимитов и увеличение зарепованных позиций. Видя все это здравомыслящий Ильяс — сказал:— Хватит. Торгов так никто не остановил.

— Кирилл, ты что творишь! Банк завтра же закроют. Мы не только деньги клиентов, но и бумаги умудрились распродать. — Солдатенков звонил от лица риск-аналитиков.

— Сейчас же прекрати. И езжай в Красногорск. У руководства есть вопросы лично к тебе. Лично я сказал! — Солдатенков был в ярости. Он только что увидел распечатку лимитов.

— Пошел на хрен! У меня есть задача и только я могу её решить здесь и сейчас. — Кирилл просто орал в трубку.

— Да никто тебе таких полномочий не давал. Ты просто грабишь клиентов. Твои реповки преступны. Одним увольнением не отделаешься. — риск аналитик продолжил еще, но Кирилл бросил трубку

Денег нет— акция падает. Кто-то активно валит бумагу на рынке.

Поддержка от окончательного разгрома пришла внезапно. Нет, это были не новые транши или лимиты.

Тут мелькнула новость на ленте. Пресса сработала, появилось заявление о приватизации.

И все участника рынка использовали новость для фиксации прибыли и теперь, денег не было и результат безжалостными бегущими цифрами безвозвратно утраченных средств был против «Морж-финанса».

Сначала был звонок Курвинова. Тот спросил что происходит, а затем добавил: «Должны продержаться.»

Кирилл посмотрел на другие акции — рынок растет. Из-за роста позиции по распродажам позиций других активов ушли в минус и с каждым процентом роста ситуация все больше напоминала катастрофу.

Состояние шока и полного оцепенения. Вот, что овладело им. Кто-то все знал, вел в игре словно в танце, все время кружа ему голову. Так было однажды, когда Кирилл пригласил на вальс девушку, но сам танцевал не очень, а вот девушка была как раз с профессиональной подготовкой. И ощущение ведомого в танце осталось с ним в памяти навсегда. Пристыженное ощущение, когда тебя «танцует» кто другой, решает куда идти, ширину шага.

— Когда деньги отдашь? — обеспокоенным голосом спросил по телефону Денис Парасюк.

Он больше всех оказался заинтересован в успехе всей истории. Дав Кириллу на авантюру с опционами несколько миллионов, и сам вложил в покупку в гостелекома «солидный кусок», но не разобрался внутри бешеной круговерти дня и смог получить лишь несколько процентов.

А вот у Кирилла деньги были вложены опционы, опционы должны были проэкспирировать по итогу дня. Что там у Стаса Кирилл еще не знал.Итог дня 214 рублей.

— День должен быть проанализирован— операционный директор говорил спокойным голосом, но чувствовалась едкая насмешка и упрек-«Вот, что бывает, если детям давать спички.» Только вместо спички надо сказать последние деньги. Даже не так последние доверенные тебе чужие деньги. И вот их теперь нет.

— План был согласован и вполне имел место быть— Курвинов по телефону связался с Кириллом, почти сразу после того как Шимаханов вышел.

— Но, тебя кто-то опережал на темп. Подумай, кто был это кто-то? Возможно, найдя, крота мы сможем доверять тебе и твоей команде в дальнейшем. Но пока — нет. Извини, ты просрал последнюю надежду у банка нет средств, мало того ты зарепован по — уши за счет счетов клиентов. Но помни, шанс есть всегда.

В кабинете начальника службы безопасности было накурено и пахло перегаром.

Кухтин, худощавый человек, одетый в серые брюки темную водолазку, с хитрым лицом сидел за совдеповским столом.

По всей видимости он пил, и пил уже не первый день. Он вообще, похоже жил сутками напролет в этом кабинете. Изредка выбираясь поменять батарейки в настольных-телефонах-прослушках, которые обильно стояли на всех столах.

Но с Кириллом держался ровно, трезво и заинтересовано.

— Кто знал о торговом плане на день?

Кирилл растерянно пожал плечами.

— Мне нужен список лиц, кто вчера был на совещании. Не показалось ли, что странным в поведении коллег?

Вспомни кто как себя вел? Может без конца бегал у телефону, в туалет, часто курил? Слишком много шутил, был возбужден? Замкнут?

Что сам делал вечером — с кем встречался накануне?

Ночь длинная — думай. Вспомнишь напиши.

Я пойду покурю пока.

Он вышел, оставил Кирилла одного в сером полумрачном пропахшем сигаретным дымом кабинете, перед ним лежала ручка и бумага.

Что писать в таких случаях Кирилл не знал.

Но понимал, что он проиграл. Его план был кем-то ловко провален. А он в течении сессии мог быть несколько раз близок к изменению хода событий, но не смог ничего сделать.

Этот кто-то был очень неограниченный в ресурсах.

Чтобы догадываться о своём будущем, надо понять доверяют ли ему сейчас или на этом все кончится.

Если доверие утрачено, то почему на него тратят время— выгнать и дело с концом.

Раз не выгоняют, значит зачем-о пока нужен.

Если бы найти подлеца, который уже распрощался с «Морж-финансом», раньше времени….

Таким человеком, по все видимости, был Шамаханов. Но его не было вчера на совещании. Леонид Федорович вообще ничего не понимал в фондовом рынке, здесь царил Солдатенков и его тоже не было на совещании.

Да, и даже если бы был в курсе….

Где бы он взял такие крупные лоты на продажу, он текущие расходы банка, операционные издержки провести не может.

Себя Кирилл смело вычеркнул из списка предателей.

Далее надо было понять мотивы остальных.

Катя — должна была предварительно договорится с блогерами и аналитиками. Катю Кирилл вычеркнул, просто без объяснения. Она была ключевой фигурой и если предположить измену Кати то, тогда «Морж-финанс» уже давно обречен окончательно и бесповоротна. Она имеет дело с стенографированием, копированием личных документов и ведет график встреч владельца банка, а так же присутствует на деловых встречах, где требуется перевод.

Толян Вовренчук— трейдер, что надо трейдер. Правда без фантазии.

Демьян — странноватый чудак.

Солдатенков — конкурент.

Ильяс Варадян— по иностранным площадкам.

Дима Сергеев— толстячок

Бездельник Яша Гройсман.

С ума сойти сколько предателей.

Кухтин пришел, сел напротив.

Достал из ящика пистолет, тот тяжело брякнулся о столешницу. Бутылку какого-то бренди и стакан. Один стакан.

— Чёрт, чем бы закусить. — Кухтин обвел прокуренную комнату пустым взглядом.

— Кто такой Марк?

Вот, ты ему звонил и встречался? — Он плеснул в стакан. — Да, и зачем ездил в офис Ленавиа? Улететь хочешь?

Кухтин залпом выпил. Тяжело выдохнул. Ночь ему видимо педстояла бессонная.

— Вот, тебя Кирилл, привезли из провинции и сделали начальником почему? Может ты умный? Успешный? — с этими словами безопасник убрал пистолет в стол. Достал зажигалку, она у него была металлическая с откидывающимся верхом.

— Да, видали мы успешных. — безопасник ухмыльнулся.

— Да ты, Кирилл, даже на английском не говоришь толком.

Он достал пачку сигарет и поднес сигарету ко рту.

— Тебя привезли из провинции с одним лишь плюсом, что ты ничем не связан с большими домами и никому не был тут известен. А торговать, как ты может каждый.

Наконец — то Кухтин закурил.

Телефон зазвонил, Кухтин ответил, почти сразу сунул к уху трейдера. — Тебя!

В трубке был голос Курвинова.

Шамаханов донес до него точку зрения шефа в своей интерпретации чуть позже, когда Кирилл уже шел по коридору.

Судьба банка, да и всей России в сложившихся обстоятельствах: то ли будет дефолт, то ли нет, не ясна. В этой ситуации менять что-либо не имеет смысла. Кирилл больше не участвует в самодеятельности с опционами. Если ослушается его «тупо пристрелят» люди Кухтина. Они это делать умеют. Проверять не стоит. Далее, чтобы сократить возможность утечки Кирилл работает в офисе в Красногорске. Только там. «Площадка», его ребята остаются на Всеволжском.

Кирилл всё это воспринял спокойно, но в душе скребли кошки.

Это был облом. Только Кирилл решил сыграть по-крупному, как его так просто раскусили и сама игра пошла ему не в прок.

Какой-то алкаш безопасник прочитал его как книгу. И ничего не попишешь. Все что он делал, все пропало. Идти ли завтра в офис: ему теперь это надо?

У каждого своя игра Моржухин хочет гостелеком. И то не понятно, себе или чтоб потом перепродать Шорошу. Курвинов хочет отдать Моржухину Гостелеком взамен на банк, который всю жизнь строил. Шамаханов просто хочет ничего не делать и остаться в своей должности. Солдатенков хочет выслужиться перед начальством и получить еще больше власти. Только, ему Кириллу, под силу сделать что-то существенное историческое и за одно поправить свое пошатнувшееся материальное положение. Кроме того, здесь сейчас работала Катя и бросать её тут одну в такой сложный момент не хотелось. Отыграться и оставить стратегический актив России было достойным вызовом, который даже перекрывал не состоявшийся финансовый результат. Из игры выходить пока рано всё интересное было впереди.