Глава 5

Дождливым днём около четверти четвёртого недалеко от поворота на трассу А-105, что ведёт из Москвы в аэропорт Домодедово, машина «скорой» — белая с красной полосой потрёпанная «газель» — пристроилась на обочине в хвост фуре. Дождь несильный, и водитель фуры, высокий, стройный шатен в пятнистой футболке и серых длинных шортах, с зонтом в руках торчит около двери шофёра «скорой» и о чём-то мирно беседует. Сама по себе картина ничего особенного не представляет. Болтают себе водилы и ладно. Проезжающие не обращают внимания.

Врач «скорой», голубоглазый мужчина лет тридцати с собранными сзади в хвост длинными по середины спины, светлыми, практически белыми волосами, ответил на звонок:

— Понял.

И уже шатену в футболке:

— Витя, время.

Виктор кивнул и побежал к фуре. КамАЗ с длинным прицепом медленно вырулил с обочины на шоссе и, пыхтя, устремился к выезду на трассу. «Скорая», скрипя и едва не разваливаясь, двинулась следом.

По А-105 в сторону аэропорта мчится жёлтый «мерседес» реанимации с включённой сиреной. Вой на всю округу. Фура, разогнавшись, не вписывается в поворот. Тяжёлый КамАЗ влетает в отбойник и опрокидывается. «Газель» едва успевает протиснуться между скользящей с громким скрежетом на боку фурой и обочиной и несётся к аэропорту, включив сирену.

КамАЗ перестал скрежетать и распластался, полностью перегородив и дорогу, и обочину. Движение в аэропорт парализовано. Реанимационный «мерс» застрял в пробке.

Дверь фуры открылась. Водитель спрыгнул на землю. Шатаясь и прикрывая руками окровавленную голову, рванул в лесополосу.

Через двадцать минут раздолбанная «скорая» въехала на территорию лётного поля и замерла у предполагаемого места посадки борта из Сан-Паулу. Врач из кабины поменялся местами с фельдшером, что сидит в салоне «скорой». На это, разумеется, опять никто не обратил внимания.

***

Салон тряхнуло — шасси коснулось взлётно-посадочной полосы. Андрей отстегнул ремни, не дожидаясь, пока погаснет табло. Самолёт заканчивает торможение и выруливает к месту высадки пассажиров. В иллюминаторе проплывает машина «скорой» — не первой свежести «газель» — с распахнутыми задними дверями. Рядом два крепких санитара в белых халатах с носилками.

Двигатели затихли. Санитары рванулись вверх по трапу. Исаева, так и не пришедшего в сознание, выгрузили из самолёта и понесли в «газель». Андрей хотел поехать с бригадой, но санитар или врач (кто их разберёт?) посоветовал получить багаж пострадавшего и отвезти домой.

— В какую больницу? — спросил Андрей, заглянув в салон.

Спиной к дверям возится с аппаратурой среднего роста широкоплечий мужик в белом халате, с хвостом длинных, почти белых волос. Что-то в его облике смутно знакомое. Он уже видел эти белые волосы прежде. Определённо видел. В памяти всплыл польский фильм «Ведьмак». Нет. Этого чела Андрей видел в реале. Ерунда. Мало ли похожих людей? Сейчас важнее, куда повезут друга. Двери закрылись, скрыв израненного Серого и врача.

— Пока не знаем, — буркнул санитар, — Позвоните позже ноль три или в единую справочную, вам сообщат.

«Скорая» включила сирену и помчалась с лётного поля. Снетко направился к терминалу.

Неуловимая мысль не даёт покоя. Точно! Слова санитара. Что значит, пока не знаем? Уже должно быть выделено место в Центре комы. Или как он тут называется? Хотя, что он знает о правилах работы медконтор? Мягко говоря, немного.

Андрей замер. Почему вся бригада в белых халатах? Вроде бы у работников «скорой» форменные синие костюмы с надписью «Скорая помощь» на спине. Ладно, всё потом, надо получить багаж и оружие.

***

— Солнышко, ты уверена?

— Да, — Рита быстро собирается, мечась по квартире мимо отца.

Выскочила из комнаты, через несколько секунд снова вбежала.

— Марго, сейчас ты ему ничем не поможешь. Лучше позже выясним, куда его положили и приедем в больницу.

— Пап, я не могу просто так сидеть.

— Понимаю… понимаю…

Вместе вышли из квартиры. Накапывает дождь. Чмокнула отца в щёку.

— Не волнуйся, пап.

— Аккуратней, милая. Сильно не гони. Времени ещё много.

Отец сел в «гелендеваген» и отъехал от дома. Марго побежала к красной «мазде». Выехала со двора, тихо проклиная припаркованные машины, и сразу помчалась в сторону третьего кольца. Скорость снижать не думает, у «японца» прекрасная управляемость.

Дождь перешёл в ливень. У въезда на «трёшку»[1] небольшая пробка.

— Ну давайте, же! — нетерпеливо прикрикнула Маргарита.

Причина затора не понятна. «Трёшка» бежит шустро. Впереди вопят сигналы. Синий «жигулёнок» на въезде моргает аварийкой. Водитель вылез и толкает машину к обочине. Наконец-то выбрались! Газ в пол. Красная «мазда» рванула, легко обходя попутки. Чуть притормозила перед белой «ауди». От резкого увеличения давления в системе небольшие отверстия в тормозных шлангах наконец-то прорвались. Жидкость двумя фонтанчиками плеснула на асфальт, но тормоза сработали. На приборной панели мигнула и погасла красная пиктограмма неисправности тормозной системы. Рите не до этого.

Обходя слева серый джип, «мазда» плавно входит в правый поворот. Впереди жёлтый микроавтобус. Марго притормозила, и ещё часть жидкости прыснуло на асфальт. Пиктограмка вспыхивает и больше не гаснет. Девушка снова давит газ. Стрелка спидометра приближается к ста двадцати.

Машины заметно кучкуются. Рита пытается обогнать притормаживающий впереди ЗИЛ-самосвал. Не успевает. Справа и слева «мазду» зажимают автомобили. Едва заметно засветились пыльные стоп-сигналы самосвала. Тормоз резко в пол. От мгновенного скачка давления лопаются шланги. Педаль проваливается в пол. Самосвал стремительно приближается. Марго кричит и вскидывает руки, пытаясь закрыться от удара. Старый ЗИЛ не оборудован положенным противотаранным брусом. «Мазда» влетает под кузов самосвалу. Честно сработывают подушки безопасности, но шансов выжить никаких. Передок легковушки продавило. Рита даже не почувствовала боль.

***

Стук в дверь. Спортивного вида моложавый черноволосый мужчина в форме генерала Федеральной службы безопасности России пригласил войти.

В кабинет вошёл молодой человек среднего роста в тёмно-сером костюме. В прижатой к бедру руке василькового цвета папка с тиснёной золотой краской эмблемой ФСБ.

— Присаживайся, Станислав. Что нового?

Вошедший сел за Т-образный стол.

— В целом, ничего особенного, шеф. Люди режут друг друга, насилуют, торгуют оружием и наркотой. Но есть кое-что и по нашей части.

— Ну-ка, ну-ка, — генерал откинулся на спинку кожаного кресла.

Станислав Борисович Пичугин, старший лейтенант ФСБ и личный порученец генерала Петра Петровича Синелова раскрыл папку.

— Четырнадцатого числа, как я уже докладывал, на складе компании «Альфа Лимитед» обнаружены два мешка с белым порошком. Помните, шеф? Люди из «Солидарности» отвезли мешки в концерн. Руководил операцией наш знакомый, — Станислав взглянул в документы. — После этого Григорий Исаев звонит в Бразилию и угрожает да ла Косте. Вот расшифровка записи разговора.

Порученец протянул шефу два листа. Тот быстро пробежал документ глазами.

— Исаеву звонят из концерна и угрожают…

— Давай, ближе к делу.

— Что в мешках героин, я не сомневался. Из концерна он пошёл дальше по России. После этого, — Пичугин взглянул в бумаги, — шестнадцатого, сын Исаева, Сергей Григорьевич, восьмидесятого года рождения, вместе с другом Андреем Михайловичем Снетко, восемьдесят первого года рождения, улетают на охоту в Бразилию. Если точно, штат Парана, городок Сан-Мигел-ду-Игуасу. Восемнадцатого погибают Исаевы. По дороге в посёлок на них нападают и насмерть загрызают бродячие собаки.

— Не понял, — генерал подался вперёд, — как собаки?

— На месте происшествия обнаружены собачьи следы, шеф, следы босых ног и, — Станислав выдержал секундную паузу, и улыбнулся, широко, будто ребёнок, которому дали конфетку, — два… волчьих… следа.

— Волчьих? — вскинул брови генерал.

— Так точно, шеф. Посмотрите сами.

Станислав протянул папку. Пётр Петрович стал изучать документы. Вот оно что! На дороге кто-то лежал, и Исаев остановился. Пока логично. Их обнаружили мёртвыми с рваными ранами на телах от звериных укусов. На мокрой обочине множество собачьих следов.

— В протоколе о волчьих следах ни слова, — генерал взглянул на порученца.

— Да, шеф. Но я внимательно изучил снимки. Позади машины на обочине среди собачьих два волчьих и следы босых ног сорок третьего и тридцать шестого размеров. Волчьи я обвёл маркером.

Генерал взял следующее фото. Действительно, обведённые синим следы отличаются от остальных. С первого взгляда незаметно, но если присмотреться, совсем другие.

— Волки в ближайшем Подмосковье? — довольно улыбнулся генерал. — И босые человеческие ноги?

— Вот именно, шеф, — опять растянул губы Станислав. — Но это не всё. Что-то мутит наш знакомец в «Солидарности».

— Людей как минимум двое, а волков? — снова улыбнулся генерал.

— Тоже как минимум двое, — в ответ обнажил белые ровные зубы Стас.

Пётр Петрович задумался. Неужели Алик обнаглел в конец? Маловероятно. Он не дурак. Без ведома «знакомца» из «Солидарности» такое делать не стал бы. Это вам не бомжа какого-то завалить. Известные и уважаемые люди. Прав Станислав, что-то мутит «знакомец».

— У тебя всё?

Порученец покачал головой.

— Сегодня в пятнадцать тридцать бортом из Сан-Паулу доставили младшего Исаева. На охоте его порвал ягуар. С лётного поля Исаева забирает «скорая», но ни в одну больниц у Москвы или области ни Сергей Исаев, ни иной пострадавший с характерными ранами не поступал. В четырнадцать сорок в автокатастрофе погибает его невеста, Маргарита Мартынова, дочь Виктора Ильича Мартынова, друга Григория Исаева. Слишком много с мертей, шеф. Здесь все материалы, — парень указал на папку.

— Весьма любопытно. Хорошо, Стас, оставь, посмотрю. Продолжайте наблюдение и держите связь с коллегами из полиции.

Станислав вышел, а генерал углубился в изучение крайне интересных документов.