Глава 2

За десять дней Ритка приезжала трижды, но не ночевала ни разу. Всё ещё дуется. Андрюха иногда возвращался к теме охоты, описывая прелести сельвы, чтоб Сергей не передумал. Зря он так. Всё решено. И чего Дроныч так печётся? Они ж не первый год знакомы, не раз охотились вместе.

Завтра рейс в Сан-Паулу, оттуда — в Сан-Мигел-ду-Игуасу, где у да ла Косты в родовом имении проживает всё его семейство.

Юристы оформили документы на сирийский нож как на орудие охоты.

Андрюха с утра собирался в «Солидарность». Судя по времени, должен вернуться. Исаев ткнул кнопку селектора.

— Слушаю, Сергей Григорьевич, — раздался голос секретарши.

— Виктория, Андрей Михайлович вернулся?

— Он только что звонил, будет минут через десять, — проворковала та.

— Хорошо, — Сергей отключился.

Убрал бумаги в стол, наиболее важные — в сейф, вмурованный позади в стену. Решил пиджак не надевать, и как был в белой рубашке без галстука, пошёл к выходу.

Виктория в красном деловом костюме великолепна. Подняла серые, чуть раскосые глаза на шефа в ожидании распоряжений.

— Свяжитесь с Андреем Михайловичем, пусть сразу идёт на сто второй.

Девушка на миг опустила глазки и с лёгкой улыбкой снова взглянула на шефа.

— Хорошо, Сергей Григорьевич.

Исаев улыбнулся в ответ. Вот лиса! На выходе из приёмной донеслось мелодичное попискивание клавиш.

Что-то долго нет лифта. Ладно, пешком. С третьего этажа на первый недолго. На лестнице прямо под изображением перечёркнутой сигареты и красной надписью «Не курить» дымят двое рабочих в синих комбинезонах. Не сразу признали шефа и даже не попытались спрятать сигареты.

— Это для кого? — рявкнул Исаев, ярый противник курения, ткнув в рисунок.

Один рабочий закашлялся, второй быстро убрал руку с сигаретой за спину. Пообещав оштрафовать обоих на десять процентов, Сергей сбежал вниз.

Вот и серая стальная дверь с красным номером сто два и табличкой «Склад». Прислонил пластиковую карточку к приёмнику. Замок щёлкнул. Исаев потянул на себя дверь. Навстречу поднялся заведующий складом, грузный мужчина лет пятидесяти с пышными усами.

— Семёныч, покажи вчерашнюю поставку.

Заведующий удивлённо вскинул брови, увидев генерального, и кивнул.

— Пошли.

Меж длинных стеллажей трое парней в синих комбезах перетаскивают мешки. Дверь бокса для въезда грузовиков закрыта. Подошли к бело-зелёным мешкам с красной надписью посредине «Трейгиш Корпорэйшн». Чуть в стороне два мешка приставлены к стеллажу. На каждом название фирмы небрежно подчёркнуто красным.

Сергей глянул на полки, свободных мест хватает.

— Почему не на стеллаже?

Грузчики взялись за мешок. Плотная ткань зацепилась за торчащий внизу перекрытия гвоздь.

— Это я попросил поставить отдельно, — в дверях бокса появился Андрюха.

Хруст раздираемой мешковины отвлёк от появления друга.

— Что творишь?! Аккуратней! — заорал Дроныч и бросился вперёд.

Парень испуганно уронил мешок на бок. В рваной дыре белеет полиэтиленовая упаковка. Гвоздь её порвал, и оттуда тонкой струйкой сыпется белый порошок.

— Это что за хрень? — Сергей присел на корточки.

— Ни хрена себе! — вырвалось у Андрюхи.

Грузчики только присвистнули.

Исаев разрезал мешок возле надписи «Открывать здесь». Сверху слой кофейных зёрен. Сантиметров десять. А вот под ним небольшие мешочки с белым порошком. Вскрыл второй с подчёркнутой надписью. Та же картина. Сантиметров десять зёрна, под ними — белый порошок. Шестеро мужчин остолбенело пялятся на содержимое.

— Ну и что это за хрень? — вновь проговорил Исаев. — Семёныч, эти мешки есть в накладных и декларациях?

— Да, Сергей Григорьич, — наморщил лоб завскладом, — двести двадцать семь мешков по тридцать пять кило.

Исаев сунул руку в карман. Чёрт, мобильник остался в пиджаке.

— Ничего не трогать! — распорядился он, — Семёныч, головой отвечаешь. Андрюха, со мной!

***

В приёмной Вика хотела что-то сказать, Серый только отмахнулся — не сейчас. Вдвоём ввалились в кабинет Снетко, где бледный Исаев снял трубку радиотелефона и замер.

— Ну и куда собрался звонить? — Андрей присел на край стола.

— В полицию.

Серый набрал ноль-два, палец уже нацелился на кнопку вызова.

— Стой! — Андрей выхватил трубку из рук друга. — Успеешь. Нужно подумать, что будем говорить.

— Ты о чём вообще?! — всплеснул руками Серый. — У меня на складе наркота, а ты предлагаешь никуда не звонить?!

Андрей прищёлкнул пальцами. Указательный назидательно поднят вверх:

— Вот именно. У ТЕБЯ на складе, — поставил трубку на базу. — Вернее, у НАС, — снова щелчок пальцами.

— И? — Серый соображает туго, всё ещё на взводе.

Андрей слегка встряхнул друга за плечи:

— Ты что, действительно не въезжаешь? Шевели извилинами, дружище! Мы не знаем, наркота это или нет. А если наркота, кто будет первым подозреваемым? Угадай с трёх раз, — снова встряхнул Сергея. — Ну?

В тёмно-серых глазах страх, зрачки чуть расширены.

— Я?

— Да. Ты и я.

— С каких хренов? — прошептал он.

— Да с таких, Серый, что им так удобно. Порошок где нашли? — Андрей отпустил друга и подошёл к бару. — У нас на складе. — Открыл ополовиненный «Реми Мартен» и достал пару стопочек. Тёмно-янтарная жидкость наполнила доверху две рюмки. — Вывод железный — наркота наша.

— Ты спятил, Дроныч? — Сергей наблюдает за его манипуляциями.

Андрей взял рюмки, одну протянул Исаеву.

— Я? И не думал. Пей.

Серый залпом опрокинул рюмку в рот. Андрей выпил, смакуя. Судя по тому, как порозовели щёки друга, тот приходит в норму. Разлил ещё по одной. Серёга снова выпил махом. Ну кто ж так коньяк пьёт? Конечно, в его состоянии лучше водочки грамм этак двести, но водку Андрей не держит.

— Пойми, Серый, — он отпил глоток, и прежде чем проглотить, погонял коньяк во рту, — эта версия для ментов самая удобная. На фига кого-то искать? Для этого надо задницу от стула оторвать. А так два готовых «наркобарона». Вот нас и будут колоть. А мы с тобой, — поднял указательный палец, — будем доказывать, что ни при чём. И хрен что у нас выйдет!

Исаев протянул рюмку:

— Плесни ещё.

Снетко налил на два пальца. Серый потёр шею, другая рука потянулась к рюмке.

— И что делать? Может, позвонить Жуанзинью?

Андрей задумался.

— Нет, не стоит, — помолчал пару секунд, — пока не стоит. — Щелчок пальцами, — а вот в концерн позвони. Объясни ситуацию.

— Точно! — Исаев чуть отхлебнул.

Рюмка опустилась на стол. Серый взял трубку.

— Погоди, — остановил Андрей, — абы кому звонить не стоит. В концерне есть некто, — из кармана пиджака извлёк визитницу. Ухоженные пальцы перебрали картонные прямоугольники. — Вот, — протянул найденную карточку.

На белом фоне рядом со стилизованным изображением слившихся в рукопожатии ладоней — логотипом концерна — значится «Помощник президента по общим вопросам». Далее куча телефонов. И всё. Ни имени, ни фамилии.

— И кто этот Некто? — Серый глянул на визитку, выделив слово «некто» будто фамилию.

— Подобные вопросы, — менторским тоном произнёс Снетко, — в компетенции этого Некта. Сейчас, — нажал громкую связь и быстро набрал десять цифр, — объясни, что случилось.

Когда ответил мужской голос с хрипотцой, Серый сбивчиво обрисовал ситуацию. Последовал жёсткий приказ:

— Ничего не трогать. В полицию позвоню сам. Ждать на складе. Буду через тридцать-сорок минут, — Некто отключился.

Андрей посмаковал коньяк, что в ходе всей беседы держал в руках.

— Ну что, пошли? — он кивнул на выход и опустил рюмку на стол.

***

Концерн прикатил через тридцать пять минут. Чёрный «мерин» эс-класса руководства, «гелендеваген» охраны того же цвета въехали прямо на склад через заранее открытые двери бокса. Второй джип и два патрульных «логана» полиции остались снаружи.

Пока охрана в строгих чёрных костюмах рассыпалась по складу, правая передняя дверь «мерина» открылась. Выскочивший охранник в солнцезащитных очках резво открыл заднюю дверь. Оттуда степенно вылез высокий худощавый мужчина лет тридцати пяти на вид. Пиджак песочного цвета костюма застёгнут на все пуговицы. Совершенно лысый череп блестит от света ламп. Сергей иногда встречал вальяжного господина в концерне, но кто такой, как зовут, не знает. Скорее всего, тот самый Некто, как он окрестил гостя.

Мужчина, заложив руки за спину, подошёл к друзьям. Водянистые глаза впились каждому в лицо, и от ледяного взгляда стало не по себе. Похоже, у Андрюхи те же чувства. Гость безошибочно обратился к Исаеву:

— Где?

Голос с хрипотцой, что и по телефону. Сергей показал на пару мешков у стеллажей.

Некто едва заметно шевельнул головой. Двое охранников взяли мешки и поставили перед шефом. Снова лёгкое движение. Ещё один охранник выскочил со склада. Через полминуты в его сопровождении быстро вошли двое полицейских в форме.

— Мы всё забираем, — кивнул гость на оба мешка, руки по-прежнему за спиной, и, обращаясь к полицейским, добавил, — сопроводите нас до места. О результатах экспертизы сообщим.

Один из полицейских кивнул. Некто бросил на Сергея взгляд, проникающий сквозь зрачки и упирающийся в затылок. Противное ощущение.

— Мы проведём расследование… совместно с полицией. Виновные понесут суровое наказание, — лёгкая улыбка не стыкуется с серьёзными глазами.

— А… если это… не… не наркотики? — в горле пересохло.

Снова жёсткая мимолётная улыбка.

— Тогда наказания не последует.

Неприятный гость развернулся и вальяжно пошёл к машине. Охранники сноровисто погрузили мешки в ближайший «гелендеваген». Через полминуты кавалькада укатила.

— М-да, серьёзный дядька, — криво усмехнулся Дроныч.

— Смешно? — покосился на друга Исаев.

— Это нервное, — отмахнулся Андрюха.

***

Нужно срочно поговорить с отцом, и вечером Сергей отправился загород.

Дом Исаевых мало чем отличается от других в коттеджном посёлке, в двадцати километрах от кольцевой дороги. Три этажа площадью чуть более двухсот метров. Участок двадцать соток. Посредине дома с первого по второй этаж тянется эркер. Участок огорожен полутораметровым кованым забором. С трассы к посёлку ведёт окружённая живописным хвойным лесом дорога длиной километров в пять.

За рулём чёрного «вольво XC90» Сергей ругал себя, что не смог сохранить спокойствие ума, как предписано адепту дзэн. Долгие занятия медитацией ни к чему не привели. Однако это не так. Он научился останавливать ход мыслей, действовать спонтанно и потому, достаточно часто, эффективно. Просто не ожидал столь подлого удара судьбы. На горизонте реально замаячил срок, любого нормального человека выбьет из колеи.

Подъезжая к дому, достал из бардачка кусок пластика. Радиочастотный ключ. Такой же, как у отца. Кованые ворота, тихо жужжа, медленно распахнулись. Кроссовер припарковался под навесом рядом с чёрным отцовским «гелендевагеном».

В прихожей встретили родители. Отец, Григорий Алексеевич, высокий, крепкий мужчина. Тёмные с проседью волосы зачёсаны назад. Несмотря на шестьдесят три года в хорошей физической форме. Генерал-майор ГРУ в отставке. Превосходно владеет арабским, пушту и португальским, что и определило места службы — Ангола, Афганистан, Сирия, снова Афганистан и под дембель — Бразилия. На отце синий спортивный костюм. Из-под расстёгнутой до середины груди куртки выглядывает десантная тельняшка.

Мама, Екатерина Львовна, — полная противоположность. Хрупкая, невысокого роста, миниатюрная женщина пятидесяти пяти лет. В фиалковом домашнем халате. Чуть тронутые сединой русые волосы стянуты сзади в тугой пучок. Работала учителем в средней школе. Почти год как на пенсии.

Сергей обнял отца, пожав крепкую руку разведчика, чмокнул в щёку мать. Пиджак убрал в шкаф.

— Через полчаса будем ужинать, — сообщила мама.

Прошли в холл. Мама свернула на кухню, а мужчины — в огромную гостиную. Справа за квадратным столом цвета красного дерева диван, по бокам от него — два кресла с персиковой обивкой. Слева — круглый бежевый столик с тремя креслами. На ведущей в сад двери — тяжёлые оранжевые узорчатые портьеры, гармонирующие с персиковыми обоями.

Григорий Алексеевич пригласил за столик. Сергей опустился в кресло лицом к окну, отец — справа от него.

— Выпьешь?

— Нет, бать, спасибо. Мне ещё домой ехать.

— Не останешься? Мама расстроится. Ты и так у нас редко бываешь.

— Дела, бать…

— Понимаю, — отец вздохнул.

Обсудили новости политики. Сергея так и подмывает рассказать о происшествии в «Альфе», но папа не любит важные разговоры до и во время ужина. Только после.

Вскоре мама позвала в столовую. Сергей едва дождался окончания ужина, и когда с едой закончили, мужчины снова вышли в гостиную. К ним присоединилась Екатерина Львовна. Расселись за тем же круглым столиком. Поговорили о работе. Мама поинтересовалась, как у них с Марго. Так рада, что Серёжка наконец-то женится, и у них с отцом скоро будут внуки. Давно жалуется на пустоту в огромном доме. Не хватает детского крика, веселья.

— Катюш, нам с Серёжкой надо поговорить, — мягко сказал отец.

— Хорошо, — кивнула та.

Жена кадрового разведчика привыкла, что у мужа могут быть дела, её не касающиеся.

Когда мама вышла, Сергей рассказал всё, что произошло на фирме, включая прибытие сотрудников концерна с полицией. Отец помолчал.

— То, что не позвонил в милицию, правильно. Но почему не позвонил мне?

— Извини, бать, — Сергей замялся, — как-то не подумал, растерялся.

— Не подумал, — буркнул отец, — а надо было б! Ты ж всё-таки генеральный директор. Обо всём должен думать. Ладно, это лирика. Кто забрал мешки? Милиция?

— Концерн. Уже полиция, бать, — улыбнулся Сергей.

— Да мне без разницы. Милиция-полиция. Как были ментами, так и остались.

Отец задумался.

— Значит полиция…. в форме или в штатском?

— Две патрульные машины. Подошли двое, в форме.

— Обычная пэпээс[1]?! — в голосе отца явное удивление. — Интересно. А из концерна кто?

Сергей пожал плечами:

— Даже не знаю. Он не представился.

— Как же ты звонил, не зная кому? — приподнял чёрную бровь разведчик.

— Мне Андрюха визитку показал. «Помощник президента по общим вопросам». И всё. Только телефоны. Ни имени, ни фамилии. Мы с Андрюхой окрестили его «Некто».

— Опиши.

Сергей как смог, описал. Отец на пару секунд прикрыл глаза.

— Н-да. Псевдоним «Некто» ему действительно подходит, если, конечно, он тот, о ком я думаю. Вот что, сынок, — он помял подбородок, — решать, конечно, тебе, но ты бы воздержался от поездки в Бразилию. А?

— Но, бать, охота же! И Жуан — мой партнёр. Приглашён на свадьбу. Неправильно не принять его приглашение. Завтра вечером вылетаем.

Отец посмотрел в открытое окно. Несмотря на сетку от комаров, оттуда тянет прохладой с близлежащего озера. В каждой комнате кондиционер, но мама с папой не любят искусственный холод. Свежая прохлада куда лучше. Почти стемнело. Лишь на западе догорает багряная полоска вечерней зари.

— Значит, не смогу тебя отговорить?

— Бать, ну что тут такого? Всего лишь охота.

Отец поднялся. Грустная улыбка коснулась губ старого разведчика. Подошёл к сыну и потрепал по волосам.

— Конечно, сынок, всего лишь охота. Но будь начеку. Постоянно. И всегда на связи.

— Обещаю, — Сергей, поднявшись с кресла, обнял отца. — Мне пора, бать. Надеюсь, пробки уменьшились.

Отец проводил до прихожей и крикнул, выходя на крыльцо:

— Кать, Серёжка уезжает.

Мама быстро спустилась со второго этажа и расстроенно произнесла:

— Даже не останешься?

— Мамуль, не могу, дела.

Поцеловал мать, крепкая рука отца сжала ладонь.

Полоска зари исчезла.

***

Григорий Алексеевич приобнял жену, провожая глазами удаляющиеся красные фонари Серёжкиной «вольво».

— Совсем взрослый, — вздохнула та.

— Даже слишком.

Вернувшись в дом, чмокнул супругу в макушку и поднялся на второй этаж.

В кабинете прохладно, окно нараспашку. Григорий Алексеевич подошёл к тяжёлому чёрному столу и включил лампу. Современные светильники не нравятся. Другое дело — старая добрая настольная лампа. Мягкий тёплый свет озарил кабинет.

Помощник по общим вопросам, значит. Помощников у президента «Солидарности» немало. По общим вопросам. Если Сергей описал правильно, под описание подходит один. Хоть зрительная память у сына неплохая, но ведь он не разведчик. Дело гнилое, ясно сразу. Концерн продолжает торговать наркотой и оружием. Когда Григорий Алексеевич и другие бывшие сотрудники спецслужб, не только ГРУ, создавали концерн, он понимал — кроме торговли кофе, нефтью, драгметаллами, фирма станет заниматься незаконным бизнесом. Тогда по-другому быть не могло. Оружие и наркота всегда приносили большие бабки. А теперь в это дерьмо вляпали сына. Или Серёжка вляпался случайно? Нет. Таких совпадений не бывает.

И судя по всему, мешки пометили уже здесь. В России. Может, даже в Москве. На таможне сразу бы обратили внимание на странную маркировку. Хотя если товар шёл через их канал…

Григорий Алексеевич бросил взгляд на стену с антикварными часами. Двадцать минут двенадцатого. В Бразилии сейчас начало шестого вечера. Включил ноутбук. Тот пискнул, загружая операционку. Исаев щёлкнул по синей пиктограмме с белой буквой «S». Программа затребовала пароль. Пальцы быстро пробежали по клавишам. Скайп выдал приветствие. Да ла Косты в сети нет. Жаль, придётся звонить по телефону, а ему нужно видеть глаза бразильца.

Взял трубку и набрал личный номер хозяина «Трейгиш Корпорэйшн».

— Алло, — раздался хриплый голос.

— Доброго дня, Жуанзиту! — Григорий Алексеевич придал голосу весёлость. — Исаев беспокоит.

— А-а-а, — обрадовался да ла Коста, — Грегориу, дорогой друг! Добрый день! — и уже по-португальски продолжил, — или у вас вечер?

— Ночь, — хмыкнул Исаев, переходя на португальский.

— Как Катарина?

— Прекрасно, Жуанзиту, прекрасно!

— Она у тебя всегда была красавицей.

— О да! Как Лили, мальчики, Лаурита?

— Прекрасно, всё прекрасно, дорогой! — да ла Коста засмеялся. — Вот только Мигел меня расстроил. Не хочет участвовать в семейном бизнесе, — на том конце провода послышался вздох.

— Сочувствую, Жуан.

Григорий Алексеевич решил не откладывать дело в долгий ящик. Формальности соблюдены, о семье поговорили, теперь о делах.

— Кстати о бизнесе. Я полагал, в «Альфу» ты поставляешь только кофе.

— Конечно, дорогой! — показалось, да ла Коста едва заметно напрягся. — Только кофе. Всё согласно контракту. А что случилось?

— В последней партии два мешка с неизвестным белым порошком. Не догадываешься, что это?

В трубке воцарилось молчание. Спустя секунд десять раздался озабоченный голос бразильца:

— Ты меня озадачил, Грегу. Кто обнаружил?

— Мой сын.

— Сержиу?

— Другого у меня нет. Вместе с Андреем. Порошок расфасован в небольшие пакеты. Мешки с логотипом твоей фирмы, но помечены особым образом.

Да ла Коста произнёс:

— Я обязательно с этим разберусь и сообщу тебе. Куда делся порошок?

Исаев усмехнулся:

— Почему тебя это так интересует?

— Во всём должен быть порядок, Грегу, — медленно проговорил бразилец. — Во всём! И мне не нравиться, когда в моей компании происходит что-то, о чём я не имею ни малейшего понятия.

Григорий Алексеевич поколебался. Говорить или не говорить? В любом случае, да ла Коста перезвонит в «Солидарность».

— Концерн забрал.

— Концерн? — голос удивлённый.

Не покидает странное чувство, что да ла Коста в курсе. Старый лис промышляет и оружием, и наркотой, и даже живым товаром.

— Не думал, Жуанзиту, что станешь подставлять моего сына.

— Ни в коем случае! — воскликнул бразилец.

— Он вылетает к тебе завтра вечером.

— За Сержиу не волнуйся, лично встречу. Всё будет в порядке.

— Очень на это надеюсь, Жуан. Очень надеюсь. Счастливо.

— Спокойной ночи, дорогой!

Исаев остался недоволен разговором. Что-то темнит старый лис. Как пить дать, темнит!

***

Жуан Батиста Трейгиш да ла Коста, пятидесятипятилетний президент и владелец компании «Трейгиш Корпорэйшн» пребывает в серьёзной задумчивости.

Бросил на диван бежевый пиджак из дорогой ткани. Следом полетел бордово-коричневый шёлковый галстук. Выудив из шкафчика любимую трубку, да ла Коста тут же её набил. Попробовал пальцем. Табак слегка пружинит. Отлично. С двух спичек раскурил. Струйки дыма вырвались из ноздрей как из паровоза. Хозяин «Трейгиш Корпорэйшн» подошёл к окну и глянул с двадцать восьмого этажа на улицу. Внизу по Авенида Паулиста, самому главному и знаменитому проспекту Сан-Паулу, течёт река машин. Звук редкого для июня дождя не долетает сквозь качественную изоляцию. Другое дело дома, в родном Сан-Мигел-ду-Игуасу. Какое счастье — сидеть у камина, слушать шум дождя, курить трубку…

Отец да ла Косты, тогда ещё начинающий юрист, влюбился в красавицу Изабеллу Марию Пальярис Трейгиш, единственную дочь одного из владельцев «Трейгиш Корпорэйшн». Как ни странно девушка ответила взаимностью, хоть вокруг вилась стая воздыхателей. Спустя много лет, старший да ла Коста стал совладельцем компании.

После трагической гибели родителей Жуан устранил влияние немногочисленных родственников, убедил акционеров компании продать акции фирмы, изменил устав. В итоге оказался единственным владельцем «Трейгиш Корпорэйшн». Существенную помощь оказал сотрудник русского генерального консульства в Сан-Паулу Григорий Исаев.

Уволившись со службы, Исаев и другие бывшие сотрудники русских спецслужб организовали концерн «Солидарность». Стали торговать элитными сортами бразильского кофе, драгоценными металлами, рудой, нефтью. Не брезговали оружием, наркотиками, живым товаром…

Звонок озадачил Жуана. Люди из концерна попросили отправить в «Альфу» пробную партию «другого» товара. И вот звонит Грегу и предъявляет претензии.

Да ла Коста отошёл от окна и сел за стол. Дорогое ортопедическое кресло мягко прогнулось под тяжестью тела. Душистый табак приятно щекочет ноздри. Жуан потыкал в попискивающие клавши телефона.

— Звонил Исаев, — сказал да ла Коста, даже не поздоровавшись, когда на том конце сняли трубку. — Нет, старший. Страшно недоволен, что его сын обнаружил товар. Это всё осложняет.

Помолчал, выслушав собеседника.

— Хорошо, но на вашу ответственность, — и отключился.

Пальцы пробарабанили по столу лёгкую дробь. Да ла Коста нажал на телефоне кнопку селектора.

— Да, шеф? — отозвался мужской голос.

— Гигу, зайди.

Через пару минут вошёл высокий плечистый мужчина тридцати пяти лет. Гигу, начальник службы безопасности корпорации и дальний родственник да ла Косты. Длинные чёрные волосы схвачены сзади в хвост. Левую щёку пересекает косой шрам.

— Звали, шеф?

— Присядь.

Тот опустился на кожаное кресло справа от шефа. Да ла Коста затянулся и выпустил дым вверх.

— Послезавтра прилетают гости из России. Мы отправимся ко мне в имение, на охоту. Гости очень важные, твоя задача — обеспечить охрану здесь. Первоклассную охрану. В Сан-Мигеле меня будет охранять Рик со своими жандармами.

— Понял, шеф.

— Ступай.

Тот кивнул и без лишних вопросов вышел. Да ла Коста набрал международный номер.

— Извини, что так поздно, дорогой. Давай без имён, — остановил Жуан собеседника, когда тот хотел назвать да ла Косту по имени. — Последние события нас весьма насторожили. Попробуй разрулить ситуацию. Если возникнут осложнения, сообщи, ну например, о дожде… Хорошо… До встречи.

***

Григорий Алексеевич погасил лампу и шагнул из кабинета. В дверях застал звонок. Пришлось вернуться.

— Алло.

— Григорий Алексеевич? — раздался бесцветный голос с хрипотцой.

Не о нём ли говорил Сергей?

— Слушаю, — Исаев снова включил настольную лампу.

— Настоятельно рекомендуем не предпринимать никаких действий.

— Вы о чём?

— О найденном порошке.

Вопрос глупый, но он его задал:

— А если не послушаю?

В трубке раздался звук, похожий на усмешку.

— Вы же не дурак, генерал. У вас семья…

— Вздумал меня пугать?!

Григорий Алексеевич сжал трубку так, что пальцы побелели, и чуть не хрустнул пластик. Кровь ударила в голову. «Теряю контроль, плохо», — мелькнула мысль.

— Пугать? — собеседник явно удивлён. — Вот уж нет. Вы же знаете НАШИ законы.

Тонкая холодная игла медленно вошла в сердце.

— Если с Сергеем или Катей хоть что-нибудь случится, я уничтожу концерн, — прошипел старый разведчик, прекрасно понимая, что едва ли сможет это сделать.

— Будем считать, договорились.

Раздались короткие гудки. Генерал постоял с трубкой в руке. Боль в груди стихла, но отпускать не хочет. Настенные часы негромким мелодичным блямсом возвестили о наступлении полуночи. Словно очнувшись, Григорий Алексеевич набрал другой номер.

— Мы же договаривались, что Сергей не будет участвовать в торговле «иным» товаром!

— Гриша, успокойся, — отозвался собеседник, — это досадное недоразумение. Поговори с Сергеем, чтоб не поднимал шум.

— Он и не собирается. Но не дай вам Бог… я тебе лично башку оторву.

— Оторвёшь, верю! — жизнерадостно рассмеялся собеседник и уже серьёзно продолжил. — Гриша, сейчас поздно. Всё будет нормально. Поговори с Сергеем, — и отключился.

— Не дай вам Бог, с-с-суки, — прошипел генерал, потирая грудь.

Холодная игла не отпускает. Никогда не жаловался на сердце, а тут прихватило.

***

Да ла Коста взглянул на часы. Десять вечера. «Трейгиш Корпорэйшн» уже давно опустела. Надо сделать ещё звонок. Хочется надеяться, на сегодня последний. Набрал номер, абонент недоступен. Набрал другой.

— Жандармерия Сан-Мигел-ду-Игуасу. Дежурный — капрал Кавальейру, — отозвался женский голос.

— Скажи-ка, милая, — да ла Коста подкрутил чёрный с проседью ус, — где ваш капитан?

— Кто его спрашивает? — не слишком любезно отозвалась капрал.

— Да ла Коста.

— Он… он… — дежурная растерялась, — извините, сеньор да ла Коста, не узнала. Он на озере. На выезде.

— Свяжись, пусть мне перезвонит, срочно.

— Хорошо, сеньор. Обязательно.

Жуан отключился. Сейчас девчонка свяжется с Риком по рации, и тот сразу перезвонит. Действительно, через пару минут запиликал мобильник.

— Алло.

— Сеньор, Пенья на связи, — раздался в трубке знакомый голос.

— Здравствуй, Рик. Как дела? Куда тебя понесло на ночь глядя, что весь такой недоступный?

— Мелочи, сеньор. Фермеры выпили и подрались. Ничего страшного. Ждём вас и ваших гостей.

— Хорошо, Рики. Как брат?

На том конце возникла небольшая пауза.

— Замечательно, сеньор. Что-то случилось?

В последнее время при упоминании брата Пенья напрягается. К чему бы это?

— Ничего страшного, Рик. Просто мне бы хотелось, чтобы он познакомился с моими гостями из России. Всё-таки мои деловые партнёры.

— Конечно, сеньор. Как скажите. Всё будет в полном порядке, клянусь Мадонной.

— Отлично, Рикардинью. До встречи.

— До свидания, сеньор.

Жуан нажал кнопку отбоя. Вот и замечательно. Пенья с братом всё подготовят, славная будет охота. Пора домой.

***

Капитан Рикарду Кайю Кампелу Пенья, командир девятого взвода жандармерии, расквартированного на улице Руа Эвклидеш Кунья родного городка да ла Косты — Сан-Мигела-ду-Игуасу, вернулся в участок в плохом настроении. Разобравшись с драчунами, пригрозил, что в следующий раз не будет с ними возиться, а передаст дело в гражданскую полицию. Конечно, он сблефовал. Дела такого уровня в юрисдикции жандармерии или, иначе, военной полиции. Но припугнуть стоит.

Рикарду, сорокалетний низкорослый мужчина, с чуть раскосыми, как у всех гуарани, тёмно-карими, почти чёрными, глазами. Смуглое, слегка бронзового, как у любого индейца, оттенка лицо. Чёрные прямые волосы слегка закрывают уши. Карьерой Рик обязан да ла Косте. Индейцев гуарани неохотно берут на госслужбу, да те и не стремятся.

Пенья вышел из племени, взял португальское имя Рикарду Кайю и двойную фамилию Кампелу Пенья, как у бразильца. Первая — фамилия матери, вторая — отца. Правда, фамилии вымышленные. Мать и отец жили в сельве и носили другие имена. Брат Рика — шаман. Всё племя его уважает и боится. Авторитет шамана даже выше авторитета вождя.

В детстве маленький индеец часто убегал к «бледнолицым», играл с их детьми. Освоил португальский. От него сеньор да ла Коста немного научился языку гуарани. Парнишка оказался смышлёным. Когда вырос, отец сеньора да ла Косты пристроил Рика в местную жандармерию. Позже, когда Жуан набрал силу и влияние, смог способствовать продвижению Пеньи по служебной лестнице. Тот, в свою очередь, помогал да ла Косте в сомнительных делах. В итоге Рикарду возглавил взвод жандармерии в Сан-Мигеле. Дальнейший карьерный рост оказался… не то, чтобы закрыт, но крайне затруднителен, что Пенью не смущает. Полная власть в небольшом городке вполне устраивает. Хотя, не совсем полная. На улице Руа Убальдину ду Амарал размещается отделение гражданской полиции, в чьём ведении раскрытие преступлений.

Бывший начальник пытался копать под капитана, разрабатывая криминальные связи с да ла Костой. Но бедолаге не повезло. Вскоре на охоте начальника полиции насмерть порвал ягуар. Ничего не поделаешь. На охоте всё бывает.

Новый начальник, старший инспектор Авелар, не верит в несчастный случай с предшественником и продолжает рыть под Пенью.

Вспомнился недавний неприятный разговор с инспектором. Как раз прошло два дня, как того назначили на должность. Авелар приехал в жандармерию и прямо сказал, что не верит в случайную смерть старшего инспектора Мануэла Мендеша. Пенья резко ответил, что ему плевать, во что верит или не верит начальник полиции. С тех пор пересеклись только раз, когда ловили залётных вымогателей…

Хозяин собирается познакомить брата с русскими партнёрами. Что ж, хорошо. В последнее время капитан начал побаиваться старшего родственника, но сеньору Жуану отказывать не принято.

Настоящие гуарани не признают достижений современной цивилизации. Мобильных телефонов у них нет. Они — дети сельвы, а с братом надо связаться.

В июне темнеет рано. Пенья бросил взгляд на светящийся уличный термометр на мачте напротив. Плюс одиннадцать. Вышел из здания жандармерии, надев по пути форменную куртку. Улица встретила ночной свежестью. Пожелав курившему на крыльце помощнику дежурного спокойной ночи, сел в «лэнд-крузер» бело-чёрно-оранжевой раскраски и тронулся в сторону сельвы.

Через полчаса на пустынной асфальтированной дороге Рик заглушил двигатель и нехотя покинул тёплый салон. Стало прохладней. Пенья, прислонившись к джипу, закурил. Пощёлкивают быстро остывающие металлические детали. Недавно прошёл небольшой дождь, дорога ещё мокрая. Докурив, щелчком отправил окурок в кювет. Огонёк, описав дугу, исчез. Хоть Рик и гуарани, но уже успел отвыкнуть от сельвы. Конечно, ему там гораздо уютней, чем бледнолицым. Но… отвык.

Рикарду углубился в лес. С листвы на куртку пролилась влага. Вот, наконец, знакомая молодая паранская сосна. На нужной ветке повязал красную ленточку с национальной вышивкой.