Четверг

Четверг

— Тебя что-то тревожит? — Психолог как всегда выглядела безупречно — волосы собраны на затылке в замысловатую прическу, темный костюм сшит строго по фигуре. — Хочешь это обсудить?

— Не знаю. — Меня немного трясло, и это не укрылась от взгляда женщины. — Нечего обсуждать.

— Твоя мать сказала, что ты волнуешься из-за того случая с парнем.

— Нет, не очень. — Я не хотела вообще поднимать эту тему. — К тому же, не думаю, что это имеет какое-то отношение к терапии.

— Имеет, я должна помочь тебе адаптироваться. Это сложно, понимаю, тебе приходится начинать все с самого начала, но нужно быть сильной. Да, неприятности случаются, иногда мы совершаем глупые ошибки, попадаем в неловкие положения, но это часть жизни. Мы учимся. И ты сейчас только учишься.

— Я не хочу это обсуждать. Это было и ладно.

— Оля, тебе стоит это с ним обсудить, — настаивала врач, спокойным монотонным голосом. — Не позволяй своим страхам управлять тобой. Если ты боишься простого разговора, то, как ты можешь бороться за свои воспоминания? Это — страх, Оля. Он блокирует твое прошлое. Ты готова встретиться с ним лицом к лицу?

Я тяжело вздохнула, размышляя. Страх действительно не покидал меня ни на минуту, преследовал на каждом шагу. Когда я разговаривала с «родителями», когда прохожие смотрели на меня слишком долго, словно узнавая и собираясь подойти, когда взгляд падал на дом Яна, когда кто-то следовал за мной, когда в доме по ночам скрипели половицы. Меня тревожило состояние странного ожидания… предчувствие, что все скоро должно измениться. И я хотела вспомнить. Неизвестность пугала.

— Я, правда, хочу, чтобы все наладилось. Хочу узнавать лица родителей и сестры, хочу перестать бояться прохожих, которые подходят ко мне поговорить.

— Хорошо, — кивнула женщина, отрывая взгляд от своего блокнота и сосредотачиваясь на мне. — Это первый шаг. Признание. Если твое сознание заблокировало эти воспоминания — на то есть своя причина. Очень важно действовать плавно и постепенно. Конечно, тебе кажется, что наши беседы ни к чему не приводят, и ты лишь тратишь время впустую, но это не так. Это не позволяет тебе замкнуться в себе. Одна ты не справишься.

Я понимала, о чем она говорит. Столько образов, столько непривычных ситуаций… Иногда голова была готова взорваться от переизбытка впечатлений. Когда мама показывала семейный фотоальбом, рассказывая о каждом из родственников, когда передо мной лежали учебные тетради из университета, когда совершенно незнакомые люди знали обо мне больше, чем я сама. Все сложнее становилось отличать реальность от вымысла, разделяя настоящие воспоминания от желаемых.

— Меня пугают мои сны.

В комнате повисла чудовищная тишина, и мне тут же захотелось забрать эти четыре слова обратно, но они уже заставили врача замереть, а затем задумчиво покрутить черную ручку между пальцами.

— Что происходит в этих снах?

— Я вижу мужчину, он зол, но я не понимаю почему. — Я какое-то время помолчала, стараясь правильно подобрать слова. — Он тащит меня куда-то. Он очень сильный.

— Ты видишь его лицо?

— Оно мне знакомо, там, во снах, но просыпаясь, я ничего не помню. — Мне хочется хотя бы на секунду вернуться в тот сон, прокрутить его по кадрам, как в замедленной съемке, но от него остались только размытые обрывки, ничего конкретного. — Сознание издевается надо мной.

— Нет, оно хочет тебя защитить, — качает головой женщина. — Вот только сны контролировать гораздо сложнее, память пытается прорываться на поверхность, вопрос лишь в том, как долго выдержит твоя защита.

— Имеете в виду, что воспоминания скоро вернутся?

— Нельзя ничего сказать точно, но пока это единственный ключ, который у нас есть. Скажи мне, Оля, ваш новый сосед, Ян, кажется, он напоминает тебе кого-то из прошлого?

У меня не нашлось для нее правильного ответа. Да, наверное, но я слишком сильно боялась этого чувства. Разум играл со мной и мне совсем не нравились эти игры. Амнезия делала меня совершенно беспомощной.

— Оль, тебе не нужно бояться своей реакции. Испытываемое тобою чувство опасности вполне понятно. Ты чувствуешь себя совершенно одинокой, позабытой всем миром. Новые люди пугают тебя.

— Давайте без этого, ладно, — нетерпеливо поерзала я на стуле, украдкой косясь на часы. — У нас не так много времени, и мне не хочется тратить его впустую. Может, займемся делом? Вы должны помочь мне вспомнить.

— Только ты одна можешь себе помочь, я здесь лишь для того, чтобы указать верный путь и проследить, чтобы это не ухудшить ситуацию.

— Так что мне делать?

— Прежде всего, поговорить с Яном, — уверенно ответила врач. — Не следует прятаться. Сделай этот шаг. Просто поговори.

— И что я ему скажу? — Мне не нравилась эта идея. Дело было даже не в страхе, не в том, что парень пробуждал в голове темные воспоминания, а скорее в глупых беспочвенных девичьих сомнениях. — Прости, что упала при тебе в обморок?

— Тебе решать, но я бы на твоем месте начала с простого «привет». Ты должна общаться.

— Просто поговорить? — неуверенно переспросила я, размышляя, какого унижения это будет мне стоить. — Пара фраз?

— Пара фраз. Ты должна побороть себе и свои страхи. Нужно признать, что этот человек тебе не враг, он так же, как и другие, хочет помочь, и ни в коем случае не станет осуждать.

— Моя сестра не оценит такой терапии. — Мне совсем не хотелось ссориться с Ритой, хотя бы потому, что на двери в комнате не было замка, и я не хотела проснуться утром измазанной зубной пастой или обувным кремом.

— Страхи, Оля, помни о своих страхах. Ты не можешь прятаться от жизни. Теперь от этого зависит не только твое будущее, но и твое прошлое.

Всю дорогу домой я раздумывала над словами психиатра. Пожалуй, она не зря получила все свои дипломы и сертификаты. Каким-то непостижимым образом ей все-таки удалось вселить в меня надежду. Лишь маленькую искру, но она тлела в душе уверенным огоньком.

— Все прошло хорошо? — «Мама» все еще злилась, что ее попросили не присутствовать на сеансах, но старалась не подать виду, мило улыбаясь. — Есть успехи?

— Не особо, но мы движемся вперед. Она посоветовала мне пообщаться с Яном. Ты меня прикроешь? — хмыкнула я, не отрывая взгляда от дороги. — Рита не обрадуется.

— Конечно, я же твоя мама, можешь на меня положиться. Я займу ее сегодня чем-нибудь. Полчаса у тебя будет.

— Надеюсь, мне не понадобиться так много.

Я нервно вышагивала по комнате, ожидая, когда же «сестра» сдастся и позволит сослаться себя в подвал, разобрать старые ненужные вещи, которые можно отдать на благотворительный аукцион, который собиралась организовать «мама». Их крики не стихали уже добрых полчаса. Наконец хлопнула дверь и все затихло.

— Можешь идти. — В комнату заглянула «мама», подмигнув мне и тут же скрывшись, как профессиональный шпион.

Ян все время оставался дома, и мне даже пару раз удалось увидеть его мельком — один раз у гаража, второй — в окне гостиной. Я тряслась как маленькая школьница, чувствуя себя ужасно неловко даже от одной мысли, чтобы подойти к парню первой. Тем более после всего случившегося. Но ожидание с каждой секундой по кусочкам разрушало мою и так хрупкую уверенность.

Я прокралась мимо подвальной двери на кухню, подхватив небольшую корзинку с кексами, заранее приготовленную «мамой». Это был достойный повод навестить нашего соседа, а заодно извиниться за испорченный вечер, пусть и с небольшим опозданием.

С каждым шагом мои сомнения только росли, и, оказавшись на пороге, мне хотелось одного — развернуться и уйти, оставив выпечку на крыльце, а остальным соврать, что вручила ее лично. Но моим планам не суждено было сбыться — входная дверь рывком распахнулась, на пороге стоял Ян, темные волосы падали на лицо тяжелыми влажными прядями.

— Привет, прости только из душа.

Я нервно сглотнула, опуская взгляд ниже от его лица и замечая, что парень не успел натянуть футболку, демонстрируя хорошо накачанный торс. Темно-зеленое полотенце было небрежно перекинуто через его плечо, вместо того, чтобы убрать блестящие капли воды на загорелой коже.

— Прости, стоило сначала позвонить, но мне не известен номер твоего телефона. Я не хотела застать тебя врасплох. — Мой голос становился все тише, пока совсем не упал до шепота. — Извини…

— Ничего страшного, — отмахнулся парень. — Проходи, я сейчас.

Я оглянулась на свой дом, чтобы убедиться, что Рита ничего не заметила, а потом осторожно ступила в дом. Внутри он выглядел практически, как наш. Классическая простая мебель, слегка выцветшие с течением времени обои, кое-где статуэтки и вазы, также оставшиеся от прежних хозяев. Ян, видимо, ничего не менял, а может, просто не успел.

— И куда ты собралась с пирожками и горшочком масла? — хитро спросил он, показываясь из гостиной, уже успев натянуть легкую летнюю рубашку. — К бабушке?

— Вообще-то это тебе. Извинения за неудавшийся барбекю.

— Не говори глупостей, все прошло отлично, особенно та часть, когда я нес тебе на руках наверх в твою комнату.

Я прикусила нижнюю губу от таких подробностей. Никто не удосужился сообщить мне об этом, да и злость Риты теперь стала гораздо понятнее.

— Очень любезно с твоей стороны. — Я протянула ему свою плетеную коринку, так, что Яну пришлось подойти, чтобы взять ее из моих рук. — Прости за тот вечер, я была не в себе.

— Я уже говорил — тебе не за что извиняться, твоя мама все мне объяснила, — ответил парень, беря одно крошечное пораженное и аккуратно сжимая его пальцами. — Мне следует извиниться, я напугал тебя. Так, может пройдешь, выпьем чаю.

Только сейчас я заметила, что все также топчусь в прихожей, поближе к выходу, что наверняка со стороны выглядело отвратительно. Но остаться с Яном наедине, казалось еще большей глупостью.

— Знаешь, у меня не так много времени, я просто заскочила, чтобы ты не посчитал меня совсем помешавшейся.

— И в мыслях не было. Уверена, что не хочешь зайти? Только сегодня мне привезли кофемашину.

— Нет, я не люблю кофе. — Наверное. — И у меня много дел по дому.

— Разве вы приехали сюда не отдохнуть? — Ян поставил корзинку на тумбочку из темного потрескавшегося дерева, а потом шагнул мне навстречу. Я с трудом удержалась, чтобы не отшатнуться. — Здесь неподалеку есть озеро, мы могли бы прогуляться.

— Я не умею плавать.

— Но загорать то ты умеешь? — ухмыльнулся он, продемонстрировать крошечную ямочку на щеке. — Ты меня, правда, боишься?

— Нет, что ты. — Я старалась не смотреть ему в глаза, зная, что он сразу прочтет в них весь мой необъяснимый страх. — Если честно, ты нравишься Рите, и я не хочу вмешиваться. Достаточно честно?

— Вполне, — хмыкнул он, скрестив руки на груди. Сейчас нас разделяло всего несколько сантиметров и его присутствие казалось доминирующим, он заполнял собой все скромное пространство прихожей. — Это что-то вроде ваших девичьих штучек. Так, для меня уже все решено?

Я тихо рассмеялась, наконец понимая, насколько глупо все это звучит. Но это могло позволить мне расстаться с Яном раз и навсегда, и не важно, какие у него были планы на эти дни. Рядом с ним я чувствовала себя некомфортно, абсолютно не «в своей тарелке», не говоря уже о том, что именно он пробуждал мои ночные кошмары.

— Не знаю, но мне, и правда, не до этого.

— Не до чего? — поинтересовался он, слегка прищурившись, словно пытаясь раскусить меня одним взглядом.

— До разборок с сестрой. — Хотя я хотела ответить совсем другое. — Я приехала отдохнуть, к тому же у нас не самые близкие отношения.

— Хорошо, — неожиданно спокойно произнес Ян, расслабляясь. — Прости, если показался слишком настойчивым. Не хотел тебя обидеть.

Я кивнула, обернувшись к двери и размышляя, где сейчас Рита, и как уйти незамеченной. Мне не удалось поймать тот момент, когда Ян сделала шаг вперед. В следующую секунду я уже была прижата к его крепкой груди, когда он нежно взял мою ладонь в свою и поднес к губам. Поцелуй оказался едва ощутимым, таким легким, как движение крыльев бабочки. Глаза мужчины тлели жаркими угольками, опасными, но завораживающими.

— Я всегда к твоим услугам… Оля.

Ян тут же отступил, оставив меня стоять совершенно растерянной, раскрасневшейся от всего одного мимолетного прикосновения. Казалось, я забыла, как дышать, с трудом делая глубокий вдох и пытаясь расслабиться.

— Хорошо, я, хм, учту. Да, кексы лучше съесть сегодня, завтра их можно будет использовать как боеприпасы.

— Я постараюсь, — кивнул парень, смахивая с лица внезапно упавшую с волос каплю воды. — И спасибо, что не даете мне умереть с голоду. Я слишком ленив и беспомощен, чтобы готовить.

— Можешь заходить в любое время, мама любит гостей. — Это было простое проявление вежливости, но мне все равно казалось, что Ян вынудил меня произнести это.

— А ты любишь?

— Гостей? Только если они не незваные. Буду рада видеть тебя у нас. — Опять лишь проявление вежливости, и ничего больше. — И постараюсь больше не падать в обморок.

— Я не из пугливых, — ответил он, провожая меня до двери. — Заходи в любое время, мы можем выпить кофе, поболтать. Я знаю, каково это чувствовать себя совершенно одиноким в этом мире.

Я замерла на этих словах, вскинув взгляд и встретившись с его глазами, теперь холодными и спокойными, в них больше не было прежних искр, казалось, они видели, как разрушаются целые миры, не сожалея ни об одном из них.

— Конечно, обязательно.

— Ловлю на слове, — улыбнулся Ян, открывая дверь и провожая меня за порог.

Я мысленно дала себе пинка за неосторожность, следовало поменьше болтать. Обмен любезностями затянулся и каким-то образом мы договорились о следующей встрече, не важно, на чьей территории, и от этого на душе стало неспокойно. Мы только познакомились, а Яна уже было слишком много — его голос, запах, тепло. Он делал то, что хотел и чувство неизбежности пугало.

— Желаю, хорошо отдохнуть.

Я вылетела во двор с такой поспешностью, что запнулась о ступеньку и чуть не полетела вниз, если бы парень не успел подхватить меня под локоть, удерживая практически на краю пропасти.

— От меня еще никто так поспешно не сбегал, — рассмеялся он, помогая мне восстановить равновесие. — Знаешь, это больно бьет по моему самолюбию.

Я не успела ответить, когда взгляд упал на наш дом и на Риту, которая застыла в дверях. Его лицо исказилось от неприкрытой ярости, став малиново-красным, словно дьявольская маска. Теперь мне точно не удастся объяснить ей, что между мной и Яном абсолютно ничего нет.