День третий

День третий

Игорь всеми силами игнорировал шум снаружи, ворочаясь с боку на бок, злясь, но не открывая глаза. Весь прошлый день пролетел незаметно, без особых ссор и взаимных оскорблений, у него даже появилась надежда, что оставшиеся дни будут не такими уж отвратительными, как все виделось раньше. Небольшой пикник на берегу моря, послеобеденный сон, и долгие разговоры у костра были словно из другой истории, где идеальная семья проводила свой отпуск, наслаждаясь компанией друг друга.

Но утро снова началось с громких выкриков и беспокойного хаотичного движения. Игорь пытался с головой укрыться в спальнике, но раздражение только росло, как, казалось, и сам скандал снаружи. Громче всего кричала мама, ее голос поднялся до пронзительного визга, так, что даже глубокий бас отца не мог его заглушить.

Парень еще какое-то время поворочался, чувствуя, как ткань все сильнее оплетает тело словно кокон, в конце мешая дышать. Часы будто заговоренные вновь показывали пять утра. Это походило на День Сурка, но Игорь прогнал недоброе предчувствие, выбираясь из палатки.

Родственники кружили по лагерю, напоминая заведенных игрушек, мелькая размытыми пятнами среди палаток. Их скромный городок напоминал место ядерного взрыва, и парню потребовалось пара минут, чтобы сообразить, что же произошло. Все их вещи почему-то оказались разбросаны по земле, порванные и испачканные в песке и черной золе. Тент, который накрывал их «кухню» и «столовую» был разрезан на тонкие лены, колыхаясь на ветру ярко-голубыми «помпонами». Теперь он видел следы — четкие отпечатки босых ног, ровной дорожкой опоясывающие лагерь. Небольшие, наверняка женские, припорошенные белым песком, они ярко читались на вытоптанной темной земле. Кто-то явно не собирался оставаться незамеченным.

На этот раз родственники даже не обратили на него внимания. Казалось, они прибывали в какой-то непонятной прострации, двигаясь по кругу и рассматривая испорченные вещи.

— Как это случилось?

Никто не ответил, только Алиса нервно передернула плечами, не отводя взгляда от кучи разноцветных полотенец, превращенных за ночь в половые тряпки.

— Что-нибудь слышал ночь? — наконец спросил отец, обращаясь к нему. — Шорохи? Шаги? Голоса?

— Нет, — покачал головой Игорь, удивляясь, как кому-то удалось такое проделать прямо у них под носом.

— Да не могли мы так крепко спать, — вторил его мыслям Леша. — Я бы точно услышал…

— Но не услышал, — грустно ответил мужчина, поднимая с земли длинной палкой что-то, отдаленно напоминающее чью-то ветровку, когда-то кислотно-желтого цвета. — Ни ты, ни я. Кто это мог быть?

— Что, меня уже больше никто не обвиняет? — съязвил Игорь. — Размер ноги не подошел?

Брат как-то странно потупил взгляд, откашлявшись.

— Что еще?

— Ты не можешь винить меня в том, что я решил перестраховаться, — развел руками Леша, выглядя не особо виноватым. — Считай это самозащитой?

— Игорь, ты не злись на него, — мама грустно улыбнулась, закусив нижнюю губу. — Он хотел как лучше.

— В смысле?

— После твоего ухода, я заблокировал замки на твоей палатке, так что ты мог выбраться, только разрезав ее изнутри. Видишь, теперь мы точно знаем, что это не ты.

— Ну ты и придурок, — в сердцах бросил Игорь, не ожидая такой подлости от брата.

— Оставьте свои ссоры на потом, — примирительно проговорил отец. — Давайте по существу.

— Это было какое-то животные, — спокойно проговорила Алиса, но в ее голосе чувствовались нотки неуверенности, словно сама пыталась в это поверить. — Да оглянитесь вокруг. Это же очевидно! Разбросанные и разорванные вещи. Это, скорее всего, обезьяны. Просто не нужно хранить еду на открытом воздухе, вот и все.

— А следы? — недоверчиво спросил отец.

— А что странного, мы происходим от обезьян, и следы у нас могут быть похожи, мы же не знаем какой именно это вид, может эндемичный, — предположила девушка, пожимая плечами.

— Ага, Снежный Человек, — хохотнул Игорь, поражаясь ее богатой фантазии. — А в пещере живет Вендиго.

— Да ладно, помните историю Эдгара Алана По «Убийство на улице морг»? Правда может быть не столь очевидной.

— Йетти, стая диких обезьян, без разницы, — вздохнул Алексей, рассматривая ущерб от погрома, — но нам придется все это убрать.

Это заняло почти три часа. Игорь ходил от палатки к палатке, скорее мешая, чем помогая. Ущерб оказался не столь серьезным, как казалось на первый взгляд — их одежда, сохнувшая после дня на море, пара тентов, покрывало, несколько пакетов чипсов (по которым парень будет скучать больше всего) и кое-что из кухонной утвари, разбросанной на несколько сот метров от лагеря.

Все значительно поникли, наводя порядок молча и с мрачными лицами, даже всегда жизнерадостный отец больше не расхваливал остров, с тревогой поглядывая в гущу леса, несмотря на солнечное утро казавшегося по-настоящему жутким. Игорь старался не оглядываться, но спиной чувствовал могильный холод, проникающий под кожу, заставляющий сердце тревожно сжиматься, словно в ожидании внезапного удара. Это было лишь его воображение или нечто большее, странное предчувствие — не важно, это не имело смысла. Они все равно не могли выбраться с острова.

Парень не переставал думать об Инне, пытаясь понять, ее ли это рук дело. На первый взгляд она не выглядела как сумасшедшая, по ночам громящая чужой лагерь. Хотя ее семейка, узнав о соседях, вполне могла устроить нечто подобное, в надежде, что незваные соседи уберутся прочь с острова. С другой стороны — никто ничего не слышал ночью… как же тогда? Действительно животное? Немного поразмыслив, Игорь решил пока не рассказывать родным о втором лагере. В глубине души он боялся, что открытая конфронтация только ухудшит ситуацию. А парень отлично знал, что отец не станет мириться с новыми соседями. Кому хотелось участвовать в локальном конфликте на острове, с которого невозможно было выбраться?

— Ну, теперь можем идти, — хлопнул в ладоши отец, привлекая внимание остальных.

— Куда? — удивленно выдохнул Игорь, вымотавшийся из-за этого погрома и совершенно не настроенный больше двигаться.

— Я же обещал вам экскурсию по острову, а я свои обещания держу.

— Может завтра? — протянул парень лениво, падая в уцелевшее складное кресло и вытягивая ноги. — Вам что, мало приключений на сегодня?

— Вставай лоботряс! — шутливо прикрикнула на него мать. — Собирайся. Возьмем что-нибудь из еды и на привале устроим пикник. Будет весело.

— Только спрячьте все вещи в платках, вдруг обезьяны вернутся. — В ответ на слова Алисы все замолчали, переглядываясь, а Игорь не удержался и прыснул от смеха. — Я серьезно…

— Конечно, милая, — успокоил ее Алексей, направляясь к своей палатке, чтобы собрать вещи.

Сборы заняли чуть меньше получаса, и, несмотря на все протесты и мольбы, родители не разрешили Игорю остаться одному в лагере, словно действительно боясь диких обезьян-мутантов. Он плелся позади всех, смотря себе под ноги и бурча ругательства, которые так и не смог открыто высказать родным.

— Думаю, нам хватит времени обойти весь остров, — в голосе отца слышалась неподдельная радость.

— Я же надеюсь, что твой оптимизм загнется еще в начале пути.

Мужчина что-то неразборчиво хмыкнул, но даже не стал останавливаться, чтобы ответить на грубость сына. Он был самим воплощением жизнерадостности, непонятно откуда черпая энергию. Нацепив свою любимую яркую клетчатую рубашку, отец надежным маяком мелькал далеко впереди, указывая дорогу. Ничто не могло испортить ему отпуск, разве что недружелюбный лагерь по соседству. С одной стороны, Игорь хотел, чтобы все оставалось по-прежнему, но с другой — шутки становились все менее смешными. И да, у него не было никаких доказательств их вины.

Чем дальше они углублялись в лес, тем сильнее нервничал Игорь. Он не понимал, как эти беспокойные звуки действуют на семью успокаивающе, как можно было не вздрагивать от каждого шороха или громкого вскрика неизвестной птицы, к тому же совсем не различимой в листве? Ему казалось, что кто-то за ними наблюдал, а учитывая, что на острове были другие люди, подозрение могло оказаться весьма обоснованным. Они с легкостью могли натолкнуться на их лагерь, и парню совсем не хотелось оказаться в этот момент рядом с отцом.

Мама остановилась, делая снимки, что-то без конца нашептывая себе под нос, скорее всего восхищаясь необычными растениями, Леша и Алиса тоже выглядели расслаблено, держась за руки, как в приторно-сладком романтическом фильме. Это заставляло Игоря чувствовать себя еще большим изгоем.

Они, не спеша, шли с полчаса, когда отец, наконец, остановился, указывая вперед, на небольшую каменную возвышенность, на полметра возвышающуюся над зарослями джунглей:

— Как вам полянка? Думаю, там привал и устроим.

Игорь громко выдохнул, наверное, слишком громко, потому что все разом оглянулись на него, а мама даже разочарованно покачала головой.

— Что? — возмутился он. — Я все больше убеждаюсь, что приемный.

— Не говори глупостей, — отмахнулся отец, первым взбираясь на небольшой уступ и осматриваясь. — Просто твоя мать слишком долго с тобой нянчилась, ты до 14 лет сам завязывать шнурки не мог.

— Я просто больше любил липучки, — обиделся парень, укорачиваясь от подзатыльника старшего брата, который нашел в этом что-то смешное.

— Милый, я знаю, дорога была долгой, — ободряюще потрепала его по плечу мама, — но мы здесь, чтобы отдохнуть. Одной большой семьей.

Это можно было расшифровать достаточно просто — хватит ныть и портить нам отдых. Поэтому Игорь замолчал, словно хамелеон, пытаясь слиться с окружающей природой, но не слишком в этом преуспевая. Бутерброды с вяленым мясом немного его задобрили. Мясо, купленное несколько дней назад на одном из местных рынков, отдавало душком, который даже не мог заглушить аромат специй и пряностей. Пожалуй, это точно была не свинина, и парню даже не хотелось знать, что за животное он ел. Ограниченность припасов быстро превратила его во всеядного. Во всеядного и вечно голодного.

— Удивительно, что этот остров до сих пор не превратили в отель или не отдали в пользование какому-нибудь олигарху. — Алиса доедала фрукты, упорно оставаясь вегетарианкой в их сообществе мясоедов. — Где вы его вообще отыскали? Навряд ли в справочниках.

— Среди таких заядлых путешественников существуют свои негласные справочники, — хохотнул отец, довольный вниманием к своей скромной персоне. — У каждого из таких мест свой уровень сложности и соответственно свой уровень вознаграждения.

— Вознаграждения?

— Это соревнование, — встрял Игорь, видя удивленное лицо девушки. — Эти «заядлые путешественники» настоящие психи. Чем сложнее добраться и выжить в местности, тем оно ценнее, и тем больше тобой восхищаются. А если удалось еще и всю семью туда защитить под предлогом отпуска…

— Игорь!

Никто не любил правду, и это злило его еще больше. Признайся отец хотя бы самому в неконтролируемом фанатизме и попытке впечатлить других стареющих экстремалов, дела обстояли бы проще. Но семья упорно твердила о красотах нетронутой природы и полном уединении.

— Вика, не надо, — отец миролюбиво приобнял супругу, примирительно целуя в щеку. — Не будем портить себе отдых. Ты же его знаешь, посходит с ума и успокоится.

— Так, кто-то из ваших друзей уже был здесь? — продолжила расспросы Алиса, уже привыкнув к нашим семейным ссорам. — До вас?

— Нет, мы здесь первые. — Его самодовольство едва ли не стало осязаемым, заискрившись в воздухе. — Последний раз нога человека ступала сюда с пару десятков лет назад, есть несколько фотографий, но ничего больше. Неизвестно кто это был или что с ним стало.

— Но он точно выжил? — Игорь слишком поздно понял, что вопрос неуместен.

— Тебе обязательно быть таким придурком? — не выдержал Леша. — Правда, считаешь, что испортив настроение нам, поднимешь его себе?

— Можно подумать вы об этом не задумывались. Непонятные следы, разгромленный лагерь — этот остров очень гостеприимен.

— Сынок, не нужно, — попыталась успокоить его мама, но было уже слишком поздно.

Игорь поднялся на ноги и, развернувшись, спрыгнул с их импровизированного кемпинга прямо в высокие заросли чего-то зеленого и колючего, поморщившись, но не показав, что ему больно:

— Идите к черту! Ваша семейная идиллия уже поперек горла стоит.

— Игорь вернись! Мы еще не исследовали эту тропу! — Суровый возглас отца быстро догнал его, но не испугал. — Заблудишься!

Да, да… Заблудится на острове, несколько километров в диаметре, родные были о нем действительно высокого мнения. Их «мнимая» забота разозлила его так, как не смогли задеть и самые грязные оскорбления.

— На севере болотистый участок!

Игорь было ускорил шаг, но с каждой секундой прорываться вперед становилось все сложнее. Стволы деревьев все плотнее теснились друг к другу, словно сговорившись с крепкими канатами болотно-зеленых лиан не пустить его дальше. Но парень храбро сражался, раздирая руками плотное сплетение из веток и высокой травы, перепрыгивая особо хитрые ловушки природы, но быстро уставая. Руки и ноги нещадно ссадило от мелких, но едких царапин, а мышцы тревожно гудели, заставляя сбавить темп. Джунгли, до этого ярко-зеленые, теперь казались темно-серыми из-за недостатка солнечного света, едва пробивающегося в эту чащу, и это стало последней каплей. Игорь, остановился, переводя дыхание, и пытаясь подсчитать, далеко ли ушел от лагеря.

Былой запал прошел, как бушевавшая в груди обида, оставив после себя неприятное опустошение вкупе с сожалением. Оно того стоило? Руки кровоточили, короткая футболка была не лучшим вариантом для бега по высоким диким зарослям, благо сегодня утром ему хватило ума надеть джинсы, а не довольствоваться гавайскими шортами.

Парень огляделся, но все вокруг казалось одинаковым… одинаково неприглядным. Даже звуки затихли — ни экзотического щебета птиц, ни шуршания листвы — только его частое дыхание, будто у курильщика-астматика. После его яростного вторжения должен был остаться длинный след из сломанных веток и сорванной листвы, но именно так и выглядели джунгли. Как можно было найти беспорядок в другом беспорядке.

— Вот черт… — Осознание медленно просачивалось в его сознание. — Молодец, парень. Это был серьезный, мать его, взрослый обдуманный поступок.

В сердцах он пнул попавшийся на глаза камень и тут же согнулся от боли — с виду небольшой, он так и не сдвинулся с места от его удара, зато пальцы на ноге жалобно хрустнули — разве дела могли пойти еще хуже? В сердце необитаемого острова, без припасов, с травмой ступни… Ах да, и царапинами, которые легко могли загноиться.

Следующие несколько минут поглотила неконтролируемая паника. К своему ужасу, Игорь ощутил себя маленьким несмышленым ребенком, потерявшимся в огромном супермаркете и собирающимся горько заплакать. Вот только в джунглях не было громкой связи, чтобы объявить о пропаже.

Вспомнив о дыхательной гимнастике, которой весь прошлый год учила его мама, Игорь, наконец, успокоился, возвращая ясность мыслям. Следовало отсюда выбираться, причем самому, потому как спасение родными, отправившимися на поиски, могло принести новую волну унижения, с набором шуток и подколов, которые бы не утихали до его нового прокола.

Исследую остров сегодня утром, они зашли достаточно далеко, несколько километров так точно, а значит, была большая вероятность того, что противоположный берег, где то неподалеку. Поэтому стоило идти вперед, а не возвращаться обратно к лагерю через дебри джунглей. Так шанс заблудиться окончательно казался меньше. Игорь понимал, что план не блещет чрезмерной гениальностью, но другого у него на тот момент не нашлось. В любом случае, берег моря выглядел для него, любителя поваляться на диване, на порядок безопаснее, чем тропический лес, где под каждым листком мог скрываться кто-то ядовитый или кровожадный.

Он прошел чуть больше ста метров, когда услышал за спиной шорох. Совсем не тот привычный шелест травы, который шлейфом преследовал его всю дорогу, а совершенно другой — резкий и прерывистый, словно кто-то передвигался короткими перебежками или скачками. Не добрый звук. Парень замер, прислушиваясь, но не понимая, откуда тот доносится. Может, послышалось? Шорох притих вместе с ним, больше себя не выдавая. Но этого достаточно, чтобы к Игорю вернулась до этого усмиренная паника. Он посмотрел достаточно программ National Geographic, чтобы понимать, насколько плачевно было его положение. Это мог быть проголодавшийся хищник, принявший его за добычу или нечто невероятно ядовитое, на чью территорию он случайно забрел. Карманный ножик и зажигалка — не слишком обнадеживающий набор. Парень замер, пытаясь оценить угрозу — бежать со всех ног или застать без движения?

Шорох вновь повторился, теперь где-то высоко в кронах деревьев, короткий и предостерегающий. Игорь больше не стал мешкать, сорвавшись с места и рванув вперед с такой скоростью, которой позавидовал бы опытный спринтер. Глупо, очень глупо, но в тот момент, он вряд ли был способен на разумные действия, поддавшись заманчивой панике. Под ее опьяняющим тлетворным влиянием парень даже не замечал препятствий, с небывалой ловкостью перепрыгивая через оголенные корни деревьев, на несколько десятков сантиметров возвышающиеся над землей. Он споткнулся только пару раз — цепкие ветви лиан пытались обвиться вокруг его щиколоток и притормозить, но парень даже не обратил на них никакого внимания, одержимый лишь одной мыслью — выбраться из этого заколдованного леса. Следовал ли кто-то за ним? Возможно, вот только Игорь был куда быстрее. Он не знал, сколько времени занял этот марафон, но когда впереди забрезжил свет, тот показался ему чем-то мистическим, порталом в иной мир, и парень даже притормозил от неожиданности, по инерции пролетая последние десять метров сквозь заросли и с глухим вскриком приземлившись на горячий песок.

Еще не успев отдышаться, он из последних сил поднялся на колени и в финальном рывке отполз подальше от границы леса, слыша впереди долгожданный шум волн. Перевернувшись на спину и щурясь от яркого солнца, Игорь, наконец, позволил себе расслабиться — мышцы «вопили» от перенапряжения, протестующе пульсируя, каждый вздох давался с большим трудом, словно что-то неподъемное лежало на груди, не пуская воздух в легкие. Кислорода катастрофически не хватало, и парню на пару минут даже показалось, что это его и добьет — убежать от лесного хищника, но умереть от того, что пару раз курил с друзьями за школой, тайком ото всех. Бесславный финал.

Игорь приподнялся на локтях, вглядываясь вглубь джунглей и пытаясь приметить своего преследователя, но не особо в этом преуспел. Лес бушевал, словно кто-то привел его в движение — зеленая листва дрожала как в ознобе, стволы деревьев, не в силах противиться какой-то неведомой силе, гнулись из стороны в сторону, создавая неугомонные резвые тени, испуганно подходящие к границе со светом и тут же отпрыгивающие обратно. Не оставалось ни сантиметра, не охваченного этой безумной оргией, только здесь на берегу до сих пор сохранялся тот самый райский покой, которым остров встретил их первым днем.

Поморщившись от резкой боли, сдавившей грудь, Игорь все же сумел сесть, как болванчик покачиваясь из стороны в сторону, когда головокружение усилилось. Песок успел нагреться, обжигая обнаженную кожу, но сейчас это волновало его меньше всего. Что, черт возьми, это было? Сейчас ему действительно требовалось увидеть то, из-за чего он с такой скоростью пересек остров практически от берега до берега, чтобы потом хоть как-то оправдать перед родственниками свои расцарапанные в кровь руки и ноги. Не могло же это быть «временное помутнение рассудка на фоне нестабильности внешней ситуации», как непременно заявит ему отец. Нет, там определенно кто-то был, прятался от палящего солнца и не решался встретиться ним лицом к лицу.

— Загораешь?

Застигнутый врасплох, Игорь подскочил и, подняв небольшую песчаную бурю, покатился кубарем по пляжу, прочь от того места, откуда шел голос. Вслед ему донесся девичий смех, звонкий и жизнерадостной, совсем не подходящий ситуации и этому месту в целом.

— Прости. — Инна действительно выглядела виноватой, как-то нервно подергивая в руках подол хлопкового разноцветного сарафана. — Я не хотела тебя напугать. Ты… ты в порядке?

Парень покраснел еще сильнее, быстро осознавая, насколько жалко сейчас выглядит. Запыхавшийся, всклокоченный, напуганный, в теперь еще и униженный. Да, у него все было просто отлично.

— Кто это тебя так? — Девушка подошла ближе, присев рядом на карточки и поправляя светлые волосы, отливающие на полуденном солнце золотом. — Напала мартышка?

Игорь не оценил ее шутки, потупив взгляд и напряженно сжав челюсти, чтобы не сказать ей в ответ что-нибудь действительно обидное. Его плохое настроение было только его проблемой.

— Нужно обработать царапины. — Инна потянулась к нему, но парень дернулся прочь от нее как от прокаженной.

— Не нужно, я в порядке. — Гордость не позволяла ему показать, как сильно болели порезы, словно кто-то влил под кожу соляную кислоту, медленно разъедающую ее до кости. — Я просто промою их в море.

Он поднялся и, прихрамывая, обреченно побрел к накатывающему на песчаный берег прибою, проклиная все на свете из-за этой дурацкой ситуации. Даже на необитаемом острове обязательно нашелся человек, который стал свидетелем его грандиозного позора, и, к слову, продолжал заинтересованно наблюдать за развитием событий.

Игорь разулся, новые фирменные найки могли не выдержать купания, а вот на потрепанную долгим путешествием одежду ему было наплевать. Он поморщился, когда соленая вода достигла расцарапанных щиколоток, резко втянув в легкие воздух — никто и не говорил, что станет легче.

— Только не заходи слишком далеко, — никак не могла успокоиться девушка, застыв у самой кромки берега и провожая его тревожным взглядом. — Там могут быть морские ежи или даже бородавчатка.

Это заставило Игоря притормозить, пусть он и старательно всматривался в потревоженную гладь воды, которая выглядело кристально-прозрачной, шансы наступить на нечто ядовитое были крайне высоки.

Расстроенный, парень придумал ничего лучше, как усесться вводу прямо на том месте, на котором стоял. Вода поднялась по пояс, обжигая словно кипяток. Это немного привело его в чувство — физическая боль быстро заглушила душевные терзания от пережитого унижения. Море уже успело прогреться, создавалось ощущение, что он принимал теплую ванну под палящим солнцем — неприятно, но расслабляюще. Порезы словно затерлись, став тонкими полупрозрачными полосками царапин, вода вокруг окрасилась в бледно-розовый, постепенно возвращая свой первоначальный цвет.

— Тебе лучше?

Лучше? Нет, ему точно не было лучше. Игорь чувствовал себя беспомощным и жалким, а еще немного сумасшедшим. Остров словно этого и добивался, медленно сводил их всех с ума, запугивая и дезориентируя. Сталкивая лбами в ожидании того, кто сорвется первым. И, кажется, победитель уже был определен.

Игорь медленно поднялся из воды, вслушиваясь в монотонную капель, сопровождающую его всю дорогу до берега, не отрывая взгляда от небольших искусственных волн, созданных его размашистыми шагами. Все что угодно, лишь бы не видеть хрупкую, будто истончившуюся от палящего солнца, фигуру Инны, терпеливо дожидающуюся его на берегу, словно моряка из долгого плавания.

— Лучше все-таки обработать порезы как следует. Может начаться инфекция. — Она бросилась ему навстречу, но, заметив его недовольный вид, отступила на пару шагов назад, сцепив руки на своем кулоне-яблоке, нервно теребя цепочку. — У тебя есть аптечка?

— Нет, у меня нет аптечки, — холодно ответил парень, стараясь всем своим видом показать, что не настроен для разговоров. — И нет, мне не нужна твоя помощь.

— Прости. — Она произнесла это так тихо, чуть не плача, что Игорь почувствовал себя еще большим ничтожеством. — Я не хотела…

— Инна, тебе, правда, нечем заняться? — устало вздохнул он, останавливаясь и оборачиваясь к девушке.

Та смущенно потупила взгляд.

— Я просто испугалась за тебя. Кто это был?

— Не знаю, — парень пока еще не придумал правдоподобную историю для родителей, исключающую его параноидальную мнительность. — Я не успел разглядеть.

— Здесь нет крупных хищников, зато полно всяких мелких и надоедливых. Есть даже ядовитые. Среди вас есть доктор?

— Нет, но мой отец заядлый путешественник. Он сказал, что здесь нет ничего опасного.

— Мой тоже так говорил.

— Говорил? — не совсем понял ее парень. — То есть уже не говорит?

— Ну, — она немного смутилась, — мы видели одного ядовитого аспида, а в море точно есть бородавчатки. Так что, здесь не так уж безопасно для прогулок в одиночку. Плюс, некоторые из растений могут быть ядовиты…

— А тогда почему ты гуляешь одна?

— Я хожу по берегу, а ты рассекаешь по джунглям как по детской площадке.

— Я сейчас непременно пойду в лагерь и обработаю раны, идет? — Ей действительно удалось его запугать. — Мой брат начинающий медик, так что вес будет в порядке.

Инна кивнула, выпустив, наконец, из рук тяжелый кулон и поправив растрепавшиеся от ветра волосы.

— Если что, твой лагерь в той стороне.

Стыдно признаться, но Игорь собирался идти в противоположную сторону, совсем потеряв ориентацию в пространстве, словно попав в бермудский треугольник.

— Я знаю.

— Ну, ты тогда наверняка знаешь, что идти до него с полкилометра, — хихикнула девушка. — Я тебя провожу.

Ему совсем не нравилось чувствовать себя маленьким беспомощным мальчиком, но все говорило о том, что ее помощь ему не помешает — порезы нестерпимо зудели, ноги едва слушались, постоянно сбиваясь с установленного ритма, а голова наполнилась чугунной тяжестью, закипая на солнце как переполненный котелок.

— Это кто-то из ваших бродил возле нашего лагеря? — предпринял попытку Игорь после пятиминутного молчания, не собираясь ругать и что-то доказывать, просто желая выяснить правду. — Это было совсем не смешно, Инна.

— Что? Когда? — Либо девушка была отличной актрисой, либо действительно ничего не знала.

— Прошедшей ночью, — уточнил парень. — Кто-то разгромил наш лагерь, пока мы спали. Я знаю, что твой отец не доволен нашим соседством, но такое…

— Господи, нет, он ничего такого не делал! — Она выглядела оскорбленной. — Родители, конечно, рассчитывали на полное уединение, но начинать из-за этого войну… Не говори глупостей. Мы с вами даже не пересекаемся, что еще нужно? И я уже говорила, только сумасшедший пойдет ночью через джунгли.

— Ладно, прости. Просто, это все очень странно. На острове только вы и мы. Больше никого. Но уже вторую ночь кто-то шляется вокруг нашего лагеря.

— Вы наверняка не убрали еду, — пожала плечами девушка, на удивление бледными для такого райского солнечного острова, — вот и пришли мартышки.

— Ну-ну.

Какое-то время они шли молча.

— Знаешь, — в итоге не выдержал парень, — я ничего о вас не рассказал родным, но только потому, что от этого станет только хуже. Но если все продолжится в том же духе, у меня просто не останется выбора.

— Это не мы! — Инна начала раздражаться, ускорив шаг, словно надеясь побыстрее дойти до лагеря и закончить этот разговор. — Мой отец — настоящий профессионал, он никогда бы не стал подвергать жизнь других людей опасности из-за какой-то мелочи.

— Я не хотел тебя обидеть…

— Но обидел! — обиженно надула губы девушка, опустив голову и скрывая лицо за полотном светлых волос, будто собираясь заплакать. — Мои родители не такие…

— Прости. Этот остров… в общем, он довольно странный и пугающий. Не стоило сюда приезжать.

— Да, нам тоже…

Игорь собирался извиниться перед Инной в очередной раз, когда громкий протяжный крик преодолел расстояние до берега сквозь заросли джунглей, не исказившись и не утратив своей первоначальной силы. Кричала женщина, и сердце парня испуганно сжалось — их лагерь был совсем близко. Не раздумывая, он бросился в лес, туда, откуда, по его мнению, шел звук. Но уже через пару метров был вынужден остановиться — сил на очередную пробежку по пересеченной местности катастрофически не хватало. Он согнулся пополам, как тряпка повиснув на удачно попавшемся на пути поваленном стволе дерева, доходящим ему до пояса, и пытался отдышаться. Сначала не было слышно ничего, кроме характерного потрескивания-гудения лесной чащи, но вскоре он различил совсем иной шум — голоса, неразборчивые, но отчетливые.

У него ушло не больше пяти минут преодолеть оставшееся расстояние, и, с трудом протискиваясь между сросшимися крупнолистыми высокими кустарниками, он вывалился на небольшую, метров пять в диаметре, вытоптанную поляну, непонятно как устоявшую против натиска обезумевшей флоры острова. Тут же, не дав времени парню оправиться, по ушам ударил громкий женский плач, и монотонное бормотание, наверное, служившее утешительными словами.

— Мама?

Никто не обратил на него внимания. Семья теснилась всего в паре шагов, не оборачиваясь и никак не реагируя на его появление, Игорь видел только широкую спину отца в ярко-красной плащевой куртке и худощавые фигуры Леши и Алисы, переминающиеся с ноги на ногу рядом.

— Да, что, черт возьми, случилось? — не выдержал он, подбегая ближе и видя маму, сжавшуюся в объятьях отца и пытающуюся сдержать громкий плач. Ее лица не было видно, но тело дрожало, словно в лихорадке. — Что с ней?

Никто не ответил, только брат многозначительно кивнул куда-то в сторону и вверх, обнимая Алису и тоже отворачиваясь. Игорь проследил за его взглядом, сначала не приметив ничего, только пеструю рябь джунглей. Но подойдя ближе, ему удалось разбить эту картинку на отдельные фрагменты, выделив то, что не совсем вписывалось в идиллию райского острова. Веревка. Тяжелая джутовая веревка пыталась затеряться среди неопрятных серо-коричневых лиан. И все бы получилось, если бы не петля, словно перегоревшая лампочка, раскачивающаяся из стороны в сторону, в такт порывам ветра. Как предупреждение…

На земле он увидел мамин дорогой профессиональный фотоаппарат, чудом уцелевший по воле случая — под деревом с ужасной находкой приютился небольшой островок ярко-зеленого мха, спасший оптику от жесткого падения с высоты человеческого роста. С опаской, словно петля как живое существо может наброситься на него и вздернуть вверх, Игорь поднял камеру, попутно отряхивая ее от мелкой пыли и сразу проверяя электронику.

— Все работает. — Никто из семьи не обрадовался этому факту.

— Это должно быть на камере! — Мама дернулась, высвобождаясь из осторожных, но крепких объятий отца и с безумным взглядом бросаясь в сторону сына. — Отдай ее мне!

Игорь испуганно отшатнулся, прижимая фотоаппарат к груди как самую большую ценность, и вопросительно посмотрел на отца. Тот вновь притянул женщину к себе, пытаясь привести ее в чувство:

— Вика, не нужно. Успокойся. Все хорошо.

Но та будто и вовсе не слышала его, впав в странное эмоциональное состояние, будто затерявшись между сном и явью, реальностью и вымыслом. Это пугало. Игорь никогда не видел ее такой. Его улыбчивая жизнерадостная мама плакала и молила ее отпустить, извиваясь в сильной хватке отца, падала на колени, пачкаясь в вязкой черной грязи. Парень не узнавал эту женщину, в один короткий миг пугающе постаревшую и как-то «померкшую», и боялся, что больше не отыщет в ней ничего родного.

— Вика, вика, пожалуйста. — В глазах отца, человека, не раз встречавшегося со смертельной опасностью лицом к лицу и никогда не отводящего взгляда, сейчас проглядывал тщательно скрываемый страх, контроль медленно уходил из его рук. — Не паникуй. Это просто веревка. Наверное, прошлые туристы решили подшутить.

— Там… там… — Женщина истерически замахала руками, будто пытаясь что-то сбросить с себя, взлохмачивая и так растрепавшиеся волосы. — Было…

Мужчина не стал больше с ней спорить, мягко взяв под руки, и силой повел прочь от этого места, не обращая внимания на ее выкрики и тщетные попытки борьбы. Леша и Алиса медленно побрели следом, оставив Игоря совсем одного посреди джунглей. Никто не спросил, откуда он взялся, что с ним произошло и от кого ему так досталось. Сейчас были проблемы куда как поважнее, и парень даже не стал обижаться.

— Я ничего не видела, — шептала впереди Алиса, тесно прижимаясь к жениху. — Я такой ее уже нашла. Может, что было в деревьях? Какое-нибудь животное? Что ее могло так напугать?

— Она увидела виселицу, а остальное додумала, — вторил ей Леша. — Такие заросли, еще и света мало, что угодно могло привидеться. Кто вообще додумался такое повесить?

Он обернулся, и Игорь зло на него сощурился.

— Да, конечно. Я привез с собой бечевку, вдруг отец начнет рассказывать историю про висельников, а потом тайком обмотал ее вокруг дерева. Вот хохма то.

— Я никого не обвинял.

— Вот и не стоит начинать.

Отцу все-таки удалось успокоить маму, уложив ее в палатку и, каким-то чудом, уговорив немного отдохнуть. Остальные, мрачные как тучи, сгрудились вокруг костра, не проронив ни слова.

Игорь включил камеру, рассматривая последние фотографии, но не находя ничего подозрительного. Природа, природа, еще немного, и еще чуть-чуть. Даже виселица на последних фотах была едва различима, вырвавшись из общей пестрой картинки только от вспышки. А дальше, смазанный кадр, наверное, когда камера падала вниз.

— Что-то есть? — Отец, кряхтя, присел рядом, заглядывая ему через плечо.

— Ничего. Там никого не было. Или камера это не засняла.

Он передал камеру отцу.

— Но что-то же ее напугало.

— А виселицы посреди непроходимого леса на необитаемом острове, по-твоему, не достаточно? — не выдержал Леша. — Это все твои истории…

— Ты так говоришь, будто мы первый раз выезжаем «дикарями». Это не мы провели неделю на Фестивале на канатах в Альпах. И точно не у нас в лесах Амазонии полетел электронный компас, и мы ориентировались по звездам, которые хрен найдешь из-за густых крон деревьев. И не нас болтало по морю три дня в нейтральных водах у берегов Бирмы в ожидание спасателей. Что-то я не помню, чтобы кто-то закатывал истерику. Это просто веревка!

— Объясни это маме!

Мужчина немного помолчал, очевидно, собираясь с мыслями.

— Дорога была долгой и утомительной, мы все устали и потеряли бдительность. Никаких прогулок в одиночку, остров хоть и не обитаем, но случиться может всякое. Ходим только вместе, за ручку как детсадовская группа, и не выпускаем друг друга из виду. Сегодня, на всякий случай, установим ночное дежурство. Сначала Игорь, потом я, ты Леша последним. Больше никаких происшествий.