Глава 2: Первые шаги.

«Спасая нас от риска и ошибок,

вперёд шагают лучшие друзья…»

Конечно, последние события были очень серьёзным ударом для меня, но останавливаться нельзя было. Теперь всё пришлось делать своими силами. Появилась большая проблема с недостатком средств и оборудования. Надо было найти место работы, где не плохо ба платили, и, к тому же, был бы доступ хотя бы к элементарным станкам.

Мы купили газету с объявлениями и стали искать работу для меня. В газете было много разнообразной работы, но чего-то подходящего не было.

Когда я прогуливался по городу, то случайно увидел объявление о том, что на местный завод требуется токарь с возможностью обучения на месте. Это было как нельзя лучше. Я немедленно побежал по адресу, указанному в объявлении и устроился на работу. Это событие стало первой удачей после того серьезного удара.

В первый день я отправился на завод, толком не зная, чего ожидать, но, думаю, в моей ситуации рассчитывать на что-то более подходящее не приходилось.

Завод находился на окраине города. Он располагался в старом здании, построенном ещё в начале двадцатого века. Конечно, это здание ремонтировали, и пару раз, даже, капитально, но при виде его, нельзя было сказать, что это завод, или, что там вообще что-то есть, а дальше всё было ещё интереснее.

Помимо здания у завода было ещё две больные темы:

Во-первых, это оборудование. Казалось, что всё оборудование, что было на заводе, было собрано в то же время, что и построен завод. Оно постоянно выходило из строя, и постоянно его приходилось чинить. Да, для работы его хватало, но с очень большой натяжкой на профессионализм некоторых работников.

Во-вторых, работники. Некоторые работники не отличались особой склонностью к труду. Они приходили на работу просто, чтобы отсидеть положенные часы и уйти домой. Кроме простых рабочих, внимание привлекало и начальство. Его почти никогда не видели на рабочем месте, хотя, это было и хорошо, никто не мешал делать что-то своё на заводском оборудовании.

Однако, были на работе и хорошие моменты. На заводе работало два, поистине, выдающихся человека:

Одного звали Семён. Семён был моим «учителем». На заводе Семён работал токарем, слесарем, электриком… В общем, всё, что относилась к ремонту, было по его части. Руки у него были просто золотые. Семён был человеком крупного телосложения. Несмотря на очень активный образ жизни и довольно скудное питание он никак не мог похудеть. Однако, помимо объёмного тела, Семён обладал и поразительной физической силой, он мог один спокойно поднять станок, который ели отрывали от пола четверо других работников. Волос у Семёна почти не было, не совсем понятно почему, возможно, введу возраста, а, возможно, ввиду такого образа жизни. В Семёне была ещё одна особенность, которая крепко врезалась в память. Семён всегда выглядел очень весёлым человеком, но стоило посмотреть ему в глаза, как ощущалась невероятная грусть в его душе, которую, как я думаю, он никогда никому не показывал. Это было связано, как я потом узнал, с его прошлым. Жена вмести с двумя детьми, ушла от него, а все близкие родственники давно умерли. Он был совсем один.

Ещё одним выдающимся человеком, о котором просто нельзя ни рассказать, был Виктор. Виктор был программистом на этом заводе. Не знаю, зачем там нужен был программист, ведь за всё время работы я ни разу не видел никаких компьютеров, да и оборудование на заводе управлялось только вручную. Виктор был уникальным человеком. Казалось, что он мог заставить абсолютно любое электронное устройство, будь то калькулятор или сложный компьютер, делать то, что было ему необходимо. Любой, кто впервые видел Виктора, мог решить, что он директор этого завода или его владелец, потому что Виктор всегда выглядел солидно и вёл себя превосходно, показывая просто идеальные манеры.

Поскольку теперь у нас появился доступ к оборудованию, мы вновь могли приступить к работе над идеей.

Первым делом в нелёгком пути создания искусственного тело, было определить, как мозг управляет телом. Нам было известно, что процесс управления был основан на электромагнитных импульсах, а значит, необходимо было засечь эти импульсы и связать их с конкретными действиями. Казалось бы, как можно засечь импульсы, но медицина создала уже всё, что для этого нужно. Идеальным аппаратом, подходящим для этих целей, был электроэнцефалограф.

Конечно, купить такой прибор мы не могли, да он и не совсем подошел бы для наших целей, поэтому надо было собрать свой собственный, к счастью я знал человека, способного нам помочь.

Виктор не только прекрасно мог управлять уже созданными электронными устройствами, но и сам мог создать что-нибудь. Чтобы сразу не удивлять его просьбами об энцефалографе я подождал где-то месяц, всячески улучшая отношения с ним и Семёном, так как знал, что их помощь ещё пригодиться много раз.

Наконец, я решился обратиться к нему с просьбой. Конечно, я думал, что такая просьба сильно удивит его, но это было не так. Виктор совершенно спокойно отнёсся к моей просьбе, наверное, вспомнив, как сам делал различные прибора в юности. Виктор согласился собрать этот прибор, однако ему требовались кое-какие детали. Он написал список и сказал подойти, когда я всё найду.

В выходные я и Кристина отправились по магазинам в поисках этих деталей. Долгое время мы бродили по городу, и почти всё нашла, но некоторых деталей нигде не было, поэтому, прейдя домой, пришлось разобрать несколько старых аппаратов.

Найдя всё, что было в списке, я вновь отправился к Виктору. Изготовление схемы не заняло и пол часа.

Этот энцефалограф имел, всего, десять электродов, казалось, что этого будет достаточно на первое время. Теперь, имея энцефалограф, надо было найти существо, над которым возможно было бы проводить исследования.

Конечно, проводить опыты на людях я не стал, так как это противозаконно, да и мозг человека слишком сложен для начала. Как это не покажется не гуманным, я начал опыты на собаке, а именно на местном псе по имени Болт.

Болт был местным любимцем. Никто толком не знал, сколько ему лет, сколько лет он живет на заводе, да и как он вообще стал тут жить, да это особо никого и ни интересовало. Несмотря на то, что все любили Болта, никто не мог забрать его домой, не по тому, что были против остальные, а по тому, что были против обстоятельства. Многие хотели бы забрать его к себе, но у одних были против родные, у других была аллергия, у третьих ещё какие-нибудь причины. В общем, Болта домой забрал я, так как дома проводить эксперименты было гораздо проще.

Не думайте, я не издевался над этим животным. Все мои эксперименты никак не вредили собаке. Все опыты заключались в определении, при помощи энцефалографа, последовательности сигналов, привязанной к определённому движению.

Не знаю, откуда, но Болт знал достаточно много команд, что облегчало эксперименты, к тому же Болту нравилось оказываемое внимание, что так же облегчало задачу.

Весь эксперимент заключался в следующем: болт выполнял одну команду несколько раз, в это время мы фиксировали показатели энцефалографа и приблизительно указывали, какие мышцы задействовала собака. Так эксперимент повторялся раз за разом.

Почти месяц мы проводили исследования и набрали огромное количество данных, но никак не могли точно определить, какие сигналы к чему относятся, вновь требовалась помощь Виктора.

Не зная, как обманом заставить Виктора помочь нам, я рассказал ему и Смену всю правду, надеясь на понимание. Риск был велик, но другого выхода не было.

Кажется, кто поверит в такую странную историю моей жизни и в мою безумную идею, но они поверили. Они совершенно серьезно выслушали меня и согласились помочь. Странно, может каждый человек хочет сделать что-то необычное в своей жизни?

Теперь, когда они знали правду, всё обстояло гораздо лучше. Первым делом мы рассказали Виктору, какие проблемы возникли у нас при экспериментах.

Виктор быстро нашёл решение для нашей проблемы, сделав два изменения:

Во-первых, он добавил электродов, и теперь их число достигало двадцати штук.

Во-вторых, что более важно, Виктор разработал программу, которая автоматически искала закономерности между сигналами, необходимо было лишь точно указывать задействованные мышцы, и тут вновь возникла проблема. Хотя анатомия собаки не слишком сложна, и можно указать те мышцы, которые необходимы для того или иного движения, но помимо основных надо определить мышцы, которые сокращались произвольно, но могли нарушить работу программы.

Над решением этой задачи все мы бились три дня, пока Кристине, совершено случайно, в голову не пришла интересная мысль. Ведь, когда мышца сокращается, даже произвольно, она резко вырабатывает тепло, и участок тел над ней нагревается, если можно засечь, какой участок тела нагрелся, то можно и определить, какая мышца была задействована. Эта была действительно хорошая идея, так как определять нагрев не составляло никакого труда.

Узнав об этой идеи, Виктор создал ещё один прибор и изменил программу. Теперь процесс поиска закономерностей был полностью автоматическим.

Болт выполнял команды, энцефалограф фиксировал сигналы, а датчики тепла, изменение температуры тела, и программа, сравнив эти данные, записывала закономерности в базу данных. С этими нововведениями, всего за неделю, мы смогли найти все закономерности. Это была первая серьезная победа в создании искусственного тела.

Теперь, когда мы знали последовательности сигналов для каждого движения, мы могли создать первую модель тела, ничего особенного, просто механизм, который двигался параллельно с болтом.

Вновь, я мог заняться делом. За время проведения экспериментов, я уже научился работать на станке, поэтому вместе с Семёном приступил к созданию механической части по чертежам, которые мы составили с помощью Кристины. Создание механической части заняло где-то три недели, и теперь к делу, вновь, подключился Виктор. Только он один из нас четверых мог сделать всю электронику. Конечно, по ходе создания, я учился у него и кое-где помогал, но, в общем, он сделал всё сам.

Через месяц, механизм, отдалённо напоминающий собаку, был готов, и можно было пробовать «оживить его». Из-за отсутствия необходимых деталей, но стараясь сделать тело как можно легче, в качестве костей мы использовали ПВХ трубы, в качестве суставов — обычные подшипники и шарниры, в качестве сухожилий — толстую леску, а в качестве мышц — электродвигатели. Получившаяся конструкция весила где-то тридцать пять килограмм и была в метр высотой.

Зная сигналы мозга и сигналы, необходимые для управления «мышцами» искусственного тела, Виктор создал программу, которая позволяла, через компьютер, подключить живого Болта к его искусственной модели.

В начале от Болта и его модели к компьютеру шло очень много проводов, что чрезвычайно мешало, поэтому, купив в магазине три USBBLUETOOTH и поместив по одному на каждый элемент системы, мы связали Болта и его модель через электромагнитные волны, что сильно помогло в дельнейшим.

Теперь, всё, что мешало Болту, был небольшой шлем, закреплённый на его голове. Можно было приступать к испытаниям.

День испытаний настал. Мы приехали на заброшенный аэродром, где никого не было, включили систему и стали надеяться на успех.

Сначала никаких результатов не было, компьютер не успевал обрабатывать сигналы идущие от резвящегося Болта, но потом, когда Виктор что-то подправил в программе, всё заработало.

Нашей радости не было предела, мы веселились как дети, а по обе стороны от компьютера резвились совершенно синхронно искусственный и настоящий Болт. Это был полный успех.

Вечером мы отпраздновали это событие.

Через несколько дней я отправился на кладбище к родителям. Прошел год с момента аварии. В общем, на кладбище не произошло ничего странного, кроме того, что я опять видел этого странного человека, которого встречал на лестнице. Его лицо опять было скрыто.

Конечно, мы достигли успеха, но до окончательного триумфа было ещё далеко. Следующим шагом было создание системы жизнеобеспеченья для мозга внутри искусственного тела, и тут мы окончательно застряли. Никто из нас четверых не мог даже предположить, как это сделать, поэтому вновь пришлось взяться за поиски.

Найти в Интернете информации прямо связанной с системой жизнеобеспечения мне не удалось, но удалось найти кое-что не менее значимое. В двадцатом веке в СССР проводились эксперименты по поддержанию жизни в отдельных частях тела, и, как оказалось, они были успешны, кроме того, был жив доктор, который проводил эти эксперименты. Я понял, во что бы то ни стало, надо встретиться с ним. Потеряв ещё два дня в Интернете, я смог узнать, где он живет, и договориться о встречи.

В выходные я и Кристина отправились в гости к этому доктору. Жил он за городом в не слишком большом доме. Дом был сделан из белого кирпича, и, как это не странно, не имел ни одного угла, все его стороны и крыша скруглялись либо внутрь, либо наружу.

Когда мы подъехали, доктор ждал нас на крыльце. Он пригласил нас в дом и угостил чаем. Доктора звали Вениамин Вячеславович.

За чаем, он спросил, что привело нас к нему. Поскольку скрывать правду не имело смысла, мы ответили честно. Доктор ничуть не удивился. Он пристально посмотрел на нас и предложил пройти в кабинет. Там он усадил нас в кресла и начал разговор.

Вениамин Вячеславович был рад, что через столько лет его эксперименты все-таки пригодились. Он стукнул по столу в трёх местах, и в стене открылся потайной ящичек. Оттуда он достал большую стопку бумаг и отдал её нам, сказав, что она теперь наша. После этого он посоветовал съездить к его старому другу в город, сославшись на то, что он тоже будет полезен нам.

Зазвонил телефон. Вениамин Вячеславович поднял трубку, и, не говоря ни слово, несколько минут слушал своего собеседника. Он положил трубку и быстро выпроводил нас из дома, убедив, что мы торопимся. Выпроводив нас за дверь, он, через некоторое время, догнал нас и, отдав несколько пакетов с какой-то жидкостью, сказал, что все инструкции есть в бумагах, после чего он вернулся домой и быстро запер дверь.

То, что мы хотели, мы получили, и, воспользовавшись советом, мы отправились в город.

Приехав на место и подойдя к двери, мы не успели постучать, как дверь открыл какой-то молодой человек, отдал какие-то бумаги и также неожиданно закрыл дверь, не сказав ни слова. Настаивать на приглашении мы не стали и поехали домой, разбираться со всеми этими бумагами.

Вечером, когда к нам присоединились Семён и Виктор, мы тщательно начали разбирать бумаги.

Из всех записей, пометок и просто размышления на полях мы узнали много нового. Благодаря этим знаниям мы сильно изменили конструкцию модели, так, что она действительно стала похожа на собаку. Основным изменением, было, пожалуй, то, что мы сделали специальные суставы, по чертежам из документов, а так как были изменены суставы, возможно, было изменить и скелет модели.

Скелет второй модели был сделан на основании рентгена Болта и точно копировал его собственный.

Вторым не мало важным изменением было изменение мышц. Мышцы были сделаны из особым образом намотанных, электромагнитов. Это изменение позволило серьёзно облегчить и конструкцию, и систему управления. Вес второй модели составил, всего, пять килограмм и размером она была с Болта.

Кроме изменения, мы, так же, смогли придумать систему жизнеобеспечения.

В записях доктора было множество различных предложения по организации такой системы, от реальных механических конструкций до невообразимых, футуристических идей.

Конечно, самым сложным, в требуемой нам системе, было заменить кровь, тут та доктор помог как нельзя лучше. Та жидкость в пакетах, которую он дал, и была заменителем крови.

В свое время в лаборатории у них возникла проблема с заменой крови и в итоге за два года они разработали эту жидкость, однако проект закрыли и, не представляю как, но доктор смог унести несколько пакетиков домой.

Эта жидкость была удивительной. Она выполняла все функции крови и при этом была почти вечной, так как разлагалась лишь при температуре в двести градусов или при воздействии сильных кислот.

В общем, из требуемых деталей нам было необходимо только сердце и лёгкие. Всё остальное не требовалось, так как питание мозг мог получать со специальным раствором, который Кристина могла доставать в поликлинике.

Первым делом, мы, конечно, сделали сердце. Из множества вариантов, предложенных в записях доктора, мы выбрали нечто напоминающее насос с электроприводом. Формы под детали «насоса» мы сделали из метала, а сам насос отлили из пластика. Это было сделано затем, чтобы он был легче, и не подвергался негативным воздействиям.

Что касается лёгких, тут возникла проблема. Несмотря на то, что вариантов было много, ни один из них мы не могли сделать, так как некоторые были слишком сложные, а некоторые слишком большие. Мы снова погрузились в раздумья.

Искусственные лёгкие имели ряд сложностей:

Во-первых, воздух надо было отчитать от любых примесей и вредных веществ.

Во-вторых, была проблема с «смешиванием» крови и воздуха.

Месяц мы предлагали множество разнообразных вариантов, но никак не могла найти решения. Хотя способ смешивания воздуха и крови был найден, но вот система фильтров никак не удавалась.

В итоге выход был найден. Воздух проходил несколько стадий отчистки:

Во-первых, он прогонялся через обычный угольный фильтр из противогаза.

Во-вторых, воздух ионизировался.

В-третьих, ионизированный воздух прогонялся через дистиллированную воду в виде мелких пузырьков. Вода с пузырьками постоянно перемешивалась и фильтровалась.

После такой отчистки воздух перемешивался с заменителем крови так же, как и с водой до этого и опять же фильтровался. Конечно, эта система была достаточно сложной, но иного способа не было.

Чтобы изготовить такие лёгкие потребовалось полтора месяца, и ещё неделя, чтобы собрать всё вмести и наладить.

В суматохе при налаживании системы жизни обеспечения и вдохновленные сомнительными успехами, мы совсем забыли о том, что надо было ещё сделать «систему чувств», чтобы Болт мог хотя бы видеть и слышать.

Процесс вновь встал. Вновь перерыв записи, мы не смогли ничего найти, Интернет так же не дал результатов. Нигде не было даже намёков на то, как сделать искусственные глаза.

Спустя неделю безуспешных поисков, было решено хотя бы исследовать процесс зрения. Для этого мы опять воспользовались самодельным энцефалографом, изменив в нём кое-что, а именно:

Во-первых, добавили ещё электродов.

Во-вторых, подключили к энцефалографу экран.

Смысл исследования был в следующем: на экране, на который беспрерывно смотрел Болт, отображались различные изображения, код изображения сопоставлялся с электроэнцефалограммой мозга во время просмотра, и полученные данные сохранялись на компьютер. Когда данных было достаточно, компьютер начинал искать закономерности, проверяя их дополнительными данными.

За неделю эксперимента, Болт, возненавидел его, так как ему очень не нравилось сидеть на месте и смотреть на экран.

Теперь у нас были данные о том, как картина, видимая глазами, отображалась в мозге.

Для определения воздействия звука, мы повторили эксперимент со зрением, заменив экран на динамик.

К сожалению, даже имея данные о зрении и чувствах, мы никак не могли придумать способ точного безвредного воздействия на мозг, чтобы вызывать своего рода галлюцинации в мозге, эмитирующие реальность.

Решение было по истине удивительным. Мозг действовал на подобии компьютера, передовая и храня сигналы. Задача была в том, чтобы изменять напряжение в том или ином участке мозга, но при этом, не вредя ему, и тут мог помочь резонанс.

С трёх различных точек в определённый участок мозга подавались электромагнитные волна, которые, встретившись, резонировали или затухали, воздействуя лишь на определённый участок мозга.

Конструкция такого аппарата была очень сложна, но другой идеи не было.

Пришлось обновить данные, опять увеличив количество электродов, чтобы повысить точность.

Кроме обновления данных в идею «системы чувств» была внесена ещё одна поправка. В теории, электромагнитные волны подавались с трёх точек, но реализовать это на деле было бы весьма сложно, по этому, было решено подавать электромагнитные волны с тридцати различных точек, в зависимости от участка мозга.

Теперь оставалось лишь собрать всю конструкцию вместе, установив «систему чувств» и электроэнцефалограф.

Искусственное тело было полностью готово, но не было никакой уверенности в его надёжности, всё могла решить лишь практическая проверка. Второй шаг был сделан, хотя он был и не уверенным, и, возможно, не верным. Остался последний шаг — перенести мозг Болта в эту конструкцию.

Не было сомнений, что надо найти великолепного хирурга, который согласился бы на такую операцию.

Неожиданно мы помяли, что есть ещё один нюанс. Вся наша конструкция была отнюдь не стерильной, а для неё именно это и надо было. Переделывать всё в идеально чистых условиях, для нас, было бы не возможно, поэтому надо было отчистить ужа готовую конструкцию.

Способ отчистки пришел в голову быстро. Мы соорудили специальную не прозрачную камеру.

Всю конструкцию сперва просто вымоли, потом протерли спиртом, а затем сразу поместили в эту камеру. Секрет камеры заключался в следующем:

Во-первых, из неё откачивался весь воздух, на сколько это только было возможно.

Во-вторых, внутренняя поверхность камеры была зеркальна, и в ней стояло несколько специальных ламп. Такие лампы обычно стоят в больницах. Когда лампы включались, то ультрафиолетовый свет со всех сторон освещал конструкцию и убивал бактерии.

Теперь всё, вроде, было учтено и оставалось лишь найти хирурга.

К счастью, долго искать не пришлось. Кристина предложила один вариант.

Оказывается, у неё на работе был подходящий хирург, который давно хотел чем-нибудь прославиться, а успех в такой авантюре мог ему в этом помочь.

Узнав побольше об этом человеке, мы приняли решение, что он нам подходит, и попросили Кристину поговорить с ним.

На следующий день Кристина пошла на работу, чтобы поговорить с этим Доктором.

С одной стороны, казалось, что он скорее посмеется над молодой девушкой с таким предложением, но нет.

Доктор с первых слов Кристины «загорелся» желанием помочь, конечно, рассчитывая лишь на большую выгоду для себя.

День операции был назначен.

Мы долго не могли определиться, где проводить столь сложную операцию, но Доктор предложил вариант. Он предложил ночью провести собаку в операционную и там сделать всё дело.

Вы, наверное, думаете, кто пустит собаку в больницу, а тем более, в операционную? И это, в общем, верно, но не стоит забывать о страхе и жадности людей.

Доктор знал, что просто так мы не сможем пройти в операционную, поэтому он провёл «ряд мероприятий», а именно подкупил или запугал пару люде. Всё было готово.

День операции настал, а точнее не день, а ночь. Все были на пределе, так как всё должно было решиться в течении пары часов.

Наступила ночь. Мы тихо подошли к чёрному входу больницы и постучали в дверь. Послышались шаги. Дверь открылась, и какой-то странный человек высунулся наружу. Он огляделся и быстро пригласил нас внутрь, чтобы никто нас не заметил.

Мы быстро шли в сторону операционной. По дороге «наш проводник», так же, всё время оглядывался, он очень нервничал.

Мы дошли до операционной. Пора было начинать.

Поскольку ассистировать было некому, мы все начали готовиться к операции, которая для нас троих была первой в жизни.

Болта уложили на стол и, обрив, усыпили уколом со снотворным. Пока наркоз начинал действовать, мы и сами приготовились к действиям. Операция началась.

Доктор взял нечто похожее на пилу и осторожно начал вскрывать голову Болта. Да, зрелее это было впечатляющее, особенно, для не подготовленного человека.

После того, как голова была вскрыта, он взял скальпель и медленно начал перерезать и зажимать сосуд за сосудом и нерв за нервом.

Прошло четыре часа. Мозг Болта был готов к извлечению. Мы достали искусственное тело из камеры и поставили рядом с операционным столом.

Быстро, но осторожно, Доктор извлёк мозг и поместил его уже во включенное тело.

После того, как мозг был «установлен» мы «закрыли» голову искусственного тела и, убирая операционную, стали молить об успехе.

Ничего не происходило. Стало казаться, что всё провалилось. Но, неожиданно, искусственное тело дернулось.

Болт ожил!

Постепенно отходя от наркоза и приходя в себя, Болт осваивал новое тело.

Он начал двигаться, сперва не уверенно неуклюжа, как маленький ребёнок, но через несколько минут он окончательно освоился.

Казалось, что Болт и не заметил, как поменялось его тело.

От радости успеха мы расплакались, но не было времени на празднование, уже было утро и нам надо было срочно покинуть больницу, пока нас никто не заметил.

Все вмести, мы отправились ко мне домой, чтобы провести ряд исследований и убедиться в нормальной работе всех систем.

До самого вечера мы проводили замеры, тесты и всевозможные исследования, чтобы выявить даже малейшую неисправность, но, к огромной радости, всё было в норме, тело работало идеально.

Это был грандиозный прорыв. Казалось, что вот-вот мы сможем повторить эксперимент на человеке.