… вы уже определяйтесь как-нибудь, или экстрадиция, или подписка о невыезде, или так, или так. Мысленно продолжаю диалог с ними, мысленно нахожу мириады аргументов, которые в жизни не решился бы сказать, или уже все равно, терять нечего, вот ка-а-ак возьму, вот ка-ак выскажу им в лицо все-все, вот ка-а-ак...
… ведьмы, скелеты, мертвецы всех мастей пляшут вокруг костров, с завязанными руками и глазами пытаются откусить яблоко, висящее на нитке. Две ведьмочки подлетают ко мне, просят их сфотографировать — кажется, здесь никто не знает, что меня подозревают черт знает в чем, тем лучше. Светозары нет, без Светозары я как без рук, вернее, как без ушей, потому что не могу разобрать за всем этим ква-ква-хрю-хрю ни одного слова, как ни высасываю из памяти знания английского — так это может быть и не по-английски, а на каком-нибудь филиппинском или тайском или еще каком, вот черт. Раньше Светозара переводила, говорила мне, вот это они рассказывают, что после тридцать первого числа нельзя ничего с полей убирать, потому что теперь все на земле принадлежит злым духам, темное время года настало. А мы чего тут тогда убираем, спрашивал я, Светозара смеялась, это у неё хорошо получалось, смеяться, у других женщин так не получается. А вот теперь рассказывают, что раньше на Самайн человеческие жертвы приносили. А мы кого в жертву принесем, смеюсь я, тебя, смеется Светозара.
Отсюда хочется бежать домой — здесь, сейчас, немедленно, из этого мира, ставшего таким чужим. Сжимаю зубы, ё-моё, тряпка я или кто, надо держаться, сколько раз я себе это уже повторял, надо держаться...
… держаться, говорю себе, держаться, тряпка я или кто, в конце-то концов. Выволакиваю себя из постели, вста-а-ать, р-равняйсь, смир-рно, одеться за пять секунд, пока горит спичка, нале-во, кру-гом, и все такое, марш-марш собирать картошку, мечтать, как разбогатею, домой вернусь богатый-пребогатый, квартиру куплю, хватит уже в двушке родительской с семьей антохиной друг у друга на головах сидеть, потом женюсь, а ком я женюсь, если Светозары нет, а можно подумать, кроме Светозары нет никого, и вообще раньше не было у меня этого пункта — женюсь. А вот, выучусь на кого-нибудь нереально крутого, ну и что, что заставить себя не могу, учебники как купил, как положил на полку, так и лежат, а вот возьму и заставлю, тряпка я в конце концов или нет...
Иду на поле, на ходу здороваюсь с товарищами по несчастью, натянуто улыбаюсь, хэлло, гуд монинг, хэй, а когда вижу филиппинцев, надо сказать им — «свастика», как Светозара говорила, я не хочу говорить — «свастика», поэтому просто улыбаюсь и машу им ру...
… что-то не так, понять бы еще, что не так, чего все суетятся, чего все переполошились, не хватало еще труп нашли, и не один, типун мне на язык. Ну что у них там, что, сломалось чего-то или чего… Пытаюсь заглянуть через частокол стоящих, подпрыгиваю, вытягиваюсь, ненавижу свой рост, какого я черта я не два метра, как все, а то и все десять, тоже как все, что с людьми вообще, это не люди уже, а мутанты какие-то, сборная по баскетболу… Наконец, пробираюсь сквозь толпу, смотрю на неподвижные тела по кругу пентаграммы, залитые кровью, хороши прикалываться, очень смешно, совсем уже захеллоуинились… Нет, так-то мне праздник нравится, свечи, тыквы, фонарики, замки все эти, а вот кровища-то зачем, в жизни вам, что ли, кровищи мало, сколько людей гибнет тут и там… А чего все всполошились-то, ну дурачатся люди, ну это их проблемы, жуть какую сделали, как будто по-настоящему глотки перегрызены… или не как будто? Чер-р-рт...
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.