Про морковку

Над лесом зависла большая морковка. Нет не так: это была МОРКОВКА. И зрелище мгновенно приковывало взгляд даже тех, кто отродясь морковкой не интересовался. Но первыми ее, само собой заметили зайцы. Целый выводок зайцев, практически одинаковых… Ну ничего удивительного — зайцы же. Серые. Некоторые белые и пушистые. Но если присмотреться, то возникало острое и неприятное чувство, что это один и тот же заяц.

— Эт чо? — спросил кто-то из серых.

Белый покосился на собрата и перевел для культурной части зверообщества:

— Это что?

Вопрос был туп и бессмысленен, как множественность единого зайца, от которой никому, даже самому зайцу, не было ни малейшей пользы. И этот вопрос задавали в Лесу все, задирая головы, чтобы полюбоваться висящим в воздухе овощем — и облизнуться.

Некоторые старались делать это втихаря, например лисы. Никто не должен знать намерения лис — это закон. Только так лисы могли без зазрения совести строить коварные планы по добыванию зависшего овоща и убиранию с пути конкурентов. Лисы во всех видели коварство и потому не считали нужным вести себя иначе. Они, в отличие от зайцев, были не единством во многих лицах, а толпой индивидуальностей, способных почти на все. Иногда даже договаривались друг с другом или с другими зверями. Не обманывали только медведей, потому что понимали — чревато.

Медведи вполне могли облизываться открыто — их слишком уважали в лесу и никто бы ничего не тявкнул против. Медведи были уверены, что морковка предназначена им, хотя и смутно представляли, что будут с ней делать. Но все в лесу принадлежало им, потому что они — медведи. Иногда они бросали что-то под лапы и какое-то неопределенное зверье, всегда ходившее по пятам, немедленно подбирало брошенное и громко благодарило. Медведям это нравилось, но они знали, что часто делать подарки не стоит, чтоб не наглели. Но стоит давать надежду. Поэтому медведи, не отрывая взгляда от зависшей морковки, произносили перед неопределенным зверьем у своих лап прекрасную речь о том, что медведю — медведево, но можно и поделиться. А что, если морковка вдруг попадет к ним в лапы, они могут отдать ее своим друзьям. И неопределенное подлапное зверье лаем и радостными воплями соглашалось — да, вполне могут. Некоторые, кто поумнее, мысленно спрашивали, а кто у медведя в друзьях… Но так тихо спрашивали, что и сами своих мыслей почти не слышали. А вслух сказать… нет уж, на некоторые вопросы лучше не знать ответа, так оно спокойнее.

Волки облизывались, щелкая зубами и сверкая глазами на всех, кроме медведей, потому что трусили и еще недостаточно разозлились, чтобы побороть трусость. Многие только звались волками, а были гибридом зайцев, лис и самых неопределенных представителей подлапного зверья. Волки старались себя взбесить, чтобы обрести большую индивидуальность. И их правда все бесило. Особенно зайцы. Эти-то куда лезут? И лисы — с ними следовало быть осторожными, а волки этого не любили, им по сердцу было что попроще. Как и всему лесу, впрочем. Кроме лис. А медведи волков бесили тем, что скорее всего морковка достанется именно им.

А она висела и дразнила.

Первыми начали зайцы — прыгать вверх. Все, кто это видел, ехидно щерились… а потом тоже начинали прыгать. Это оказалось слишком заразным. Медведи, ухая и охая, подскакивали вверх, тянули лапы к ценному призу и с гулким «умп» падали на землю, заставляя содрогаться пол-леса. Волки подскакивали, взвывая, и тоже падали, ничего не поймав. Лисы пытались прыгать с деревьев — причем так, чтобы приземлиться на медведей или зайцев, то есть помягче, даже если это самое «помягче» потом предъявит им претензию. Претензию еще доказать надо. Остальное зверье выкручивалось, как могло. И скоро лес наполнился шумом, воем, воплями и всяческим гамом, который всегда обозначает скандал.

Лесная мелочь, белки, ежи, мыши — и птицы, которым до той морковки было проще всех добраться — удивленно косились на скандалистов, продолжая заниматься своими делами. Они, кажется, не видели морковки.

Или видели. Просто снизу, с самой земли — или оттуда, где всегда хватает дели не хватает времени — большое может казаться страшно мелким и не стоящим ни минуты внимания.

21.05.15 г.