Тайна загадочной планеты. Автор - Сказочник.

Звездолёт серебрился на возвышенности, служа ориентиром. Пётр Медяшкин, пилот первого класса, был вынужден высадиться на этой планете, которую нормальные астронавты облетали стороной. Если бы не пробоина в обшивке корабля, из — за которой вся солярка вылетела в космос, Пётр в жизни не рискнул бы здесь высаживаться. Ходили слухи, что на этой планете, прозванной «Планетой Ужасов», больше одного дня никто не задерживался. Если же астронавт сразу не улетал, то пропадал бесследно. Пробираясь сквозь квакающие одуванчики, Пётр внимательно оглядывал окрестности. Единственным его оружием был спиртометр, которым он пытался разыскать на планете жидкость пригодную для заправки звездолёта. Сейчас Пётр искренне сожалел, что в своё время не приобрёл себе даже паршивый бластер. В небе, радостно чирикая, летали волосатые кузнечики. Спиртометр, как назло, не реагировал, и Петру приходилось всё дальше и дальше отходить от спасительного звездолёта.

Звездолёт достался Петру по наследству от отца. Переоборудовав его под грузовой, он заключил договор с жителями планеты Фармацевт и переправлял им из другой галактики спирт с планеты Спиртиус. Эта планета считалась мёртвой, так как не было суши, а её моря состояли из чистого спирта, необходимого для лекарств, изготавливаемые фармацевтами. Первое время бизнес Петра проходил удачно, но через год он стал замечать, что в кабине звездолёта, кроме него, находятся чертики и зелёные человечки. Самое интересное было в том, что кроме него их никто не видел. Осматривавший его врач посоветовал ходить в шлеме со специальным фильтром. Пройдя лечение в психиатрической больнице, Пётр обзавёлся специальными фильтрами и вернулся в свой бизнес. Летать в таком шлеме с фильтром было наказанием: во время полёта, когда нельзя было даже бриться, борода вырастала таких размеров, что не помещалась в шлеме. Есть приходилось только из тюбиков, закачивая их содержимое через шланг в рот. Но, самым большим неудобством было то, что борода постоянно чесалась. Пришлось заказывать электронных блох, для почёсывания тех мест, где растёт волос. Но бороды этим мелким тварям показалось мало, и они полезли чесать даже в носу. Всю дорогу, пока Пётр находился в шлеме, он беспрерывно чихал. И вот, в один из обычных полётов, когда Петр отправил один груз и возвращался за новым, его звездолёт попал под метеоритный дождь. Хорошо, что емкости были пустыми и убытков он не понёс, но пришлось срочно искать планету с атмосферой и жидким топливом. Самой подходящей оказалась эта загадочная планета.

Третий час Пётр бродил по незнакомой местности. Спиртометр упрямо не показывал признаков нахождения горючей жидкости. Датчик показал, что воздух не содержит вредных для человеческого организма веществ. Сбросив шлем, Пётр с наслаждением вздохнул и прислушался к возникшему шуму. Из зарослей показалась чешуйчатая собачка. Приветливо помахав хвостом с шипами, она спросила:

— Что-то ищешь?

После общения с зелёными человечками, Пётр уже ни чему не удивлялся, поэтому он безразлично ответил:

— У вас здесь нефти или чего-нибудь наподобие, нет?

— Залез на гору и хочет что-то найти, — усмехнулась собака, — там внизу, есть речка. Только вода в ней сладкая. А горит она или нет, понятия не имею.

— Проводишь меня? — спросил Пётр.

— Пошли, — ответила собака, — меня, между прочим, Чуча зовут.

Раздвигая стебли одуванчиков, Чуча скрылась из вида. Медяшкин бросился следом.

Через минуту они вышли на поляну. Из норы вылез червяк.

— Сейчас укушу, — оскалил он свои клыки.

— Я тебе укушу, — пригрозила Чуча, — не видишь, он со мной.

Червяк обиженно пискнул и полез в свою норку.

— Осторожней! — Крикнула собака, но было поздно. Пётр наступил на гриб. Тот взорвался и поры с грецкий орех разлетелись в стороны. По голове Медяшкина что-то стукнуло. Он потрогал её и убедился, что в волосах запуталась одна из тех штук, что вылетели из гриба. Чем больше он пытался выпутать её из волос, тем сильнее она впутывалась.

— Не трогай её, — предупредила Чуча, — вырастет, сама отвалиться.

— Что вырастет? — Не понял Пётр.

— Гриб, — уточнила собака, — они быстро растут. Не пройдёт и месяца.

— Мне целый месяц ходить с грибом на голове? — ужаснулся Пётр.

— Под ноги смотреть надо, — буркнула собака и пошла дальше. Дорога стала вести вниз. Одуванчики кончились и появились растения, листья которых были похожи на змей. Они обхватывали ноги Петра и затрудняли движение. Хорошо, что плотная ткань скафандра не позволяла им схватить юношу за ногу.

— Так мы будем долго идти, — заметила Чуча. — Ты когда-нибудь, ездил на муравьях?

— Где ты видела таких муравьев, на которых можно ездить? — Удивился Пётр.

— Оглянись, — предложила Чуча.

Пётр посмотрел назад и увидел огромного муравья.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался он.

— Вот даёт, где ты видел, что бы насекомые разговаривали? — удивилась Чуча.

— Вас здесь не разберёшь, — обиделся Пётр, — черви разговаривают, почему бы и муравьям не заговорить?

Муравей толкнул мордой Медяшкина в спину.

— Садись и бери за усики, — стала объяснять собака, — надо будет повернуть, потянешь за ус, захочешь остановиться — тяни усики на себя.

Если вы ездили на велосипеде по шиферу, то сможете представить поездку Петра. Ему стало казаться, что скоро его внутренности выскочат у него через все его щели в организме. Муравей, очень резво довёз Петра до речки. Затормозив, Медяшкин скатился со спины муравья. Ноги его тряслись. Хорошо, что берег был каменистый и растения не дотягивались до него.

Речка вызвала подозрение у Петра: вода её пузырилась.

— Это газы выходят, — успокоила его подбежавшая Чуча, — она у нас газированная.

Набрав в ладонь воду, Пётр осторожно лизнул. Это точно была газировка. Медяшкин жадно стал пить. На поверхности речки показалась огромная бабочка.

— Не бойся, — успокоила Чуча, — у тебя на голове ядовитый гриб, поэтому она тебя не тронет.

— У меня ещё и гриб ядовитый, — перепугался Пётр.

— Радуйся, — успокоила Чуча, — с ним тебе ни чего не грозит, а гриб тебя не съест, пока ты живой. Он питается только мёртвой плотью.

Вдруг из воды на Медяшкина уставились два глаза. Юноша отпрыгнул. Из речки выползла метровая пиявка. Она присосалась к ноге Петра. Юноша попытался её оторвать, но безуспешно.

— Не мучайся, — предупредила Чуча, — если не рассосет скафандр, то сама отпадёт.

— А если рассосёт? — спросил испуганно Пётр.

— Значит, тебе не повезло, — оскалилась собака, — но не бойся, не ты первый. Ещё ни у кого не рассосала.

Медяшкин встал и попробовал идти. Пиявка явно затрудняла движение.

— Мне, что, теперь с этим шлангом ходить? — Расстроившись, спросил юноша.

— Снимай скафандр, — предложила Чуча, — только долго ты без него не проживёшь. Сейчас наступит ночь и нам надо позаботиться о ночлеге, а не обращать внимания на всякие глупости.

Пётр взглянул на небо.

— Здесь и переночуем, — предложил он.

— Если тебе хочется спать среди ползающих по тебе червяков, сороконожек и жуков то, пожалуйста, — проговорила Чуча, — а я пойду спать на дерево.

— А разве эти гады не смогут на дерево залезть? — удивился юноша.

— На Какацапу не полезут, — ответила собака, — они не выносят запах этого дерева.

— И где нам искать эту Какацапу? — озираясь по сторонам, спросил Пётр.

— Следуй за мной, — крикнула Чуча и побежала вдоль берега реки.

Бежать с болтающейся пиявкой на ноге и подросшим грибом на голове, было не совсем удобно, но Медяшкин не отставал от своей проводницы.

Не зря все животные и насекомые избегали Какацапу, это дерево издавало аромат гниющего мяса. Мало того, дерево было ещё и жутким по виду, словно оно росло вверх корнями. Когда они приблизились к нему, Петру стало плохо. Схватив фильтр, он прижал его к лицу.

— Быстрей лезь на дерево, — предупредила Чуча, — сейчас стемнеет.

Она подпрыгнула и, уцепившись зубами за одну из веток, повисла на ней. Медяшкин с трудом взобрался по корявому стволу до развилки и, обхватив ствол, стал ждать ночи. Стало быстро темнеть, словно кто-то невидимый прикручивал фитиль лампы.

На небе появились яркие звёзды. Юноша мечтательно откинул голову. Где-то среди них находилась земля, где он родился, и где давно уже не был. Рассказывали странствующие астронавты, что на земле такое перенаселение, что перед тем как выйти из дома, нужно просить разрешение у администрации. Указать в письменном виде, зачем и куда ты собираешься идти. А они уже решат, давать тебе визу на выход из дома или нет. Несмотря на все неприятности, сопровождавшие его, эта планета нравилась Петру. Было непонятно, почему пропадают здесь люди. Так в размышлениях, Медяшкин незаметно уснул.

Проснулся Пётр от голоса собаки:

— Хватит спать. Мне тебя долго ещё водить? Своих дел по горло.

Пётр хотел слезть с дерева, но руки и ноги одеревенели, и он мешком свалился на чернозём. Некоторое время ему пришлось полежать, пока не почувствовал, как к его конечностям начинает поступать кровь. Постепенно руки и ноги стали шевелиться и он сел.

— Куда теперь пойдём? — спросила Чуча.

— Может, есть другие речки? — Неуверенно, проговорил юноша.

— Знаю, здесь неподалёку есть лес, выделяющий спиртные пары, — стала рассказывать Чуча, — возможно деревья питаются спиртами из озера или речки. Только я в этот лес не пойду и тебе не советую. Из него ещё ни кто не выходил.

— Почему? — Удивился Пётр.

— Неясно, что ли, — возмутилась собака, — всё живое там засыпает. А лес потом питается ими.

— Хорошо, — согласился Пётр, — я туда не пойду. Я посмотрю со стороны.

Они двинулись вдоль реки. Медяшкин почувствовал, как его желудок требовательно заурчал. Были тюбики с едой, но хотелось натуральной пищи. Вдоль реки появились высокие заросли. Заглянув за один из кустов, Пётр обнаружил гнездо с огромным яйцом. Радости его не было границ. Он уже представлял, как пожарит себе яичницу. Схватив Яйцо, он выбежал к берегу и наткнулся на Чучу.

Собака перепугано отпрыгнула от него. И тут из зарослей показалась двухметровая цапля с головой крокодила. Юноша от страха сел на землю, не выпуская яйца.

— Простите, — пробормотал он, — не волнуйтесь, я положу ваше яйцо на место.

— Это Лапсерда, — проговорила из кустов Чуча, — она тебя не понимает. Не вздумай выбрасывать яйцо, не то она тебя сожрёт.

Пётр прижал яйцо к груди и жалобно спросил:

— Что же теперь делать?

— Что делать, что делать, — передразнила его Чуча, — головой надо думать, прежде чем что-то делать. Или у тебя голова для того, что бы волосы на ней растить? Будешь теперь с яйцом ходить.

И долго? — Вздохнул Пётр.

— Пока цыплёнок не выклюнется, — оскалилась собака.

Лапсерда, увидев, что её яйцу ни чего не угрожает, успокоилась и, войдя в воду, стала ловить рыбу, искоса поглядывая на Петра. Поднявшись, юноша, бережно придерживая свою ношу, побрёл за собакой. Нести яйцо было неудобно, оно всё время выскальзывало из рук, так, что теперь обе руки были заняты. Спиртометр пришлось оставить на берегу. Лапсерда послушно пошлёпала по воде следом за ними. Небольшая тропинка стала уводить путешественников в сторону от речки и скоро заросли закончились. Вдали показался лес. Он был словно в тумане.

— Это пары спирта над ним плавают, — объяснила Чучу. Даже Лапсерда забеспокоилась, когда они стали приближаться к лесу.

— Всё, дальше не пойду, — объявила Чуча и решительно села, когда до леса оставалось метров сто.

Медяшкин с облегчением опустился рядом. Мышцы рук невыносимо ныли от тяжести яйца, и он положил свою ношу на колени. В это время ветер подул в их сторону, и Пётр почувствовал знакомый запах спирта. В ту же минуту с головы его спрыгнул гриб и бросился в противоположную сторону. Следом, отцепившись от ноги, неуклюже поползла пиявка. Лапсерда обеспокоенно заревела.

В голове у Петра началось помутнение. Он увидел, как из леса вышли зелёные человечки и как старому знакомому стали ему призывно махать. Когда ветер подул в другую сторону, наваждение исчезло.

— Может, обойдём лес и поищем речку в другом месте? — Предложил Медяшкин.

Чуча замотала головой:

— Объясни, зачем тебе воспламеняющаяся жидкость?

— Что бы заправить звездолёт, — устало проговорил Пётр, — мне его ещё и залатать надо.

— Мне кажется, я смогу тебе помочь, — задумавшись, проговорила собака, — надо идти к горам.

Медяшкин устало поднялся и побрёл за собакой, проклиная все яйца на свете, и поклявшись, никогда не есть яичницу. Хорошо, хоть гриб с пиявкой отстали. Отойдя на приличное расстояние от леса, компания устроила привал. Пока Медяшкин поглощал содержимое тюбиков, Чуча с Лапсердой где-то охотились.

После отдыха, собака подсела к Петру и сообщила:

— Через несколько километров начнётся территория шестиногих буйволов. Как только вступим на их луг, нужно будет, по возможности, пробраться незамеченным. Если они увидят нас, то беги без оглядки, иначе затопчут.

— А обойти их нельзя, — спросил юноша.

— Это займёт ещё три дня, — ответила Чуча, — ты же не собираешься ещё три дня здесь находиться?

Они долго шли. Постепенно горы стали приближаться. Впереди показался луг, на котором паслись шестиногие бизоны, размером со слона.

— Пора ложиться спать, — сообщила Чуча.

— А как же дерево Какацапа? — стал озираться Пётр, — что-то я не вижу его поблизости.

— А зачем оно нам, — зевнула Чуча, — с нами Лапсерда. А она питается этими тварями. Не бойся, ложись.

Медяшкин с наслаждением растянулся на мягком травяном ковре, подложив под голову яйцо, и мгновенно уснул. Лапсерда прилегла рядом, и скоро её храп огласил окрестности.

Утро обещало быть тёплым и солнечным. Гулять по такой погоде было мечтой любого астронавта, но не для Петра. Идти, пригнувшись с яйцом, было нелегко. Через несколько минут у него разболелась поясница. Сзади шагала Лапсерда и подталкивал его носом в спину. Чуча бежала впереди и не замечала всех трудностей, которые приходилось переносить её спутнику. Пока буйволы вели себя спокойно, юноше казалось, что они так и пройдут незамеченными. Лучше бы он так не думал. Именно в этот момент, вожак стаи приподнял голову и стал принюхиваться. Как назло, ветер дул в его сторону, и он почувствовал не прошеных гостей. Взревев, он ринулся на неприятеля. За ним помчалось остальное стадо. Прятаться теперь не имело смысла, и Пётр рванул из последних сил. Топот с каждой минутой приближался, а силы Медяшкина подходили к концу. Он задыхался, кололо в груди и где-то в области почки, но он мужественно бежал и не бросал яйцо. Вдруг, собака резко остановилась. Петр, подталкиваемый сзади Лапсердой, спотыкнувшись о Чучу, кубарем покатился по земле и оказался сверху яйца. Он со страхом прислушался. Ни кто их больше не преследовал.

— Успели пересечь границу пастбища, — услышал юноша голос собаки.

Пётр сел и посмотрел на яйцо.

— Ничего с ним не случится, — успокоила Чуча юношу, — у яйца такая толстая кожура, что молотком не разобьешь.

Увидев, что яйцо лежит в стороне, Лапсерда схватила его в зубы и помчалась в сторону речки. Пётр, ни чего не понимая, посмотрел вопросительно на Чучу:

— Ты же говорила, если я брошу яйцо, то Лапсерда меня разорвёт.

— Это я пошутила, — оскалилась Чуча, — они безобидные, домашние животные.

— Получается, что я зря с яйцом носился? — возмущённо прокричал юноша.

— Не зря, — невозмутимо ответила собака, — это испытание тебе было и наука. Нельзя брать чужого.

— Что ещё за испытание? — переспросил Пётр.

— Пошли, покажу, — позвала Чуча.

Только теперь Медяшкин заметил, что они почти достигли гор. Зайдя за валуны, он увидел множество пещер, ведущих в гору. В одну из них направилась собака. Пётр заметил, что из нескольких нор выглядывают любопытные морды других собак. Почти в полной темноте, юноша шёл по лабиринту за Чучей. Через некоторое время туннель стал светлеть, и они вышли на зелёную равнину. Здесь, под цветущими деревьями расположились уютные цветные домики. Под деревьями сидели люди в окружении собак. Тут же бегали дети, и весёлый детский смех разносился по равнине.

Дальше протекала речка, в которой купались дети постарше.

— Что это? — не веря своим глазам, спросил Пётр.

— Это поселение людей, — ответила Чуча, — они не захотели возвращаться на землю. Многие перевезли сюда своих родственников.

— Значит, они не погибли? — ещё больше удивился юноша, — и всё, что рассказывают об этой планете, лишь способ не пускать сюда не прошеных гостей?

— Ты догадлив, — удовлетворённо кивнула собака головой, — мы не хотим, что бы правительство земли узнала правду о нашей планете. Иначе они бросятся осваивать её и превратят в колонию и, в конечном итоге, в помойку.

— А как же пиявки и другие опасные для жизни людей животные? — Поинтересовался Пётр.

— Пиявки и другие животные не опасны для людей, пока люди не приносят им вреда, — ответила Чуча. — Мы проводим проверку людям, появившимся на нашей планете, и если они проходят испытание, то остаются здесь жить.

— А если не проходят? — насторожился юноша.

— Тогда мы отпускаем их, но больше они уже, ни когда не рискнут сюда вернуться. Ты прошёл испытание и можешь остаться. Но и удерживать мы не будем. Твой корабль муравьи давно перенесли сюда и отремонтировали. Он заправлен, и ты можешь улетать в любую минуту.

Петр, глубоко вздохнув, задумчиво пошёл к ближайшей группе людей. Увидев его, несколько человек встало и, улыбаясь, направились в его сторону. Пётр заметил, что среди них есть и женщины. Он неловко потрогал бороду и спросил:

— А где у вас побриться можно?