Грезы Самайна

Ночь. Обычная осенняя. Как тысячи ночей до. Как тысячи после.

***

Ночь.

В полиции прибрежного шотландского городка раздастся звонок, и чей-то раздраженный голос скажет, что на крошечном островке в заливе горят костры у древнего мегалита и играет «дикая музыка». Голос потребует принять меры, ибо «сооружение есть памятник культурного наследия».

Полицейские поедут в порт и с пирса различат на скалистом утесе мерцание огней и напев волынки.

Однако выйти в море они не смогут — у катера сломается мотор.

Как назло.

***

Ночь.

У менеджера крупной датской фирмы, летящего в новеньком авто по скоростной магистрали, внезапно умолкнет в магнитоле развеселая песня про Хеллоуин.

Когда он выругается, в ответ раздастся дикий хохот, крики и конское ржание. Не с земли — с неба

Он долго будет стоять на обочине, курить сигарету за сигаретой и почти уговорит себя — то были лишь крики птичьей стаи.

Просто птицы.

Правда?

***

Ночь.

В глуши мещерского леса, где деревья уже сбросили листву, от старого колодца подымется белый туман, и поползет, протягивая пальцы-нити, меж стволами. В тумане будут скользить тени, зазвучит шепот и невнятные причитания.

Но увидит белесую пелену только баба Аня, чей дом стоит на околице заброшенной деревни.

Бабе Ане девяносто два, и потому она лишь поправит занавеску на окне, снимет с печки чайник и в который раз сядет перелистывать альбом с черно-белыми фотографиями .

А туман… Что туман? Родной, привычный.

***

Ночь на исходе октября. Как тысячи ночей на земле.