Глава 20. Memento mori.

«Тун-тун-тудутун! Тун-тун-тудутун!»

Барабаны слишком громкие, не могу ни на чем сконцентрироваться. Хотя казалось бы, да, сколько всего сказано, написано и прочее, о чем можно думать перед смертью. Но мне просто ничего не хочется.

Хотя нет, вот сейчас я иду среди толпы, и у меня лишь мысль: «Блин, это ж теперь меня все в лицо будут знать, скрываться не так удобно». Но осознав глупость такой мысли, я горько усмехнулся.

«Смертник идет! Смертник!» — возбужденные голоса из толпы. Злобно зыркнув в сторону голосов, я увидел, как несколько зевак закрыли рот и отвели взгляд. Ну конечно, уж сколько мне преступлений приписали, даром что не боятся вообще рядом находиться.

Барабанная дробь усилилась, пока я поднимался на эшафот и вскоре стихла. Уже знакомый мне тип в шелковых одеждах начал зачитывать все сказочки о моих свершениях, пока старикан-зачарователь приводил в порядок набор для захвата души. Какие-то неприятные иглы… Но, полагаю, разрабатывали его без оглядки на комфорт умершего. Болтовня прекратилась, и в тишине прозвучал голос:

— Последнее желание?

Хах. И что от меня ждут? «А давайте не будем меня казнить, как насчет понять и простить?» Пусть будет:

— Бутылочку Пламенного Мескали десятилетней выдержки.

Послышались сдержанные хихиканья.

— Молодец, хороший настрой. Думаю, стакана воды с тебя хватит.

К моему сожалению, за водой идти далеко не пришлось. Зачарователь отвлекся от своих приспособ и активировал руну воды, наполняя кружку.

Руки мелко дрожат, но думаю, это последствия паралича. Да, наверняка он. Каждый глоток дается с трудом, как будто, если я не выпью эту кружку, то и время остановится.

— Все, напился? Тогда приступим.

Палач больно ткнул меня в спину, и я упал на колени, не удержавшись. Что ж, осталось только положить голову и все. Интересно, как там Крылан? Все ли с ним будет хорошо?

Тихий ропот толпы, постепенно усиливающийся. Сейчас все будет, не нужно торопить меня, вот ведь нелюди.

— Стой, брат, не торопись, — прозвучал издалека знакомый голос. Я начал понимать, что болтают зеваки, но уже и сам узнал говорившего.

Как всегда, весь в белом, к эшафоту быстрым, но гордым шагом приближался Игнис Верданто.

Изящно взбежав по ступеням, охотник бросил на меня мимолетный взгляд и подошел к уже надоевшему мне пижону в шелках. Тот был явно озадачен и робко спросил:

— Чем обязаны, господин Игнис?

Ухмыльнувшись, Верданто выхватил у того из рук приказ о моей казни и демонстративно разорвал, кусочек за кусочком, наслаждаясь производимым эффектом. Пижон захлопал ртом, как рыба, выброшенная на берег, но вскоре нашел в себе силы сказать:

— Но… что? Что вы себе позволяете? Приказ от самого префекта!

Игнис легонько наклонился и тихо произнес, так, чтобы его слышали только на эшафоте:

— Жопу им себе подотри.

Отстранившись, охотник достал из кармана аккуратно сложенный конверт, бережно извлек находящееся внутри письмо и, прочистив горло, громко зачитал:

— Именем Его Святейшества, его доверенное лицо, Игнис Верданто, получает право на привлечение приговоренного к смертной казни кабинетом Юстиции Округа Воды гражданина Округа Воды, известного под прозвищем Призрачный Резак, к роли внештатного агента Церкви в рамках Искупления Кровью. Приказ о смертной казни гражданина, известного под прозвищем Призрачный Резак, признать утратившим силу.

Игнис вручил конверт пижону, и тот его несколько раз перечитал, не веря своим глазам. Да и я не верил, что могу быть настолько полезен Церкви, что ради меня так расстарались.

— Расходитесь, здесь больше не на что смотреть! — первые слова от пижона, после, видимо, десятого прочтения. Люди, вяло переругиваясь, начали потихоньку уходить.

Игнис сделал знак следовать за ним, что я и сделал, бросив последний взгляд на эшафот.

Мы молча дошли до кареты недалеко от площади, на козлах которой скучал церковник. Внутри было чересчур шикарно для меня, особенно после последних событий. Мягкие подушки, бархатная обивка, позолота на рамах. К сожалению, я все еще был в тряпье, так что аромат от меня не соответствовал обстановке. Но, казалось, Игнис на это не обращал внимания. Пристально присмотревшись, он завел разговор через пару минут после того, как карета пришла в движение.

— Евпидрахий, да?

— Резак.

— Пусть так. Забавно, не находишь? Я тебя практически убил, если бы не твоя подружка с щитом, а теперь я тебя спас.

— Не очень люблю забавы, где моя жизнь и здоровье на кону.

— Ничего, втянешься. Искупление Кровью — это тебе не в кабак сходить.

— Каюсь, я не слишком верующий, чтобы знать досконально вашу терминологию.

— А тут и не надо в богов верить, верь в себя, что не сдохнешь. Как только я решу, что ты достаточно пострадал на благо Церкви — Искупление завершится.

— Это вы меня на садо-мазо вечеринку везете? Вот уж по вам бы не сказал, что вы любитель такого.

Игнис расхохотался, постукивая кулаком о подушки.

— Интересная мысль, но нет! Выполняешь задания на благо Церкви, я уверяюсь в твоей искренности, ты получаешься свободу. Или я не слишком поверю и всажу тебе колья в спину.

Ага. Растянутая во времени смертная казнь без гарантий. Только эти фанатики и могли такое сочинить.

— Примерно понял. И что за задания? Святые писания втихаря продавать?

— Ты шути-шути, да не богохульствуй, а то окажешься в канаве раньше времени. Приедем и будешь в курсе.

В конце концов мы добрались до места назначения. Нечто вроде небольшого храма. Внутри — большой зал с алтарем, символика Четверобожия, статуи четырех богов и зарисовки на стенах из святого писания. Теховские люстры под потолком тускло освещали зал, придавая окружению таинственности. В полумраке тут и там были видны церковники в своих неизменно белых балахонах. Ко мне подошли двое послушников и снисходительно, еле-еле, склонились.

— Приветствуем, брат. Да наставят Боги наш путь.

— Ага, здорово.

Даже под капюшонами я увидел, как лица церковников перекосило. Но больше мне не стали втирать ничего из своей пропаганды, так что я просто отправился за ними.

Искупавшись и перекусив, я отправился к местным целителям, и они немного восстановили меня.

После чего меня оставили в келье. Убранство не сильно лучше, чем в камере, но крысяки нет, да и болтливого соседа тоже. Я нацепил предложенные мне рубаху и штаны серого цвета, накинув сверху упрощенную версию балахона в виде плаща. Странно чувствую, нося на себе символику церковников. Вскоре за мной пришли и проводили к Верданто. Тот обрадованно цокнул языком, увидев меня.

— Во, на человека стал похож. Может втянешься и останешься у нас, а?

Я скривил губы, но Игнису вроде смешно.

— Где мое снаряжение?

— В смысле, где? Конфисковано, конечно! Или ты ожидал у нас тут во всеоружии шастать?

— Кем конфисковано?

— А ты, смотрю, не уймешься. Но вряд ли его получишь, на него приказы не распространяются, теперь это собственность Округа, а уж что с ним сделают — не знаю, продадут, наверное.

Хм, лучше к Мудрецу пока что не заходить. В ближайший десяток лет.

Тем временем Игнис продолжил:

— Но тебя не это должно волновать, а задания. Задания у нас целых два, и все тебе вполне знакомы и понятны.

— И?

— Первое — убить объявившегося в городе суккуба. Второе — захватить полуангела для Его Святейшества.